Страница:
И пока нимфа беззвучно, словно экзотическая аквариумная рыбка, разевает рот, дверь хлопает, и… наступает тишина.
Подождав пару минут, нимфа осторожно снимает с головы платок.
«Инфинити» с включенным аварийным светом стоит на краю трассы, залитой желтым маревом бесконечных фонарей. По обеим сторонам дороги тянется унылый пустырь, где-то вдалеке справа виднеются огоньки жилых массивов. Далеко впереди возвышается темная громада деревьев, светится огромная стеклянная змея замызганного пешеходного перехода, нависшая над ночным шоссе. Негромко прошуршав шинами, мимо проносится одинокий автомобиль.
Все еще не веря в происходящее, Полина оглядывается по сторонам. Вокруг машины – никого. Девушка осматривает салон – ключ в замке зажигания, на плечах манто, на коленях сумочка. Оборачивается – все заднее сиденье занимает туловище мужчины в костюме. Нимфа опасливо касается кончиками пальцев его свисающей руки – рука теплая. Полина проводит руками по лицу, как человек, только что очнувшийся от безумного ночного кошмара. Ее не покидает странное ощущение, что всего произошедшего в последние два часа попросту не было.
Подобрав полы платья, девушка перелезает на водительское сиденье, устраивается поудобнее, поворачивает ключ в замке зажигания. Машина отзывается негромким урчанием.
Лицо нимфы озаряет слабая улыбка. Она уже собирается нажать на педаль газа, и тут в ее сумочке оживает телефон. Опасливо глянув на дребезжащую сумочку, Полина достает аппарат, какое-то время смотрит на незнакомый телефонный номер и осторожно подносит телефон к уху.
– Полина! – восклицает трубка голосом блондина.
Полину подкидывает на сиденье, словно через нее пропустили электрический разряд.
– Прошу прощения за беспокойство, но… еще одна деталь. Метров через пятьсот, как раз под указателем «Лосиный остров», подберите девушку. Рыженькую. Она передаст вам очень важную вещь.
И абонент отключается.
Полина смотрит на собственный телефон, как на ядовитую змею. Похоже, эти ублюдки не оставят ее в покое. Бросив трубку на сиденье и сдерживая подступающие слезы, она давит на педаль газа и, вцепившись трясущимися руками в руль, медленно движется вдоль обочины вперед.
Наконец в пределах видимости появляется указатель «Национальный парк Лосиный остров», а под ним – неясная темная фигура. Фигура поднимает руку. Стиснув зубы, Полина тормозит, и через секунду в салон забирается странного вида девица.
Рюкзак, перчатки-митенки в развеселую оранжево-ма-линовую полоску, черная куртка с капюшоном, натянутым по самые глаза. Впрочем, нет, не по глаза – на лице незнакомки огромные лыжные очки с желтыми стеклами. Из-под капюшона свисают две рыжие косы, перехваченные оранжевыми резинками.
Рыжая сдвигает очки на лоб, смотрит на Полину.
– Вы… кто? – спрашивает та удивленно.
Рыжая молча подносит палец к губам. Потом лезет в нагрудный карман куртки и протягивает Полине свернутый вчетверо лист бумаги.
– Это что? – спрашивает Полина.
– Это привет от Вадика, – говорит рыжая.
Брови ее собеседницы медленно ползут вверх, а рот округляется… в который раз за несколько часов.
– От Вадика Коваленко? – уточняет потрясенная нимфа. Кажется, в ее мозгу из разрозненных пазлов складывается воедино картина произошедшего.
– Ага, – повторяет совершенно серьезно рыжая. – Он говорит, с вас должок.
И, не дожидаясь реакции, открывает дверь и растворяется в ночи.
В руках Полины – счет на оплату event-услуг, общей стоимостью 5000 у. е.
Полина закрывает лицо рукой и заходится в приступе беззвучного хохота.
Рыжая материализуется на обочине метров через двадцать впереди. Буквально через мгновение на мокрой дороге появляется красный «мини». Притормозив у обочины, юркая машинка радостно сигналит круглыми глазами-фарами. Рыжая, оглянувшись по сторонам, мгновенно подскакивает к авто и распахивает дверь.
В машине пульсирует музыка.
– I gotta feeling! – жизнерадостно напевают ребята из «Black Eyed Peas». – That tonight's gonna be a good night!..
– Замерзла? – спрашивает блондинка, сидящая за рулем.
Рыжая запрыгивает в салон. Хлопает дверь, и «мини»
стартует с места, подняв ворох брызг.
– Пипец, а не погода! – заявляет блондинка, приглушая музыку. – А по прогнозам, завтра тоже дождь, да еще с градом!
Грудь ее все так же блестит перламутровыми стразами, но замшевые туфельки уже предусмотрительно заменены на удобные кожаные сапоги. Длинный невесомый подол подоткнут под колени, чтобы не мешал жать на педали. Руки облачены в кожаные потертые перчатки.
– Видала у нее сумочку «Шанель», красную? – спрашивает блондинка. – Чума! Совсем новье. Тоже такую хочу. Как раз под цвет машины!
Полина, отняв руки от перекошенного гомерическим хохотом рта, видит, как далеко впереди, в размытой брызгами ночи, скрываются фонари юркого красного автомобиля.
3
4
Подождав пару минут, нимфа осторожно снимает с головы платок.
«Инфинити» с включенным аварийным светом стоит на краю трассы, залитой желтым маревом бесконечных фонарей. По обеим сторонам дороги тянется унылый пустырь, где-то вдалеке справа виднеются огоньки жилых массивов. Далеко впереди возвышается темная громада деревьев, светится огромная стеклянная змея замызганного пешеходного перехода, нависшая над ночным шоссе. Негромко прошуршав шинами, мимо проносится одинокий автомобиль.
Все еще не веря в происходящее, Полина оглядывается по сторонам. Вокруг машины – никого. Девушка осматривает салон – ключ в замке зажигания, на плечах манто, на коленях сумочка. Оборачивается – все заднее сиденье занимает туловище мужчины в костюме. Нимфа опасливо касается кончиками пальцев его свисающей руки – рука теплая. Полина проводит руками по лицу, как человек, только что очнувшийся от безумного ночного кошмара. Ее не покидает странное ощущение, что всего произошедшего в последние два часа попросту не было.
Подобрав полы платья, девушка перелезает на водительское сиденье, устраивается поудобнее, поворачивает ключ в замке зажигания. Машина отзывается негромким урчанием.
Лицо нимфы озаряет слабая улыбка. Она уже собирается нажать на педаль газа, и тут в ее сумочке оживает телефон. Опасливо глянув на дребезжащую сумочку, Полина достает аппарат, какое-то время смотрит на незнакомый телефонный номер и осторожно подносит телефон к уху.
– Полина! – восклицает трубка голосом блондина.
Полину подкидывает на сиденье, словно через нее пропустили электрический разряд.
