Страница:
Сколь бы безнадежным ни было положение Джека Воробья, продолжает Джонни, «в нем всегда присутствует некий безумный оптимизм. Я думаю, что в его цели есть нечто прекрасное и трогательное. Конечно, он может украсть и сделать все то, что он и делает, особенно, когда предоставляется такая возможность. Но главная его цель – вернуть „Черную жемчужину“, вернуть любой ценой».
Ему вторит Гор Вербински: «И снова мы возвращаемся к удивительной простоте этого персонажа. Корабль для него – это и великая любовь, и абсолютная свобода. Он не злодей. Он не влюблен, хотя ему кажется, что с Элизабет могло бы что-то обломиться. Джек Воробей – это большой оригинал». С точки зрения Вербински, персонаж, созданный Джонни, недалеко ушел от пьяного стрелка Кида Шелина, созданного Ли Марвином в фильме Эллиота Силверстайна «Кэт Баллу». Как и Марвин, Джонни в роли Воробья «просто дрейфует по сюжету, используя всех вокруг для достижения собственной цели».
Еще одна придумка Джонни – это золотые и серебряные коронки на передних зубах. Все они разные и по-разному отражают свет. Хотя гримерам не приходилось много трудиться над этим образом – достаточно было лишь подвести Джонни глаза, вклеить в бородку косички и сделать парик, коронки не произвели впечатления на руководство студии. В конце концов, Джонни пришлось перенести их на коренные зубы.
Конечно, когда Джонни согласился играть в летнем блокбастере Джерри Брукхаймера, да еще основанном на диснеевском аттракционе, это решение вызвало у многих недоумение и даже раздражение. Все знали, что до сих пор Джонни был исключительно разборчив в выборе ролей. Даже если сам Брукхаймер не разделял подобных сомнений, он открыто признавал, что первый вариант сценария не вызвал у него восторга. Оценил идею он лишь тогда, когда создатели «Шрека» Тед Эллиот и Терри Россио рассказали ему о проклятых пиратах, которые в свете луны превращаются в скелеты. Никто еще не включал в пиратские фильмы элементы сверхъестественного.
Конечно, как только Депп согласился участвовать в фильме, за остальные роли развернулась настоящая война. И молодые, и известные актеры хотели сниматься в этой картине. Джеффри Раш буквально ухватился за роль капитана Барбоссы, заклятого врага Джека Воробья и похитителя «Черной жемчужины». За плечами этого австралийца уже были такие великолепные фильмы, как «Влюбленный Шекспир», «Перо маркиза де Сада» и «Банда Келли». О лучшем исполнителе роли Барбоссы трудно было и мечтать.
Внимание к деталям сохранилось не только при подборе актеров, но и в процессе съемок. Под пристальным взглядом главного художника картины, Брайана Морриса, его сотрудники строили пиратскую пещеру, куда Барбосса свез несметные сокровища. Эта декорация, одна из многих, построенных на студии Уолта Диснея в Бербанке, стала настоящим шедевром – и к тому же самой большой на студии. Недавно она была еще больше расширена. Появились извилистые ручьи, ров, маленькие гроты и зловещего вида скалистое плато. Интересно, что пещеру пять месяцев строили 100 рабочих. На ее заполнение ушло 300 000 галлонов воды, а съемки в ней проходили в течение трех недель.
Каждый предмет на площадке тщательно изучался и проверялся на аутентичность. Вспоминает декоратор Ларри Диас: «Было очень трудно соблюсти историческую достоверность и в то же время сохранить стилистику картины. Наши декорации должны были выглядеть достоверно, потому что в фильме разворачивалась драматическая история. Но в то же время в картине был силен элемент комедии, поэтому нам нужно было создать атмосферу реалистическую, но в то же время театральную».
Предложение звучало заманчиво, и владельцы корабля согласились. Их не напугали даже препятствия, неизбежные в подобном предприятии. Итак, «Леди Вашингтон» прошла косметический ремонт и стала бесценным членом съемочной группы. Ей досталась роль «Перехватчика».
Кира Найтли вспоминает: «Я стояла на этой доске целых два дня, прямо над океанскими волнами. Помню, что просто окаменела. Доска была узкой, как трамплин для прыжков в воду. При движении она пружинила – и не только при движении. Она раскачивалась, даже когда я просто стояла на ней. Когда пришло время прыгать за борт, Гор сказал, что я не должна этого делать, что за меня прыгнет моя дублерша, Соня. Я ответила: «Я простояла на этой доске два дня! Ты правда думаешь, что я с нее не спрыгну?» И я спрыгнула в этом длинном платье. Это было ужасно. Я спросила Гора, нужно ли мне визжать, а он ответил: «Как получится». Я завизжала, как резаная. Самый интересный момент случился, когда я врезалась в воду: юбки платья задрались, и стали видны мои панталоны. Конечно, это было ребячество, но я собой гордилась. Уж не знаю, как это выглядело на экране». Несмотря на все страхи, Кира отлично справилась с этим испытанием и вынырнула с улыбкой на лице.
