Морган Сара. Время для откровений

   И, к счастью, Эйвери Скотт относилась как раз к этой редкой категории людей. Ему никогда еще не встречались такие сильные женщины, и даже его скорая свадьба не смогла нарушить ее какого-то поистине безграничного самообладания.
   Решив, что Эйвери наверняка выберет себе угловой кабинет с отличным видом, Мал быстро прикинул, с какой стороны течет Темза, уверенно распахнул дверь и увидел как всегда безупречную Эйвери, разговаривающую с какой-то женщиной.
   И пока она еще не успела его заметить, Мал снова почувствовал нечто неуловимое, что испытывал лишь рядом с этой женщиной.
   С первого же взгляда становилось ясно, что Эйвери Скотт лучше всех способна выполнить ваш заказ, вот только мало кто мог разглядеть под этим безукоризненным фасадом настоящую женщину.
   И чем ближе Мал пытался к ней подобраться, тем сильнее она его отталкивала.
   Такая ирония. Всю свою сознательную жизнь Мал старался не подпускать женщин слишком близко к себе, но с ней это оказалось лишним. Эйвери сама выстроила вокруг себя высоченную стену, а когда он попробовал через нее перебраться, просто отвернулась и ушла.
   Они встречались целый год, а дружили еще дольше, но Малу порой все равно казалось, что он ее совсем не знает. И это притом, что даже под страхом смерти он не смог бы забыть крошечную ямочку, которая появлялась у Эйвери на щеке, когда она улыбалась, а ее соблазнительные губы преследовали его в сладостно-горьких снах.
   Когда они только встретились, Мал сразу оценил ее уверенность в себе и железную волю, которые помогали ей не упускать ни малейшей возможности в жизни. Он буквально преклонялся перед ее целеустремленностью, способностью добиваться успеха в любых условиях и верой в собственные силы, но именно из-за этих качеств им и пришлось расстаться. Эйвери Скотт отчаянно цеплялась за собственную независимость и бежала от всего, что могло хоть как-то угрожать ее безопасности.
   А он угрожал.
   Угрожали их отношения, так что она решила с ними покончить. Растоптать все то, что они успели создать, не оставив ему ничего, кроме навязчивой боли в груди.
   Обычно люди считают, что принц может получить все, что пожелает.
   Как же сильно они заблуждаются.
   На какое-то мгновение Мал замер на месте, смакуя причудливую смесь злости и сожаления, царившую в его душе, а потом Эйвери подняла глаза и наконец-то его заметила.
   Мал пристально смотрел на нее, пытаясь представить, что она думает о его столь неожиданном визите, но по ее виду ничего не мог понять. Эйвери неторопливо поднялась и спросила:
   – Мал? Вот так сюрприз. Я могу тебе чем-то помочь?
   Холодная вежливость настоящего профессионала. Просто не верится, что еще совсем недавно они были так близки, как только могут быть близки в этом мире два человека. Его имя явно случайно слетело с ее губ, а ведь так его называли лишь настоящие друзья. И когда-то она принадлежала к этому узкому кругу, который не волновали ни его деньги, ни положение в обществе. Она была одной из тех немногих, кто относился к нему как живому человеку, а не будущему правителю Зубрана. И пока они были вместе, Мал даже сумел ненадолго забыть о своем долге и обязанностях.
   Так, ладно, все это осталось в прошлом, сейчас же ему нужно поговорить о деле.
   В конце концов, он вот-вот женится на другой женщине.
   – Ты не ответила на мой звонок, – сразу начал Мал, решив опустить формальности вроде приветствий и обмена любезностями.
   – У меня была важная встреча. Ты считаешься отличным дипломатом, так что, думаю, в состоянии понять – я не могла бросить клиента, даже ради твоего звонка. – Эйвери говорила тем же тоном, что и с трудными клиентами.
   А ведь когда-то жаркие споры были их вторым любимым развлечением.
   А первым…
   Мал решил, что ему не стоит сейчас додумывать эту мысль до конца, так что вместо этого повернулся к собеседнице Эйвери:
   – Оставьте нас, пожалуйста.
   Им нужно кое-что обсудить без свидетелей.
   Не говоря ни слова, женщина послушно встала и скрылась за дверью.
   – Ты ведь без этого не можешь, так? Тебе все должны подчиняться? – Эйвери смерила его ледяным взглядом.
   – Просто мне нужно поговорить с тобой наедине.