– Прошу прощения за беспокойство, но… еще одна деталь. Метров через пятьсот, как раз под указателем «Лосиный остров», подберите девушку. Рыженькую. Она передаст вам очень важную вещь.
И абонент отключается.
Полина смотрит на собственный телефон, как на ядовитую змею. Похоже, эти ублюдки не оставят ее в покое. Бросив трубку на сиденье и сдерживая подступающие слезы, она давит на педаль газа и, вцепившись трясущимися руками в руль, медленно движется вдоль обочины вперед.
Наконец в пределах видимости появляется указатель «Национальный парк Лосиный остров», а под ним – неясная темная фигура. Фигура поднимает руку. Стиснув зубы, Полина тормозит, и через секунду в салон забирается странного вида девица.
Рюкзак, перчатки-митенки в развеселую оранжево-ма-линовую полоску, черная куртка с капюшоном, натянутым по самые глаза. Впрочем, нет, не по глаза – на лице незнакомки огромные лыжные очки с желтыми стеклами. Из-под капюшона свисают две рыжие косы, перехваченные оранжевыми резинками.
Рыжая сдвигает очки на лоб, смотрит на Полину.
– Вы… кто? – спрашивает та удивленно.
Рыжая молча подносит палец к губам. Потом лезет в нагрудный карман куртки и протягивает Полине свернутый вчетверо лист бумаги.
– Это что? – спрашивает Полина.
– Это привет от Вадика, – говорит рыжая.
Брови ее собеседницы медленно ползут вверх, а рот округляется… в который раз за несколько часов.
– От Вадика Коваленко? – уточняет потрясенная нимфа. Кажется, в ее мозгу из разрозненных пазлов складывается воедино картина произошедшего.
– Ага, – повторяет совершенно серьезно рыжая. – Он говорит, с вас должок.
И, не дожидаясь реакции, открывает дверь и растворяется в ночи.
В руках Полины – счет на оплату event-услуг, общей стоимостью 5000 у. е.
Полина закрывает лицо рукой и заходится в приступе беззвучного хохота.
Рыжая материализуется на обочине метров через двадцать впереди. Буквально через мгновение на мокрой дороге появляется красный «мини». Притормозив у обочины, юркая машинка радостно сигналит круглыми глазами-фарами. Рыжая, оглянувшись по сторонам, мгновенно подскакивает к авто и распахивает дверь.
В машине пульсирует музыка.
– I gotta feeling! – жизнерадостно напевают ребята из «Black Eyed Peas». – That tonight's gonna be a good night!..
– Замерзла? – спрашивает блондинка, сидящая за рулем.
Рыжая запрыгивает в салон. Хлопает дверь, и «мини»
стартует с места, подняв ворох брызг.
– Пипец, а не погода! – заявляет блондинка, приглушая музыку. – А по прогнозам, завтра тоже дождь, да еще с градом!
Грудь ее все так же блестит перламутровыми стразами, но замшевые туфельки уже предусмотрительно заменены на удобные кожаные сапоги. Длинный невесомый подол подоткнут под колени, чтобы не мешал жать на педали. Руки облачены в кожаные потертые перчатки.
– Видала у нее сумочку «Шанель», красную? – спрашивает блондинка. – Чума! Совсем новье. Тоже такую хочу. Как раз под цвет машины!
Полина, отняв руки от перекошенного гомерическим хохотом рта, видит, как далеко впереди, в размытой брызгами ночи, скрываются фонари юркого красного автомобиля.
3
Однажды мы впятером сошли с ума.
Если быть точной, все началось примерно пару месяцев назад. Еще точнее – 26 февраля.
Впрочем, скорее всего, все началось еще раньше… Но лично я веду отсчет этой истории именно с того вечера, когда мы все курили у Машки кальян, а Вадик вернулся с очередной тусовки. Пьяный, веселый, пахнущий чужими сладкими духами…
Сначала Вадик позвонил в половине одиннадцатого и сказал, что задерживается. Машка сорвалась на него, справедливо возмутившись, что из-за своих глупых тусовок он обламывает нам весь кайф. Собраться впятером, пообщаться и уничтожить пару бутылочек вкусного алкоголя из бескрайних Машкиных запасов планировали давно (Леха наконец сдал очередной проект на работе, Андрюха доделал какую-то сложную курсовую). И если бы Вадик так скоро не положил трубку, вслед за Машей на него наорали бы и я, и Андрюха, и даже вечно невозмутимый Леха. Вадик извинился, обещал приехать сразу после полуночи (Золушка, блин!) и, благоразумно отключившись, погряз в пучине великосветского разврата.
– Наверняка подцепил какую-нибудь телку и уже присматривает уголок, где бы ее разделать под орех, – презрительно прокомментировала Машка.
Вадик – известный чемпион по быстрому траху. Если бы за эти спортивные заслуги присуждали премии, Вадик справедливо бы занял верхнюю ступень пьедестала почета. Я не знаю, как у него это получается, но он умудряется уломать любую, самую манерную и неприступную гламурную курочку за полчаса (если рядом не маячит ее бойфренд, разумеется). Виртуоз! Короли пикапа скромно курят в сторонке «Яву Золотую».
Раз! – и он подсаживается к столику, за которым сидит неприступного вида девица в шелках и стразах; два! – она уже вовсю хохочет над его шутками; три! – он кружит ее на танцполе, нежно и властно обнимая за талию; четыре! – она пробует третий по счету коктейль, который бармен смешал по фирменному Вадикову рецепту (Вадик улыбается бармену, бармен подмигивает Вадику, подруги девицы, вокруг которой увивается этот жгучий брюнет с модной стрижкой, зеленеют от зависти), пять! – девица стонет, потеет и задыхается от восторга в крепких Вадиковых руках в крайней кабинке клубного сортира. Или на заднем сиденье его авто. Или на диванчике в самом темном углу заведения (и такое случалось). Барабанная дробь, занавес, смущенно хихикающая барышня, поправляя прическу, оставляет Вадику свой номер телефона, по которому он вряд ли позвонит.
Может, он нашептывает им на ушко какие-то особенные слова, которые не придут в голову их напыщенным манекеноподобным кавалерам, может быть, грамотно смешивает алкоголь в их бокалах, а может, владеет какой-то особой техникой поцелуя, доставая кончиком языка до среднего уха изнутри… Так или иначе, в компании Вадима невидимый тумблер в голове очередной его пассии заклинивает в положении: «Хочу секса немедленно с этим парнем!».
Впрочем, возможно, причина в том, что в наши дни все только и говорят о сексе и из кожи вон лезут, чтобы выглядеть «ужас какими сексуальными», а вот на сам секс уже ни у кого не хватает сил… На настоящий секс…
Если бы мы вели отсчет всем амурным победам Вадика, стена на Машкиной кухне была бы вдоль и поперек исчеркана зарубками.
