Мусин Ринат. Истории из рюкзака

   — Проверить кое-что надо, — объяснил он лебеди, которая с тревогой наблюдала за мальчиком из корзины.
   Он выскользнул из дома, не замеченный родителями.
   — Как же она действует? — размышлял мальчик. — Нажимать куда надо, или просто случайно?
   На улице было морозно, и Сашка пожалел, что не захватил варежки. Он решил проведать кота Баюна. Только теперь он не собирался слушать никаких сказок. Но дойти до Катинской горки он не успел: его кто-то схватил за шиворот. Сашка попытался вырваться — но не тут то было.
   — Вот ты где, негодник, — произнес сочный бас.
   Саша сумел повернуть голову и обомлел. Схвативший его мужик точно был из сказки. Во-первых — бородатый. Во-вторых — босой. В третьих — в красном потрепанном кафтане без пояса.
   — Попался, супчик. Или голубчик? Где твои братья? — грозно спросил бородач.
   — К-какие братья? -спросил Саша заикаясь.
   — Не увиливай! Знаю я вашу породу! Ну да ладно, я вас всех поймаю! От меня не уйдете! — проревел мужик и погрозил неизвестно кому кулаком. А потом поволок Сашу по сугробам.
   — Вы куда? Зачем? Вы кто? — пытался спрашивать мальчик.
   — Вот ловкачи! — ревел мужик, не обращая внимания на вопросы. — Сапоги стащили! Кошель срезали! Всех поймаю и съем!
   — Так вы что, людоед? — догадался Саша.
   — Еще какой! — расхохотался бородач. — Ну вот и пришли.
   Он втолкнул Сашку в какой-то сарай, закрыл дверь и ушел. Паренек вдруг обнаружил, что руки у него уже связаны за спиной.
   «Когда успел?» — изумился Сашка.
   Он поднялся. Свет проникал в помещение только через дырявую крышу. Саша попытался сделать шаг, запнулся, упал, снова поднялся.
   — А вот и я! — людоед ввалился в дверь. Теперь он был не босой, а в старых, изрядно потрепанных сапогах. Зато кафтан он снял, а вместо него надел фартук — длинный, грязный, в подозрительных бурых потеках. Поставив Сашу на ноги, людоед поволок его куда-то в угол, что-то заскрипело, и мальчик почувствовал, как его руки, связанные за спиной, поднимаются все выше и выше.
   «Дыба», — успел подумать он, пока боль в суставах не стала совсем нестерпимой. Огромным усилием воли он постарался не закричать.
   — Когда папа узнает, что вы хотите сделать, он вас прикончит, — Саша говорил медленно, стараясь не сбиться в стон. Он понимал, что жалостью мучителя не проймешь, и пытался показать, что вовсе не боится.
   — Ты что делаешь, гад?! — басом закричал Сашка, когда боль чуть не вывернула его наизнанку. — Папка узнает — он тебя на кубики покрошит и в мясорубку провернет!
   — Что за мясорубка? — заинтересовался людоед.
   Паренек понял, что надо «ловить момент».
   — Механизм это такой, — сказал он задавленным шепотом.
   — Чего? — не расслышал людоед.
   — Веревку ослабишь — расскажу, — как можно тверже сказал Саша. В то же мгновение боль немного отпустила.
   — Рассказывай, — потребовал мучитель.
   — Механизм это такой, — медленно начал паренек. — Устройство, приспособление, штука такая с ручкой. Железная. Крепится она снизу. А зачем меня на дыбу?
   — Чтобы, значит, твоими внутренностями мясо не запачкать, — немедленно отозвался людоед и тут же рявкнул:
   — Не отвлекайся!
   — Круг у нее впереди, металлический, а сверху горловина, а внутри что-то вроде винта, не знаю, как называется, а в кругу — дырки, — выигрывая время, Саша говорил как можно путанее.
