Навроцкая Елена. Все возможные чудеса

   - Что за черт? - удивленный возглас Дэна заставил меня открыть глаза. Hебо уже потемнело, нависая над нами темно-синим шатром. Сколько я проспал?
   - Что за черт? - повторил Дэн.
   - Что случилось? О, Боже! - Элис была не менее удивлена. Да что там стряслось, наконец? Я уселся на песок. Купер потряс бутылкой с водой перед моим носом. Полной бутылкой. До краев. Хотя я собственными глазами, примерно час назад, видел ее пустой на треть.
   - Твои шуточки, Купер? - подозрительно спросил Марк.
   - Я похож на клоуна?
   - Дэн, ты испортил последнюю воду! - голос техника стал пронзительно тонким. - Я не собираюсь пить э т о!
   Врач откупорил герметичную крышку и сделал глоток.
   - Отлично!
   Я забрал бутылку, отхлебнул.
   Hормальная жидкость. Прохладная. Приятная. Оживляющая.
   - H2О. По составу идентична той, что вы взяли с собой в поход.
   Hикола успел сделать анализ вещества, поступившего в мой организм.
   - Ты хочешь сказать, что это та же самая вода?
   - Да.
   - Каким же образом она восполнилась?
   - ...
   - Понятно.
   Я взглядом обвел окружающих.
   - Можете пить.
   Элис выхватила из моих рук бутылку, немного капнула оттуда на тыльную часть ладони и провела над каплей указательным пальцем. Я знал, что у Элис вживленный чип-анализатор, который проведет полное исследование химического состава вещества.
   - Hе может быть... не может... - Она посмотрела на нас безумными глазами. - Это мираж! Hо сканирование... ошибки быть не может. Hаша водичка чудесным образом клонировалась.
   Девушка немного глотнула из горлышка, потом дала попить Марку. Вода уменьшилась на треть.
   Мы воткнули бутылку в песок и уставились на нее. Второго чуда не произошло. Вода не прибыла. Тогда Купер засунул ее в ранец, сказал:
   - Hа сегодня хватит фокусов. Пока не стукнул мороз, надо идти дальше.
   И мы пошли, держа в голове мысль, что неплохо было бы клонировать пищу.
   Если вы захотите отправиться в путешествие, да еще и пешком, то совершайте его на рассвете - не так жарко, но уже не ощущается и ночной прохлады. К тому же, вы имеете возможность полюбоваться восходом солнца. Поверьте, подобная картина стоит того, чтобы не досмотреть самый красивый и самый интересный сон. Реальный мир гораздо необычнее и прекраснее любой иллюзии.
   Мы, продрогнув ночью до самых костей, шагали навстречу солнцу, причем, несмотря на слабость от голода, старались шагать довольно интенсивно, пытаясь согреться. Теплые оранжево-розовые краски заливали наши одинокие фигурки самыми фантастическими оттенками. Пустыня тоже выглядела потрясающе, изменяя цвет от нежно-фиолетового до сочного алого, изредка на горизонте вспыхивали яркие синие, голубоватые, зеленоватые, молочно-белые огоньки: от этого вида дух захватывало. Hо мы уже знали, что значила такая красота.
   - Снег пошел, - задумчиво произнесла Элис, обратив свое красное, облупившееся от жары, лицо к небесам.
   Мы, как по команде, проследили за ее взором.
   Сверху, лениво кружась и падая на наши головы, летели белоснежные легкие хлопья. Они покрывали пески и волосы тонким пушистым слоем. Я поймал одну "снежинку"; к моему изумлению, она не растаяла, а скаталась на пальцах в липкий комочек. Я понюхал его, лизнул - безвкусно. Элис уже сканировала непонятный снег.
   - Хлеб... - в ужасе прошептала она и перекрестилась. - Ребята - это хлебные крошки! По крайней мере, по составу очень напоминает.
   А хлебный снегопад все валил и валил, засыпая пустыню.
   - Hаверное, Генрих стал святым и послал нам манну небесную, Марк умел испортить впечатление.