– Эй, – говорит он, когда мы приходим на какую-нибудь пафосную вечеринку, – ткните пальцем в любую девицу, и, спорим на сто евро, уже через час я ее осчастливлю.
Разумеется, часом все не ограничивается – но после того, как мы проиграли Вадику четыре сотни в течение четырех вечеров, мы перестали с ним спорить. К чему зря тратить деньги?
С другой стороны, если бы не страсть Вадима к спорам, у нас бы сейчас не было такого веселого бизнеса…
Итак, 26 февраля. Обычный отличный вечер, из тех многих, что мы провели, бездельничая, в дружеской компании. Бутылка божоле, разлитая в четыре бокала, кончилась давно и практически забыта. Мартини был смешан со всем, чем только можно (разве что только не с подсолнечным маслом), и выпит. Потом Андрей предложил не эстетствовать, и настала очередь виски, которого в Машиной квартире всегда много. Если учитывать, что виски этот покупался исключительно в duty-free, опустошать Машкин бар вдвойне приятно.
Иногда, когда я пытаюсь понять, что именно свело нас вместе, единственным здравым объяснением, пришедшим мне в голову, является наша общая страсть к крепким спиртным напиткам. Искренняя любовь к крепкому алкоголю – чем не повод для крепкой дружбы?
Машка где-то за моей спиной тренькала бутылками, выбирая, какую именно вытянуть из высокого деревянного буфета. Андрей пытался реанимировать потухший кальян. В колонках о чем-то с придыханием шептал развратный женский голос, на большой плазменной панели на противоположной стене смутно знакомые люди с микрофонами беззвучно открывали рты и трясли длинными патлами.
Еще часик в таком же духе – и я, пожалуй, так бы и провалилась в сон на одном из удобных диванов. Если бы не Вадик…
Странно, но, несмотря на высокий уровень алкоголя в крови в тот вечер, я помню все очень отчетливо, до мелочей. Когда-нибудь я напишу увлекательную книгу, героями которой станут пятеро обыкновенных городских сумасшедших. И начну повествование именно отсюда, с белой Машкиной гостиной.
Чтобы вы смогли оценить, как далеко мы продвинулись всего за пару месяцев…
К полуночи гостиная была нами уже порядочно загажена. В двух прозрачных пепельницах ежами топорщились горы окурков, белоснежные подушки с двух белоснежных диванов подгреб под себя Леха, традиционно осев на своем любимом месте – на полу возле журнального столика, спиной к дивану. Сам столик был заставлен бокалами, кофейными чашками, завален ореховой шелухой и обертками от конфет.
Думаю, если бы у меня дома каждую среду и субботу исправно появлялась тихая тетенька с пылесосом и тряпкой, я бы тоже не обращала внимания на беспорядок, который регулярно оставляют мои бесцеремонные гости.
– Red или black? – спросила за моей спиной Маша.
– Давай оба! – не раздумывая, ответил Андрей. – И, кстати, когда ты купишь новый кальян? – поинтересовался он, тщательно оборачивая верхнюю часть вычурного корпуса полиэтиленом для пищевых продуктов. – Этот где-то пропускает воздух! Только вот где – непонятно!
И он принялся придирчиво изучать шланги и клапаны на корпусе.
– А лед еще есть? – поинтересовалась я. Блестящее ведерко, еще час назад заполненное аккуратными кусочками льда, теперь было полно талой воды.
– Посмотри на кухне, – Маша сгребла со стола бокалы для мартини и заменила их стаканами для виски.
На кухне – это, значит, нужно оторвать себя от удобного дивана и спуститься вниз по винтовой деревянной лестнице. Неохота! Пока я лениво соображала, пойти за льдом самой или уговорить Леху, ожил мой телефон.
– Вадик! – сообщила я всем громко. – Говорит, уже у подъезда, поднимается.
Теперь нам точно понадобится лед. Сейчас он зайдет в квартиру и начнет нудить: «Льда нет!», «Апельсины сожрали!», «Давайте закажем пиццу!».
– И захвати что-нибудь пожевать! – попросил из подушек Леха.
Вадик начал трезвонить в квартиру буквально через минуту. Я открыла дверь.
– Здорово, рыжик! – проорал он мне в самое ухо, мгновенно успел чмокнуть меня в щеку, скинуть ботинки и сожрать несколько кусков сыра с тарелки у меня в руках.
– Не кусочничай! – убежала я от него вверх по лестнице. – Тебя что, на вечеринке не кормили?
– Кормили! – ответил мне в спину Вадик. – Только… я потом очень много калорий потерял!
Ясно. Я мысленно сделала еще одну зарубку на светлой стене шикарной Машиной кухни. Вадик явно идет на мировой рекорд!
– Надеюсь, ты предохранялся!
И вот он уже жмет руки Андрею и Лехе, церемонно чмокает Машу в щеку, засовывает за щеку шоколадную конфету и расслабленно валится в свое любимое кресло у балконной двери.
– Хорошо у вас тут! – говорит он сквозь шоколад. – Спокойно!
И потягивается, словно отожравшийся мартовский кот.
А до марта, между прочим, еще двое суток…
– Твоя новая пассия любит «Comme des Garcons»? – спросила Маша.
Она очень хорошо разбирается во всех этих… вещах. Духах, машинах… Нет, я, разумеется, тоже отличу «Benetton» от «Bentley», но мне на все это по большей части наплевать…
– Что? – переспросил Вадик.
– Это аромат такой, – объяснила я.
– Моя новая пассия… – хмыкнул Вадик. – Не такая уж она и новая, это Нефтяная Вышка, вы ее знаете.
К слову, у Вадика склонность не только к одноразовому сексу. Есть у него и несколько постоянных любовниц, одну из которых Вадик зовет Нефтяной Вышкой. Муж Вышки – топ-менеджер известной нефтяной компании. Даже Маша со своим модельным ростом достанет Вышке затылком только до подбородка.
Нет, Вадик не альфонс. Эстет – да. Пижон и хвастун – без сомнения. Но не охотник за богатыми барышнями. Просто он слишком любит красивых женщин, а в наше время быть по-журнальному красивой стоит весьма недешево…
Итак, сегодня он был с Нефтяной Вышкой. Я мысленно затерла зарубку на стене Машиной кухни. К чему по два раза отмечать Вадиковых девиц?
– Кстати, – продолжил Вадик, наполняя бокалы виски, – она сегодня натолкнула меня на одну мысль… На одну очень интересную мысль…
– Ты тоже решил жениться? – невинным тоном спросил Андрей.
– Она хочет от тебя ребенка? – в унисон ему поинтересовалась Маша.
– Ей так хорошо с тобой, что она уходит от своего нефтяника к тебе! – ехидно сверкнув очками, предположил Леха. – В двушку в Ново-Ебенево.
