Монро Джил. Как соблазнить мужчину

   Вагнер знал, что у него мало преимуществ в этой игре, но все равно собирался играть по-крупному. Иногда, чтобы выиграть, нужно уметь блефовать.
   Секретарша провела Вагнера в пустующий зал для переговоров. Через десять минут вошли Смит с Дином. Пожав друг другу руки, они сели за массивный дубовый стол. Вагнер отказался от кофе, и секретарша плотно закрыла двери.
   Перед ними лежали белые папки. Еще одна папка лежала на пустом месте напротив него.
   Вагнер вопросительно посмотрел на папку.
   — Кое-кто может присоединиться к нам позже, надменно произнес Смит.
   Вагнеру стало не по себе. Они что-то задумали, но нужно в любом случае сохранять спокойствие и уверенность в себе. Нельзя подавать виду, что он обеспокоен или раздражен.
   Еще через пятнадцать минут дискуссии Дин протянул ему сигару.
   — Рад видеть тебя в составе «Андерсон», Вагнер. Или почти в составе.
   Почти? Что значит это «почти»? Вагнер сунул сигару в карман пиджака.
   — «Экром энтерпрайз» будет ценным приобретением для «Андерсон». Надеюсь, ты уже наигрался в собственный бизнес? — усмехнулся Дин.
   — Особенно учитывая, что он принес тебе одни долги. Последнее время ты финансировал компанию из собственного кармана, не так ли? — фыркнул Смит, отчего его массивный живот заколыхался.
   Вагнер проглотил вертевшийся на языке резкий ответ и вместо этого одарил противников вежливой улыбкой. Вот, значит, какую тактику они выбрали — метод кнута и пряника. Один поощряет фразами вроде «Ты такой молодец», «Мы гордимся тобой», а другой оскорбляет в лицо, называя неудачником и вечным должником. Все направлено на то, чтобы смутить его и заставить довериться благожелательно настроенному противнику.
   И это еще не все. Вагнер нутром чувствовал угрозу — Не совсем так. Скорее из твоего. Помнишь, как я заработал первый капитал на перекупке одной из твоих компаний?
   Глаза Смита сузились, но он не подал виду. С фальшивой улыбкой он поднес к губам стакан. Но оскорбление не прошло незамеченным.
   Вагнер напрягся. Обмен оскорблениями ни к чему хорошему не приведет. В бизнесе не место переходу на личности.
   Дин скрестил руки на груди и посмотрел Вагнеру прямо в глаза.
   — Как ты планируешь распорядиться деньгами?
   — У меня есть несколько соображений на этот счет.
   Вагнер не собирался раскрывать свои планы и смотреть, как потом «Андерсон» зарабатывает на его идеях деньги.
   — А вы? — спросил он.
   Смиту не дал ответить звук открывающейся двери. Его губы расплылись в улыбке при виде человека, которого секретарша впускала в зал.
   Вагнер резко повернулся, чтобы рассмотреть новоприбывшего. Он выглядел знакомым. Деловой круг в Оклахоме был довольно узким, так что многих бизнесменов Вагнер знал в лицо, особенно самых влиятельных, занимавшихся нефтью и газом.
   Смит прочистил горло:
   — Позвольте представить Кении Роадса.
   Роадс. Знакомая фамилия. Лоббист в политике с влиятельными связями в политическом и деловом кругах Оклахомы. Роадс не протянул руки.
   Вагнер, кстати, тоже. И правильно сделал. Что же они задумали?
   Смит откинулся на спинку кресла, которое покрякивало под его весом. Взгляды, которыми они обменялись с Роадсом, не остались не замеченными для Вагнера. Он кожей чувствовал волнение Смита. Ничего хорошего. Соглашение еще не подписано. Все может измениться к худшему в любую секунду. Но сейчас не время впадать в панику.
   — Мистер Роадс присоединился к нам в качестве третьей заинтересованной стороны, — сказал наконец Дин.
   Роадс взглянул на папку перед ним, но открывать не стал.
