Морган Рэй. Чужая невеста

   – Стань его женой. Ты знаешь его всю свою жизнь. Вы прекрасно ладите друг с другом. Когда ты выйдешь за него замуж, в твоих руках будет такая большая власть…
   – Власть! – возмутилась Пеллеа. – Тебя интересует только власть.
   Лицо его резко побледнело.
   – Власть имеет важное значение, – сухо ответил он. – Сколько ни пытайся утверждать обратное, она управляет нашей жизнью.
   Затем он рассказал ей историю ее матери. На этот раз настоящую, не ту, в которую она верила с детства.
   – Виктор Алма возжелал ее, – признался отец, назвав имя человека, который возглавлял службу безопасности у Гранвилли, когда Пеллеа была совсем маленькой.
   Внутри у нее все упало.
   – О чем т-ты говоришь? – пролепетала она, предчувствуя, что его дальнейший рассказ ей не понравится.
   – Он постоянно искал с ней встреч, неожиданно появлялся в местах, которые она считала безопасными. Он не давал ей прохода, и она была в постоянной панике.
   Закрыв глаза, Пеллеа пробормотала:
   – Моя бедная мамочка.
   – В то время Гранвилли относились ко мне с настороженностью, так как до переворота я работал у Де Анжели, – продолжил отец. – Мне не доверяли так, как сейчас. Я пытался бороться с Алмой, но скоро стало очевидно, что у меня нет ни одного сторонника. – Он глубоко вдохнул. – Меня отправили в командировку в Париж. Алма сделал свое черное дело, пока я был в отъезде.
   – Папа…
   – У меня тогда не было никакой власти. – Он печально покачал головой. – Я не мог отказаться от этой командировки. Как только я уехал, люди Алмы силой притащили ее в его покои.
   Пеллеа задрожала, словно в комнату неожиданно ворвался ледяной ветер.
   – Она попыталась убежать, но ее заперли. Тогда она нашла нож и убила себя, прежде чем он смог… – Его голос оборвался.
   Девушка накрыла рот ладонью.
   – Но ты всегда говорил мне, что мама умерла от гриппа во время эпидемии.
   Признание отца потрясло ее, но все же в глубине души она всегда знала, что он что-то от нее скрывал.
   Он кивнул:
   – Да. Я всем это говорил. В то время здесь действительно была эпидемия гриппа. Но она умерла не от гриппа, а от стыда.
   У Пеллеа закружилась голова, и она пошатнулась.
   – А что стало с этим негодяем? – произнесла она хриплым голосом.
   – Вскоре после этого с ним произошел несчастный случай, – сухо ответил отец. Было видно, что он не собирался вдаваться в подробности. – Теперь, я надеюсь, ты поняла, что может произойти, когда у тебя нет власти.
   – Или когда ты работаешь на ужасных людей, – добавила она.
   Ее отец покачал головой и слабо улыбнулся:
   – Самое странное, что после этой истории Гранвилли начали мне доверять. Они дали мне более высокую должность, и я наконец обрел власть, которой мне так не хватало. – Он серьезно посмотрел на Пеллеа. – Сегодня ничего подобного бы со мной не произошло. Я хочу, чтобы ты тоже была защищена. Прошу тебя, стань женой Леонардо.
   Пеллеа понимала желание отца выдать ее замуж за влиятельного человека. Сердце ее разрывалось от любви к нему, от жалости к матери, жизнь которой так трагически оборвалась. И все же тогда у нее даже в мыслях не было выходить замуж за Леонардо Гранвилли. Она не беспокоилась о собственной безопасности, да и власть ее не интересовала.
   В таком подавленном настроении она находилась, когда увидела посреди своего сада красивого темноволосого мужчину. Она никогда раньше не встречала его, и это было странно. Амбрия – маленькая страна, и, идя по улице, редко увидишь незнакомое лицо. Она резко вскочила на ноги и посмотрела в сторону калитки, словно хотела убежать.
   Но мужчина не собирался причинять ей вреда. Очаровательно улыбнувшись, он сказал:
   – Привет. Меня преследует охрана. Не возражаете, если я здесь спрячусь?
   Услышав за калиткой тяжелые шаги, Пеллеа, не раздумывая, указала ему на дверь, за которой находилась ее спальня.
