– Знаешь, мне все еще странно, что буквально через минуту после того, как мой жених Майкл Картер уехал, ты появился на горизонте.
   – Все просто, Джемма. Твой отец говорил со мной незадолго до смерти и выражал свое беспокойство о твоем будущем. Ему казалось, что Майкл Картер тебе не пара.
   – Не помню, чтобы я говорила отцу, что вообще собираюсь замуж.
   – Возможно, но он заключил, что из всех кандидатов ты предпочтешь мистера Картера.
   – Почему? – Джемма сверкнула глазами. – Потому что он прикован к инвалидному креслу по моей вине?
   – Не думаю. Полагаю, он хотел уберечь тебя от необдуманного шага.
   – Я тебе не верю.
   – Правда есть правда, веришь ты или нет. Если ты помнишь, твой отец не доверял Майклу Картеру. Он подозревал, что его намерения далеки от благих. И что он не для тебя.
   – А ты – для меня?
   – Я действую в наших общих интересах, – ответил Андреас. – А еще я дам тебе то, что ты искала еще тогда, когда я впервые увидел тебя в дверях отеля десять лет назад.
   – Значит, ты всегда помнил обо мне? – Сердце девушки дрогнуло.
   – Ты не из тех, кого легко забыть, Джемма. Значит, ты все-таки помнишь кое-что из нашего общего прошлого?
   – Я же говорила, – Джемма отвела взгляд, боясь, что он увидит отразившееся в нем чувство вины, – я частично потеряла память в аварии. И очень мало помню из… тех дней…
   – Не переживай, милая, – произнес Андреас глубоким обворожительным голосом, от которого у Джеммы снова пробежали по спине мурашки. – Неважно, что ты не помнишь всего, что между нами было. Важно только то, что происходит здесь и сейчас. – Он осторожно, даже нерешительно коснулся ее руки. – Скоро состоится наша свадьба. Потом у нас будет время, чтобы восстановить детали из нашего совместного прошлого.
   Детали.
   Да она помнила каждое слово, которым они обменялись.
   Каждую насмешку, каждый случай, когда она смеялась над ним с друзьями.
   И ту ложь, которую она придумала об Андреасе для отца. Ложь, которая переросла все мыслимые и немыслимые пределы. Ложь, из-за которой отец отправил Андреаса обратно в Италию.
   Джемма ощутила внезапный приступ паники.
   Одному Богу известно, что сделает Андреас, узнай он, как она обманула его.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

   Джемму не удивило, что Андреас Триглиани взялся за дело со всем рвением и энтузиазмом, на которые только был способен. Но девушка не питала особых иллюзий. Она была готова к бюрократическому кошмару, который придется пережить, чтобы за такой короткий срок получить разрешение на брак. Ведь обычно эта процедура занимает около месяца. Однако через три дня Андреас пришел к Джемме с разрешением в руках и победной улыбкой на лице.
   Девушка удивленно смотрела на документ, не скрывая своего восторга. Она бормотала слова благодарности и даже согласилась отпраздновать этот успех в ресторане.
   Полученный документ служил для Джеммы лишним напоминанием того, какой властью обладает Андреас Триглиани. У него есть деньги, много денег, и связи, которые открывают для него любые двери.
   – Полагаю, сегодня мы уже можем обсудить, где и как будем жить после заключения брака, – объявил Андреас, когда они уже сидели в сиднейском ресторане.
   Джемма ожидала, что он поднимет эту тему, но даже мысль о том, что ей придется делить дом с мужчиной, которого она почти не знала, ужасала девушку.
   Она привыкла к одиночеству. В каком-то смысле она даже лелеяла его. Джемма ненавидела делить с кем-то ванную или кухню, не любила, когда ее видели без макияжа, скрывающего, насколько это возможно, шрам на лбу. Она терпеть не могла, если кто-то замечал ее хромоту, поэтому каждое утро делала специальные упражнения, чтобы кровь лучше поступала в искалеченное бедро.
   – Но мне нравится родовое поместье. Место потрясающее, да и рента приемлемая.
   – Значит, ты не являешься хозяйкой имения?
   Джемма наградила его ироничным взглядом.
   – Думаешь, я бы стала выходить замуж за человека, о котором даже не помню, как с ним познакомилась, если бы могла решить все финансовые проблемы, продав свой дом?
   – Да, ты права, конечно. И все же вряд ли цена за небольшой коттедж решит все твои финансовые трудности, так?
   – Да. – Джемма опустила голову.