   «Хотя, зачем мне время? Никто не знает, что я здесь», — внезапно осознал Саша. Но жить хотелось очень сильно, поэтому он продолжал говорить:
   — В горловину мясо кладется, начинаешь ручку вертеть, а спереди вроде как червячки вылезают, а все болтами закручивается и к столу на большом болте крепится, чтобы ручку вертеть удобней, а впереди — тазик...
   В этот момент раздался страшный удар, и в полумрак сарая хлынул свет. Дверь, сорванная с петель, все еще летела к противоположной стене, когда Сашка увидел в проеме, что остался от двери, отца.
   Саша рванулся и обнаружил, что руки его затекли до такой степени, что он не мог ими пошевелить. Отец оказался уже сбоку, одним легким движением отшвырнул сына к свету, а потом скользнул к людоеду. Саша только на мгновение увидел лицо отца.
   Подобное выражение лица у родителя он уже видел. Это было года полтора назад, когда Сашка с ребятами играл на стройке. Потом, правда, пришла мама и попыталась позвать «дитё» домой, но Саша только смеялся и прятался от нее. Мама тогда ушла, зато через полчаса пришел папа, как-то очень быстро и ловко переловил всех «ребятёнков», выбрал нужного и повел домой. Дома, не раздеваясь, он провел «чадо» в спальню и указал рукой на кровать. На кровати лежал толстый офицерский ремень... Саша не любил это воспоминать... Но сегодня, увидев лицо отца, он понял, что у людоеда есть очень серьезные причины опасаться за собственное здоровье. Сегодня одним ремнем папа не обойдется...
   Саша вывалился на улицу. Снаружи, в почтительном отдалении от сарая стояли мама и какая-то девчонка в старом Сашином пальто.
   — Сашенька! — вскрикнула мама и ринулась к ребенку. Она обхватила сына, попыталась поднять его на руки, но не смогла, и тогда потащила его подальше от страшного места.
   Папа, меж тем, разбирался с людоедом. Из сарая слышался лязг, грохот, невнятные выкрики, что-то разбилось, что-то развалилось.
   — Что ты делаешь, гад!? — раздался рев людоеда. — Пусти! Больно же!
   После этого выкрика все смолкло. Прошло немало времени, прежде чем появился папа.
   — Все, — сказал он коротко, и сквозь щели сарая пахнул жирный тягучий дым, словно только и дожидался этого слова.
   — Что у тебя с рукой? — спросила мама.
   Папа отвернулся, присел, вытер руки снегом.
   — Ничего, — бодро обернулся он к маме. — Так, испачкался.
   — Кто с людоедом справился — тому ничего не страшно, — вдруг сказала девочка за спиной мамы.
   — Это кто? — спросил Саша. — Царевна-лебедь или Серая Шейка?
   — Это ты кто? — набросилась на сына мама. — Ушел, ничего не сказал. А если бы мы не успели вовремя?! Ты знаешь, что нам Маша тут рассказала!?
   — Это — Маша? — тупо спросил Саша.
   Девчонка скорчила рожицу и показала Сане язык.
   — Повезло тебе, герой, — прогудел папа. — Ведь людоед — самое страшное, что может случиться. Даже если бы ты на Кощея попал — можно было бы живой и мертвой водой все исправить. А людоед бы съел — и воскрешать некого... Суму переметную давай сюда...
   Сашка с удивлением осознал, что «рюкзак» все еще висит у него за спиной. Паренек с готовностью снял его и передал отцу.
   — А мы утром просыпаемся — около кровати Маша стоит. Она нам рассказала, куда ты подался. Она тут свой человек, — говорил меж тем папа.
   — Где это — «тут»? — спросил Саша.
   — В сказке, — коротко ответил отец.