   – Спрячьтесь вон там. Быстрее. Охрану я возьму на себя.
   Вот так она и стала сообщницей Монте Де Анжели. Но ужаснее всего то, что она влюбилась в человека, в которого ей нельзя было влюбляться.
 
   Похоже, Монте не отдает себе отчета в том, что, укрывая его, она рискует. Он принимает это как должное и не ценит ее стараний. Когда в прошлый раз охранники увидели его на мониторе видеонаблюдения, они два дня искали его по всему дворцу. И все это время она прятала его у себя в спальне.
   – Вы сейчас говорили о диадеме Де Анжели? – спросил он. – Кажется, Леонардо о ней упоминал.
   Пеллеа посмотрела на него с яростью:
   – Как долго ты за мной шпионил? Что еще ты слышал?
   Монте поднял бровь:
   – Что еще я не должен был слышать?
   Она всплеснула руками.
   – Не беспокойся, – сказал он. – Я слышал только о вашей свадьбе и сегодняшнем бале.
   Они оба перевели взгляд на красивое платье, висящее на дверце высокого гардероба красного дерева.
   – Ты его наденешь сегодня вечером?
   Роскошное платье с черным бархатным корсажем и изумрудно-зеленой атласной юбкой, несомненно, подчеркнет необыкновенную красоту Пеллеа. Монте положил руки на его пояс и представил себе, что танцует с ней.
   – Диадема Де Анжели будет прекрасно с ним смотреться, – заметил он.
   – Ты помнишь, как она выглядит? – удивилась Пеллеа.
   – Что тут странного? Это диадема моей матери. – В его взгляде была ирония.
   Содрогнувшись, Пеллеа обхватила себя руками.
   – Она уже много лет не принадлежит твоей матери, – ответила она. Это прозвучало как оправдание.
   – А до нее она на протяжении нескольких сотен лет принадлежала другим королевам Амбрии, – добавил Монте, проигнорировав ее слова.
   Пеллеа снова вздрогнула:
   – Уверена, что ты прав.
   – Но она досталась Гранвилли в качестве трофея. – Печально улыбнувшись, Монте добавил: – И все же потребуется больше двадцати пяти лет, чтобы уничтожить многовековые воспоминания. Воспоминания о достижениях моей семьи.
   Пеллеа закусила губу, затем посмотрела в его глаза, полные печали, и у нее защемило сердце.
   – Прости, – сказала она, положив руку ему на плечо. – Прости, что мне придется надеть диадему твоей матери. Леонардо попросил меня это сделать, и я согласилась.
   Монте накрыл ее ладонь своей и повернулся к ней лицом. Глаза его заблестели, и она поняла, что он хочет ее поцеловать. Ее сердце учащенно забилось, но она понимала, что не может этого допустить, и тут же отстранилась.
   Он вздохнул и разочарованно покачал головой, но мысли его были далеко.
   – Где она? – спросил он, окидывая взглядом гардеробную. – Где ты ее хранишь?
   – Диадему? – удивилась Пеллеа. Неужели он думает, что столь ценная вещь может храниться здесь? – Она находится за стеклом в музейной комнате, как и всегда. Разве ты не слышал сержанта Фромера? Охранники принесут ее мне перед началом бала. Они будут сопровождать меня на бал. Диадема всегда находится под охраной.
   Монте задумчиво посмотрел на нее:
   – И ты тоже будешь находиться под охраной с того момента, как ее наденешь.
   – Выходит, что так.
   Он кивнул:
   – На днях я читал о ней статью. Бриллианты, рубины, изумруды – все камни больших размеров и высокого качества. Я уже не говорю о мастерски выполненной основе. Эта диадема стоит дороже некоторых маленьких стран.
   Догадавшись, что он замышляет, Пеллеа резко вдохнула.
   – Нет, ты не посмеешь! – возмущенно воскликнула она.
   Монте удивленно посмотрел на нее:
   – Что?
   Ее темные глаза яростно засверкали.
   – Ты ведь собираешься ее украсть, не так ли?
   – Диадему? – Несколько секунд он пристально смотрел на Пеллеа, затем запрокинул голову и рассмеялся. А что, это замечательная идея. Ему понравился ход ее мыслей. – Пеллеа, – произнес он, взяв ее за плечи и поцеловав в лоб, – ты само совершенство. Ты не можешь выйти замуж за Леонардо.