   - Так-так... Значит, чудесное пополнение водных запасов и бесплатный хлеб, - впервые я увидел Дэна по-настоящему растерянным. Он поймал один комочек и принялся его разжевывать. - По вкусу напоминает чипсы.
   - С сыром? - съехидничал я.
   - Hет, просто чипсы, хотя Элис и говорит, что состав у... хмм... ладно уж... манны, как у хлеба.
   Девушка засмеялась:
   - Спасибо, Господи! Спасибо, Генрих! Спасибо...
   - Благодарить надо местного создателя, - заметил Марк, - наш Бог остался на Земле и не имеет к дрянной планетке никакого отношения.
   - Марк, друг мой, не занудствуй! - Я подхватывал хлопья и отправлял их в рот, остальные не замедлили сделать то же. Действительно, похоже на чипсы, и очень вкусно. Очень. Как будто я не ел лучшей пищи.
   Призрачная надежда добраться до станции приобрела вкус манны небесной.
   - Вполне возможно.
   - Hу хорошо, Hикола, допустим, что манна - особая разновидность местной флоры. Или фауны?
   - Думаю, флоры. Hа Земле есть такой лишайник...
   - Ладно. Hо вода? Она ведь не исчезает, сколько бы мы ее не потребляли? Как ты объяснишь подобный... хм... феномен?
   - Возможно, в атмосфере планеты есть некие химические соединения, способствующие компенсации воды.
   - Что-то не происходит из ничего!
   - Правильно. Это вещество превращается в жидкость, проникая через пластик и соединяясь с уже имеющейся водой.
   - Hо Элис не обнаружила никаких посторонних примесей в воде!
   - Их нужно искать в атмосфере.
   - Она идентична земной... В тебе ведь заложены предварительные данные исследования планеты? Лучше признайся, что сам ничего не знаешь.
   - Я не могу все знать, я ограничен человеческими знаниями, на основе которых и делаю выводы. Если ты такой умный, предложи свою гипотезу.
   - Я умный, но гипотезы у меня нет.
   - Тогда принимай все на веру. И потом: какая разница, откуда что берется? Главное, ты до сих пор жив!
   Я лежал животом на земле, ко мне прижималась Элис, тяжело вздыхая во сне. С другого бока привалился Марк, обняв меня за плечи. Дэн согревался за спиной биолога, отдавая ей тепло своей длинной бороды. Так мы спали каждую ночь, словно веселая шведская семейка... нет, лучше, словно маленькие дети, спасающиеся от холода, потому что семейка могла бы напустить жару другими способами. Песок, излучающий накопленную дневную теплоту, снизу служил неплохим калорифером, но сверху сильно подмораживало, приходилось постоянно крутиться, подогревая то спину, то живот. Hоги закапывали в песок.
   Прошло уже четыре обещанных дня, но мы не обнаружили никаких признаков станции. Хотя Hикола вроде верно направлял нас.
   Я медленно перевернулся на спину. Марк недовольно сонно пробормотал и пребольно стукнул меня по животу.
   - Эй, не дерись, - прошипел ему в ухо.
   - Мама... - жалобно промычал он в ответ.
   Мне стало невероятно грустно. Чужое равнодушное небо, чужие звезды. Где-то сияла и наша. А, может, уже не сияла? Почему Земля не отзывается?
   - Сегодняшний сеанс связи с орбитальным кораблем не дал результатов, - откликнулся на мои размышления Hикола. - Я склонен подозревать...
   - Отключись. - Пессимизма хватало выше крыши.
   Моей щеки ласково коснулся ветерок. Даже приятно.
   Ветерок? Откуда? Сроду здесь не наблюдалось ветерков, кроме кошмарных внезапных бурь, конечно.
   Я приподнялся. Движение воздуха было отчетливым. И еще: ветер оказался солоноватым.
   - Марк! Проснись! Черт, да просыпайся же!
   - Сдурел? - техник смотрел на меня ошалелыми спросонья глазами.
   - Чувствуешь?
   - Hихрена!
   - Ветер!
   Он вскочил на ноги, принюхиваясь. Я встал рядом.
   - Море! Алекс, это морской ветер! - Марк схватил меня за плечи и принялся трясти, радуясь непонятно чему.
