Мишель Маркос. Секреты соблазнения

   Серена всплеснула руками.
   – Но, отец, в этом нет необходимости. Ты не должен принимать близко к сердцу эти смешные угрозы.
   Она повернулась к черноволосому.
   – Простите, что побеспокоили вас…
   – Мистер Слейтер.
   Ее глаза гневно сверкнули.
   – Я помню, как вас зовут!
   Его губы тронула улыбка.
   – Я как-то не был готов к этому.
   Серена подбоченилась.
   – Я хотела сказать, что мы не нуждаемся в ваших услугах. Мой отец слишком сильно беспокоится обо мне. Но я не позволю, чтобы его ввели в заблуждение эти… дурацкие шутки. Отец проследит, чтобы вас наградили за беспокойство. Можете быть свободны, благодарим за предложенную помощь.
   Он скрестил руки на груди.
   – Я не двинусь с места, мисс Марш.
   Серена остолбенела.
   – Прошу прощения?
   – Меня нанял ваш отец, и я подчиняюсь только ему. А то, что вы недооцениваете степень риска, заставляет меня думать, что вы или очень смелы, или безрассудны. Лично я надеюсь на первое. Но ваше небрежное отношение к собственной безопасности – и обязанностям вашего отца – ставит эту оценку под сомнение.
   Глаза Серены стали круглыми, как блюдца.
   – Да как вы смеете говорить со мной в столь оскорбительном тоне?! Отец, немедленно выгони этого человека!
   Эрлингтон встал между ними, как третейский судья.
   – Мистер Слейтер, несмотря на свою хрупкость, моя дочь – очень сильная женщина. Она никогда не отступала перед трудностями, даже в детстве. Я уверен, она полностью осознает, что поставлено на карту. Как бы то ни было, я не могу рисковать ее безопасностью. – Он взял дочь за руку. – Серена, дорогая, просто необходимо, чтобы ты пошла мне навстречу в этом вопросе. Знаю, что постоянное присутствие мистера Слейтера покажется тебе несколько утомительным. Но по крайней мере тебе не придется все время сидеть в четырех стенах, словно узнице. Пока он с тобой, ты можешь ездить верхом, совершать прогулки, ходить в деревню. И если хочешь, чтобы моя душа была спокойна, то, пожалуйста, позволь мистеру Слейтеру стать своим телохранителем.
   Серена посмотрела на обеспокоенное лицо отца, и ее решимость растаяла. Она глубоко вздохнула.
   Но один взгляд на мистера Слейтера, который стоял с видом триумфатора, снова заставил ее напрячься.
   – Надеюсь, мистер Слейтер, ваше пребывание в этом доме будет не из приятных. – И, развернувшись, она стремительно покинула комнату.

Глава 10

   Серена закрыла в спальне дверь и прислонилась к ней спиной. Сколько нервов надо на этого мужчину! Мало того, что она страдает в этой дурацкой стране, так еще она должна проводить время в тесном общении с дерзким и властным слугой! Нет, это выше ее сил. Нужно придумать, как выйти из этого положения. Задумавшись, она коснулась головой двери.
   Стук, раздавшийся с противоположной стороны, чуть не заставил ее вскрикнуть.
   – Кто там?
   – Мисс, это Каоинтиорн.
   Куинни. Она же забыла, что просила подготовить лошадей. Серена открыла дверь.
   Худощавая девушка ворвалась в комнату, словно мышка, ищущая спасения в норке, и начала что-то бормотать по-гэльски.
   – Что ты такое говоришь, Куинни?
   – Там, на улице, огроменный мужик с дьявольской харей, и он идет прям сюда.
   Серена фыркнула, тотчас смекнув, почему Куинни была не в духе.
   – Это мой новый телохранитель. Не хочу, чтобы он копался в моем белье. Нам нужно как-то избавиться от него. Если он придет сюда, скажи, что мне нездоровится.
   – Пожалуйста, мисс. – Куинни съежилась, как будто Серена попросила ее войти в горящий дом. – Не разумею как…
   В дверь с силой постучали. Куинни задохнулась от страха.
   Серена шагнула к двери, чтобы ответить. Куинни вцепилась обеими руками в подол фартука и помотала головой.
   – Кто там? – закатив глаза, спросила Серена.
