Наталья Пушкарёва. Наська и её друзья

   – Так, дети, мойте руки и за стол. Потом будете играть. Давайте, мои хорошие. Давайте. Завтрак остывает.
   Весь день Наська бегала, что-то придумывала и столько играла, что вечером еле дошла до кровати. Легла.
   … Перед закрытыми глазами, быстро меняя друг друга, пробежали её новые друзья. Кто-то останавливался и что-то говорил, а кто-то просто строил рожицы. Потом подошла Екатерина Ивановна, ласково посмотрела на неё и протянула руку…
   Удар. Ещё удар. Испуганно застучало сердце. Наська села на кровати, пытаясь понять, что случилось. Посмотрела вокруг. Мальчишка, который должен был спать на соседней постели, стоял рядом. В руках он держал подушку и громко смеялся, показывая пальцем на растерянную Наську.
   – Ты чего?! Дурак, что ли?! – возмущённо выкрикнула Наська.
   Вскочила, схватила свою подушку и без лишних слов со всей силы начала лупасить его по голове. Он как-то странно взвизгнул и бросился наутёк.
   – Куда?! Ну-ка, иди сюда! – Наська спрыгнула и побежала за ним.
   Почти все ребята вскочили на кровати.
   – О-О-О…О– о– о… – радостно закричали они.
   Её обидчик выбежал из спальни. Наська повернулась и медленно пошла обратно. Подушка, грустно опустив голову, волочилась за ней по полу. Вдруг к Наське подбежал ещё один мальчишка.
   – Давай в войну поиграем? – предложил он.
   Наська молча села на кровать. Спать расхотелось. А мальчишка уже прыгал на своей постели и кричал:
   – Ребята, подушки к бою!
   – А– а– а, – вторили они ему.
   Потом мальчишка – командир снова подбежал к ней:
   – Знаешь, как здорово? Попробуй, – он запрыгнул на Наськину кровать. – Давай руку. Подушки к бою! Ура-а!
   Наська встала рядом и тихонько подпрыгнула. Улыбнулась, подпрыгнула выше… Вскоре прыгала и кричала вся группа.
   «Как же интересно в садике! Как весело!» – Наська зажмурилась и с упоением начала прыгать. Неожиданно один за другим погасли крики ребят. Одна Наська прыгала и радостно от всей души выкрикивала боевую песню. Мальчишка – командир дёрнул её за майку и выпалил:
   – Ложись! Ночная идёт!
   Наська не поняла, кто идёт и почему она должна ложиться и, радостно размахивая руками, продолжала прыгать. Вдруг её ослепил свет. Подошла высокая тётенька – строгое лицо, тонкие губы, холодный изучающий взгляд. За её руку держался убежавший из спальни мальчишка.
   – Эта девочка тебя била? – спросила у него тётенька.
   Мальчишка согласно мотнул головой.
   – Так! Девочка, зачем ты дралась?
   – А он первый начал.
   – Ты что кричишь, девочка?! Не видишь – дети уже спят. А ты кричишь. Всем мешаешь!
   – Да мы ещё не спим! Мы в войну играем! – радостно объяснила Наська.
   – Ты что, новенькая?
   – Ага.
   – Безобразие! Все дети, как дети… А эта не понятно что?!
   – Почему это? – перебила её Наська.
   – Как со взрослыми разговариваешь?.. А, ну-ка пойдём.
   Наська послушно слезла с постели. Потянулась за платьем.
   – Нет. Так иди, – тётенька схватила Наську за руку, в трусиках и майке повела её куда-то по длинным полутёмным коридорам садика.
   «Все кричали, а притворились, будто спят… никто даже ничего не сказал…» – шла и думала Наська.