Так и вышло. Точно такие же чувства испытали те, кто пришел на мировую премьеру картины в Диснейленде в субботу 28 июня 2003 года. Это была первая кинопремьера на территории Диснейленда. К 18.30 стали съезжаться актеры, члены съемочной группы и приглашенные гости. Просмотр стал чем-то необычайным. В прокат картина вышла лишь через неделю.
Судя по откликам в Интернете, «это было нечто невероятное, если не сказать большего. Диснейленд открылся в шесть утра, чтобы «нормальные» гости могли провести в парке достаточно времени. Через двенадцать часов парк закрылся, и всех попросили покинуть территорию, уступив место голливудской публике. Западная часть парка кишела пиратами, приветливыми девушками, готовыми дарить радость измученным морской качкой мужчинам, оркестрами и охранниками. Все аттракционы были к услугам приглашенных гостей. В Диснейленде впервые не было очередей. Гигантский экран установили на острове Тома Сойера, а причудливые кресла – вдоль Рек Америки. На парусном корабле «Колумбия» играл оркестр. Музыка раздавалась из множества колонок. Все было сделано по высшему разряду. После просмотра устроили фейерверк, который как нельзя лучше соответствовал атмосфере картины. Это был потрясающий вечер». Еще более запоминающимися были подарки гостям – ужин, шляпы, постеры, татуировки, шпаги, покрывала, копилки, картины и игры.
И в то же время актер понимал, что после завершения съемок его ждет «период декомпрессии». «Когда сживаешься со своим героем, то определенная грусть неизбежна. Начинаешь скучать по этому парню. Начинаешь скучать без него. И утешает меня только лишь надежда на то, что раньше или позже мы непременно снимем продолжение, и я смогу встретиться с ним снова».
Убежденный бунтарь
Джоны Депп и его жена Бетти Сью летом 1963 года жили в Оуэнсборо, третьем по величине городе штата Кентукки. Первыми здесь поселились путешественники Джозеф Блэкфорд и Уильям Смизерс в 1780 году. Но городом это поселение стало лишь в 1817 году. Тогда же оно получило название в честь местного жителя, полковника Абрахама Оуэнса. Славу городу принес всемирно известный международный фестиваль барбекю.
Хотя к этому времени у Деппов уже было трое детей (две дочери от первого брака Бетти Сью, Дебби и Кристи, и сын Дэн, сокращенно Ди-Пи), Бетти Сью снова была беременна. Если второй общий ребенок будет мальчиком, супруги решили назвать его Джоном Кристофером Деппом П. Джонни Депп родился 9 июня. О его рождении счастливые родители сообщили в местной газете. Мальчика они назвали, как и планировали.
В любом случае, Деппы были во всех отношениях типичной американской рабочей семьей. Им удалось купить жилье благодаря развитию программы массового строительства, запущенной правительством в пятидесятые годы. Деппы жили в маленьком городке, у них была маленькая жизнь и такие же маленькие мечты. Ведь на дворе стояли шестидесятые – период, когда начали сбываться послевоенные обещания, и желанная американская мечта казалась близкой, как никогда. Если работаешь с девяти до пяти, то почему бы и нет? Можешь купить дом, машину, завести семью – точно как на открытках и фотографиях в журналах. Джон и Бетти Сью сердцем и душой были порождением шестидесятых.
Но через восемь лет после рождения Джонни продолжалась война во Вьетнаме, а в Белом доме все еще сидел Никсон. Через три месяца после восьмого дня рождения Джонни американский военно-полевой суд допрашивал 25 офицеров и солдат, которых обвиняли в массовом убийстве гражданских лиц в деревне Май Лай (Сонгми). Двадцать четыре человека не понесли никакого наказания. Через три месяца американская авиация осуществила во Вьетнаме сильнейшую бомбардировку за историю этой войны.
Несмотря ни на какие ограничения, Джонни не собирался довольствоваться образом жизни родителей. Но и либеральные принципы деда, с которым он старался проводить как можно больше времени, его не привлекали.
Джонни очень любил деда. «Я помню, что он выращивал табак в Кентукки, – рассказывает актер. – Мы были неразделимы, я и дедушка. Он умер, когда мне было семь, и для меня это стало огромным потрясением. И все же я верю в то, что он где-то рядом. Я верю в призраков. Я и сам надеюсь когда-нибудь стать призраком. Думаю, что во мне больше энергии. Но я уверен, что мой дед где-то рядом – он направляет меня и присматривает за мной. Иногда я его слышу. Порой я думаю: "Господи Иисусе! Как мне из этого выбраться?" Я чувствую, что дед мне помогает».
Дед Джонни был чистокровным индейцем чероки. Он был очень красив – резкие скулы, скульптурное лицо, которое унаследовал и Джонни. Именно деду он обязан внешностью, которая украшает обложки журналов и сводит с ума женщин во всем мире.
Неудивительно, что он всегда был индейцем. И ни разу его индеец не был ни убит, ни ранен, ни просто повален на землю, как ни пытался сделать это его приятель Сэл Дженко со своим игрушечным пистолетом.
В Джонни жил яростный, непокорный дух, который и определил его будущее. Джонни не был рожден для того, чтобы подчиняться правилам и требованиям. Для этого он сначала должен был понять и захотеть. Неудивительно, что первый конфликт с власть имущими произошел очень рано: Джонни исключили из школы за то, что он продемонстрировал учителю голую задницу. Необходимость каждый день заниматься чем-то заурядным и нудным переполнила чашу терпения мальчика.
