Наталья Александрова. Вас снимает скрытая камера!

Наталья Александрова
Вас снимает скрытая камера!

   Надежда Николаевна привычным жестом поправила волосы, уселась на жестком диванчике поудобнее и раскрыла книгу. Поезд быстро несся через поля и леса к городу Санкт-Петербургу. Дорога была знакома – уже тысячу раз Надежда ездила с дачи. Она села на конечной станции, в вагоне народу было немного – будний день, не поздно. Минут через сорок набьются дачники из садоводства, заставят весь вагон сумками да тележками, станет душно и шумно. За окном собирался дождь, и Надежда никак не могла понять, уезжает от него электричка или, наоборот, приближается. Серые облака висели низко-низко и вот-вот грозили пролиться нудным мелким осенним дождем.
   Настроение у Надежды было так себе, очевидно, из-за погоды. Лето вообще выдалось в этот год на редкость дождливым, правда, в июле порадовало тремя жаркими неделями. Август был прохладный, предрекали теплую осень, и вот на тебе – снова дожди.
   Надежда вздохнула и уткнулась в детектив, который никак не могла дочитать, потому что он ей совершенно не нравился. Героиня по ходу дела очень много бегала, знакомилась с огромным количеством людей, так что в глазах рябило от имен, и совершенно непонятно было, есть ли среди них тот, кто впоследствии окажется убийцей. Все это Надежду сильно раздражало, потому что она очень гордилась своим умением угадывать убийцу не позже чем на двенадцатой странице. Здесь же ей ничего не светило, оттого она и сердилась.
   Открылись двери на очередной остановке, в вагон вошли люди. Прямо напротив Надежды сел мужчина, прилично одетый и чисто выбритый, то есть непохожий на дачника. Мужчина был без вещей, без книжки и без газеты, и, чтобы не встречаться все время глазами с незнакомым человеком, пришлось Надежде уткнуться в детектив.
   Дальше пассажир пошел косяком. И вот уже рядом с мужчиной пристроилась девушка с журналом, а рядом с Надеждой прочно утвердилась суровая старуха в резиновых сапогах и штормовке. Старуха придвинулась к Надежде как можно ближе, а на свободное место втиснула свою неподъемную сумку. Сама же прислонилась к спинке сиденья, уставилась прямо перед собой и закаменела. То есть если бы Надежда закрыла глаза, она не смогла бы с уверенностью сказать, что находится рядом с ней – человек, памятник или вовсе монолитная скала. Надежда пошевелилась оттого, что затекло плечо со стороны старухи, и вздохнула – в дороге соседей не выбираешь…
   Однако через несколько минут стало видно, что все не так плохо, потому что серые тучи остались позади, на небе появились веселые голубые лоскутки и торопливые ватные облака. Выглянуло солнышко и осветило нарядные палисаднички проносящихся мимо домов, а в них – бордовые георгины и розовые астры, а также белые, желтые и лиловые хризантемы. Надежда не очень любила осенние цветы за их вызывающую пышность, но следовало признать, что палисадники были очень красивы.
   На душе стало веселее, она захлопнула надоевший детектив и тут заметила, что с мужчиной напротив что-то не то. Он как-то странно скорчился, был очень бледен, на лбу выступила испарина. Дышал он тяжело.
   – Вам плохо? – наклонилась к нему Надежда. – Что случилось?
   – Да, что-то нехорошо, – прошептал он, – сердце прихватило, душно здесь очень…
   Тут глаза его закатились, и он обмяк. Надежда испугалась и плеснула ему в лицо водой из бутылки, которую взяла с собой в дорогу. Мужчина очухался, поглядел осмысленно, взял из рук Надежды бутылку и выпил несколько глотков. Потом трясущейся рукой достал платок и обтер мокрые щеки и лоб.
   – Благодарю вас, – сказал он, с сожалением глядя на бутылку.
   – Оставьте себе, – улыбнулась Надежда, – там все равно уже на донышке.
   Мужчина достал из кармана маленький флакончик с таблетками и положил одну под язык.
   – Сейчас полегчает, – сказал он.
   Надежда попросила молодого человека, сидевшего спереди, открыть окно, что он и сделал не пререкаясь. Девушка с журналом во время инцидента покосилась на них, но ничего не сказала, только отодвинулась подальше, старуха же и бровью не повела. Вообще, по мнению Надежды, она находилась в глубоком ступоре.
