Страница:
Михаил Вейсман
Рак: все, о чем умолчали врачи
Рак в XXI веке
Согласно официальной статистике ВОЗ (Всемирной организации здравоохранения), последние сто лет число случаев заболевания раком в Европе и России устойчиво возрастает. Прирост составляет в среднем 2,5–3 % ежегодно. И снижения темпов специалисты пока не прогнозируют. На текущий момент в странах Европы смертность от рака занимает второе место после смертности от атеросклероза. Если же учесть некоторый прогресс в уменьшении числа смертей по вине сердечно-сосудистых заболеваний, злокачественные опухоли всерьез угрожают вскоре подняться в этом рейтинге со второго места на первое.
В чем может крыться причина такой стабильной тенденции? Ответ на этот вопрос способен дать каждый житель современного мира, независимо от местности и условий проживания. Правда, все приводимые в таких случаях аргументы – косвенные. Общее ухудшение экологического состояния планеты, усиление влияния техногенных факторов (радиоактивное и радиоволновое излучение, экологически «грязные» промышленные технологии и технологии «комфорта»), а также высокое развитие химической промышленности. О чем именно идет речь? Ни много ни мало обо всей совокупности атрибутов жизни человека в цивилизованном обществе.
Спектр потенциальных угроз, которые таят в себе ядерная энергетика и работа предприятий тяжелой промышленности, достаточно очевиден. Но необходимо отдавать себе отчет и в том, что эти отрасли обеспечивают современному человеку большинство благ комфортного и простого быта. Более того, ежедневно и ежечасно каждый человек (даже не «приобщенный» к работе в сталелитейных цехах или шахте) использует не менее негативно воздействующие на его организм элементы.
Средства беспроводного доступа к сетям коммуникации, как и сами эти сети, используют для работы длинноволновые и коротковолновые излучения на различных частотах. Многие из этих волн совпадают с диапазоном электромагнитного излучения головного мозга и других органов человеческого тела – и они способны изменять его. Кроме того, большинство электромагнитных излучений по воздействию на клетки организма близки к ядерным. Их отличает только его интенсивность, но не разрушительная направленность. Пары бензина и других производных нефти относятся к числу канцерогенных веществ. А ведь владельцы автотранспортных средств успевают за день «вкусить» целую гамму «ароматов»: от испарений только что залитого топлива до запаха отработанного масла и большинства продуктов сгорания. Регулярные медицинские осмотры в наше время подразумевают почти неизбежное обследование различных участков тела с помощью рентген-аппарата, излучение которого является радиоактивным. На фоне усиления общего числа канцерогенных воздействий жители современных городов к тому же все чаще употребляют сильнодействующие лекарства, бытовые моющие средства с высокой химической активностью, продукты питания, содержащие созданные синтетическим путем добавки…
Все перечисленные выше факторы влияния, если брать их по отдельности, относительно безопасны. Относительно – то есть настолько, насколько позволяет само их происхождение и методы использования. Говоря иначе, они и сами по себе безопасны не всегда и далеко не для всех людей. В совокупности же они провоцируют те эффекты, которые официальная статистика может лишь фиксировать, поскольку контролировать их практически невозможно. Растет число аутоиммунных, онкологических, сердечно-сосудистых, наследственных заболеваний – и растет гораздо быстрее, чем развивается для борьбы с ними медицина.
Впрочем, в отношении многих из этих заболеваний она и вовсе не развивается, если можно так выразиться. Медицина – это наука, целью которой является всестороннее изучение заболеваний: причины, симптомы, механизм развития, методы устранения. Проблема из этой области знания считается изученной только тогда, когда врач может внятно, последовательно и исчерпывающим образом рассказать о заболевании по всем перечисленным выше пунктам. Основополагающим, разумеется, следует считать вопрос причины любой болезни, потому что симптомы будут возвращаться, если ее не устранить, с маниакальной настойчивостью. Казалось бы, это настолько очевидно, что понятно даже школьнику. Но на практике все выглядит совершенно по-другому.
Что должен делать врач в ситуации, когда причина еще не выяснена, а следствие уже есть? Разумеется, назначить по крайней мере паллиативное (от лат. «смягчать», т. е. смягчающее симптомы) лечение. То есть соблюсти некий промежуточный этап между полным бездействием и истинным решением проблемы пациента. И это – правильный подход. Однако широкое внедрение данного принципа – наряду с клятвой Гиппократа «Не навреди!» – обнаружило и другую возможность его использования. А именно использования в коммерческих целях.
Пока не будет открыта причина заболевания, его симптомы все равно будут лечиться, не так ли? Так. Поскольку у пациента в данном случае выбор невелик. В этом и состоит стопроцентная гарантия прибыли от продажи лекарственных препаратов и медицинских услуг в целом – независимо от степени их эффективности. Если эта эффективность близка к нулю, мотивировать пациента чаще обращаться в больницу могут другие, косвенные факторы. Страх перед заболеванием, возможность выбора различных методов лечения, перспектива ранней его диагностики… Они сработают непременно – и неважно, по отдельности или вместе, внушают ли доверие эти методы, статистика и цифры или нет. Однажды «свернув» на коммерческий путь, медицина с тех пор часто не может «отказать себе в удовольствии» получить от продажи услуг больше прибыли, чем того требует степень их результативности. Что уже вовсе неправильно.
