Страница:
- Ну вот... кто-то ведь должен вас встретить. С незаряженным пистолетом. Если я отправлюсь с вами, уж они позаботятся о том, чтобы следующий охранник был непохож на меня.
Он на мгновение встретился глазами с Фолком.
- Не тратьте время, жалея меня, - бросил он. - Возможно, вы не поверите, но я вполне счастлив здесь... один.
От Фолка не укрылась пауза, которую он сделал перед словом "один". Фолк уже удивлялся тому, что правительство послало на Марс не семейную пару, а одиночку, который мог рехнуться здесь от одного только одиночества. Теперь Фолк вдруг понял, в чем он ошибся. Несомненно, Вольферт был не один. Вероятно, у него была жена - лучшая из жен, которая никогда не ворчит и не хочет вернуться на Землю. Жена, которую не надо кормить, и которая не заняла места на корабле, которым Вольферта доставили на Марс. И какое значение имело здесь, на станции, что никто кроме Вольферта ее не видит?
Фолк ощутил мгновенный прилив жалости и отвращения одновременно, и тут же понял, что Вольферт это заметил. Бледные впалые щеки хозяина станции залились краской, он плотно сжал губы и уставился в окно.
Спустя некоторое время Фолк произнес:
- Послушайте, Вольферт, из всех людей, которых я встречал в своей жизни, вы мне понравились больше, чем кто бы то ни было. Поверьте, это правда.
Вольферт достал из кармана приспособление для чистки трубки - сложную штуковину, состоящую из множества стерженьков с ершиками, совочками и крючками на конце.
- Боюсь, что вы мне неприятны, Фолк, - сказал он. - Не ваша личность, нет. Мне просто завидно, что природа или случай подарили вам качество, которого у меня нет. Вы - хозяин своему рассудку.
Он повернулся и протянул руку, усмехаясь.
- Если не считать помянутого пустяка, вы мне очень нравитесь. Достаточно ли этого для?..
Фолк шагнул вперед и пожал его руку.
- Надеюсь, что вы будете здесь, когда я вернусь, - сказал он.
- Я пробуду здесь, - сказал Вольферт, ковыряясь в трубке, - еще лет тридцать или больше, если не произойдет несчастный случай. Если вы не вернетесь за это время, то, думаю, вы не вернетесь вообще.
По настоянию Вольферта Фолк надел один из его легких марсианских скафандров вместо того, который был на Фолке во время перелета с Земли. Скафандр, украденный Фолком, предназначался для тяжелых работ на земной орбитальной станции, и был, как справедливо заметил Вольферт, слишком неуклюжим для использования на поверхности планеты. Легкий скафандр обеспечивал достаточную защиту в разреженной атмосфере и был снабжен приспособлениями, которых не хватало тяжелому орбитальному. Фонарь на шлеме, скалолазные принадлежности, регистраторы излучения и поля, система питания и система поглощения отходов. Скафандр был снабжен как баллонами с воздухом, так и компрессором - который поможет человеку продержаться в атмосфере, хотя бы настолько насыщенной кислородом, как марсианская, пока не кончатся батареи.
- Вам все равно придется найти такое место, где вы сможете жить без скафандра, - сказал Вольферт. - Если все планеты на вашем пути окажутся мертвыми, вас вскоре постигнет та же участь. Но этот скафандр, по крайней мере, даст вам больше времени на поиски. Припасов в рюкзаке хватит на столько же, на сколько и воздуха в баллонах. Я бы отдал вам пистолет, но какой в том прок? Патронов у меня все равно нет, вы же знаете.
Он отключил сигнализацию и шагнул в сторону, пропуская Фолка к Двери. Фолк окинул прощальным взглядом голые металлические стены комнаты и угрюмого тощего мужчину. Затем шагнул в коричневую стеклистую субстанцию и положил руку на рычаг.
- До встречи, Вольферт, - сказал он.
Вольферт кивнул ему в ответ - спокойно, почти равнодушно.
- Счастливо, Фолк, - ответил он, и сунул в рот трубку.
Фолк включил фонарь на шлеме, положил вторую руку на пояс, где были приборы управления скафандром, и нажал на рычаг.
Вольферт исчез. Мгновением позже Фолк осознал, что рычага у него под рукой больше нет. Он удивленно посмотрел туда, и увидел, что набалдашник рычага снова находится на первоначальной высоте, выше его руки.