   – Я бы сказал, но вы, возможно, уже забыли имя.
   Слейтер! Она повернулась к двери, в голосе нарастало раздражение:
   – Что вам угодно?
   – Хотелось бы войти.
   – Мне не нужен телохранитель! Думаю, я ясно дала это понять!
   – Ага. Это точно.
   Серену озадачила столь стремительно одержанная победа.
   – Вот и славно. Всего доброго.
   – Мисс Марш, то, что вы хотите, и то, что получите, – это две совершенно разные вещи.
   – Я не хочу, чтобы вы мне указывали. Немедленно покиньте мои покои.
   Дверная ручка задергалась.
   – Вы откроете дверь.
   – Извините?
   – Мисс Марш, предупреждаю, мне нужно проверить комнаты. Позвольте войти, или я вышибу дверь.
   Серена не на шутку разозлилась. Ну уж нет, она не будет орать на него из-за двери, как полная дура, – она выскажет все ему в лицо!
   Серена повернула ключ в замке и рванула дверь на себя.
   – Да как вы смеете говорить со мной столь наглым тоном? Я не позволю…
   Слова замерли у нее на устах, когда исполин, оттолкнув ее плечом, проследовал в спальню. От такого нахальства она просто обомлела. Скрестив руки на груди, Серена произнесла:
   – Не хочу показаться невоспитанной, но… хотя нет, хочу. Выметайтесь отсюда!
   – Ей-богу, одного вашего крика достаточно, чтобы держать злодеев в страхе.
   Она презрительно скривила губы.
   – А вы все чаще путаетесь у меня под ногами.
   Слейтер посмотрел на дрожащую Куинни, забившуюся в угол.
   – Кто это?
   Серена встала рядом со служанкой. На фоне Слейтера та выглядела ребенком.
   – Это Куинни, моя компаньонка.
   – Она вам больше не понадобится, теперь у вас есть я.
   Серена вздернула подбородок.
   – Юной леди совершенно непозволительно развлекать джентльменов наедине, без дуэньи.
   – Вы не развлекаете меня, мисс Марш. Ежели вам и впрямь охота это сделать, то, черт побери, приложите усилия и перестаньте ходить тут с презрительной миной вдовствующей королевы.
   Сказав это, он повернулся к Куинни и спросил:
   – Как тебя зовут?
   – Каоинтиорн, сэр, – смиренно ответила та.
   – Ты можешь идти, Каоинтиорн, – мягко сказал он. – Я собираюсь проинструктировать всех слуг внизу через час. Пожалуйста, будь на месте в назначенное время.
   – Куинни, не вздумай уходить! – приказала Серена. – Мистер Слейтер, никто, кроме меня, не имеет права отпускать моих слуг. Я буду признательна, если вы будете знать свое место.
   Куинни пропищала дрожащим голосом:
   – Прощевайте, мисс. Перечить не могу. Надо идтить. – И она выбежала из комнаты так стремительно, что Серена увидела лишь промелькнувшую мимо тень.
   Серена разочарованно вздохнула. Вот такая вот из Куинни дуэнья. Да, компаньонку – и ту надо было везти с собой в эту отсталую страну.
   – Хорошо, давайте делайте побыстрее, что должны, – обиженно произнесла Серена. – У меня масса важных дел, требующих моего внимания.
   Он сдержал улыбку и начал проверку ее комнат.
   – Каких, например?
   – Я работаю над очередной статьей для «Таун крайер». – Серена презрительно изогнула брови. – Уж не знаю, в курсе ли вы, но я пишу заметки. Вы слышали что-нибудь о «Рейдж пейдж»?
   Слейтер посмотрел на нее.
   – Она ваша?
   Серена была приятно удивлена.
   – Вы слышали о ней?
   Его зеленые глаза блеснули.
   – Нет.
   Она закатила глаза.
   – Это меня нисколько не удивляет. Здесь, в Северном нагорье, вообще ничего интересного не происходит.
   Он ухмыльнулся, внимательно осматривая окно.
   – Ничего? Вы знаете, зачем сюда приехал ваш отец?
   Она гордо выпрямила спину.
   – Спасибо, я вполне осведомлена о важности отцовской миссии. Не надо мне читать лекции о мировой политике. Ибо в культурном отношении Шотландия оставляет желать лучшего. Я достаточно давно тут нахожусь, чтобы понимать, что в этой стране нет необходимости в светской хронике.