   Мужчина отвернулся к окну, Надежда посчитала свой долг по отношению к ближнему выполненным и уткнулась в детектив. Через некоторое время, когда детектив снова надоел и за окном не было ничего интересного, она подняла глаза и заметила, что мужчина смотрит на нее и рассеянно улыбается. Вид у него был не такой больной, руки не дрожали, и лицо слегка порозовело.
   – Вам лучше? – вежливо спросила Надежда.
   Надежда Николаевна Лебедева справедливо полагала, что достигла уже такого возраста (как ни противно это сознавать, но этой весной ей исполнилось пятьдесят), когда никто не подумает о ней плохо, если она заговорит в электричке с незнакомым мужчиной. Никто не примет ее простой вопрос за заигрывание или за желание познакомиться. Поэтому Надежда слегка удивилась, заметив, что девица напротив бросила из-за журнала на нее злобный взгляд. Старуха по-прежнему ни на что не реагировала, возможно, спала с открытыми глазами.
   – Благодарю вас! – так же вежливо ответил мужчина. – Бывает, знаете ли… особенно осенью.
   – Да, погода нестабильна, – поддержала разговор Надежда.
   – А вы, я смотрю, детектив читаете? – оживился мужчина. – Нравится?
   – Не очень, – честно ответила Надежда, – как-то все путано, да еще урывками читаю, уже забыла, что там вначале…
   – Детективы любите… – задумчиво сказал мужчина, – а вот вам любопытный сюжет. Хотите послушать?
   Надежда не смогла отказаться. Возможно, потому, что книга и вправду казалась не слишком захватывающей, а делать все равно было совершенно нечего. Девчонка из-за журнала бросила на нее еще один злобный взгляд, тогда Надежда как можно приветливее улыбнулась мужчине напротив и приготовилась слушать.
   – Вот представьте себе… Живет человек в загородном доме.
   – Дом большой? – тут же встряла Надежда с вопросом. – Коттедж «нового русского»?
   – Дом довольно большой и старый… – ответил мужчина, – впрочем, он хорошо сохранился. Человек этот, мужчина то есть, уже не слишком молод и одинок.
   – У него жена умерла? – снова не утерпела Надежда.
   – Жена к данной истории не имеет никакого отношения, – ответил мужчина, и Надежда услышала в его голосе нотки неприязни. Она отнесла это на счет своих высказываний и решила не валять дурака и слушать внимательно.
   – К мужчине довольно часто приезжают гости, – продолжал ее собеседник, – особенно летом. Потому что дом, как я уже говорил, большой, комнат в нем много, можно остаться ночевать. Вокруг дома хороший сад, есть там место и где гамак повесить и где шашлык пожарить. Недалеко от дома река, так что любителям купания и рыбалки тоже есть где развернуться.
   На этот раз Надежда не стала ничего говорить, только согласно кивнула.
   – И вот однажды на выходные приехала большая компания – шесть человек.
   – Стало быть, всего их было семь? – снова не смогла сдержаться Надежда.
   – Вот именно, вы совершенно верно отметили, что хозяин был один. То есть у него не было пары.
   – А остальные шестеро, значит, были парами? Вы не сердитесь, что я перебиваю, – заторопилась Надежда, – просто я хочу сразу уточнить все детали, чтобы потом не возвращаться…
   Девица выглядывала из-за своего журнала, на лице у нее читался явный интерес к разговору.
   – Так случилось, что компания подобралась разношерстная, то есть гости не сговаривались, одна пара даже приехала без звонка, наудачу. Значит, собрались семь человек – сам хозяин, его бывшая сослуживица со своим другом, сын его старого друга с девушкой – эти как раз приехали без приглашения, а также старый приятель хозяина и молодая девушка, которая приехала с ним.
   – То есть его девушка? – уточнила Надежда.
   – Ну, кажется, да… то есть они так себя вели, что окружающим было не совсем ясно, какие же их связывают отношения.
   – А что, этот самый… старый приятель был женат? – проницательно заметила Надежда.
   – Ну, в некотором роде. Поэтому он был слегка недоволен, когда увидел на даче молодого человека – сына старого друга хозяина. Сам друг давно умер, хозяин дачи знал его сына еще мальчишкой и поддерживал с ним отношения. Так вот, этот парень, конечно, встречал раньше Олега… то есть, я хочу сказать… ну, назовем его Олег – тот мужчина, что приехал с девушкой.