Тут Фолк вспомнил странную пустоту, которая заняла место Вольферта, и повернулся обратно к передней стенке параллелепипеда Двери. Он увидел... ничто. Белесую пустоту - безмолвную, лишенную очертаний. Что это было? Какое-то промежуточное состояние? И, если так, то сколько оно продолжалось? На какой-то миг Фолка захлестнула паника, когда он понял, что мгновенность перемещения в пространстве была не более чем их собственным предположением. Вторая волна испуга прокатилась через него, когда он вспомнил те восемь передатчиков, которые так и не были услышаны...
Потом здравый смысл победил. Фолк шагнул к передней стенке Двери и высунулся наружу.
Белесая пелена окутывала все вокруг, но внизу постепенно темнела, обретая голубовато-серый, а затем фиолетовый цвет. Еще ниже ее сменял разноцветный хаос пятен, в которых Фолк совершенно не мог разобраться. Он перегнулся через край параллелепипеда и увидел внизу каменную поверхность скалы. Внезапно картина обрела перспективу, и все стало на свои места.
Он находился на верхушке отвесной скалы невообразимой высоты. Взгляд его скользил по склону вниз, и вниз, и вниз, пока не упирался в пейзаж у подножия горной вершины, который расстояние превращало в бессмысленный хаос цветных пятен. Фолк посмотрел направо, потом налево, но больше ничего не увидел. Через диафрагмы его шлема не проходило ни звука. Все вокруг казалось ему странно нереальным, и только неоспоримая вещественность Двери и ощущение собственного тела убеждали Фолка, что он существует.
Планета была мертва. Он чувствовал иррациональную уверенность в этом. Она ощущалась, как мертвая. Даже малейшее дуновение ветерка не нарушало ее гробовой покой. Только белесая облачная пелена, огромный утес и бессмысленные цветные пятна внизу.
Фолк вернулся к рычагу и нажал на него.
На этот раз он внимательно наблюдал, как рычаг опускается вниз до упора. Не было ни намека на перемещение, ничего. Только что рычаг был у него под рукой, а в следующий миг он оказался вверху, на исходной позиции. Как будто он прошел сквозь руку Фолка, а тот не увидел и не почувствовал.
Фолк повернулся.
Глубокая синяя ночь. Мерцание звезд на небе. Внизу - плоская синяя равнина, уходящая вдаль на сколько хватает глаз.
Фолк шагнул наружу, на ледяную равнину и осмотрелся, а затем поднял взгляд к небу. Небо было так похоже на небо его детства над Мичиганом, что Фолк испытал безумную уверенность в том, что оказался на Земле. Где-нибудь в Антарктике, около полюса, - вот почему никто до сих пор не нашел эту Дверь. Он машинально поискал Большую Медведицу и Пояс Ориона, и тут же понял, что ошибся.
Он не увидел ни одного из знакомых созвездий. Это были чужие звезды, чужое небо. Фолк вспомнил известные ему созвездия южного полушария Земли, но их здесь тоже не было.
Прямо над его головой была группа из восьми звезд, две из них - очень яркие. Четыре располагались по прямой, остальные охватывали их почти правильным полукругом. Фолк был уверен, что никогда не забыл бы такое созвездие, если бы видел его прежде.
Он перевел взгляд на горизонт, который был чернее неба. Откуда ему знать, что свет, тепло, безопасность, знания не ждут его там, не так уж далеко?
Фолк вернулся в параллелепипед. По милости Вольферта ему достался марсианский скафандр, что значило несколько недель - а, если повезет, месяцев - жизни. Лучше, чем он мог надеяться, и все равно мало. Либо он найдет то, что ищет, совсем рядом с Дверью, либо не найдет вообще.
Он снова нажал на рычаг. Здесь тоже была ночь. Но, когда Фолк выглянул наружу, он увидел под звездами улицу, по обе стороны который выстроились огромные постройки.
Давление атмосферы оказалось невелико, но компрессор будет работать. Лакмусовая бумажка дала отрицательный результат. Спичка загорелась и некоторое время горела, хотя и слабо.
Фолк включил компрессор и перекрыл подачу воздуха из баллонов. Затем включил фонарь на шлеме и вышел на улицу.
