Страница:
- Изо-раз поставить.
- Есть, изо-раз. Поставлен.
- Автономный гравиген первый к запуску!
- Первый к запуску готов.
Сергеев сделал несколько пассов правой ладонью над приёмной пластиной, уточняя траекторию, по которой сейчас предстояло уйти гравигену. По ней же, если схема два-пять не сработает, пришлось бы идти к звезде и самому кораблю. Однако, хотя он был к возможной атаке готов, хотелось надеяться, что без этого обойдётся: мощности запускаемого гравигена должно было хватить на создание независимого центра тяготения для ограниченного объёма.
- Первому - пуск! Через секунду ответ:
- Пошёл первый!
В подтверждение сказанному первый автономный тут же возник на дисплее курсового монитора - чёрный матовый шар устремился к намеченной точке поверхности, быстро уменьшаясь в размерах.
- Лейкин, контроль и поправки курса!
- Идёт точно по расчёту.
- Включить автономные действия!
Команда ушла к улетающему всё дальше аппарату. И сразу же начала действовать. Заметно было, как чёрный шарик превратился в зеркальный - теперь уже в искру на фоне жёлтого пламени.
- Команду на трансляцию!
- Пошла команда на трансляцию. Принята. До входа две минуты. Одна. Тридцать секунд. Десять. Вошёл!
Все одновременно вздохнули - сразу полегчало на душе.
На экранах взвихрилось пламя. Индикаторы приборов здесь, на пульте, разом ожили, замигали, поползли, пошли, побежали по шкалам. Температура, излучение, напряжение гравитации, сопротивление среды, давление, пройденный путь…
Три минуты, пять. Десять. Двенадцать…
- Ну, кажется, всё в…
И - полная чернота на экранах. И - все столбики измерителей обрушились на исходные нули.
- Связи нет!
Это и так все поняли без комментариев.
- Гордин, восстановить связь немедленно! Резервный канал! На всю мощность!..
- Включено. Веду поиск. Сильные помехи.
Это-то понятно: тут без помех и не может быть - в таком адском вареве. Но куда девался автономный? Даже в самом скверном случае, даже сгорая и превращаясь в излучение, гравиген должен был самое малое подать сигнал бедствия. И по возможности назвать причину. Хотя бы одним словом. Полсловечком. Но ведь не было ничего! Ни малейшего намёка…
Полчаса угробили на то, чтобы докричаться до исчезнувшего, нащупать хотя бы слабый след. Если аппарат разваливался по дороге, то немалая энергия, запасённая гравигеном, должна была хоть на какие-то минуты обозначить трассу, дать самое малое направление для поисков ответа. Но…
- Ни слова, о друг мой, ни вздоха, - процитировал Сергеев, сам не помня кого. Включил журнал. - Шестнадцать часов десять минут. Всякая связь с автономным гравигеном-первым утеряна в пятнадцать сорок. Попытки восстановить до сих пор успеха не принесли.
- А может, это только со связью катавасия, а он продолжает идти нормально? И начнёт работать по программе? Тогда мы это почувствуем: наша гравиметрия покажет. - Такую оптимистическую мысль высказал Сергун, притяженец на здешнем жаргоне.
- Люблю весёлых, - сказал Сергеев, - и находчивых. Но на этот раз как-то не… а впрочем, ему туда было ходу два часа до включения гравигена? Значит, осталось менее полутора. Ладно, столько мы потерпим. Тем временем подумаем: каков следующий шаг?
Собственно, долго раздумывать не приходилось. Возможностей было и всего-то две: запустить автономный-второй - или слезать со схемы два-пять на схему три, но не «один», как сделали виртуалы, а куда серьёзнее - три-три, а если не повезёт, то и три-четыре. До которой, как все подсознательно надеялись, дело не дойдёт.
- Рисковать вторым я не стану, - проговорил Сергеев решительно. - Если бы у нас было хоть слабое представление о том, что приключилось с первым - тогда можно было бы. Но если не знаешь, где лежат грабли, то вернее всего и во второй раз на них наступишь. Нет, это вариант непродуктивный: просто будем пытаться оттянуть неизбежное подальше. Но ведь всё равно от три-четвёрки не уйти. Разве что вернуться на Инфанту и объяснить, что медицина здесь бессильна? Не верю, что среди нас найдутся сторонники такого варианта, но - всё бывает. Итак?
Никто ничего не сказал, все только покачали головами - видимо, отрицая возможность позорного возвращения.
- Итак, ещё час ждём. Не расслабляться, следить за приборами. Ну а если ничего не изменится…
- Шеф, может, тогда лучше сейчас пообедаем? - проявил Грубко разумную инициативу. - Знаешь, сытому как-то веселее…
- Согласен. Обедает первая пара, за ней вторая, я - последним. Грубко, Сергун - на камбуз. Да придумайте там к столу что-нибудь такое…
- В смысле - какое, шеф?
- Ну, праздничное, что ли.
Вкусным ли оказался обед - как-то не заметили, жевали автоматически. Но уж праздничным он никак не получился.
Все сроки миновали, и уже совершенно ясно было, что гравигена-первого им больше не видать и не услышать. И нерешённая задача вдруг как-то выросла в объёме, нависла над командой, как подмытый валун на склоне, который вот-вот дрогнет и покатится вниз - сперва медленно, потом всё быстрее, подпрыгивая на неровностях и грозным рокотом предупреждая об опасности. Так что секунды остаются на выбор решения: бежать со всех ног или?..
Или. Конечно же, только «или».
Так что ни один не удивился, услышав команду:
- Схема три-четыре. Полная готовность.
Что в общем-то считалось равносильной другой команде, существовавшей якобы в древности:
- Грудью на амбразуру, бегом - марш!
Хотя такое выполнялось без команды, и тут только сам исполнитель мог быть себе командиром.
А вот «схема три-четыре» действительно была командой. И никому даже в голову не пришло что-нибудь возразить против неё. Хотя в голову-то скорее всего приходило, и даже не одному. Но выражения в словах, жестах или хотя бы взглядах не нашло.
Значит, полная готовность.
Сам « Пирогов-Скальпель», собственно, и так был готов ещё до выброса автономного гравигена. Но полагалось ещё раз провести проверку всего на свете. Провели. Готовность подтвердили, голосом и выражением лиц дополнительно докладывая: не только механизмы и системы исправны и настроены, но и сами люди в полном порядке. Собственно, это было заранее ясно.