В случае с онкологическими заболеваниями все обстоит, к сожалению, именно так. Это смертельная, очень распространенная болезнь с крайне тяжелым течением. А о причинах ее возникновения до сих пор ведутся научные споры. Основных версий на данный момент выработано несколько, но ни одна из них не утверждена как окончательная и не имеет преимуществ перед другими по степени доказанности. Существует набор официально принятых методов лечения рака, однако ни для кого не является секретом их едва ли не полная бесполезность в борьбе с опухолями в стадии более запущенной, чем II. Точность диагностики злокачественных заболеваний на ранних (сравнительно успешно излечимых) стадиях находится под серьезным сомнением, несмотря на постоянное совершенствование технологий. А неспособность науки оказать существенную помощь больным раком ведет помимо прочего к возникновению целой плеяды методик подчас совершенно ненаучного толка. Альтернативных концепций происхождения и лечения рака сейчас существует столько, что их впору уже считать отдельной, самостоятельной индустрией. И абсолютно все эти «варианты» – от уверений врачей в необходимости постоянных диагностик до предложений пить слабый раствор соляной кислоты – находят своих почитателей. У последних появилось даже собственное собирательное название – онкодиссиденты…
В нашей книге речь пойдет прежде всего о заблуждениях, связанных с лечением и профилактикой этой болезни. Их за столетия бездействия (а зачастую и противодействия) официальной медицины накопилось такое множество, что правду сегодня можно прочесть, пожалуй, в одних неуклонно растущих цифрах статистики. А эти данные не утешают. Аргументированное, упорядоченное объяснение особенностей некоторых способов диагностики рака и его лечения в наше время актуально как никогда. Ведь дорогостоящих процедур становится все больше: появились новые препараты для химиотерапии, стремительно развивается наука генетика, повсюду находят свое применение нанотехнологии, разработаны даже первые вакцины от определенных видов онкологических заболеваний… Большинство новейших методик отличаются высокой стоимостью, но она в то же время сочетается с небольшим «стажем» их применения. Достаточно часты случаи, когда они не оправдывают ни ожиданий пациента, ни заявлений об их эффективности. Более того, многие из способов раннего выявления и профилактики рака способны приводить к системным, не менее опасным в потенциале нарушениям работы иммунной системы и организма в целом. Картина безрадостная, однако закономерная – и она останется таковой до тех пор, пока не будет получен ответ на вопрос:
В чем может крыться причина такой стабильной тенденции? Ответ на этот вопрос способен дать каждый житель современного мира, независимо от местности и условий проживания. Правда, все приводимые в таких случаях аргументы – косвенные. Общее ухудшение экологического состояния планеты, усиление влияния техногенных факторов (радиоактивное и радиоволновое излучение, экологически «грязные» промышленные технологии и технологии «комфорта»), а также высокое развитие химической промышленности. О чем именно идет речь? Ни много ни мало обо всей совокупности атрибутов жизни человека в цивилизованном обществе.
Спектр потенциальных угроз, которые таят в себе ядерная энергетика и работа предприятий тяжелой промышленности, достаточно очевиден. Но необходимо отдавать себе отчет и в том, что эти отрасли обеспечивают современному человеку большинство благ комфортного и простого быта. Более того, ежедневно и ежечасно каждый человек (даже не «приобщенный» к работе в сталелитейных цехах или шахте) использует не менее негативно воздействующие на его организм элементы.
Средства беспроводного доступа к сетям коммуникации, как и сами эти сети, используют для работы длинноволновые и коротковолновые излучения на различных частотах. Многие из этих волн совпадают с диапазоном электромагнитного излучения головного мозга и других органов человеческого тела – и они способны изменять его. Кроме того, большинство электромагнитных излучений по воздействию на клетки организма близки к ядерным. Их отличает только его интенсивность, но не разрушительная направленность. Пары бензина и других производных нефти относятся к числу канцерогенных веществ. А ведь владельцы автотранспортных средств успевают за день «вкусить» целую гамму «ароматов»: от испарений только что залитого топлива до запаха отработанного масла и большинства продуктов сгорания. Регулярные медицинские осмотры в наше время подразумевают почти неизбежное обследование различных участков тела с помощью рентген-аппарата, излучение которого является радиоактивным. На фоне усиления общего числа канцерогенных воздействий жители современных городов к тому же все чаще употребляют сильнодействующие лекарства, бытовые моющие средства с высокой химической активностью, продукты питания, содержащие созданные синтетическим путем добавки…
Все перечисленные выше факторы влияния, если брать их по отдельности, относительно безопасны. Относительно – то есть настолько, насколько позволяет само их происхождение и методы использования. Говоря иначе, они и сами по себе безопасны не всегда и далеко не для всех людей. В совокупности же они провоцируют те эффекты, которые официальная статистика может лишь фиксировать, поскольку контролировать их практически невозможно. Растет число аутоиммунных, онкологических, сердечно-сосудистых, наследственных заболеваний – и растет гораздо быстрее, чем развивается для борьбы с ними медицина.
Впрочем, в отношении многих из этих заболеваний она и вовсе не развивается, если можно так выразиться. Медицина – это наука, целью которой является всестороннее изучение заболеваний: причины, симптомы, механизм развития, методы устранения. Проблема из этой области знания считается изученной только тогда, когда врач может внятно, последовательно и исчерпывающим образом рассказать о заболевании по всем перечисленным выше пунктам. Основополагающим, разумеется, следует считать вопрос причины любой болезни, потому что симптомы будут возвращаться, если ее не устранить, с маниакальной настойчивостью. Казалось бы, это настолько очевидно, что понятно даже школьнику. Но на практике все выглядит совершенно по-другому.
