Моррисон Уильям. Перевалочная станция

   И он направился к выходу, расталкивая протестующих медиков.
   - Сюда, пожалуйста,- сказал один из "ординаторов" за дверью.- Сейчас мы принесем вашу одежду.
   Олли подозрительно глянул на женщину в белом халате, но она продолжала:
   - Вы меня, конечно, помните? Я вам давала таблетки от боли.
   - Ага, они здорово помогли,- радостно подтвердил Олли и позволил беспрепятственно увести себя.
   Позади раздавались сердитые крики, но он не обращал на них внимания. Мало чего им хочется! Ему надо поскорее отсюда выбраться, и делу конец.
   Возможно, все не сошло бы так гладко, если бы не предусмотрительность его новых друзей. Они заранее включили переносный микрофон в трансляционную сеть и репродукторы начали вызывать доктора Мэнсона, доктора Колани, доктора Памбера, других медиков, и всех - в разные места.
   В наступившей неразберихе Олли и его спутники благополучно ускользнули, и он впервые в жизни оказался пассажиром такси. По бокам сидели его друзья-"ординаторы", уже не в белых халатах,
   - На случай, если в вашем желудке появятся новые бугры,- сказала женщина,примите еще пару таблеток.
   Голос ее звучал так убедительно, что Олли упирался только для приличия, совсем недолго. Проглотив таблетки, он уселся поудобнее и отдался наслаждению быстрой езды. Ему не сразу пришло в голову спросить, куда они его везут, а когда он об этом подумал, ему уже так хотелось спать, что он тут же и позабыл обо всем.
   С помощью первых двух таблеток он переварил огромное количество питательных веществ. Кровь его весело струилась по жилам, все тело пронизывало блаженное ощущение сытости и благополучия.
   Он заснул в такси.
   - Ты передала сообщение с последними таблетками? - спросил Золто на своем языке.
   - Да, я объяснила им, что тут произошло,- ответила его жена.- Они прекратят отправку продуктов и будут ждать новых директив.
   - Очень хорошо. Теперь надо будет поскорее извлечь станцию из него. Оперировать мы сумеем сами, он и знать ничего не будет.
   - Н-нет, пожалуй не стоит...- протянула Поджим.- Если мы вынем из него станцию, с ней опять будут одни только хлопоты. Такая маленькая - того и гляди, опять потеряем, А не разумнее ли оставить ее у него внутри?..
   - Внутри него? Поджим, прелесть моя, да в своем ли ты уме?
   - Вполне! Гораздо легче укараулить человека, чем крохотный предмет. Я умудрилась там посмотреть рентгеновские снимки: станция прикрепилась к стенке желудка и никуда оттуда не де- нется. Мы наведем наш промежуточный передатчик на его желудок. Все, что поступит из нашего мира по нашим заявкам, мы будем сразу телепортировать через промежуточный передатчик в таком же сжатом виде, а здесь, в нашей лаборатории, развернем до нормальных размеров и будем отправлять на Альдебаран-II.
   - Ну, а вдруг он, вместе со своим желудком, куда-нибудь убежит?
   - Если к нему хорошо относиться, он никуда не уйдет. Неужели ты не понимаешь, Золто? Этот человек всю жизнь недоедал. Мы его будем кормить так, как ему и не снилось никогда и давать пандигестивные таблетки. И придумаем ему легкую работу, чтобы не скучал. Прежде всего заставим его учиться и набираться ума. А по ночам будем получать все, что нам нужно, из нашего родного мира.
   - А когда колония на Альдебаране-II получит все, что ей нужно, и наша миссия будет закончена, как тогда?
   - У нас будет достаточно времени извлечь из него станцию. Золто расхохотался. Смех его был удивительно непохож на
   человеческий, и не будь шофер такси так занят лавированием среди моря машин, он обязательно оглянулся бы. Поджим почуяла опасность и предостерегающе подняла палец. Золто мгновенно осекся.
   - До чего же ты изобретательна, моя дорогая. Впрочем, я не возражаю. Давай попробуем...
   Пробуждение Олли ознаменовало для него начало новой эры. Он чувствовал себя лучше, чем когда-либо за всю свою безотрадную жизнь. Два врача, увезшие его с собой, словно по волшебству превратились в добрую супружескую пару, которая предложила ему легкую работу и отличное жалование. Олли немедленно согласился.
   Теперь Олли мог есть, что хотел, но, странно, никогда не испытывал прежнего чувства голода. Тело его словно питалось из какого-то скрытого источника, а ел он немного, можно сказать, больше потому, что еда, которую ему предлагали, уж очень аппетитно выглядела.
   И это немногое шло ему на пользу.
   Он поправился, мускулы его окрепли, старые зубы выпали, а на их месте выросли новые. Он очень этому удивился, но после всего, что ему пришлось испытать в больнице, приучился не выражать своего удивления вслух. Очаги в легких исчезли, позвоночник распрямился. Скоро вес его возрос до восьмидесяти пяти килограммов, а глаза стали чистые и ясные. По ночам он спал сном праведника - или человека, получающего сильное снотворное.
   Поначалу он был совершенно счастлив. Потом, через несколько месяцев, его начала одолевать скука.
   Он пришел к мистеру и миссис Золто и заявил:
   - Мне очень жаль, но я не могу больше оставаться у вас.
   - Почему? - спросила миссис Золто.
   - Здесь нет условий для совершенствования, мэм,- сказал он почти виновато.- Я же все время учусь, и у меня появились кое-какие соображения - я мог бы кое-чем заняться. У меня много идей, мэм.
   Поджим и Золто, которые сами и внушили ему эти идеи, церемонно кивнули головами в знак согласия.
   - Мы рады это слышать, Олли,- сказала Поджим.- Дело в том, что мы сами решили переехать в... э-э, в местность с более теплым климатом, довольно далеко отсюда... Мы уж задумывались, как вы тут проживете без нас.
   - Не тревожьтесь, мэм. Я проживу.
   - Вот и отлично. Только нам было бы удобное, если вы еще пожили бы у нас до завтра. Нам хочется подарить вам что-нибудь на память.
   - Охотно подожду до завтра, мэм.
   Ночью у Олли был странный кошмар. Ему приснилось, что он снова лежал на операционном столе, а доктора и сестры снова столпились вокруг него.
   Он раскрыл рот и хотел закричать, но не смог издать никакого звука. А потом опять появились те самые два "ординатора" в белых халатах.
   - Не беспокойтесь. Все будет хорошо,- сказала женщина в белом халате.- Мы только вынем передаточную станцию. Утром вы ничего не будете помнить.
   И, действительно, утром он ничего не помнил.
   У него осталось только смутное ощущение, что с ним что-то случилось.
   Они пожали ему руку и дали отличное рекомендательное письмо на случай, если он захочет поступить куда-нибудь на работу, а миссис Золто вручила ему конверт с несколькими банкнотами, цифры на которых заставили его позднее выпучить глаза от изумления.
   Он шел по улице словно стал ее хозяином или собирался им стать.
   Куда девались, сутулость, погасший взгляд, затравленный вид!
   И безобразного прошлого тоже словно не бывало!..
   И тут у Олли возникло странное ощущение. Сначала оно показалось ему настолько необычным, что он не смог разобраться в нем. Оно возникло в желудке, который словно зашевелился и сжался в комок. Мгновенный болевой спазм заставил Олли даже зажмуриться.
   Прошло несколько минут, прежде чем он понял, что с ним случилось.
   Он был просто голоден - впервые за несколько последних месяцев.