- Что?
- Ничего, к сожалению, кроме того, что решение следует отложить.
Нам же пока ничего не угрожает, верно? Давай-ка пока исследуем эту комнату и ее окрестности. Может быть, этот Грум-Гржимайло недалеко.
Обойдя комнаты, путешественники заключили, что попали в некое жилое помещение. Тут были кухня, туалет и даже балкон. Приоткрыв дверь в прихожей, Незнайка обнаружил площадку с другими дверями и лестницу, ведущую вниз.
- Похоже, что за этими дверями тоже квартиры. Если здесь все квартиры такие же, как эта, карликовые, то, вероятно, местные коротышки весьма неприхотливы или же не любят сидеть дома и целыми днями гуляют, а домой приходят только переночевать,- сказал он.
Перейдя на кухню, такую же карликовую, как и комнатенки, путешественники обнаружили на стене загадочный плакат. На нем размашистыми мазками был нарисован суровый коротышка. Судя по тому, что одет он был в робу и широкополую шляпу, а в руках держал длинную гнутую железяку, это был рабочий-металлург. За его спиной дымили трубы и виднелись строительные леса, на которых в нелепых позах висели коротышки-строители.
Изо рта рабочего вылетало облачко со словами: "Каждый должен делать свое маленькое дело и не думать о наградах и тогда, возможно, произойдет нечто, что начальство может классифицировать как относительный успех". В низу плаката, видимо для непонятливых, было написано: "Больше товаров, лучшего качества, с меньшими затратами!
3)"
- А как это- больше товаров, лучшего качества, с меньшими затратами?спросил Незнайка.
- Это такое... это...- начал было Спрутс с видом знатока, но призадумался и махнул рукой:- Потом разберемся. Я вот тут осматривал окрестности с балкона. Внизу сидит на лавочке какой-то тип. Выглядит он вполне миролюбиво. Давай спустимся и поговорим с ним. Только не будем говорить, кто мы. Осторожность не помешает.
Они снова открыли входную дверь. Спрутс предусмотрительно заблокировал язычок замка сложенной бумажкой.
- Ключей у нас нет, а дверь может захлопнуться.
Спустившись вниз и выйдя на улицу, они обнаружили следующее.
Перед самой дверью подъезда была вырыта большая яма, тянувшаяся мимо дома куда-то вдаль. На дне ямы блестели коричневые лужи, валялся всякий мусор и громоздились куски бетонных труб. Для прохода от подъезда вдоль стены дома пролегала узенькая тропинка, и жильцы чтобы не упасть в яму, должны были ходить, вплотную прижимаясь к стене. В самом узком месте тропинки стояла лавочка.
На лавочке в расслабленной позе сидел коротышка и невнятно напевал заунывную песню. Рядом с ним стояла бутылка с прозрачной жидкостью, а на мятой газетке лежало что-то похожее на кусок мыла в яркой обертке. 4)
Сидящий на лавочке показался Незнайке знакомым.
- Это же Пачкуля!
- Кто?- спросил Спрутс.
- Пачкуля Пестренький! Наш коротышка! Мы с ним однажды в Солнечный город ездили на автомобиле. Значит, его тоже сюда перенесло.
- Или мы никуда не переместились, а изменились только дома,- сказал Спрутс.- Поговорим с ним, пусть объяснит, как он сюда попал.
Может быть, он оказался в радиусе действия нашего аппарата?
- Эй, Пачкуля, привет,- сказала Незнайка, присаживаясь на скамейку.
Пачкуля покосился на него, но не ответил, а продолжил нудеть свою песню. Потом он замолк и сплюнул на землю перед собой. Незнайка увидел, что под ногами Пачкули будто бы человек десять наплевали.
Глаза у него были мутные, какие-то рыбьи.
- Ты что, болеешь? Может, тебя тряхнуло, когда сюда перенесло?
Нас-то как через мясорубку пропустили, все косточки болят. Ну, чего ты молчишь-то?
- Известно чего,- ответил Пачкуля, выдержав длинную паузу. Голос у него был хриплый, словно треснутый, совсем не пачкулин. Незнайка внимательно посмотрел на него, но не смог определить, Пачкуля это или очень похожий на Пачкулю коротышка.
- Ты давно здесь сидишь? Может, знаешь, куда мы попали? - возобновил расспросы Незнайка.
- Известно куда!
- Пачкуля, кончай придуриваться, это же я, Незнайка.
- А по мне хоть Всезнайка,- ответил Пачкуля.
- Послушайте, Пачкуля,- вмешался Спрутс,- а чего это тут яма прямо у подъезда вырыта? Ведь можно упасть. Хоть бы загородку сделали. Кто тут распоряжается?
- Известно кто.
Спрутс присел на корточки и внимательно посмотрел в глаза Пачкуле. Потом встал и сказал Незнайке:
- Кажется, он не понимает, что мы ему говорим. От него будет мало толку. Давай сделаем загородку, а то он еще грохнется в яму.
Путешественники протиснулись мимо лавочки и, пройдя по тропинке над ямой, обнаружили свалку.
- Интересно, чего это они прямо у дома свалку устроили?- удивился Спрутс, но не стал развивать свою мысль.
Как и на всякой свалке, там много чего было, нашлись и доски.
Правда, они были все подряд гнилые и ломались в руках, но удалось выбрать более-менее крепкие. Связав доски проволокой, найденной тут же, путешественники соорудили вокруг опасного места загородку.
Они снова попытались поговорить с Пачкулей, но тот отвечал односложно и загадочно. Удалось, однако, выяснить что можно сесть на автобус и уехать в некий "центр", видимо, городской.
- Это дело,- заключил Спрутс,- раз ходят автобусы, значит, есть и коротышки посообразительнее этого Пачкули.
Они прошли к остановке по дорожке, обходя глубокие лужи, образовавшиеся в выбоинах непонятного происхождения. Местные коротышки то и дело обгоняли их, двигаясь быстрым шагом, как будто спешили на важное, но неприятное дело вроде прививок или лечения зубов- такие у них были серьезные и нахмуренные лица. Незнайка, привыкший прогуливаться и никуда не торопиться, пытался обратиться к ним с вопросами, но те как будто его не слышали.
Спрутс предложил поговорить с местными на остановке, где собралась небольшая толпа.
Но не успели они подойти к остановке, как появился автобус.
Номер у него был "0", на переднем стекле сбоку красовался номер "12", а на боку номер "234", из-за которого выглядывал "567".5)
Коротышки штурмом брали автобус. Спрутс и Незнайка, подхваченные толпой, в мгновение ока оказались втянутыми внутрь железной коробки. Автобус с натугой тронулся, еще не закрыв двери, и некоторые коротышки висели на поручнях снаружи.
Теснота была страшная. Спрутс хотел расспросить толстенького коротышку с красным и сердитым лицом, но едва раскрыл рот, как краснолицый заорал:
- Чё толкаешься-то?