   – И что же было дальше? – спросила Надежда, видя, что рассказчик слишком увлекся подробностями, а поезд быстро приближается к городу, вот уж и Павловск проехали.
   – Они очень хорошо провели субботний день, загорали, ходили купаться, вечером пожарили шашлык на свежем воздухе, много красного вина и музыки… А наутро обнаружилось, что та самая девушка, с которой приехал Олег, Ир… назовем ее Ирмой… так вот, оказалось, что она мертва.
   «Вот наконец и к делу подошли, – мелькнуло в голове у Надежды, – теперь, собственно, и начинается детектив. А я уж думала, что так до города и не успеем…»
   – Отчего же она умерла? – спросила Надежда.
   – Ночное апноэ, – ответил ее собеседник.
   – Что еще за зверь? Вы не шутите? – удивилась Надежда.
   – Ни в коей мере. По-научному это звучит так: синдром обструктивного апноэ сна. А по-простому – врачи установили, что Ир… Ирма задохнулась ночью во сне. Такие случаи бывают.
   – Однако с чего это молодой девушке вдруг задыхаться? – упрямо заговорила Надежда. – К тому же если бы все складывалось так просто, вы бы не стали рассказывать мне эту историю…
   – Верно, но дело в том, что никого с ней ночью не было. То есть мужчины до трех часов играли в карты, потом улеглись спать там же, на веранде, поскольку еще и выпили порядочно. Не считая хозяина, конечно, который ушел в свою спальню на первом этаже довольно рано. Девушку нашли утром уже окоченевшую. Милиция, конечно, завела дело, но, когда они послали запрос в поликлинику по месту жительства девушки, оказалось, что у нее с детства болезнь щитовидной железы, так что такой исход был вполне возможен. Дело закрыли, записав в свидетельстве: «Смерть от естественных причин».
   – Ну надо же… – протянула Надежда. – И где же тут детектив?
   – Дело в том, – продолжил мужчина, – что хозяин дома большой любитель фотографировать. Это его хобби. Он много снимал своих гостей, причем не всегда это были парадные фотографии, когда все стоят на лужайке с глупыми лицами и пялятся в объектив. Настоящий любитель сам выбирает и модель, и кадр. В общем, когда все уехали и милиция перестала таскать хозяина на допросы, у него дошли руки до снимков. И вот, когда он рассмотрел все фотографии досконально и расположил их в нужной последовательности, он совершенно ясно увидел, что девушку убили.
   – Что, на снимке был запечатлен сам момент убийства? – Надежда даже зажмурилась, до того стало интересно.
   – Нет, конечно, – усмехнулся мужчина, – просто он многое понял, глядя на снимки, – кто мог желать девушке зла, кто ее ненавидел… и не только это.
   – Даже если у нее были враги – это вовсе не доказывает, что ее убили.
   – Верно, – согласился рассказчик, – но все же такое совпадение… Что бы вы сделали на месте хозяина дома?
   – Ну-у… – протянула Надежда, – думаю, что в милицию я бы сразу не пошла, поскольку прямых доказательств у меня не было. Ну, постаралась бы потихоньку разведать, что там и как…
   – То есть вы бы попытались сами расследовать это дело? – уточнил мужчина.
   – Угу, – задумчиво ответила Надежда, снова уловив сердитый и вместе с тем насмешливый взгляд девицы с журналом.
   Тут до Надежды дошло, что всю дорогу девица держит журнал в одном и том же положении, из чего следует, что она его вовсе не читает, а подслушивает разговор.
   «Есть такие люди, до всего им дело», – рассердилась Надежда и бросила на девицу не менее зверский взгляд. Та фыркнула и отвернулась.
   И в это время объявили, что следующая остановка Купчино. Народ засобирался, потому что в Купчине находилась станция метро, на которую можно было попасть прямо с платформы.
   – А что же случилось дальше? – успела только спросить Надежда.
   – Да ничего, я же сказал, что могу рассказать только сюжет детектива.
   – Это не сюжет, это завязка, – буркнула Надежда и подумала: «Свинство какое! Только любопытство разжег!»
   Очевидно, эти мысли отразились на ее лице, потому что мужчина усмехнулся и развел руками. Это он сделал уже на ходу, поскольку, не обремененный сумками, успел проскочить к выходу пораньше. Надежда только теперь спохватилась, что у нее сумка наверху, закопалась, вынимая зонтик, поскольку за окном опять шел дождь, и вышла на платформу одной из последних.