   Пеллеа не смогла сдержать дрожь. Его прикосновение было подобно сладостной пытке. Все же она заставила себя держать под контролем свои эмоции.
   – В таком случае за кого мне выйти замуж? – холодно спросила она. – Ты готов сделать мне предложение руки и сердца?
   Монте ничего не ответил. Возможно, переворот не удастся, и к концу лета его уже не будет в живых.
   Кроме того, есть еще один фактор. Даже если все получится, будущий правитель Амбрии не может жениться на дочери человека, предавшего его семью.
   – Думаю, похищение гораздо лучше, – серьезно ответил он.
   Пеллеа знала, что он скажет нечто подобное. Знала, что его к ней влечет и он не может этого скрыть. Но она реалистка и знает также, что он ненавидит ее отца и людей, на службе у которых тот состоит. Разве может быть иначе? У них нет будущего.
   – Я буду сопротивляться изо всех сил, – отрезала она.
   Монте очаровательно улыбнулся:
   – Всегда есть выход лучше.
   – И какой же?
   – Пойти со мной по доброй воле.
   Она фыркнула:
   – До или после моей свадьбы с Леонардо?
   Его ответ расстроил ее.
   – Не могу поверить, что ты говоришь серьезно.
   Пеллеа дерзко вскинула подбородок:
   – В течение четырех следующих дней я выйду замуж за Леонардо.
   Убрав с ее щеки прядь волос, он мягко спросил:
   – Почему?
   – Потому что я так хочу, – решительно заявила она. – Я пообещала, что сделаю это, и намерена сдержать свое обещание.
   Отвернувшись, она открыла шкаф и начала доставать вещи, в которые собиралась переодеться.
   Монте подошел к ней сзади.
   – Это из-за твоего отца?
   Пеллеа обернулась.
   – Не впутывай сюда моего отца.
   – Значит, дело все-таки в твоем отце.
   Она продолжила рыться в шкафу. Монте восхищенно наблюдал за ее плавными, как у танцовщицы, движениями. Внутри его при этом разгоралось желание, которое мешало ему трезво соображать. Он покачал головой. Ему нельзя поддаваться этому желанию, если он не хочет провалить свой план.
   – Позволь узнать, почему ты выбрала Леонардо.
   Пеллеа положила ладонь на живот и дала себе слово, что Монте никогда не узнает о ребенке.
   – Потому что так хочет мой отец.
   – Потому что Леонардо может стать правителем Амбрии?
   – Да. – Разве она может это отрицать? – И потому что он сделал мне предложение.
   – А что, если я сделаю? – произнес Монте после небольшой паузы.
   Она посмотрела на него:
   – Но ведь не сделаешь, правда?
   Он отвернулся:
   – Вероятно, нет.
   – Я так и поняла.
   – Где Георгес? – спросил он, назвав имя человека, убившего его родителей. – Что он говорит насчет всего этого?
   Немного помедлив, Пеллеа ответила, тщательно подбирая слова:
   – Генерал в данный момент нездоров. Я не знаю, в чем проблема, но сейчас он отдыхает на своей вилле в Грэйпвайн-Бэй во Франции. Так что фактически страной сейчас управляет Леонардо. – Подняв голову, она посмотрела ему в глаза. – И прекрасно справляется с этим.
   – Правда? Надеюсь, он получает удовольствие. Ему еще недолго осталось выполнять эту работу, поскольку я намерен скоро отобрать ее у него.
   Пеллеа не знала, говорил ли он всерьез, или это типичное мужское хвастовство.
   – Что конкретно ты собираешься делать? – спросила она, собираясь поставить его на место.
   Монте подошел ближе, коснулся ее волос и улыбнулся:
   – Тебе не нужно ни о чем беспокоиться.
   Его голос прозвучал ровно и спокойно. Пеллеа, наверное, даже не догадывается, что большую часть жизни его гложут изнутри ненависть, желание отомстить. С той самой ночи, когда Гранвилли убили его родителей и сожгли дворец. Но час расплаты уже не за горами.
   – Твой отец серьезно болен? – тихо спросил он.