Что должен делать врач в ситуации, когда причина еще не выяснена, а следствие уже есть? Разумеется, назначить по крайней мере паллиативное (от лат. «смягчать», т. е. смягчающее симптомы) лечение. То есть соблюсти некий промежуточный этап между полным бездействием и истинным решением проблемы пациента. И это – правильный подход. Однако широкое внедрение данного принципа – наряду с клятвой Гиппократа «Не навреди!» – обнаружило и другую возможность его использования. А именно использования в коммерческих целях.
Пока не будет открыта причина заболевания, его симптомы все равно будут лечиться, не так ли? Так. Поскольку у пациента в данном случае выбор невелик. В этом и состоит стопроцентная гарантия прибыли от продажи лекарственных препаратов и медицинских услуг в целом – независимо от степени их эффективности. Если эта эффективность близка к нулю, мотивировать пациента чаще обращаться в больницу могут другие, косвенные факторы. Страх перед заболеванием, возможность выбора различных методов лечения, перспектива ранней его диагностики… Они сработают непременно – и неважно, по отдельности или вместе, внушают ли доверие эти методы, статистика и цифры или нет. Однажды «свернув» на коммерческий путь, медицина с тех пор часто не может «отказать себе в удовольствии» получить от продажи услуг больше прибыли, чем того требует степень их результативности. Что уже вовсе неправильно.
В случае с онкологическими заболеваниями все обстоит, к сожалению, именно так. Это смертельная, очень распространенная болезнь с крайне тяжелым течением. А о причинах ее возникновения до сих пор ведутся научные споры. Основных версий на данный момент выработано несколько, но ни одна из них не утверждена как окончательная и не имеет преимуществ перед другими по степени доказанности. Существует набор официально принятых методов лечения рака, однако ни для кого не является секретом их едва ли не полная бесполезность в борьбе с опухолями в стадии более запущенной, чем II. Точность диагностики злокачественных заболеваний на ранних (сравнительно успешно излечимых) стадиях находится под серьезным сомнением, несмотря на постоянное совершенствование технологий. А неспособность науки оказать существенную помощь больным раком ведет помимо прочего к возникновению целой плеяды методик подчас совершенно ненаучного толка. Альтернативных концепций происхождения и лечения рака сейчас существует столько, что их впору уже считать отдельной, самостоятельной индустрией. И абсолютно все эти «варианты» – от уверений врачей в необходимости постоянных диагностик до предложений пить слабый раствор соляной кислоты – находят своих почитателей. У последних появилось даже собственное собирательное название – онкодиссиденты…
В нашей книге речь пойдет прежде всего о заблуждениях, связанных с лечением и профилактикой этой болезни. Их за столетия бездействия (а зачастую и противодействия) официальной медицины накопилось такое множество, что правду сегодня можно прочесть, пожалуй, в одних неуклонно растущих цифрах статистики. А эти данные не утешают. Аргументированное, упорядоченное объяснение особенностей некоторых способов диагностики рака и его лечения в наше время актуально как никогда. Ведь дорогостоящих процедур становится все больше: появились новые препараты для химиотерапии, стремительно развивается наука генетика, повсюду находят свое применение нанотехнологии, разработаны даже первые вакцины от определенных видов онкологических заболеваний… Большинство новейших методик отличаются высокой стоимостью, но она в то же время сочетается с небольшим «стажем» их применения. Достаточно часты случаи, когда они не оправдывают ни ожиданий пациента, ни заявлений об их эффективности. Более того, многие из способов раннего выявления и профилактики рака способны приводить к системным, не менее опасным в потенциале нарушениям работы иммунной системы и организма в целом. Картина безрадостная, однако закономерная – и она останется таковой до тех пор, пока не будет получен ответ на вопрос:
откуда в числе здоровых клеток ткани вдруг появляются и начинают делиться клетки раковые?В такой ситуации умение хотя бы номинально ориентироваться в основных вехах проблемы пусть и не гарантирует здоровья, но по крайней мере обеспечит разумность выбора пациента в каждом отдельно взятом случае.
Рак: все, что мы о нем знаем
Онкологические клетки. Чем они отличаются от клеток здоровых?
Прежде всего, следует определиться в терминах. Рак (или карцинома) – это злокачественная опухоль, состоящая из клеток эпителиальной (оболочки какого-либо органа) ткани.
Злокачественные опухоли, образованные клетками соединительной, костной и мышечной ткани, называются саркомой.
Меланома является результатом злокачественного перерождения клеток меланоцитов.
Лейкоз – это перерождение стволовых клеток костного мозга и клеток крови – лейкоцитов.
Лимфома представляет собой переродившиеся клетки тканей лимфоузлов.
Кроме того, онкологи различают тератому (злокачественные новообразования из зародышевых клеток) и глиому (из клеток глиальных).
Перерождение ткани плаценты называется хориокарциномой.
Однако все заболевания такого рода носят латинское название cancer, одинаково звучащее в большинстве языков.
Злокачественные опухоли отличаются от доброкачественных особым свойством – прорастать в окружающие здоровые ткани и разрушать их, этот процесс в науке называется инфильтрацией.
Их название, скорее всего, связано с клешнеобразной формой тяжей, которыми часто прорастают наиболее доступные для визуального наблюдения опухоли кожи и молочной железы. Раковые опухоли состоят из эпителиальной ткани и стромы из ткани соединительной. Строма представляет собой как бы каркас опухоли, и образуется она лимфатическими и кровеносными сосудами. Именно строма, вернее, сосуды, из которых она состоит, обеспечивает ее клетки всеми необходимыми питательными веществами. А рост этой дополнительной сосудистой сетки (васкуляризацию) стимулирует сама опухоль. Этот процесс называется ангиогенезом.