– Злорадствуйте! – покачал головой Вадик. – Доиграетесь – я вам ничего не расскажу. Ничего такого, что кардинально изменит вашу жизнь.
– Рассказывай! – закричали мы хором, словно ребятишки на детском утреннике.
Польщенный общим вниманием, Вадик кинул себе в стакан льда, сделал большой глоток и приступил к рассказу…
Его история уместилась в один абзац. Будучи приглашенным на пресс-показ какого-то нового отечественного фильма, Вадик прямо из кинозала отправился в крутой кабак, в котором чествовали режиссера. И после второго халявного бокала в VIP-кабинке наткнулся на Нефтяную Вышку и ее супруга. Разумеется, он был представлен ее мужу как креативный директор одного из ведущих event-агентств Москвы, и тот вроде даже вспомнил, что они виделись на каком-то мероприятии… В общем, муж, хоть и не объелся груш, но был уже изрядно подшофе – а потому, пока он что-то там обсуждал с приятелями, Вадик умудрился вытянуть Вышку в обширный ресторанный туалет. Вечеринка в разгаре, кто с кем чем занят, всем уже до звезды… и в первой попавшейся свободной кабинке Вадик устроил своей спутнице fast-sex.
– И? – недоуменно спросила Маша. – Что в этом интересного? Мы и так знаем, что ты крут.
– Да, Вадик! – обиженно поддакнул Андрей, словно ребенок, который ожидал на Новый год нечто невообразимое, а родители снова подарили ему набор для сборки деревянного птеродактиля.
– Это была прелюдия! Интересное дальше! – поспешил продлить интригу Вадик. – Почти в самом финале в кабинку барабанит какая-то телка и орет: «Ирка, открой скорее, это я!» Ирка, разумеется, спрашивает, что ей нужно. Оказывается, на тусовке моя чика была не одна, а с подругой. И та прилетела в сортир сказать, что Иринку разыскивает муж. И, кажется, кто-то из охраны сообщил, что видел, как Вышка направлялась в туалет.
– Ну? – хором спросили мы.
– Что «ну?», – передразнил нас Вадик. – Ирка просит подругу не пускать мужа в сортир. Я, разумеется, пытаюсь выпихнуть ее из кабинки. А эта зараза вцепилась в меня, как репей, и говорит – не уходи, давай закончим!
Маша с ухмылкой глянула на меня и покачала головой. Глаза Андрея и Лехи, напротив, были полны энтузиазма.
– И вот, представьте! – вдохновенно продолжил Вадик. – Буквально за дверью – Иркин муж, ее подруга стоит на стреме, а мы с Вышкой трахаемся в кабинке, как кролики. Еще секунда – и мы или расколем унитаз, или разнесем эту чертову кабинку вдребезги.
– И?.. – Андрей явно вообразил всю историю в картинках.
Вадик откинулся в кресле со стаканом, сделал глоток и продолжил уже совсем другим тоном:
– Знаете, что она сказала мне после того, как перевела дух и натянула трусики?
– Вадим, это было великолепно! – хохотнул Андрюха.
– Нет. Что великолепно, говорить ей было не обязательно – это было написано у нее на лбу огненными буквами, – Вадик самодовольно улыбнулся. – Фишка не в этом. Она сказала, что ей стало так хорошо еще и потому, что ей было страшно! Она боялась, что сейчас в сортир ворвется муж и порвет нас на британский флаг.
– Удивил! – хмыкнула Маша. – Ясное дело, экстремальный секс ярче, чем просто секс в кровати, в темноте, под одеялом. После десяти лет совместной жизни…
– Да! – кивнул Вадик. – Это и ежу понятно! Но мы можем делать на этом деньги!
Повисла пауза. Даже люди в телевизоре, кажется, прислушались к нашему разговору. Мы вчетвером уставились на Вадика, ожидая объяснений.
– Ты собираешься открыть элитный бордель? – спросила, наконец,я.
Леха хохотнул из подушек.
– Нет, – отмахнулся Вадик от моего сарказма. – Проституция – самый примитивный способ зашибания бабла. Подумаешь – приехал мальчик, показал богатой клиентке небо в алмазах… Мы возьмем выше: мы станем продавать людям их собственный адреналин!
Если быть точной, все началось примерно пару месяцев назад. Еще точнее – 26 февраля.
Впрочем, скорее всего, все началось еще раньше… Но лично я веду отсчет этой истории именно с того вечера, когда мы все курили у Машки кальян, а Вадик вернулся с очередной тусовки. Пьяный, веселый, пахнущий чужими сладкими духами…
Сначала Вадик позвонил в половине одиннадцатого и сказал, что задерживается. Машка сорвалась на него, справедливо возмутившись, что из-за своих глупых тусовок он обламывает нам весь кайф. Собраться впятером, пообщаться и уничтожить пару бутылочек вкусного алкоголя из бескрайних Машкиных запасов планировали давно (Леха наконец сдал очередной проект на работе, Андрюха доделал какую-то сложную курсовую). И если бы Вадик так скоро не положил трубку, вслед за Машей на него наорали бы и я, и Андрюха, и даже вечно невозмутимый Леха. Вадик извинился, обещал приехать сразу после полуночи (Золушка, блин!) и, благоразумно отключившись, погряз в пучине великосветского разврата.
– Наверняка подцепил какую-нибудь телку и уже присматривает уголок, где бы ее разделать под орех, – презрительно прокомментировала Машка.
Вадик – известный чемпион по быстрому траху. Если бы за эти спортивные заслуги присуждали премии, Вадик справедливо бы занял верхнюю ступень пьедестала почета. Я не знаю, как у него это получается, но он умудряется уломать любую, самую манерную и неприступную гламурную курочку за полчаса (если рядом не маячит ее бойфренд, разумеется). Виртуоз! Короли пикапа скромно курят в сторонке «Яву Золотую».
Раз! – и он подсаживается к столику, за которым сидит неприступного вида девица в шелках и стразах; два! – она уже вовсю хохочет над его шутками; три! – он кружит ее на танцполе, нежно и властно обнимая за талию; четыре! – она пробует третий по счету коктейль, который бармен смешал по фирменному Вадикову рецепту (Вадик улыбается бармену, бармен подмигивает Вадику, подруги девицы, вокруг которой увивается этот жгучий брюнет с модной стрижкой, зеленеют от зависти), пять! – девица стонет, потеет и задыхается от восторга в крепких Вадиковых руках в крайней кабинке клубного сортира. Или на заднем сиденье его авто. Или на диванчике в самом темном углу заведения (и такое случалось). Барабанная дробь, занавес, смущенно хихикающая барышня, поправляя прическу, оставляет Вадику свой номер телефона, по которому он вряд ли позвонит.