Сегодня Джонни спокойно признается: «Я был странным ребенком. Чокнутым. Я хотел быть Брюсом Ли. Хотел служить в спецназе. А когда мне было лет пять, то, по-моему, я хотел быть Дэниелом Буном». Но героем для такого ребенка мог стать не каждый. Конечно, в этом пантеоне не было места для Джона Уэйна. «Я знаю, это может прозвучать антиамерикански, но он мне никогда не нравился. Он был слишком правым, слишком радикальным».
Возможно, это действительно так. Возможно, неприятие главного экранного ковбоя Америки связано с индейскими корнями. В конце концов, разве не Уэйн тысячами истреблял индейцев в своих фильмах? Джонни и сегодня помнит о множестве далеких родственников, погибших в тот период, когда, по мнению Деппа, происходил настоящий геноцид миллионов американских индейцев.
Переезд в рабочий приморский городок для отца Джонни был верным шагом. Он быстро нашел занятие – стал распорядителем общественных работ. Родители Джонни жили точно так же, как впоследствии стал жить их сын, менявший гостиничные номера на съемные квартиры и обратно. Они поселились в городском мотеле, где и прожили целый год.
Впрочем, такая жизнь постоянством не отличалась. Джонни вспоминает: «Мы переезжали около 30 раз. Мы перебирались из квартала в квартал, иногда просто в соседний дом. Не знаю, зачем. У мамы было шило в заднице. Из-за этого потерялась вся история нашей семьи. Мебель, мои игрушки, тетрадки, все, все, все было брошено, все пылилось на чердаках или в гаражах. Все ушло. Мы были цыганами. Мы переезжали с места на место, мы всегда были в пути. Теперь я думаю, что у меня не было времени даже на то, чтобы просто познакомиться с другими детьми».
Джонни быстро понял, что у него очень мало общего со сверстниками и одноклассниками. Но его это не заботило. Да и почему это должно было его беспокоить? В конце концов, что школьники могли предложить Джонни, который никогда не мог смириться с жизнью в маленьком заурядном городке?
Эти города напоминали Эндору, захолустный город из фильма «Что гложет Гилберта Грейпа?». «Там ничего не происходило и ничего не могло произойти». Это вполне объяснимо, если в городе нет ничего, кроме двух продуктовых магазинов, расположенных на одной улице друг напротив друга.
Джонни не хотел жить в таком мире. И это еще больше осложняло его детство – он не вписывался в окружающую жизнь, в том числе и в школьную. «Я был не самым популярным парнем в школе, – неохотно признается он. – Я всегда чувствовал себя уродом. Мне хотелось влиться в школьную среду, но я не знал, как сделать так, чтобы меня приняли таким, каков я есть – именно таким». Джонни вспоминает: «Порой мне хотелось иметь подружку, но, думаю, я сам все испортил бы».
Впрочем, став взрослым, Джонни великолепно отомстил всем тем девчонкам, которые пренебрегали им в школе. Он завоевал сердца многих девушек, сыграв в картине «Эдвард руки-ножницы».
Но в то время ему оставалось только надеяться на то, что жизнь его когда-нибудь изменится. В школе он успевал неважно, да и интереса к учебе у него не было. И тогда Джонни решил записаться в городскую футбольную команду. Ему казалось, что это должно понравиться отцу. Но номер не прошел. Через месяц Джонни бросил футбол. Остается только удивляться тому, что Депп записывался в команду и бросал это дело еще дважды.
«Мне было, по-моему, лет двенадцать, – вспоминает Джонни. – Мы намотали на ручку швабры футболку, намочили ее бензином и подожгли. Потом я набрал бензин в рот и выдохнул огонь, как Симмонс. И обжег лицо. Я выскочил на улицу, лицо у меня горело. К несчастью, мама заметила ожоги, поэтому мне пришлось соврать. Я сказал, что мы запускали фейерверки, и одна петарда попала мне в лицо. И она поверила. Конечно, она не рассчитывала услышать: «Ну, я набрал бензина в рот и выдохнул его на здоровенный факел». Поверить в историю с фейерверком было проще – и ей, и мне. Она купилась на это, благослови ее Бог. Это был один из самых глупых моих поступков – не самый глупый, но вроде того… Вообще-то я делал много глупостей».
Восхищали Джонни не только рок-музыканты. Вместе со всем миром он восхищался мотоциклистом-каскадером Ивелом Нивелом. В конце семидесятых он поражал воображение зрителей, перепрыгивая на своем специально усовершенствованном мотоцикле через множество поставленных друг на друга автомобилей. Но у Джонни были и другие кумиры. Он с головой ушел в творчество Ван Гога. Его восхищали не только картины художника, но и его непростая жизнь и борьба.
Огромное влияние на Джонни в детстве оказал его дядя. Он был «проповедником, и у него была собственная группа, исполнявшая гимны. У него было целое представление. Он стоял на сцене, воздевал руки и, рыдая, восклицал: «Приидите ко мне, приидите – и спаситесь!» Люди буквально падали к его ногам. Это было удивительно и прекрасно!» – вспоминает Джонни.