   У Сашки поплыло перед глазами. Вообще-то он привык к тому, что взрослые все путают. Например, сначала взрослые убеждают малышей, что существуют Деды Морозы, людоеды, гномы. А детям потом, путем долгих проб и ошибок, на собственном опыте приходится убеждаться, что нечистой силы и аномальных явлений не существует. Сашины же родители приучили его чуть ли не с рождения не боятся бармалеев и упырей. До сего дня Сашка был твердо уверен, что их не существует! Что сказки — ложь! Что все это — выдумки!
   — Маша родилась в сказке, — сказала мама. — И про тебя нам рассказала, и тропинку к людоеду показала...
   У Саши внезапно засосало под ложечкой. Лебедь-Маша спасла ему жизнь уже дважды. Многовато за неделю...
   — И где она будет спать? — спросил тогда Саша отца, хотя прекрасно знал ответ...

Глава 5
Машины «сказки»

   Спать с девчонкой на одном диване Саша категорически отказался.
   — Я буду спать на полу, — заявил он.
   Вообще, он чувствовал, как в груди начинает ворочаться бешенство. Мало того, что мама называла Машу не иначе как — «дочка», так и папа поглядывал на «приблудку» (так Саша прозвал Машу про себя) с участием и даже уважением.
   Иногда Саше даже хотелось закричать, напомнить родителям, что эта маленькая девочка — самый, что ни на есть оборотень. И пусть она оборачивается лебедицей — это ничего не меняет.
   Маша была на полголовы ниже, но язвительности у нее было с избытком.
   Первым же вечером, когда Саша с кряхтением и негодованием устраивался на полу, на жестком и коротком матраце, она спросила невинным голоском:
   — Хочешь, расскажу сказку?
   — Нет, — отрезал Саша.
   Но она, словно не расслышав ответа, начала рассказывать:
   — Жил был на свете один дровосек. У него была жена и семь сыновей. Самый младший из них был такой маленький, что его так и прозвали: мальчик-с-пальчик.
   Саша стиснул зубы и попытался уснуть под убаюкивающий голос «сестренки», как она, быстро проскочив первое, счастливое возвращением мальчиков из леса, дошла до людоеда. Сашка почувствовал, как волосы у него на голове встают дыбом. Слишком яркими были воспоминания...
   — И вот, переполненный кровожадностью и голодом, людоед двинулся в спальню, чтобы зарезать мальчиков во сне...
   — Хватит! — заорал тогда Саша. — Хватит!
   На крик сбежались родители и вместо того, чтобы пристыдить Машу, устроили Саше грандиозный скандал:
   — Мало нам забот с тобой весь день, так и ночью нам покоя не даешь! — в сердцах сказала мама.
   Маша довольно посверкивала глазенками из-под одеяла.
   Потом была вторая ночь, и Маша рассказала сказку про Элли, как раз ту самое место, когда главная героиня встречается с людоедом. И на этот раз друзья не могли спасти Элли — людоед сбросил Железного Дровосека и Страшилу в ров, а из Тотошки сделал холодец. Потом пришла очередь Бармалея, который не желал «ни мармелада, ни шоколада, а только маленьких детей». Следующими были Гензель и Гретель, причем колдунья, естественно, благополучно съела детишек.
   Саша только скрипел зубами. Зато беленькая кошечка из последней сказки навела его на отличную мысль.
   — Теперь моя очередь, — сказал он на пятую ночь, и со смаком, с придыханием и подробностями рассказал Машке сказку о гусях-лебедях.
   — И Аленушка, обнаружив гнездо гусей-лебедей, свернула им всем головы, ощипала и зажарила вместе с бабой-ягой. А все лебединые яйца, которые нашла — разбила и выпила...
   — Перестань, глупый мальчишка! — закричала из-под одеяла Маша. — Все не так было!
   — Так! — упрямо стоял на своем Сашка.
   Он почувствовал вдохновение. На крыльях устного творчества он с жаром рассказал сказку о Царевне-Лебеди.
   — Понял царевич Гвидон, что лебедь умерла и ничем ее не вернешь, отпустил коршуна, а лебедь ощипал и зажарил на костре, потому что на острове Буяне нечего было есть. Так они и питались лебедью, пока не пришел за ними корабль..., — проникновенно рассказывал Сашка.