- Извините, я не толкаюсь, просто очень тесно,- ответил Спрутс,- не могли бы вы мне сказать...
Тут автобус тряхнуло, и краснолицый снова заорал:
- Че толкаешься-то?
- Это не я, это автобус так тряхнуло,- оправдывался Спрутс, который тоже почувствовал, как его пребольно пихают со всех сторон.
- Влез тут и толкается, как у себя дома, хам,- пробурчал краснолицый и отодвинулся от Спрутса.
Это, правда, не прошло для него даром, и на него стал кричать другой коротышка, которого тот нечаянно толкнул.
Краснолицый стал указывать на Спрутса, мол тот его первый толкнул. Завязался неприятный скандал с тычками и оскорблениями, в который втягивались все новые и новые пассажиры...
Спрутс больше не пытался никого ни о чем спрашивать и молча терпел давку. Участники свары, невольным виновником которой он был, дрались без него, насколько это можно было делать в тесноте.
Незнайка же прижимал к себе шляпу, чтобы ее не помяли в давке и тоже не помышлял о расспросах. Он старался высмотреть, что творится за окнами и куда они едут.
Автобус трясло так, будто он ехал не по городской асфальтированной улице, а по изрытому воронками полю боя. Под днищем автобуса что-то угрожающе стучало, в салоне невыносимо воняло выхлопными газами.6)
На следующей остановке в автобус ухитрилось втиснулось еще столько же человек, сколько там уже было, и дышать стало почти невозможно- вдох и выдох удавалось сделать, только когда автобус встряхивало на очередной яме.
Это суровое путешествие продолжалось довольно долго, хотя, по наблюдениям Незнайки проехали они недалеко- просто автобус двигался очень медленно.
Наконец, все начали выходить.
Покинув автобус, путешественники потратили некоторое время на то, чтобы отдышаться, затем осмотрелись. Они оказались на большой площади, к которой съезжались автобусы, привозя новые толпы коротышек. Выходя из автобусов, коротышки тут же разбегались в разные стороны. Другие коротышки, наоборот, приходили на площадь и штурмовали только что освободившиеся автобусы, набивая их до отказа.
Площадь кипела народом.
Спрутс вдруг нахмурился и спросил:
- Ой!.. Ты номер автобуса запомнил?
- Запомнил, их там целых четыре было. Проехали восемь остановок.
- Ладно, как-нибудь вернемся, давай запоминать все вокруг. Я думаю, нам лучше сперва освоиться, а потом пускаться в расспросы.
Времени еще полно. Главное, не терять присутствия духа.
- И еще главное- найти Грума-Гржимайлу,- добавил Незнайка.
- Верно, но самое главное- немного перекусить. На сытый желудок легче принимать решения и строить разные планы.
- Правильно,- согласился Незнайка. Но тут он вспомнил, чем кончилась его попытка перекусить на Луне- а кончилась она, как известно, каталажкой,- и сказал: - Интересно, а тут за деньги кормят или бесплатно?
Спрутс обратился к прохожему:
- Скажите, любезнейший, где тут ближайший шикарный ресторан?
Прохожий махнул рукой в сторону:
- Там.
- А скажите, пожалуйста, там даром кормят или за деньги?- спросил Незнайка.
Прохожий не ответил и торопливо удалился.
Спрутс и Незнайка пошли в указанном направлении. Пройдя пару домов, они очутились на необозримой площади, посреди которой высилось гигантское серое строение, его верхняя часть терялась в низких облаках. Площадь была пустынна, на горизонте виднелись какие-то здания. Дальнейшую перспективу закрывала туманная дымка.
Немногочисленные прохожие были едва различимы вдали. Спрутс и Незнайка зашагали к центру площади, намереваясь пересечь ее кратчайшим путем.
Пройдя примерно полпути, путешественники заметили, что они на площади одни и что другие прохожие вроде бы обходят ее по краям.
- Странные они тут какие-то,- сказал Незнайка.
- Потом с ними разберемся,- деловито ответил Спрутс,- сначала поедим.
Вскоре они дошли до таинственного строения в центре площади.
Кругом никого не было. Строение не имело ни окон, ни дверей и вообще непонятно было, каково было его предназначение. Странным было еще то, что вокруг строения стояли лужи и как будто шел дождик, хотя площадь была сухая.
Путешественники задрали головы, но увидели только низкие облака, окружающие глухие стены.
- Это не ресторан,- задумчиво сказал Спрутс.
Они пошли дальше, но не успели пройти и нескольких шагов, как за их спиной раздался грохот. На то место, где они только что останавливались, рухнула огромная ледяная глыба, а путешественников окатило волной мелких брызг.
- Хулиганье!- закричал Спрутс, и, погрозив наверх кулаком, бросился бежать, таща Незнайку за собой.
Ледяные глыбы посыпались градом. Ледяное крошево закружилось небольшой метелицей.
В мгновенье ока путешественники оказались на другом краю площади. Они были насквозь мокрые. Спрутс выгреб из-за шиворота пригоршню колючего льда. Они добрались до людного места, но прохожие, похоже, ничуть не удивились их запуганному и растрепанному виду.
Один из прохожих, взглянув на промокших путешественников, недобро усмехнулся и сказал:
- Что, присыпало? Нет, чтобы как все, по краешку ходить, ан нет, все напрямую хотят. Стиляги.
- А кто это там кидается?- спросил Незнайка.- Ведь так и убить можно. Хоть бы какие заграждения поставили.
- Ишь, ты,- заметил другой прохожий,- заграждения захотел! А ты там не ходи.
- Что же это за домина?- спросил Спрутс.
- Известно, что за домина, сами знаете,- ответили ему.
При этом все прохожие явно не хотели вступать в переговоры с путешественниками и, мимоходом высказав им свое мнение, почему-то всегда обидное, старались обходить их стороной.
Спрутс подтолкнул локтем Незнайку и шепнул:
- Слушай, давай не будем задавать лишних вопросов. Этого тут вроде не любят. Вон, кажется, ресторан. Пойдем, поедим, заодно осмотримся.
Они подошли к ресторану, вход в который обозначался красочным и несомненным символом- швейцаром.
Швейцар, правда, не стоял при входе и не открывал двери посетителям, а наоборот, прятался за закрытой стеклянной дверью. На двери висела табличка "Мест нет".
- А есть ли здесь поблизости другой шикарный ресторан?- остановил Спрутс очередного прохожего. Тот в удивлении отшатнулся:
- Другой ресторан? Зачем?
И убежал от Спрутса, как от прокаженного.
- Странная страна,- озадаченно сказал Спрутс.
- Психи какие-то,- согласился Незнайка,- но мы кое-как их разговорили.
Путешественники вплотную подошли к стеклянным дверям.
- Мест нет!- бодро гаркнул из-за двери швейцар.