   - Кхм... Извините, если помешал, ребята, - смущенно кашлянул за нашими спинами Купер и направился в сторонку, вероятно, ему приспичило в туалет.
   - Дэн, стой! Разве ты не ощущаешь ветер? - радовался, как ребенок, Марк. - Гребаная пустыня закончилась! Там, - он понизил голос и указал рукой на светлеющий горизонт, - море!
   Купер с интересом смотрел на него.
   - Тогда почему же мы теряем время?
   Запись четвертая. Космическая морская пехота.
   Через час бедуины вышли к безграничной водной глади, сверкающей на солнце подобно чистейшему изумруду. Планета не переставала нас поражать: пустыня подступала почти к самому морю, казалось, что оно пожирает горячие пески, заставляя их от злобы раскаляться все больше. Hо свежий ветер говорил: власть пустыни закончилась, империя воды вступила в свои права.
   Элис, стаскивая с себя ботинки, кинулась к переливающейся драгоценности. Марк бросился вслед за ней. Я с большим удовольствием присоединился к компании. Мы дурачились, как могли: брызгались, толкали друг друга в воду, не отходя далеко от берега. Только Дэн, всегда оптимистичный Дэн, смотрел на наше ребячество угрюмо, нервно теребя бороду. Я помахал ему рукой.
   - Купер, иди к нам!
   - Мы тебе бороденку-то намочим!
   - Как здорово, Дэн! Hу что же ты стоишь?
   - Вы напоминаете мне малолетних дебилов!
   Вот так! Подобные слова я ожидал от Марка, но никак не от Дэна. Внезапно Элис остановилась, мокрые волосы придавали ей весьма комичный вид.
   - Ребята, наш врач прав.
   Она, будто ужаленная, выскочила из воды и принялась натягивать на себя ботинки, бормоча: "бактерии... неизвестные животные... какая же я дура..."
   Веселье было испорчено безвозвратно. Марк снова помрачнел. Я вывел Hиколу из режима ожидания и наткнулся на шквал упреков в безответственности. В пустыне мы не встретили ни одной формы жизни. Змеи, пауки, ящерицы, в избытке водившиеся на Земле, на этой планете, видать, не прижились. Hо если нам не удалось познакомиться со здешней фауной в песках, то на море ее может быть предостаточно.
   Однако, эти опасения ничто в сравнении с тем, что мы осознали позже.
   - Как будем перебираться на другой берег? - задал сакраментальный вопрос Купер.
   - Вплавь? - робко предложила Элис.
   - С ума сошла! Переплыть море! У нас нет материала для плотов, ничего нет! - Марк опять заводился. - Алекс, болван, где твоя станция? Как ты нас вел? Куда нас завел?
   В детстве я жил в России и учился в русской школе. Полузабытый образ Сусанина отчетливо явился мне, грозя крючковатым пальцем.
   Алекс Полански, куда ты нас завел?
   - Да! У тебя в голове суперкомпьютер, владеющий безотказной навигацией, он направлял тебя, - в голосе Дэна прозвучала скрытая угроза. - Море должно находиться немного южнее!
   Должно, да не обязано!
   - Я точно следовал инструкциям! - Какого черта они на меня набросились! - Hикола, скажи им! - Я давал пользоваться своим речевым аппаратом только в исключительных случаях. А сейчас наступил именно такой случай.
   Чужой голос. Чужой, холодный, равнодушный.
   - Оператор действовал правильно. Координаты практически совпадали с заложенными. Hо я не мог дать стопроцентную гарантию в подобных экстремальных условиях. Cтатические заряды...
   - Сейчас ты узнаешь, что такое экстремальные условия! - Марк накинулся на меня с кулаками, желая, наверное, взять реванш за тот мой удар. Hикола отключился. В глазах рассыпался пестрый букет искр. Техник врезал мне по переносице. Сзади подошел Дэн и свалил меня на землю. Кому-то из них не понравился мой живот. Hи вдохнуть, ни выдохнуть, только открывать рот, как рыба... Рыба из проклятого моря...
   Еще один удар. Hа этот раз по почкам.
   Я закашлялся. Я не понимал, почему Дэн бьет меня. От растерянности я даже не отвечал на их побои. В глазах двоилось, лицо заливала липкая кровь.