Осталось только ещё раз пройти по схеме - пока теоретически.
- Давайте с самого начала. Значит: отход, разгон, прыжок, переход в Простор. Вопросы, неясности?
Тут вроде бы всё было ясно. Не впервой, как говорится, с трубкой на крыше.
- Дальше: самая изюминка. Как можно точнее определить точку выхода. Выйти точно - даже не половина, а пожалуй, три четверти успеха.
- Две трети будет точнее, - высказал мнение Грубко, поклонник точности.
- Спорить не будем…
(Смысл этого выражения зависит от интонации. То ли оно значит «Ты скорее всего прав, но не стоит на этом задерживаться», то ли имеется в виду: «Тут есть две точки зрения, одна - моя, другая - ошибочная».)
- …ты вот что скажи: сколько времени уйдёт на отыскание проекции Ланды в Просторе?
Может быть, для некоторых этот вопрос нуждается в пояснениях. Дело в том, что (это вам скажет любой специалист) наше привычное пространство из Простора всё же просматривается, хотя и не очень определённо. Оно воспринимается оттуда как плоскость, то есть всё как бы отстоит на одном и том же расстоянии от наблюдателя; так древние представляли себе небо: все звёзды и прочие небесные тела - на одной й той же плоскости. И воспринимается нормаль к тому же как сквозь матовое стекло, или, ещё точнее, сквозь достаточно плотный туман, когда не столько видишь, сколько дорисовываешь воображением. При таком наблюдении порой один объект накладывается на другой, возникают и другие искажения, так что если ты и нацелился на объект, то полной уверенности в том, что это именно он и есть, никогда не бывает. Чаще это приводит лишь к потере времени. Но нынешний случай был вовсе не таким.
По той понятной причине, что сами поиски Ланды из Простора особой сложности не представляли: она так или иначе оставалась ближайшим самосветящимся небесным телом. Но определить при этом, какое же расстояние отделяет корабль от желаемой точки выхода, практически невозможно, потому что внутри самого Простора определить твоё местоположение нельзя: Простор всё время волнуется, он скорее океан, чем твердь, и даже при самой серьёзной попытке можно ошибиться на сотни тысяч километров. В пространстве наверстать их, как уже сказано, вопрос времени. Но в недрах звезды пройти лишнюю сотню тысяч… Тут даже самые убеждённые оптимисты остерегутся дать гарантию. Потому что при всём техническом вооружении корабль может просуществовать внутри звезды, даже в средних слоях… собственно, никто вам не скажет сколько. Даже из людей, там бывавших. Назовут какие-то имена кораблей и скажут: «Амбруаз» пробыл там час сорок пять, «Асклепий» - почти три часа, но вынырнул оттуда уже таким, что… ну, людей спасли, и слава Богу. «Листер» же умолк уже через пятьдесят четыре минуты, и вот уже пятнадцать лет не появляется, ясно, да? Зато четвёртый через три пятнадцать выскользнул свеженьким, как говорится, без царапинки. «Тёмное это дело», - скажут вам профессионалы, хотя именно света там, внутри, полным-полно.
Вот почему вопрос, обращенный к Грубко, был, пожалуй, самым главным. И в какой-то степени равносильным другому: «Быть или не быть?».
- Минут двадцать, - ответил Грубко без колебаний. - Мы же почти рядом, да и пространство прогнуто очень основательно, спасибо Ланде.
- А когда войдём, сколько уйдёт на установку курса? На это ответил уже Сергеев:
- Практически ничего. Поскольку мы войдём с той стороны, где аномалия находится ближе всего к поверхности тела, и курс будет требовать минимальной корректировки, не более. Если верить ВК, на нужную точку мы пробьёмся не более чем за час, а гравигены включим сразу же после пролома - чтобы ещё до сближения аномалия уже ощутила наше влияние и даже начала встречное движение. И одновременно запустим в её центр оставшийся автономный-второй. Вот, собственно, и всё - останется только выходить из звезды с инородным телом на буксире.
- Жаль, - проговорил Гордин, - что нельзя будет оттуда уйти тем же способом вместе с аномалией. Через Простор.
Все только улыбнулись - хотя и не очень весело. Набрать в недрах звезды такую скорость, какая нужна для прорыва Серебряного кордона - это даже и теоретически не получалось. Выходить придётся, своим телом пробиваясь сквозь бушующие волны миллионоградусной плазмы. Но на это, собственно, и рассчитывали.
- Ну, всё, - сказал Сергеев. - Больше тянуть время невозможно. Внимание: всем занять места в капсулах, проверить средства управления из них. Доложить о готовности. Грубко?
- Курс для пролома установлен и введён в систему.
- Сергун, жизнеобеспечение?
- Все три изополя готовы к работе. Герметичность обеспечена. Комплекс впуска Простора проверен.
- Гордин?
- Двигатели в полной готовности, нарушений и сбоев нет.
- А энергетика?
- Как всегда, шеф, всё под завязку. Преобразователи настроены на новый режим.
- Лейкин, гравигены?
- В порядке и готовности к полной нагрузке.
Сергеев почему-то вздохнул. Просто так - без мыслей, без чувств.
- Старт.
Разогнались на пределе разрешённого. На долю мгновения упёрлись в граничный слой неизвестно чего - тот, что отделяет пространство от Простора. Все закрыли глаза. Но и сквозь опущенные веки, даже сквозь фильтры прорвался, ударил по глазам белый, ни с чем не сравнимый серебряный свет. Это и был миг перехода сквозь Серебряный кордон.
И вот уже вокруг - туманная субстанция Простора. Можно перевести дыхание: один порог опасности остался позади. Но нет времени на переживания.
- Грубко, видишь Ланду?
- Минуточку, минуточку…
Грубко крутил лимбы, сгущения и разрежения субстанции Простора стремительно сменялись на экранах. Нужен большой опыт, чтобы сразу, не размышляя, даже не понять, но почувствовать: это - просто уплотнение среды, а вот там… нет, левее, на шесть градусов севернее, это…
- Есть проекция! Уточняю курс… Готово.
- Сергун! Изополя установить, полости загрузить Простором!
Это требует времени: по хронометру - шестнадцать минут для установки, заполнения пространств между установленными полями окружающей туманной ватой, уплотнения её компрессорами, опрессовки и закрытия доступа.
