Милдред лежала в кровати, натянув одеяло до самых глаз, и прислушивалась. Вот. Слышите скрежет? Это мадам Жердь взялась скрести когтями по стеклу. Так, а вот мистер Трилобит заерзал под кроватью. За креслом хлопнуло – мисс Пробка взялась за дело. В умывальнике булькнуло – проделки Ослиной Задницы. Только что-то мистера Колоды сегодня не слышно…
   Вдруг Милдред услышала шаги. Тихие шаги в коридоре. Они приближались к детской, и это не были шаркающие шаги папы или четкие, звонкие каблучки мамы. Все ближе, и ближе, и ближе. Милдред села в кровати и замерла от страха. Но вскоре испуг сменился изумлением: на пороге детской стояла маленькая девочка. Выглядела она лет на шесть-семь – то есть была ровесницей Милдред.
   – Ты кто? – шепотом спросила Милдред.
   – Меня зовут Дина. Можно к тебе?
   – Заходи!
   Дина вошла в детскую и приблизилась к кровати.
   – Забирайся сюда, – сказала Милдред и похлопала по одеялу.
   Дина уселась на кровать.
   – Что ты здесь делаешь? – спросила Милдред. – Как ты сюда попала? Роззи забыла запереть дверь?
   – Двери мне не помеха, – ответила Дина и засмеялась. – Но вообще я живу тут давно.
   Милдред была озадачена. Она доподлинно знала, что до нынешней ночи была единственной маленькой девочкой во всем доме. Но вот теперь Дина говорит, что живет в доме давно?
   – Ты – моя незаконнорожденная сестра? – блеснула догадкой Милдред. Она слышала обрывки разговоров взрослых и знала, что иногда у людей внезапно обнаруживаются родственники, и чаще всего такие внезапно обнаружившиеся родственники считаются незаконнорожденными.
   Дина снова засмеялась в ответ, но потом резко стала серьезной и сказала:
   – Обещай мне, что не испугаешься, и не будешь визжать.
   – Ну-у-у… ладно, обещаю, – пообещала Милдред, но про себя решила, что если случится что-то страшное, то завизжит непременно. Обещание обещанием, но кто ее, эту Дину, знает – вот и двери ей не помеха, а это подозрительно!
   – Я – привидение, – Дина сделала эффектную паузу.
   Милдред открыла рот, но кричать или визжать все же не стала. Потом подумала немного, и сказала:
   – Ты не страшное привидение и совсем не старое! Вот бабушкина подруга, миссис Невилл, жаловалась, что к ней все время является призрак ее прапрадедушки, который дожил до девяноста трех лет. Вот это, наверное, жуть!
   Помолчали.
   – А почему я тебя раньше здесь не видела? – возобновила беседу Милдред.
   – Я пряталась на чердаке.
   – Ой, и как тебе только не страшно там, в темноте?
   – Совсем не страшно. Чего бояться темноты?
   – Как – чего?! – Милдред вскрикнула в полный голос, позабыв об осторожности, и испуганно прикрыла губы ладошкой. Потом продолжила громким шепотом:
   – Разве ты не знаешь, что в темноте прячутся чудовища? Ты же привидение! Ты должна это знать!
   – Вот именно! Я привидение, и как привидение уверяю тебя – никаких чудовищ в темноте нету!
   Милдред недоверчиво поглядела на свою собеседницу и спросила:
   – Да? А как же тогда Трилобит?
   – А, этот, – беспечно махнула рукой Дина. – Никакое он не чудовище. Самый обыкновенный подкроватный дух – питается крошками от печенья, закатившимися под кровать мелочами и пауками.
   – Так вот, значит, кто съел пуговицу от моего синего платья! А я ее обыскалась везде! – ошеломленно пролепетала Милдред.
   – Конечно, съел – Трилобит обожает пуговицы! – уверила Дина.
   – А мадам Жердь? Она тоже не чудовище? – спросила Милдред.
   – Конечно, нет, – сказала Дина. – Она – стражник окна!
   – Стражник окна! – эхом повторила Милдред.
   – Именно. Всю ночь напролет она смотрит в окно, и как только злые духи, витающие в ночи, вознамериваются заглянуть в комнату, мадам Жердь стуком ногтей по стеклу отгоняет их прочь. Клыки ей также нужны для устрашения непрошенных гостей! – объяснила Дина.
   – Ну, а мистер Колода? – горя нетерпением, спросила Милдред.
   – Мистер Колода – дух гардероба и борец с молью. Когда он трясет гардероб, моль, усевшаяся было со всеми удобствами на пальто или свитер, падает на пол! Когда такая тряска происходит постоянно, моли надоедает, и она подыскивает себе новое пристанище.
   – О, надо попросить мистера Колоду пожить два-три дня в мамином гардеробе, а то она жаловалась, что моль съела ее новую меховую горжетку! – сказала Милдред. – Но скажи мне, неужели даже Ослиная Задница – не чудовище?
   – И Ослиная Задница, и мисс Пробка – самые обыкновенные домашние духи, – уверила Дина. – Ослиная Задница отвечает за все водосточные трубы в доме – продувает их, чтобы они не засорялись. А мисс Пробка просто слишком старая – когда-то давным-давно ее постукивание было зачем-то нужно, но теперь уже никто не помнит – зачем. И сама она тоже этого не помнит, но делает – по привычке.
   – Как хорошо, что ты пришла и все мне объяснила, – сказала Милдред. – Теперь я вижу, что в темноте действительно нет ничего страшного, а даже наоборот!
   – Здорово! – сказала Дина. – А ты не будешь против, если я время от времени буду тебя навещать? Мы могли бы поиграть в лото или в узелки…
   – Конечно, приходи! А то от папы с мамой не дождешься, чтобы они со мной поиграли, а бабушка с дедушкой играть и вовсе не умеют, только рассказывают истории про каких-то кузин и двоюродных внучатых племянников, которых я никогда в глаза не видела!
   – Отлично! Тогда до завтра! – сказала Диана. – Мне закрыть дверь в коридор?
   – Закрывай! – храбро разрешила Милдред.
   Она удобно улеглась, укрылась одеялом, и мысли стали кружиться в ее голове, словно стеклышки калейдоскопа.
   «Интересно, а если уронить на пол карандаш, Трилобит съест его?»
   «А зачем мадам Жердь подвывает, если злые духи за окном ее все равно не слышат?»
   «Раз я теперь не боюсь темноты, я могу попросить у мамы и папы щенка!»
   А потом Милдред, наконец, крепко уснула.
 