   — У-у-у, — глухо завыла из-под одеяла Маша.
   Сашу было не остановить.
   — А теперь слушай сказку Ганса Христиана Андерсена — «Гадкий лебеденок», — страшным голосом продолжал Саша. — Это очень страшная сказка и там все в конце умирают, но самой мучительной была смерть лебеденка...
   — Хватит! — закричала на весь дом Маша. — Хватит!
   Снова прибежали родители, и Саша стоически перенес очередной разнос. Он даже не дрогнул, когда отец пообещал его выпороть. Чувство глубокого удовлетворения владело мальчиком. Впервые за неделю он заснул крепко и спокойно...

Глава 6
Иван, сын Детдомовый

   Утром Саша проснулся от легкого шороха. В комнате было еще темно, но мальчик сразу догадался, что делает папа. После того, как отец взял из сейфа «переметную суму» и бесшумно ушел, Саша выждал минуту, и быстро надев носки (чтобы не шлепать по линолеуму босиком), проскользнул в прихожую.
   Папа стоял перед зеркалом. Вид у него был довольно забавный. Во-первых, одет он был как на задание, то есть в форму, во-вторых, оружия при папе не было. Вместо «стечкина» отец засунул за пояс туристический альпеншток, а в зажиме из-под резиновой дубинки болтался кистень Соловья-разбойника. Наручники, правда, оказались на месте. За плечами папы прилипла переметная сума.
   — Туда? — тихо спросил сын.
   — Угу, — глухо отозвался отец.
   — Я с тобой, — продолжил Саша.
   — Нет.
   — Тогда мама через десять секунд проснется, — пообещал Саша.
   Папа очень внимательно и многообещающе посмотрел на сына.
   — Одеваться будешь в подъезде, — сквозь зубы процедил родитель.
   Саша не издал ни звука. Мягким движением он снял с вешалки пуховик и шапку-ушанку. Отец тихо достал из комода штаны и теплый свитер, схватил Сашины валенки...
   Дверь тихо клацнула замком, и уже через минуту новоявленные исследователи сказочного мира были на улице.
 
   — Пап, жить с этой гадиной в одной комнате совершенно невозможно, — жаловался Саша.
   — Ничего. Есть у меня одна идейка. Будет тебе отдельная комната. И компьютер тебе собственный купим, соединим твои и мой вместе — будем играть, — обещал папа.
   — Лучше всего, конечно, золото брать, — размышлял Саша, когда отец поделился с ним своим планом.
   — Драгоценные камни тоже пойдут, — соглашался отец. — Меха можно взять — они тоже дорого стоят, а у меня как раз есть знакомый в магазине «Меховая лавка».
   — В принципе, конечно, нужно проверить первым делом волшебные слова, — перебирал варианты сын. — По щучьему веленью там, золотую рыбку покликать, двоих из ларца позвать...
   — Лучше белку найти, что золотые орешки грызет, — мечтал капитан милиции.
   — Вот что! — спохватился папа через секунду. — От меня не отставать. Ни в коем случае не терять из виду. Не кричать понапрасну, а только если реальная опасность. Понял?
   — Понял, — бодро отвечал Саша.
   — Вопросов глупых не задавать, — продолжал говорить отец, поглядывая по сторонам. — Если случится драка — стоять в стороне. Не геройствовать. Руки не распускать...
   — На, держи, — отец сунул в руки сыну газовый баллончик с надписью большими красными буквами — «Перцовый».
   Сашка зажал баллон в кулаке и с трудом подавил в себе желание надавить на клапан.
   — Где мы? — спросил он, а потом прикусил язык. Папа ведь просил не задавать глупых вопросов!
   —  — Дома вокруг пустые, — попытался исправиться сын. — Словно мы в вымерший город попали. Света нигде нет. Цепи болтаются на фонарных столбах... Да это же кощеев замок...