Ему вторит Гор Вербински: «И снова мы возвращаемся к удивительной простоте этого персонажа. Корабль для него – это и великая любовь, и абсолютная свобода. Он не злодей. Он не влюблен, хотя ему кажется, что с Элизабет могло бы что-то обломиться. Джек Воробей – это большой оригинал». С точки зрения Вербински, персонаж, созданный Джонни, недалеко ушел от пьяного стрелка Кида Шелина, созданного Ли Марвином в фильме Эллиота Силверстайна «Кэт Баллу». Как и Марвин, Джонни в роли Воробья «просто дрейфует по сюжету, используя всех вокруг для достижения собственной цели».
Депп разборчив в выборе ролей, на участие в «Пиратах» он согласился лишь потому, что стал отцом.Джонни не считает, что на Джека Воробья его вдохновил Ли Марвин. В гораздо большей степени на него повлиял гитарист «Роллинг Стоунз» Кейт Ричардс. Если пиратов можно назвать «звездами рок-н-ролла XVIII века», то кто был самым «клевым» в истории современного рок-н-ролла? «Для меня это, вне всяких сомнений, Кейт Ричардс. Мне посчастливилось знать этого человека, поэтому я не пытался имитировать его. Я просто опирался на свои воспоминания о Кейте – о его грации, элегантности и остроумии. И все это оказалось весьма полезным». Ничего подобного в сценарии не было. А в описании Джонни нет ничего от мультипликационного персонажа Пепе Ле Пью и современного растафарианства (монотеистическая авраамическая религия, возникшая в христианской культуре на Ямайке в 1930-х годах), хотя все это он использовал в полной мере. «В волосы Джека вплетены мелкие безделушки, и это натолкнуло меня на любопытную мысль, – продолжает Джонни. – Мне нравилось думать, что каждая из этих вещиц является очень ярким и весьма важным воспоминанием для Джека».
Еще одна придумка Джонни – это золотые и серебряные коронки на передних зубах. Все они разные и по-разному отражают свет. Хотя гримерам не приходилось много трудиться над этим образом – достаточно было лишь подвести Джонни глаза, вклеить в бородку косички и сделать парик, коронки не произвели впечатления на руководство студии. В конце концов, Джонни пришлось перенести их на коренные зубы.
Конечно, когда Джонни согласился играть в летнем блокбастере Джерри Брукхаймера, да еще основанном на диснеевском аттракционе, это решение вызвало у многих недоумение и даже раздражение. Все знали, что до сих пор Джонни был исключительно разборчив в выборе ролей. Даже если сам Брукхаймер не разделял подобных сомнений, он открыто признавал, что первый вариант сценария не вызвал у него восторга. Оценил идею он лишь тогда, когда создатели «Шрека» Тед Эллиот и Терри Россио рассказали ему о проклятых пиратах, которые в свете луны превращаются в скелеты. Никто еще не включал в пиратские фильмы элементы сверхъестественного.
Команда с исключительной тщательностью относилась не только к выбору актеров, но и к декорациям фильма «Пираты Карибского моря».Получив новый сценарий, Брукхаймер вылетел во Францию, чтобы попробовать сделать то, что удавалось немногим: заполучить в потенциальную приключенческую франшизу Джонни Деппа. Вам может показаться, что продюсер ставил перед собой непосильную задачу, но Брукхаймер смотрел на это по-другому. «У Джонни уже появились дети, а с появлением детей взгляд на мир меняется». Джонни подтверждает это: «Дети были одной из главных причин, по которым я согласился. Мне хотелось сняться в фильме, который они могли бы посмотреть. Чтобы оценить «Страх и ненависть в Лас-Вегасе», им пришлось бы ждать пятнадцать, а то и двадцать лет».
Конечно, как только Депп согласился участвовать в фильме, за остальные роли развернулась настоящая война. И молодые, и известные актеры хотели сниматься в этой картине. Джеффри Раш буквально ухватился за роль капитана Барбоссы, заклятого врага Джека Воробья и похитителя «Черной жемчужины». За плечами этого австралийца уже были такие великолепные фильмы, как «Влюбленный Шекспир», «Перо маркиза де Сада» и «Банда Келли». О лучшем исполнителе роли Барбоссы трудно было и мечтать.
«Было очень трудно соблюсти историческую достоверность и в то же время сохранить стилистику картины. Наши декорации должны были выглядеть достоверно», – декоратор Ларри Диас о работе над «Пиратами».Неизвестно, были ли у Джонни и Раша пробы, но как только начались съемки, актеры сразу же нашли общий язык. Оба восхищались друг другом и были в восторге от возможности сниматься вместе. Аналогичные чувства испытывали и другие актеры. На роль романтического героя, кузнеца Уилла Тернера, пригласили Орландо Блума, прославившегося ролью эльфа Леголаса в трилогии «Властелин колец». Роль Элизабет Суонн предложили Кире Найтли, звезде картины «Играй, как Бекхэм» и готовящегося к выходу фильма «Король Артур». Ее отца, губернатора Уэзерби Суонна, сыграл ветеран кино и театра Джонатан Прайс. Звезда британского телевизионного сериала «Эта жизнь» Джек Дэвенпорт решился играть командора Норрингтона, назначенного командующим военно-морским флотом Британии в Порт-Ройяле, и человека, замужем за которым мечтает увидеть свою непокорную, упрямую и порой невероятно отважную дочь губернатор Суонн.