Может, он нашептывает им на ушко какие-то особенные слова, которые не придут в голову их напыщенным манекеноподобным кавалерам, может быть, грамотно смешивает алкоголь в их бокалах, а может, владеет какой-то особой техникой поцелуя, доставая кончиком языка до среднего уха изнутри… Так или иначе, в компании Вадима невидимый тумблер в голове очередной его пассии заклинивает в положении: «Хочу секса немедленно с этим парнем!».
Впрочем, возможно, причина в том, что в наши дни все только и говорят о сексе и из кожи вон лезут, чтобы выглядеть «ужас какими сексуальными», а вот на сам секс уже ни у кого не хватает сил… На настоящий секс…
Если бы мы вели отсчет всем амурным победам Вадика, стена на Машкиной кухне была бы вдоль и поперек исчеркана зарубками.
– Эй, – говорит он, когда мы приходим на какую-нибудь пафосную вечеринку, – ткните пальцем в любую девицу, и, спорим на сто евро, уже через час я ее осчастливлю.
Разумеется, часом все не ограничивается – но после того, как мы проиграли Вадику четыре сотни в течение четырех вечеров, мы перестали с ним спорить. К чему зря тратить деньги?
С другой стороны, если бы не страсть Вадима к спорам, у нас бы сейчас не было такого веселого бизнеса…
Итак, 26 февраля. Обычный отличный вечер, из тех многих, что мы провели, бездельничая, в дружеской компании. Бутылка божоле, разлитая в четыре бокала, кончилась давно и практически забыта. Мартини был смешан со всем, чем только можно (разве что только не с подсолнечным маслом), и выпит. Потом Андрей предложил не эстетствовать, и настала очередь виски, которого в Машиной квартире всегда много. Если учитывать, что виски этот покупался исключительно в duty-free, опустошать Машкин бар вдвойне приятно.
Иногда, когда я пытаюсь понять, что именно свело нас вместе, единственным здравым объяснением, пришедшим мне в голову, является наша общая страсть к крепким спиртным напиткам. Искренняя любовь к крепкому алкоголю – чем не повод для крепкой дружбы?
Машка где-то за моей спиной тренькала бутылками, выбирая, какую именно вытянуть из высокого деревянного буфета. Андрей пытался реанимировать потухший кальян. В колонках о чем-то с придыханием шептал развратный женский голос, на большой плазменной панели на противоположной стене смутно знакомые люди с микрофонами беззвучно открывали рты и трясли длинными патлами.
Еще часик в таком же духе – и я, пожалуй, так бы и провалилась в сон на одном из удобных диванов. Если бы не Вадик…
Странно, но, несмотря на высокий уровень алкоголя в крови в тот вечер, я помню все очень отчетливо, до мелочей. Когда-нибудь я напишу увлекательную книгу, героями которой станут пятеро обыкновенных городских сумасшедших. И начну повествование именно отсюда, с белой Машкиной гостиной.
Чтобы вы смогли оценить, как далеко мы продвинулись всего за пару месяцев…
К полуночи гостиная была нами уже порядочно загажена. В двух прозрачных пепельницах ежами топорщились горы окурков, белоснежные подушки с двух белоснежных диванов подгреб под себя Леха, традиционно осев на своем любимом месте – на полу возле журнального столика, спиной к дивану. Сам столик был заставлен бокалами, кофейными чашками, завален ореховой шелухой и обертками от конфет.
Думаю, если бы у меня дома каждую среду и субботу исправно появлялась тихая тетенька с пылесосом и тряпкой, я бы тоже не обращала внимания на беспорядок, который регулярно оставляют мои бесцеремонные гости.
– Red или black? – спросила за моей спиной Маша.
– Давай оба! – не раздумывая, ответил Андрей. – И, кстати, когда ты купишь новый кальян? – поинтересовался он, тщательно оборачивая верхнюю часть вычурного корпуса полиэтиленом для пищевых продуктов. – Этот где-то пропускает воздух! Только вот где – непонятно!
И он принялся придирчиво изучать шланги и клапаны на корпусе.
– А лед еще есть? – поинтересовалась я. Блестящее ведерко, еще час назад заполненное аккуратными кусочками льда, теперь было полно талой воды.
– Посмотри на кухне, – Маша сгребла со стола бокалы для мартини и заменила их стаканами для виски.
На кухне – это, значит, нужно оторвать себя от удобного дивана и спуститься вниз по винтовой деревянной лестнице. Неохота! Пока я лениво соображала, пойти за льдом самой или уговорить Леху, ожил мой телефон.
– Вадик! – сообщила я всем громко. – Говорит, уже у подъезда, поднимается.
Теперь нам точно понадобится лед. Сейчас он зайдет в квартиру и начнет нудить: «Льда нет!», «Апельсины сожрали!», «Давайте закажем пиццу!».
– И захвати что-нибудь пожевать! – попросил из подушек Леха.
Вадик начал трезвонить в квартиру буквально через минуту. Я открыла дверь.
– Здорово, рыжик! – проорал он мне в самое ухо, мгновенно успел чмокнуть меня в щеку, скинуть ботинки и сожрать несколько кусков сыра с тарелки у меня в руках.
– Не кусочничай! – убежала я от него вверх по лестнице. – Тебя что, на вечеринке не кормили?
– Кормили! – ответил мне в спину Вадик. – Только… я потом очень много калорий потерял!
Ясно. Я мысленно сделала еще одну зарубку на светлой стене шикарной Машиной кухни. Вадик явно идет на мировой рекорд!
– Надеюсь, ты предохранялся!
И вот он уже жмет руки Андрею и Лехе, церемонно чмокает Машу в щеку, засовывает за щеку шоколадную конфету и расслабленно валится в свое любимое кресло у балконной двери.
– Хорошо у вас тут! – говорит он сквозь шоколад. – Спокойно!
И потягивается, словно отожравшийся мартовский кот.
А до марта, между прочим, еще двое суток…
– Твоя новая пассия любит «Comme des Garcons»? – спросила Маша.
Она очень хорошо разбирается во всех этих… вещах. Духах, машинах… Нет, я, разумеется, тоже отличу «Benetton» от «Bentley», но мне на все это по большей части наплевать…
– Что? – переспросил Вадик.
– Это аромат такой, – объяснила я.
– Моя новая пассия… – хмыкнул Вадик. – Не такая уж она и новая, это Нефтяная Вышка, вы ее знаете.
К слову, у Вадика склонность не только к одноразовому сексу. Есть у него и несколько постоянных любовниц, одну из которых Вадик зовет Нефтяной Вышкой. Муж Вышки – топ-менеджер известной нефтяной компании. Даже Маша со своим модельным ростом достанет Вышке затылком только до подбородка.
Нет, Вадик не альфонс. Эстет – да. Пижон и хвастун – без сомнения. Но не охотник за богатыми барышнями. Просто он слишком любит красивых женщин, а в наше время быть по-журнальному красивой стоит весьма недешево…
Итак, сегодня он был с Нефтяной Вышкой. Я мысленно затерла зарубку на стене Машиной кухни. К чему по два раза отмечать Вадиковых девиц?