   – Что у тебя за долги в настоящее время?
   – Обычные… кредиты и все остальное. Но больше всего на свете мне не хочется, чтобы мачеха получила то, что не принадлежит ей по праву.
   – Но она ведь была замужем за твоим отцом достаточно долго, – резонно заметил Андреас. – Конечно, она что-то заслужила.
   – По моему мнению, нет, – холодно отрезала девушка.
   Андреаса удивило столь резкое высказывание. Джемма никогда не была идеальной падчерицей, так что было бы нечестно винить во всех грехах Марсию, которая всегда, как казалось, хотела наладить цивилизованные, если не сказать дружеские, отношения с единственной дочерью мужа.
   Андреас пару раз встречал Марсию Ландерстелл. Она казалась ему типичной представительницей вторых жен. Она заняла место своей предшественницы, горячо любимой жены и матери, а на такую роль отважится не каждая. Поэтому Андреас не мог поверить, что Марсия так уж плохо справлялась со своими обязанностями.
   Конечно, Джемма соперничала с мачехой. Это и неудивительно, с десяти лет она безраздельно владела вниманием отца, а потом вдруг пришлось делить это внимание с женщиной, не намного старше ее.
   Насколько он помнил, Марсия была темноволосой красавицей и прекрасно подходила мужу. В отличие от вспыльчивой, нетерпеливой Джеммы, она обладала терпением – качеством, которое в сочетании с ее обаянием не раз помогало Лайнелу Ландерстеллу в бизнесе. Несмотря на недовольство дочери, он продолжал жить с женой. Андреас помнил, что в разговорах с ним Лайнел всегда упоминал о терпении Марсии к выходкам Джеммы. И еще он извинился за то, что отослал Андреаса в Италию много лет назад, наслушавшись ревнивых рассказов дочери.
   – Боюсь, что мы не сможем жить в твоем доме, – нарушил тишину Андреас. – Начнем с того, что он слишком мал для двоих и там нет гаража, а мне бы не хотелось оставлять машину на улице.
   – Но я не хочу жить в отеле «Ландерстелл».
   Андреас не переставал удивляться. Раньше Джемма обожала жить в пентхаусе «Ландерстелла», окруженная вниманием персонала.
   – Почему?
   – Мне не нравится безликость гостиничной обстановки, – ответила девушка, скривив губки в той же манере, как и десять лет назад. – Всегда ненавидела это. Персонал меняется слишком часто. Никогда не знаешь, кто будет стелить твою постель. Я не желаю жить в отеле или когда-нибудь снова останавливаться там.
   Андреаса не удивляло, что Джемма хочет продать «Ландерстелл». Естественно, девушка желала обеспечить себе безбедное существование, но к чему такая спешка?
   И почему Джемма предпочитает жить в маленьком коттедже? Решетки на окнах и ряд замков, которые он заметил на парадной двери, указывали на то, что девушка нуждается в безопасности, которую, без сомнения, обеспечит проживание в отеле. Возможно, Джемма предпочитает уединение после аварии, чтобы скрыть свою беззащитность от посторонних глаз?
   Джемма осталась очень красивой молодой женщиной, но невозможно было не заметить грусти, окутывающей ее словно аура. И тонкой белой линии шрама, умело замаскированной макияжем, но все же заметной. Внешние шрамы можно сделать менее выразительными, но вот что делать с внутренними? В глазах девушки, голубых как море, отражалась тень горечи, которой никогда не было раньше.
   Десять лет назад эти глаза горели веселым огнем. Джемма смеялась над чувствами бедного портье каждый день и при каждом удобном случае, пока однажды он не увидел ее истинное лицо.
   Теперь любовь прошла. Андреас женится на ней, чтобы получить желаемое. Он хотел получить ее тело, и Джемма согласилась на его условия. Пусть и ради денег. И разве это не доказывает, что за эти десять лет она так и осталась эгоистичной богатенькой девочкой.
   – Нам не придется жить в отеле, – заверил ее Андреас. – Ремонт будет проходить с наименьшим беспокойством для постояльцев, но все же нам этот вариант не подходит.
   – Прости. – Джемма потупилась. – Мне кажется, что все вокруг смотрят на меня.
   – Ты просто слишком чувствительна.
   – Откуда тебе знать, каково это? – Девушка сверкнула глазами, румянец заиграл на ее обычно бледных щеках. – Я заметила, с какой жалостью смотрят на меня официанты. Вон сидит девушка с кривыми ногами. Я никогда больше не смогу носить туфли на каблуках, к которым так привыкла. Это невыносимо. Мне нестерпима их жалость. Я терпеть не могу жалость.