Внимание к деталям сохранилось не только при подборе актеров, но и в процессе съемок. Под пристальным взглядом главного художника картины, Брайана Морриса, его сотрудники строили пиратскую пещеру, куда Барбосса свез несметные сокровища. Эта декорация, одна из многих, построенных на студии Уолта Диснея в Бербанке, стала настоящим шедевром – и к тому же самой большой на студии. Недавно она была еще больше расширена. Появились извилистые ручьи, ров, маленькие гроты и зловещего вида скалистое плато. Интересно, что пещеру пять месяцев строили 100 рабочих. На ее заполнение ушло 300 000 галлонов воды, а съемки в ней проходили в течение трех недель.
Каждый предмет на площадке тщательно изучался и проверялся на аутентичность. Вспоминает декоратор Ларри Диас: «Было очень трудно соблюсти историческую достоверность и в то же время сохранить стилистику картины. Наши декорации должны были выглядеть достоверно, потому что в фильме разворачивалась драматическая история. Но в то же время в картине был силен элемент комедии, поэтому нам нужно было создать атмосферу реалистическую, но в то же время театральную».
Актеры каждый день по четыре часа посвящали освоению фехтования. Их тренировал легендарный спортсмен – восьмидесятилетний Боб Андерсон.Еще труднее было работать с кораблями. Проблема заключалась в том, что сегодня лишь несколько кораблей соответствуют реалиям XVIII века. Руководство студии и продюсеры решили построить для фильма все корабли. Они даже не предполагали, какое огромное количество информации придется проработать и с каким количеством людей, обладавших нужными сведениями, придется связаться. Но, к счастью, удалось найти Мэтта О'Коннора, который стал консультантом картины. Мэтт давно увлекался парусными кораблями. В киноиндустрии он работал более пятнадцати лет. Мэтт связался со своим давним знакомым в Сиэтле и сумел уговорить его пойти на настоящую авантюру. Друг О'Коннора убедил совет директоров своей фирмы позволить съемочной группе использовать великолепный парусник с полностью обученным экипажем в течение неопределенного времени на другом конце света. И все же для съемок корабль предстояло несколько модифицировать.
Предложение звучало заманчиво, и владельцы корабля согласились. Их не напугали даже препятствия, неизбежные в подобном предприятии. Итак, «Леди Вашингтон» прошла косметический ремонт и стала бесценным членом съемочной группы. Ей досталась роль «Перехватчика».
«Я завизжала, как резаная. Самый интересный момент случился, когда я врезалась в воду: юбки платья задрались, и стали видны мои панталоны. Конечно, это было ребячество, но я собой гордилась», – Кира Найтли о съемках в «Пиратах».Пиратский фильм немыслим без сцен сражений и драк, и «Пираты Карибского моря» не стали исключением. Невероятные фехтовальные сцены длились каждый день по четыре часа. Актеры разучивали движения, которые ставил легендарный фехтовальщик, бывший дублер Эррола Флинна, восьмидесятилетний Боб Андерсон. У Джонни и Киры Найтли был еще один незабываемый опыт – «прогулка по доске». Три съемочных дня они провели, стоя на краю длинной толстой доски, которая выступала за борт «Черной жемчужины» в пятнадцати футах над океанскими волнами. Никаких каскадеров, никаких дублеров, никаких двойников или похожих актеров – на краю доски балансировали именно Джонни и Кира.
Кира Найтли вспоминает: «Я стояла на этой доске целых два дня, прямо над океанскими волнами. Помню, что просто окаменела. Доска была узкой, как трамплин для прыжков в воду. При движении она пружинила – и не только при движении. Она раскачивалась, даже когда я просто стояла на ней. Когда пришло время прыгать за борт, Гор сказал, что я не должна этого делать, что за меня прыгнет моя дублерша, Соня. Я ответила: «Я простояла на этой доске два дня! Ты правда думаешь, что я с нее не спрыгну?» И я спрыгнула в этом длинном платье. Это было ужасно. Я спросила Гора, нужно ли мне визжать, а он ответил: «Как получится». Я завизжала, как резаная. Самый интересный момент случился, когда я врезалась в воду: юбки платья задрались, и стали видны мои панталоны. Конечно, это было ребячество, но я собой гордилась. Уж не знаю, как это выглядело на экране». Несмотря на все страхи, Кира отлично справилась с этим испытанием и вынырнула с улыбкой на лице.
28 июня 2003 года в Диснейленде состоялась мировая премьера картины. Эта была первая кинопремьера, которая прошла на территории легендарного парка развлечений.В целом, фильм был очень напряженным. Не менее напряженным было и расписание съемок. Но сценаристы Тед Эллиотт и Терри Россио решили, что, если уж родители считают своих детей достаточно взрослыми, чтобы кататься на горках аттракциона «Пираты Карибского моря», то уж в кино они их отведут обязательно. Эллиот отлично помнил, что сам катался на этих горках, когда ему было всего шесть лет. Свой восторг с примесью настоящего ужаса он запомнил на всю жизнь. «Это было потрясающее удовольствие! Незабываемое! И мы хотели, чтобы наш фильм доставил людям такое же удовольствие. Мы хотели, чтобы они испытали те же ощущения, что и во время первого посещения того аттракциона».