Заберите свое привидение!

   Стояла темная грозовая ночь.
   Дождевые потоки заливали оконное стекло, словно слезы – лицо безутешной вдовы; оголенные ветви деревьев, узловатые, будто руки покойников, зловеще скреблись по подоконнику; ветер уныло завывал в трубах, а небо то и дело освещалось молниями, похожими на зарево далекого пожара. «И шагу не пройдешь, со страху портков не обделавши», – говорили обычно жители деревушки Хайер Пикстон, характеризуя подобные погодные условия.
   Однако в гостиной нотариуса Биллингса было уютно и тепло, весело потрескивали поленья в камине, и погодные условия за окном вовсе не мешали хозяину и его гостю вести приятную беседу. Гостем был партнер мистера Биллингса, совладелец нотариальной конторы «Биллингс, Флетчер и Коул», мистер Флетчер. Что же касается мистера Коула, то его никто никогда в глаза не видел, и злые языки поговаривали, что мистер Биллингс и мистер Флетчер придумали третьего совладельца для солидности, но сейчас не об этом.
   Потягивая херес, партнеры обсуждали курьезное дело, с которым совсем недавно им пришлось столкнуться. Некий мистер Лиджинс, владелец особняка «Ивы», что в трех милях от Хайер Пикстон, подал иск на фермера Джулиуса Фаста, обвиняя последнего в том, что он «подбросил свое фамильное привидение во владения мистера Лиджинса с целью нарушения душевного спокойствия его родственников и для приведения в упадок семейного бизнеса истца». Далее в иске говорилось о подброшенном привидении. Оказывается, у фермера Фаста была полоумная бабка, которая постоянно глотала вещи – пуговицы, монеты, наперстки, пробки, чайные ложечки, монокли, запонки и т. п. Причем с течением времени габариты проглатываемых вещей увеличивались, и кончилось тем, что старушка отдала Богу душу, проглотив кофемолку. Некоторые фольклористы и литературоведы полагают даже, что именно образу бабушки фермера Фаста и обязана своим появлением знаменитая песенка «Жила-была старуха, что проглотила муху».
   Спустя месяц после смерти глотательницы по деревне пошли слухи, что старушка вернулась – теперь в виде привидения, и продолжает пожирать все, что попадается ей на глаза. Активнее всего поддерживал эти слухи Джулиус Фаст, внук глотательницы – каждый день у него была новая история о похождениях покойной родственницы. Некоторые обитатели Хайер Пикстон подозревали, что фермер придумывает все эти небылицы, чтобы получать бесплатную выпивку в пабе, но дальнейшие события убедили даже самых заядлых скептиков в том, что привидение старухи существует.
   Однажды мистер Лиджинс, хозяин особняка «Ивы», спустился ночью в кухню, чтобы попить воды, и к своему ужасу и негодованию обнаружил там призрак бабки фермера Фаста, которая с завидной сноровкой и скоростью поедала кухонную утварь. Мистер Лиджинс схватил чугунную сковороду, которую призрак еще не успел проглотить, и, размахивая ею и оглашая кухню громогласными проклятиями, бросился преследовать незваную гостью. Привидение ретировалось, однако спустя два дня вновь появилось в «Ивах» – на сей раз в комнате супруги мистера Лиджинса. Проснувшись среди ночи, миссис Лиджинс увидела прямо возле своей кровати призрак старухи, который сноровисто поедал украшения из шкатулки, стоявшей на прикроватном столике. Миссис Лиджинс закричала и лишилась чувств, на крик прибежала дочь супругов Лиджинс, восемнадцатилетняя Айрис, и тоже лишилась чувств. В общем, когда на место событий прибыл сам мистер Лиджинс, он обнаружил два бездыханных тела и пустую шкатулку. Семейный доктор, мистер Барри, быстро привел в чувство миссис и мисс Лиджинс, а вот драгоценности исчезли бесследно.
   
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента