Муркок Майкл. Повелитель пауков

   Четвертая кнопка, и мы услышали резкий скрип и скрежетание, которыми сопровождалось, как я немедленно заметил, движение двери: она ушла в стену направо.
   Заглянув в появившееся отверстие, мы ничего не увидели. Темнота была, хоть глаз выколи. Но мы почувствовали на лицах дуновение холодной-холодной струи воздуха.
   - Как ты думаешь, кто создал все это? - спросил я Гула Хаджи. - Шивы?
   - Может, и шивы, - сказал он не очень уверенно.
   Я протянул руку в темноту, чтобы нащупать панель с кнопками, которая, как было логично предположить, должна была быть и в этой комнате.
   Я ее нашел. Нажав соответствующую кнопку, я зажег в комнате свет.
   Песка на полу не было. По форме эта комната была приблизительно такой же, как и первая. Но здесь на стенах были закреплены какие-то огромные сферические предметы, под которыми находились пульты управления.
   На полу лежал скелет.
   Увидев останки того, кто, вероятно, был синим великаном племени мендишаров, Бак Пури пронзительно вскрикнул и стал показывать на кости дрожащим пальцем.
   - Дурной знак! Он тоже был любопытен, и его убили. Здесь действуют сверхъестественные силы!
   С показной беспечностью я прошел внутрь и склонился над скелетом.
   - Чушь, - сказал я, подняв копье с коротким древком. - Он был убит вот этой штукой - смотрите сами. - И я протянул им копье. Оно было легким и крепким, сделанным как единое целое из еще одного необычного материала.
   - Ничего подобного я в жизни не видел, - сказал Джил Диэра, присоединяясь ко мне, чтобы взглянуть на оружие. - Смотри, на древке вырезаны знаки - или буквы? - и я не знаю, какой язык это мог бы быть.
   Я тоже не знал, на марсианский он был похож мало. Однако было некоторое сходство, очень смутное, с классическим санскритом - в самом общем очертании букв.
   - Знаешь, что это такое? - спросил я, передавая пику Гулу Хаджи.
   Он сжал губы.
   - В своих странствиях я уже встречал нечто подобное. Похоже на оружие шивов, но не совсем. - Казалось, рука его дрогнула, когда он возвращал мне копье.
   - Тогда что это? - спросил я нетерпеливо.
   - Это…
   И тут раздался этот звук. Высокий звук, от которого останавливалась в жилах кровь, - противоестественный шепот, отозвавшийся в комнатах эхом. Он звучал вокруг нас, во всем этом подземном мире.
   Это был самый жуткий звук из всех, какие я слышал в своей жизни. Казалось, он подтверждал полубезумное предположение Бака Пури о том, что здесь живут существа сверхъестественные. Внезапно из убежища, обещавшего спасение, подземная комната превратилась в источник безотчетного, неконтролируемого ужаса.
   Первым побуждением было бежать. И Бак Пури действительно сделал шаг к двери, чтобы вернуться в первую комнату. Остальные не двигались, но было видно, что они с трудом удерживают себя.
   Я рассмеялся, точнее, попытался рассмеяться - в результате у меня получилось какое-то безрадостное кряхтение, - и сказал:
   - Спокойно. Это очень древнее место. Звук могли издать животные, поселившиеся в руинах, он может исходить от машин, наконец, он мог быть вызван ветром, проходящим через комнаты.
   Я не верил ни единому своему слову, и они тоже.
   Я попробовал другое средство.
   - Хорошо, - сказал я, поежившись. - Что будем делать? Рискнем там, где, может быть, никакого риска и нет, или пойдем на верную смерть в пустыне - смерть медленную, мучительную?
   Бак Пури остановился; должно быть, ему на помощь пришли остатки его некогда сильного характера. Он расправил плечи и присоединился к нам.
   Я миновал скелет и, приблизившись к панели с кнопками, открыл следующую дверь.
   Эта дверь открылась легко, и я быстро нашел кнопку, чтобы осветить третью комнату, которая была больше, чем предыдущая.
   В какой-то степени в этой комнате я почувствовал себя лучше: здесь было больше всякого оборудования. Конечно, я не знал его назначения, но меня успокаивала мысль о каком-то высоком интеллекте, создавшем все это. Как ученый, я оценил труд и изобретательность этого интеллекта. И еще я увидел, что оборудование создано живым мыслящим существом, а не какой-то сверхъестественной силой.
   Если эти пчелиные соты комнат все еще были обитаемы, значит, жили здесь люди, которые мыслят логически и действия которых можно расценивать с позиций элементарной логики. Конечно, не было гарантии, что они не отнесутся к нам враждебно или не будут угрожать нам каким-нибудь опасным оружием, но я почему-то был уверен, что в конечном итоге с ними можно будет найти общий язык.
   Так я думал.
   Мне следовало понять, что в моих рассуждениях, которые я выстраивал так тщательно, чтобы успокоить свою тревогу, был серьезный просчет.
   Мне следовало понять, что услышанный нами звук по природе был животным, а по настроению - очень злобным. В нем не было ничего, освященного истинным интеллектом.
   Мы пошли вперед, минуя комнату за комнатой, обнаруживая новую технику и материалы: ткань, немного похожую на парашютный шелк, контейнеры с газом и химикатами, мотки шнура, похожего на нейлоновый, только гораздо крепче, химическое оборудование, приборы для опытов по электронике, части каких-то аппаратов, в том числе электрических генераторов.
   Чем дальше продвигались мы по этому лабиринту комнат, тем более беспорядочно были расположены в комнатах предметы. В первых комнатах царил порядок, а в последующих вещи были перевернуты, шкафы, где все это хранилось, открыты, их содержимое выворочено наружу. Это были следы посещения грабителей, труп одного из которых мы нашли во второй комнате?
   Не знаю, какая это была комната по счету, может, тридцатая. Я открыл ее обычным путем и протянул руку, чтобы включить свет, и тут моей кожи коснулось что-то мягкое и влажное. О, это было ужасное прикосновение! Вскрикнув, я убрал руку и повернулся к своим товарищам, чтобы рассказать, что случилось.
   Первое, что я увидел, было лицо Бака Пури с глазами, в которых застыл ужас.
   Он показал рукой на комнату. Из горла вырвался сдавленный звук. Он опустил руку и потянулся к мечу.
   Другие сделали то же самое.
   Я посмотрел в дверной проем и увидел их.
   Белые фигуры.
   Вероятно, они когда-то были людьми.
   Теперь это были уже не люди.
   С ужасом и отчаянием я тоже вытащил меч, чувствуя, что нет, наверное, такого оружия, которое могло бы защитить нас от призраков, надвигающихся из темноты.

VI. Те, что некогда были людьми

   На этот раз Бак Пури не бросился убегать.
   На его лице отразилась сложная гамма чувств. Он сделал полшага назад и прежде, чем мы успели его остановить, кинулся в темную комнату, прямо на эти мертвенно-белые существа.
   Они что-то забормотали и на мгновение отшатнулись. При этом раздался какой-то шелестящий шум, как будто тысячи летучих мышей одновременно вспорхнули с места, и этот шум эхом пролетел по всему лабиринту комнат.
   Бак Пури посылал свой меч направо и налево, вверх и вниз, отрубая им конечности, пронзая непривычно мягкие, какие-то вязкие тела.
   И вдруг он превратился, словно по волшебству, в комочек плоти с торчащими из него во все стороны пиками. Он кричал от боли и ужаса, а пики, похожие на те, что мы уже видели рядом со скелетом, пронзали его тело одна за другой, пока под ними уже невозможно стало различить человека.
   Он рухнул на пол.
   Убедившись, что наводящие ужас существа можно было по крайней мере ранить или убить, я решил, что нужно воспользоваться безумной атакой Бака Пури, и, размахивая мечом, я бросился в комнату с криком:
   - Вперед - они смертны!
   Они и вправду были смертны, но легко ускользали; к тому же их вид и прикосновение к их телам вызывали физическое отвращение. Я слышал, как за мной последовали остальные. Это прибавило мне силы, и вскоре я уже сражался с окружившими меня врагами, нанося удары наугад по сплошной стене белой мягкой плоти, одной плоти, без костей.
   А лица! Они были злобной пародией на лица людей. Опять мне на память пришли летучие мыши с Земли, мыши-вампиры: плоское лицо с едва выступающими огромными ноздрями и кривой разрез рта, полного острых маленьких зубов, полуслепые глаза - темные, бездушные, беспощадные.
   Я отражал удары их лап и копий, стараясь избежать укусов их острых зубов, а они сновали вокруг, что-то бормоча и глухо вскрикивая.
   Я неверно судил о них. В их лицах не было ни малейшего признака здравого рассудка. На них была написана жажда крови, темная нерассуждающая злоба, злоба, которая лишь ненавидит.
   Мои спутники и я стояли плечо к плечу, спина к спине, пытаясь сопротивляться этой безликой злобной силе.
   Когда мы увидели, что они уязвимы, что от наших тяжелых мечей уже пали около десятка чудовищных существ, мы воспрянули духом.
   Мы продолжали сражаться, и наконец призраки обратились в бегство, оставляя после себя убитых и раненых, которые метались по полу. Мы добили их. А что оставалось делать?
   Мы попытались преследовать их, но дверь быстро закрылась. Когда же мы ее распахнули, призраки уже скрылись за следующей дверью.
   Включив свет в комнате, где мы только что сражались, мы смогли получше разглядеть противников.
   Своим безумием Бак Пури несомненно помог нам спастись. Атакуя призраков, он принял на себя основной удар - и основную массу их смертоносных копий.
   Обитатели подземных комнат были немного ниже меня ростом и казалось, как это ни было невероятно, совсем не имели скелета. Наши мечи проходили через плоть и мускулы, вызывая кровь - если можно назвать кровью желтую жиденькую водицу, в которой были испачканы лезвия наших клинков. Но они ни разу не наткнулись на кости.
   Сделав над собой неимоверное усилие, я нагнулся, чтобы рассмотреть тела, и увидел, что кости у них все же были, но настолько тоненькие и хрупкие, что напоминали палочки из слоновой кости.
   Каким образом вырос на древе эволюции этот уродливый, аномальный отросток?
   Я повернулся к Гулу Хаджи.
   - Что это за племя? - спросил я. - Думаю, ты уже давно догадался.
   - Это не шивы, - сказал он, криво усмехнувшись. - И не якши, как я думал до того, как их увидел. Эти жалкие существа не представляют никакой реальной угрозы, ну разве что для нашего рассудка.
   - Ты думал, что это якши. Почему?
   - Я узнал буквы на пиках и шкафах в комнатах, через которые мы прошли. Это письменность якшей.
   - А кто такие якши? Помню, ты упоминал о них.
   - Ты хочешь знать, кто были якши? Сейчас они живут только в слухах и суеверных рассказах. Это родственники шивов. Помнишь, когда мы только встретились, я тебе о них рассказывал?
   Теперь я вспомнил. Ну конечно, древнее племя, позвавшее аргзунов за собой из Мендишарии во время марсианской войны, называемой Величайшей войной.
   - Думаю, однако, что эти привидения - потомки якшей, - продолжал Гул Хаджи, - на которых они и похожи - если, конечно, я правильно представляю себе якшей. Призраки жили здесь, наверное, веками, и все это время они почему-то - видимо, как бы соблюдая ритуал - продолжали ухаживать за оборудованием, поддерживая его в рабочем состоянии, и защищать свое жилище от вторжений извне. Постепенно они утратили весь свой интеллект и привыкли находиться во мраке, хотя могли бы жить со светом. Что ж, остатки такого разрушительного и злобного племени, как это, вполне заслужили свою судьбу.
   Я вздрогнул. По-своему, мне было жаль этих существ, которые когда-то были людьми.
   И тут мне в голову пришла замечательная мысль.
   - Что же, - сказал я веселым голосом, - люди они или животные, наверняка, они не могли бы прожить без воды. Значит, вода где-то рядом, и мы ее скоро найдем.
   Казалось, когда мы только вошли в подземные комнаты, то на время забыли о жажде, но после изнурительного боя пить захотелось с новой силой - чтобы восстановить израсходованную энергию.
   Мы очень устали, но теперь чувствовали уверенность в том, что сможем справиться с белыми привидениями, если они снова захотят напасть. Мы продолжали идти вперед и скоро оказались в большой комнате, слегка освещенной - на этот раз естественным светом.
   Взглянув вверх, я увидел, что свет проходит через куполообразную крышу, расположенную выше, чем крыши в других комнатах. Через щели и трещины в куполе проникал песок, но пол был покрыт лишь очень тонким его слоем.
   И тут я услышал этот звук!
   Журчание, плеск. Сначала я решил, что у меня от жажды начались галлюцинации, но когда глаза мои привыкли к полумраку комнаты, я увидел его - я увидел фонтанчик в центре. Целый маленький водоем, наполненный водой.
   Мы подошли поближе и осторожно попробовали, вода ли это. Вода, чистая и свежая!
