Надя Платонова. Голубая глубина

Кому невмочь.

Так тихо, тихо расставание
Земли со днем,
Как будто чудное познание
Мы все поймем.

В последнем радостном свидании
Возлюбим всех,
Тогда сольются при прощании
Любовь и грех.

ВО СНЕ

Сон ребенка -- песнь пророка.
От горящего истока
Все течет, течет до срока,
И волна гремит далеко.

Ты забудешь образ тайный,
Над землею неба нет.
Вспыхнет кроткий и печальный
Ранний утренний твой свет.

Ты пришел один с дороги,
Замер сердцем и упал,
Путь в пустыне зноя долгий,
Ты, родной мой, тих и мал...

СЛЕПОЙ

Песню ночью никто не услышит,
Тихую песнь без певца.
И тебя и меня она кличет,
Как без матери в поле слепца:

-- Ты испуган, ты вытянул руки,
Стужа тьмы, пустота, пустота.
Ни отголоска, ни звука.
Ты потерян, забыт, ты отстал;

О, не бойся, слепец позабытый,
Больше всех ты своей слепотой,
Одному тебе тайный и скрытый
Свет открою и буду сестрой.

Мир подымешь на слабые руки,
Что захочешь, полюбишь -- твое.
Ты испуган, слова твои глухи,
Ты -- любовь, твое сердце -- в моем.

У стены, у стены на дороге
В смертном ужасе замер и ждешь,
Ждешь, приедут холодные дроги --
Не откроешь глаза, а сожмешь...

Ты живой, ты живой, ты единственный,
И стена -- только дым на глазах,
Ты слепой, но в тебе свег таинственный,
Ты у мира один на часах.

Никого, а себя испугался,
В ослепительном свете ослеп
И один от ушедших остался
В поле темном на мертвой земле.

Для тебя одного невозможное --
Крылья радости, вольный полет.
И все тайное -- только ничтожное,
Только тень от открытых ворот.

Ты оживший, спасенный спаситель,
Тихий голос твой -- миру закон.
Ты вселенной единственный житель,
Твоя истина -- утренний сон.

_____________________

Песню ночью никто не услышит,
Тихую песнь без певца.
И тебя и меня она кличет,
Как без матери в поле слепца.

* * *

Мы пройдем тебя до края,
Небо, тайна голубая.
Мы любовь, мы -- мысль вселенной,
Звезд зовущих странник пленный.

Мы идем в темницы тайные,
Там красавица печальная
Не дождется часа светлого,
Будто песнь, никем не спетая.

* * *

Тою ночью, тою ночью чутко спали пашни, села,
Звали молча к ним дороги, уходили на звезду.
И дышала степь в истоме сердцем тихим, телом голым,
Как в испуге, на дрожащем уплывающем мосту.

Завтра утром не расскажешь, как летела там звезда,
Где упала и погасла на болотной пустоте.
Ранним часом с земи хлынет вся небесная вода
И замрет на бледно-синей, уходящей высоте.

* * *

Падают звезды с неба на траву,
Сердце заходит испуганно, радо.
Вестники дальние пламени, славы
С неба слетаются в тихое стадо.

Земля -- дума, песня не пропетая,
В мире нет задумчивей лица,
И долга, долга дорога светлая,
И в глазах от радости роса.

Тяжела нам вечность неизменная,
Тишины и думы синие огни,
Мы поймем, исходим всю вселенную,
Не заблудимся без матери одни.

Мы поднимем камни, камни и железо,
Где уходят вечером неслышные стада,
Ясную вселенную увеличим в весе
И небесные засветим города.

* * *

Среди нив, певучих в спелости,
Все шумит, шумит сосна,
На кургане давней древности
Лист бормочет ото сна.

Здесь спустил в провал могилы
Вождь красавицу жену,
Облака по небу плыли.
Древний ветер траву гнул

Здесь когда-то, прежде времени,
Море жило в песне волн
И таило в тинной зелени
Утонувший чей-то челн.

* * *

Тиха дорога, неизвестна,
У брата горячи глаза,
Мир тайный -- сонная невеста,
Мы -- предрассветная роса.

Конца мы ищем бесконечного,
Мы знаем -- есть у бездны дно.
Но одолеем зверя вечного,
Когда с ним станем заодно.