   Вокруг плотным потоком текла толпа озабоченных людей с сумками и тележками – народ вывозил урожай с дачных участков. Электричка посигналила и отошла от платформы, толпа понемногу редела, и в это время впереди послышался женский крик. И тут же мимо Надежды проскочил парень с абсолютно дикими глазами. Он летел не разбирая дороги и наскочил на Надежду. Толкнув ее так, что она едва удержалась на ногах и выронила сумку, парень, не подумав извиниться, понесся дальше. Надежда выругала его про себя, подняла сумку – к счастью, в ней не было ничего хрупкого – и пошла дальше. И тут впереди началось какое-то движение, появились двое милиционеров, которые отгоняли народ от кого-то, лежащего на земле.
   – Что случилось? – машинально спросила Надежда встречную женщину в форме железнодорожника.
   – Пассажиру плохо стало, – равнодушно ответила та, – вроде бы умер…
   Сердце у Надежды отчего-то екнуло. Очень медленно она приближалась к небольшой, тесно сгрудившейся толпе народа, которая закрывала собой лежащее на асфальте тело.
   – Разойдитесь, граждане! – гаркнул мрачный милиционер. – Дайте медицине проехать!
   Прямо на платформу въехал автомобиль «Скорой помощи», любопытных оттеснили, тело подняли и понесли в машину. Надежда, не слишком удивившись, узнала того самого мужчину, который ехал с ней в электричке. Отчего-то она сразу подумала, что плохо стало именно ему, оттого и сердце екнуло. Не успела она сделать и шага, как рядом раздался дикий вопль:
   – Вот же она, вот!
   Это вопила старуха, сидевшая рядом с Надеждой и за всю дорогу не только не вымолвившая ни слова, но даже не пошевелившаяся. Теперь же она азартно тыкала пальцем в Надежду и орала, как будто ее режут:
   – Вот она! Он с ней всю дорогу разговаривал! Задержите ее, товарищ милиционер!
   Один из милиционеров сделал шаг в сторону и взял Надежду за локоть, хотя она и не думала убегать.
   – Документы предъявите, гражданочка!
   – Какие документы? – растерялась Надежда.
   – Паспорт, или пенсионное удостоверение, или права водительские, – объяснил милиционер.
   Надежда мгновенно разозлилась, что ее приняли за пенсионерку, а ведь ей до пенсии пять лет! И муж еще утверждает, что она для своего возраста молодо выглядит!
   – Нет у меня пенсионного, – процедила она, – стану я с паспортом по электричкам таскаться, чтобы его украли! Только новый получила! А если бы права водительские были, то на машине бы ездила!
   У мерзкой старухи радостно зажглись глаза, она явно предвкушала, как Надежду сейчас прихватят и поволокут в милицию для выяснения личности, но милиционер, к счастью, оказался человеком покладистым. Он попросил Надежду Николаевну продиктовать ему имя, отчество и фамилию, а также телефон и домашний адрес, после чего осведомился, знает ли она упавшего на платформе мужчину.
   – Понятия не имею, кто он. – Надежда пожала плечами. – Разговаривала со случайным попутчиком. Кажется, он сел в Западалове, но я не уверена. Ему еще в поезде плохо стало, говорил – сердце…
   – Она его водой поила! – надрывалась старуха. – И чего-то давала…
   Подумать только, оказывается, она все заметила! А с виду была в полной прострации.
   – Нормальная вода, из бутылки, – сказала Надежда. – «Росинка», сама ее всю дорогу пила.
   – Таблетку вы ему дали?
   – Нет, у него свои были в кармашке, целый флакон.
   Милиционер отошел поговорить с врачом, высунувшимся из машины. Надежда в это время постаралась выразить взглядом все, что она думает о противной старухе. Но та снова закаменела, видно, она оживлялась только в присутствии милиции.
   Вернулся милиционер и подтвердил, что у покойного была с собой упаковка нитроглицерина.
   – Он умер? – встрепенулась Надежда.
   – Да, сразу же, ничего не поделаешь.
   – Надо же, вроде ему лучше стало в поезде…
   – Врач сказал – так бывает. Пока сидел – вроде лучше, а встал – и сердце отказало. Расходитесь, граждане, ничего интересного больше нету! – заговорил милиционер и отвернулся.
   Надежда решила, что ее больше не задерживают, подхватила свои сумки и быстрым шагом направилась к метро.