   Захлебываясь, мы пили и пили и не могли напиться, мы мочили тела и одежду. Но мы не забывали и о возможной атаке "местных жителей", поэтому по очереди стояли на карауле.
   С новыми силами, в хорошем настроении, мы наполнили водой фляги, висевшие на поясе. Пробка моей фляги застряла, и чтобы вытащить ее, мне пришлось воспользоваться маленьким ножичком, который есть у каждого синего великана. Он спрятан в доспехах так, что если воина захватывают в плен, враги могут и не заметить этот ножик, и у пленного будет шанс сбежать. Я достал пробку и снова убрал ножик в ножны, скрытые в моих доспехах.
   Что теперь?
   У нас не было никакого желания исследовать оставшиеся комнаты. Впечатлений и так хватало. Мы, однако, позаботились о том, чтобы забаррикадировать дальнюю дверь, через которую бежали белые призраки: мы навалили туда песок и щепки.
   Потом я нашел лестницу, состоящую из ступенек, закрепленных в стене. Она вела наверх, в узкую галерею, которая шла по периметру всей комнаты в том месте, где начинался купол. Я взобрался по лестнице на галерею. Она была узкой: вероятно, предназначалась она для рабочих, которые чинили и красили купол комнаты.
   Он не был сделан из того же самого долговечного синтетического материала, что вся башня. Я увидел пролом в крыше и, когда выглянул, моим глазам открылась черная пустыня, сверкавшая сейчас в лучах палящего солнца. Купол был почти наполовину засыпан песком, и поэтому снаружи его было почти не видно.
   Я взялся за край этого пролома, но в руках у меня остались только крошки: материал, из которого был сделан купол, разрушился под действием коррозии. Он был прозрачен - через него должен был проникать свет снаружи в комнату с фонтаном. Возможно, когда якши были в здравом рассудке и еще не опустились до полуживотного состояния, они любили отдыхать в главном зале своего подземного дворца. Крыша была сделана в виде купола исключительно в эстетических целях, ибо никакого практического значения такая ее форма не имела. Поэтому крыше и суждено было обвалиться окончательно. Когда это случится, песок забьет фонтан, и я не уверен, что у обитателей этого подземного дворца - или города? - хватит сообразительности расчистить его или починить крышу.
   Купол раньше чинили, но, вероятно, это делали далекие, еще разумные предки теперешних бледных привидений.
   Я спустился вниз, на пол, уже обдумывая свою новую идею.
   В диаметре купол был футов тридцать - через него мог бы пройти достаточно большой предмет.
   - О чем ты задумался, друг мой? - спросил Гул Хаджи.
   - Кажется, я знаю, как отсюда выбраться, - сказал я.
   - Отсюда? Вернемся назад, и все.
   - Или сломаем крышу, - сказал я, указывая наверх. - Она очень непрочная, разрушенная снаружи песком. Но я имел в виду не только это. Мы сможем выбраться из пустыни.
   - Ты где-нибудь нашел карту?
   - Нет, но я нашел много других вещей. То, что осталось от прежней высоконаучной цивилизации: плотная, прочная, непроницаемая для воздуха ткань, шнур, газовые контейнеры. Надеюсь, что газ в них еще есть и что это именно тот газ, который мне нужен.
   Гул Хаджи был явно сбит с толку.
   Я улыбнулся, а все смотрели на меня, как будто я вслед за Баком Пури стал сходить с ума.
   - Меня натолкнул на эту мысль купол, хотя и не знаю, почему, - сказал я. - Мне вдруг пришло в голову, что, если бы у нас был летающий корабль, мы могли бы пересечь пустыню очень быстро.
   - Летающий корабль?! Я слышал о таких. На юге до сих пор их используют, но их осталось очень мало, - сказал Джил Диэра. - Ты нашел летающий корабль?
   - Нет. - Я покачал головой, все еще не в состоянии оторваться от своих размышлений.
   - Зачем же тогда об этом говорить? - резко спросил Вас Оола.
   - Потому что мы можем сделать его.
   - Сделать? - Гул Хаджи улыбнулся. - Нет, нам не хватит знаний этих древних наций. Это невозможно.
   - Хотя я не претендую на то, чтобы считаться таким же могущественным ученым, как ученые этих погибших народов, - сказал я, - на это моих знаний должно хватить. Я не собираюсь строить летающий корабль такой же сложный, какие были у них.
   - Тогда какой?
   - Я думаю, очень простой, примитивный летающий корабль все же можно соорудить. - Трое синих великанов смотрели на меня молча, все еще с подозрением или, скорее, с сомнением.