   – Да. – Пеллеа нашла блузку, которую хотела надеть, и достала ее из шкафа.
   – И ты хочешь, чтобы он почувствовал себя счастливым, перед тем как…
   Он вовремя замолчал, но Пеллеа резко обернулась и отрывисто бросила:
   – Не смей произносить это вслух!
   Монте мысленно отругал себя за то, что расстроил ее. Она очень переживает из-за своего отца, и намекнуть на его смерть было жестоко по отношению к ней.
   – Он будет рад увидеть тебя первой леди страны, – поправился он, затем собрал воедино все, что ему удалось узнать о Ванеке Мараллисе.
   Король Грэндор, отец Монте, считал Мараллиса способным, подающим надежды специалистом и планировал назначить его на должность главного советника. Затем произошел государственный переворот, в ходе которого выяснилось, что Мараллис все это время был на стороне Гранвилли. Монте ненавидел предателя всеми фибрами души. Скорее всего, именно благодаря внутренней информации, которой тот делился с повстанцами, им и удалось осуществить захват власти. Разве Монте может простить этого человека?
   – Уже поздно, – с нетерпением произнесла Пеллеа. – Мне нужно заглянуть к отцу.
   – Потому что он болен?
   – Потому что он очень болен. – Она хотела добавить что-то еще, но у нее сдавило горло. После небольшой паузы она прокашлялась и, снова обретя голос, продолжила: – В это время я всегда захожу к нему на несколько минут. – Она посмотрела на Монте. – Когда я вернусь, мы решим, что с тобой делать.
   – Правда? – Он дерзко улыбнулся, но она не стала бросать ему вызов и отвернулась.
   Затем она достала из шкафа льняной брючный костюм и, зайдя за ширму, переоделась. Когда она снова появилась перед Монте, он в очередной раз восхитился ее красотой. Ни одна женщина до нее не производила на него такого сильного впечатления. Он вдруг снова почувствовал непреодолимое желание увезти ее с собой.
   Вывести ее из дворца было бы несложно. Ему не пришлось бы проводить ее мимо охраны. У него есть свой способ незаметно проникать в замок и так же незаметно его покидать. Осталось только убедить Пеллеа пойти с ним.
   – Сейчас у меня нет времени решать, что с тобой делать, – сказала она, встретившись с ним взглядом. – Мне нужно посмотреть, как там отец. Я вернусь через полчаса. Побудь здесь. Никуда отсюда не высовывайся.
   – Возможно, я останусь здесь, – лениво протянул он.
   Пеллеа помедлила. Ей не понравился этот ответ.
   – Дай мне слово, что будешь ждать меня здесь. Или, может, ты хочешь, чтобы Леонардо нашел тебя и убил? – возмутилась она.
   Монте рассмеялся:
   – Думаю, я знаю, как мне быть с твоим так называемым женихом.
   Взгляд Пеллеа посуровел.
   – Остерегайся Леонардо, – серьезно произнесла она. – Он убьет тебя, если ты попадешься ему на глаза.
   – Правда? Этот манерный пижон?
   Пеллеа покачала головой:
   – Его обходительность лишь маска. На самом деле он человек жестокий. Говоря, что он может убить, я нисколько не преувеличиваю.
   Заглянув в ее темные глаза, Монте понял, что, как она ни старается это скрыть, он ей небезразличен.
   Он улыбнулся:
   – Я не очень верю в то, что Леонардо меня убьет, но так уж и быть, останусь.
   Пеллеа посмотрела на часы:
   – Я опаздываю. Выйди за дверь. Мне нужно кое-что проверить.
   – Что? – поинтересовался он.
   – Не твое дело, – отрезала она. – Мне нужно побыть одной. Выйди на улицу и жди меня в саду.
 
   Выйдя в сад, Монте услышал, как за его спиной закрылась дверь. «Должно быть, Пеллеа решила надеть что-нибудь другое», – подумал он, испытывая небольшое сожаление. Он приехал сюда ненадолго, и ему дорога каждая минута, проведенная с ней.
   Все же он здесь не только для того, чтобы повидать Пеллеа. Монте обвел взглядом двор и подумал о том, что когда-то в этом дворце жили его предки. Сможет ли он вернуть свою семью в дом, который по праву принадлежит ей? Сможет ли восстановить монархию?
   Разумеется, сможет. Сомнения недопустимы. Место его семьи здесь. Он уже нашел двух своих братьев, которых, как и его, в ночь трагедии вывезли из дворца, чтобы защитить от Гранвилли. Осталось разыскать еще двух братьев и двух сестер-близнецов. Он надеется, что к концу лета все потерянные наследники вернутся в Амбрию.
   Повернувшись, он посмотрел через стеклянную дверь спальни на большую кровать, на которой провел большую часть времени, когда приезжал сюда в прошлый раз. На него нахлынули воспоминания. Представив себе прекрасное обнаженное тело Пеллеа, он почувствовал боль желания и тихо застонал.
   Пеллеа особенная. Ни одной женщине до нее не удавалось завладеть всеми его мыслями. Она прочно обосновалась в его сердце, в его душе, в его снах, и ему даже не хочется от нее освобождаться. Это стало для него откровением.
   Если он останется в живых…
   Нет, он не может ничего обещать даже самому себе. В конце концов, ее отец предал его семью. Он не может себе позволить его простить.
   Но где, черт возьми, Пеллеа? Он ждет ее уже довольно давно. Подойдя к двери ее гардеробной, Монте тихо позвал:
   – Пеллеа?
   Никакого ответа.
   – Пеллеа?
   По-прежнему ничего. Он не стал повышать тон:
   охранники могли оказаться рядом с воротами и услышать его. Вместо этого он повернул ручку, приоткрыл дверь и снова позвал:
   – Пеллеа?
   Снова никакого ответа. Тогда ему стало ясно, что в гардеробной ее нет.

Глава 3

   Монте встревожился не на шутку. Куда она подевалась? Как ей удалось незаметно проскользнуть мимо него? Что у нее на уме? Неужели она предпочла богатство и власть, обещанные Леонардо, той страсти, которая связывала их? Неужели она такая же предательница, как и ее отец?
   Его охватила ярость, но это продолжалось всего несколько секунд. Нет, Пеллеа не способна на предательство. Ее странному исчезновению должно быть какое-то другое объяснение.
   В последний раз он ее видел, когда она заходила в огромный встроенный шкаф в дальнем конце гардеробной. Зайдя в комнату, он открыл дверь шкафа и вошел внутрь. Там за вешалками с платьями он разглядел приоткрытую дверь.
   Потайная комната в гардеробной? Вполне возможно. В прошлый раз он ничего подобного не заметил.
   Пробравшись к двери, он распахнул ее и обомлел. Пеллеа сидела перед большим компьютерным монитором. На его экран, поделенный на ряды окон, передавались изображения с камер наблюдения, установленных в разных частях замка.
   – Ах ты, маленькая лгунья… – пробормотал он.
   Вздрогнув от неожиданности, Пеллеа подняла на него глаза.
   – Я знала, что мне следовало закрыть дверь, – пробормотала она, не сводя глаз с экрана.
   – Это же целая система слежения, не так ли?
   Она вздохнула:
   – Она самая.
   Монте изумленно покачал головой:
   – Откуда она взялась в твоих покоях?
   – Мой отец втайне установил здесь оборудование несколько лет назад. Всякий раз, когда ему нужно было узнать, что происходило во дворце, он приходил ко мне. Поначалу я не пользовалась этой комнатой. Не видела в этом необходимости. До недавнего времени. Оказалось, что это весьма удобно.
   – И ты умеешь пользоваться всем этим оборудованием? – удивился Монте.
   – Да. Я неплохо разбираюсь в компьютерах. Я проштудировала несколько книг, посвященным информационным технологиям.
   Монте посмотрел на нее и улыбнулся:
   – Я восхищен.
   Пеллеа слегка покраснела и отвернулась.
   – Значит, теперь ты можешь быть в курсе того, что происходит внутри и снаружи. Как удобно. – Он начал перебирать в уме возможности.
   Отодвинувшись от стола с монитором, она снова вздохнула:
   – Монте, я не должна была тебе позволять это видеть.
   – Ты и не позволяла. Я сам нашел эту комнату. – Он покачал головой. – Зачем тебе все это?
   Она пожала плечами:
   – Иногда хочется что-то сделать втайне от других. Здесь, во дворце, это практически невозможно. Благодаря этой аппаратуре я знаю, кто где находится и чем занимается.