 
   По дороге она немножко повздыхала о тщете всего земного. Вот ведь, сидел в поезде человек, разговаривал с ней, а потом вдруг раз! – и умер. На вид ему было прилично за пятьдесят, так что вполне возможно, что сердце уже барахлило.
   Мысли Надежды тут же перекинулись на собственного мужа Сан Саныча, которому тоже за пятьдесят. И хотя сердце у него вроде бы работает нормально (чтоб не сглазить!), он не курит и выпивает только по праздникам, да и то совсем немного, но все же он очень много работает и мало отдыхает. И ее, Надежды, святой долг облегчить жизнь собственному мужу, поскольку так сложилось, что она сейчас не работает, будем надеяться, что временно. То есть ее сократили весной, но обещали взять обратно в институт осенью. Хотя вот уже осень, а ей никто не звонит. И самое главное – муж и слышать не хочет о том, чтобы она возвратилась на работу. Сам он работает много и получает достаточно, чтобы им хватало на жизнь, а от Надежды требуется, чтобы она создавала мужу и коту Бейсику сносные условия для существования. Сама же она, имея достаточно свободного времени, может заниматься собой, ходить в бассейн, на шейпинг, на массаж и к косметологу. То есть это муж так говорит и не жалеет денег. На самом деле Надежде на шейпинг ходить уже не по возрасту, что бы там ни говорил муж. Во-вторых, у нее аллергия на хлорированную воду, так что бассейн тоже отменяется. Остаются массаж и косметолог. Но после десятого сеанса массажа Надежда решила сделать перерыв, а насчет косметолога она твердо уверена, что, как ни старайся, количество в качество не перерастет, то есть, сколько ни ходи к косметологу, морщины все равно не уберутся, разве что новые не прибавятся, да и это еще вопрос.
   Все Надеждины приятельницы занятые люди, то есть они работают, а которые не работают, на тех плотно висят внуки, так что не больно-то с ними пообщаешься. Надеждина же внучка, Светланка, живет с родителями в далеком Северодвинске, потому что ее папа и Надеждин зять – военный моряк – там служит. И получается, что муж всегда на работе и Надежде остается проводить свободное время в обществе кота Бейсика, который не слишком-то ее жалует в последнее время. Возможно, оттого, что Надежда все время торчит у него перед глазами, но все равно обидно.
   От такой безбедной и праздной жизни недолго и с ума сбрендить. То есть на самом-то деле все Надеждино время заполнено до предела, потому что многочисленные знакомые все время обременяют ее разными делами, на которые у них, занятых людей, не хватает времени. Праздной Надежда называет свою жизнь, потому что совершенно нечем занять голову. Читать детективы она уже больше не в состоянии, телевизор вряд ли может дать пищу для ума, не решать же математические задачки для восьмого класса из сборника соседского мальчишки Димки. Надежда как-то по просьбе Димкиных родителей пробовала ему помочь, но дело кончилось тем, что она увлеклась и перерешала ползадачника, чего вовсе не требовалось.
   Надежда по привычке чуть было не проехала свою остановку. Дело в том, что уже несколько месяцев они с мужем жили в трехкомнатной квартире, где раньше жил сын Сан Саныча с семьей. Совершенно неожиданно сыну предложили работу в Канаде, и он спешно собрался, прихватив с собой жену и сына Вовку. Надежду же с мужем умоляли пожить в их квартире, потому что там оставался огромный сенбернар по кличке Арчибальд. Взять сенбернара в свою однокомнатную Надежда никак не могла – он бы туда просто не вошел. А если бы вошел, то не повернулся бы в прихожей, а если бы повернулся, то свалил бы стенку между Надеждой и соседкой Марией Петровной. Так что супруги Лебедевы переселились к сенбернару вместе с котом Бейсиком. Тут-то и началась для Надежды веселая жизнь, потому что кот без устали третировал несчастного сенбернара и не давал ему спокойно жить, все норовил расцарапать морду. В конце концов Надежда приноровилась распихивать зверей по разным комнатам, ежедневно решая при этом известную задачку о волке, козе и капусте.
   По прошествии некоторого времени кот с собакой помирились, вернее, Бейсик сменил гнев на милость, а еще через месяц прилетел из Монреаля сын Сан Саныча за сенбернаром. Оказывается, он заключил там контракт на три года, снял приличное жилье и собаку решили взять к себе.
   Мигом оформили на Арчи все бумаги. Прощание с котом было трогательным, а Надежда даже всплакнула.