   Андреас молчал. Он смотрел на Джемму и думал, действительно ли перед ним та самая женщина, которая всегда глядела на него свысока? Женщина, которая, повинуясь капризу, испортила его жизнь? Ему хотелось, чтобы она оставалась той самой Джеммой – тогда он сможет свершить свою месть. Он желал, чтобы она умоляла его сделать ее своей.
   Хотел обладать ею. Хотел превратить в пыль ее гордость, как когда-то она поступила с ним. Джемма сказала, что не помнит его, но… Он заставит ее вспомнить.
   Заставит воскресить в памяти каждую деталь. Скоропостижная смерть отца вскоре после того, как он узнал, в чем обвиняют сына, лишь утвердила его намерения. Андреас так долго ждал этого момента, но сейчас, глядя на маленькую, беззащитную фигурку перед ним, подумал, что жизнь первой осудила ее за грехи, отняв у него эту возможность.
   И все же он женится на ней.
   Джемма Ландерстелл воротила от него свой маленький аристократичный носик десять лет назад, но на этот раз она окажется в его постели. И будет рядом столько, сколько он того захочет.
   Уж в этом Андреас был убежден.
   – Если ты не возражаешь, я попрошу перевезти твои вещи в мой дом в Балморале. Он находится недалеко от пляжа, – произнес он в повисшей тишине.
   Но если у тебя уже есть дом, тогда почему ты сначала сказал, что мы будем жить в отеле?
   Я так не говорил. Я всего лишь заметил, что мы не будем жить в твоем прежнем доме. Возможно, в моей резиденции тебе очень даже понравится. Оттуда открывается чудесный вид на бухту и скалистый берег.
   – Отлично, – отозвалась Джемма без особого энтузиазма.
   – Слушай, Джемма, я понимаю, тебе сложно, но, в конце концов, я помогаю тебе, так что могла бы выразить побольше эмоций.
   Девушка подняла на него свои прекрасные голубые глаза.
   – Я с нетерпением жду, когда получу то, что мое по праву. Если ты не увидел должного энтузиазма, прости меня, но я ничего не могу с собой поделать. Я вообще не собиралась выходить замуж, но у меня просто нет выхода.
   – А как же дети? Ты не думала о том, чтобы стать матерью? Или хотела родить для себя и одна воспитывать ребенка?
   – К чему такие вопросы?
   – Мне совершенно ясно, что ты собиралась замуж за Майкла Картера, только чтобы получить наследство. Он ведь парализован от груди и ниже. Любому понятно, что он не смог бы стать отцом твоих детей. Пусть бы даже ты выходила за него замуж по любви, что маловероятно.
   – Откуда ты знаешь, что я не влюблена в Майкла? – спросила она тоном, который все эти годы Андреас помнил и не забывал. Мужчина разозлился.
   – Джемма Ландерстелл, которую я знал, не любила никого, кроме себя. Возможно, ты потеряла память, но я сомневаюсь, чтобы вместе с нею ты утратила свою личность. Уверен, что за маской беззащитности скрывается все та же бессердечная молодая женщина, хотя ты очень стараешься это скрыть.
   – С чего бы мне делать это, а? – сверкнула она глазами.
   – Потому что ради имения отца ты пойдешь на все, не так ли, Джемма? На все. Даже на то, чтобы связать свою жизнь со мной, кого ты, как утверждаешь, не помнишь. И больше того, ты даже согласна иметь от меня детей.
   Джемма молчала. Она напомнила себе, что единственное, что сейчас важно, это выйти замуж. И если Андреас думает, что она не изменилась, это его проблемы, не ее.
   – Ты настолько настроилась на свою цель, что даже готова была привязать себя к калеке, который не мог бы удовлетворять тебя в постели.
   – Да как ты смеешь так говорить о Майкле? – разозлилась девушка, вскочив так резко, что разбила стакан воды. – Он… он… – она опустилась на место, заметив недоуменные взгляды окружающих.
   Подоспевший официант расторопно заменил разбитый стакан новым, наполнив его, прежде чем снова исчезнуть.
   Джемма незаметно смахнула подступившие к глазам слезы и, пробормотав извинения, удалилась в дамскую комнату.
   На мгновение Андреасу захотелось пойти за ней, утешить ее, обнять, но он снова мысленно вернулся в прошлое и сохранил невозмутимость.