   — А вот и сам Кощей, — процедил папа. — Накаркал, ворона.
   Издали Кощей очень смахивал на Терминатора, закованного в доспехи. Даже передвигался он похоже — тяжелым, властным шагом, с легким звоном и поскрипыванием шарниров.
   — Там царь Кощей над златом чахнет..., — невпопад брякнул Саша. На самом деле он хотел подбодрить оробевшего было отца.
   — Над златом, говоришь? — не оборачиваясь, сказал папа и шагнул вперед.
   — Так, гражданин, предъявите документы! — громко сказал отец и шагнул еще раз. Сашка, наоборот, попятился назад.
   В руке Кощея будто сам собой появился кошмарных размеров меч. Папа остановился, покрутил головой:
   — Сопротивление представителю закона, — сказал он.
   Кощей был на голову выше отца и шире в плечах ровно вдвое. Но на капитана милиции это не произвело никакого впечатления.
   — Придется вас задержать, — сказал ровным голосом папа.
   Кощей резво взмахнул мечом. Саша сразу понял, что противник им достался не из легких.
   С ревом Кощей ринулся в атаку — но не на отца, а к Сашке.
   — Куда внучку дел? — взревел «Терминатор».
   Отец на миг пропал из виду, а потом появился вновь. Но теперь ситуация изменилась в корне. Саша так и не понял, как Кощей оказался поверженным, а сверху, заламывая железные руки, уже сидел отец. Мгновение — и он отскочил в сторону. Кощей секунд десять повозился в снегу, потом встал, попытался освободиться от наручников. Но не тут то было!
   Холодное лезвие меча легло на горло «Терминатору».
   — Не рыпайтесь, задержанный, — холодно сказал папа. Потом подумал и добавил:
   — Помощь следствию вам зачтется. Показывай, где награбленное?
   — Нет у него ничего! — отозвался бас прямо за Сашкиной спиной. — Хватит измываться...
   Неведомый обладатель баса не успел закончить фразу. Это произошло потому, что Сашка среагировал на новую опасность поистине молниеносно. Он просто сунул перцовый баллончик под мышку и нажал на кнопку с толстой красной стрелкой. И только потом обернулся, не переставая, однако, давить на клапан.
   Позади творилось что-то невообразимое.
   В воздухе мелькали щиты, копья и мечи. Что-то тяжелое упало на землю. Ржали кони, дыбясь и поднимая тучи снежной пыли. Кто-то дико орал, проклиная колдунов. Наконец кони, избавившись от всадников, ускакали в проулок. На снегу остались лежать три тела.
   Потом одно из них пошевелилось. Здоровенный бородатый мужик в кольчуге, дико вращая красными глазами, медленно вставал. На лбу у него явственно проявлялся свежий след подковы.
   — Богатыри, — изумленно сказал Сашка. Папа, забыв о Кощее, мгновенно оказался рядом и заслонил спиной сына.
   — Так, граждане. Предъявите ваши документы, — произнес не терпящий возражений папа.
   Богатыри молчали, переминаясь с ноги на ногу.
   — Кто такие будете? — устало спросил отец.
   Бородатый мужик с уважением посмотрел на представителя власти, а потом медленно сказал:
   — Илья, сын Иванович, из села Карачарова, из-под Мурома.
   Следом поднялся второй, с мечом на поясе.
   — Добрыня, древлянский княжич.
   Третьим встал молодой красавец. В руках он держал сломанный лук.
   — Алексей, поповский сын, ростовчанин, — со злостью произнес он.
   — Вам зачтется помощь при задержании опасного преступника по кличке Кощей..., — отец не желал выпускать ситуацию из-под контроля.
   — Да какой он опасный преступник? — прогудел Илья Муромец. — Он же наоборот, всю нечисть бьет. У них же вражда постоянная — кто смел тот и съел. Вот, целый мертвый город от оборотней и упырей избавил... теперь сам живет...