- Подождем,- вздохнул Незнайка, и, изучив надписи на двери, добавил:Ресторан-то работает. Скоро освободится место.
О том, что в ресторане что-то происходит, что там есть пища и кто-то ее принимает, свидетельствовали приглушенный шум и аппетитные запахи кухни.
Незнайка сел на корточки около дверей, а Спрутс стал прохаживаться туда-сюда, заглядывая в окна. Вдруг он резко повернулся, подошел к Незнайке и сказал:
- Там полно свободных мест.
- Ну! Значит, нас сейчас пустят...
- Подожди! Там все за деньги. Я в окно видел.
- Что же делать?
- У меня есть немного фертингов. Случайно завалялись в кармане.
- Ура!.. А у них тоже фертингами расплачиваются?
- Я не разглядел. Но попробуем. Есть-то надо. Действовать буду я.
Не вмешивайся. Смотри, что будет.
Спрутс достал банкноту и, зажав ее в кулаке, подошел к двери.
- Закрыто! Спецобслуживание!- пролаял швейцар.
Спрутс молча просунул в щелку банкноту. Швейцар внимательно рассмотрел ее, после чего с угодливой улыбочкой распахнул двери:
- Пожалуйста, пожалуйста, давно вас ждем.
Спрутс и Незнайка прошли в теплый, залитый светом вестибюль.
- Зачем ты заплатил?- недоуменно спросил Незнайка,- Надо было ему просто объяснить, что есть места, а то он, наверное, отсюда не видит.
- Ты ничего не понимаешь,- ответил Спрутс,- у нас на Луне это называется "дать на чай". Традиция. Разве в Солнечном городе не так?
- Нет. Кстати, обопьется он этим чаем на такие-то деньги.
За этим разговором они зашли в зал. Там стоял невообразимый шум, от которого у Незнайки заложило уши. Шум шел от небольшой сцены, где несколько коротышек орали и извивались, как бешеные. В их мелькали руках музыкальные инструменты, но коротышки, казалось, не играли на них, а крутили, как жонглеры или фокусники. Посетителей ресторана шум вовсе не беспокоил. Более того, время от времени кто-нибудь подходил к сцене, бросал беснующимся музыкантам деньги, и шум на некоторое время превращался в настоящий грохот, перекрывающийся нечеловеческими по силе и мерзости воплями.
Путешественники огляделись. На всех свободных столиках стояли таблички: "Спецобслуживание" или "Стол заказан". Спрутс без колебаний уселся за один из столиков, а табличку сунул под скатерть.
Незнайка сел тоже. Спрутс что-то крикнул ему сквозь шум, но расслышать ничего было нельзя.
Официант долго не шел и появился только тогда, когда шум смолк.
В отличие от лунных официантов, вежливых и любезных, местный официант больше смахивал на боксера и одним своим видом отбивал аппетит.
- Значит, два графинчика...- начал записывать он в блокнот.
- Подождите, а как же меню?- удивился Спрутс.
Официант молча швырнул на стол засаленную бумажку и снова принялся чиркать ручкой в блокноте. Незнайка заглянул в меню.
"Суп слизистый"
"Чай ж/д"
"Сахар нерастворимый"
"Картофельный сок"
"Салат из хрена с редькой"
"Сладкий уксус"
- А что такое "чай ж/д"?
- Что такое?- Спрутс пододвинул меню к себе.- Это, наверное, чай, который продают на железных дорогах... Ха-ха!... Ого, какой длинный список... Батюшки, сладкий уксус! Он что, действительно сладкий?
- Не знаю, не пробовал. Небось дрянь какая-нибудь,- буркнул официант.
- А кто-нибудь заказывает?
- Никто.
- Фу ты... У вас что, вся еда такая, как в этом меню? А что вы там записываете? Мы же еще ничего не заказали.
Официант сунул свой блокнотик в карман и присел на свободный стул, воплощая бесконечное терпение.
- Каша какая-нибудь есть?- взмолился Незнайка, глотая слюну.
- Каша-то есть?
- Вы у меня спрашиваете?- вежливо осведомился официант, глядя куда-то мимо Незнайки.
- У вас.
- Не знаю. Я это ваше меню вообще не читаю.
- Наше? Однако,- пробормотал Спрут.- Ну и порядочки у вас!
Он огляделся и, заметив, что все вокруг что-то все-таки едят, распорядился:
- А сделайте то же, что и всем. Две порции.
Официант молча удалился.
Раздался жуткий грохот. Спрутс с Незнайкой невольно пригнулись, но тут же сообразили, что это снова заиграл оркестр.
Спрутс что-то сказал, но Незнайка не расслышал. Спрутс повысил голос, но опять безрезультатно. Тогда Спрутс сложил ладони трубочкой и стал кричать, побагровев от натуги. Лишь теперь Незнайка услыхал:
- У нас на Луне тоже бывали журфиксы, только повеселее.
Незнайка вспомнил, что журфиксы- это когда богатые коротышки собирались на вечеринки, куролесили и ломали мебель.
В ответ Незнайка также сложил руки трубочкой и, раздирая глотку, рассказал Спрутсу о какофонистах в Солнечном городе.
Так они орали друг другу (впрочем, и все остальные посетители ресторана общались так же), и сорвали бы себе голоса, но возник официант с подносом. Собственно он давно уже стоял над путешественниками, ожидая перерыва в так называемой музыке.
- И что же это такое?- спросил Спрутс, с подозрением изучая графинчик с мутноватой бесцветной жидкостью.
- Картофельный сок, как вы заказывали,- ответил официант.
- А в тарелках?
- Наше фирменное блюдо- салат "Магнолия".
Фирменное блюдо салат "Магнолия" представляло из себя (как определил Спрутс, исследовавший пищу, прежде чем ее съесть) смесь из мелко нарезанных картошки, капусты, свеклы, огурцов, помидоров, яблок, моркови и так далее, и все это было полито майонезом, посолено, поперчено, приправлено аджикой, посыпано тмином и еще бог знает чем.
Незнайка судил о еде с других, если можно так выразиться, динамических позиций. Во-первых, кусочки, из которых состоял салат, не накалывались на вилку и соскальзывали с ножа, а ложку не дали.
Во-вторых, было такое впечатление, будто жуешь пенопласт с перцем.
Картофельный сок был, разумеется, весьма гадок. Однако вокруг все хлестали его графинами, и путешественники решили, что они, очевидно, что-то не поняли.
Под конец официант неожиданно принес "чай ж/д" в высоких подстаканниках. Чай действительно сильно отдавал железной дорогой и сиял интенсивно желтым цветом. Сахар, к нему прилагавшийся, был действительно нерастворим, как и было обещано в меню.
После трапезы, дождавшись когда музыка ненадолго стихнет, Спрутс только и сказал:
- Такая еда у нас на Луне называлась "сытная" и специально выдавалась на фабрике Скуперфильда, чтобы...