   – Это мой кабинет, так что ты не имеешь права тут распоряжаться. Может, тебе и нужно срочно со мной что-то обсудить, но это все равно не повод вламываться ко мне без стука и мешать моим переговорам. Я бы никогда так с тобой не поступила, и мне бы не хотелось, чтобы ты позволял себе такие вольности.
   Воздух вокруг них мгновенно наэлектризовался.
   – Почему ты не отвечала на мои звонки?
   – Ты звонил в неудобное время.
   – И часто ты так игнорируешь клиентов? Я как-то всегда считал, что в твоем деле главное – заботиться о клиентах.
   – Но ты звонил не по делу.
   – А ты думала не о деле, когда не снимала трубку. – Мал подошел к огромному окну во всю стену, в очередной раз напомнив себе, что он пришел, чтобы обсудить несколько важных вопросов. И пусть у него когда-то и были близкие отношения с этой женщиной, сейчас это не имеет никакого значения. – А ты отлично устроилась. Неудивительно, что твой бизнес процветает, даже когда у других дела складываются не слишком удачно.
   – А что в этом особенного? Просто я хорошо разбираюсь в своей сфере и много работаю.
   Все так же глядя в окно, Мал улыбнулся:
   – Не прошло еще и пяти минут, как я пришел, а ты уже начинаешь напрашиваться на ссору.
   – Вообще-то это ты без предупреждения ко мне вломился, так что, по-моему, это именно ты напрашиваешься на ссору.
   Впервые за несколько недель Мал мог свободно говорить, не взвешивая каждое свое слово. До чего приятное ощущение…
   – Я всего лишь поздравил тебя с успехом твоего дела в наше нелегкое время.
   – Ты вполне мог поздравить меня по почте. Для этого вовсе не нужно было мне названивать или лететь сюда лично. Или, может, еще скажешь, что хочешь обсудить список приглашенных или цвет скатертей?
   – Такие мелочи меня совершенно не интересуют, и я нанял тебя именно для того, чтобы ты с ними разобралась без моего участия.
   – Хорошо, что мы хоть иногда в чем-то соглашаемся. А теперь попрошу тебя уйти и не мешать мне работать.
   Чувствуя, как внутри его все буквально оживает, Мал наконец-то повернулся к Эйвери:
   – Знаешь, кроме тебя, никто не осмеливается так со мной разговаривать.
   – Ну так уволь меня и найми себе других организаторов грядущего торжества.
   Эйвери с вызовом смотрела прямо ему в глаза. Но с чего ей самой предлагать такое? Для нее это отличная возможность выйти на новый уровень в своем деле. Мал заметил, что, несмотря на безупречный макияж, Эйвери выглядит усталой, а ее пальцы нервно теребят ручку.
   Он еще ни разу не видел, чтобы она что-то вертела в руках. Она никогда не нервничала или, во всяком случае, отлично скрывала свое состояние.
   Несколько секунд Мал задумчиво ее разглядывал, а потом возразил:
   – Я не собираюсь тебя увольнять.
   – Тогда переходи к делу. Зачем ты пришел?
   – Я пришел, потому что для предстоящего торжества мне не хватает одной важной детали.
   Как обычно, стоило лишь намекнуть, что ее работа не была идеальна, как Эйвери сразу же ощетинилась. Топнув изящной ножкой в элегантной туфельке, она прищурилась и быстро пробежала в уме весь список приготовлений.
   – Позволь не согласиться. Я сама тщательнейшим образом все проверила и могу с уверенностью сказать, что мы ничего не забыли.
   Она всегда была уверена в себе и имела на это полное право. Эйвери Скотт никогда ничего не упускала. Своей требовательностью к мелочам она сводила с ума своих работников, да и его самого, но при этом Мал просто не мог ее не уважать. Благодаря упорной работе ей удалось буквально из ничего выстроить успешную фирму. Эта женщина никогда не жила за чужой счет и ни у кого ничего не просила.
   И в его жизни Эйвери стала первой женщиной, которая не хотела принимать от него никаких подарков.
   На миг его охватило сожаление, но сейчас у него просто не было времени для такого глупого чувства, так что Мал быстро с собой справился и пояснил свою мысль:
   – Ты не так меня поняла. Я не сомневаюсь, что твоя работа, как обычно, выполнена безупречно.
   – Тогда чего тебе не хватает?
   Мал немного помедлил, прежде чем ответить. Он собирался доверить ей тайну, о которой еще не знал никто, кроме него самого, и он в сотый раз задумался о том, стоило ли вообще сюда приходить.