   — Я слышал о вашей репутации, Экром. Похоже, она заслуженна.
   Вагнер ничего не сказал. Этот Роадс ему сразу не понравился, И тон, которым тот говорил, тоже.
   Но Вагнер не подал виду. Этому он научился на ошибках отца. Никогда не подавай виду и сохраняй спокойствие в любой ситуации.
   Роадс провел пальцами по полированной крышке стола, оставляя маслянистые полоски.
   Что-то в выражении его лица настораживало. Какую игру они ведут?
   Уголки губ Роадса приподнялись в улыбке.
   — Но это дело проигрышное, если парламент не примет новый билль о поддержке фермеров. Все ваше будущее зависит от принятия этого законопроекта.
   Вагнер пожал плечами.
   — По этому биллю правительство выделяет миллионы долларов фермерам страны для установки источников солнечного питания. С помощью ваших батарей можно будет обеспечить энергией все оборудование на ферме, начиная от отопительной системы и заканчивая водяными насосами.
   Вагнер знал, что это произведет революцию в сельском хозяйстве не только США, но и всего мира.
   Роадс открыл папку, но так и не взглянул на ее содержимое.
   — Я получил информацию, что этот билль не пройдет в парламенте.
   Вагнер не удостоил его взглядом. Он тут же обратился к Смиту и Дину:
   — Вы откажетесь от нашего соглашения, если билль не пройдет?
   Роадс наклонился вперед.
   — Без денег, которые предполагает этот билль, «Андерсон» не сможет пойти на такой риск. Кто знает, принесет ли прибыль ваша продукция.
   — Никто не бывает на сто процентов уверен в успехе, запуская новый продукт! — взорвался Вагнер. Он рисковал своими собственными деньгами, не будучи уверенным в успехе. В бизнесе нужно уметь рисковать.
   Дин пожал плечами:
   — Мы написали это в сообщении, посланном в ваш офис полчаса назад.
   — Я уже ушел, — разозлился Вагнер, вспоминая причину своего столь раннего ухода.
   — Да, ваша секретарша уведомила нас.
   И они не потрудились позвонить ему на сотовый. Как жестоко.
   Он встретил взгляды Смита и Дина.
   — У нас есть соглашение. Соглашение, о котором мы уже договорились, — сказал Вагнер с затаенной угрозой в голосе, давая понять, что не собирается менять точку зрения.
   — Я знаком с некоторыми вашими кредиторами… — Роадс намеренно не закончил предложение…
   Вагнер вскочил на ноги:
   — Ты сукин… — он прикусил язык.
   Теперь он разгадал их игру. Они хотели воспользоваться именем Роадса, чтобы притормозить билль, который был Вагнеру на руку. Хитроумный метод лишить его средств к существованию. Вагнер весь вибрировал от злости. Этот сельскохозяйственный билль был чертовски важен. Он так рассчитывал на его принятие. Саботируя его, Роадс лишит Вагнера всех шансов. Его проект обречен на неудачу.
   Роадс зажег сигару.
   — А пока будем на связи.
   Вагнер немного успокоился. Переговоры — его стихия. Он часто сталкивался с трудностями и непониманием. Но он все еще в выигрышном положении. Билль могут и принять. А у него есть то, что нужно «Андерсон». Его силиконовая солнечная батарея была шансом на лучшую жизнь. Пока патенты у него в руках, можно диктовать свои условия. Им не удастся сделать его банкротом, Вагнер этого не допустит. Война так война.
   Заслышав шаги в коридоре, Аннабелл едва успела спрятать в стол коробку зефира, как в офис вошел Вагнер. Он был мрачнее тучи, с синими тенями под глазами и напряженным взглядом. Она чуть не пожалела его: таким усталым он выглядел.
   Но это помешало бы ее планам на вечер. Сегодня он нужен был Аннабелл бодрым и энергичным.
   — Что случилось?
   — Ничего непоправимого, но мне нужно, чтобы вы собрали всю имеющуюся информацию по биллю, который собираются рассматривать в конгрессе на следующей неделе. Он имеет отношение к поддержке частного предпринимательства и сельского хозяйства.