Дальше он ничего не смог сказать, потому что его вдруг одолела икота.
Икал он громко и очень смешно, почти подпрыгивая на стуле.
Незнайка спросил:
- Может, похлопать тебя по спине или воды принести?
Спрутс, все еще икая, вручил Незнайке пачку фертингов и указал на официанта. Тот протянул свои расчеты.
- А почему такая сумма?- удивился Незнайка.- Ведь мы брали все одинаковое.
- Минуточку.- Официант, почиркал карандашом в блокнотике.- Сорок три пятнадцать.
Спрутс хотел что-то произнести, но не смог и попытался изъясняться жестами.
- Вы меня не поняли,- сказал Незнайка,- просто я имел в виду, что раз мы брали все одинаковое, то и сумма должна получиться четная.
Официант внимательно посмотрел на Незнайку и, не отводя от него взгляда, снова поводил карандашом в блокноте и объявил:
- Сорок один восемьдесят.
- Как это вы считаете?- опешил Незнайка. Спрутс застонал, как от зубной боли, и толкнул Незнайку локтем. Но было поздно. Официант достал из кармана свисток и засвистел.
В ресторане все сразу обернулись и, как из под земли, выскочил милиционер.
- В чем дело?
- Вот, капитан,- скучающим тоном проговорил официант,- буянят, не расплачиваются. Сели за заказной столик. Вот, видите, табличку нашу под скатерть запихали.
- Да, нет, вы нас неправильно поняли,- оправдывался Незнайка,- мы хотим расплатиться, но официант все время называет разные суммы.
- Понятно,- нахмурился капитан,- вы хотите сказать, что он вас обсчитывает.
Официант горделиво выпрямился, всем своим видом выражая оскорбленное самолюбие.
- Да вы на их деньги посмотрите!
В зале воцарилась мертвая тишина. Посетители перестали жевать.
Музыканты сгрудились у края сцены. Милиционер взял из рук Незнайки фертинги, похрустел ими и зачем-то пересчитал.
После чего сказал:
- В отделение.
В отделении путешественников продержали почти до утра. Они сидели в зарешеченном углу на лавочке напротив милиционера, который записывал что-то в толстую тетрадь и, казалось, забыл о задержанных.
Никакие их вопросы, просьбы и прочие попытки обратить на себя внимание до милиционера не доходили. Другие задержанные за ночь коротышки сидели смирно в общей клетке и не шумели. Лишь когда за окном начало светать, милиционер спрятал тетрадь в ящик стола и запер его на замок. Затем он достал одну из банкнот в сто фертингов, которыми Спрутс пытался расплатиться в ресторане, поглядел ее на просвет, а затем в лупу. Наконец он изрек:
- Понятно.
Незнайка все это время рассматривал милиционера, пытаясь вспомнить, где же он его видел. Незнайка стал перебирать в памяти всех своих знакомых на Земле и на Луне, но, поскольку знакомых у него была тьма-тьмущая, он невольно стал вспоминать все связанные с ними смешные истории. Вспомнив, как Авоська и Небоська выбрасывали балласт с воздушного шара, он не удержался и прыснул со смеху.
Милиционер покосился на него и спросил:
- Нравится у нас?
- Не знаю,- ответил Незнайка.
- Так, значит, деньги подделываем...- начал свой милицейский разговор милиционер.
- Деньги настоящие,- перебил его Спрутс.
- Настоящие? Что-то я таких не видел. А ну-ка давайте ваши паспорта.
- Что-что?
- Паспорта.
- А это что такое?- недоуменно переглянулись Незнайка и Спрутс.
- Вы что, с Луны свалились?
- Вот именно, как вы сказали. Именно с Луны,- с достоинством проговорил Спрутс.- Я действительно являюсь жителем Луны, и деньги, которые вы держите в руках, имеют хождение на Луне.
Милиционер поглядел в окошко. Луны не было видно. Он сурово насупился и сказал:
- Но-но, нечего мне тут лапшу на уши вешать. А вы тоже с Луны?
- Нет,- ответил Незнайка,- но я вроде бы тоже иностранец.
- Тоже со своими деньгами?
- Нет, у нас вообще деньги не приняты. Видите ли, мы попали сюда случайно.
- Все случайности закономерны,- загадочно высказался милиционер.
- Это как это?- спросил Незнайка.
- Диалектика,- объяснил милиционер и хитро подмигнул,- случайности закономерны, а закономерности случайны. Понятно?
Все трое помолчали.
- Хорошо,- сказал Спрутс,- что нам нужно делать, чтобы помочь вам исполнить служебный долг или хотя бы не мешать вам его исполнять?
- Вообще-то вам лучше во всем честно признаться,- изрек милиционер еще более загадочную фразу.
- В чем?
- Известно в чем.
- Мы не понимаем.
- Ну вы как дети. Смешно вас слушать.
- Ну а все-таки?
- В том, что вы есть Мига и Жулио, известные преступники. И нечего отпираться. Вас опознали. Ваши сообщники уже во всем сознались.
- В чем сознались?
- Известно в чем.
Вновь повисла пауза. Милиционер спокойно смотрел на путешественников, видимо ожидая, что они вот-вот признаются в немыслимых преступлениях.
Незнайка не выдержал первым и спросил:
- А что такое паспорта?
Милиционер показал маленькую книжечку с фотографией.
- А зачем они?
- Как же зачем? Ну вы как дети, честное слово. Ведь у пылесосов есть паспорта? Есть. У телевизоров есть? Есть. У стиральных машин есть? У любой вещи есть. А почему у коротышек не должно быть? Чем они хуже?
- Гм... Логично,- сказал Спрутс.
- Я сам знаю, что логично, а что нелогично,- заявил милиционер и зевнул. Он посмотрел в окно, где из-за туч выглянул краешек Луны.
- Ага! Итак, вы живете на Луне.
- Да, живу. В городе Брехенвилле.
- Ага, в Брехенвилле, значит. Ну и как там?
- Ничего себе.
- Отвечайте на вопрос.
- В принципе неплохо.
- Так, понятно, значит, не хотим по-хорошему разговаривать.
- Почему же не хотим,- возразил Спрутс,- мы же отвечаем на ваши вопросы.
- Нехорошо вы отвечаете. С подтекстом. С подковырками. Нехорошо.
- Да как умеем.
- Ну что ж, раз вы только так умеете... Я вас упрашивать не буду.
Посмотрим, что вы скажете Свистулькину. Он как раз скоро должен прийти. Вы там все такие на Луне, в вашем этом Брехе... Как-как город-то называется?
- Брехенвилль.
- Ну и что там в вашем Брехенвилле происходит?
- Там живут коротышки,- ответил Спрутс.
- И где они там живут?
- В домах.
- Значит, в домах. На Луне.
- Ну не совсем на Луне, внутри. Там у нас города целые.
- Ага, города внутри Луны. С домами. И из чего они, дома эти, сделаны?