   После отъезда собаки можно было возвращаться к себе, но собственная однокомнатная квартирка стала казаться Надежде слишком маленькой после трехкомнатных хором. Да и Сан Саныч оборудовал себе кабинет в комнате внука и даже не заговаривал о переезде.
   Вот поэтому Надежда чуть не проехала свою остановку – раньше до дома можно было ехать от Купчина по прямой ветке, а теперь ей нужно было переходить.
   Дома все было в порядке. Кот встретил Надежду весьма благосклонно, потому что она привезла ему мелкой рыбешки – презент от соседа по даче, увлекающегося рыбалкой. Муж еще не вернулся с работы, так что никто не поинтересовался у Надежды причиной ее плохого настроения.
   Надежда распаковала сумки, приструнила кота и до вечера окунулась в хозяйственные заботы, а на следующий день выбросила из головы все случившееся в электричке.
 
   Прошло две недели. В городе и окрестностях установилось бабье лето. Это значит, что ночи были прохладные, но днем светило солнце и небо голубело, как летом.
   Настроение у Надежды улучшилось, но она провела эти две недели в хлопотах, потому что неожиданно расхворалась тетка и пришлось ездить к ней через день, привозя продукты.
   И как-то в пятницу позвонила ее старинная, еще школьная подруга Алка Тимофеева и напросилась в гости. То есть в гости ей не нужно было напрашиваться, Надежда всегда была рада ее видеть. Но Алка имела большую семью: муж, два сына, кошка Марфа, попугай, да еще рыбки, которых кошка регулярно выедала из аквариума одной ей известным способом, Алка же с завидным постоянством покупала новых рыб и выпускала их в тот же аквариум. Кроме семьи, у Алки была еще работа – завучем старших классов в средней школе. Алка относилась к своей работе очень ответственно и уделяла ей гораздо больше времени, чем семье.
   Алка звонила с просьбой. Она-де приобрела по случаю подержанный ноутбук, так вот не может ли Сан Саныч проверить его, переустановить операционную систему и записать кое-какие нужные офисные и сервисные программы.
   Алка преподавала в школе русский язык и литературу и, насколько помнила Надежда, к любому компьютеру даже подойти не то чтобы боялась (Алка вообще в жизни ничего и никогда не боялась), но просто понятия не имела, что с ним делать после того, как нажмешь кнопку включения. Не дождавшись от Надежды изумленных вопросов, откуда же она знает такие слова, как «сервисная программа» и «операционная система», Алка тут же сама призналась, что умных слов она нахваталась от сына Пашки. Пашка рвался сам наладить компьютер, но Алка ему не доверяет, а доверяет только Сан Санычу.
   Всем друзьям и знакомым было прекрасно известно, что у Надеждиного мужа Сан Саныча умная голова и золотые руки, и они не стеснялись обращаться к нему по всяким поводам. Сан Саныч никому не отказывал, а уж Алке-то и подавно, ведь они с Надеждой дружили с детства, со второго класса школы. Условились на субботу, на шесть часов вечера.
   Надежда повесила трубку и задумалась, что бы такое приготовить гостям на ужин.
   В это время мелодично зазвонил дверной звонок. Надежда Николаевна подошла к двери и выглянула в «глазок». На площадке стояла соседка Валентина. Надежда тяжело вздохнула и щелкнула замком.
   Валентина была новоприобретенным кошмаром ее жизни.
   Не успела Надежда с мужем обосноваться в трехкомнатной квартире уехавших в Канаду детей, как Валентина протоптала к ней незарастающую тропинку. Как и Надежда, она по большей части находилась дома и испытывала настоятельную потребность в общении. Повод для визитов она выбирала всегда один и тот же, простой и незамысловатый, как Пифагоровы штаны: просила у Надежды соли.
   Если приблизительно подсчитать, сколько соли она назанимала за непродолжительный период их знакомства, Валентине впору было открывать небольшую бакалейную лавочку. Эти просьбы, естественно, являлись только формальным поводом, а настоящей причиной ее появлений было желание поговорить, причем говорить Валентина могла только на одну тему: о своем сыне Денисе, которого она называла Деником. Тема была волнующей и неисчерпаемой, как сама жизнь.
   Надежда Николаевна с обреченным вздохом открыла дверь, и Валентина втекла в квартиру, колыхаясь обильными телесами внутри ярко-синего шелкового халата.
   – Наденька! – проворковала она с порога. – Выручи, дорогая: завелась суп варить, а в доме соли ни грамма!