- Жизнеобеспечение в порядке!
Едва уловимая пауза перед командой, после которой возврата больше нет:
- Всем - внимание! Обратный переход в нормаль!
С тем, чтобы в этой самой нормали - обычном пространстве - оказаться внутри тела Ланды, больного светила.
- Поехали!
Низкий, громкий стон прошёл по всему кораблю, ощутимая вибрация всей громадной машины. Стон сразу же перестал быть слышным. Потому что корабль окунулся в неимоверный рёв. В яростное рычание. Обрушившееся со всех сторон. Без особого труда пробивавшееся сквозь все защиты: изоляторы, обшивку, переборки, капсулы, наушники…
Так звучат триллионы тонн неимоверно раскалённой плазмы. Это её голос, так светило выражает свою радость жизни, ощущение собственной мощи. Звёзды тихи, лишь когда наблюдаешь их издали.
Что ещё вокруг?
Ничего, кроме огня. Вернее - огней. Потому что их много. Потоки и валы, сталкивающиеся, взлетающие и опадающие друг
сквозь друга, закручивающиеся вихрями, чью величину не оценишь, поскольку они не умещаются ни в одном поле зрения. Разные оттенки пламени, так как и температура их варьирует, и то, что несколько прохладнее, кажется тёмным. Поэтому перед глазами (надёжно защищенными, конечно, иначе беда) постоянно возникают и опадают, сменяя друг друга, гигантские полотна и скульптуры, взлетают огненные драконы и распластываются в прыжках светлопламенные тигры, играя друг с другом, а вдали на фоне оранжевого неба возникают багровые башни невиданных крепостей, целые города - чтобы через мгновения их захлестнули крутящиеся валы тёмно-золотого океана. Наверное, на это можно было бы смотреть бесконечно.
Да. Если бы не местный отсчёт времени на борту корабля. Здесь оно измеряется по-своему: секунда - это много, неимоверно много, если весь век корабля (и всего в нём) в этих условиях вряд ли превысит три часа. А работа ещё и не началась.
Три часа. Несмотря на то, что пока всё выглядит вполне нормально. Пусть снаружи на первое изополе обрушиваются разряды сказочной мощности, но оно выдерживает - и будет выдерживать ещё самое малое сорок минут. Затем его всё-таки сорвёт, раздерёт в клочки неимоверная, бушующая вокруг энергия - и тогда натиск примет на себя изо-два. Но когда первое поле скажет своё «прощай», вместе с ним развеется и первый слой того, чем заполнен Простор и что было засосано в полость между первым и вторым изо. И вот это - самое опасное.
Потому что сейчас вся вакханалия, всё буйство ядерных метаморфоз ничуть не касается корабля. Иначе обшивка его уже через мгновения начала бы закипать и испаряться.
Секрет в том, что субстанция Простора не обладает никакой теплопроводностью. Идеальный термоизолятор. До того как это было открыто, нечего было и думать о путешествии в недра даже самой слабой звезды. И вот теперь «Скальпель» защищен двумя достаточно толстыми слоями этой субстанции, и слои эти удерживаются вокруг корабля изополями. Которые способны выдержать не более… то есть не сами поля, конечно, но их генераторы, вынужденные работать, как говорится, на расплав подшипников.
Так что любоваться некогда.
* * *
- Грубко, всё наврано! Гравископы вовсе не показывают аномалии там, где ей следовало быть. Так что отставить пока гравигены! Мы что, неверно вышли?
- Вышли совершенно точно. По модели. Граница четвёр-того-пятого слоев, триста сорок тысяч от поверхности, температура среды соответствует.
- Но аномалии нет на месте!
- Может быть, она уже растаяла? Мы не успели?
- Не должна. Включаю круговой гравипоиск. Если через десять минут она не обнаружится, нам придется…
- Тихо всем! Без паники! Гравилокатор фиксирует уплотнение… точнее, компактный сгусток массы, И, судя по параметрам, это она и есть.
- Ура!
- Стоп радоваться. Срочно - курс на аномалию.
- Меняю курс на… Э, Сергеев, удивить тебя?
- Попробуй.
- Такое впечатление, что аномалия имеет собственное движение. И сейчас идёт по хорде, направляясь к третьему сверху слою.
- Вот и следуй за нею, нагоняй! Она нам делает подарок: облегчает задачу.
Гравигены включим только, когда обойдём её и сможем взять на буксир.
Где-то шесть минут с секундами всё так и шло. Аномалия неспешно уходила - не совсем по хорде, скорее по ветви орбиты, то ли круговой, то ли эллиптической - внутри тела звезды. И при этом…
- Ребята, похоже, она не теряет своей массы. Не тает. Как-то противостоит.
- Разберёмся потом. Гордин, давай полный вперёд, время уходит. Сергун, ясно же было сказано: гравигены не трогать! Оставь их в покое! Гордин, ты оглох? Полный вперёд, пол-ный!
- Шеф, всё на пределе. Быстрее нельзя.
- Мы же не добираем - сколько?
- Шеф, похоже, плотность среды тут подросла. Хотя мы вроде бы идём,скорее к поверхности…
- Мне это сильно не нравится. Если она действительно собирается кружить вокруг центра, не сгорая, то у нас ничего не выйдет. Ну, что же: раз мы не можем приблизиться на оптимальное для операции расстояние, начнём действовать прямо отсюда. Сергун, гравигены к запуску на полную! Грубко, курс на аномалию. Начнём притягивать к себе. Не хочет по-хорошему - заставим силой. Готов?
- Всё готово к запуску.
- Давай! А то наше первое изо уже начинает уставать.
- Пошла гравитация! Эх, дубинушка, ухнем!
- Сама пойдёт.
Странное ощущение овладело всеми: какой-то лихости, стремление двигаться, что-то делать, ввязаться в схватку. Что бы там ни грозило, какими ни оказались бы потом последствия.
- Фокусируй поточнее!
- Мимо не пройдёт. Ага, смотри: почувствовал!
- Не нравится, да?
- А ты не лезь в чужие звёзды!
Словно с кем-то живым схватились, способным осмысленно противостоять.
Хотя На самом деле только одно тут могло выступать против них: смертоносные недра самой звезды, лишённой разума и потому неспособной понять, что не ради своего удовольствия или выгоды вторглись люди в её чрево, но ради её же, Ланды, блага.