Мы меньше трав и тихих нищих,
Глаза у нас небес ясней,
Песка подводного мы чище
И всех зверей живых сильней.

* * *

В эти дни земля горячее солнца,
На коленях я, и каждый мне Христос.
Загорелся мир, как сохлая солома,
И никто не знает, где на небо мост.

В сердце человека и любовь и жалость,
О бессмертии поет великая река,
На песок упала тоненькая веточка --
Матери моей остывшая рука.

В поле закопали люди свое сердце --
Может, рожь поспеет тут и без дождя,
Может, будет лето, и воскреснут дети,
И протянет руки нам родная мать.

* * *

По деревням колокола
Проплачут об умершем боге.
Когда-то здесь любовь жила
И странник падал на дороге.

О, милый зверь в груди моей,
И качка сердца бесконечная,
Трава покинутых полей,
И даль родимая за речкою.

Я сердце нежное, влюбленное
Отдал машине и сознанию,
Во мне растут цветы подводные,
Я миру вестник мира дальнего.

Слетают звезды с вышины,
И сердце, радуясь, пугается,
Как много в шуме тишины,
Звезда на песню отзывается.

ТОСКА

Вечер душен. Ночь недалека.
Ты замкнулась и молчишь...
Будто льется -- льется без конца река,
А кругом ни шороха, лишь тишь.

Подойди к углу, где сумрак кроткий,
Стол-угольник и открытая тетрадь...
У сверчка протяжны, скучны нотки,
И опрятна девичья кровать.

Наклонись в томительном искании
На узоры вытянутых строк.
И в усталом, ласковом касании
Вылей чувства робкого поток.

Далеко -- ты слышишь -- звонит колокол
В неурочный и опасный час...
Мраком манит, мраком мертвый дол,
Он зовет и звал уже не раз...

Ты одна. Постель белеет холодом.
Полночь глубже. В тучах небеса.
Кровь колотит в сердце гулким молотом,
И не видны за оврагами леса...

МНОГО МАТЕРЕЙ

В мире большом и высоком
Много дорог и домов.
Небо -- колодезь глубокий,
Мать не поймет моих слов.

Много идут матерей,
Только чужие и мимо.
Нам ни одна не откроет дверей,
На руки с лаской не примет.

Нищими ходим мы по земле --
Мать ли не встретим в замолкшем лесу...
Каждый замучен, от пыли ослеп,
Сердце до матери я донесу.

В городе праздник -- дома и огни.
Дети бредут и все просят любви --
В поле мы были одни и одни,
Мать, хоть чужая, нас позови!

И протянулись к нам белые руки,
Полные груди ждут с молоком...
Шли по дорогам мы в радостной муке --
Есть и у брошенных матерь и дом.

Нам улыбнулись деревья и камни,
Каждого любят мать и сестра,
Стали мы всеми, все стали с нами,
Будто в степи у большого костра.


МИР

Мы дума мира темного,
Несказанное слово.
У света непройденного
Нам нет пути иного.

Горит костер -- вселенная,
От искор в небе град.
Трава растет нетленная,
Цветет глубокий сад.

Поет слепая птица
И в песне видит свет,
Ей ветер в поле снится
И в мире чего нет.

Живут в неслышной думе,
Как миги, все века.
И песнею без шума
Падает река.

МЕРТВЫЙ

Как тоскует верба в поле!
Ветер как гудит!
Сердцу человека больно,
Человек не говорит.

Тьма и дождь, и бесконечность.
И не видно ни звезды...
Тихо мрут над гробом свечи,
Мертвый жизни не простит.

Он лежит замолкший, тайный
И смертельней мертвеца,
Он проснется завтра рано,
Догорит к утру свеча.

Нежен взор его туманный,
И под горлом теплота,
Веки дрогнули нечаянно
Тише жизни красота.

* * *

Небо вверху голубое,
А ночью мне снилась звезда:
Я будто царь и разбойник,
И ты далека и чиста.

Над миром бушуют пожары,
Над сердцем сверкают мечи,
В руке моей скрыты удары,
И солнце от боли кричит...

* * *

Мир рожден улыбкой человека,
Он вселенную невестою назвал.
Смерть рука влюбленная рассекла,
Вечный посох странник в руку взял.