   — Зачем? Что произошло?
   — Все очень серьезно. Конгресс хочет выделить деньги фермерским хозяйствам на развитие альтернативных источников энергии, а также компаниям, которые производят эти источники. Большие деньги.
   — Именно в этом аспекте мы собираемся сотрудничать с «Андерсон»?
   — Точно.
   — Тогда в чем проблема?
   — Насколько я понял из моего разговора со Смитом и Дином, все дело в политике. С помощью третьей заинтересованной стороны.., им удалось притормозить рассмотрение билля в конгрессе. Некоторые члены конгресса отказываются голосовать за него. Мне нужно выяснить, кто именно против билля и почему, и попробовать переубедить их.
   — Полагаю, это срочно? — спросила Аннабелл.
   Вагнер кивнул.
   — Какова наша стратегия?
   Аннабелл все знала о стратегии и бизнес-модели компании. Вагнер годами вбивал ей это в голову. Компании обычно расширялись двумя способами. Первый — кредит, что довольно рискованно, но часто применяется на практике. Второй — захват другой, более мелкой компании, что сопряжено с неменьшим риском.
   Вагнер предпочитал первое.
   — Почему-то мне кажется, что вы не воспринимаете мои слова серьезно.
   Аннабелл протянула руку и поправила галстук Вагнера. Кончики пальцев скользнули по теплой коже над воротничком рубашки. Вагнер напрягся.
   — Нет, я крайне серьезна. Вы научили меня всему, что нужно знать о спросе и предложении. Может быть, пора применить эти знания на практике?
   — Спасибо, мисс Скотт, я приму это к сведению.
   Вагнер бросился в свой кабинет. Проклятье.
   Что она имела в виду? Вдруг то же, о чем подумал он сам!
   Какой мужчина смог бы отказаться от такого соблазнительного «предложения»?
   У мисс Скотт слишком завышенные требования к товару, сказал себе Вагнер. И он ее этому не учил. То есть учил, конечно, но он имел в виду совсем другое.
   Но если так будет продолжаться, он сойдет с ума. Думай, Вагнер, думай. Нельзя заниматься бизнесом и встречаться с Аннабелл! Или можно?
   Можно ли совместить работу и удовольствие?
   Проклятье, пять лет назад он, не колеблясь, ответил бы «да». Но сегодня все по-другому. Совесть не позволяла ему играть чувствами Аннабелл.
   Видимо, он все-таки научил Аннабелл паре вещей. Девушка упорно шла к поставленной цели. К несчастью, Вагнер сам был этой целью. И она не выглядит больной, как ему сначала показалось.
   Аннабелл выглядит абсолютно здоровой, со всеми округлостями в нужных местах и здоровым румянцем. Что же заставило ее разгуливать по кабинету с голыми ногами и хватать его за галстук или, что еще хуже, за ремень брюк?
   Какой же он идиот!
   Он потерял контроль над ситуацией. Потерял контроль над самим собой. Вагнер никогда не терял контроль. Не время делать это сейчас.
   Ему нужно думать о работе.
   Дин и Смит из союзников превратились во врагов. Все, что им нужно, — это деньги. И неважно, какой ценой. Против него лично они ничего не имеют. Но Кении Роадс.., эта акула в мире политических интриг и жестокого бизнеса. Знакомая фамилия. Где он сталкивался с ней раньше? И почему он не назвал Аннабелл это имя? Он не хотел, чтобы она знала имя их нового врага. Почему?
   Сев в кресло, Вагнер выдвинул один из ящиков стола. Там он нашел папку с личными данными Аннабелл Скотт. Он пролистал страницы, пока не нашел, что хотел. Значит, инстинкты его не обманули. Вздохнув, Вагнер захлопнул папку.
   У всех в прошлом есть демоны, которые не дают жить в настоящем. Были такие демоны и у Вагнера. Но он и не предполагал, что в ходе переговоров с «Андерсон» сможет столкнуться с прошлым Аннабелл и ее отца.