   Они вошли в большое помещение. Резкий свет опять больно ударил по глазам. Немного привыкнув, Наська начала внимательно рассматривать всё. Она стояла на кухне: посередине была огромная плита, на ней кастрюли, сковородки и повсюду – на полу, на стенах… белый кафель… Рядом с плитой стояли два больших ведра. В одном, грустно прижавшись друг к другу, лежала грязная, немытая картошка. В другом, купаясь, приветливо белела уже почищенная.
   – Я ночная воспитательница, – строго сказала тётенька. – Меня зовут Инге Андрусовна. Так, девочка, вставай в угол и подумай о своём поведении. А когда станет стыдно, подойди и извинись! Только тогда я разрешу тебе пойти спать. Поняла?
   Ночная воспитательница завязала фартук, села на стул и ожидающе посмотрела на Наську. Наська встала в угол и насупившись разглядывала её.
   «Все прыгали. А почему я должна извиняться? Почему я одна должна извиняться?!» – думала Наська.
   Ночная ещё немного подождала, и, неодобрительно покачав головой, начала чистить картошку. Тётенька ловко расправлялась с ней. В её руках она мгновенно превращалась из чёрной и неприятной в умытую и белую. Картошка почти заполнила ведро…
   – Ну, и долго ты будешь молчать? Извиняйся!
   Наська вздрогнула, вопрос, нарушив тишину, испугал её и оторвал от наблюдений. Она сжала губы и недружелюбно посмотрела на воспитательницу.
   – Не хочешь?! Ладно, – ночная взяла ведро с картофельной кожурой и вышла.
   Наська долго стояла одна. Она всё надеялась, что ещё немного – и воспитательница во всём разберётся, поймёт, что она ничего плохого не сделала… голова почему-то начала клониться вперёд, стало холодно…
   Ночная принесла ещё одно ведро нечищеной картошки.
   – Девочка, не хочешь говорить – не надо. Только запомни, пока не извинишься – спать не пойдёшь!
   «Ничего себе! Это же не честно!.. Все кричали, а наказали только меня! Одну!» – Наська исподлобья смотрела на воспитательницу. Тётенька опять чистила картошку.
   Наська не знала, сколько прошло времени, но очень хотелось спать… Голова непослушно падала. Глаза закрывались. Ноги стали какие-то мягкие. Картошка, хлюпнув, упала в ведро. Наська протерла глаза и, скрестив руки, попыталась согреться. Её начал бить озноб.
   – Так, всё! Хватит! Извиняйся.
   – А что я сделала?! Прыгала? Все прыгали… Мы играли!
   Отчаянно выкрикнула Наська и смутившись замолчала. Опустила глаза и внимательно начала рассматривать свои тапочки. Ночная, не отрываясь, смотрела на неё. Вдруг тихо спросила:
   – Спать хочешь?
   – Да, – глухо ответила Наська.
   – Давай, извинись и всё, пойдёшь, – мягко сказала воспитательница.
   «Ладно, извинюсь… только за что… Ой, как холодно. Ладно, извинюсь. Как её зовут? Нина…Инна… Инга? Не – не помню. Как же её зовут?..»
   Наська старалась вспомнить имя воспитательницы.
   – Ну?! – прикрикнула та.
   Наська искоса смотрела на тётеньку, в голове кубарем катились имена… отчества… но имя воспитательницы – никак не вспоминалось.
   – Ужас! Какая упрямая девочка! Уходи отсюда! Иди спать! А завтра я всем расскажу, как ты себя вела.
   Наська дрожащими ногами медленно шла в спальню, из кухни до неё долетали обрывки фраз.
   – Ну и ребёнок! Другой бы уже десять раз извинился, а эта?! Очень, очень вредная девочка! Ну, как с такими работать?!