Бесконечность солнцем утром взорвана,
Зацвела небесная звезда,
И растет вселенная просторная,
Бесконечней бесконечности всегда.

* * *

Когда я думаю, я слышу музыку,
Поют далеко голоса.
И светит солнце слепому узнику,
И песне-мысли нет конца.

Над головою дышит бездна,
Непостижима и ясна
Дорога вышла в неизвестность,
Где вечно светится весна.

Лицо вселенной там прекрасно,
Ее смертельна красота,
Звезда упала, летит и гаснет --
Над нею выше высота.

РАЗДЕЛ III

РУСЬ

Клонится к нивам поющим
С кроткой усталостью день,
Тени по рытвинам, кручам
К травам прильнули тесней.

Там, за умолкшей опушкой,
Звонят к вечерне в селе.
Странник с иконкой и кружкой
Бродит по стихшей земле.

Добрые сонные деды
Еле плетутся на звон,
Кличут в окошко соседа --
Долго копается он.

Над облаками синеет
Птица пугливая -- тьма,
Ветер на листьях немеет,
Спит пастушонок Кузьма.

ВЕЧЕРНИЕ ДОРОГИ

Звезды вечером поют над океаном,
Матерь Бесконечность слушает одна.
Наклонился к миру месяц-странник,
И душа моя ему видна.

О, прохладные вечерние дороги
И дыханье -- музыка моя...
Песня в поле жалуется долго,
Плачут звездами небесные края.

Все слова таит душа незримая,
Нету ей ни хлеба, ни воды.
Наклонись ко мне, моя любимая,
Мне не перенесть ни песни, ни звезды.


* * *

Невысокие лозины,
Повалившийся плетень,
Одинокие долины,
Серый, скучный день.

Задремавшие равнины,
Пыльные кусты...
Мои милые картины.
Тихие мечты.

Я у чистого истока
Юности моей,
У бегущего потока
Уходящих дней...

СТЕПЬ

В слиянии неба с землею
Волнистая синяя цепь.
Мутнеет пред ней пеленою
Покойная ровняя степь.

Бесшумные ветры грядою
Волну за волною катят,
Под ними пески чередою
Бегут -- и по травам свистят.

Не дрогнет поблеклой листвою
Кустарник у склона холма
С обдутой вверху чистотою,
Где ночью не держится тьма.

Скрывается с злобой глухою
В колючках шершавый зверок,
Он спинкой поводит сухою
И потом от страха обмок.

Уж вечер... И, будто сохою,
Гремит у телеги мужик...
Восток позадернулся мглою,
А запад -- как пламенный крик.

Свежеет. Над тишью степною
В безветрии тлеет звезда,
И светится ею одною
Холодная неба вода.

МАРТ

Снег под солнцем растопился,
Лужи распустил,
Воробей, спеша, опился,
Хвостик замочил.

От оттаявших заборов
Задымился пар,
Отощавший в зиму боров,
Как помятый шар.

Пес, от вьюг осатанелый,
Брешет ни с чего
И забыл, что околела
Сука -- мать его.

Льются с тихим лопотаньем
В колесницах ручейки,
Вечерком же ранне-ранним
Все дороги далеки.

* * *

Млеют в горячей весенней испарине
Пашни, дороги и лес-молодяк,
Солнцем высоким они поошпарены,
Стали за летний рабочий верстак.

Хошь ли, не хошь, а водицей мочися
В лютую зиму обжившийся снег.
Терпи, не терпи и молись, не молися,
А скоро уж будет дребезг телег.

Странничек божий, Фома, уж поплелся,
На весну глядя, бродить по Руси,
Бадиком с гайкой таким обзавелся,
Что палец во рту пососи.

У изб, у плетней кое-где попросохло.
Ребятки мочою там пробуют грунт.
Шепчут старухи, -- скотина где сдохла,
Как соль вздорожала с копейки за фунт.

Вечером свежим несется далеко
Вскрик или голос птицы какой...
Месяц над лесом пройдет одиноко,
Тронется небо звездной рекой.

* * *

На реке вечерней, замирающей
Потеплела тихая вода.
В этот час последний, умирающий
Не умрем мы никогда.

Мы твой зов, твой голос всюду слышим,
Тишина и сон твоя душа.
На руках у матери не дышим,
Без возврата ночью шла межа.