- Глядите: зацепили! Мы её зацепили, видите - траектория изменяется. Ого, как круто, ничего себе вираж!
- Не упускай её из фокуса. Хорошо! Сближаемся. Сейчас уцепим её всерьёз.
- Слушай, тут что-то не так. Не может она, даже будь она твёрдым телом, развивать в этой среде такую скорость.
- Она и не твёрдое тело. Скорее излучение, пакет волн, очень компактный. И потому…
Размышления пришлось прервать. Новый звук возник внутри корабля - резкий, тревожащий, заставляющий обратить внимание на…
- Внимание! Первое изо уничтожено. Опасность!
- Отработало с честью. По максимуму. Сколько у нас остаётся времени?
- Удрать ещё успеваем.
- Дурак. Чтобы закончить работу.
- На полчаса, думаю, можем рассчитывать. Грубко, дистанция? .
- Ещё самую малость…
- Гордин! Где скорость? Где, я спрашиваю…
- Движки выдают всё!
- Сергун, у нас что, перебой с энергией?
- Всё в ажуре, шеф. Сосём, как голодный младенец титьку.
- В чём же… А, чёрт! Плотность! Тут уже не полторы воды, а вдвое больше. Откуда? На такой глубине этого быть не должно. Груббер, что с дистанцией?
- Как заморожена. Не сокращается ни на метр. Стой… пошло увеличение. Эта хреновина уходит в отрыв, вот в чём дело. Хотя…
- Ну, что «хотя»?
- Это нас выжимает, выталкивает к поверхности. За кормой плотность уменьшается, и нас выносит…
- Лейкин, гравигены! Спишь?
- Всё на пределе. Но нас выталкивает в разы сильнее.
- Дистанция удвоилась! И она…
Снова вой, от которого завибрировало всё вокруг, даже зубы застучали. Но на этот раз корабль предупредил ещё и голосом:
«Произошёл срыв второго изополя. Опасность. Примите меры к нормализации условий. Необходим выход в нормаль».
- Второе не должно было сдать так быстро. Должно было ещё минут двадцать… Ребята, у меня такое ощущение, что это не мы атакуем, а нас. Что там с аномалией? Грубко!
- По нашим данным - остановилось.
- Тогда - вперёд!
- Мы упёрлись, как в стену. И нас по-прежнему несёт к поверхности. Дают двигаться только назад.
- Да кто даёт?!
- Смотрите! Всем смотреть! Что она делает? Что…
* * *
И в самом деле было на что посмотреть.
Потому что плотная аномалия прекратила движение совсем ненадолго. И вот уже начала разгоняться снова. Быстрее. Быстрее…
- Этого не может быть!
- Невозможно!
- У меня крыша едет?
- Куда она прёт? Куда? К центру звезды? Что у него за мощность? Что его так тащит - или толкает?
- Да глядите же! Она сейчас…
- Ребята, внимание на пульты! Сейчас нас выкинет в пространство к чёртовой бабушке!
- Внимание! Моторы - стоп. Гравигены - стоп. Всякая активность - стоп!
- Видите? Видите???
Они увидели. На считанные мгновения словно туннель возник между ними и аномалией. Включилась оптика, прямое видение. Но только на мгновения. А затем…
Туннель вспыхнул белым, серебряным светом. Светом кордона. И погас.
- Лейкин, ты что-нибудь наблюдаешь? Фиксируешь эту… аномалию? - спросил Грубко.
- Что-то я не…
- Ищи! Ищи! Лейкин ответил:
- Да что тут искать? Ты что, сам не видел, как он ушёл в пролом? В Простор? И нам дал понять, что нам здесь делать нечего. Лихо, ничего не скажешь.
- Разговоры потом, - проговорил Сергеев. - Сейчас это солнышко нас выкинет, как…
Как пробку из бутылки согретого шампанского - именно так их и вышвырнула звезда, поддав скорости. Наверное, красивым был бы протуберанец для наблюдателей. Последнее изополе ухитрилось уцелеть, так что «Скальпель», можно сказать, почти и не пострадал. Люди тоже. Но у корабля переживаний не бывает и недоумений тоже, а у людей их оказалось предостаточно.
- Хотел бы я понять, кто это и откуда, - ни к кому, собственно, не обращаясь, произнёс Сергеев, когда, проверив матчасть и установив уже курс на Инфанту, все собрались то ли поужинать, то ли позавтракать - в общем, набраться бодрости. - Вы успели хоть разглядеть? Насколько я заметил, не похоже ни на одну конструкцию из нашей цивилизации. Что они там делали?
- Это не главное, - сказал Грубко. - Сейчас, во всяком случае. Я о том - кто они и откуда. Вселенная просторна, жилплощади хватает, А вот что они там делали… вот, пожалуйста: я только что взял последнюю спектрограмму. Нормальная, спокойная звезда, никаких аномалий и температура поверхности, кстати, снизилась - такой уровень был до её заболевания. То есть наше дело сделано. Инородное тело извлечено и теперь находится неведомо где. Вполне можем считать, что это мы его и выдавили. Чем плохо? Что мы все'сидим, как лимонов объелись?
- Это ещё вопрос, - усомнился Лейкин, - были ли они инородным телом.
- Галактические пираты, - серьёзно изрек Сергун. - Внутри звёзд они организовали базы и укрываются от властей. А нас приняли за полицейский крейсер и слиняли.
- Скорее всего, - предположил Серёгин, - они тоже - чья-нибудь «скорая помощь», только скорость у неё - не сравнить с нашей. И мощность, кстати, тоже. Первыми увидели, первыми прибыли, всё сделали и слиняли. Невежливо, конечно: могли бы с нами и познакомиться, вы не думаете?
- У «скорой» времени может и не найтись, - сказал Гордин. - Ладно, а что будем докладывать на Инфанте?
- А Ничего, - ответил Сергеев. - Доложим по связи прямо отсюда: всё в порядке, Ланда опасности более не представляет, с чем и поздравляем. Мы люди скромные. Расчёты у клиентов всё равно с нашей «Стелларной скорой». Конечно, приветствия там, пресса, подарки, всё такое - но ведь мы их и не заработали, верно? Я так думаю. А потому готовьтесь к разгону, к выходу в Простор - и Домой. Хоть немного дома побыть, пока где-нибудь снова не загорелось. А то если и там нас кто-нибудь обгонит - стыда будет на всю Галактику.