   В марсианском языке не было слова, чтобы назвать этот корабль. Пришлось использовать слово из моего родного языка.
   - Мы назовем его воздушным шаром, - сказал я.
   Я начал чертить на песке план, объясняя принцип действия воздушного шара.
   - Из материала, который мы здесь уже видели, мы сделаем огромный мешок и наполним его газом, - сказал я. - Конечно, это будет непросто - мешок не должен пропускать газ. От него мы протянем веревки и закрепим на них корзину, в которой мы будем путешествовать, - нашу кабину.
   К тому времени, как я закончил чертить и объяснять, мендишары мне поверили и в общих чертах все поняли, что свидетельствовало об их остром уме, ведь у их народа наука была довольно слабо развита. Еще раз я столкнулся со способностью марсиан с готовностью воспринимать новые идеи и откликаться на них. Действительно, им можно было быстро объяснить любую достаточно сложную концепцию, если пользоваться понятными и логичными категориями. За долгую историю существования своей нации на примере погибших высокоразвитых цивилизаций они могли убедиться - то, что кажется невозможным, не всегда таковым является.
   В отличном настроении мы вернулись, чтобы взять все необходимое для воздушного шара.
   Я не был уверен, что в контейнерах, занимавших несколько комнат, содержался нужный нам газ. У меня не оставалось другого выхода, пришлось рискнуть жизнью, чтобы найти его.
   У контейнеров были клапаны, которые все еще работали исправно. Некоторые газы я узнать не мог, но кажется, ни один из них не был ядовитым, хотя от некоторых у меня начинала кружиться голова.
   Наконец я нашел комнату, в которой хранились нужные мне контейнеры с газом, атомный номер которого - 2, символ - Не, атомный вес - 4,0026. Этот газ, названный греческим словом, обозначавшим солнце - гелий, - был инертным, невоспламеняемым легким газом, который я искал, газом, который был нужен, чтобы наполнить наш воздушный шар.
   Итак, мы нашли то, что нам было необходимо: легкую прочную ткань, газ, веревки. Потом мы стали обследовать моторы, которые попались нам на глаза во время поисков. Я не стал разбирать их, так как предполагал, что они работают на атомной энергии, вырабатываемой крошечным атомным реактором. Но я все же понял, как они работают, и мог бы приспособить их для наших нужд, привязав к пропеллерам.
   Но пропеллеров не было, как не было ничего, что могло бы их заменить. Их нужно было как-то сделать.
   И тут мы обнаружили великолепный агрегат. С его помощью можно было получать предметы из легкого прочного синтетического материала, из которого было построено почти все вокруг.
   Этот агрегат был большим; кажется, он был связан с каким-то невидимым резервуаром.
   Это было неожиданно ниспосланным нам счастьем. На передней панели был нарисован план агрегата с трех точек: сбоку, сверху, спереди. Мы выбрали нужный нам размер и, нажав кнопку, запустили механизм. Через несколько минут из аппарата появился первый блок.
   Теперь мы могли сделать столько пропеллеров, сколько нам было нужно, а также кабину. Мне было жаль, что приходилось так быстро покидать подземный город. Как хотелось остаться и посмотреть, как работал этот аппарат, из каких исходных элементов и по какой технологии получалась такая сверхпрочная пластмасса. Я решил вернуться, как только представится возможность, и привести с собой людей, которые будут готовы, то есть соответствующим образом обучены, помочь мне достичь глобальной цели: исследовать все тайны подземного города, отыскать все приборы и аппараты, которые можно было бы применить в дальнейшем, научиться производить новые материалы, воспользовавшись информацией этой древней цивилизации.
   Когда это случится, на Марсе настанет новая жизнь.
   Мы трудились не покладая рук, перенося все необходимое в зал с купольной крышей, где, кроме всего прочего, мы находились около самого ценного в пустыне - воды.
   В одной из комнат мы нашли герметично закрытые контейнеры со специально приготовленной обезвоженной пищей, которая была безвкусной, но очень питательной.
   По мере того, как становилось видно, что воздушный шар приобретает конкретные формы, настроение улучшалось все больше и больше.
   У нас появилась свободная минутка, и мы решили заняться своим внешним видом. Мне нужно было побриться - и вообще я старался это делать регулярно. Трудность была в том, что я не мог нигде найти хоть какое-нибудь зеркало. Тут в одной из комнат я увидел какой-то металлический шкаф с ярко начищенной блестящей дверцей. Я перетащил его в комнату с куполом просто потому, что очень хотелось побриться и он был нужен как зеркало!