Снежинка

   После завтрака Екатерина Ивановна рассадила всю группу на скамейки.
   – Дети, я хотела поговорить с вами о поведении.
   Её было плохо слышно. Мальчишки и девчонки всё никак не могли успокоиться. Одни переговаривались. Другие исподтишка дрались из-за игрушки.
   – Тихо!.. Настя, встань! – громко сказала она.
   Дети притихли. Наська нерешительно встала.
   – Настя, за то, что ты себя плохо вела, дралась, не слушалась. На празднике ты… А кем ты должна быть на празднике?
   – …Снежинкой…
   – Да! Так вот. Ты не будешь выступать на праздничном спектакле. Ты наказана.
   Наська захлебнулась от обиды и закричала:
   – А я уже была наказана!
   – Настя!
   – А я уже стояла в углу!
   – Так. Настя, если ты сейчас же не замолчишь, то вообще не пойдёшь на праздник.
   Все испуганно замерли и не двигались, даже Ритка, которая не могла сидеть спокойно, даже когда кушала…
   Вечером мама удивлённо посматривала на дочку. Наська тихо сидела на диване и нежно гладила свою единственную игрушку, единственную подружку, старенькую куклу, подаренную тётей Валей.
   – Что случилось?
   Наська молчала и даже не поднимала глаз.
   – Дочка, что случилось? – мама села рядом.
   Наська посмотрела на маму глазами полными слёз:
   – А можно я больше не буду ходить в садик?
   – Нет. Нельзя. Почему ты не хочешь ходить в садик?
   – Там все злые!
   – Все? Вот как?! Значит ты добрая, а все злые? Да?!
   – Да! Я – добрая… А в садик я ходить больше не хочу, – тихо сказала Наська и прижала к себе куклу.
   – Это ещё что такое?! Мало ли что тебе хочется. В садик надо ходить! Все дети ходят.
   Наська опустила голову и ещё крепче обняла куклу. Больше ничего мама, сколько ни пыталась, от Наськи добиться не смогла.
   Все дни до праздника Наська старалась вести себя тихо и не попадаться воспитательнице на глаза. Это был её первый настоящий праздник. Она в красивом платье должна была выступать перед всем садиком.
   «Екатерина Ивановна увидит, что я хорошо себя веду и разрешит мне побыть снежинкой», – уговаривала себя Наська.
   Белое пушистое платьице радостно раскачивалось на вешалке. Наська осторожно, словно оно стеклянное и может разбиться, надела его. Два снежных бантика, белая чёлочка, капроново-кружевное платье… Наська была похожа на маленькую фею.
   В зале Наську посадили вместе с младшими ребятами смотреть выступление её группы. Ей было неловко сидеть одной среди них – они были на голову ниже, всё время ёрзали по скамейке и мешали слушать. После того, как ребята из её группы прочли стихи. Наська подошла к воспитательнице. Та строго посмотрела и удивлённо спросила:
   – Что случилось? Что такое?
   – А можно я буду танцевать танец снежинок с девочками? – тихо попросила Наська.
   – Что? – недоумённо переспросила Екатерина Ивановна.
   – Я должна танцевать танец снежинок с девочками. Можно? – громко повторила она.
   – Так! Настя. Я, по-моему, тебе ясно сказала – ты наказана! Всё, иди на место.
   Наська отошла. Её место на скамейке было уже занято. Она обиженно стояла прислонившись к стене и смотрела на прыгающих вокруг ёлки зайцев. Зайцы убежали и под зимний вальс по одной стали выбегать снежинки. Вот и последняя, после неё должна была идти Наська… Она грустно смотрела, как та приближается к ёлке. Постояв ещё секундочку, Наська вдруг сорвалась с места и, под музыку мягко кружась, подлетела к девочкам. Она старалась… танцевала… последняя нотка и снежинки плавно по одной улетели из зала. Все долго хлопали им вслед.
   Девочки стояли в коридоре и радостно переговаривались. Они замолчали сразу, как только увидели торопливо идущих к ним Екатерину Ивановну и Инге Андрусовну.
   – Што? Тебе што ли мало было наказания?! – шипяще спросила Наську Инге Андрусовна.
   Все девчонки испуганно посмотрели на Наську.
   – Так! Пойдём со мной! – Екатерина Ивановна взяла Наську за руку и повела её куда-то…