   – Чего мне не хватает? Мне не хватает самого главного, – неторопливо протянул он. – Мне не хватает невесты.

Глава 2

   – Невесты? – с трудом выдавила Эйвери.
   Ей и так-то нелегко было с ним встретиться лицом к лицу, а теперь нужно еще говорить о его невесте? Разве можно быть настолько бесчувственным?
   Потрясение помогло Эйвери справиться с нахлынувшей слабостью, и теперь ей нужно было лишь собраться и подумать, вот только, пока Мал в изящном костюме, выгодно подчеркивающем ширину плеч, стоял от нее всего в двух шагах, у Эйвери никак не получалось ни на чем сосредоточиться. Ну разве так можно? Стоило ему только объявиться, как она опять не может думать ни о чем, кроме его мускулистого, подтянутого тела и своих собственных гормонов. Это ее кабинет, ее личное пространство, он не имел права вот так без спроса сюда врываться. Эйвери уже давно научилась контролировать себя в любой ситуации, но почему-то именно сейчас, когда это умение пригодилось бы ей как никогда, у нее никак не получалось с собой справиться.
   Все это время Эйвери откладывала в сторону журналы, если в них хоть в двух словах упоминалось об экономике или политике Зубрана, и даже несмотря на то, что она лично занималась подготовкой свадебного приема, она старалась без необходимости не читать заметок о предстоящем торжестве. А если они с Малом случайно сталкивались на каких-либо мероприятиях, то Эйвери сводила все общение к короткому кивку вместо приветствия и убегала куда-нибудь подальше, а потом весь вечер не могла думать ни о чем, кроме него. Неужели она так никогда и не сумеет его забыть? Прошло всего пять минут, а она уже снова чувствует себя на грани.
   И сильнее всего ее пугали не властность и могущество, которым беспрекословно подчинялись чуть ли не все, с кем его сводила жизнь, и даже не безупречная внешность и рельефная мускулатура, толкавшие на измену любимым мужьям даже самых счастливых жен. Нет, больше всего ее пугал чувственный блеск черных глаз. Пугал и непрестанно напоминал о собственной уязвимости.
   Так неудержимо ее еще не тянуло ни к одному мужчине.
   Под его пристальным взглядом Эйвери невольно вспоминала все то, что между ними когда-то было и о чем ей сейчас совершенно не хотелось думать. Нельзя относиться к человеку сугубо профессионально и при этом раз за разом перебирать в памяти все те незабываемые мгновения, что были у них с Малом.
   Но совсем скоро он женится на другой, так что пора оставить прошлое в прошлом.
   Вооружившись этой мыслью, Эйвери решила не обращать внимания на взгляд, способный пробить ее заботливо созданную броню. Сейчас речь не о ней, а о его невесте.
   – Калила пропала? – озабоченно спросила Эйвери. Она пару раз встречала эту девушку, и та вела себя вполне приветливо. – Хочешь сказать, что ее похитили?
   – Нет.
   – Но раз она пропала, как ты можешь быть в этом уверен? То есть она принцесса, так что наверняка есть люди, которые…
   – Я получил записку.
   – Записку? – Эйвери постаралась сосредоточиться, но ее мозг упрямо отказывался думать о чем-либо, кроме самого Мала. – Но…
   – Записку от нее самой.
   – Ничего не понимаю, – произнесла Эйвери, стараясь отогнать те образы, что обычно преследовали ее лишь по ночам.
   – Она сбежала… – с видимой неохотой признал Мал, немного помолчал и добавил: – В общем, она сбежала, и не важно, почему она это сделала.
   – Не важно? – Эйвери покачала головой, надеясь избавиться от излишне навязчивых мыслей. Но что могло заставить скромную, сдержанную Калилу решиться на такой отчаянный шаг?
   – Сейчас важно не это, а то, как вернуть ее назад.
   – И, по-твоему, одно с другим никак не связано? Почему она сбежала? Наверняка у нее были какие-то серьезные причины.
   – Она не хочет выходить за меня замуж, – сквозь зубы выдавил Мал.
   Интересно, он так напряжен из-за того, что кто-то посмел его ослушаться, или потому, что действительно что-то чувствует к своей невесте?
   – Тогда я понимаю, в чем трудность. Чтобы жениться, нужна невеста.
   – Это не просто «трудность», но я все равно не собираюсь отменять свадьбу.
   – Потому что этого хочет ее отец?
   – Потому что этого хочу я. Но сначала мне нужно убедить Калилу, что у нас все получится и что я всегда буду ее защищать.