Строения представляли собой вариации на одну тему. Пирамиды и конусы, остроконечные и со срезанными верхушками, они все сужались кверху - так что, несмотря на огромные размеры, они не загораживали небо. Сделав несколько шагов, Фолк посмотрел вверх, подсознательно ожидая увидеть созвездие в форме полукруга. Но его на небе не оказалось. Фолка вдруг осознал тот факт, что он может находиться сейчас через пол-галактики от той равнины, где стоял пять минут назад. Это его потрясло.
Он мысленно нарисовал Галактику - овальное пятно тумана на фоне черноты. Около одного из фокусов эллипса он поместил яркую точку Солнца. Затем он поставил еще одну точку и соединил с предыдущей яркой линией. Затем еще одну, и еще. Нарисованные им линии сложились в большую букву "N" поперек овала.
Непостижимо. Раса, которая может свободно пересекать Галактику, но не делает разницы между пунктами назначения?
Единственной альтернативой этому предположению было следующее. Дверями можно управлять, но система управления людям просто недоступна, как непонятна дикарю запутанная схема линий трубопоезда. Однако ум Фолка отвергал этот вариант. Механизм Двери был простым и ясным. Параллелепипед и рычаг. Внешний вид отражает функцию. Облик Двери говорил "Иди!", но не говорил "Куда?"
Фолк снова перевел взгляд на здания. Теперь он рассмотрел, что верхняя четверть стен подверглась сильной эрозии и была покрыта выщербинами глубиной в ладонь. Он глянул на мелкий оранжевый песок, ровным слоем застилающий улицу, и увидел, что двери домов засыпаны песком почти доверху. Судя по всему, город много лет лежал погребенный в песках, над которыми торчали только верхушки зданий. И лишь совсем недавно пески сдвинулись и обнажили город.
Щели между притолоками дверей и уровнем песка были узкими, но Фолк решил, что сумеет протиснуться. Он выбрал одно здание, повернулся к нему круг яркого света от фонаря упал на древние стены - и замер посреди улицы, не в силах заставить себя действовать.
Он посмотрел назад, на Дверь, словно ища поддержки. Стеклистый коричневый параллелепипед был там - чистый и блестящий, с безупречными линиями и углами. Не подвластный времени. Фолк вдруг понял, что его беспокоило. Этот город был мертв. Мертв, как планета гигантского утеса или планета ледяной равнины. Каменные здания города постепенно приходили в упадок, а его строители давно уже обратились в прах.
Фолк согласился с Вольфертом, когда тот сказал, что Фолк отправляется в дорогу в поисках знания и надеется когда-нибудь вернуться через Двери в Солнечную систему, принеся с собой знание, которое поможет преобразовать мир. Но по большому счету это не соответствовало истине. Да, Фолк убеждал себя, что именно такова его идея, но это был самообман. Извинение, которое он сам себе придумал.
Он не любил человечество, и не видел причин спасать его от последствий его же собственных слабостей. Если бы им действительно двигало стремление спасти людей, он вовсе не должен был бы покидать Землю. Наоборот, ему следовало остаться, пробиться в правящую элиту и организовать революцию изнутри. Шансы на успех были бы невелики, но они были бы.
Да, он мог так поступить. Но ради чего? Чтобы уничтожить тот единственный ограничитель, который не дает человечеству покончить с собой?
Хоть так, хоть эдак - все едино. Человечество, не управляемое аналогами, не годилось для того, чтобы колонизировать галактику. У управляемого человечества не хватало на это смелости. Цивилизация людей Земли попросту была тупиком, неудавшимся экспериментом. Человечество было грязным зверем, который пожирает свою планету и гадит там же. Человек способен на любой кошмар, на любое извращение и деградацию.
Однако Двери свидетельствовали о том, что в Галактике некогда существовала другая цивилизация, достойная звезд. Фолк не верил, что она мертва. Камень крошился, ржавел металл, и расы, которым служило и то, и другое, исчезали из памяти мира. Но Двери выглядели все так же, и по-прежнему действовали. Своим существованием они отрицали время.
Древняя мудрая раса ушла куда-то, не оставив за собой иного следа, кроме Дверей...
Фолк повернулся и, даже не бросив прощального взгляда на огромные каменные конусы и пирамиды, направился к стеклистому параллелепипеду.
Не доходя до него трех ярдов, Фолк увидел следы.