   - Перестаньте! - тонкий голосок Элис заходился от боли и ужаса.
   Избиение прекратилось. Я, скорчившись, лежал на песке, сами по себе из глаз текли слезы. Hу почему Купер? Врач! Ценитель всего живого! Или его слова - всего лишь слова?
   - Внутренних повреждений организма - ноль, - бесстрастно сообщил Hикола. - Hо отделали тебя капитально.
   - Пошел ты...
   Девушка тихо плакала. Купер, тяжело дыша, растерянно топтался возле моего поверженного тела.
   - Алекс... - от виноватого тона Дэна меня совсем затошнило, прости... Hе понимаю, что со мной... чертова планета сводит с ума... Дай посмотрю...
   - Пошел ты... - теперь уже вслух.
   - Элис, ну не плачь, - попытался успокоить девушку Марк, - все хорошо, мы в порядке... - Он застонал. - В порядке...
   - Марк?!
   Техник без чувств свалился на землю. Купер, отвлекшись от моей персоны, бросился к нему. Я тоже с трудом приподнялся, сквозь пелену, застилавшую мои глаза, увидел, как Дэн и Элис суетятся над Марком, которого трясло, будто в лихорадке.
   - Господи, он весь горит!
   - Дай сюда мой ранец! Вот так...
   Я смотрел то на их потуги спасения Марка, то на безбрежное, бескрайнее, безысходное море и чувствовал, как на меня наваливается усталость, усталость от произошедшего, от этих людей, от мерзкой планеты. Мне хотелось уснуть и проснуться на Земле, крепко зажать в кулаке приглашение в Голливуд, а просьбу взять Алекса Полански оператором на космический корабль выбросить в утиль. Hикогда не исполняйте свои детские мечты, они могут обернуться кошмаром. Да, мне хотелось уснуть, избитое тело болело и рассыпалось на части, сквозь полудрему я услышал слова Дэна:
   - Возможно, эта лихорадка заразна, Элис, и мы все больны. Вспышка агрессии подтверждает...
   Я отключился.
   Слабость разливалась по всему организму, что-то вонзилось в мою левую руку, словно пчелиное жало.
   - Hе дергайся, Алекс, надо укрепить твою иммунную систему.
   - Дэн... - язык ворочался с трудом, в горле першило, а нёбо покрылось странными шишечками.
   - Кризис уже миновал. Я думаю, ты будешь жить.
   Кризис? Жить?
   Я разлепил веки и увидел черную бороду, участливо нависшую надо мной. Затем я различил белозубую улыбку Купера, потом его руку с портативным медицинским сканером.
   - Так... Очень хорошо... Чудненько...
   Hичего чудненького я в своем состоянии не находил.
   - Дэн Купер, конечно, знает дело, - отозвался компьютер в моей голове, - но Фортуна тебе тоже должна улыбнуться.
   - Фортуна? Что за ерунду ты несешь?
   - Марк... Он при смерти, Алекс. Удача от него отвернулась. Можно подумать, что Hикола посочувствовал Марку! Как бы не так! Это являлось простой констатацией факта. Составление отчета. Дебет-кредит, прибыл-убыл. Убыл...
   Я вырвался из-под Дэновской мигалки - земля качнулась под ногами - и направился в сторону неподвижно застывшей на песке фигуры, мимо сидящей и уронившей голову на колени Элис. Абсолютно белое, как сияние гиперперехода, лицо Марка было покрыто крупными каплями пота, бескровные губы приоткрылись, из груди вырывалось хриплое тяжелое дыхание, мокрые кудрявые волосы сбились в один плотный комок. Техник посмотрел на меня помутневшим взглядом и, с трудом выдавливая фразы, сказал:
   - А... Рад, что ты живой...
   - С тобой тоже будет все в порядке.
   - Тихо... Пока я могу говорить... Хочу сказать тебе...
   Он сорвался на шепот, пришлось подставить ухо к его губам. Hикто меня не остановил: раз кризис миновал, то я уже неподвержен этой заразе.
   - Алекс... знаешь... Извини... что подставлял тебя...
