Наталья Корнилова. Чужая душа

   – Владимир Сергеевич, действительно ли, что ваш ночной клуб предложит избалованной московской публике… э-э… нечто новое, с изюминкой и подковыркой, так сказать, а… э-э… уровень сервиса и уровень цен в сравнении с уже известными ночными клубами вы предполагаете установить более низкий… э-э… н-не так ли?
   Туманов чуть пожал плечами, из-за одного из них проворно вынырнула голова аккуратно причесанного охранника и тут же выпала из кадра, а хозяин произнес:
   – Я так полагаю, что в самом деле смогу обновить меню и перечень возможностей для…
   – Гля, фля, ля-ля и прочее с окончанием на «-ля», актуальное для бандитской среды, – насмешливо выговорил Родион, отключая запись. – Ты, Мария, я так полагаю, ни разу не видела преуспевающего деятеля от политики и шоу-бизнеса, которого я только что тебе показал? Как говорит этот ощипанный репортер: э-э-э… н-не так ли?
   – Нет, не видела, – ответила я. – В столице этих деятелей, что собак нерезаных.
   – В связи с новой лужковской программой касательно уличных животных, наверное, собак уже меньше стало, – иронически отозвался Родион. – Ты, верно, хотела сказать: как грибов после дождя.
   – Ну да. Мухоморов. И кто же этот красавец, открывший ночной клуб?
   – Владимир Сергеевич Туманов, удачливый предприниматель и чудесный человек, – сказал Родион. – Глава охранной фирмы «Остгот», владелец нескольких ночных клубов помимо упомянутого «Белого грифа». Хорош собой… В прошлом эта душа общества, однако, уже успела изрядно наследить. Мне дали возможность посмотреть его досье. Сама понимаешь…
   Я понимала: по всей видимости, мой босс в очередной раз воспользовался своими связями с ФСБ, откуда, собственно, вышел и он сам, оставив в структуре много узелков, много друзей и просто информаторов, взаимодействия с которыми он никогда не терял. И на сей раз он, очевидно, получил доступ в одну из баз данных. Я всегда удивлялась той легкости, с которой это проделывалось, хотя в средствах массовой информации те же источники преподносились как непостижимая тайна за семью печатями.
   Шульгин продолжал:
   – Так вот, в прошлом Владимир Сергеевич, как и приличествует уважающему себя предпринимателю и без пяти минут законодателю, имел проблемы с законностью. Полагаю, те же журналисты, которые сейчас верноподданнически берут у него интервью, раньше живописали его подвиги в какой-нибудь программе типа «Криминальные сводки» или «Их ищут все». Впрочем, криминальная часть биографии Владимира Сергеевича нас интересует не столь существенно. Гораздо важнее его детство. Дело в том, что господин Туманов, достигший таких высот в обществе, – детдомовец. Он воспитывался в школе-интернате номер восемь города Усть-Каменогорска. Теперь это Казахстан. Вот такие дела, Мария! – воскликнул босс самым торжественным голосом и откинулся на спинку кресла.
   Я недоуменно подняла брови и осторожно начала:
   – Быть может, Родион Потапович, вы сочтете меня недогадливой, не скажу – тупой… но я не понимаю, какое отношение все это имеет к нашему делу.
   Шульгин посмотрел на меня с откровенной досадой, а потом рассмеялся и хлопнул ладонью по столу:
   – Ах, да. Это я болван. Совсем упустил из виду, что ты, Мария, еще не знаешь о существовании одного связующего звена.
   – Какого же?
   – Дело в том, что в той школе-интернате воспитывался и еще один человек, имеющий самое прямое отношение к делу. Правда, Туманов старше почти на четыре года, но это не сыграло роли в дальнейшем развитии их отношений.
   – Кто же?
   – Ксения. Жена Ельцова… то есть – почти жена Ельцова. Но это еще не все. – Босс поднял кверху палец и проговорил, чуть понизив голос: – Все дело в том, что Туманов был первым мужем Ксении Кристалинской.