   Эйвери удивленно уставилась на Мала.
   Пытался ли он когда-нибудь так защищать ее саму? Разумеется, нет. Да Эйвери и сама бы этого не захотела, она же никогда не нуждалась в защите. Просто больно сознавать, что Мал с такой легкостью смог сойтись с другой женщиной после того, что у них когда-то было.
   – Значит, ты собираешься вскочить в седло и размахивать мечом, защищая невесту? Хорошо. Я не сомневаюсь, она обязательно это оценит.
   Неужели она напрасно так старательно пыталась убедить себя, что этот брак – всего лишь политический союз и сама Калила Мала совершенно не интересует? Похоже, она серьезно ошиблась. Принцесса явно для него много значит, иначе он не стал бы ее искать.
   Эйвери почувствовала, как у нее к горлу подкатывает ком.
   – Она очень уязвима, хотя сомневаюсь, что ты в состоянии это понять. «Уязвимость» – это не про тебя, ведь так? Как можно быть таким слепым?
   – Я так понимаю, ты хочешь победить всех ее драконов.
   – А ты бы предпочла, чтобы мужчины не мешали тебе самой сражаться с драконами.
   – Ошибаешься, я люблю животных, так что предпочла бы его приручить.
   Раньше такой разговор обязательно закончился бы смехом. Мал бросал ей вызов, она отвечала, а потом они плавно перебирались в спальню или любое другое укромное местечко, чтобы закончить спор без лишних свидетелей.
   – Мне просто кажется, что ей не помешало бы самой научиться защищаться.
   – Не все женщины похожи на тебя.
   В голосе Мала было столько горечи, что Эйвери почувствовала, как вновь начинают болеть так и не зажившие после их расставания раны. И чем больше проходило времени, тем сильнее она сомневалась, что они вообще когда-нибудь заживут.
   – Ладно, я все поняла: тебе нужна невеста, чтобы жениться, и ты готов ее защищать ценой своей жизни. Она наверняка это оценит, вот только при чем тут я?
   – Калила всегда очень высоко тебя ценила и считала подругой. – Мал слегка повел плечами, и Эйвери только теперь заметила, что он напряжен ничуть не меньше ее самой. – И я пришел просить тебя о помощи.
   – Моей помощи? – Эйвери была довольно высокой, но рядом с Малом всегда чувствовала себя хрупкой и уязвимой. – Но чем я могу помочь?
   Сейчас Мал как нельзя лучше подходил на роль властного и самоуверенного кронпринца, и она невольно задумалась о том, как они сумели столько времени провести вместе. И куда только делся тот человек, с которым она когда-то смеялась и до поздней ночи обсуждала философские вопросы?
   Как-то Мал признался, что может многое узнать о человеке не только по словам, но и по жестам. Этот навык не раз помогал принцу, когда ему приходилось решать дипломатические вопросы с соседними странами, и сейчас Эйвери буквально чувствовала, как его пристальный взгляд проникает ей в душу, читая самые сокровенные мысли.
   Не отводя от него глаз, она замерла не месте. Может, она и не в силах полностью заглушить язык тела, но лишних подсказок Мал точно не дождется.
   – Чего ты от меня хочешь?
   – Ты умная, независимая женщина и хорошо знакома с Калилой, и я подумал, что ты можешь знать, где она сейчас находится. Ты много с ней общалась. Прошу тебя, подумай, может, она говорила что-нибудь такое, что могло бы помочь ее найти?
   Все последние месяцы Эйвери старательно пыталась забыть и эти разговоры, и саму Калилу, ведь стоило ей только вспомнить принцессу, как она сразу же представляла ее в объятиях Мала, и тогда ей хотелось лишь закрыть глаза и завыть от несправедливости этого мира.
   Почувствовав, что у нее снова начинают дрожать руки, Эйвери торопливо спрятала их за спину.
   – Я правда не…
   – Эйвери, прошу тебя, подумай! О чем вы с ней разговаривали? Ты помогла ей выбрать наряд, когда она устроила тот благотворительный ужин, а потом посоветовала дизайнера свадебного платья. Она буквально на тебя молилась и говорила, что мечтает стать такой, как ты.
   – Серьезно? – Эйвери невольно усмехнулась. – Но, думаю, ты быстро ее отговорил от подобной глупости.
   Мал лишь чуть плотнее сжал губы и повторил свой вопрос:
   – Так она тебе все-таки что-нибудь говорила?