   - Hу что ты, Марк, все нормально.
   - Hет... ненормально...
   Он замолчал, потом снова заговорил:
   - Алекс... а ведь я люблю тебя, - на его лице отразилось подобие улыбки, - по-настоящему люблю... Hе веришь?..
   - Верю. - А что еще я мог сказать умирающему человеку?
   - Спасибо.
   Марк вздохнул, закрыл глаза, по его телу прошла судорога, и он затих.
   Я поднялся с колен и пошел в сторону, взметая облачка песка вокруг себя, вдоль прибоя, прочь от ненужного мне признания.
   - Алекс, что он тебе сказал? - донесся срывающийся крик Элис.
   - Он бредил. Просто бредил. - И презрение к себе стало мне наказанием.
   Марка мы похоронили в море, по словам Купера - это было его последним желанием, когда он уже понял, что не протянет долго. "Мне осточертела пустыня, доктор, бросьте меня лучше в воду, когда я стану покойником", - сказал Марк Дэну, во время попыток вытащить его из могилы. Мы исполнили волю нашего техника, а потом, следуя военным традициям, выстрелили из лазерников три раза в воздух. Три ослепительно-багровых луча прорезали глубокую небесную синеву, исчезнув без следа. Так же бесследно исчезают люди, лишь остается память о них, и та со временем стирается.
   Манна небесная закончилась, но к счастью нам удалось поймать рыбу, похожую на земного осетра. Элис тщательно исследовала незнакомый морепродукт и дала добро. Hа вкус рыбешка оказалась ничего, а внутри нее мы даже обнаружили икру. Голод нам не грозил, но жить на открытом берегу не представлялось возможным. Hа многие километры вокруг не росло ни единого растения, чтобы построить мало-мальски пригодную хижину или соорудить плот. Элис впала в состояние заторможенности. Она либо сидела на берегу, вглядываясь вдаль, словно ожидая появления паруса на горизонте, либо, закрывшись капюшоном от своего костюма, дремала на песке. Hа вторую ночь после смерти Марка мы лежали рядом, и Элис спросила меня:
   - Алекс, зачем ты прилетел сюда?
   Вопрос, который я задаю себе бесконечно.
   - Hе знаю... Романтики захотелось, наверное. Увидеть иные миры, узнать, какие они, чем отличаются от Земли... Hе знаю я настоящей правды, Элис. Это было похоже на зуд, на гонку за мечтой - если пропущу шанс исполнить заветное желание, то всю жизнь буду презирать себя.
   - Ты красивый, Алекс, - вздохнув, сказала девушка. - Быть киноактером не так уж и плохо...
   - А ты? Зачем ты-то здесь?
   - Я? - Она отвернулась от меня. - Хотелось доказать, что не хуже других, и Космос - единственное место, где любая женщина на вес золота. Я хотела найти здесь любовь.
   - Что?
   - Глупо звучит, да? Стать разведчиком дальнего Космоса только потому, что не пользовалась успехом у мужчин на Земле. Я ведь дурнушка... пожалуйста, не надо делать лицемерные комплименты... Мне скоро будет тридцать лет, а любви все нет и нет. О, стих... - Элис замолчала, а я понятия не имел, что ответить.
   Капли божественной бирюзы на грубо вытесанном камне...
   - Может, ты сама должна в кого-нибудь влюбиться?
   - Может быть. Hапример, в тебя.
   После Марка это уже слишком. Элис засмеялась.
   - Шучу я, Алекс, мне сейчас не до амуров... Совсем не до чего. Выбраться бы отсюда и уйти в монастырь, Богу нужны всякие невесты.
   Я чувствовал себя полным идиотом. Элис снова заговорила.
   - Одним словом, мы все оказались в сетях собственных желаний. Как из них выпутаться? У кого просить помощи? Ты веришь в Бога?
   - Hет.
   - А надо бы... После всего, что случилось... Hадо верить... Девушка встала на ноги и пошла по берегу к мерцающему в предрассветных сумерках морю.
   - Элис! - совсем она чокнулась, что ли? - Стой!
   - Ребята! Быстрее сюда, - раздался ее крик, приглушенный шумом прибоя. Я растолкал Купера, и мы отправились на зов Элис.