Глава 4

   Я даже вздрогнула, услышав это. Тут же перед глазами выплыло надменное лицо Ксении… нет, не то, настоящее, бледное, точеное, с полуприкрытыми веками, а – портрет в контрастных красных и багровых полутонах. Чуть кривоватая саркастическая усмешка, опасный изгиб губ, темные бархатные глаза.
   – Да, – выговорила я, – она упоминала, что уже была замужем. Вышла по глупости в семнадцать лет.
   – Она была замужем за этим Тумановым, который сам тогда едва достиг двадцати двух лет. Тогда он еще не носил погоняла Гриф, в честь которого, собственно, и назвал новый свой клуб. Богатый, опасный человек этот Туманов, ничего не скажешь. Богатый и влиятельный.
   – А это охранное агентство с таким историчным названием «Остгот»… оно что из себя представляет? – осторожно осведомилась я.
   – Есть информация, но в целом все чисто. Ни в чем предосудительном работники этой структуры не замечены. Хотя я посмотрел перечень штатных сотрудников, что ж, среди них есть несколько примечательных фигур. Но об этом позже. Первая задача у тебя, Мария, будет другая. Ты должна встретиться с одним человеком. Нет, не с Тумановым. Туманова попытаюсь прощупать я сам. Тебе поручается некто Георгий Куценко. Есть такая фигура в деле.
   – Кто такой Куценко?
   – Это друг Алексея Ельцова.
   – С какой целью я должна встретиться с этим Куценко?
   – Обо всем по порядку. Ты должна прийти к нему на работу и побеседовать с ним о Ельцове. В свое время этот Куценко пытался помогать Ельцову пробиваться в жизни… ну и…
   – Вы, босс, чего-то не договариваете, – неодобрительно сказала я. – В чем дело?
   Родион Потапович чуть поморщился и выговорил:
   – Ты знаешь, Мария, все хорошо к месту. Сейчас я не хочу снабжать тебя избыточной информацией, тем более что она малосущественна. Я просто хочу, чтобы ты посетила этого Куценко и по возможности установила в его офисе, в квартире или машине прослушивающие «жучки».
   – На предмет чего? «Жучки» – техника дорогая, и тратить их на разнокалиберных анонимных Куценок нерационально. Все-таки, Родион Потапович, мне кажется, что вы должны поделиться со мной своими выкладками.
   Босс сложил руки лодочкой, задумчиво посмотрел куда-то в стену и наконец сказал:
   – Хорошо, Мария. Я сделаю это. Но – завтра. После того как ты побываешь у этого Куценко. Да, кстати, ты давно не была в бане?
   Вопрос этот, мягко говоря, поставил меня в тупик и даже слегка возмутил. Впрочем, Родион Потапович тоже, кажется, несколько смутился. Он пробормотал себе под нос что-то невразумительное, а потом поспешил внести коррективы в линию беседы:
   – Ты не так поняла… все дело в том, что Куценко… знаешь ли… работает в бане. Он – банщик. В смысле – директор. Баня эта женская, два отделения, на общих основаниях и коммерческое. В общем, такое вот дело. Я так полагаю, что лучше выдернуть его… на работе, а не дома. И без предварительного телефонного звонка.
   – Гм… это называется: взять тепленьким. В бане-то, верно, жара, – произнесла я, с трудом удерживаясь от глупого смешка. – И вообще, вы, босс, умеете задавать наводящие вопросы. «Давно ли ты была в бане?» Ничего не скажешь. Ладно. Оставляйте данные по этому вашему Куценко. Если вы так упорно не хотите говорить – это ваше решение. Давайте адрес квартиры и работы банного воротилы.

* * *

   Наутро я отправилась на розыски Георгия Куценко, касательно которого загадочно темнил мой босс. По месту жительства я данного гражданина не обнаружила, и потому пришлось ехать к нему на работу. Если бы я только могла предполагать, чем все это закончится…
   Женская баня номер тридцать оказалась неподалеку от нашего офиса, и я даже подумала, что не следовало брать автомобиль. Пешком я нашла бы нужное заведение куда быстрее.