Свет засветится, неведомый и тайный,
Над лесами, ждущий и немой,
Бьет родник, живой и безначальный.
Странник шел и путь искал домой...

НОЧЬ

Лугом стелется дым от сухого костра
В курене рыбака на песчаной мели.
Даль густеет и стынет в молчащих полях,
В блеске мертвом река холодна и востра.
Брызнул искрами свет из небесной щели
И оперся о землю со смертью в очах.

Огонек рыбака в заводине глухой
В угольках своих греет картошки,
И сидит человек над пустынной рекой,
Позабывшись под пение мошки...
Пар с реки по лугам поволокся травой,
Покатился в овраги туманом-волной.

Не щелкает кнутом у деревни пастух,
Он заснул и храпит в прокопченой избе...
В трепетании звезд что-то шепчется вслух
И играет лучами в огнистой резьбе.
Расстилается в Сне по земле пряный дух,
Неожиданный вскрик -- в отдалении глух.

Лес листвою обвис, сухостоем обмяк,
Сил сосет из взопревшей земли.
Он раскинул далеко зеленый армяк,
Наготу материнства собою прикрыв,
И корявые корни глубоко ушли,
Совершая в страстях диво мира из див...
Перепелки к утру изнывают во ржах,
Рыбы мечут икру на заре в камышах.

ДЕНЬ

Солнце уж в силе, тени кратчают,
Липнет рубашка к спине,
Травы в истоме стеблем иссыхают,
Жарясь на вольном огне.

Сухо и знойно, негде укрыться,
Вихрится пыль по пескам,
Пусто, далеко, ветер струится
По прошлогодним листам.

В мареве желтом, в устали тяжкой
Стадо овечье пылит.
Кнут подгоняет сзади по ляжкам,
Не попадая ж -- свистит.

В днище оврага, в тени, прохладе
Узкий гноится ручей
Овцы припали, мокнут в отраде
В влаге студеных ключей.

Жальче и тоньше скулит сиротой
Дудка в губах пастуха...
Прыгает ветер -- щенок молодой,
Даль полевая безлюдна, глуха.

* * *

Как тополи в тихие ночи,
Недвижны, стройны конопли...
Глубоко за силою-мочью
Деревья корнями ушли.

В земле прошлогодние стебли
Гниют, рассыпаются в прах,
Там черви, живя, поослепли
И движутся в темных норах.

Под знойно играющим солнцем
День зелен, медлителен, жгуч.
Травинка дрожит волоконцем,
И каждый комочек живуч...

Стоит, похилилась избенка,
Задумался дед на пеньке,
Жует и жует лошаденка,
И дремлет арбуз на песке.

* * *

Солнце жжет арбузы, зеленит огурцы,
Обратило к себе всю подсолнухов рать.
Еще тверды бобы, как у девки сосцы,
Впору только теперь воробьям их клевать...

Солнца ясен заход, ночь в теплыни идет
И тоскою зовет на село.
И натянешь зипун, сердце болью кольнет,
Поплетешься без песни, с душой наголо...

На околице визг, чуть задавленный смех,
Парни мечутся с ласковым зовом.
Отпустили с цепей древний прадедский грех,
Льнут друг к другу в желании новом...

Месяц поздно взойдет, перед самой зарей,
Все, сморившись, уснут -- кто где как.
Небо вздернется легкою бледной корой.
По дороге раздавишь собачий костяк.

Далеко зазвенел на жалейке пастух,
У колодца стонает бадья,
Закадился росою прохладною луг,
Солнце грянет чуть-чуть погодя.

НА РЕКЕ

Вода рябится легким духом
На зеленеющей мели...
Обрывы выветрились сухо,
И комья глины поросли...
Под ветер выскочила жаба,
О влажный хрустнула песок,
Она от тины вся иззябла,
И свисло брюхо, как мешок.
Спешит прихлопнуть лапкой мокрой
Червя, что вьется меж камней...
Пестреет стайка туч сорокой,
Темнеет блеск реки под ней, --
И шумно дождик полосою
Запузырился по воде,
Сверкнул отточеной косою
И замер, радугой зардев.

У ГОРОДА

Столб телеграфный гудит над канавой.
Ветер затрясся, завыл в проводах.
В кучах навозных бродит шалавой
Пес одичалый, со шкурой во вшах.