– Кстати, – продолжил Вадик, наполняя бокалы виски, – она сегодня натолкнула меня на одну мысль… На одну очень интересную мысль…
– Ты тоже решил жениться? – невинным тоном спросил Андрей.
– Она хочет от тебя ребенка? – в унисон ему поинтересовалась Маша.
– Ей так хорошо с тобой, что она уходит от своего нефтяника к тебе! – ехидно сверкнув очками, предположил Леха. – В двушку в Ново-Ебенево.
– Злорадствуйте! – покачал головой Вадик. – Доиграетесь – я вам ничего не расскажу. Ничего такого, что кардинально изменит вашу жизнь.
– Рассказывай! – закричали мы хором, словно ребятишки на детском утреннике.
Польщенный общим вниманием, Вадик кинул себе в стакан льда, сделал большой глоток и приступил к рассказу…
Его история уместилась в один абзац. Будучи приглашенным на пресс-показ какого-то нового отечественного фильма, Вадик прямо из кинозала отправился в крутой кабак, в котором чествовали режиссера. И после второго халявного бокала в VIP-кабинке наткнулся на Нефтяную Вышку и ее супруга. Разумеется, он был представлен ее мужу как креативный директор одного из ведущих event-агентств Москвы, и тот вроде даже вспомнил, что они виделись на каком-то мероприятии… В общем, муж, хоть и не объелся груш, но был уже изрядно подшофе – а потому, пока он что-то там обсуждал с приятелями, Вадик умудрился вытянуть Вышку в обширный ресторанный туалет. Вечеринка в разгаре, кто с кем чем занят, всем уже до звезды… и в первой попавшейся свободной кабинке Вадик устроил своей спутнице fast-sex.
– И? – недоуменно спросила Маша. – Что в этом интересного? Мы и так знаем, что ты крут.
– Да, Вадик! – обиженно поддакнул Андрей, словно ребенок, который ожидал на Новый год нечто невообразимое, а родители снова подарили ему набор для сборки деревянного птеродактиля.
– Это была прелюдия! Интересное дальше! – поспешил продлить интригу Вадик. – Почти в самом финале в кабинку барабанит какая-то телка и орет: «Ирка, открой скорее, это я!» Ирка, разумеется, спрашивает, что ей нужно. Оказывается, на тусовке моя чика была не одна, а с подругой. И та прилетела в сортир сказать, что Иринку разыскивает муж. И, кажется, кто-то из охраны сообщил, что видел, как Вышка направлялась в туалет.
– Ну? – хором спросили мы.
– Что «ну?», – передразнил нас Вадик. – Ирка просит подругу не пускать мужа в сортир. Я, разумеется, пытаюсь выпихнуть ее из кабинки. А эта зараза вцепилась в меня, как репей, и говорит – не уходи, давай закончим!
Маша с ухмылкой глянула на меня и покачала головой. Глаза Андрея и Лехи, напротив, были полны энтузиазма.
– И вот, представьте! – вдохновенно продолжил Вадик. – Буквально за дверью – Иркин муж, ее подруга стоит на стреме, а мы с Вышкой трахаемся в кабинке, как кролики. Еще секунда – и мы или расколем унитаз, или разнесем эту чертову кабинку вдребезги.
– И?.. – Андрей явно вообразил всю историю в картинках.
Вадик откинулся в кресле со стаканом, сделал глоток и продолжил уже совсем другим тоном:
– Знаете, что она сказала мне после того, как перевела дух и натянула трусики?
– Вадим, это было великолепно! – хохотнул Андрюха.
– Нет. Что великолепно, говорить ей было не обязательно – это было написано у нее на лбу огненными буквами, – Вадик самодовольно улыбнулся. – Фишка не в этом. Она сказала, что ей стало так хорошо еще и потому, что ей было страшно! Она боялась, что сейчас в сортир ворвется муж и порвет нас на британский флаг.
– Удивил! – хмыкнула Маша. – Ясное дело, экстремальный секс ярче, чем просто секс в кровати, в темноте, под одеялом. После десяти лет совместной жизни…
– Да! – кивнул Вадик. – Это и ежу понятно! Но мы можем делать на этом деньги!
Повисла пауза. Даже люди в телевизоре, кажется, прислушались к нашему разговору. Мы вчетвером уставились на Вадика, ожидая объяснений.
– Ты собираешься открыть элитный бордель? – спросила, наконец,я.
Леха хохотнул из подушек.
– Нет, – отмахнулся Вадик от моего сарказма. – Проституция – самый примитивный способ зашибания бабла. Подумаешь – приехал мальчик, показал богатой клиентке небо в алмазах… Мы возьмем выше: мы станем продавать людям их собственный адреналин!
4
Идея Вадика была проста, как мелкая монета. Как «дважды два». Как колесо. Как дырка от бублика.
Она была совершенно безумной.
– Этот город зажрался! – сказал Вадик и выпустил колечко дыма. – Он погряз в деньгах. Он пресытился всем, чем можно… Его даже кризисом не возьмешь – у Москвы отрыжка икрой и устрицами. Каждый второй чувствует себя небожителем. А мы спустим их с небес на землю…
– Вадик, ты рассуждаешь как типичный приезжий. Сошел с поезда, оглянулся, и уже: зажрались, погрязли в разврате… – с усмешкой заметила Маша. – Скажи по-чесноку: завидуешь?
Я не смогла сдержать улыбки. Вадик действительно приехал в Москву два года назад. Правда, он за эти два года далеко продвинулся…
Вадик зло зыркнул на Машку, но ничего не ответил. Только сделал слишком большой глоток виски и отобрал у Андрея мундштук от кальяна.
Маша и Вадик никогда не перестанут препираться. Иногда они так яростно спорят, что того и гляди кто-нибудь запустит оппоненту пепельницей промеж глаз.
Интересно, я одна понимаю природу этого антагонизма?
– А по-моему, мысль очень даже ничего, – сказала я Маше. – «Мы опустим их с небес на землю»… С такими заявлениями можно идти в политику. Объем электората за пределами МКАД превысит все самые смелые ожидания…
– Ага, – поддержал меня Леха. – Самая тема – в политику. Или в террористы. Что по сути одно и то же…
– Да идите вы в жопу со своей иронией! – заорал Вадик. – Собрались тут… камеди-клаб устроили. Вы не улавливаете сути!
Вадик взъерошил ладонью волосы. Таким увлеченным я, кажется, не видела его никогда.
– Что в наши дни стоит дороже всего? – спросил он нас тоном экзаменатора.
– Информация? – предположил Леха. Что еще может сказать программист с десятилетним стажем?
– Нефть! – выдал Андрюха познания студента четвертого курса экономического факультета. – Хотя, конечно, из-за кризиса она сейчас куда дешевле, чем раньше.
– Любовь! – как всегда философски заметила Маша.