© В. Михайлов, 2007
- Есть, изо-раз. Поставлен.
- Автономный гравиген первый к запуску!
- Первый к запуску готов.
Сергеев сделал несколько пассов правой ладонью над приёмной пластиной, уточняя траекторию, по которой сейчас предстояло уйти гравигену. По ней же, если схема два-пять не сработает, пришлось бы идти к звезде и самому кораблю. Однако, хотя он был к возможной атаке готов, хотелось надеяться, что без этого обойдётся: мощности запускаемого гравигена должно было хватить на создание независимого центра тяготения для ограниченного объёма.
- Первому - пуск! Через секунду ответ:
- Пошёл первый!
В подтверждение сказанному первый автономный тут же возник на дисплее курсового монитора - чёрный матовый шар устремился к намеченной точке поверхности, быстро уменьшаясь в размерах.
- Лейкин, контроль и поправки курса!
- Идёт точно по расчёту.
- Включить автономные действия!
Команда ушла к улетающему всё дальше аппарату. И сразу же начала действовать. Заметно было, как чёрный шарик превратился в зеркальный - теперь уже в искру на фоне жёлтого пламени.
- Команду на трансляцию!
- Пошла команда на трансляцию. Принята. До входа две минуты. Одна. Тридцать секунд. Десять. Вошёл!
Все одновременно вздохнули - сразу полегчало на душе.
На экранах взвихрилось пламя. Индикаторы приборов здесь, на пульте, разом ожили, замигали, поползли, пошли, побежали по шкалам. Температура, излучение, напряжение гравитации, сопротивление среды, давление, пройденный путь…
Три минуты, пять. Десять. Двенадцать…
- Ну, кажется, всё в…
И - полная чернота на экранах. И - все столбики измерителей обрушились на исходные нули.
- Связи нет!
Это и так все поняли без комментариев.
- Гордин, восстановить связь немедленно! Резервный канал! На всю мощность!..
- Включено. Веду поиск. Сильные помехи.
Это-то понятно: тут без помех и не может быть - в таком адском вареве. Но куда девался автономный? Даже в самом скверном случае, даже сгорая и превращаясь в излучение, гравиген должен был самое малое подать сигнал бедствия. И по возможности назвать причину. Хотя бы одним словом. Полсловечком. Но ведь не было ничего! Ни малейшего намёка…
Полчаса угробили на то, чтобы докричаться до исчезнувшего, нащупать хотя бы слабый след. Если аппарат разваливался по дороге, то немалая энергия, запасённая гравигеном, должна была хоть на какие-то минуты обозначить трассу, дать самое малое направление для поисков ответа. Но…
- Ни слова, о друг мой, ни вздоха, - процитировал Сергеев, сам не помня кого. Включил журнал. - Шестнадцать часов десять минут. Всякая связь с автономным гравигеном-первым утеряна в пятнадцать сорок. Попытки восстановить до сих пор успеха не принесли.
- А может, это только со связью катавасия, а он продолжает идти нормально? И начнёт работать по программе? Тогда мы это почувствуем: наша гравиметрия покажет. - Такую оптимистическую мысль высказал Сергун, притяженец на здешнем жаргоне.
- Люблю весёлых, - сказал Сергеев, - и находчивых. Но на этот раз как-то не… а впрочем, ему туда было ходу два часа до включения гравигена? Значит, осталось менее полутора. Ладно, столько мы потерпим. Тем временем подумаем: каков следующий шаг?
Собственно, долго раздумывать не приходилось. Возможностей было и всего-то две: запустить автономный-второй - или слезать со схемы два-пять на схему три, но не «один», как сделали виртуалы, а куда серьёзнее - три-три, а если не повезёт, то и три-четыре. До которой, как все подсознательно надеялись, дело не дойдёт.
- Рисковать вторым я не стану, - проговорил Сергеев решительно. - Если бы у нас было хоть слабое представление о том, что приключилось с первым - тогда можно было бы. Но если не знаешь, где лежат грабли, то вернее всего и во второй раз на них наступишь. Нет, это вариант непродуктивный: просто будем пытаться оттянуть неизбежное подальше. Но ведь всё равно от три-четвёрки не уйти. Разве что вернуться на Инфанту и объяснить, что медицина здесь бессильна? Не верю, что среди нас найдутся сторонники такого варианта, но - всё бывает. Итак?
Никто ничего не сказал, все только покачали головами - видимо, отрицая возможность позорного возвращения.
- Итак, ещё час ждём. Не расслабляться, следить за приборами. Ну а если ничего не изменится…
- Шеф, может, тогда лучше сейчас пообедаем? - проявил Грубко разумную инициативу. - Знаешь, сытому как-то веселее…
- Согласен. Обедает первая пара, за ней вторая, я - последним. Грубко, Сергун - на камбуз. Да придумайте там к столу что-нибудь такое…
- В смысле - какое, шеф?
- Ну, праздничное, что ли.
Вкусным ли оказался обед - как-то не заметили, жевали автоматически. Но уж праздничным он никак не получился.
Все сроки миновали, и уже совершенно ясно было, что гравигена-первого им больше не видать и не услышать. И нерешённая задача вдруг как-то выросла в объёме, нависла над командой, как подмытый валун на склоне, который вот-вот дрогнет и покатится вниз - сперва медленно, потом всё быстрее, подпрыгивая на неровностях и грозным рокотом предупреждая об опасности. Так что секунды остаются на выбор решения: бежать со всех ног или?..
Или. Конечно же, только «или».
Так что ни один не удивился, услышав команду:
- Схема три-четыре. Полная готовность.
Что в общем-то считалось равносильной другой команде, существовавшей якобы в древности:
- Грудью на амбразуру, бегом - марш!
Хотя такое выполнялось без команды, и тут только сам исполнитель мог быть себе командиром.
А вот «схема три-четыре» действительно была командой. И никому даже в голову не пришло что-нибудь возразить против неё. Хотя в голову-то скорее всего приходило, и даже не одному. Но выражения в словах, жестах или хотя бы взглядах не нашло.
Значит, полная готовность.
Сам « Пирогов-Скальпель», собственно, и так был готов ещё до выброса автономного гравигена. Но полагалось ещё раз провести проверку всего на свете. Провели. Готовность подтвердили, голосом и выражением лиц дополнительно докладывая: не только механизмы и системы исправны и настроены, но и сами люди в полном порядке. Собственно, это было заранее ясно.