Рявкает с хрипом от голода, старости,
Нюхает сгнивший собачий костяк,
Лижет его в неожиданной жалости:
Может быть, это щеночек-сопляк.

Ров недалече с сугробами падали,
Кружится тысяча галок над ним.
Клювами сразу тухлятину сцапали --
Трупом поменело в мире одним.

Ласточки, легкие перышки неба,
Крутятся свадьбой, писком кричат,
Ищут для птенчиков в воздухе хлеба
И, задыхаяся, камнями мчат.

Сядешь на зелень и вскинешь глазами...
Где-то далеко телега скрипит.
Плавится мутный свинец облаками,
Пес исхудалый кашлем хрипит.

* * *

Не тихо и не шибко,
А так -- чуть-чуть спеша,
Розвальни ноют хлипко,
Где летом шла межа.

Бесшумно и покойно
Полозья чешут снег,
И сердце сжалось больно
Средь похиленных вех.

Деревня за буграми
Маячит кучей хат,
Глубокими снегами
Поля во сне шуршат.

* * *

Долог зимний рассвет
В деревенском окне.
С богом шепчется дед
При лампадном огне.

Светит снег у плетня
На забытом гумне,
Куры ждут давно дня --
Покопаться в зерне.

Вся деревня в снегу,
И река подо льдом,
На промерзшем лугу
Ходит ветер огнем.

Уходили века,
Нивы ждали весны...
Но тропа далека
До зеленой сосны...

ДОРОГА

Глухая лесная дорога
И мшистый коряжистый пень...
Путь крестный народа немого,
Душа чья -- граненый кремень.

Проселки в узлистом сплетеньи
Раскинулись вкруг деревень,
Где страхом куется терпенье,
Покоится рабская лень,

Сузятся у пашен в тропинки,
И -- дальше былиночки мнут,
Средь сел поприжмутся к лозинкам,
С околиц же прямо бегут.

Их манят поля и просторы,
Где странники молча бредут,
Ногами босыми узоры
Версту за верстой по ним ткут.

Сгорбясь под сухарной сумою,
Идущие песни поют
И звякают ржавой клюкою.
А песни за море зовут...

ПЕСНЯ
Мих. Бахметьеву

На зеленой, на поляне,
Посередке улицы,
Ходят Стеши, ходят Глани,
Румяные курицы.

Кочетами Вяньки,
Степки Выступают важно,
А курносой рожой цопкой
Так умилен кажный.

Норовит корявой лапой
Ухватить за сиську,
Ухмыльнулся баба-бабой
Страхолюдный Митька.

Рыжий дернул на гармошке,
Девки взвыли в голос,
Застрадали про Ермошку.
Рос высокий колос.

БЕЛЫЙ СВЕТ

У дороги края нету,
Нету дома и конца.
Мы идем по голубому свету,
Ищем голубиного яйца.

Реки все за нами льются,
И леса бредут по ветру вслед,
Там далеко родники сольются,
Мы и этот покидаем свет.

Крыша над полями тает,
Убегает по лугам волна,
Солнце землю пьет, а конь его играет,
Золотая деда борона.

Голова моя под шапкой светится,
Пухнет пузо под рубахой ржи.
Вон руками замахала мельница,
А и ветер не брюжжит.

Мы пришли на косогор утихший,
На горячую девичью грудь.
После страды нам невесты ближе,
Вечер каждый они кровь сосут.

Руки вскинуты и звезды загораются,
Груди голые -- два тихие холма,
Косари до света белого промаются,
Понавалят в душу хлеба закрома.

МУЖИК

Цельный день я вижу тын и лопухи,
Да овраги, да тоску, да воробьев.
Под плетнем прилипли к курам петухи,
Плачет Машка у соседей, у сватьев.

Похлебаешь квасу с хлебом аль картошки пожуешь,
Сломишь бадик, перекрестишься от дум.
А заботу скинешь -- песню запоешь,
С огорода в подголосок воет кум.

Парит пашню, ветер мечется один,
Заневестилась полоска-полоса.
Зеленеет мой озимый длинный клин,
И зажмурилися синие леса.