Бывает, что раковые клетки сохраняют, хотя бы отчасти, свойства исходных. Но, как правило, ничего подобного не происходит. Форма и величина злокачественных элементов может варьироваться достаточно широко, а функции клеток-«прародителей» в них утрачиваются чаще всего полностью. Цитогенетические их свойства тоже изменены – кариотип нарушен, и митоз протекает иначе, чем в здоровых клетках.
Говоря проще, клетки рака делятся и растут абсолютно не так, как другие, – бесконтрольно, хаотично, ненормально быстро. Они значительно реже достигают зрелости, а расти могут, даже будучи полностью лишены кислорода. Кроме того, их строение тоже отличается от обычного – уменьшенным количеством митохондрий (часто сопровождается упрощением структуры) и нарушениями со стороны клеточных мембран.
Но совершенно особую роль в диагностике (тем более современной и ранней) рака играет еще одна группа свойственных только злокачественным клеткам изменений. Речь идет об особенностях их биохимического состава – другие ферменты, другое содержание и состав как ДНК, так и РНК. Дело в том, что все перечисленные выше отличия морфологии и стадий деления могут в определенных условиях встречаться и в обычных клетках, которые никогда не станут раковыми. Заболевания желудочно-кишечного тракта, нарушения питания или усвоения многих веществ могут спровоцировать подобные явления в организме даже в «массовом» порядке. Это еще отнюдь не показатель предракового состояния. В норме после устранения дефицита веществ морфология клеток восстанавливается, а неполноценные образования отмирают и выводятся лимфоцитами или лейкоцитами в обычном порядке. И только структуру белков ДНК клетки поменять очень сложно. К счастью, разумеется. На такое (из внешних факторов) способно лишь достаточно ограниченное число вирусов. Поэтому появление в организме клеток-мутантов можно не только определить с помощью современных методик исследования, но и однозначно считать эту «находку» потенциальным онкологическим новообразованием.
По причине наличия в этих клетках генетических отклонений они сигнализируют о своем присутствии в организме формированием ряда атипичных белков (ведь обмен веществ без них невозможен) и специфических раковых антигенов иммунитета. И то и другое способен выявить тщательный анализ крови и мочи пациента. Анализ же непосредственно ДНК клетки позволяет сделать биопсия – изъятие образца ткани для исследования.
Как уже было сказано, словом «злокачественность» определяется свойство тканей этого типа распространяться в соседние органы и ткани с последующим их разрушением. Однако помимо них раковые клетки склонны поражать близлежащие кровеносные сосуды и лимфатические узлы. А вместе с током этих жидкостей они разносятся фактически по всему телу и оседают в других, даже дальних, органах и тканях. Вскоре в местах «оседания» раковых клеток формируются вторичные опухоли – так называемые метастазы.
Злокачественные опухоли, образованные клетками соединительной, костной и мышечной ткани, называются саркомой.
Меланома является результатом злокачественного перерождения клеток меланоцитов.
Лейкоз – это перерождение стволовых клеток костного мозга и клеток крови – лейкоцитов.
Лимфома представляет собой переродившиеся клетки тканей лимфоузлов.
Кроме того, онкологи различают тератому (злокачественные новообразования из зародышевых клеток) и глиому (из клеток глиальных).
Перерождение ткани плаценты называется хориокарциномой.
Однако все заболевания такого рода носят латинское название cancer, одинаково звучащее в большинстве языков.
Злокачественные опухоли отличаются от доброкачественных особым свойством – прорастать в окружающие здоровые ткани и разрушать их, этот процесс в науке называется инфильтрацией.
Их название, скорее всего, связано с клешнеобразной формой тяжей, которыми часто прорастают наиболее доступные для визуального наблюдения опухоли кожи и молочной железы. Раковые опухоли состоят из эпителиальной ткани и стромы из ткани соединительной. Строма представляет собой как бы каркас опухоли, и образуется она лимфатическими и кровеносными сосудами. Именно строма, вернее, сосуды, из которых она состоит, обеспечивает ее клетки всеми необходимыми питательными веществами. А рост этой дополнительной сосудистой сетки (васкуляризацию) стимулирует сама опухоль. Этот процесс называется ангиогенезом.
Бывает, что раковые клетки сохраняют, хотя бы отчасти, свойства исходных. Но, как правило, ничего подобного не происходит. Форма и величина злокачественных элементов может варьироваться достаточно широко, а функции клеток-«прародителей» в них утрачиваются чаще всего полностью. Цитогенетические их свойства тоже изменены – кариотип нарушен, и митоз протекает иначе, чем в здоровых клетках.
Говоря проще, клетки рака делятся и растут абсолютно не так, как другие, – бесконтрольно, хаотично, ненормально быстро. Они значительно реже достигают зрелости, а расти могут, даже будучи полностью лишены кислорода. Кроме того, их строение тоже отличается от обычного – уменьшенным количеством митохондрий (часто сопровождается упрощением структуры) и нарушениями со стороны клеточных мембран.