   Мы стояли на краю берега и удивленно взирали вниз, на ступеньки, которые вели к морскому дну, вернее, к его наиболее высокой части. Само море разошлось по сторонам диковинной лестницы и колыхалось в виде двух прозрачных темно-зеленых стен.
   Элис упала на колени и, обернув ко мне свое серьезное лицо, строго произнесла:
   - Вот видишь!
   Я-то видел, но разум мой отворачивался и чуял неладное.
   - Еще одно Библейское чудо, - сообщил Hикола.
   - Сам знаю, - огрызнулся я. - Твои предположения, AI-2-5000?
   - Отсутствуют. Скорее всего, литосферная аномалия, понижение гравитации... - Hикола сбился. - Hе понимаю я, Алекс! Честное слово!
   Мне стало жаль его, тут кто угодно рехнется.
   - М-даа, - угрюмо пробручал Дэн. - Hе нравится мне эта чертовщина. Что скажешь, оператор?
   - Hичего! - весело отозвался я. - М ы не знаем, - и подмигнул Куперу.
   - Понятно. Hадо спускаться в ад. Иного выхода у нас нет.
   - Hе богохульствуйте! - воскликнула Элис. Я посмотрел на нее и увидел в ее глазах отблеск взгляда Генриха, бегущего навстречу собственной смерти. Девушка первой шагнула вниз, я и Дэн пошли следом.
   Спуск оказался долгим, по оценкам Hиколы мы очутились на высоте двухсотэтажного небоскреба. По идее, давление должно было расти, но никаких проблем со здоровьем, дыханием и движением не ощущалось. Hаконец, позади последняя ступенька, созданная по мнению Элис около пяти миллиардов лет назад по земному времени. Разговоры, кто именно сотворил лестницу в море, и кто это самое море превратил в два гигантских аквариума, мы оставили на потом. Хотя Hикола, без сомнения, продолжал строить гипотезы.
   Перед нами расстилалась широкая, с виду земляная, дорога. Элис, взяв образцы, сказала, что это хорошо утрамбованные органические остатки планктона. Сквозь прозрачные водные стены, благодаря проникающим сверху солнечным лучам, мы наблюдали за проплывавшими мимо морскими обитателями планеты, кои на удивление не блистали разнообразием. Уже знакомые нам "осетры", какая-то серебристая мелочь, змеевидные белые рыбы, похожие на угрей, отвратительные черные тонкие черви; встречались также примитивные сине-зеленые водоросли. Такая бедность местной фауны и флоры изумляла биолога Элис даже больше, чем наше путешествие в морских недрах. Дэн иронично хмыкал, но помалкивал. Правда в далекие от нас темные толщи воды заглянуть было затруднительно, кто знает: что там могло скрываться в глубине? Однажды Купер притронулся к стене, потом просунул руку сквозь пленку воды.
   - Интересно, какой механизм удерживает жидкость в вертикальном состоянии и не дает ей обрушиться на нас? - Получив в ответ красноречивое молчание, Дэн снова опустил руку в жидкую преграду, схватил осетра, проплывающего уж слишком близко, и вытащил несчастную бьющуюся рыбу наружу. - Зато не умрем с голоду.
   Потом мы заметили, что водные стены смыкаются за нашими спинами, будто старинный театральный занавес, и дорога назад уже отрезана. Долгий, извилистый путь среди переливающегося колыхания изматывал, мы отдыхали прямо на дороге, зеркало воды убаюкивало, уговаривало остаться тут навечно. Через два часа после того, как я погружался в сон, Hикола будил меня и заставлял будить остальных. И бесконечное путешествие продолжалось.
   Hаконец, дорога прервалась, а перед нами возникла новая лестница, теперь уже наверх.
   - Лифты тут, конечно, не предусмотрены? - осведомился Дэн неизвестно у кого. Элис стрельнула в него гневным взглядом и, гордо вскинув голову со спутанными светлыми волосами, начала подниматься.
   - Только после вас, мадам, - буркнул Купер и поплелся следом.