Так и вышло. Точно такие же чувства испытали те, кто пришел на мировую премьеру картины в Диснейленде в субботу 28 июня 2003 года. Это была первая кинопремьера на территории Диснейленда. К 18.30 стали съезжаться актеры, члены съемочной группы и приглашенные гости. Просмотр стал чем-то необычайным. В прокат картина вышла лишь через неделю.
Судя по откликам в Интернете, «это было нечто невероятное, если не сказать большего. Диснейленд открылся в шесть утра, чтобы «нормальные» гости могли провести в парке достаточно времени. Через двенадцать часов парк закрылся, и всех попросили покинуть территорию, уступив место голливудской публике. Западная часть парка кишела пиратами, приветливыми девушками, готовыми дарить радость измученным морской качкой мужчинам, оркестрами и охранниками. Все аттракционы были к услугам приглашенных гостей. В Диснейленде впервые не было очередей. Гигантский экран установили на острове Тома Сойера, а причудливые кресла – вдоль Рек Америки. На парусном корабле «Колумбия» играл оркестр. Музыка раздавалась из множества колонок. Все было сделано по высшему разряду. После просмотра устроили фейерверк, который как нельзя лучше соответствовал атмосфере картины. Это был потрясающий вечер». Еще более запоминающимися были подарки гостям – ужин, шляпы, постеры, татуировки, шпаги, покрывала, копилки, картины и игры.
После премьеры на Джонни Деппа буквально обрушились признание и слава. Актер не ожидал подобного признания: «Я очень благодарен вам и бесконечно благодарен за весь этот год. Я этого не ожидал».Бесчисленные восторги обрушивались на Джонни Деппа, его игра поразила зрителей, но сам он не ожидал подобного внимания. «Я очень благодарен вам, – сказал он. – Я бесконечно благодарен за весь этот год и за все то, что произошло в моей жизни. Я этого не ожидал. И уж конечно, я не ожидал этой номинации. Я очень, очень тронут».
И в то же время актер понимал, что после завершения съемок его ждет «период декомпрессии». «Когда сживаешься со своим героем, то определенная грусть неизбежна. Начинаешь скучать по этому парню. Начинаешь скучать без него. И утешает меня только лишь надежда на то, что раньше или позже мы непременно снимем продолжение, и я смогу встретиться с ним снова».
Убежденный бунтарь
В старших классах мне встречались разные ребята: качки, ботаники и обычные тупицы. А были и просто выгоревшие… Никто из девчонок не хотел со мной встречаться. Я был, ну вы понимаете, чем-то вроде чокнутого – странный, необычный парень…
Джоны Депп и его жена Бетти Сью летом 1963 года жили в Оуэнсборо, третьем по величине городе штата Кентукки. Первыми здесь поселились путешественники Джозеф Блэкфорд и Уильям Смизерс в 1780 году. Но городом это поселение стало лишь в 1817 году. Тогда же оно получило название в честь местного жителя, полковника Абрахама Оуэнса. Славу городу принес всемирно известный международный фестиваль барбекю.
Хотя к этому времени у Деппов уже было трое детей (две дочери от первого брака Бетти Сью, Дебби и Кристи, и сын Дэн, сокращенно Ди-Пи), Бетти Сью снова была беременна. Если второй общий ребенок будет мальчиком, супруги решили назвать его Джоном Кристофером Деппом П. Джонни Депп родился 9 июня. О его рождении счастливые родители сообщили в местной газете. Мальчика они назвали, как и планировали.
Деппы были типичной американской рабочей семьей: они жили в маленьком городке, у них была маленькая жизнь и маленькие мечты.Джон-старший и Бетти Сью были самыми обычными родителями – не больше и не меньше. Мир, в котором они жили, тоже был самым обычным. Джон занимался общественными работами, он был городским инженером. Бетти Сью была домохозяйкой, но частенько подрабатывала официанткой в местной кофейне. Много лет спустя Джонни вспоминал, что мама «ругалась, как матрос, играла в карты и курила сигареты. Иногда она возвращалась домой, проработав десять часов и получив в качестве чаевых всего 30 долларов. Поэтому, став взрослым, я никогда не забываю про чаевые».
В любом случае, Деппы были во всех отношениях типичной американской рабочей семьей. Им удалось купить жилье благодаря развитию программы массового строительства, запущенной правительством в пятидесятые годы. Деппы жили в маленьком городке, у них была маленькая жизнь и такие же маленькие мечты. Ведь на дворе стояли шестидесятые – период, когда начали сбываться послевоенные обещания, и желанная американская мечта казалась близкой, как никогда. Если работаешь с девяти до пяти, то почему бы и нет? Можешь купить дом, машину, завести семью – точно как на открытках и фотографиях в журналах. Джон и Бетти Сью сердцем и душой были порождением шестидесятых.