Я предпочла промолчать – ожидая версию Вадика.
– Фуфло! – категорично заявил тот. – Дороже всего в наши дни стоит веселье.
– В смысле качественный ганджубас? – переспросила я.
– Неужели ты не видишь? – наклонившись ко мне, поинтересовался Вадим. Кажется, он решил, что из всех присутствующих я раньше остальных догоню, к чему он клонит. – В наши дни больше всего денег человечество тратит на развлечения! На дворе – 2010 год. Нам уже не надо поддерживать огонь в пещерах и гоняться за мамонтами. Технический прогресс все сделал за нас. Все эти двигатели внутреннего сгорания, самолеты-пароходы, электричество, сотовая связь, компьютеры, кофемолки, разные бытовые приблуды. Все вокруг вертится само собой, режет, взбивает, подает нам жратву на блюдечке с золотой каемочкой. Оно уже даже думает за нас: холодильник на Машкиной кухне, кажется, гораздо умнее меня. Мы обеспечили себе потрясающий уровень комфорта – и, как следствие, зашли в тупик. Всё, мы уперлись в потолок. Нам некуда больше двигаться. У нас впереди – эра тотальной предсказуемости. И такой же тотальной скуки!
– Нет, подождите, – встрял Андрей. – У нас же Апокалипсис на носу, через два года.
– Ага! – заржал Леха. – Пора покупать билеты в первый ряд…
– Слишком абстрактно рассуждаешь, – сказала Маша Вадику и позвенела льдинками в своем пустом бокале.
– Хорошо, – Вадим подлил ей алкоголя. – Объясню конкретнее. Я уже год сижу в этом своем гребаном агентстве. Ты знаешь, какие деньги тратятся на разные увеселительные мероприятия? У меня от некоторых бюджетов волосы дыбом! День рожденья чей-то дочери. Юбилей какого-то банка. Это же годовой бюджет небольшой африканской страны! И, главное, клиент пошел капризный. Каждый хочет фантастического размаха. И мы им устраиваем размах – на сколько хватит денег, разумеется. Звезду любой величины на закрытую вечеринку? Не вопрос! Кого хотите? Стинга, Шакиру, Мадонну, Жерара Депардье, старушку Монсеррат Кабалье неглиже? Чартерный рейс для гостей на виллу в Ницце? Пожалуйста. Девушку месяца журнала «Playboy» на мальчишник? Не вопрос! Караоке на Мальдивах на пару с Элтоном Джоном? Легко! Карнавалы, дрессированные животные, китайские акробаты, травести-шоу, фейерверки, выездные садомазо-перформансы, стрельбища из танков на подмосковных полигонах – это же просто сумасшедший дом…
– Какая тебе разница, сколько люди тратят на свой досуг? – спросила Маша.
– Да не в деньгах дело! – возразил Вадик. – Дело-то совсем в другом. Дело в том, что никого уже ничем не удивишь. Чем больше денег вбухивается в какое-нибудь мероприятие, тем сильнее скучают гости. Парадокс! Кажется, вывези всех хором на какую-нибудь вечеринку на Луну – так они уже через полчаса начнут зевать от скуки и выпрыгивать из скафандров – просто так, посмотреть, кто быстрее задохнется.
Я видел эти лица – сегодня, на этой гребаной вечеринке. На сцене – Ваня Ургант, с ним парни из «Камеди»… В проходах – полуголые телки, все как на подбор из лучших стрип-клубов, «Мулен Руж» отдыхает. На столах – изобилие, как у арабского шейха. В холле – бутмановский джаз. Плюс три телекомпании на стреме и еще куча журналистов. Вокруг – сплошь известные лица, все в декольте и в брюликах. А что я вижу на лицах гостей? Стоит только кому-то выйти из поля зрения телекамеры – и все, трындец! На лицах – скука смертная! Зевота и анабиоз! Знаете, кто был тем единственным человеком в ресторане, которому не пришлось скучать? Ирка! Она боялась, что сейчас в кабинку ворвется ее муж и оторвет ей голову. И мне за компанию!
Вадик хохотнул и допил виски.
– Цивилизация зашла в тупик. Мы загибаемся от скуки. Уверяю вас, Апокалипсис спровоцируем мы сами! Кто-нибудь из супер-пупер-мега-магнатов всего и вся от безделья нажмет на красную кнопку и начнет третью мировую. Просто так, посмотреть, как все забегают…
Вадик работает в event-агентстве. Он знает, о чем говорит…
Я работаю на музыкальном канале в редакции светских новостей. Я знаю, о чем он говорит…
– Подожди! А как же экстремальный отдых? – поинтересовался Андрей. – Ну там, горные лыжи, парашюты, дайвинг, серфинг, охота на акул… Если твои клиенты так круты – они же могут позволить себе все, что угодно.
– Я тебя умоляю! – расхохотался Вадик. – Там тоже все предсказуемо! Ха-ха! Парашюты!.. Ну прыгаешь ты с парашютом. Но ведь с парашютом! Дернул за кольцо – и привет, мягкой посадки. А рядом инструктор. И страховочка на всякий случай подписана. Или те же лыжи… Хрен тебя кто одного на трассе оставит – курорт отвечает за безопасность клиента. И везде – одна и та же история. За тобой следят. Тебя страхуют. О тебе беспокоятся! И если тебя начнет жрать акула, ей быстро рога обломают. То есть плавники.
– Подожди! – снова вмешалась Маша. – Отец мой полгода назад ездил с друзьями на сафари. Чем не экстрим?
– А то, что специально обученные люди заранее пойманную живность чуть ли не под прицел винтовки подсовывают – этого тебе папа не рассказывал? – поинтересовался Вадим. – Все заранее оплачено, клиента без добычи оставлять нельзя.
Не усидев на месте, он встал, вырубил музыку и принялся вышагивать туда-сюда по комнате.
Она была совершенно безумной.
– Этот город зажрался! – сказал Вадик и выпустил колечко дыма. – Он погряз в деньгах. Он пресытился всем, чем можно… Его даже кризисом не возьмешь – у Москвы отрыжка икрой и устрицами. Каждый второй чувствует себя небожителем. А мы спустим их с небес на землю…
– Вадик, ты рассуждаешь как типичный приезжий. Сошел с поезда, оглянулся, и уже: зажрались, погрязли в разврате… – с усмешкой заметила Маша. – Скажи по-чесноку: завидуешь?
Я не смогла сдержать улыбки. Вадик действительно приехал в Москву два года назад. Правда, он за эти два года далеко продвинулся…
Вадик зло зыркнул на Машку, но ничего не ответил. Только сделал слишком большой глоток виски и отобрал у Андрея мундштук от кальяна.
Маша и Вадик никогда не перестанут препираться. Иногда они так яростно спорят, что того и гляди кто-нибудь запустит оппоненту пепельницей промеж глаз.