   – Ясно.
   Поднявшись, Пеллеа направилась к двери.
   – Теперь я действительно опаздываю.
   Монте вышел вслед за ней из потайной комнаты, и она аккуратно закрыла дверь, которая слилась со стеной, отделанной панелями.
   – Увидимся позже, – сказала она, пробираясь между вешалок с платьями. – Держись подальше от комнаты с оборудованием.
   Покинув встроенный шкаф, она направилась к выходу. Монте, нахмурившись, смотрел ей вслед. Ему не хотелось с ней расставаться. Под влиянием внутреннего порыва он окликнул ее:
   – Пеллеа, я хочу пойти с тобой.
   Повернувшись, она ошеломленно уставилась на него:
   – Что?
   – Я бы хотел навестить твоего отца.
   Она подошла к нему. Лицо ее выражало категорический отказ.
   – Ты не можешь этого сделать. Отец прикован к постели.
   – Я не буду ему показываться. Я не причиню ему вреда. – Он внимательно посмотрел на нее. – Послушай, Пеллеа, твой отец один из немногих ныне живущих людей, которые знали моих родителей. Он из их поколения. Он знал их, работал с ними. Какое-то время его с ними даже связывали доверительные отношения. – От переполнявших его эмоций у Монте сдавило горло, и он немного помедлил, прежде чем продолжить: – Я просто хочу увидеть его, услышать его голос. Обещаю не делать ничего, что может его расстроить.
   Пристально глядя на Монте, Пеллеа думала о том, что ей известно об этом человеке. Он с самого начала дал ей понять, как относится к ее отцу. Но он ошибался насчет Ванека Мараллиса. Она много времени думала над тем, как заставить Монте понять, что ее отец стал жертвой обстоятельств. Что на самом деле он всегда бы честным и порядочным человеком. Возможно, сейчас ей представится отличный шанс.
   – Ты не будешь ни в чем его обвинять?
   – Нет. Клянусь. – Монте слабо улыбнулся. – Клянусь памятью своих родителей. Ты мне веришь?
   Пеллеа застонала:
   – А что мне еще остается? – Она встретилась с ним взглядом. – Хорошо. Но тебе придется быть очень осторожным. Учти, если тебя поймает охрана, я скажу, что ты заставил меня взять тебя с собой.
   Монте криво улыбнулся, зная, что она лжет. Если его поймают, она сделает все, чтобы его освободить. Ее угрозы пусты. Она в него влюблена. При этой мысли он поморщился. Что ж, тем хуже для нее.
   – Мы пойдем туда, когда там никого больше не будет, – сказала она ему. – Я знаю, когда у медсестры перерыв и сколько он обычно длится.
   Монте кивнул. Он всегда знал, что она умна и находчива.
   – Опусти голову, – скомандовала она перед их выходом в коридор. – В это время в коридорах может кто-то быть. Старайся ни с кем не встречаться взглядом, если не хочешь, чтобы тебя разоблачили. Забудь, что ты принц. Ссутулься немного. Еще. – Пеллеа состроила гримасу. – Нет. Придется все делать самой. – Она ударила его сначала по одному плечу, затем по другому. – Теперь лучше, – довольно улыбнулась она.
   – Тебе это доставило удовольствие, не так ли?
   – Бить тебя? – Она покачала головой. – Нет, я не сторонница телесных наказаний.
   – Лгунья. – Он рассмеялся. – Пытаешься меня убедить, что тебе было больнее, чем мне?
   Пеллеа не удостоила его ответом. Просто посмотрела на него и вышла в коридор, мысленно спрашивая себя, не спятила ли она. Но она не солгала, когда сказала Монте, что доверяет ему. Она не сомневалась, что он не причинит вреда ее отцу. Возможно, ее чувства к Монте взяли верх над голосом разума. Она не собирается менять свое решение, но сохранять спокойствие тоже не может. Почему он вернулся? Почему именно сейчас, когда она уже спланировала свое будущее?
   И почему сердце бьется у нее в груди, словно птица в клетке? Не имеет значение, что она любит Монте. Она не может быть с ним. Ей нужно думать о ребенке. Взять с собой к отцу Монте – большой риск, но у нее нет выбора. Остается надеяться, что они не попадутся на глаза охране.