Но через восемь лет после рождения Джонни продолжалась война во Вьетнаме, а в Белом доме все еще сидел Никсон. Через три месяца после восьмого дня рождения Джонни американский военно-полевой суд допрашивал 25 офицеров и солдат, которых обвиняли в массовом убийстве гражданских лиц в деревне Май Лай (Сонгми). Двадцать четыре человека не понесли никакого наказания. Через три месяца американская авиация осуществила во Вьетнаме сильнейшую бомбардировку за историю этой войны.
«Мы были неразделимы, я и дедушка. Он умер, когда мне было семь. И все же я верю в то, что он где-то рядом. Я верю в призраков. Я и сам надеюсь когда-нибудь стать призраком», – Джонни Депп.Любые проявления свободомыслия в самой Америке подавлялись столь же решительно и безжалостно. Ужасы графства Кент, где Национальная гвардия расстреляла безоружных студентов, вышедших на демонстрацию протеста, еще были живы в памяти, когда в сентябре 1971 г. вспыхнул бунт в тюрьме Аттика на севере штата Нью-Йорк. Бунт подавили очень жестоко. Ответом на требования заключенных стал ввод войск. И тогда потихоньку начали двигаться первые винтики, которые вскоре привели к национальному унижению в Уотергейте. Мечта, какой ее видели Деппы, рухнула.
Несмотря ни на какие ограничения, Джонни не собирался довольствоваться образом жизни родителей. Но и либеральные принципы деда, с которым он старался проводить как можно больше времени, его не привлекали.
Джонни очень любил деда. «Я помню, что он выращивал табак в Кентукки, – рассказывает актер. – Мы были неразделимы, я и дедушка. Он умер, когда мне было семь, и для меня это стало огромным потрясением. И все же я верю в то, что он где-то рядом. Я верю в призраков. Я и сам надеюсь когда-нибудь стать призраком. Думаю, что во мне больше энергии. Но я уверен, что мой дед где-то рядом – он направляет меня и присматривает за мной. Иногда я его слышу. Порой я думаю: "Господи Иисусе! Как мне из этого выбраться?" Я чувствую, что дед мне помогает».
Дед Джонни был чистокровным индейцем чероки. Он был очень красив – резкие скулы, скульптурное лицо, которое унаследовал и Джонни. Именно деду он обязан внешностью, которая украшает обложки журналов и сводит с ума женщин во всем мире.
«Я был странным ребенком. Чокнутым. Я хотел быть Брюсом Ли», – Джонни Депп.Хотя в семье Деппов смешалась немецкая и ирландская кровь, но индейская всегда доминировала. В детстве Джонни, как и все американские дети, играл в ковбоев и индейцев.
Неудивительно, что он всегда был индейцем. И ни разу его индеец не был ни убит, ни ранен, ни просто повален на землю, как ни пытался сделать это его приятель Сэл Дженко со своим игрушечным пистолетом.
В Джонни жил яростный, непокорный дух, который и определил его будущее. Джонни не был рожден для того, чтобы подчиняться правилам и требованиям. Для этого он сначала должен был понять и захотеть. Неудивительно, что первый конфликт с власть имущими произошел очень рано: Джонни исключили из школы за то, что он продемонстрировал учителю голую задницу. Необходимость каждый день заниматься чем-то заурядным и нудным переполнила чашу терпения мальчика.
Сегодня Джонни спокойно признается: «Я был странным ребенком. Чокнутым. Я хотел быть Брюсом Ли. Хотел служить в спецназе. А когда мне было лет пять, то, по-моему, я хотел быть Дэниелом Буном». Но героем для такого ребенка мог стать не каждый. Конечно, в этом пантеоне не было места для Джона Уэйна. «Я знаю, это может прозвучать антиамерикански, но он мне никогда не нравился. Он был слишком правым, слишком радикальным».
Возможно, это действительно так. Возможно, неприятие главного экранного ковбоя Америки связано с индейскими корнями. В конце концов, разве не Уэйн тысячами истреблял индейцев в своих фильмах? Джонни и сегодня помнит о множестве далеких родственников, погибших в тот период, когда, по мнению Деппа, происходил настоящий геноцид миллионов американских индейцев.
«Мы были цыганами. Мы переезжали с места на место, мы всегда были в пути. Теперь я думаю, что у меня не было времени даже на то, чтобы просто познакомиться с другими детьми», – Джонни Депп.К переезду Деппов подтолкнула смерть деда. Джонни было семь лет, когда родители решили перебраться на юг, в Мирамар, совсем рядом с Майами.
Переезд в рабочий приморский городок для отца Джонни был верным шагом. Он быстро нашел занятие – стал распорядителем общественных работ. Родители Джонни жили точно так же, как впоследствии стал жить их сын, менявший гостиничные номера на съемные квартиры и обратно. Они поселились в городском мотеле, где и прожили целый год.
Впрочем, такая жизнь постоянством не отличалась. Джонни вспоминает: «Мы переезжали около 30 раз. Мы перебирались из квартала в квартал, иногда просто в соседний дом. Не знаю, зачем. У мамы было шило в заднице. Из-за этого потерялась вся история нашей семьи. Мебель, мои игрушки, тетрадки, все, все, все было брошено, все пылилось на чердаках или в гаражах. Все ушло. Мы были цыганами. Мы переезжали с места на место, мы всегда были в пути. Теперь я думаю, что у меня не было времени даже на то, чтобы просто познакомиться с другими детьми».