Мишка

   Наська сидела и смотрела на разбегающиеся от ложки круги. Есть совсем не хотелось. Ребята уже начали второе, а Наська всё смотрела в полную тарелку борща. Несмотря на Новый год, сладкий подарок и платье снежинки, настроение было грустное. Её только что так сильно отругали…
   Маслянистые круги продолжали рисовать одну за другой картины в тарелке… Ритка пихнула Наську в бок и весело протараторила:
   – Нась, второе вкусное. Нась, сказали что пирожное дадут только тем, кто всё съел! Ешь быстрее.
   Наська еле-еле проглотила ложку холодного несолёного борща и сморщилась.
   – Ой, как нам не нравится… – протянул мальчишка, с которым она вчера дралась подушкой.
   Наська даже не посмотрела в его сторону. Вдруг он выхватил у неё ложку и что было сил бабахнул по борщу. Бросил ложку в тарелку и громко засмеялся.
   Красноватые горошки – большие, маленькие, средние суетливо разбегались по белоснежному платью. Сначала Наська с интересом, до конца ещё не осознав что произошло, рассматривала как они расплываются, превращаясь в большие розовые, неровные круги… Потом, увидев, как в один миг платье превратилось из белоснежного в заляпанное жирными пятнами, закрыла лицо и заплакала.
   Ритка даже перестала есть и трясти ногами. Ребята притихли. Мальчишка – командир, который сидел за соседним столом и уже ел пирожное, вскочил и треснул вредному мальчишке по затылку. Наська перестала плакать. Вскочила и тоже ударила мальчишку. Тот подскочил и пискляво закричал:
   – Екатерина Ивановна, а она снова дерётся!
   Быстро подошла воспитательница.
   – Смотрю, ты так ничего и не поняла?!
   – Это он первый начал! – громко сказал мальчишка-командир.
   К нему недовольно повернулась воспитательница:
   – Миша! Садись на место.
   Она снова повернулась к Наське:
   – Не хочешь есть? Опять дерёшься?! Значит останешься без обеда. Пошли, будешь стоять в углу!
   Наська вышла из-за стола. Миша встал рядом.
   – Это он начал, – показал на Писклю Миша. – Она не виновата!
   – Да! Настя просто ела, – радостно подтвердила Ритка.
   – А ну-ка прекратить! Так Настя, Миша – вы наказаны. Будете стоять в углу. Все пойдут гулять, продолжать праздник, а вы останетесь здесь.
   – Они не виноваты, – снова громко выкрикнула Ритка.
   – Ты, что ли тоже хочешь в угол?
   Ритка перевела взгляд на своё пирожное и замолчала.
   Мишку с Наськой поставили в разные углы комнаты, где их группа умывалась и мыла руки… Все ушли гулять. На улице было морозно, а в умывалке тепло, тихо и так хорошо, что никуда и не хотелось идти. Мишка с Наськой сидели на полу, болтали и негромко смеялись.
   – Жалко, что здесь нет игрушек… – тихо сказала Наська.
   – Да, – согласно мотнул головой Мишка и протянул ей в ответ руку.
   На руку Наське упало что-то мягкое. Открыла ладонь и увидела маленького серенького мишку, который преданно заглядывал ей в глаза.
   Вечером мама ругала Наську за испачканное платье, за то, что она плохо себя вела, дралась. Наська стояла и слушала. Ей не хотелось спорить. Не хотелось ничего рассказывать. И только изредка она открывала ладошку, и незаметно гладила маленький мягкий комочек – своего нового друга, серого Мишку.