- Ничего, к сожалению, кроме того, что решение следует отложить.
Нам же пока ничего не угрожает, верно? Давай-ка пока исследуем эту комнату и ее окрестности. Может быть, этот Грум-Гржимайло недалеко.
Обойдя комнаты, путешественники заключили, что попали в некое жилое помещение. Тут были кухня, туалет и даже балкон. Приоткрыв дверь в прихожей, Незнайка обнаружил площадку с другими дверями и лестницу, ведущую вниз.
- Похоже, что за этими дверями тоже квартиры. Если здесь все квартиры такие же, как эта, карликовые, то, вероятно, местные коротышки весьма неприхотливы или же не любят сидеть дома и целыми днями гуляют, а домой приходят только переночевать,- сказал он.
Перейдя на кухню, такую же карликовую, как и комнатенки, путешественники обнаружили на стене загадочный плакат. На нем размашистыми мазками был нарисован суровый коротышка. Судя по тому, что одет он был в робу и широкополую шляпу, а в руках держал длинную гнутую железяку, это был рабочий-металлург. За его спиной дымили трубы и виднелись строительные леса, на которых в нелепых позах висели коротышки-строители.
Изо рта рабочего вылетало облачко со словами: "Каждый должен делать свое маленькое дело и не думать о наградах и тогда, возможно, произойдет нечто, что начальство может классифицировать как относительный успех". В низу плаката, видимо для непонятливых, было написано: "Больше товаров, лучшего качества, с меньшими затратами!
3)"
- А как это- больше товаров, лучшего качества, с меньшими затратами?спросил Незнайка.
- Это такое... это...- начал было Спрутс с видом знатока, но призадумался и махнул рукой:- Потом разберемся. Я вот тут осматривал окрестности с балкона. Внизу сидит на лавочке какой-то тип. Выглядит он вполне миролюбиво. Давай спустимся и поговорим с ним. Только не будем говорить, кто мы. Осторожность не помешает.
Они снова открыли входную дверь. Спрутс предусмотрительно заблокировал язычок замка сложенной бумажкой.
- Ключей у нас нет, а дверь может захлопнуться.
Спустившись вниз и выйдя на улицу, они обнаружили следующее.
Перед самой дверью подъезда была вырыта большая яма, тянувшаяся мимо дома куда-то вдаль. На дне ямы блестели коричневые лужи, валялся всякий мусор и громоздились куски бетонных труб. Для прохода от подъезда вдоль стены дома пролегала узенькая тропинка, и жильцы чтобы не упасть в яму, должны были ходить, вплотную прижимаясь к стене. В самом узком месте тропинки стояла лавочка.
На лавочке в расслабленной позе сидел коротышка и невнятно напевал заунывную песню. Рядом с ним стояла бутылка с прозрачной жидкостью, а на мятой газетке лежало что-то похожее на кусок мыла в яркой обертке. 4)
Сидящий на лавочке показался Незнайке знакомым.
- Это же Пачкуля!
- Кто?- спросил Спрутс.
- Пачкуля Пестренький! Наш коротышка! Мы с ним однажды в Солнечный город ездили на автомобиле. Значит, его тоже сюда перенесло.
- Или мы никуда не переместились, а изменились только дома,- сказал Спрутс.- Поговорим с ним, пусть объяснит, как он сюда попал.
Может быть, он оказался в радиусе действия нашего аппарата?
- Эй, Пачкуля, привет,- сказала Незнайка, присаживаясь на скамейку.
Пачкуля покосился на него, но не ответил, а продолжил нудеть свою песню. Потом он замолк и сплюнул на землю перед собой. Незнайка увидел, что под ногами Пачкули будто бы человек десять наплевали.
Глаза у него были мутные, какие-то рыбьи.
- Ты что, болеешь? Может, тебя тряхнуло, когда сюда перенесло?
Нас-то как через мясорубку пропустили, все косточки болят. Ну, чего ты молчишь-то?
- Известно чего,- ответил Пачкуля, выдержав длинную паузу. Голос у него был хриплый, словно треснутый, совсем не пачкулин. Незнайка внимательно посмотрел на него, но не смог определить, Пачкуля это или очень похожий на Пачкулю коротышка.
- Ты давно здесь сидишь? Может, знаешь, куда мы попали? - возобновил расспросы Незнайка.
- Известно куда!
- Пачкуля, кончай придуриваться, это же я, Незнайка.
- А по мне хоть Всезнайка,- ответил Пачкуля.
- Послушайте, Пачкуля,- вмешался Спрутс,- а чего это тут яма прямо у подъезда вырыта? Ведь можно упасть. Хоть бы загородку сделали. Кто тут распоряжается?
- Известно кто.
Спрутс присел на корточки и внимательно посмотрел в глаза Пачкуле. Потом встал и сказал Незнайке:
- Кажется, он не понимает, что мы ему говорим. От него будет мало толку. Давай сделаем загородку, а то он еще грохнется в яму.
Путешественники протиснулись мимо лавочки и, пройдя по тропинке над ямой, обнаружили свалку.
- Интересно, чего это они прямо у дома свалку устроили?- удивился Спрутс, но не стал развивать свою мысль.
Как и на всякой свалке, там много чего было, нашлись и доски.
Правда, они были все подряд гнилые и ломались в руках, но удалось выбрать более-менее крепкие. Связав доски проволокой, найденной тут же, путешественники соорудили вокруг опасного места загородку.
Они снова попытались поговорить с Пачкулей, но тот отвечал односложно и загадочно. Удалось, однако, выяснить что можно сесть на автобус и уехать в некий "центр", видимо, городской.
- Это дело,- заключил Спрутс,- раз ходят автобусы, значит, есть и коротышки посообразительнее этого Пачкули.
Они прошли к остановке по дорожке, обходя глубокие лужи, образовавшиеся в выбоинах непонятного происхождения. Местные коротышки то и дело обгоняли их, двигаясь быстрым шагом, как будто спешили на важное, но неприятное дело вроде прививок или лечения зубов- такие у них были серьезные и нахмуренные лица. Незнайка, привыкший прогуливаться и никуда не торопиться, пытался обратиться к ним с вопросами, но те как будто его не слышали.
Спрутс предложил поговорить с местными на остановке, где собралась небольшая толпа.
Но не успели они подойти к остановке, как появился автобус.
Номер у него был "0", на переднем стекле сбоку красовался номер "12", а на боку номер "234", из-за которого выглядывал "567".5)
Коротышки штурмом брали автобус. Спрутс и Незнайка, подхваченные толпой, в мгновение ока оказались втянутыми внутрь железной коробки. Автобус с натугой тронулся, еще не закрыв двери, и некоторые коротышки висели на поручнях снаружи.
Теснота была страшная. Спрутс хотел расспросить толстенького коротышку с красным и сердитым лицом, но едва раскрыл рот, как краснолицый заорал:
- Чё толкаешься-то?