МАНЯ С УСМАНИ

Полны груди молока
У румяной матери,
Заголенная рука
Стелет гостю скатерти.
И глядит, и не глядит,
Будто ухмыляется --
Дескать, сердце не лежит
Мне с тобою лаяться.
В люльке мается Ванятка
От дурного глазу,
С Рожества, от самых святок,
Не поспал и часу.
Навалилася напасть,
Как без мужика-то!
Жизнь одной -- не жизнь, а страсть,
Как без бога хата.
На кого похожа я!
Ссохлась с тоскованья,
А была пригожая,
Где ты, милый Ваня!
Люди, люди, приходите,
Либо нет на вас креста,
Душу ласкою уймите,
Ближе к звездочке звезда.
Выйдем к женихам веселым,
Сплетем туго косы,
Чтобы сердце било звоном,
Чтоб светились росы.

ЛЕСНАЯ ГОВОРУШКА

Выйду в новом сарафане
Я за гумна ввечеру,
Затаюся за поляной,
Не вернуся ко двору.

Загорится над рекою
Высока, светла звезда,
Родилась я, знать, такою
Птицей -- с птичьего гнезда.

Стихнет, стихнет и умолкнет
Голос всякий на селе.
По росе пойду, намокну,
Песня вспыхнет веселей.

Не проведают на утро,
Где любилась я одна.
Уходила в гору круто,
Доставала в небе дна.

Мама, мамушка родная,
Ты припомни обо мне,
Говорушка я лесная
На гнилом змеином пне.

МАТЬ

Руками теплыми до неба,
До неба тянется земля.
Глядит и дышит в поле верба,
Она звезду с утра ждала.

И звезды капают слезами
На грудь открытую земли
И смотрят тихими глазами,
Куда дороги все ушли.

И снится, думается дума,
Дыханью каждому одна.
Леса бормочутся без шума,
Не наглядится тишина.

Земля посматривает, чует,
Бессонная родная мять,
До утра белого не будет
Ребенок грудь ее сосать.

МАЛЬЧИК

В вечер летний, тихий и тоскующий,
Звезды с неба травам говорят.
Домик скрылся и зарос садами,
И в окне белеется звезда.

Спит Волчок в репьях под лопухами,
Сердце человечье у него во сне,
И во сне рекой уходят звезды,
А земля без края и дорог.

Ночью каждый от себя уходит,
Понимает, а к утру молчит.
В поле грудь волнуется и дышит,
Люди встали и глядят.

Мать до света белого качала
Мальчика в корыте на полу.
Домик крышей светится под небом,
Мальчик мается, руками говорит.

Сны его несут далеко,
Улыбаются и на руки берут.
Мать другая грудь сосать давала,
Много рук протянуты и ждут.

Он не знает, никому не скажет,
Отчего и ночью так светло,
Отчего во сне он говорит и любит,
А днем немой и ненавидит.

В самый полдень, когда поле выгорало,
Заметался мальчик и открыл глаза.
Мать давно томится на работе,
Чуть змеится время, долго до гудка...

Снова шепчет вечер, тихий и печальный,
Серебряные струны в небесах поют.
Подушка навалилась на лицо ребенка,
Пух во рту горячий прожигает дух.

В дверь Волчок заскребся,
Мухи ноют тише, за окном забор.
Вышла у соседей на крыльцо невеста
И одна запела.

Тянется не рвется тоненькая нитка,
Капля бьет по капле, а полны века...
Мальчик замирает, видит сон последний,
Будто мать уходит, больше не придет.

Без конца заборы, темные дороги,
Наверху просторно, тихо и светло.
Села мать на камень, руки протянула
И одна поет.

Умер мальчик. Белый, он светился ночью,
Не в корыте он один заснул.
На него в окно смотрели звезды,
К свету мухи облепили весь живот.

ДОМОЙ

Утром трава просыпается,
Дышат, шумят воробьи.
Ты с человеком не встретишься
Тут под навесом зари.

Долги дороги из камня,
Жарок подножный песок,
Глаз у звезды закрывается,
Тянется солнце рукой.

Эти поля и дороги,
Этот стонающий день,
Жмется к тебе и тоскует
Земная пустая душа.

Думаешь. Видишь далеко,
Нет никого на пути --
Странница богом согнута,
Деревня, солома, плетни.