   Слейтер открыл платяной шкаф высотой с него.
   – Может, потому, что у нас с избытком своих сплетников? И без автора каких-то там «заметок»?
   Серена подошла к своей кровати и села на нее. Он стоял спиной, и она могла украдкой рассмотреть его фигуру. Его тело, затянутое в черное, казалось, заполнило все пространство комнаты. У него были просто великолепные физические данные, и Серена даже на минуту задумалась, как бы он выглядел без своего второсортного наряда.
   – Ну, все в порядке?
   – Ага, спасибо.
   Она стиснула зубы.
   – Я имела в виду, вы уже закончили наконец или нет?
   – Нет пока. – Он подошел, стуча ботинками по полу, и опустился на колени прямо перед ней. Серена отпрянула, почувствовав дискомфорт от близости его тела. Слейтер встал на четвереньки и заглянул под кровать. – Вы здесь развлекаетесь? – спросил он.
   – Простите?
   Он выпрямился и опустил свою огромную ручищу на матрас рядом с ней.
   – У вас входит в обыкновение принимать джентльменов в своей комнате? – Он вопросительно приподнял черные брови. – Будет лучше, если вы скажете мне об этом сейчас.
   – Разумеется, нет! – воскликнула она. – Какая же я тогда леди?
   – Уж точно не шотландская.
   Серена, уязвленная его комментариями, гордо выпятила подбородок.
   – Мистер Слейтер, с тех пор как вы вошли в мои покои, вы успели обвинить меня в том, что я мегера, сплетница, а теперь еще и потаскуха. Какие еще клеветнические измышления есть у вас в запасе?
   В его глазах вспыхнули веселые искорки.
   – Никаких. Пока достаточно. – Внезапно он подался вперед, оказавшись с ней лицом к лицу, и прижал Серену к кровати. – Но я все еще жду ответа. У вас есть тайный любовник?
   Серена отвернулась, щеки залил румянец смущения. Любовник? Да, любовник у нее был. Или, вернее, у нее была одна ошибка. Это случилось давно, но та ночь так и не стерлась из памяти. Уверенный в себе и обаятельный денди, он ухаживал за ней, совершал настоящие подвиги в ее честь, говорил приятные слова. Ему, красивому и харизматичному, ничего не стоило завоевать ее. Она подпустила его слишком близко к своему сердцу… а он похитил не только его, но и ее невинность. Однако как только она отдалась ему, все изменилось. Он больше не был внимателен и учтив; он относился к ней критично и пренебрежительно. Мужчина, который оставил след в ее памяти и испарился из ее жизни. Нет, она не совершит дважды одну и ту же ошибку.
   И вот сейчас здесь находится мужчина, который слишком близко подобрался к ней. Его бедра – буквально в нескольких дюймах от ее задрапированных шелком колен – вызвали в ней странный отклик, и ей это внезапно понравилось. Самое ужасное, он вовсе не выглядит как слуга, которого она увидела в нем вначале. Вообще-то он даже красив, хотя и грубоватой шотландской красотой. Такой мужественной, брутальной, дикой и первобытной… Глаза Серены жадно вбирали в себя его широкие плечи, крепкий торс.
   – Нет никакого любовника, – ответила она.
   – Это хорошо. А то было бы обидно прерывать ваш роман. Потому что пока я с вами, рядом не должно быть ни одного мужчины.
   Серена глубоко вздохнула, прикидывая, каково было бы остаться наедине с таким мужчиной. Надо признать – он кажется опасным противником. Таких огромных и сильных мужчин она еще никогда не встречала. И все же есть в нем что-то еще… Мягкая волна черных как вороново крыло волос… изумрудные глаза, окруженные густыми ресницами… маленькая ямочка на подбородке… и красивые, мягкие губы. Он удивительно высок, и Серене не давал покоя один вопрос – насколько пропорциональны росту другие части его тела? Мысли Серены свернули на запретные темы. И задумайся он о том же, она не вполне уверена, что возражала бы, чтобы воплотить их в жизнь.
   Он поднялся, избавляя ее от своего присутствия. Тяжело сглотнув, она тут же ощутила, как ей не хватает этого сильного мужского тела рядом. Он обошел комнату, простукивая кулаками в перчатках стены.