   Он испытал огромное желание.., что сделать?
   Защитить Аннабелл? Нет, здесь нужно другое слово. Но Аннабелл отняла у него способность ясно выражать свои мысли.
   Красная ручка, контракт, патенты.., все утрачивало значение, когда в комнате появлялась Аннабелл. Есть предложения, от которых просто нельзя отказаться… Он хочет ее. Проклятье, он хочет ее больше, чем эту сделку с «Андерсон».
   Нервно теребя галстук. Ваг нажал кнопку интеркома.
   — Мисс Скотт. Аннабелл, ты нужна мне.

ГЛАВА ПЯТАЯ

   Волна желания пробежала по ее телу, жаркая и душистая, как сладкий мед. Как долго она ждала от Вагнера этих слов.
   Пять минут, если быть честной.
   Значит, трюк с забытыми трусиками сработал.
   Услышав такое, мужчина просто не может думать ни о чем другом. Но надо отдать Вагу должное. Он долго держался. Еще одно свидетельство его железной воли. Железной воли, которую Аннабелл втопчет в бежевый ковер своими напедикюренными пальчиками.
   Она стряхнула розовые крошки зефира и потянулась за блокнотом. Как будто она не подозревает, зачем Вагнер вызвал ее в кабинет. Но она тоже умеет играть в игры.
   Расправив плечи и поправив прическу, девушка сделала глубокий вдох. Набрав в руку горсть зефирок, она вошла в кабинет в полной боевой готовности. Четыре года Аннабелл ждала этого момента. Постучав в дверь для приличия, но не дожидаясь ответа, она потянула ручку.
   Вагнер сидел за столом. Темно-синий галстук был безупречен. Спина прямая, напряженная.
   Солнце освещало безупречную прическу и гладкую кожу. Синие глаза сверкали, неотрывно следя за каждым ее движением.
   Аннабелл приподняла одну ножку и провела ею по другой ноге, замерев на стройной лодыжке.
   Глаза Вагнера потемнели. Взгляд был прикован к ее накрашенным пальчикам.
   Она сделала шаг ближе.
   — Я должна кое в чем признаться, — произнесла она, стоя совсем рядом. — На самом деле мой лак называется не «Соблазн». Я сказала это, просто чтобы немного расшевелить тебя.
   Вагнер сглотнул. Взгляд его невольно обратился к красным ноготкам на ногах.
   — И как же он называется?
   Она нагнулась, отчего красная юбка поползла вверх, открывая ноги.
   — Очень скучно! — простонала она с притворным недовольством. — «Пожарная машина» или что-то вроде того.
   Подняв ногу, она аккуратно поставила ее на краешек кресла Вагнера. Мышцы под его рубашкой напряглись. Один толчок — и кресло на колесиках выехало из-за стола, позволяя ей рассмотреть великолепное тело начальника.
   — Звучит не слишком сексуально, — прокомментировал он.
   — Действительно, а что, если сделать так? — она провела пальчиками ног вдоль ноги Вагнера, замерев на бедре в сантиметре от молнии его брюк.
   — Может, мне стоит предложить новое название лака производителям? Вы столькому меня научили. Я знаю, что есть предложения, перед которыми просто невозможно устоять. Что вы на это скажете?
   Руки Вагнера сжались в кулаки.
   — Я скажу, что пора тушить пламя! — и притянул ее к себе в объятья.
   Она выдернула полы его рубашки из брюк и просунула руку под ткань, наслаждаясь ощущением его обнаженной кожи. Аннабелл погладила плоский живот, зарылась кончиками пальцев в жесткие колечки волос у него на груди.
   Она не могла оторваться от него. Вагнер был просто восхитителен — такой крепкий и горячий.
   Ее рука провела по плечам и замерла на спине. Но ей хотелось быть ближе. Еще ближе к нему. Аннабелл в одно мгновение стянула с него рубашку.