   Что, если она ведет себя так только для того, чтобы получить желаемое? Прежняя Джемма не остановилась бы ни перед чем, чтобы достичь своей цели. Он испытал это на своей собственной шкуре. Она врала раньше и, без сомнения, соврет снова.
   И все же Андреас был не готов к такой реакции. Только не сейчас. Снова.
   После всех этих лет.
 
    ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ.
 
   Джемма вернулась к столику, снова надев на себя маску холодности.
   – Прости, – извинился Андреас, как только она села на место. – С моей стороны было непростительно жестоко так говорить о твоем бывшем женихе.
   – Все нормально, – отозвалась Джемма, не поднимая глаз. – Да, Майкл прикован к инвалидному креслу. По моей вине. И мне придется с этим жить, даже если я не помню ничего об… инциденте. – Она закусила губы, как будто это могло помочь ей вспомнить хоть что-то, но все, чего она добилась, это стерла с них блеск, который только что обновила.
   – Ты совсем ничего не помнишь о той ночи?
   – Почти, – покачала головой девушка. – У меня бывают какие-то вспышки. Я спорила с мачехой, но понятия не имею, о чем. Мы так много спорили, что я с трудом могу вспомнить детали.
   – А Майкл? Он может что-нибудь прояснить?
   – Немного. Он ведь тоже находился в коме, только гораздо дольше. Врачи не были уверены, что он… выживет.
   – Вы с Майклом встречались в то время?
   Джемма рассмеялась бы, если бы помнила, как это делается. Ей уже давно не было весело.
   – Нет. Майкл не интересуется женщинами, если ты понимаешь, о чем я. Никто не подозревал об этом, пока Майкл не открылся перед всеми после смерти своего отца год назад.
   – Но ты всегда знала? Давно вы знакомы? Не припоминаю, чтобы ты общалась с ним десять лет назад.
   – Да. Тогда мы еще не были знакомы…
   – Как вы встретились?..
   Джемма ненавидела вспоминать ту ночь, когда она познакомилась с Майклом. Эти воспоминания причиняли ей боль. Если бы Майкл не помог ей тогда, на вечеринке по случаю ее дня рождения, неизвестно, где она была бы сейчас. И смогла бы вообще общаться с мужчинами.
   – Мы познакомились… на вечеринке, – расплывчато ответила она. – Он сопровождал одну из приглашенных. Мы… разговорились и нашли много общего. Мы оба с ранних лет росли без матери. И по сравнению с другими людьми Майкл относился ко мне… искренне.
   – В смысле?
   – Не знаю… просто я чувствовала, что он дружит со мной не потому, что я богата. Знаешь, иногда трудно понять, – Джемма подняла на него глаза, – кто общается с тобой потому, что ты такая, какая есть, а кто из-за того, что ты можешь дать им.
   – А что же случилось с толпой твоих поклонников, которые десять лет назад ходили за тобой как верные псы?
   Джемма снова сосредоточилась на еде.
   – Знаешь, как говорят о ненастоящих друзьях? Они с тобой, когда ты процветаешь, но, как только приходит беда, их и след простыл.
   – Наверное, ты права, – согласился Андреас. – Когда люди узнают, что у тебя есть деньги, они начинают по-другому к тебе относиться.
   Джемма заключила, что он имеет в виду ее. Она ведь отвергла его десять лет назад, а теперь пообещала стать его женой.
   – Ты назвал меня бессердечной…
   – Мне не следовало так говорить с тобой. Что было в прошлом, то уже позади. Тем более что ты ничего не помнишь. Было бы нечестно обвинять тебя в чем-то задним числом. Ведь это не имеет никакого отношения к будущему. Нашему совместному будущему.
   Джемма опустила голову. Она знала, что у них не может быть будущего. Уж точно не после всего того, что между ними произошло. А когда Андреас узнает правду, он, без сомнения, найдет способ заставить ее заплатить за ложь.
   – Ты работала где-нибудь после аварии? – спросил Андреас в повисшей тишине.
   – Если можно так сказать. Я устроилась волонтером в женский реабилитационный центр.
   Джемма ожидала увидеть удивление на его лице, но он лишь отпил немного вина.
   – Почему ты решила работать, ведь ты наследница одного из влиятельных людей в Сиднее?
   – Я была совсем не уверена, что унаследую все, что мне причитается. Моя мачеха сделала все возможное, чтобы я никогда не получила наследства.
   – Но она не добилась успеха.
   – Да.
   – Значит, твой отец все-таки любил тебя.
   – Странно же выражалась его любовь, судя по условиям завещания.