   – Проверяете, не прогнили ли стены? – язвительно поинтересовалась она.
   Слейтер искоса посмотрел на нее.
   – Ищу пустоты. В старых домах всегда есть полые стены и потайные ходы.
   Она покачала головой:
   – Говорю вам, тут нечего бояться.
   – Зря вы так думаете.
   Он склонился над дверным замком.
   – Удовлетворены? – язвительно поинтересовалась она.
   Прищурившись, он ответил:
   – Здесь что-то не так.
   – Что вы имеете в виду?
   – На той стороне двери медная пластинка. Ключ вставляется в замок только изнутри.
   Хмыкнув, она поинтересовалась:
   – Почему вас волнует, что дверь запирается лишь с этой стороны? Ключ есть только у меня. Значит, только я могу отпереть дверь.
   – Хмм… Возможно, в этом и нет ничего странного.
   – Кажется, вы преувеличиваете свои способности.
   Он раздраженно посмотрел на нее. И тут его мужественные черты осветились догадкой.
   – Или, может…
   Он распрямился и еще раз оглядел комнату. Его изумрудные глаза изучали стены, замирая на каждом дюйме, пока наконец не остановились на шкафу у ее кровати.
   Огромный, изысканно украшенный шкаф вишневого дерева стоял посреди длинной стены в футе от ее кровати и был набит ее нарядами и аксессуарами. Слейтер подошел и навалился на шкаф всей своей мощью.
   От напряжения у него на лбу выступили капли пота. Он толкал массивный гардероб до тех пор, пока тот со скрипом не сдвинулся с места, открыв стену позади себя.
   Серена подбежала и встала рядом. За шкафом находилась потайная дверь, оклеенная обоями так, что она сливалась со стеной. Маленькое отверстие, просвечивавшее сквозь блеклый узор из дельфиниумов на обоях, служило ручкой. Малькольм протянул к нему руку, и панель со скрипом подалась в сторону.
   Серена в ужасе попятилась – внутри было полно паутины. Один лишь намек на то, что там могут быть пауки, заставил ее отказаться от мысли следовать за Слейтером. Она осталась ждать.
   – Ну, что там?
   Он вышел на свет.
   – Похоже на коридор для любовников.
   – Что-что?
   Он потер ладони друг о дружку, стряхивая с перчаток пыль.
   – В некоторых старых домах, подобных этому, делали тайный ход, который вел в спальню. Мужчина мог проникнуть в комнату к даме незамеченным. Та самая медная пластина на наружной части замка не позволяла любопытной жене или ушлой горничной нагрянуть в то самое время, как парочка… уединялась.
   – Вот ведь похотливые ослы!
   Он улыбнулся, раскрывая еще один свой секрет – ряд красивых белых зубов.
   – Не исключено, что внимание мужчины не всегда было нежелательным.
   – Мммм… – с сомнением хмыкнула она. – А куда ведет этот коридор?
   – Не знаю. Возможно, в рабочий кабинет или в кладовую. Но я не вижу двери для выхода отсюда. Тут навалены старые ящики, старая мебель. Похоже, здесь десятилетиями никто не появлялся.
   – И слава Богу! Да, лорду Аски придется ответить на некоторые вопросы. Вот ведь ужас: ты спокойно спишь, а кто-то незнакомый пробирается к тебе в комнату.
   – И все это время женщина испытывает ложное чувство защищенности. – Он заглянул ей в глаза. – Ну прямо как вы.
   – Ничего подобного, – обиженно сказала Серена. Она уже однажды опровергала это. – Нет никаких причин для беспокойства. Мне не угрожает серьезная опасность.
   – Почему вы настолько в этом уверены?
   Она искоса посмотрела на него.
   – Уверена, и все.
   В его голосе сквозил сарказм.
   – Ну, должно быть, вы все хорошенько взвесили, да?
   Серена нахмурилась.
   – Я не обязана перед вами отчитываться. А лично мне все и так ясно.
   – Вы кое-что забываете. Все это время вы спали в комнате, куда мог проникнуть кто угодно и, например, задушить вас. Я бы не назвал это «безопасностью».
   – Что ж, ему пришлось бы для начала сдвинуть этот тяжеленный шкаф с места, не разбудив меня.