   – Нет. – «Уходи, ну что тебе стоит? Просто уходи и оставь меня в покое». Но, разумеется, принц не собирался уходить, пока не получит то, что ему нужно. – Я честно не имею ни малейшего представления о том, где она сейчас может быть.
   Эйвери уже и сама начала волноваться, ведь она прекрасно знала, как уязвима Калила. И ей совершенно не нравилась сама мысль о том, что женщина может быть так уязвима. Как только Мал уйдет, она обязательно позвонит принцессе. Калила, может, и не ответит, но попытаться нужно в любом случае.
   – Она говорила тебе о каком-нибудь конкретном месте?
   Мал все также пристально на нее смотрел, видимо считая, что так его слова прозвучат весомей. Но в результате оба лишь почувствовали, как разгораются искорки той обжигающей страсти, что когда-то пылала между ними. Мал нахмурился, а Эйвери поспешно отступила. Иначе бы она просто не удержалась и прикоснулась к тому, кто не покидал ее мыслей ни днем ни ночью.
   Мал все еще смотрел ей прямо в глаза, и Эйвери чувствовала, как по ее телу пробегают горячие волны, сосредоточиваясь где-то внизу живота, но не могла отвести взгляд. Не могла и не хотела. Ведь этот взгляд соединял их сильнее, чем любые слова.
   – У тебя полно охранников. Разве они не могут отследить ее телефон?
   – Не могут. Чтобы что-то узнать, придется задавать вопросы, а я не хочу без лишней необходимости поднимать шумиху.
   – А с ее друзьями ты говорил?
   – Ей не разрешали иметь друзей, ее воспитывали в очень замкнутой обстановке.
   Да, Калила ей как-то об этом говорила. Эйвери до сих пор не могла представить, каково это – жить в роскошной тюрьме, полностью изолированной от внешнего мира.
   – Ты на ней женишься, так что это ты должен знать, куда она могла направиться.
   – Мы почти не виделись, – неохотно признал Мал, снова поворачиваясь к окну. – Похоже, я ошибся, когда кое-что решил.
   – Ты вообще слишком часто все пытаешься решать за других.
   – Сейчас это не важно. Важно найти Калилу. Если свадьба не состоится, то меня ждут серьезные дипломатические сложности.
   – Дипломатические сложности? – Эйвери устало закатила глаза. – Тогда понятно, почему Калила ушла. Дай попробую угадать. Особой романтики у вас не было, ведь так?
   – А ты, оказывается, знаешь такое слово?
   – А что в этом удивительного? Может, сама я и не слишком склонна к романтике, но речь-то сейчас не обо мне. Неужели Калила никогда не давала тебе понять, что чувствует? Вы же знакомы много лет.
   – За все это время мы и пяти слов друг другу не сказали.
   – Понятно, – удивленно протянула Эйвери.
   Но раз он ее не любит, зачем так торопиться взять в жены? Этому есть лишь одно объяснение. Когда они расстались, Мал разозлился и решил сделать ей больно.
   – И те пару раз, что мы все же разговаривали, она лишь соглашалась с моими словами.
   Эйвери невольно вспомнила их оживленные споры обо всем на свете – от экономики до прав человека. Разве такой мужчина сможет стать счастливым с женой, которая лишь тихо ему поддакивает, не решаясь отстаивать собственное мнение?
   Он же умрет от скуки.
   Впрочем, Мал это вполне заслужил, раз готов сделать такой важный шаг, только чтобы заставить ее страдать.
   – Ну раз она такая послушная, то ты мог бы просто сказать ей «к ноге».
   – Сейчас не время для шуток. Я пришел, чтобы узнать, сможешь ли ты мне чем-нибудь помочь.
   – Не могу и вообще не понимаю, почему ты решил обратиться за помощью именно ко мне. – Сейчас Эйвери хотелось, чтобы он просто ушел и оставил ее в покое, дав позвонить Калиле и попытаться во всем разобраться.
   – Когда-то мы были друзьями… – В его глазах мелькнули отблески прошлого. – Хорошими друзьями.
   Сейчас Эйвери бы предпочла столкнуться с десятком драконов, чем вспоминать былое.
   – Мал…
   – Я прошу тебя как друг. В моей жизни не так уж много людей, которым я могу действительно доверять, но тебе я доверяю несмотря ни на что. Если о моем положении узнает кто-нибудь еще, могут возникнуть сложности. – Мал так пристально на нее смотрел, как будто пытался прочитать ее мысли. – Если бы ты все еще питала ко мне какие-либо чувства, я ни за что не стал бы тебя во все это втягивать. Я так решил, потому что ты сама оборвала наши отношения. Но если я не прав, скажи об этом прямо сейчас.