   – Да, возможно, это не совсем обычные условия, – прокомментировал Андреас, – но, в конце концов, твой отец был хорошим бизнесменом. Он все предусмотрел. Лайнел всегда желал тебе добра.
   – Да, – с циничной усмешкой хмыкнула Джемма. – То, что он решил заточить меня в замужестве на полгода, уж точно показывает отсутствие доверия ко мне.
   – Но после свадьбы, даже несмотря на то, что ты не сможешь полгода распоряжаться своим имуществом, ты все равно станешь богатой женщиной, – заметил Андреас.
   – Согласна.
   – Так на что ты потратишь свои деньги? – поинтересовался он.
   – У меня есть кое-какие планы по выгодным вложениям. Я хочу получать прибыль, которой бы хватало на все необходимое, чтобы не нужно было задумываться о карьере.
   – Расскажи, почему ты решила работать в реабилитационном центре.
   Джемма бросила на Андреаса беглый взгляд.
   – Я не очень хорошо училась в школе. И не стала врачом, как того хотел отец. – Она обвела пальцем ободок бокала. – Сначала я стала работать там, чтобы позлить отца. Он предложил работать в его отеле. Менеджером или вроде того. Но я отказалась. Я знала, что он будет разочарован, если его единственная дочь станет волонтером, но, как только я приступила к своим обязанностям, мне понравилось.
   – Что именно?
   – Меня радует, когда я вижу, как меняется к лучшему жизнь пострадавших женщин… детей тоже…
   – Могу представить, какой ты будешь чудесной матерью, когда придет время.
   Джемма отвернулась. Она тоже представляла, каким замечательным отцом стал бы Андреас. Большинство итальянцев прекрасные семьянины. И Андреас не исключение.
   – Мне также нравится общаться с женщинами, которые изменили свою жизнь благодаря нашему центру, – произнесла Джемма, только чтобы разговор не зашел в опасное русло. – Не многие остаются на связи, но одна из них стала мне близкой подругой.
   – Расскажи мне о ней.
   – Для женщины нелегко уйти из семьи, даже из той, где она подвергается насилию со стороны мужа, – начала Джемма. – Люди думают, что женщина должна просто собрать вещи и уйти, но это очень нелегко, особенно если в семье есть маленькие дети или даже домашние животные. Часто жены дают мужьям еще один шанс. Это тянется до тех пор, пока все не заходит слишком далеко. Иногда дело кончается летальным исходом. Значит, все не так просто, как многие думают.
   Андреас слушал, удивляясь, с каким чувством Джемма ему это рассказывает, и ощущал, как невольно сжимается его сердце. Даже несмотря на ту боль, которую она причинила ему в прошлом. Он так долго лелеял планы о мести – и вот сейчас сидит напротив нее и видит, что люди не всегда такие, какими кажутся.
   Она работает волонтером и хранит в своем сердце вину за жизнь другого человека.
   Очевидно, Джемма Ландерстелл до сих пор не может простить себя за произошедшее с Майклом Картером. Они оба были выброшены из машины, но следственная группа решила, что именно Джемма виновата в произошедшем, ведь именно она сидела за рулем автомобиля. И хотя Джемме удалось благодаря влиянию отца избежать суда, она поплатилась за свое легкомыслие потерей памяти.
   – Ты помнишь свою мать? – неожиданно для себя спросил Андреас.
   – Да, – слабо улыбнулась Джемма. – Она была очень красивая. И от нее пахло духами. У мамы были светлые волосы, как у меня. И она была такой элегантной…
   – Что с ней случилось?
   Джемма терпеть не могла этот вопрос. Ей больно было вспоминать, что жизнь ее мамы оборвалась из-за болезни, которую можно было предотвратить, если бы помощь подоспела вовремя.
   – Она умерла от аппендицита.
   – В наши дни? – удивился мужчина.
   – Это случилось восемнадцать лет назад. К тому времени, как приехала «скорая», уже ничего нельзя было сделать. У мамы начался приступ с осложнением, а отец слишком поздно заметил это.
   – Так вот почему ты так относилась к нему? Ты считала отца виновным в смерти мамы?
   – Нет… то есть среди прочего… наверное, – соврала Джемма.
   На деле она всю жизнь тихо ненавидела отца за то, что он был слишком занят своими делами, чтобы замечать что-то еще вокруг себя.
   – Должно быть, тебе было трудно без поддержки матери в переходном возрасте, – заключил Андреас. – Твоя мачеха принимала участие в твоем воспитании, помогала тебе как-то?