Осталось только ещё раз пройти по схеме - пока теоретически.
- Давайте с самого начала. Значит: отход, разгон, прыжок, переход в Простор. Вопросы, неясности?
Тут вроде бы всё было ясно. Не впервой, как говорится, с трубкой на крыше.
- Дальше: самая изюминка. Как можно точнее определить точку выхода. Выйти точно - даже не половина, а пожалуй, три четверти успеха.
- Две трети будет точнее, - высказал мнение Грубко, поклонник точности.
- Спорить не будем…
(Смысл этого выражения зависит от интонации. То ли оно значит «Ты скорее всего прав, но не стоит на этом задерживаться», то ли имеется в виду: «Тут есть две точки зрения, одна - моя, другая - ошибочная».)
- …ты вот что скажи: сколько времени уйдёт на отыскание проекции Ланды в Просторе?
Может быть, для некоторых этот вопрос нуждается в пояснениях. Дело в том, что (это вам скажет любой специалист) наше привычное пространство из Простора всё же просматривается, хотя и не очень определённо. Оно воспринимается оттуда как плоскость, то есть всё как бы отстоит на одном и том же расстоянии от наблюдателя; так древние представляли себе небо: все звёзды и прочие небесные тела - на одной й той же плоскости. И воспринимается нормаль к тому же как сквозь матовое стекло, или, ещё точнее, сквозь достаточно плотный туман, когда не столько видишь, сколько дорисовываешь воображением. При таком наблюдении порой один объект накладывается на другой, возникают и другие искажения, так что если ты и нацелился на объект, то полной уверенности в том, что это именно он и есть, никогда не бывает. Чаще это приводит лишь к потере времени. Но нынешний случай был вовсе не таким.
По той понятной причине, что сами поиски Ланды из Простора особой сложности не представляли: она так или иначе оставалась ближайшим самосветящимся небесным телом. Но определить при этом, какое же расстояние отделяет корабль от желаемой точки выхода, практически невозможно, потому что внутри самого Простора определить твоё местоположение нельзя: Простор всё время волнуется, он скорее океан, чем твердь, и даже при самой серьёзной попытке можно ошибиться на сотни тысяч километров. В пространстве наверстать их, как уже сказано, вопрос времени. Но в недрах звезды пройти лишнюю сотню тысяч… Тут даже самые убеждённые оптимисты остерегутся дать гарантию. Потому что при всём техническом вооружении корабль может просуществовать внутри звезды, даже в средних слоях… собственно, никто вам не скажет сколько. Даже из людей, там бывавших. Назовут какие-то имена кораблей и скажут: «Амбруаз» пробыл там час сорок пять, «Асклепий» - почти три часа, но вынырнул оттуда уже таким, что… ну, людей спасли, и слава Богу. «Листер» же умолк уже через пятьдесят четыре минуты, и вот уже пятнадцать лет не появляется, ясно, да? Зато четвёртый через три пятнадцать выскользнул свеженьким, как говорится, без царапинки. «Тёмное это дело», - скажут вам профессионалы, хотя именно света там, внутри, полным-полно.
Вот почему вопрос, обращенный к Грубко, был, пожалуй, самым главным. И в какой-то степени равносильным другому: «Быть или не быть?».
- Минут двадцать, - ответил Грубко без колебаний. - Мы же почти рядом, да и пространство прогнуто очень основательно, спасибо Ланде.
- А когда войдём, сколько уйдёт на установку курса? На это ответил уже Сергеев:
- Практически ничего. Поскольку мы войдём с той стороны, где аномалия находится ближе всего к поверхности тела, и курс будет требовать минимальной корректировки, не более. Если верить ВК, на нужную точку мы пробьёмся не более чем за час, а гравигены включим сразу же после пролома - чтобы ещё до сближения аномалия уже ощутила наше влияние и даже начала встречное движение. И одновременно запустим в её центр оставшийся автономный-второй. Вот, собственно, и всё - останется только выходить из звезды с инородным телом на буксире.
- Жаль, - проговорил Гордин, - что нельзя будет оттуда уйти тем же способом вместе с аномалией. Через Простор.
Все только улыбнулись - хотя и не очень весело. Набрать в недрах звезды такую скорость, какая нужна для прорыва Серебряного кордона - это даже и теоретически не получалось. Выходить придётся, своим телом пробиваясь сквозь бушующие волны миллионоградусной плазмы. Но на это, собственно, и рассчитывали.
- Ну, всё, - сказал Сергеев. - Больше тянуть время невозможно. Внимание: всем занять места в капсулах, проверить средства управления из них. Доложить о готовности. Грубко?
- Курс для пролома установлен и введён в систему.
- Сергун, жизнеобеспечение?
- Все три изополя готовы к работе. Герметичность обеспечена. Комплекс впуска Простора проверен.
- Гордин?
- Двигатели в полной готовности, нарушений и сбоев нет.
- А энергетика?
- Как всегда, шеф, всё под завязку. Преобразователи настроены на новый режим.
- Лейкин, гравигены?
- В порядке и готовности к полной нагрузке.
Сергеев почему-то вздохнул. Просто так - без мыслей, без чувств.
- Старт.
Разогнались на пределе разрешённого. На долю мгновения упёрлись в граничный слой неизвестно чего - тот, что отделяет пространство от Простора. Все закрыли глаза. Но и сквозь опущенные веки, даже сквозь фильтры прорвался, ударил по глазам белый, ни с чем не сравнимый серебряный свет. Это и был миг перехода сквозь Серебряный кордон.
И вот уже вокруг - туманная субстанция Простора. Можно перевести дыхание: один порог опасности остался позади. Но нет времени на переживания.
- Грубко, видишь Ланду?
- Минуточку, минуточку…
Грубко крутил лимбы, сгущения и разрежения субстанции Простора стремительно сменялись на экранах. Нужен большой опыт, чтобы сразу, не размышляя, даже не понять, но почувствовать: это - просто уплотнение среды, а вот там… нет, левее, на шесть градусов севернее, это…
- Есть проекция! Уточняю курс… Готово.
- Сергун! Изополя установить, полости загрузить Простором!
Это требует времени: по хронометру - шестнадцать минут для установки, заполнения пространств между установленными полями окружающей туманной ватой, уплотнения её компрессорами, опрессовки и закрытия доступа.
- Жизнеобеспечение в порядке!