   — А сокровищ у него отродясь никаких не было, — взял слово Добрыня.
   — Был конь — и того свели, — пожаловался скрипучим голосом Кощей. Все обернулись к нему. Поверженный «Терминатор» еще раз всхлипнул, и, ободренный вниманием, продолжил:
   — А теперь последнюю кровиночку мою, внученьку Машеньку, этот изверг увел!
   — Я ее из полыньи вытащил! От лютой смерти спас! — выкрикнул Саша и прижался к отцу. Отец многозначительно взвесил кистень в руке.
   — Понятно дело, — заметил Илья Муромец, глядя прямо в глаза Сашке. Потом перевел взгляд на отца. Тронул бороду, поморщился, ощупывая след подковы на лбу.
   — Мужик ты хороший, — начал он, обращаясь к отцу. — Соловья победил. Людоеда порешил. Сына защищаешь до последнего. Это хорошо, — вслух размышлял богатырь.
   — Силы в тебе огромные, непознанные, — продолжил Добрыня. — Да и сынишка твой не без способностей.
   — Только вот жаден не в меру, — закончил за всех Попович. — Зачем к нам пришел? На дурачка заработать?
   — Хватит, Алеша, — нахмурился Муромец. — Потом будешь лясы точить. Дело у нас есть к тебе, витязь.
   Наступила пауза. Отец и сын переваривали сказанное.
   — Что за дело? — хмуро спросил Саша.
   — Работу мы хотим тебе предложить, — сказал Добрыня. И вновь замолк.
   — Что за работа? — спросил отец.
   — Как звать-то тебя, витязь? — спросил вдруг Илья Муромец.
   — Иваном зовусь, — отозвался отец.
   — А батюшка кто? — вновь спрашивал богатырь.
   — Никто, — ответил папа. — Детдомовский я. В паспорте так и записан — Иван Иванович.
   — Сиротка, значит, — участливо произнес Илья. — Не серчай на нас, Иван. Работа у нас такая, богатырская. И тебе ее хотим предложить. Будь, значит, богатырем на дальней заставе. Три года тебе князь Владимир дает испытательного сроку.
   — А платить сколько будет? — спросил вдруг отец.
   Богатыри переглянулись.
   — Нисколько, — отозвался за всех Алеша. — Это наша служба. За нее не платят. Доброту в золоте не оценивают. Но тебе, как новичку, — усмехнулся богатырь, — за месяц задаток.
   Увесистый мешок звякнул перед лицом отца, и из него на снег дождем высыпались золотые монеты.
   — Если придешь в следующую седмицу — будешь принят, — прогудел Илья и тихо свистнул. Вдали послышался топот, и из переулка выбежали три коня.
   — Ну бывай, Иван, сын Детдомовый, — сказал Добрыня, взбираясь в седло, и скрылись за ближайшим домом.
   — Дела, — сказал отец, подбирая золото. Сашка молча помогал.
   — Эй, а как же я? — закричал Кощей.
   Отец обернулся, хмыкнул и пошел снимать наручники.
   — Внучке привет передайте, — просил Кощей, разминая затекшие руки. — Хоть и не любит она меня, так все равно — одна кровиночка...
   — Я заметил, — тихо под нос пробурчал Сашка.

Глава 7
Лепреконсово золото

   — Ну, что маме говорить будем? — спросил сын отца через десять минут.
   Они шли по заснеженному городу. Хлопали подъездные двери, фырчали машины и где-то вдали заводил песню молодой голос.
   — А? — не понял сначала отец. Потом достал из-за пазухи мешочек, взвесил его на руке.
   — Здесь, сын, килограмм и двести грамм золота, — сказал он медленно. — Проба — высшая. Если это золотишко даже за две трети цены сдать, то можно домик в нашем городе купить. Только не простой домик, а трехэтажный. В центре города, с подземным гаражем, автономным отоплением и централизованной канализацией. Я столько за год не заработаю. Осталась одна проблема.