   – О, она с таким энтузиазмом принялась за меня, что это не могло не впечатлить всех вокруг.
   – Кроме тебя, – резюмировал мужчина, еще раз продемонстрировав свою проницательность.
   Джемма не выдержала его взгляда и отпила воды, чтобы успокоиться.
   – Ты даже не притронулась к вину, – заметил Андреас.
   – Я не люблю алкогольные напитки, – призналась девушка.
   – Помнится, в прошлом все было наоборот.
   – Возможно… но я ничего об этом не помню, – соврала Джемма, отведя взгляд.
   Боже… Джемма ужаснулась при мысли, как она могла столько пить. Она выпивала любой ликер, который находила в доме, чтобы только залить внутреннюю боль и пустоту. Все началось с водки, которую она смешивала с соком, чтобы отец ничего не заподозрил. А потом перешла на более крепкие напитки. Напивалась до беспамятства, до полной потери контроля, не задумываясь, к каким последствиям это может привести…
   – Расскажи мне о своей семье, – перевела тему девушка.
   – У меня две сестры. – Выражение его лица смягчилось. Он тепло улыбнулся. – Джианна и Лючия. Обе замужем, и обе готовятся в скором времени родить. Мама замечательная женщина. Она все еще скорбит по отцу, внезапно покинувшему нас, но теперь все больше думает о внуках. Я бы хотел познакомить тебя с ней как можно скорее.
   – Я бы с удовольствием. – Джемма облизала пересохшие губы. – Но что ты скажешь ей о… нас? То есть она не будет шокирована, что мы поженились так быстро?
   – Моя мама безнадежно романтична. Я рассказывал ей о тебе десять лет назад. Она поверит, что мы снова счастливо встретились после стольких лет.
   – Значит… ты притворишься, что влюблен в меня?
   – Ну конечно. Как еще я объясню столь поспешную женитьбу?
   – Но, когда твоя мама познакомится со мной… она точно заподозрит, что что-то не так.
   – Каким образом?
   – Начнем с того, что мы не любим друг друга. И… мы ведь не будем… спать вместе.
   – Мы проведем первую брачную ночь и все последующие в одной спальне, Джемма, в одной постели. Я настаиваю на этом.
   – Но я не хочу…
   – Я уже говорил, что не буду давить на тебя. Мы не станем заниматься сексом, пока ты не будешь к этому готова. Можешь поверить мне, хотя я и не вижу, в чем проблема. Ты привлекательна, я тоже. Мы оба имеем опыт в любовных делах и…
   – Ты говоришь так, будто желание можно включать и выключать, когда захочешь, – прервала его Джемма.
   – Иногда это так и есть, – соблазняюще улыбнулся Андреас.
   Джемма снова отвернулась, чтобы он не заметил вины, отразившейся в ее глазах. Она слишком хорошо помнила, как флиртовала с ним десять лет назад, когда Андреас еще был молодым, неопытным юношей. Девушка заставляла его водить ее в дорогие рестораны и клубы, смеясь над его готовностью тратить на нее за один день всю свою выручку. Андреас никогда не позволял себе лишних вольностей, и это тайно восхищало Джемму.
   Но она всегда боялась его проницательных темных глаз, глаз, которые смогли разглядеть ее душу…
   – За что ты так ненавидишь себя, Джемма? – спросил он ее однажды, когда они сидели в ресторане, за поход в который ему пришлось работать в поте лица.
   – Но я люблю себя, Андреас, – рассмеялась она тогда. – Взгляни на меня. Я богата. Стройна. Привлекательна. О чем еще можно мечтать?
   Андреас с сожалением посмотрел на нее. Но его жалость лишь разозлила девушку.
   Она соблазняюще посмотрела на него, закусив губу и пробежав пальчиками по его руке.
   – Ты ведь хочешь меня, правда, Андреас? – призывно прошептала она. Хочешь?
   – Ты же знаешь, что да.
   Девушка внутренне восторжествовала. Видишь, Марсия, я могу соблазнить любого. Мужчины считают меня сексуальной, хотя ты думаешь иначе.
   – Я тоже хочу тебя, Андреас, – промурлыкала она. – Я хочу, чтобы ты целовал меня, ласкал, заставил почувствовать себя женщиной.
   Она взяла его за руку и увлекла за собой в отель, в свою комнату, где никто не мог им помешать.
   – Подойди, Андреас. Иди ко мне и возьми меня. Покажи, какой ты мужчина.
   Но Андреас не двинулся с места.