   Вид его полуобнаженного возбужденного тела ошеломил ее. Все внутри налилось жидким пламенем. Аннабелл больше не могла сдерживаться и прижалась губами к его груди. Вагнер резко втянул воздух. Его руки сами легли ей на грудь, сжимая и дразня возбужденные соски сквозь тонкую ткань блузки. Одежда только мешает, подумала Аннабелл. Вагнер словно прочитал ее мысли. Его пальцы замерли на перламутровых пуговках ее блузки. Он никуда не спешил, расстегивая их медленно, одну за другой. Почему он так медлит? Аннабелл недоумевала, выгибаясь под его чуткими пальцами.
   Наконец последняя пуговка была расстегнута; дернув плечами, Аннабелл позволила блузке соскользнуть на талию. Стянув ее одним движением, девушка небрежно отбросила ненужный предмет одежды.
   Вагнер обнял ее, прижимая к себе в страстном объятии. Ему все труднее становилось быть нежным. Это было объятие двух любовников, страстно желавших друг друга. Тепло его дыхания согревало ей шею.
   Горячий влажный рот прижался к ее груди, и дрожь удовольствия пробежала по позвоночнику.
   Она так долго не выдержит. Ожидание сводит с ума. Аннабелл бессознательно выгнулась навстречу его рукам и губам.
   — Давай уйдем отсюда, — выдохнул Вагнер, лаская ее грудь.
   — Куда? — задыхаясь, спросила Аннабелл.
   — Все равно. Нет, ко мне нельзя.
   Открыв глаза, она встретила взгляд темных от страсти глаз. Обычно холодные как лед, сейчас они пылали сапфировым пламенем. Аннабелл вздрогнула под его напряженным взглядом.
   Ее блузка соскользнула на пол. Юбка каким-то образом оказалась поднятой до талии, а все тело напряглось от желания. Аннабелл потянулась к Вагнеру. Выпуклость под его брюками свидетельствовала, что он хочет ее так же сильно, как она его. Вагнер Экром хочет ее.
   И хочет уйти. Он что, с ума сошел? Покачав головой, она схватила его за руку.
   — Здесь. Мы останемся здесь, — хрипло пробормотала она, плохо соображая из-за силы эмоций, нахлынувших на нее.
   — Здесь? — переспросил Вагнер.
   Она села на край стола и одним рывком притянула к себе мужчину. Стройные ноги обвились вокруг его талии. Его взгляд замер на ее груди.
   — У тебя такая красивая грудь. Я все время о ней думал.
   — Хм, покажи, о чем именно ты думал, — подзадорила Аннабелл. Ее соски уже напряглись в предвкушении. Она хотела, чтобы Вагнер коснулся ее.
   Его не надо было упрашивать. Руки сами легли ей на грудь. Аннабелл закрыла глаза, наслаждаясь, и выгнула спину. Умелые пальцы Вагнера сжали соски, посылая стрелы желания по всему ее телу.
   Сейчас она была счастлива, что у нее такая пышная грудь, которая обычно доставляла столько неудобств, не говоря уж о том, что все время надо носить лифчик. Но Вагнеру, похоже, она нравилась, потому что он просто не мог оторваться от пышных округлостей.
   — Аннабелл, ты меня убиваешь, — простонал он.
   Замечательно, именно этого она и хотела — заставить его умолять.
   Аннабелл улыбнулась:
   — Я еще даже не начинала.
   Потершись об него всем телом, девушка потянулась к ремню на брюках. Холодная металлическая застежка щелкнула. Проворные пальцы быстро расстегнули пуговку и замерли на молнии.
   Дразнящим движением Аннабелл провела рукой по ней вверх-вниз. Вагнер не мог сдержать стона.
   — Тебе нравится? — спросила она.
   Вагнер сглотнул:
   — О боже, да.
   Ммм… Вагнер никогда не упоминал имя Господа всуе… Он всегда говорил просто «да».
   Соскользнув со стола, Белл опустилась на колени и взялась за язычок молнии зубами. И медленно потянула вниз. Мышцы живота Вагнера стали как каменные. Из его горла вырывались стоны.
   Медленная сладостная пытка, подумала Аннабелл.
   Хорошо.
   На нем еще оставались трусы-боксеры. Из черного шелка. Как раз то, что надо. Хороший мальчик. Аннабелл нравились трусы-боксеры на мужчинах. Она потянула брюки вниз и поцеловала внутреннюю сторону бедра.
   — Скажи мне, что ты хочешь, — игриво произнесла она.
   — Тебя! — простонал Вагнер.
   Аннабелл доставляло удовольствие его мучить.
   — Что.., прямо здесь? — пошутила она. — На диване?
   С тех пор как он разбудил ее, заснувшую на диване, ароматом свежесваренного кофе, Аннабелл мечтала быть разбуженной другим способом.
   Только он. Его губы. Руки.., язык…
   Она положила одну руку на выпуклость под шелковой тканью. Вагнер вздрогнул и закусил губу.
   — Нет, не на диване, здесь, — хрипло пробормотал он.
   — Скажи мне. Скажи, что ты хочешь почувствовать мой рот на твоем теле.
   Повисла тишина.
   Не говоря ни слова, Вагнер одним движением приподнял ее и посадил на стол.
   — Сначала моя очередь, — прохрипел он.
   Его руки касались ее везде. Гладили, ласкали, сжимали и дразнили…
   Это была сладостная пытка. Если он продолжит еще немного, она сама начнет умолять взять ее.
   Его пальцы оказались в опасной близости от средоточия ее женственности.
   — Я думал об этом целый день. О том, правду ли ты мне сказала.
   Словно в тумане Аннабелл спросила:
   — Правду о чем?
   — Что ты забыла надеть трусики, — прошептал он.
   Жар нахлынул на Аннабелл, сосредоточившись у нее между ног.
   — А как ты думаешь? — выдавила она из себя.
   Его язык пощекотал мочку уха.
   — Мне нравится стягивать трусики с девушки, ощущая контраст между прохладной гладкой кожей и горячими кружевами. Мокрыми от желания.
   Или ты носишь хлопковые?
   — Нет, никогда.
   Она выбросила весь ящик еще вчера вечером.
   Поцеловав девушку в ухо, Вагнер приподнял ее и подвинул в центр стола. Бумаги, лежавшие на столе, посыпались на пол. Но ей было наплевать.
   Все, о чем Белл была в состоянии думать, это о горячем дыхании Вага на ее коже. Аннабелл зажмурилась от удовольствия. Его губы прижались к внутренней стороне бедра.
   Ее мышцы сжались, жаждая его прикосновений.
   Его губы поднимались все выше и выше вдоль ее бедра.
   — Какая нежная у тебя кожа. Может, я и не возражаю против отсутствия трусиков. Тут определенно есть чем заняться.
   Пальцы Аннабелл сжались в кулаки. Он собирался проверить, надела она трусики или нет. Почему он так медлит, сводя ее с ума своей медлительностью?
   Почти достигнув цели, он вдруг переключился на другую ногу. Аннабелл застонала от разочарования.
   Его губы были так близко. Так близко! Она чувствовала его горячее дыхание. Руки Вагнера сжали ее бедра.
   — Ах, никаких трусиков. Это сводило меня с ума весь день.
   — Так и было задумано, — выдохнула девушка.
   — Теперь твоя очередь сходить с ума.
   Его горячий язык коснулся самого чувствительного местечка, и Аннабелл закричала. Она металась по столу под его обжигающими ласками, но руки Вагнера крепко сжимали ее бедра, удерживая.
   — Сейчас, пожалуйста, — взмолилась она, забыв о гордости.
   — Кое-что забыли, — сказал Вагнер. Он потянулся к ящику стола и достал презервативы.
   Аннабелл заморгала от удивления.
   — Откуда это, мистер Экром? — с наигранным возмущением воскликнула она. — Раньше здесь этого не было.
   — Импровизация.
   — Импровизация, — фыркнула Аннабелл, вынимая презерватив из его пальцев.
   Дразнящим движением она провела пакетиком по своей груди. Коснулась соска. Это было мучением для Вагнера.
   — Я просто не могу отказать себе в этом удовольствии, — произнесла она, надрывая обертку. Думаю, немного воображения, и мы сможем найти этому предмету интересное применение.
   Она подвинулась на столе и пристроила презерватив в ложбинке между грудями. Вагнер втянул воздух.
   — Мисс Скотт, я и не замечал, какое развитое у вас воображение.
   — Вы же знаете, что я сокровище в офисе и за его пределами.
   Очень медленно Аннабелл надела на него презерватив.
   — Я и не знал, что такое возможно, — простонал босс.
   Аннабелл открыла было рот для остроумного ответа, но в этот момент горячее и твердое оказалось у нее между ног. С губ ее сорвался стон, бедра сами поднялись навстречу его мощным толчкам.
   Вагнер отпустил ее бедра и взял за плечи, прижимая крепче к своему горячему, напряженному телу — Аннабелл… Белл, лежи спокойно, иначе я…
   Но Аннабелл уже не могла остановиться. Их тела двигались в одном сумасшедшем ритме.
   Глубже. Еще глубже.
   Ваг стонал, и Аннабелл это нравилось.
   Она выгнула спину, прижимаясь к нему еще крепче, и мышцы ее конвульсивно сжались, а весь мир вокруг завертелся в бешеном цветном вихре; пока она больше не в состоянии была двигаться только чувствовать.
   Сквозь туман она слышала, как Ваг задышал чаще. Аннабелл погладила его по спине руками, скользнула ниже и сжала твердые упругие ягодицы. Какая у него сексуальная попка, отметила она.
   Еще два последних толчка, и все закончилось.
   Горячее тепло разлилось внутри.
   Это лучше, чем зефир, подумала Аннабелл.
   И полезнее для фигуры.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

   Какое легкомыслие, стиснул зубы Вагнер.
   Он забыл обо всем с Аннабелл, кроме своего удовольствия. Он занимался сексом как семнадцатилетний подросток, впервые оказавшийся в постели с женщиной.
   Проклятье.
   Вагнер не выпустил девушку из своих объятий.
   Он хотел чувствовать ее рядом. Аннабелл блаженно вздохнула и уткнулась ему в грудь. Вагнера захлестнула нежность.
   Еще один такой вздох — и он снова потеряет контроль над собой.
   Он вспомнил, как она стонала и выкрикивала его имя, как извивалась под ним, выгибая спину навстречу его толчкам.
   Аннабелл потерлась голой ногой об его бедро.
   Что-то мягкое коснулось его кожи.
   Черт, ее юбка. Он даже не удосужился раздеть ее полностью. Какой же он озабоченный эгоист!
   Проклятье! Вагнер был чертовски зол на себя за несдержанность.
   Аромат ее волос щекотал ноздри. Ему нравился этот женственный аромат. Цветочный с легкой ноткой ванили. И какие красивые у нее волосы длинные и шелковистые. Вагнер почувствовал, как возбуждается. Черт, какая женщина захочет еще раз заняться любовью с мужчиной, который только что показал себя озабоченным зеленым юнцом, не способным доставить женщине удовольствие. Ему надо срочно это исправить. Любой ценой.
   — Как насчет ужина? Сегодня вечером?
   Хорошая идея. И нет времени на раздумья и муки совести.
   Аннабелл оперлась на локоть и посмотрела на него. Уголки ее припухших от поцелуев губ приподнялись в улыбке. Припухших от его поцелуев, подумал Вагнер.
   Как же сильно он ее хочет. Невозможно оторваться от ее соблазнительного тела.
   — Я и не знала, что внутри секс-машины живет старомодный джентльмен… — прокомментировала она.
   — Я тоже не знал.
   Его раньше не называли секс-машиной. Хотя он предпочел бы секс-божество. Но вот старомодный? Вагнер и не знал, что кто-то может считать его старомодным.
   — Кто бы мог планировать, что это произойдет, пробормотал он.
   — Сожалеешь? — спросила Аннабелл. Ее ладонь скользнула на его плоский живот, поглаживая.