   Слейтер покачал головой.
   – А вы на редкость упрямы, не так ли? – сказал он, разглядывая обои с дельфиниумом. – И все же я рад своему открытию. Эта потайная комната станет идеальным спальным отсеком для меня.
   От одной только мысли об этом Серена побледнела.
   – Вы имеете в виду, что собираетесь ночевать в этой комнате?
   – Да.
   – И у вас будет неограниченный доступ в мою спальню?
   – Да.
   – В любое время, когда захотите?
   – Если возникнет необходимость.
   – А что, если я буду не одета?
   Его лицо исказила злорадная улыбка.
   – Тем лучше.
   Она не знала, что делать: рассмеяться ему в лицо или дать пощечину?
   – Я не согласна. Это предложение не только вопиюще непристойно, но и нанесет непоправимый урон моей репутации. Что подумают люди?
   – Пусть думают что угодно. Я защищаю не ваше доброе имя, а вашу шкуру.
   – Мистер Слейтер, это не обсуждается. Вы будете ночевать в комнате для прислуги, а когда мне это понадобится, я пошлю за вами.
   Он скрестил руки на груди, на глазах превращаясь в неприступную крепость.
   – Мисс Марш, наверное, вы просто не понимаете серьезность вашего положения. Кто-то угрожает вам, хочет убить. А там, откуда я родом, подобными угрозами не бросаются просто так, ради красного словца. Наступили трудные времена, и те, кто задумал причинить вам вред, могут объявиться в любой момент. Ваш отец не в силах защитить вас самостоятельно, поэтому он обратился ко мне. И хотите вы того или нет, распоряжаться здесь буду я.
   Властность словно была его второй натурой. Но Серена не собиралась выслушивать угрозы от слуг.
   – Мистер Слейтер, я не позволю, чтобы меня оскорбляли и понукали, как колониальную рабыню. Может, вы и должны меня защищать, но я не допущу, чтобы вы были моим тюремщиком. – Она проскользнула мимо него прочь из спальни.
   – Куда это вы направляетесь?
   – Убедить отца спустить с вас шкуру.

Глава 11

   Казалось, вся тяжесть мира давит ему на плечи.
   Эрлингтон сидел в стуле у окна, подставляя холодному утреннему бризу горячую голову. Из окна мир казался таким спокойным. Ветер разогнал облака, и густая зеленая трава блестела в лучах восходящего солнца. Далеко на лугу паслись овечки, и на несколько миль вокруг раздавалось лишь их тихое блеяние. Прекрасная страна, простая и естественная.
   Но некоторые люди не будут счастливы, пока кровь солдат не оросит землю.
   Эрлингтон сделал большой глоток из стакана с бренди, который держал в руке. Выпивка никогда не приносила ему облегчения, так что пил он совсем мало. Но сегодня, когда весь мир ополчился против него – а теперь еще и против его дочери, – вероятно, выпивка сможет унять тревогу и позволит ему мыслить ясно.
   – Там ничего нет.
   Эрлингтон обернулся на голос и прищурился. Он увидел экономку, худую женщину с густой копной медно-рыжих волос.
   – Простите?
   – Что бы вы ни искали, вы не найдете это на дне стакана.
   Эрлингтон улыбнулся. Он и сам это знал. Но когда тебя укоряет прислуга, это уж совсем невыносимо. В Англии домашние слуги никогда не осмеливаются заговорить первыми. Тем не менее за все время пребывания в замке он впервые услышал голос этой женщины.
   Сейчас экономка на него уже не смотрела, занятая своим делом – она ставила на поднос кружки, собираясь унести их. Как же ее зовут?
   – Обычно я не пью. – Миссис Уокер? Миссис Токер?
   – Да, не пьете. Тем более не стоит начинать сейчас.
   Эрлингтон подавил раздражение, которое вызвала у него фамильярность женщины, поскольку хоть это и нарушало правила поведения, то, что она говорила, было верно.
   Он поставил стакан на стол рядом со стулом.
   – Вы правы, конечно. Спасибо.
   Она подошла, чтобы забрать стакан.
   – Всем видно, что вы напряжены, как кожа на ирландском бубне. Еще один стакан, и от вас будет столько же шума, как от этого ужасного инструмента.