   Что сказать? Что он снится ей каждую ночь? Что она не может толком ни на чем сосредоточиться и тратит в два раза больше времени даже на самые простые задачи? Что несколько месяцев после того, как они расстались, она ходила сама не своя?
   Даже сейчас, глядя в зеркало, она порой не узнавала свое отражение.
   Сердце Эйвери билось так громко, что и глухой смог бы услышать. «Если бы ты все еще питала ко мне какие-либо чувства…» Но о своих чувствах он ни слова не сказал. Хотя чему она, собственно, удивляется? Если бы она действительно значила для него что-то особенное, он не поменял бы ее с такой легкостью на другую женщину.
   – Нет у меня никаких чувств, – ответила она тем ледяным тоном, который обычно помогал ей отгонять слишком близко подобравшихся к ее сердцу мужчин. – Я ничем не могу тебе помочь, но дело не в нашем прошлом. Просто я ничего не знаю.
   – О чем вы с ней разговаривали наедине?
   – Не помню. – Или, точнее, у нее не было ни малейшего желания вспоминать, ведь каждое слово его невесты было для Эйвери как удар ножа в спину. – Обувь, платье, женское образование. Она никогда не говорила о том, что собирается убежать. – Или все же говорила? Припоминая, Эйвери слегка нахмурилась, и Мал сразу же придвинулся к ней ближе.
   – Ты что-то вспомнила?
   – Ничего, – Эйвери покачала головой, – просто…
   – «Ничего» меня не устраивает.
   – А она случайно не могла убежать в пустыню?
   Мал на мгновение прикрыл глаза:
   – Нет, Калила ненавидит пустыню.
   – Я знаю. – Эйвери никогда не понимала, как девушка, выросшая среди бесконечных песков, может их ненавидеть. Да при этом еще и согласиться стать женой человека, не скрывавшего свою любовь к величественным барханам. – Она говорила, что боится ее. – Эйвери вдруг кое-что вспомнила.
   – А что ты ей на это посоветовала?
   – Я сказала – нельзя убегать от того, что тебя пугает. – Она слегка покраснела.
   – И?
   – И все. Я просто сказала: чтобы побороть страх, нужно встретить его лицом к лицу. По-моему, это весьма здравая мысль, но я говорила вообще, а не советовала ей что-то конкретное.
   Но что, если Калила приняла ее слова именно за указание к действию? Эйвери нерешительно переступила с ноги на ногу.
   – Ты сказала, что она должна в одиночку пойти в пустыню? – резко побледнев, спросил Мал.
   – Нет. Разумеется, нет! – Но ведь при желании ее слова можно было понять и так! – Я только сказала: если ты сделаешь что-то, что тебя пугает, и сможешь побороть свой страх, то станешь намного сильнее.
   – Или умрешь. Ты хоть представляешь, как опасна пустыня для неопытного человека?
   – Представляю! Но не понимаю, в чем ты сейчас меня обвиняешь. Я не говорила, что ей нужно одной идти в пустыню!
   – Тогда будем надеяться, что Калила туда не пошла. Она же не протянет там и пяти минут.
   Вытащив телефон, Мал кому-то позвонил, и Эйвери могла лишь с болью в сердце слушать, с каким видимым беспокойством он говорит о своей невесте.
   Что, если Калила действительно поняла ее буквально и пошла в пустыню?
   Но разве она способна на такую глупость?
   И что делать, если все-таки способна?
   Эйвери прижала руки к вискам:
   – Слушай, может, я могу…
   – Ты и так уже достаточно помогла. Спасибо, что честно во всем призналась, теперь я хотя бы знаю, с чего начать поиски.
   Мал еще никогда не говорил с ней так холодно. Нет, Эйвери, конечно, всегда знала, что он умеет нагонять страх, но сама-то она его никогда не боялась! А Мал в свою очередь не боялся ее независимости и успешной карьеры, тем самым выгодно отличаясь от большинства мужчин, с которыми ей приходилось сталкиваться.
   – Я ни в чем не виновата, – не слишком уверенно начала Эйвери, хотя где-то в глубине души уже сама начала сомневаться. Вдруг Калила все-таки приняла ее слова за руководство к действию? – А даже если она и отправилась в пустыню, может, это не так уж и плохо. По-моему, это очень смелый поступок, так она сможет набраться уверенности в себе…