Джонни быстро понял, что у него очень мало общего со сверстниками и одноклассниками. Но его это не заботило. Да и почему это должно было его беспокоить? В конце концов, что школьники могли предложить Джонни, который никогда не мог смириться с жизнью в маленьком заурядном городке?
Эти города напоминали Эндору, захолустный город из фильма «Что гложет Гилберта Грейпа?». «Там ничего не происходило и ничего не могло произойти». Это вполне объяснимо, если в городе нет ничего, кроме двух продуктовых магазинов, расположенных на одной улице друг напротив друга.
Джонни научился развивать свои таланты. Так, ему нравилась группа «Кисс», и в детстве он пытался подражать солисту группы Джину Симмонсу.«У нас был гастроном, рядом с ним аптека, а еще дальше магазин открыток и подарков. А напротив стоял другой гастроном с собственными аптекой и магазином открыток и подарков. Все то же самое, только под другим названием. Куда бы ты ни пошел, тебя ждало то же самое».
Джонни не хотел жить в таком мире. И это еще больше осложняло его детство – он не вписывался в окружающую жизнь, в том числе и в школьную. «Я был не самым популярным парнем в школе, – неохотно признается он. – Я всегда чувствовал себя уродом. Мне хотелось влиться в школьную среду, но я не знал, как сделать так, чтобы меня приняли таким, каков я есть – именно таким». Джонни вспоминает: «Порой мне хотелось иметь подружку, но, думаю, я сам все испортил бы».
Впрочем, став взрослым, Джонни великолепно отомстил всем тем девчонкам, которые пренебрегали им в школе. Он завоевал сердца многих девушек, сыграв в картине «Эдвард руки-ножницы».
Но в то время ему оставалось только надеяться на то, что жизнь его когда-нибудь изменится. В школе он успевал неважно, да и интереса к учебе у него не было. И тогда Джонни решил записаться в городскую футбольную команду. Ему казалось, что это должно понравиться отцу. Но номер не прошел. Через месяц Джонни бросил футбол. Остается только удивляться тому, что Депп записывался в команду и бросал это дело еще дважды.
Кроме музыки, Джонни увлекался историей, он запоем читал книги о Второй мировой войне. На заднем дворе он вырыл туннель, устроил себе землянку и часами просиживал там, дожидаясь того момента, когда все начнет рушиться.Впрочем, Джонни очень быстро научился развивать другие свои таланты. Он вспоминает, что всегда любил музыку. Больше всего ему нравилась группа «Кисс», которая вела себя на сцене столь же яростно и необычно, сколь необычной и яростной была их музыка. Джонни даже пытался подражать вокалисту группы, Джину Симмонсу. Он думал, что тоже способен пожирать огонь. Но когда попробовал, то лишь обжег лицо.
«Мне было, по-моему, лет двенадцать, – вспоминает Джонни. – Мы намотали на ручку швабры футболку, намочили ее бензином и подожгли. Потом я набрал бензин в рот и выдохнул огонь, как Симмонс. И обжег лицо. Я выскочил на улицу, лицо у меня горело. К несчастью, мама заметила ожоги, поэтому мне пришлось соврать. Я сказал, что мы запускали фейерверки, и одна петарда попала мне в лицо. И она поверила. Конечно, она не рассчитывала услышать: «Ну, я набрал бензина в рот и выдохнул его на здоровенный факел». Поверить в историю с фейерверком было проще – и ей, и мне. Она купилась на это, благослови ее Бог. Это был один из самых глупых моих поступков – не самый глупый, но вроде того… Вообще-то я делал много глупостей».
Восхищали Джонни не только рок-музыканты. Вместе со всем миром он восхищался мотоциклистом-каскадером Ивелом Нивелом. В конце семидесятых он поражал воображение зрителей, перепрыгивая на своем специально усовершенствованном мотоцикле через множество поставленных друг на друга автомобилей. Но у Джонни были и другие кумиры. Он с головой ушел в творчество Ван Гога. Его восхищали не только картины художника, но и его непростая жизнь и борьба.
«Электрогитара стала для меня настоящим наваждением, и мама купила ее мне за 25 долларов», – Джонни Депп.Еще одним увлечением для Джонни Деппа стала Вторая мировая война. Время шло, и родители стали удивляться тому, что сын запоем читает книги о нацистской Германии. Мало того, он еще начал разыгрывать эпизоды сериала «Герои Хогана». На заднем дворе Джонни вырыл туннель, устроил себе землянку и сидел там, дожидаясь, когда все начнет рушиться. Все это казалось еще более странным, когда Джон и Бетти Сью сравнивали сына с его приятелями. Даже когда он не рыл туннели, он мечтал стать первым белым баскетболистом в составе «Гарлем Глобтроттерс».
Огромное влияние на Джонни в детстве оказал его дядя. Он был «проповедником, и у него была собственная группа, исполнявшая гимны. У него было целое представление. Он стоял на сцене, воздевал руки и, рыдая, восклицал: «Приидите ко мне, приидите – и спаситесь!» Люди буквально падали к его ногам. Это было удивительно и прекрасно!» – вспоминает Джонни.