Но совершенно особую роль в диагностике (тем более современной и ранней) рака играет еще одна группа свойственных только злокачественным клеткам изменений. Речь идет об особенностях их биохимического состава – другие ферменты, другое содержание и состав как ДНК, так и РНК. Дело в том, что все перечисленные выше отличия морфологии и стадий деления могут в определенных условиях встречаться и в обычных клетках, которые никогда не станут раковыми. Заболевания желудочно-кишечного тракта, нарушения питания или усвоения многих веществ могут спровоцировать подобные явления в организме даже в «массовом» порядке. Это еще отнюдь не показатель предракового состояния. В норме после устранения дефицита веществ морфология клеток восстанавливается, а неполноценные образования отмирают и выводятся лимфоцитами или лейкоцитами в обычном порядке. И только структуру белков ДНК клетки поменять очень сложно. К счастью, разумеется. На такое (из внешних факторов) способно лишь достаточно ограниченное число вирусов. Поэтому появление в организме клеток-мутантов можно не только определить с помощью современных методик исследования, но и однозначно считать эту «находку» потенциальным онкологическим новообразованием.
По причине наличия в этих клетках генетических отклонений они сигнализируют о своем присутствии в организме формированием ряда атипичных белков (ведь обмен веществ без них невозможен) и специфических раковых антигенов иммунитета. И то и другое способен выявить тщательный анализ крови и мочи пациента. Анализ же непосредственно ДНК клетки позволяет сделать биопсия – изъятие образца ткани для исследования.
Как уже было сказано, словом «злокачественность» определяется свойство тканей этого типа распространяться в соседние органы и ткани с последующим их разрушением. Однако помимо них раковые клетки склонны поражать близлежащие кровеносные сосуды и лимфатические узлы. А вместе с током этих жидкостей они разносятся фактически по всему телу и оседают в других, даже дальних, органах и тканях. Вскоре в местах «оседания» раковых клеток формируются вторичные опухоли – так называемые метастазы.
Виды рака. Симптомы и стадии
Итак, раковые клетки существенно отличаются от здоровых на генетическом, микроскопическом, биохимическом и иммунологическом уровнях. Свое присутствие они «выдают» специфическим набором веществ, в норме организму не свойственных (по крайней мере, в таких количествах). При переходе в стадию активного роста они прорастают в близлежащие ткани и метастазируют (разносятся с крово– или лимфотоком) в дальние, по отношению к первоначальному очагу, органы.
Теоретически любая злокачественная опухоль может метастазировать в любую же ткань или орган, однако на практике были замечены определенные закономерности данного процесса. Так, опухоли легких, предстательной, молочной и щитовидной желез склонны метастазировать в костные ткани. Расположением органов относительно друг друга объясняется и частое сопровождение рака легких метастазами в желудок а кишечника – в печень. Печень, головной мозг, легкие и костные ткани, в самой общей тенденции, остаются «излюбленными» мишенями для метастазирования. Однако непреложными отмеченные тенденции, разумеется, не являются.
Наиболее универсальным признаком прогрессирующей у пациента первичной опухоли является постепенное, однако заметное даже внешне, истощение – астения и, как более запущенная стадия, кахексия. Оба термина обозначают беспричинное снижение массы тела на 10 и более килограммов в период до трех месяцев при отсутствии диеты и других ограничений в рационе. В особенности если это похудание сопровождается слабостью и явным снижением иммунитета. Поскольку раковые клетки растут и делятся со скоростью, во много раз превышающей обычную для таких процессов, этим тканям свойственно развитие некроза на определенном этапе роста. Предположительно из-за дефицита питательных веществ. Возможны как кровоизлияния в тело опухоли, так и образование эрозий на ее поверхности. От обычного осложненного сепсиса язвы онкологической природы отличаются устойчивостью к терапии антибиотиками, повышенной кровоточивостью и тенденцией разрастаться. Как расположенные на поверхности кожи, так и внутренние участки злокачественного некроза еще ускоряют формирование у пациента симптомов анемии на фоне выраженного болевого синдрома.
Частные же признаки, сопровождающие рост злокачественных новообразований, самым непосредственным образом зависят от их расположения в организме, то есть по-настоящему общих для всех видов рака проявлений попросту не существует.
В этом и заключается особое, изощренное коварство заболевания: симптомы дает не опухоль «лично», а орган, работу которого она нарушает.
Рак же – болезнь смертельная, но бессимптомная, за исключением разве что упомянутого истощения. Впрочем, часто и оно формируется на последних стадиях заболевания, равно как и острые «сверлящие» боли в местах расположения метастазов.
Наиболее ранним симптомом можно считать безболезненную припухлость или уплотнение тканей – при условии, что опухоль локализована в местах, доступных для пальпации (прощупывания). Особое внимание следует обратить на слово «безболезненная». Очень частая ошибка не посвященных даже в основы онкологии пациентов состоит во мнении, что рак – это всегда больно. От первого момента до последнего. Так вот, подобное мнение в корне неверно. Буквально с точностью до наоборот:
При поражении печени особенно быстро развиваются анемия и желтуха. Увеличение лимфатических узлов на каком-либо определенном участке должно быть непременным поводом к обследованию у онколога. В особенности при отсутствии других характерных симптомов острого паротита, больше известного как «свинка». Постоянный сухой или с примесью крови кашель является частым симптомом рака легких. Особенно внимательно следует отнестись к его усилению курильщикам, которые уже страдают «кашлем курильщика» – прямым следствием своей привычки. Симптомами рака мозга служит появление или усиление мигреней, особенно сопровождающихся нарушением зрения, неврологическими припадками, обмороками или спутанностью сознания. Злокачественное поражение костей обнаруживает себя немотивированными, устойчивыми к действию анальгетиков болями и увеличением хрупкости тканей (случаи постановки диагноза «миелома» по итогам осмотра простого перелома – отнюдь не редкость).