- Извините, я не толкаюсь, просто очень тесно,- ответил Спрутс,- не могли бы вы мне сказать...
Тут автобус тряхнуло, и краснолицый снова заорал:
- Че толкаешься-то?
- Это не я, это автобус так тряхнуло,- оправдывался Спрутс, который тоже почувствовал, как его пребольно пихают со всех сторон.
- Влез тут и толкается, как у себя дома, хам,- пробурчал краснолицый и отодвинулся от Спрутса.
Это, правда, не прошло для него даром, и на него стал кричать другой коротышка, которого тот нечаянно толкнул.
Краснолицый стал указывать на Спрутса, мол тот его первый толкнул. Завязался неприятный скандал с тычками и оскорблениями, в который втягивались все новые и новые пассажиры...
Спрутс больше не пытался никого ни о чем спрашивать и молча терпел давку. Участники свары, невольным виновником которой он был, дрались без него, насколько это можно было делать в тесноте.
Незнайка же прижимал к себе шляпу, чтобы ее не помяли в давке и тоже не помышлял о расспросах. Он старался высмотреть, что творится за окнами и куда они едут.
Автобус трясло так, будто он ехал не по городской асфальтированной улице, а по изрытому воронками полю боя. Под днищем автобуса что-то угрожающе стучало, в салоне невыносимо воняло выхлопными газами.6)
На следующей остановке в автобус ухитрилось втиснулось еще столько же человек, сколько там уже было, и дышать стало почти невозможно- вдох и выдох удавалось сделать, только когда автобус встряхивало на очередной яме.
Это суровое путешествие продолжалось довольно долго, хотя, по наблюдениям Незнайки проехали они недалеко- просто автобус двигался очень медленно.
Наконец, все начали выходить.
Покинув автобус, путешественники потратили некоторое время на то, чтобы отдышаться, затем осмотрелись. Они оказались на большой площади, к которой съезжались автобусы, привозя новые толпы коротышек. Выходя из автобусов, коротышки тут же разбегались в разные стороны. Другие коротышки, наоборот, приходили на площадь и штурмовали только что освободившиеся автобусы, набивая их до отказа.
Площадь кипела народом.
Спрутс вдруг нахмурился и спросил:
- Ой!.. Ты номер автобуса запомнил?
- Запомнил, их там целых четыре было. Проехали восемь остановок.
- Ладно, как-нибудь вернемся, давай запоминать все вокруг. Я думаю, нам лучше сперва освоиться, а потом пускаться в расспросы.
Времени еще полно. Главное, не терять присутствия духа.
- И еще главное- найти Грума-Гржимайлу,- добавил Незнайка.
- Верно, но самое главное- немного перекусить. На сытый желудок легче принимать решения и строить разные планы.
- Правильно,- согласился Незнайка. Но тут он вспомнил, чем кончилась его попытка перекусить на Луне- а кончилась она, как известно, каталажкой,- и сказал: - Интересно, а тут за деньги кормят или бесплатно?
Спрутс обратился к прохожему:
- Скажите, любезнейший, где тут ближайший шикарный ресторан?
Прохожий махнул рукой в сторону:
- Там.
- А скажите, пожалуйста, там даром кормят или за деньги?- спросил Незнайка.
Прохожий не ответил и торопливо удалился.
Спрутс и Незнайка пошли в указанном направлении. Пройдя пару домов, они очутились на необозримой площади, посреди которой высилось гигантское серое строение, его верхняя часть терялась в низких облаках. Площадь была пустынна, на горизонте виднелись какие-то здания. Дальнейшую перспективу закрывала туманная дымка.
Немногочисленные прохожие были едва различимы вдали. Спрутс и Незнайка зашагали к центру площади, намереваясь пересечь ее кратчайшим путем.
Пройдя примерно полпути, путешественники заметили, что они на площади одни и что другие прохожие вроде бы обходят ее по краям.
- Странные они тут какие-то,- сказал Незнайка.
- Потом с ними разберемся,- деловито ответил Спрутс,- сначала поедим.
Вскоре они дошли до таинственного строения в центре площади.
Кругом никого не было. Строение не имело ни окон, ни дверей и вообще непонятно было, каково было его предназначение. Странным было еще то, что вокруг строения стояли лужи и как будто шел дождик, хотя площадь была сухая.
Путешественники задрали головы, но увидели только низкие облака, окружающие глухие стены.
- Это не ресторан,- задумчиво сказал Спрутс.
Они пошли дальше, но не успели пройти и нескольких шагов, как за их спиной раздался грохот. На то место, где они только что останавливались, рухнула огромная ледяная глыба, а путешественников окатило волной мелких брызг.
- Хулиганье!- закричал Спрутс, и, погрозив наверх кулаком, бросился бежать, таща Незнайку за собой.
Ледяные глыбы посыпались градом. Ледяное крошево закружилось небольшой метелицей.
В мгновенье ока путешественники оказались на другом краю площади. Они были насквозь мокрые. Спрутс выгреб из-за шиворота пригоршню колючего льда. Они добрались до людного места, но прохожие, похоже, ничуть не удивились их запуганному и растрепанному виду.
Один из прохожих, взглянув на промокших путешественников, недобро усмехнулся и сказал:
- Что, присыпало? Нет, чтобы как все, по краешку ходить, ан нет, все напрямую хотят. Стиляги.
- А кто это там кидается?- спросил Незнайка.- Ведь так и убить можно. Хоть бы какие заграждения поставили.
- Ишь, ты,- заметил другой прохожий,- заграждения захотел! А ты там не ходи.
- Что же это за домина?- спросил Спрутс.
- Известно, что за домина, сами знаете,- ответили ему.
При этом все прохожие явно не хотели вступать в переговоры с путешественниками и, мимоходом высказав им свое мнение, почему-то всегда обидное, старались обходить их стороной.
Спрутс подтолкнул локтем Незнайку и шепнул:
- Слушай, давай не будем задавать лишних вопросов. Этого тут вроде не любят. Вон, кажется, ресторан. Пойдем, поедим, заодно осмотримся.
Они подошли к ресторану, вход в который обозначался красочным и несомненным символом- швейцаром.
Швейцар, правда, не стоял при входе и не открывал двери посетителям, а наоборот, прятался за закрытой стеклянной дверью. На двери висела табличка "Мест нет".
- А есть ли здесь поблизости другой шикарный ресторан?- остановил Спрутс очередного прохожего. Тот в удивлении отшатнулся:
- Другой ресторан? Зачем?
И убежал от Спрутса, как от прокаженного.
- Странная страна,- озадаченно сказал Спрутс.
- Психи какие-то,- согласился Незнайка,- но мы кое-как их разговорили.
Путешественники вплотную подошли к стеклянным дверям.
- Мест нет!- бодро гаркнул из-за двери швейцар.