Интересно, я одна понимаю природу этого антагонизма?
– А по-моему, мысль очень даже ничего, – сказала я Маше. – «Мы опустим их с небес на землю»… С такими заявлениями можно идти в политику. Объем электората за пределами МКАД превысит все самые смелые ожидания…
– Ага, – поддержал меня Леха. – Самая тема – в политику. Или в террористы. Что по сути одно и то же…
– Да идите вы в жопу со своей иронией! – заорал Вадик. – Собрались тут… камеди-клаб устроили. Вы не улавливаете сути!
Вадик взъерошил ладонью волосы. Таким увлеченным я, кажется, не видела его никогда.
– Что в наши дни стоит дороже всего? – спросил он нас тоном экзаменатора.
– Информация? – предположил Леха. Что еще может сказать программист с десятилетним стажем?
– Нефть! – выдал Андрюха познания студента четвертого курса экономического факультета. – Хотя, конечно, из-за кризиса она сейчас куда дешевле, чем раньше.
– Любовь! – как всегда философски заметила Маша.
Я предпочла промолчать – ожидая версию Вадика.
– Фуфло! – категорично заявил тот. – Дороже всего в наши дни стоит веселье.
– В смысле качественный ганджубас? – переспросила я.
– Неужели ты не видишь? – наклонившись ко мне, поинтересовался Вадим. Кажется, он решил, что из всех присутствующих я раньше остальных догоню, к чему он клонит. – В наши дни больше всего денег человечество тратит на развлечения! На дворе – 2010 год. Нам уже не надо поддерживать огонь в пещерах и гоняться за мамонтами. Технический прогресс все сделал за нас. Все эти двигатели внутреннего сгорания, самолеты-пароходы, электричество, сотовая связь, компьютеры, кофемолки, разные бытовые приблуды. Все вокруг вертится само собой, режет, взбивает, подает нам жратву на блюдечке с золотой каемочкой. Оно уже даже думает за нас: холодильник на Машкиной кухне, кажется, гораздо умнее меня. Мы обеспечили себе потрясающий уровень комфорта – и, как следствие, зашли в тупик. Всё, мы уперлись в потолок. Нам некуда больше двигаться. У нас впереди – эра тотальной предсказуемости. И такой же тотальной скуки!
– Нет, подождите, – встрял Андрей. – У нас же Апокалипсис на носу, через два года.
– Ага! – заржал Леха. – Пора покупать билеты в первый ряд…
– Слишком абстрактно рассуждаешь, – сказала Маша Вадику и позвенела льдинками в своем пустом бокале.
– Хорошо, – Вадим подлил ей алкоголя. – Объясню конкретнее. Я уже год сижу в этом своем гребаном агентстве. Ты знаешь, какие деньги тратятся на разные увеселительные мероприятия? У меня от некоторых бюджетов волосы дыбом! День рожденья чей-то дочери. Юбилей какого-то банка. Это же годовой бюджет небольшой африканской страны! И, главное, клиент пошел капризный. Каждый хочет фантастического размаха. И мы им устраиваем размах – на сколько хватит денег, разумеется. Звезду любой величины на закрытую вечеринку? Не вопрос! Кого хотите? Стинга, Шакиру, Мадонну, Жерара Депардье, старушку Монсеррат Кабалье неглиже? Чартерный рейс для гостей на виллу в Ницце? Пожалуйста. Девушку месяца журнала «Playboy» на мальчишник? Не вопрос! Караоке на Мальдивах на пару с Элтоном Джоном? Легко! Карнавалы, дрессированные животные, китайские акробаты, травести-шоу, фейерверки, выездные садомазо-перформансы, стрельбища из танков на подмосковных полигонах – это же просто сумасшедший дом…
– Какая тебе разница, сколько люди тратят на свой досуг? – спросила Маша.
– Да не в деньгах дело! – возразил Вадик. – Дело-то совсем в другом. Дело в том, что никого уже ничем не удивишь. Чем больше денег вбухивается в какое-нибудь мероприятие, тем сильнее скучают гости. Парадокс! Кажется, вывези всех хором на какую-нибудь вечеринку на Луну – так они уже через полчаса начнут зевать от скуки и выпрыгивать из скафандров – просто так, посмотреть, кто быстрее задохнется.
Я видел эти лица – сегодня, на этой гребаной вечеринке. На сцене – Ваня Ургант, с ним парни из «Камеди»… В проходах – полуголые телки, все как на подбор из лучших стрип-клубов, «Мулен Руж» отдыхает. На столах – изобилие, как у арабского шейха. В холле – бутмановский джаз. Плюс три телекомпании на стреме и еще куча журналистов. Вокруг – сплошь известные лица, все в декольте и в брюликах. А что я вижу на лицах гостей? Стоит только кому-то выйти из поля зрения телекамеры – и все, трындец! На лицах – скука смертная! Зевота и анабиоз! Знаете, кто был тем единственным человеком в ресторане, которому не пришлось скучать? Ирка! Она боялась, что сейчас в кабинку ворвется ее муж и оторвет ей голову. И мне за компанию!
Вадик хохотнул и допил виски.
– Цивилизация зашла в тупик. Мы загибаемся от скуки. Уверяю вас, Апокалипсис спровоцируем мы сами! Кто-нибудь из супер-пупер-мега-магнатов всего и вся от безделья нажмет на красную кнопку и начнет третью мировую. Просто так, посмотреть, как все забегают…
Вадик работает в event-агентстве. Он знает, о чем говорит…
Я работаю на музыкальном канале в редакции светских новостей. Я знаю, о чем он говорит…
– Подожди! А как же экстремальный отдых? – поинтересовался Андрей. – Ну там, горные лыжи, парашюты, дайвинг, серфинг, охота на акул… Если твои клиенты так круты – они же могут позволить себе все, что угодно.
– Я тебя умоляю! – расхохотался Вадик. – Там тоже все предсказуемо! Ха-ха! Парашюты!.. Ну прыгаешь ты с парашютом. Но ведь с парашютом! Дернул за кольцо – и привет, мягкой посадки. А рядом инструктор. И страховочка на всякий случай подписана. Или те же лыжи… Хрен тебя кто одного на трассе оставит – курорт отвечает за безопасность клиента. И везде – одна и та же история. За тобой следят. Тебя страхуют. О тебе беспокоятся! И если тебя начнет жрать акула, ей быстро рога обломают. То есть плавники.
– Подожди! – снова вмешалась Маша. – Отец мой полгода назад ездил с друзьями на сафари. Чем не экстрим?
– А то, что специально обученные люди заранее пойманную живность чуть ли не под прицел винтовки подсовывают – этого тебе папа не рассказывал? – поинтересовался Вадим. – Все заранее оплачено, клиента без добычи оставлять нельзя.
Не усидев на месте, он встал, вырубил музыку и принялся вышагивать туда-сюда по комнате.