Едва уловимая пауза перед командой, после которой возврата больше нет:
- Всем - внимание! Обратный переход в нормаль!
С тем, чтобы в этой самой нормали - обычном пространстве - оказаться внутри тела Ланды, больного светила.
- Поехали!
Низкий, громкий стон прошёл по всему кораблю, ощутимая вибрация всей громадной машины. Стон сразу же перестал быть слышным. Потому что корабль окунулся в неимоверный рёв. В яростное рычание. Обрушившееся со всех сторон. Без особого труда пробивавшееся сквозь все защиты: изоляторы, обшивку, переборки, капсулы, наушники…
Так звучат триллионы тонн неимоверно раскалённой плазмы. Это её голос, так светило выражает свою радость жизни, ощущение собственной мощи. Звёзды тихи, лишь когда наблюдаешь их издали.
Что ещё вокруг?
Ничего, кроме огня. Вернее - огней. Потому что их много. Потоки и валы, сталкивающиеся, взлетающие и опадающие друг
сквозь друга, закручивающиеся вихрями, чью величину не оценишь, поскольку они не умещаются ни в одном поле зрения. Разные оттенки пламени, так как и температура их варьирует, и то, что несколько прохладнее, кажется тёмным. Поэтому перед глазами (надёжно защищенными, конечно, иначе беда) постоянно возникают и опадают, сменяя друг друга, гигантские полотна и скульптуры, взлетают огненные драконы и распластываются в прыжках светлопламенные тигры, играя друг с другом, а вдали на фоне оранжевого неба возникают багровые башни невиданных крепостей, целые города - чтобы через мгновения их захлестнули крутящиеся валы тёмно-золотого океана. Наверное, на это можно было бы смотреть бесконечно.
Да. Если бы не местный отсчёт времени на борту корабля. Здесь оно измеряется по-своему: секунда - это много, неимоверно много, если весь век корабля (и всего в нём) в этих условиях вряд ли превысит три часа. А работа ещё и не началась.
Три часа. Несмотря на то, что пока всё выглядит вполне нормально. Пусть снаружи на первое изополе обрушиваются разряды сказочной мощности, но оно выдерживает - и будет выдерживать ещё самое малое сорок минут. Затем его всё-таки сорвёт, раздерёт в клочки неимоверная, бушующая вокруг энергия - и тогда натиск примет на себя изо-два. Но когда первое поле скажет своё «прощай», вместе с ним развеется и первый слой того, чем заполнен Простор и что было засосано в полость между первым и вторым изо. И вот это - самое опасное.
Потому что сейчас вся вакханалия, всё буйство ядерных метаморфоз ничуть не касается корабля. Иначе обшивка его уже через мгновения начала бы закипать и испаряться.
Секрет в том, что субстанция Простора не обладает никакой теплопроводностью. Идеальный термоизолятор. До того как это было открыто, нечего было и думать о путешествии в недра даже самой слабой звезды. И вот теперь «Скальпель» защищен двумя достаточно толстыми слоями этой субстанции, и слои эти удерживаются вокруг корабля изополями. Которые способны выдержать не более… то есть не сами поля, конечно, но их генераторы, вынужденные работать, как говорится, на расплав подшипников.
Так что любоваться некогда.
* * *
- Грубко, всё наврано! Гравископы вовсе не показывают аномалии там, где ей следовало быть. Так что отставить пока гравигены! Мы что, неверно вышли?
- Вышли совершенно точно. По модели. Граница четвёр-того-пятого слоев, триста сорок тысяч от поверхности, температура среды соответствует.
- Но аномалии нет на месте!
- Может быть, она уже растаяла? Мы не успели?
- Не должна. Включаю круговой гравипоиск. Если через десять минут она не обнаружится, нам придется…
- Тихо всем! Без паники! Гравилокатор фиксирует уплотнение… точнее, компактный сгусток массы, И, судя по параметрам, это она и есть.
- Ура!
- Стоп радоваться. Срочно - курс на аномалию.
- Меняю курс на… Э, Сергеев, удивить тебя?
- Попробуй.
- Такое впечатление, что аномалия имеет собственное движение. И сейчас идёт по хорде, направляясь к третьему сверху слою.
- Вот и следуй за нею, нагоняй! Она нам делает подарок: облегчает задачу.
Гравигены включим только, когда обойдём её и сможем взять на буксир.
Где-то шесть минут с секундами всё так и шло. Аномалия неспешно уходила - не совсем по хорде, скорее по ветви орбиты, то ли круговой, то ли эллиптической - внутри тела звезды. И при этом…
- Ребята, похоже, она не теряет своей массы. Не тает. Как-то противостоит.
- Разберёмся потом. Гордин, давай полный вперёд, время уходит. Сергун, ясно же было сказано: гравигены не трогать! Оставь их в покое! Гордин, ты оглох? Полный вперёд, пол-ный!
- Шеф, всё на пределе. Быстрее нельзя.
- Мы же не добираем - сколько?
- Шеф, похоже, плотность среды тут подросла. Хотя мы вроде бы идём,скорее к поверхности…
- Мне это сильно не нравится. Если она действительно собирается кружить вокруг центра, не сгорая, то у нас ничего не выйдет. Ну, что же: раз мы не можем приблизиться на оптимальное для операции расстояние, начнём действовать прямо отсюда. Сергун, гравигены к запуску на полную! Грубко, курс на аномалию. Начнём притягивать к себе. Не хочет по-хорошему - заставим силой. Готов?
- Всё готово к запуску.
- Давай! А то наше первое изо уже начинает уставать.
- Пошла гравитация! Эх, дубинушка, ухнем!
- Сама пойдёт.
Странное ощущение овладело всеми: какой-то лихости, стремление двигаться, что-то делать, ввязаться в схватку. Что бы там ни грозило, какими ни оказались бы потом последствия.
- Фокусируй поточнее!
- Мимо не пройдёт. Ага, смотри: почувствовал!
- Не нравится, да?
- А ты не лезь в чужие звёзды!
Словно с кем-то живым схватились, способным осмысленно противостоять.
Хотя На самом деле только одно тут могло выступать против них: смертоносные недра самой звезды, лишённой разума и потому неспособной понять, что не ради своего удовольствия или выгоды вторглись люди в её чрево, но ради её же, Ланды, блага.