- Подождем,- вздохнул Незнайка, и, изучив надписи на двери, добавил:Ресторан-то работает. Скоро освободится место.
О том, что в ресторане что-то происходит, что там есть пища и кто-то ее принимает, свидетельствовали приглушенный шум и аппетитные запахи кухни.
Незнайка сел на корточки около дверей, а Спрутс стал прохаживаться туда-сюда, заглядывая в окна. Вдруг он резко повернулся, подошел к Незнайке и сказал:
- Там полно свободных мест.
- Ну! Значит, нас сейчас пустят...
- Подожди! Там все за деньги. Я в окно видел.
- Что же делать?
- У меня есть немного фертингов. Случайно завалялись в кармане.
- Ура!.. А у них тоже фертингами расплачиваются?
- Я не разглядел. Но попробуем. Есть-то надо. Действовать буду я.
Не вмешивайся. Смотри, что будет.
Спрутс достал банкноту и, зажав ее в кулаке, подошел к двери.
- Закрыто! Спецобслуживание!- пролаял швейцар.
Спрутс молча просунул в щелку банкноту. Швейцар внимательно рассмотрел ее, после чего с угодливой улыбочкой распахнул двери:
- Пожалуйста, пожалуйста, давно вас ждем.
Спрутс и Незнайка прошли в теплый, залитый светом вестибюль.
- Зачем ты заплатил?- недоуменно спросил Незнайка,- Надо было ему просто объяснить, что есть места, а то он, наверное, отсюда не видит.
- Ты ничего не понимаешь,- ответил Спрутс,- у нас на Луне это называется "дать на чай". Традиция. Разве в Солнечном городе не так?
- Нет. Кстати, обопьется он этим чаем на такие-то деньги.
За этим разговором они зашли в зал. Там стоял невообразимый шум, от которого у Незнайки заложило уши. Шум шел от небольшой сцены, где несколько коротышек орали и извивались, как бешеные. В их мелькали руках музыкальные инструменты, но коротышки, казалось, не играли на них, а крутили, как жонглеры или фокусники. Посетителей ресторана шум вовсе не беспокоил. Более того, время от времени кто-нибудь подходил к сцене, бросал беснующимся музыкантам деньги, и шум на некоторое время превращался в настоящий грохот, перекрывающийся нечеловеческими по силе и мерзости воплями.
Путешественники огляделись. На всех свободных столиках стояли таблички: "Спецобслуживание" или "Стол заказан". Спрутс без колебаний уселся за один из столиков, а табличку сунул под скатерть.
Незнайка сел тоже. Спрутс что-то крикнул ему сквозь шум, но расслышать ничего было нельзя.
Официант долго не шел и появился только тогда, когда шум смолк.
В отличие от лунных официантов, вежливых и любезных, местный официант больше смахивал на боксера и одним своим видом отбивал аппетит.
- Значит, два графинчика...- начал записывать он в блокнот.
- Подождите, а как же меню?- удивился Спрутс.
Официант молча швырнул на стол засаленную бумажку и снова принялся чиркать ручкой в блокноте. Незнайка заглянул в меню.
"Суп слизистый"
"Чай ж/д"
"Сахар нерастворимый"
"Картофельный сок"
"Салат из хрена с редькой"
"Сладкий уксус"
- А что такое "чай ж/д"?
- Что такое?- Спрутс пододвинул меню к себе.- Это, наверное, чай, который продают на железных дорогах... Ха-ха!... Ого, какой длинный список... Батюшки, сладкий уксус! Он что, действительно сладкий?
- Не знаю, не пробовал. Небось дрянь какая-нибудь,- буркнул официант.
- А кто-нибудь заказывает?
- Никто.
- Фу ты... У вас что, вся еда такая, как в этом меню? А что вы там записываете? Мы же еще ничего не заказали.
Официант сунул свой блокнотик в карман и присел на свободный стул, воплощая бесконечное терпение.
- Каша какая-нибудь есть?- взмолился Незнайка, глотая слюну.
- Каша-то есть?
- Вы у меня спрашиваете?- вежливо осведомился официант, глядя куда-то мимо Незнайки.
- У вас.
- Не знаю. Я это ваше меню вообще не читаю.
- Наше? Однако,- пробормотал Спрут.- Ну и порядочки у вас!
Он огляделся и, заметив, что все вокруг что-то все-таки едят, распорядился:
- А сделайте то же, что и всем. Две порции.
Официант молча удалился.
Раздался жуткий грохот. Спрутс с Незнайкой невольно пригнулись, но тут же сообразили, что это снова заиграл оркестр.
Спрутс что-то сказал, но Незнайка не расслышал. Спрутс повысил голос, но опять безрезультатно. Тогда Спрутс сложил ладони трубочкой и стал кричать, побагровев от натуги. Лишь теперь Незнайка услыхал:
- У нас на Луне тоже бывали журфиксы, только повеселее.
Незнайка вспомнил, что журфиксы- это когда богатые коротышки собирались на вечеринки, куролесили и ломали мебель.
В ответ Незнайка также сложил руки трубочкой и, раздирая глотку, рассказал Спрутсу о какофонистах в Солнечном городе.
Так они орали друг другу (впрочем, и все остальные посетители ресторана общались так же), и сорвали бы себе голоса, но возник официант с подносом. Собственно он давно уже стоял над путешественниками, ожидая перерыва в так называемой музыке.
- И что же это такое?- спросил Спрутс, с подозрением изучая графинчик с мутноватой бесцветной жидкостью.
- Картофельный сок, как вы заказывали,- ответил официант.
- А в тарелках?
- Наше фирменное блюдо- салат "Магнолия".
Фирменное блюдо салат "Магнолия" представляло из себя (как определил Спрутс, исследовавший пищу, прежде чем ее съесть) смесь из мелко нарезанных картошки, капусты, свеклы, огурцов, помидоров, яблок, моркови и так далее, и все это было полито майонезом, посолено, поперчено, приправлено аджикой, посыпано тмином и еще бог знает чем.
Незнайка судил о еде с других, если можно так выразиться, динамических позиций. Во-первых, кусочки, из которых состоял салат, не накалывались на вилку и соскальзывали с ножа, а ложку не дали.
Во-вторых, было такое впечатление, будто жуешь пенопласт с перцем.
Картофельный сок был, разумеется, весьма гадок. Однако вокруг все хлестали его графинами, и путешественники решили, что они, очевидно, что-то не поняли.
Под конец официант неожиданно принес "чай ж/д" в высоких подстаканниках. Чай действительно сильно отдавал железной дорогой и сиял интенсивно желтым цветом. Сахар, к нему прилагавшийся, был действительно нерастворим, как и было обещано в меню.
После трапезы, дождавшись когда музыка ненадолго стихнет, Спрутс только и сказал:
- Такая еда у нас на Луне называлась "сытная" и специально выдавалась на фабрике Скуперфильда, чтобы...