   Он улыбнулся:
   – Я больше не буду. Спасибо, что пытаетесь защитить мое доброе имя. – Он откинулся на спинку стула и закрыл глаза рукой. В окно ворвался порыв ветра, мягко обдувая кожу лица.
   Прошло несколько мгновений. Не чувствуя никаких движений, он открыл глаза. Экономка все еще стояла за его стулом, придерживая поднос на бедре и глядя на него.
   – Так отчего вы повесили нос?
   Не веря своим ушам, Эрлингтон моргнул. Это что-то из области фантастики – вести разговор с экономкой. Он впервые одарил ее долгим взглядом. Она была красива, и хоть ей было хорошо за сорок, она еще хранила следы былой красоты. Как у многих ее соотечественников, у нее были невероятные синие глаза, в которых читались отвага и проницательность. Вокруг глаз образовались мимические морщинки, щеки утратили юношескую пухлость, но губы остались крупными и чувственными. Настоящее украшение для женщины зрелых лет.
   – Я всего лишь немного задумался, вот и все.
   – Больше похоже на то, что вы малость напуганы.
   Ему действовало на нервы, что она так легко читает его мысли. После долгих лет в политике Эрлингтон был уверен, что умеет скрывать свои эмоции. Впрочем, кажется, экономка своим замечанием не хотела его задеть. Она выглядела действительно заинтересованной. А он был по-настоящему взвинчен.
   – Да, и это тоже. – Признав свою слабость, он больше не мог смотреть ей в глаза и опустил взгляд на ее натруженные руки.
   – Но почему? – спросила она.
   Он глубоко вздохнул.
   – Потому что я боюсь за вас, шотландцев. И за англичан тоже. Хочу, чтобы пришел конец мятежам. А совет этого не хочет.
   – О, не берите в голову. Дюжина жителей Северного нагорья и волынка – это уже бунт. Они скоро придут в себя.
   – Несомненно, несомненно, – с притворной веселостью сказал Эрлингтон. – Просто до тех пор у меня голова все же будет идти кругом. Но все скоро наладится. Спасибо.
   Несмотря на этот вежливый ответ, экономка не спешила уходить. Эрлингтона просто поражала ее дерзость.
   – Вы беспокоитесь гораздо больше, чем показываете, верно?
   Ее голос звучал еле слышно. Но то, что надо, он услышал. Другая человеческая душа распознала его боль и хотела ее облегчить.
   – Да, это так. – Его горло сжалось, когда он понял, как сильно хотел освободиться от бремени этой ужасной правды.
   Она поставила поднос на чайный столик, скрестила руки на животе и молча ждала, когда он заговорит.
   Он вздохнул:
   – Сколько я помню, моя страна была ввергнута в пучину войны. Когда я был мальчиком, мы сражались с американскими колониями. Затем бились с ирландцами. Затем – с французами. Я едва могу вспомнить время, когда мы ни с кем не воевали. Я пришел в политику со страстным желанием принести мир Англии. Возможно, это несбыточная мечта. Но я думал, мы достигнем цели, если сильно захотим. Так что когда я стал уполномоченным послом в Соединенных Штатах в одиннадцатом году, я верил, что мне выпал счастливый шанс показать миру, что Британия не такая уж ужасная воинственная страна. Я вступил в переговоры с президентом Мэдисоном, и я верил, что мы достигнем мирного договора между нашими правительствами. Но мне так и не удалось понять решение Англии. В интересах достижения мира я пошел на компромисс, презрев распоряжение правительства… И наверное, отступил от слишком многих наших позиций. Меньше чем через год король отозвал меня, и Соединенные Штаты объявили Британии войну. Я провалил свою официальную миссию – и личную тоже. – Эрлингтон умолк.
   Проницательные глаза экономки изучающе смотрели на него.
   – А сейчас вы боитесь снова сесть в лужу?
   Эрлингтон печально кивнул.
   – Я не хочу запомниться как посол, который развязывал войны, вместо того чтобы положить им конец. Я искренне надеялся, что смогу решить дело миром в Шотландии. Тогда меня запомнили бы как миротворца, которым я всегда хотел быть.
   Пришла ее очередь вздыхать.
   – Сдается мне, если б король и вправду хотел мира, он бы послал сюда кого-то другого.