   Чтобы обитатели подземных комнат могли продолжать жить - если, конечно, это можно назвать жизнью, - мы соорудили вместо разрушающегося купола прочную крышу, чтобы песок не сыпался внутрь и не забивал фонтан.
   Мы приладили баллоны с газом к отверстию в будущем шаре, а пока еще бесформенной груде тряпья, и с радостью наблюдали, как постепенно на наших глазах вырастает крутобокая сфера.
   Нужно было приладить ремни к двигателю и установить пропеллеры, но в остальном шар был готов. По всем существенным признакам был похож на простейший самолет, и хотя он был уязвимее и медленнее, чем марсианские самолеты, на которых мне доводилось путешествовать, я считал, что мы неплохо потрудились.
   Шар наполнился воздухом и поднялся, удерживаемый туго натянутыми веревками. Казалось, он мог спокойно нести человек сто таких, как мы. Мы начали смеяться и хлопать друг друга по спине - можете себе представить, как выглядел в этой ситуации я: у нас получилось!
   С крепких веревок, проходящих поверх шара, свисала кабина, сделанная из больших пластмассовых пластин. Мы устроили в ней иллюминаторы. К сожалению, мы не нашли никакого прозрачного материала, чтобы вставить в эти иллюминаторы, и пришлось сделать что-то вроде ставней. В кабину мы положили фляги с водой, запасные контейнеры с газом, контейнеры с пищей.
   Мы очень гордились нашим воздушным кораблем. Может, он казался грубым и топорно сделанным, но он был очень надежен. Когда мы выпустим его через крышу над поверхностью земли и приладим ремни к двигателям, можно будет стартовать в любую минуту. Как сказал Гул Хаджи, эффектное появление в Мендишарии вождя, которого все считали мертвым или изгнанным из страны, да еще на летающем корабле, воодушевит народ, то есть вернет им надежду, утраченную во время несчастной атаки приозов на деревню.
   Гул Хаджи и двое других мендишаров всерьез обсуждали эту возможность, когда дальняя дверь - та самая, которую мы забаррикадировали на случай атаки белых призраков, - начала таять.
   Материал, который я считал способным выдержать действие любой разрушительной силы, пузырился и струился вниз, как дешевая пластмасса в огне. От двери пошел отвратительный запах - одновременно приторный и едкий.
   Я не знал, в чем было дело, но сразу начал действовать.
   - Быстрее! - завопил я. - В кабину! Я толкал своих спутников, помогая им забраться в кабину.
   Когда я развернулся в сторону двери, ее уже не было, а в проеме стояли белые призраки. У них в руках был какой-то аппарат. Они, естественно, не соображали, что это было, но зато хорошо помнили, как эту штуку наводить и куда нажимать, чтобы выстрелить.
   Ирония судьбы: передовое приспособление в руках слабоумных.
   Аппарат испускал лучи, и один из них только что коснулся стены за моей спиной, чудом миновав меня и наш воздушный шар. Несомненно, это был тепловой луч. Лазер!
   Тут я понял вдруг, что наш воздушный шар все еще был привязан к полу, так как никто не обрубил веревки.
   Я бросился к ним с мечом.
   Ведь я же знал, что предки этих привидений умели делать лазерные пистолеты. Почему я не вспомнил об этом раньше и не приготовился к такому повороту событий?
   В нерассуждающей слепой ярости эти потомки якшей, движимые какой-то непостижимой генетической памятью, отыскали прибор, вырабатывающий лазерные лучи, и пришли с его помощью расправиться с обидчиками - с теми, кто вторгся в их владения.
   Как бы то ни было, скоро мы все умрем, если я не успею обрубить веревки. Гул Хаджи закричал мне из кабины, когда увидел, что я делаю.
   Легко проходя через отверстие в куполе, как раз достаточное для него, шар стал подниматься. Скоро его подхватит ветер, и мои друзья будут в безопасности.
   Привидения навели лазер на меня. Сейчас я умру. Смертоносный луч расплавлял или резал на кусочки все, что оказывалось на его пути.
   И тут у меня появилась идея!

VII. Город Пауков

   Луч проходил то справа, то слева от меня, все ближе и ближе: эти идиоты стреляли наугад. И тут я увидел огромную блестящую дверцу шкафа, которую я использовал как зеркало, когда брился.