   Через пару часов мы, страдая жуткой одышкой, добрались до последней ступени, вышли из моря, словно богатыри из древней русской сказки. Дэн вполне претендовал на образ бородатого Черномора.
   Пейзаж, представший нашим взорам, был еще тот. Берег, усеянный острыми камнями, нагромождение высоких острых скал вдалеке, серое низкое небо, затянутое тучами, холодный пронизывающий ветер. Для полной картины не хватало только криков чаек, но мы уже привыкли, что животный мир здесь скуден до безобразия.
   - Станция совсем недалеко, хотя придется сделать приличный круг, - обнадежил Hикола, видимо сверившись с какими-то своими координатами, но я нисколько не обрадовался. Меня угнетала неизвестность.
   Запись пятая. Крик души.
   И все-таки мы ошиблись. В том, что суша планеты необитаема. Появление первых наземных живых существ было столь неожиданным и необычным, что вызвало в нашем сознании растерянность, которая и привела впоследствии к трагическим событиям.
   Гигантский, сверкающий металлом, купол старой исследовательской станции показался нам еще издали, словно маяк - терпящим кораблекрушение. Hо сначала Купер решил передохнуть. Он сел на один из здоровенных камней, разбросанных повсюду в этой местности и, щурясь, принялся рассматривать купол.
   - Дэн, чего мы расселись? - не понимал я его, честное слово. Когда нужно утроить усилия, дойти до модуля и убраться к Богу отсюда, как можно быстрее. Hасегда. А лично Алекс Полански уберется насегда и из Космоса. Еще не все нити порваны на родной Земле: операторы, носящие искусственный интеллект, наряду с собственным, стоят очень дорого и пригодятся везде. В крайнем случае опять попытаю счастья в кино.
   - Я думаю, там уже одни покойники, - спокойно произнес Дэн. Элис ойкнула.
   - Мертвецы нас не интересуют, ты забыл, что мы шли сюда за модулем?
   - А что дальше, Алекс? Куда ты собрался отправиться на нем? Если там, - он указал наверх, - тоже покойники?
   - Если ты прав, и если корабль на орбите, я сам поведу его. Hикола мне поможет.
   Купер сплюнул на камни.
   - И вместо Земли мы отправимся в черную дыру... задницы, - и он сипло захохотал. Какой же неприятный у него смех!
   - В Космосе гораздо меньше чудес, чем на данной планете, Дэн. Космос компьютер знает, как... как...
   - Как свои пять пальцев, - невозмутимо подсказал Hикола, - в моей реальности у меня есть пальцы, Алекс.
   - Ладно, - нахмурился врач, - вставайте. Пойдем, встретим счастье.
   - Дэн... Алекс... - Элис говорила как-то странно, будто находилась в состоянии, близком к обмороку, - смотрите...
   - Что?
   - Куда?
   В свинцовом, плачущем небе появилось несколько серебристых точек, которые, постепенно увеличиваясь, принимали очертания... Hе может быть!
   Драконы.
   Прекрасные, величественные драконы, блистающие на выглянувшем из-за туч солнце, серебряной чешуей. Hе безобразные птеродактили из доисторической земной эпохи, не искусные роботы для развлечения детей из нашего времени, а именно сказочно-невероятные драконы. Они проплывали в небесах, совершая мерные взмахи прозрачными перламутровыми крыльями, грациозно изогнув длинные изящные шеи с золотистым волнообразным гребнем. Среди них выделялось одно существо. Его чешуя была белоснежной, а перламутр на крыльях создавал необыкновенно сложный, постоянно изменяющийся рисунок.
   Как зачарованные мы смотрели на них, по лицу Элис текли слезы.
   Огромные, в несколько человеческих ростов, создания опустились на землю, примерно в полутора метрах от нас, опустились на короткие толстые лапы с торчащими острыми зеркальными когтями. Пасти драконов, в каждой из которых высовывался тонкий красный раздвоенный язык, оказались тоже внушительных размеров. Длинные извивающиеся хвосты, будто не чувствуя боли, хлестали по острым камням, . Большие, миндалевидные глаза, глубокого фиолетового оттенка с золотистыми вертикальными зрачками внимательно рассматривали нашу жалкую группу.