   — Мама, — утвердительно сказал Саша.
   — Точно, — подтвердил отец.
   — А мы скажем, что это только на три года, а потом — Майами, Гавайи, Мальты и Кипры с «мерседесами».
   — Боюсь, мы еще не представляем всей сложности проблемы, — вздохнул папа.
   Шел первый в этом году снег. Два исследователя сказочного мира возвращались домой...
 
   Дома «малую диверсионную группу» ожидал разнос. И разгром. Мама и слышать не хотела ни о какой «дальней заставе».
   — Мы ждали эту квартиру семь лет! Я что, зря ночи недосыпала, пока ты по своим командировкам мотался?! Только-только осели, работа хорошая!!! И куда теперь, к медведю в берлогу?!!! — довольно громко говорила она.
   Отец понуро и неопределенно мотал головой, но, когда вздумал достать последний аргумент — мешочек с золотом, то в спор вмешалась и Маша.
   — Это что такое? — заявила она таким голосом, что на миг всем показалось, что эта девочка — вовсе и не девочка, а по крайней мере, королева-мать.
   — Что? — севшим голосом спросил отец.
   — Вот это, — маленький пальчик уперся в мешочек.
   — Золото, — угрюмо сказал Саша.
   — Я вижу, — отозвалась Маша нормальным голосом. — Только это леприконсово золото. Вы его трогали?
   Все затихли, а потом отец спросил:
   — И что?
   — Нас порежут на мелкие кусочки? — попытался съязвить Сашка.
   — Хуже, — серьезно отозвалась бывшая лебедица. — На нем печать короля леприконсов — «взято на десять дней с возвратом». Потом — пеняйте на себя.
   — Ну, положим, пенять будут богатыри..., — довольно спокойно сказал папа.
   — Отнесешь им, и дело с концом, — жизнерадостно заявила мама.
   — Угу, — сказал папа.
   — Да что случится-то? — не унимался Сашка.
   — А то. Если через десять дней долг не вернуть, то тот, кто до монет дотрагивался — сам в золото превратится!
 
   На следующий день вся семья собиралась. Мама с Машей толклись около трюмо. Волшебное зеркальце было запрятано в шкаф. Маша честно предупредила всех, что это в этом зеркале отражаются лишь воображаемые образы, и хоть ты сажей лицо намажь — отражаться в серебряной глубине будет писаная красавица. Кроме того, зеркало могло подчинить себе свою хозяйку. Дальше Маше распространяться не стала, но ее и так хорошо поняли.
   Папа набивал рюкзак-станок «самыми необходимыми вещами». Пила, топор, запас продовольствия, запас одежды... Саша с тревогой смотрел на все увеличивающиеся размеры рюкзака.
   — Давай и я что-нибудь возьму, — предложил он наконец отцу.
   Тот кивнул и достал из комода в прихожей объемистую сумку. С такими сумами до сих пор ездили в Польшу и Турцию.
   — Зачем это? — шепотом спросил Сашка, когда вместе с трусами и носками в сумку были положены рыбацкая сеть, коробка гвоздей и набор инструментов.
   — Надо, — отозвался папаня.
   — Эй, вы долго там? — раздался голос мамы из ванной.
   — Уже собрались!
   Через минуту вся семья оказалась в прихожей. Они долго смотрели друг на друга. Отец — в камуфляже и берцах, Маша — в мальчиковом пальто, валенках и наманикюренная не хуже мамы. Саша оделся как обычно на гулянку, противную ушанку «с бомбоном» держал в руках. Мама накинула шубку, из-под которой проглядывалась короткая юбка, на ногах — лакированные сапожки.
   — Кто куда собрался? — спросила, наконец, мама.
   — Мало ли что может случиться, — примирительно сказал отец, взваливая на плечи рюкзак.
   На улице бравую четверку встретил свежий морозец.