Снежная вода

   Кап-кап-кап – громко стучали капли. Наська подставила руки и немного набрала воды. Сзади послышались быстрые шаги Ритки. Она остановилась и затихла, наблюдая за Наськой.
   – Ой! Сосульки плачут! – сказала Ритка и тоже подставила ладони.
   Подбежал Мишка, непонимающе посмотрел на девчонок.
   – А что вы делаете?
   – Вот что! – Наська повернулась и осторожно протянула ему свои руки.
   Он заглянул в ладони. Ничего не увидел. Ещё раз внимательно посмотрел.
   – Что?
   – Не видишь что ли?! Снежную воду набираем!
   Наська отвернулась. Мишка задумчиво потёр подбородок.
   – Девчонки, давайте крепость строить!
   Девчонки дружно повернулись.
   – А давай лучше замок? – обрадовалась Ритка.
   – А рядом озеро… со снежной водой, – перебила её Наська.
   – Да, ну… Лучше крепость. Будем там сидеть, и никто не сможет нас победить.
   Девочки ничего не ответили и отвернулись обратно к сосулькам.
   – Ну, ладно так и быть. Давайте построим крепость, а в ней замок… маленький, – дружелюбно согласился Мишка.
   – Да, и большое озеро со снежной водой! – настаивала Наська.
   – Ладно, ладно… и озеро. Только сами будете туда наливать эту воду.
   – Ты что так говоришь?! Это же не простая вода, а волшебная!
   Наська осторожно протянула Мишке свои ладони.
   – Какая ещё волшебная…
   – Настоящая волшебная! Бабушка говорит, что раз в год зимой, вода бывает волшебная. Она всё может сделать!
   – Да, ну?
   – Ну, ну… Вот увидишь!
   – Ладно, ладно… волшебная, да-к волшебная… Только сами будете её наливать.
   Они уже построили часть крепости, когда к ним присоединились несколько ребят из их группы. Девчонки вырыли в снегу большую ямку и пытались заполнить её снежной водой. Мишка оторвался от строительства крепости и целую минуту смотрел на девочек, которые, как заведённые, ходили, набирая воду в ладони и выливая её в ямку… Солнце помогало им, стараясь согреть их руки своими холодными лучами…
   – Девчонки, а давайте сделаем у озера деревянное дно. Положим на него снег и сосульки. Они растают на солнце и у вас будет снежная вода.
   Наська с Риткой остановились.
   – А как мы сделаем такое дно? – спросила Наська.
   – Положим веток – и готово.
   Вместе они быстро всё сделали. Наверх набросали сосулек…
   – Пусть тают, а мы пойдём поиграем в снежки, – сказал Мишка.
   – А замок? Мы забыли построить замок?! – возмущённо закричала Ритка.
   – Ничего мы не забыли. Завтра начнём строить. Сегодня не успеваем.
   Ритка недовольно замолчала.
   – А сейчас… пойдём бросать снежки.
   На стене крепости Мишка выложил круг из веток. Они налепили снежков и всё оставшееся время учились попадать в него.
   После полдника, обгоняя друг друга, они выбежали на улицу. Наська сразу побежала к озеру. Вместо воды там была какая-то снежная кашица. Наська начала размешивать её, чтобы осколки сосулек побыстрее растаяли.
   Ребята разделились на две команды. Одни должны были защищать крепость. Другие нападать. Договорились снежки лепить некрепкие и в лицо не стрелять.
   – Нась, иди к нам, – закричали Мишка с Риткой, выглядывая из укрытия.
   – Не-е, не могу. Мне сосульки мешать надо.
   – Потом помешаешь, – выкрикнул Мишка и еле успел увернуться от запущенного в него кем-то из нападающих снежка.
   Наська исправно перемешивала сосульки, пока не получила удар снежком в спину…
   Они уже запыхались, но никто не хотел сдаваться. Все смеялись. Лепили снежки, бросали, лепили и бросали… Вдруг Наська оглянулась и увидела, что на них, не отрываясь, из-за веранды смотрит Пискля. Они смотрели друг на друга. Пискля стоял совсем один. Наське вдруг стало так его жалко… Он неожиданно высунул язык, оттопырил уши:
   – У– у– у… – подразнил её.
   Наська размахнулась и со всей силы бросила снежок, стараясь попасть ему прямо в лицо… не попала – расстроилась. Он спрятался за веранду. Наська слепила ещё несколько снежков и решила его догнать. К ней подошёл Мишка:
   – Нась, как твоё озеро?
   – Никак. Сосульки ещё не растаяли.
   Мишка взял у неё один снежок.
   – Давай побросаем? Поучимся…скоро будет решающий бой!
   Он повернулся к крепости и начал целиться.
   – Давай лучше Писклю забросаем? – предложила Наська.
   – … Он опять жаловаться побежит.
   – Ну и что?! А нас трое – мы как ему дадим!
   – … Не, Нась. Трое на одного, нельзя.
   Наська тихо постояла, посмотрела, как быстро Мишка лепит снежки, помогла ему и решила больше не думать о Пискле. По очереди они бросали снежки в цель, но не успели толком поучиться, как Ритку и несколько ребят из их команды забрали домой. Так что они решили отложить решающий бой на завтра.

«Опять эта троица?!»

   На следующий день, подбежав к крепости, ребята увидели вместо стен одни снежные обломки. Всё было разрушено. Наська подошла к своему озеру. Оно было не тронуто. В нём даже плескалась настоящая вода. Издалека на них смотрели Пискля и трое мальчишек. Он что-то им говорил, они смеялись.
   – Ну, всё! Ща-с ты у меня получишь! – сердито крикнул Мишка и бросился к Пискле. Девчонки с трудом догнали Мишку. Пискля со своими ребятами уже стояли рядом с Екатериной Ивановной. Мишка показал им кулак. Они засмеялись и начали прыгать.
   – А вот и не догонишь… Вот и не догонишь…
   Екатерина Ивановна повернулась к Мише.
   – Опять вы?! Ну-ка идите сюда.
   Миша с девочками подошли к воспитательнице.
   – Если ваша троица опять будет драться, я попрошу, чтобы вас разделили и последние месяцы вы будете ходить в разные группы… Поняли? Ох, быстрее бы вас отдать в школу!
   Всё оставшееся время прогулки они сидели около снежного озера и пускали по нему кораблики, сделанные Мишкой из сосновой коры.
   – А мы уезжаем жить в другой город, – вдруг тихо сказала Ритка.
   – В какой это ещё другой? – спросила Наська.
   – Не помню, как называется… Там есть море. Вот. И в школу я ходить буду там.
   Ребята замолчали, перестали пускать кораблики и долго смотрели на Ритку.