   «Не беспокойся, мой дорогой малыш, – мысленно сказала она своему ребенку, – я не допущу, чтобы кто-то причинил вред твоему папе».
 
   Монте нечасто сомневался в себе. Обычно он был уверен в правильности своих мнений и решений. Но пока он наблюдал за Пеллеа и ее отцом, у него возникло такое ощущение, что земля под его ногами не так тверда, как ему казалось до сих пор.
   Во-первых, он не знает наверняка, почему Пеллеа позволила ему пойти с ней. Она представляла, как велико его желание отомстить, однако пропустила его к врагу, больному и беззащитному. Неужели она не подозревала, как это опасно?
   Причинить вред прикованному к постели старику было бы несложно. Ванек Мараллис сильно изменился за прошедшие двадцать пять лет. Его некогда красивое лицо теперь было изможденным и морщинистым, волосы поредели и поседели. На высохших руках проступали синие вены. Возможно, кто-то другой на месте Монте и воспользовался бы ситуацией, чтобы расквитаться с врагом, но он ни за что не поднял бы руку на беззащитного старика. Пеллеа не могла этого знать. Тогда почему она рискнула?
   Наблюдая за трогательным общением отца и дочери, Монте чувствовал, как к горлу подступает комок. Неужели он может испытывать жалость к человеку, который помог Гранвилли погубить его семью?
   Нет, это невозможно. Он всегда ненавидел и будет ненавидеть Мараллиса. И все же нахождение рядом с человеком, знавшим его родителей, словно приближало его к ним, делало его частью страны, которую ему пришлось покинуть много лет назад.
   И еще это щемящее ощущение в груди, которое он не мог контролировать. Оно не покидало его с той самой ночи, когда он потерял родителей и дом. После того как его увезли из Амбрии, он продолжал пользоваться привилегиями, полагающимися человеку с его статусом. Он посещал лучшие учебные заведения, много путешествовал, имел все самое дорогое. Однако он, не раздумывая, отдал бы все это за крепкую любящую семью, о которой часто грезил по ночам.
   Сейчас, когда он, стоя в дверях, смотрел на Пеллеа и ее отца, это чувство обострилось. Склонившись над отцом, Пеллеа тихо разговаривала с ним, вытирала его лоб влажной тканью, поправляла ему подушки. Каждое ее движение было преисполнено любви к отцу. Мараллис не сводил с дочери глаз, которые тоже светились любовью.
   – Как ты себя чувствуешь? – спросила она его.
   – Сейчас, когда ты пришла, намного лучше.
   – Я на минутку. Мне нужно готовиться к сегодняшнему балу-маскараду.
   – Ах да. – Он взял ее за руку. – Значит, сего дня вы с Леонардо официально объявите о помолвке?
   – Да. Леонардо готов.
   – Какое облегчение для меня это слышать! Знать, что тебя есть кому защитить. Теперь я могу спокойно умереть.
   – Не смей об этом говорить.
   – Мы ничего не можем с этим поделать, дорогая. Мой час пробил.
   Пеллеа тяжело вздохнула и наклонилась, чтобы поцеловать его в щеку.
   – Нет. Тебе нужно почаще отсюда выходить, общаться с людьми. – Внезапно ей в голову пришла одна идея. – Я попрошу медсестру привести тебя на бал, чтобы ты смог сам все увидеть.
   – Нет, Пеллеа, – ответил он, качая головой. – Я никуда не пойду. Я слишком слаб, чтобы покидать постель.
   Пеллеа неохотно кивнула. Она знала, что отец так скажет, но надеялась, что он передумает и захочет выйти к людям. Но он не захотел даже попытаться, и ее сердце наполнилось печалью. Он начал готовиться к своему уходу из жизни, и она не в силах ничего с этим поделать. На глаза навернулись слезы, но она заставила себя сдержаться.
   Ей некогда плакать. У нее есть дела поважнее. Она привела сюда Монте в надежде кое-что ему доказать. Главное, чтобы ее отец спокойно отвечал на ее вопросы, иначе ее затея с треском провалится. Посмотрев в дальний конец комнаты, где в тени прячется Монте, она решила начать немедленно.