   Эрлингтон широко раскрыл глаза. Его задели за живое эти слова. Обидели, оскорбили, особенно после такой несвойственной ему демонстрации собственной ранимости.
   – Простите?
   Экономка пожала плечами:
   – Вы же не отправите хромого колли пасти овец. А вы тут как тут, человек с больным сердцем и израненной душой. Думаете, что должны кое-что доказать королю и самому себе. Не уверена, что вы провалили свою миссию в Америке – похоже, король провалил ее за вас. Должно быть, вы идеально подходите для того, чтобы отправить вас сюда и создать видимость, что король хочет мира.
   Его брови сошлись на переносице.
   – Хотите сказать, что принц-регент хочет, чтобы я потерпел неудачу?
   – Я имею в виду, что он не ждет от вас успеха. Если так и произойдет, вся вина будет на нас, не на нем. Или на вас.
   Эрлингтон опустил глаза, обдумывая эту возможность. Неужели эта женщина видит все в истинном свете, тогда как он не смеет в это поверить? Он знал, что сейчас на север Англии стягиваются войска, готовящиеся сразиться с мятежниками. На случай если переговоры ни к чему не приведут, сказал ему генерал. Не исключено, что военные действия были запланированы не на случай если переговоры провалятся, но сразу после них.
   Эрлингтон гадал, почему же эту миссию поручили именно ему. Неудача в колониях семь лет назад потрясла его, и сердечный приступ, случившийся по возвращении, серьезно пошатнул его здоровье. Парламент отнесся к этому с пониманием, но он думал, что его больше никогда не призовут на дипломатическую службу. Пока несколько месяцев назад в Шотландии не начались волнения.
   Правительство могло послать сюда кого угодно. Посол в России был свободен, как и посол в Австрии. Почему же тогда они попросили его вернуться на службу?
   Эрлингтон не спросил. По правде, он так радовался возможности искупить свою вину, что не озаботился тем, чтобы спросить, почему выбрали именно его. И все же эта женщина, домашняя прислуга, чье имя он не знал, догадалась о том, что, несмотря на высокое звание, он всего лишь пешка в шахматной игре, победитель которой уже известен.
   Он снова посмотрел в глаза экономке.
   – Вы удивляете меня, миссис…
   В ее глазах промелькнула улыбка.
   – Можете звать меня Гэбби^[6].
   Он усмехнулся. Это имя едва ли ей подходило: она была тихой и незаметной. Несколько раз она попадалась ему на глаза и вот впервые позволила себе заговорить. Но когда она это сделала, с ее уст словно пролился поток мудрости.
   – Гэбби. Никогда не смотрел на ситуацию с этой точки зрения. Пожалуйста, окажите мне честь – посидите со мной немного, поговорим еще чуть-чуть. – Он встал со стула и предложил ей сесть.
   Она выглядела ошеломленной.
   – Я не могу! У меня масса работы! Я и так-то ничего не успеваю.
   – На минутку. Я бы послушал еще, что вы думаете по этому поводу.
   Гэбби схватила поднос со стола.
   – Ерунда все это. От слов горшок не закипит. – И, не оглядываясь, она скрылась за дверью.
   Ее поспешное бегство заставило его улыбнуться. Она только что пролила свет на вопрос международных отношений – и при этом домашняя работа представлялась ей куда более важным делом.
   Впервые разрозненные детали в его голове сложились в картинку. Внезапно у него в мыслях сформировался план действий. Прохладный бриз подул сквозь открытое окно, когда он стоял рядом с ним, и Эрлингтон почувствовал странный прилив энергии. Силы.
   Стук в дверь вернул его на землю. Он надеялся, что это Гэбби.
   – Входите.
   В комнату впорхнула Серена.
   – Папа я должна выразить свой протест.
   – Не сейчас, милая, – ответил он. – Я занят важными делами.
   За спиной Серены появился Малькольм, прислонясь плечом к косяку.
   – Но, папа, это тоже срочное дело.
   – Ну что такое, Серена?
   – Я не могу выносить этого охранника. Отошли его прочь.
   Эрлингтон подошел к письменному столу и кое-что написал на листе бумаги.
   – Я не могу этого сделать, крошка.
   – Но он хочет спать в комнате рядом с моей!
   – Именно там я и хотел бы его видеть.