- Глядите: зацепили! Мы её зацепили, видите - траектория изменяется. Ого, как круто, ничего себе вираж!
- Не упускай её из фокуса. Хорошо! Сближаемся. Сейчас уцепим её всерьёз.
- Слушай, тут что-то не так. Не может она, даже будь она твёрдым телом, развивать в этой среде такую скорость.
- Она и не твёрдое тело. Скорее излучение, пакет волн, очень компактный. И потому…
Размышления пришлось прервать. Новый звук возник внутри корабля - резкий, тревожащий, заставляющий обратить внимание на…
- Внимание! Первое изо уничтожено. Опасность!
- Отработало с честью. По максимуму. Сколько у нас остаётся времени?
- Удрать ещё успеваем.
- Дурак. Чтобы закончить работу.
- На полчаса, думаю, можем рассчитывать. Грубко, дистанция? .
- Ещё самую малость…
- Гордин! Где скорость? Где, я спрашиваю…
- Движки выдают всё!
- Сергун, у нас что, перебой с энергией?
- Всё в ажуре, шеф. Сосём, как голодный младенец титьку.
- В чём же… А, чёрт! Плотность! Тут уже не полторы воды, а вдвое больше. Откуда? На такой глубине этого быть не должно. Груббер, что с дистанцией?
- Как заморожена. Не сокращается ни на метр. Стой… пошло увеличение. Эта хреновина уходит в отрыв, вот в чём дело. Хотя…
- Ну, что «хотя»?
- Это нас выжимает, выталкивает к поверхности. За кормой плотность уменьшается, и нас выносит…
- Лейкин, гравигены! Спишь?
- Всё на пределе. Но нас выталкивает в разы сильнее.
- Дистанция удвоилась! И она…
Снова вой, от которого завибрировало всё вокруг, даже зубы застучали. Но на этот раз корабль предупредил ещё и голосом:
«Произошёл срыв второго изополя. Опасность. Примите меры к нормализации условий. Необходим выход в нормаль».
- Второе не должно было сдать так быстро. Должно было ещё минут двадцать… Ребята, у меня такое ощущение, что это не мы атакуем, а нас. Что там с аномалией? Грубко!
- По нашим данным - остановилось.
- Тогда - вперёд!
- Мы упёрлись, как в стену. И нас по-прежнему несёт к поверхности. Дают двигаться только назад.
- Да кто даёт?!
- Смотрите! Всем смотреть! Что она делает? Что…
* * *
И в самом деле было на что посмотреть.
Потому что плотная аномалия прекратила движение совсем ненадолго. И вот уже начала разгоняться снова. Быстрее. Быстрее…
- Этого не может быть!
- Невозможно!
- У меня крыша едет?
- Куда она прёт? Куда? К центру звезды? Что у него за мощность? Что его так тащит - или толкает?
- Да глядите же! Она сейчас…
- Ребята, внимание на пульты! Сейчас нас выкинет в пространство к чёртовой бабушке!
- Внимание! Моторы - стоп. Гравигены - стоп. Всякая активность - стоп!
- Видите? Видите???
Они увидели. На считанные мгновения словно туннель возник между ними и аномалией. Включилась оптика, прямое видение. Но только на мгновения. А затем…
Туннель вспыхнул белым, серебряным светом. Светом кордона. И погас.
- Лейкин, ты что-нибудь наблюдаешь? Фиксируешь эту… аномалию? - спросил Грубко.
- Что-то я не…
- Ищи! Ищи! Лейкин ответил:
- Да что тут искать? Ты что, сам не видел, как он ушёл в пролом? В Простор? И нам дал понять, что нам здесь делать нечего. Лихо, ничего не скажешь.
- Разговоры потом, - проговорил Сергеев. - Сейчас это солнышко нас выкинет, как…
Как пробку из бутылки согретого шампанского - именно так их и вышвырнула звезда, поддав скорости. Наверное, красивым был бы протуберанец для наблюдателей. Последнее изополе ухитрилось уцелеть, так что «Скальпель», можно сказать, почти и не пострадал. Люди тоже. Но у корабля переживаний не бывает и недоумений тоже, а у людей их оказалось предостаточно.
- Хотел бы я понять, кто это и откуда, - ни к кому, собственно, не обращаясь, произнёс Сергеев, когда, проверив матчасть и установив уже курс на Инфанту, все собрались то ли поужинать, то ли позавтракать - в общем, набраться бодрости. - Вы успели хоть разглядеть? Насколько я заметил, не похоже ни на одну конструкцию из нашей цивилизации. Что они там делали?
- Это не главное, - сказал Грубко. - Сейчас, во всяком случае. Я о том - кто они и откуда. Вселенная просторна, жилплощади хватает, А вот что они там делали… вот, пожалуйста: я только что взял последнюю спектрограмму. Нормальная, спокойная звезда, никаких аномалий и температура поверхности, кстати, снизилась - такой уровень был до её заболевания. То есть наше дело сделано. Инородное тело извлечено и теперь находится неведомо где. Вполне можем считать, что это мы его и выдавили. Чем плохо? Что мы все'сидим, как лимонов объелись?
- Это ещё вопрос, - усомнился Лейкин, - были ли они инородным телом.
- Галактические пираты, - серьёзно изрек Сергун. - Внутри звёзд они организовали базы и укрываются от властей. А нас приняли за полицейский крейсер и слиняли.
- Скорее всего, - предположил Серёгин, - они тоже - чья-нибудь «скорая помощь», только скорость у неё - не сравнить с нашей. И мощность, кстати, тоже. Первыми увидели, первыми прибыли, всё сделали и слиняли. Невежливо, конечно: могли бы с нами и познакомиться, вы не думаете?
- У «скорой» времени может и не найтись, - сказал Гордин. - Ладно, а что будем докладывать на Инфанте?
- А Ничего, - ответил Сергеев. - Доложим по связи прямо отсюда: всё в порядке, Ланда опасности более не представляет, с чем и поздравляем. Мы люди скромные. Расчёты у клиентов всё равно с нашей «Стелларной скорой». Конечно, приветствия там, пресса, подарки, всё такое - но ведь мы их и не заработали, верно? Я так думаю. А потому готовьтесь к разгону, к выходу в Простор - и Домой. Хоть немного дома побыть, пока где-нибудь снова не загорелось. А то если и там нас кто-нибудь обгонит - стыда будет на всю Галактику.
© В. Михайлов, 2007