Во всех перечисленных выше случаях следует помнить, что самое распространенное правило поведения «не болит – значит, само пройдет» в случае с онкологическим заболеванием точно не сработает. Подавляющее большинство таких опухолей не вызывает у пациента дискомфорта вплоть до момента, когда медицина уже бессильна что-либо предпринять. У рака есть множество механизмов для того, чтобы обеспечить незаметность своего присутствия, – не будь их, у человечества и проблем бы с такой высокой смертностью от него тоже не было.
Нужно отметить, что «тактика» развития саркомы обычно несколько отличается от таковой у рака. Многие онкологи условно называют саркому «менее» злокачественной, подразумевая степень выраженности и скорость развития при ней патологических состояний. Она медленнее прорастает и метастазирует, дольше оставляет «в неприкосновенности» соседние лимфатические узлы, прогрессирует более стабильно – а значит, состояние пациента при саркоме дольше остается удовлетворительным. Другие же специалисты не менее резонно замечают на это, что и обнаружить ее на операбельных стадиях, соответственно, куда как труднее… А при локализации опухоли в костной ткани ее иначе как симптоматически выявить практически невозможно.
Стадии развития злокачественных опухолей представляют собой достаточно условные описания степени запущенности процесса на момент его обнаружения. В данный период действуют две основные классификации стадий рака – отечественная, принятая еще в 1956 г. на всем пространстве бывшего Советского Союза, и международная. Последняя учитывает больше показателей, однако, если брать в целом, они совпадают в большинстве параметров.
Итак, отечественная система выделяет четыре стадии рака.
I – стадия ограниченного процесса (опухоль не более 2 см) при отсутствии поражения лимфатических узлов.
II – опухоль подвижна, размером более 2 см, допустимо наличие одиночного метастаза в ближайший лимфатический узел.
III – подвижность опухоли заметно ограничена, обнаружены множественные метастазы в ближайшие лимфатические узлы.
IV – опухоль существенно прорастает в соседние органы и/или в наличии метастазы в дальние органы и ткани.
Поскольку эта классификация не вполне способна отразить все комбинации и варианты распространения злокачественных опухолей, для более точного описания применяют дополнительное разделение стадий на подгруппы «а» и «б». Такие буквы указывают, соответственно, на отсутствие и наличие метастазов любой локализации.
Международная система определяет стадию рака согласно трем показателям:
• T (англ. tumor — опухоль) – описывает размер новообразования;
• N (nodulus) – состояние лимфатических узлов;
• M (англ. metastasis — метастазы) – отдаленное метастазирование.
Плюс к тому возле каждой буквы обязательно проставляется индекс, отмечающий стадию именно по этому показателю:
• как и в отечественной системе, показатель развития опухоли Т включает четыре стадии (т. е. T1, T2– и т. д.);
• состояние лимфоузлов N имеет три индекса: они не задеты (N0), в наличии единичный метастаз (N1) и целая группа узлов увеличена и спаяна между собой (N2);
• наличие или отсутствие дальних метастазов обозначается индексами M1 и M0 соответственно.
Теоретически любая злокачественная опухоль может метастазировать в любую же ткань или орган, однако на практике были замечены определенные закономерности данного процесса. Так, опухоли легких, предстательной, молочной и щитовидной желез склонны метастазировать в костные ткани. Расположением органов относительно друг друга объясняется и частое сопровождение рака легких метастазами в желудок а кишечника – в печень. Печень, головной мозг, легкие и костные ткани, в самой общей тенденции, остаются «излюбленными» мишенями для метастазирования. Однако непреложными отмеченные тенденции, разумеется, не являются.
Наиболее универсальным признаком прогрессирующей у пациента первичной опухоли является постепенное, однако заметное даже внешне, истощение – астения и, как более запущенная стадия, кахексия. Оба термина обозначают беспричинное снижение массы тела на 10 и более килограммов в период до трех месяцев при отсутствии диеты и других ограничений в рационе. В особенности если это похудание сопровождается слабостью и явным снижением иммунитета. Поскольку раковые клетки растут и делятся со скоростью, во много раз превышающей обычную для таких процессов, этим тканям свойственно развитие некроза на определенном этапе роста. Предположительно из-за дефицита питательных веществ. Возможны как кровоизлияния в тело опухоли, так и образование эрозий на ее поверхности. От обычного осложненного сепсиса язвы онкологической природы отличаются устойчивостью к терапии антибиотиками, повышенной кровоточивостью и тенденцией разрастаться. Как расположенные на поверхности кожи, так и внутренние участки злокачественного некроза еще ускоряют формирование у пациента симптомов анемии на фоне выраженного болевого синдрома.
Частные же признаки, сопровождающие рост злокачественных новообразований, самым непосредственным образом зависят от их расположения в организме, то есть по-настоящему общих для всех видов рака проявлений попросту не существует.
В этом и заключается особое, изощренное коварство заболевания: симптомы дает не опухоль «лично», а орган, работу которого она нарушает.
Рак же – болезнь смертельная, но бессимптомная, за исключением разве что упомянутого истощения. Впрочем, часто и оно формируется на последних стадиях заболевания, равно как и острые «сверлящие» боли в местах расположения метастазов.