Тут я любил и родился,
Братца таскал на руках,
Землю большую увидел,
Боялся, умрет моя мать

Летние дни улыбаются,
Реки текут в серебре,
В поле песок загорается,
Мать дотемна не придет.

Братца ношу, утешаю,
Постом ему минет годок,
Любит он, смотрит, смеется,
Думает, я ему мать.

К вечеру день опускался
В темь затаенных лесов,
Ночью росой там купался,
Утром ребенком глядел.

В поле играли мы с братом,
Город лепили в песке.
Сеня поднялся на ножки,
Со страху моргать перестал...

Дома все зяб он и жался,
Вечером есть не хотел,
Пеною утром закашлял,
Пух животом и синел.

Мать не пошла на работу,
На руки Сеню взяла.
Глаза он открыл и не видел,
Ложилась на них пелена,

В полдень заснул и во сне засмеялся,
Руками ловил и стонал....
День прогремел и на лес опустился,
Шла, уходила река.

Стих ночью Сеня,
В рот взял мой палец,
Глазами глядел, а дремал.
И день весь, и ночь всю другую глядел и дремал.

Утро настало. Чуть вышел день.
Сеня проснулся и руки поднял.
Глазами повел далеко, как слепой,
Будто ушел и забыл оглянуться...

Плавает солнце по небу одно,
Странник, отставший в степи,
Ходит и ищет дороги-пути.
Плачет с ним вместе земля.

Рожает она, хоронит и любит,
На солнце глядит каждый день.
Могилы, поля, и плетни, и деревни,
И смерти и жизни нету конца.

Когда же дойдем мы до дома
И в нем до утра отдохнем.
Сойдемся, увидим умерших,
Забытых, далеких вернем.

Когда ж эту смерть вместе с жизнью
Сожгем в яме скорби своей,
И встанем с соломы детями
У матери в доме родном!

СТРАННИК

В мире дороги далекие,
Поле и тихая мать,
Темные ночи глубокие,
Вместе мы, некого ждать.

Страннику в полночь откроешь,
Друг позабытый войдет.
Тайную думу не скроешь,
Странник увидит, поймет.

Небо высоко и тихо,
Звезды веками светлы.
В поле ни ветра, ни крика,
Ни одинокой ветлы.

Выйдем с последней звездою
Дедову правду искать...
Уходят века чередою,
А нам и травы не понять.

СКАЗКА

Волга, воды голубые,
Дно -- серебряный песок,
Лодок весельные крылья,
Над костром в степи дымок.

С ранней думой сокровенной
Мальчик ждал тут кораблей...
Ветер воду чешет пеной,
Весла машут веселей.

Снятся мальчику на лавке
Сны, один того страшней:
Богатырь в железной шапке
Шаг кладет в сто саженей.

И несет в руках царевну,
Девок наших румяней,
Дочерь бога, королевну,
Глаз светлей степных огней.

Волга к ночи тихо ляжет,
Загудит зато земля,
Все дороги звезда скажет,
И зашепчутся поля.

Мальчик с думой обручится,
Все узнает и поймет:
Богатырь с царевной снится,
Волга вечером поет.

Годы, птицами со степи,
Навестят и улетят.
Легче жизни нету цепи,
Люди любят и молчат.

Мальчик вырос в атамана,
Сжег деревню, мать-отца
И ушел на лодках рано
У земли искать конца.

Шапку с головою скинул,
Сам оперся на весло,
А царевну в море кинул, --
Без нее в душе светло.

ДОРОГА УТРОМ

Дорога утром легла далеко,
Дорога утром без краев.
Река не дышит, река глубока
Под куренями у рыбаков.

Поют колосья и никнут нивы,
Зажег на небе костер пастух,
А лес махает зеленой гривой
На поле спелых ржаных краюх.

Ищу невесту, а ее нету,
Я позабыл ее избу.
Поднялся рано -- еще до свету,
С сумою нищей на горбу.

СТИХОТВОРЕНИЯ,

НЕ ВОШЕДШИЕ B СБОРНИК "ГОЛУБАЯ ГЛУБИНА"

ПОЕЗД

Вьется, вьется, вьется
Путь стальной змеей --
Встречный лес смеется
Дружною семьей.

Стучат, бегут колеса
По рельсам чрез мосток