Дальше он ничего не смог сказать, потому что его вдруг одолела икота.
Икал он громко и очень смешно, почти подпрыгивая на стуле.
Незнайка спросил:
- Может, похлопать тебя по спине или воды принести?
Спрутс, все еще икая, вручил Незнайке пачку фертингов и указал на официанта. Тот протянул свои расчеты.
- А почему такая сумма?- удивился Незнайка.- Ведь мы брали все одинаковое.
- Минуточку.- Официант, почиркал карандашом в блокнотике.- Сорок три пятнадцать.
Спрутс хотел что-то произнести, но не смог и попытался изъясняться жестами.
- Вы меня не поняли,- сказал Незнайка,- просто я имел в виду, что раз мы брали все одинаковое, то и сумма должна получиться четная.
Официант внимательно посмотрел на Незнайку и, не отводя от него взгляда, снова поводил карандашом в блокноте и объявил:
- Сорок один восемьдесят.
- Как это вы считаете?- опешил Незнайка. Спрутс застонал, как от зубной боли, и толкнул Незнайку локтем. Но было поздно. Официант достал из кармана свисток и засвистел.
В ресторане все сразу обернулись и, как из под земли, выскочил милиционер.
- В чем дело?
- Вот, капитан,- скучающим тоном проговорил официант,- буянят, не расплачиваются. Сели за заказной столик. Вот, видите, табличку нашу под скатерть запихали.
- Да, нет, вы нас неправильно поняли,- оправдывался Незнайка,- мы хотим расплатиться, но официант все время называет разные суммы.
- Понятно,- нахмурился капитан,- вы хотите сказать, что он вас обсчитывает.
Официант горделиво выпрямился, всем своим видом выражая оскорбленное самолюбие.
- Да вы на их деньги посмотрите!
В зале воцарилась мертвая тишина. Посетители перестали жевать.
Музыканты сгрудились у края сцены. Милиционер взял из рук Незнайки фертинги, похрустел ими и зачем-то пересчитал.
После чего сказал:
- В отделение.
В отделении путешественников продержали почти до утра. Они сидели в зарешеченном углу на лавочке напротив милиционера, который записывал что-то в толстую тетрадь и, казалось, забыл о задержанных.
Никакие их вопросы, просьбы и прочие попытки обратить на себя внимание до милиционера не доходили. Другие задержанные за ночь коротышки сидели смирно в общей клетке и не шумели. Лишь когда за окном начало светать, милиционер спрятал тетрадь в ящик стола и запер его на замок. Затем он достал одну из банкнот в сто фертингов, которыми Спрутс пытался расплатиться в ресторане, поглядел ее на просвет, а затем в лупу. Наконец он изрек:
- Понятно.
Незнайка все это время рассматривал милиционера, пытаясь вспомнить, где же он его видел. Незнайка стал перебирать в памяти всех своих знакомых на Земле и на Луне, но, поскольку знакомых у него была тьма-тьмущая, он невольно стал вспоминать все связанные с ними смешные истории. Вспомнив, как Авоська и Небоська выбрасывали балласт с воздушного шара, он не удержался и прыснул со смеху.
Милиционер покосился на него и спросил:
- Нравится у нас?
- Не знаю,- ответил Незнайка.
- Так, значит, деньги подделываем...- начал свой милицейский разговор милиционер.
- Деньги настоящие,- перебил его Спрутс.
- Настоящие? Что-то я таких не видел. А ну-ка давайте ваши паспорта.
- Что-что?
- Паспорта.
- А это что такое?- недоуменно переглянулись Незнайка и Спрутс.
- Вы что, с Луны свалились?
- Вот именно, как вы сказали. Именно с Луны,- с достоинством проговорил Спрутс.- Я действительно являюсь жителем Луны, и деньги, которые вы держите в руках, имеют хождение на Луне.
Милиционер поглядел в окошко. Луны не было видно. Он сурово насупился и сказал:
- Но-но, нечего мне тут лапшу на уши вешать. А вы тоже с Луны?
- Нет,- ответил Незнайка,- но я вроде бы тоже иностранец.
- Тоже со своими деньгами?
- Нет, у нас вообще деньги не приняты. Видите ли, мы попали сюда случайно.
- Все случайности закономерны,- загадочно высказался милиционер.
- Это как это?- спросил Незнайка.
- Диалектика,- объяснил милиционер и хитро подмигнул,- случайности закономерны, а закономерности случайны. Понятно?
Все трое помолчали.
- Хорошо,- сказал Спрутс,- что нам нужно делать, чтобы помочь вам исполнить служебный долг или хотя бы не мешать вам его исполнять?
- Вообще-то вам лучше во всем честно признаться,- изрек милиционер еще более загадочную фразу.
- В чем?
- Известно в чем.
- Мы не понимаем.
- Ну вы как дети. Смешно вас слушать.
- Ну а все-таки?
- В том, что вы есть Мига и Жулио, известные преступники. И нечего отпираться. Вас опознали. Ваши сообщники уже во всем сознались.
- В чем сознались?
- Известно в чем.
Вновь повисла пауза. Милиционер спокойно смотрел на путешественников, видимо ожидая, что они вот-вот признаются в немыслимых преступлениях.
Незнайка не выдержал первым и спросил:
- А что такое паспорта?
Милиционер показал маленькую книжечку с фотографией.
- А зачем они?
- Как же зачем? Ну вы как дети, честное слово. Ведь у пылесосов есть паспорта? Есть. У телевизоров есть? Есть. У стиральных машин есть? У любой вещи есть. А почему у коротышек не должно быть? Чем они хуже?
- Гм... Логично,- сказал Спрутс.
- Я сам знаю, что логично, а что нелогично,- заявил милиционер и зевнул. Он посмотрел в окно, где из-за туч выглянул краешек Луны.
- Ага! Итак, вы живете на Луне.
- Да, живу. В городе Брехенвилле.
- Ага, в Брехенвилле, значит. Ну и как там?
- Ничего себе.
- Отвечайте на вопрос.
- В принципе неплохо.
- Так, понятно, значит, не хотим по-хорошему разговаривать.
- Почему же не хотим,- возразил Спрутс,- мы же отвечаем на ваши вопросы.
- Нехорошо вы отвечаете. С подтекстом. С подковырками. Нехорошо.
- Да как умеем.
- Ну что ж, раз вы только так умеете... Я вас упрашивать не буду.
Посмотрим, что вы скажете Свистулькину. Он как раз скоро должен прийти. Вы там все такие на Луне, в вашем этом Брехе... Как-как город-то называется?
- Брехенвилль.
- Ну и что там в вашем Брехенвилле происходит?
- Там живут коротышки,- ответил Спрутс.
- И где они там живут?
- В домах.
- Значит, в домах. На Луне.
- Ну не совсем на Луне, внутри. Там у нас города целые.
- Ага, города внутри Луны. С домами. И из чего они, дома эти, сделаны?