Наиболее ранним симптомом можно считать безболезненную припухлость или уплотнение тканей – при условии, что опухоль локализована в местах, доступных для пальпации (прощупывания). Особое внимание следует обратить на слово «безболезненная». Очень частая ошибка не посвященных даже в основы онкологии пациентов состоит во мнении, что рак – это всегда больно. От первого момента до последнего. Так вот, подобное мнение в корне неверно. Буквально с точностью до наоборот:
злокачественные опухоли не болят и стараются, если можно так сказать про группку клеток, не выдавать своего присутствия вплоть до самых последних стадий.Естественно, чем менее объяснимо появление припухлости (отсутствие травм и различных видов врачебного вмешательства), тем больше внимания ей следует уделить.
При поражении печени особенно быстро развиваются анемия и желтуха. Увеличение лимфатических узлов на каком-либо определенном участке должно быть непременным поводом к обследованию у онколога. В особенности при отсутствии других характерных симптомов острого паротита, больше известного как «свинка». Постоянный сухой или с примесью крови кашель является частым симптомом рака легких. Особенно внимательно следует отнестись к его усилению курильщикам, которые уже страдают «кашлем курильщика» – прямым следствием своей привычки. Симптомами рака мозга служит появление или усиление мигреней, особенно сопровождающихся нарушением зрения, неврологическими припадками, обмороками или спутанностью сознания. Злокачественное поражение костей обнаруживает себя немотивированными, устойчивыми к действию анальгетиков болями и увеличением хрупкости тканей (случаи постановки диагноза «миелома» по итогам осмотра простого перелома – отнюдь не редкость).
Во всех перечисленных выше случаях следует помнить, что самое распространенное правило поведения «не болит – значит, само пройдет» в случае с онкологическим заболеванием точно не сработает. Подавляющее большинство таких опухолей не вызывает у пациента дискомфорта вплоть до момента, когда медицина уже бессильна что-либо предпринять. У рака есть множество механизмов для того, чтобы обеспечить незаметность своего присутствия, – не будь их, у человечества и проблем бы с такой высокой смертностью от него тоже не было.
Нужно отметить, что «тактика» развития саркомы обычно несколько отличается от таковой у рака. Многие онкологи условно называют саркому «менее» злокачественной, подразумевая степень выраженности и скорость развития при ней патологических состояний. Она медленнее прорастает и метастазирует, дольше оставляет «в неприкосновенности» соседние лимфатические узлы, прогрессирует более стабильно – а значит, состояние пациента при саркоме дольше остается удовлетворительным. Другие же специалисты не менее резонно замечают на это, что и обнаружить ее на операбельных стадиях, соответственно, куда как труднее… А при локализации опухоли в костной ткани ее иначе как симптоматически выявить практически невозможно.
Стадии развития злокачественных опухолей представляют собой достаточно условные описания степени запущенности процесса на момент его обнаружения. В данный период действуют две основные классификации стадий рака – отечественная, принятая еще в 1956 г. на всем пространстве бывшего Советского Союза, и международная. Последняя учитывает больше показателей, однако, если брать в целом, они совпадают в большинстве параметров.
Итак, отечественная система выделяет четыре стадии рака.
I – стадия ограниченного процесса (опухоль не более 2 см) при отсутствии поражения лимфатических узлов.
II – опухоль подвижна, размером более 2 см, допустимо наличие одиночного метастаза в ближайший лимфатический узел.
III – подвижность опухоли заметно ограничена, обнаружены множественные метастазы в ближайшие лимфатические узлы.
IV – опухоль существенно прорастает в соседние органы и/или в наличии метастазы в дальние органы и ткани.
Поскольку эта классификация не вполне способна отразить все комбинации и варианты распространения злокачественных опухолей, для более точного описания применяют дополнительное разделение стадий на подгруппы «а» и «б». Такие буквы указывают, соответственно, на отсутствие и наличие метастазов любой локализации.
Международная система определяет стадию рака согласно трем показателям:
• T (англ. tumor — опухоль) – описывает размер новообразования;
• N (nodulus) – состояние лимфатических узлов;
• M (англ. metastasis — метастазы) – отдаленное метастазирование.
Плюс к тому возле каждой буквы обязательно проставляется индекс, отмечающий стадию именно по этому показателю:
• как и в отечественной системе, показатель развития опухоли Т включает четыре стадии (т. е. T1, T2– и т. д.);
• состояние лимфоузлов N имеет три индекса: они не задеты (N0), в наличии единичный метастаз (N1) и целая группа узлов увеличена и спаяна между собой (N2);
• наличие или отсутствие дальних метастазов обозначается индексами M1 и M0 соответственно.
Официальные версии происхождения рака
На самом деле приведенная выше классификация не совсем полная. А именно в ней недостает одной стадии, которую официально включают в число «несомненно» патологии, требующей наблюдения у онколога. В то же время расплывчатая формулировка ее признаков, да и обилие медицинских фактов, делающих ее «необязательно» раком, создают атмосферу ее непризнания очень многими маститыми специалистами. Стадия эта – предрак.
Что имеют в виду врачи, упоминая это слово? Прежде всего, они говорят в таких случаях о наследственных факторах риска. Существует одна явная, но не прослеживаемая однозначно закономерность. А именно: достаточно часто исследование семейной истории (семейного анамнеза, выражаясь научно) больного обнаруживает наличие в ближайших поколениях его предков случаев заболевания точно таким же типом рака. К группе повышенного риска относятся пациенты, в фамильной истории которых насчитывается более одного факта подобного совпадения. Поскольку злокачественные клетки по сути обладают всеми признаками генетических мутантов», полностью отвергать эту версию едва ли разумно. Но и на абсолютную истину ей претендовать не приходится, поскольку такую злокачественную «предысторию» можно проследить не более чем в 7 % всех случаев онкозаболеваний в мире. Если не прибегать к натяжкам, разумеется. Доктор А. Г. Кнадсон, например, выделяет аж 50 видов передающихся по наследству опухолей[1]. И тут же делает оговорку, что они же в равной степени могут возникать спонтанно.
Кроме того, ни один специалист в мире не сможет перечислить причины, по которым у одних из пациентов группы риска ожидаемое заболевание формируется, несмотря на все превентивные меры, а у других – нет. Даже если он является ярым поборником «наследственной» теории. Эти причины науке пока, как ни крути, неизвестны.
Впрочем, генетическая теория объясняет по крайней мере склонность рака рецидивировать. Ту самую тенденцию, из-за которой любой пациент онкологического отделения может считаться вылеченным лишь по истечении пятилетнего периода после успешной операции. Более того, ту самую причину, по которой наука онкология – единственная из всех отраслей медицины! – подсчитывает коэффициенты выживаемости больных раком не вообще, а в течение тех же самых пяти лет.
Да, именно так: любая онкологическая статистика, в которой зафиксирован результат выживших после применения какой-то терапии, подразумевает число тех, кто не умер благодаря ей от рака за последующую «пятилетку». Удручает, не правда ли?
Но не только вероятность наследственной склонности генов к мутациям считается предраковым состоянием (научный термин – облигатный предрак). Помимо него различают еще факультативный пред рак – немалое количество приобретенных заболеваний, особенно хронического характера, которые со временем могут вызывать злокачественное перерождение тканей. Дисгормональная гиперплазия протоков молочной железы, атрофический гастрит, папиллома, эрозия шейки матки, неспецифический язвенный колит, киста, кожный рог, аденоз и склерозирующий аденоз, подслизистый фиброз, кератоакантома… и т. д. и т. п. – несметное количество терминов, от которых желтуха наступает сама собой даже у здоровых людей. Полный список таких заболеваний насчитывает около сотни пунктов – и нет смысла перечислять их здесь, тем более все. Если учесть при этом, что в число рисковых генетических аномалий входят и врожденные пороки развития скелета и органов, ощущение неопределенности в вопросе только усилится.
Что ж, в таком случае имеет смысл прояснить хотя бы принцип, посредством которого обычная клетка организма превращается в потенциальную грозу для него. То есть, оставив на время вопрос «почему?» перейти к вопросу «как?».
Что имеют в виду врачи, упоминая это слово? Прежде всего, они говорят в таких случаях о наследственных факторах риска. Существует одна явная, но не прослеживаемая однозначно закономерность. А именно: достаточно часто исследование семейной истории (семейного анамнеза, выражаясь научно) больного обнаруживает наличие в ближайших поколениях его предков случаев заболевания точно таким же типом рака. К группе повышенного риска относятся пациенты, в фамильной истории которых насчитывается более одного факта подобного совпадения. Поскольку злокачественные клетки по сути обладают всеми признаками генетических мутантов», полностью отвергать эту версию едва ли разумно. Но и на абсолютную истину ей претендовать не приходится, поскольку такую злокачественную «предысторию» можно проследить не более чем в 7 % всех случаев онкозаболеваний в мире. Если не прибегать к натяжкам, разумеется. Доктор А. Г. Кнадсон, например, выделяет аж 50 видов передающихся по наследству опухолей[1]. И тут же делает оговорку, что они же в равной степени могут возникать спонтанно.
Кроме того, ни один специалист в мире не сможет перечислить причины, по которым у одних из пациентов группы риска ожидаемое заболевание формируется, несмотря на все превентивные меры, а у других – нет. Даже если он является ярым поборником «наследственной» теории. Эти причины науке пока, как ни крути, неизвестны.
Впрочем, генетическая теория объясняет по крайней мере склонность рака рецидивировать. Ту самую тенденцию, из-за которой любой пациент онкологического отделения может считаться вылеченным лишь по истечении пятилетнего периода после успешной операции. Более того, ту самую причину, по которой наука онкология – единственная из всех отраслей медицины! – подсчитывает коэффициенты выживаемости больных раком не вообще, а в течение тех же самых пяти лет.
Да, именно так: любая онкологическая статистика, в которой зафиксирован результат выживших после применения какой-то терапии, подразумевает число тех, кто не умер благодаря ей от рака за последующую «пятилетку». Удручает, не правда ли?
Но не только вероятность наследственной склонности генов к мутациям считается предраковым состоянием (научный термин – облигатный предрак). Помимо него различают еще факультативный пред рак – немалое количество приобретенных заболеваний, особенно хронического характера, которые со временем могут вызывать злокачественное перерождение тканей. Дисгормональная гиперплазия протоков молочной железы, атрофический гастрит, папиллома, эрозия шейки матки, неспецифический язвенный колит, киста, кожный рог, аденоз и склерозирующий аденоз, подслизистый фиброз, кератоакантома… и т. д. и т. п. – несметное количество терминов, от которых желтуха наступает сама собой даже у здоровых людей. Полный список таких заболеваний насчитывает около сотни пунктов – и нет смысла перечислять их здесь, тем более все. Если учесть при этом, что в число рисковых генетических аномалий входят и врожденные пороки развития скелета и органов, ощущение неопределенности в вопросе только усилится.
Что ж, в таком случае имеет смысл прояснить хотя бы принцип, посредством которого обычная клетка организма превращается в потенциальную грозу для него. То есть, оставив на время вопрос «почему?» перейти к вопросу «как?».