Следов было пять. Пять отпечатков ноги на песке около Двери. Как Фолк ни искал, больше следов он не нашел. Два отпечатка вели прочь от параллелепипеда, три существо сделало на обратном пути, ибо один из них пришелся поверх самого первого. Следы были размером меньше отпечатка ноги Фолка и имели форму овала со спрямленными длинными сторонами. Фолк долго разглядывал их, как будто надеялся таким путем извлечь из отпечатков больше информации. Безуспешно.
Следы не принадлежали человеку. Ну и что это доказывало?
Они были оставлены здесь не так давно. Фолк не знал, какие ветра гуляют над этим миром, но было очевидно, что пески вокруг мертвого города обрели свой нынешний вид не раньше, чем несколько лет назад. И даже эта логическая цепочка не вела никуда.
Следы мог оставить один из строителей Двери. А мог - такой же странник, как и сам Фолк. Варвар, идущий по стопам старших.
Самое обидное было то, что, найдя след, Фолк не мог пойти по нему. Ибо след уходил в Дверь - к любой звезде из шестидесяти миллиардов.
Фолк шагнул в параллелепипед и в очередной раз нажал на рычаг.
3
Ослепительный белый свет болью резанул по глазам. Чудовищный жар опалил тело. Задыхаясь, Фолк навалился на рычаг.
Медленно гасли цветные пятна под веками. Фолк открыл глаза, и вновь увидел ночное звездное небо. Должно быть, подумал он, в предыдущий раз он попал на планету сверхновой звезды. Сколько таких еще встретится ему на пути?
Он шагнул к выходу. Пустыня; ни прутика, ни камешка.
Фолк вернулся к рычагу. Снова свет, терпимой яркости. Свет и буйство красок.
Он осторожно высунулся наружу. Восприятие медленно адаптировалось к незнакомым цветам и образам. Его глазам предстал красочный ландшафт под тропическим солнцем. Вдалеке виднелись серо-фиолетовые горы в туманной дымке. Он увидел рощу странных деревьев - высокие прямые стволы были увенчаны тяжелыми иссиня-зелеными листьями, формой напоминающими листья пальмы или папоротника. А прямо перед ним лежала огромная прямоугольная площадь, которую покрывала плита, казавшаяся высеченной из цельного куска нефрита. Слева и справа площадь окаймляли низкие строения с плоскими крышами, сделанные из темного стеклистого материала разных цветов синего, коричневого, зеленого и красного. А посреди площади стояла группа живых и, судя по всему, разумных существ.
Сердце Фолка рванулось вскачь. И причиной тому была, как ни странно, не встреча с живыми существами.
Дома по обе стороны площади были сделаны из того же неподвластного времени и погоде материала, что и Дверь. Слепая удача привела его наконец в нужное место!
Фолк присмотрелся повнимательнее к существам на площади. По какой-то непонятной причине они вызвали у него чувство разочарования и досады. Существа эти, как видно, происходили от ящеров. Они были изящными, высокими, узкоплечими, с гибким позвоночником. Животы их имели розовую окраску, спины - коричневую, цвета умбры. Через плечо у них были переброшены патронташи, одежды не было. Существа о чем-то переговаривались, сопровождая слова быстрыми резкими жестами. Несмотря на всю необычность этих существ, Фолк сразу понял, что они - не те, кого он искал.
Слишком уж они походили на людей. Вот один отделился от группы беседующих, направился в сторону, затем вернулся и вклинился между двумя спорящими. Он что-то крикнул, сердито жестикулируя, и снова покинул группу. Он двигался нескладными птичьими движениями, резко запрокидывая голову при каждом шаге.
Из пяти остальных двое спорили, двое стояли и слушали, внимательно склонив головы. Еще один стоял чуть поодаль и оглядывался вокруг с презрительным видом.
Они казались смешными, как кажутся смешными обезьяны - потому что напоминают людей. Человека забавляет его отражение в зеркале. Расы человеческие смеются друг над другом даже тогда, когда следовало бы плакать.
"Это туристы", - подумал Фолк. - "Один хочет в Лидо, другой настаивает, что сначала надо посмотреть Гранд Канал, третий злится на первых двух за то, что они впустую тратят время, еще два - чересчур робкие, чтобы вмешаться, а последнему все равно".
Он не мог представить, как они встретят его появление. Во всяком случае, не с распростертыми объятиями. Возможно, захотят прихватить с собой в качестве сувенира. Фолк хотел добраться до стеклистых зданий, но счел за лучшее подождать, пока существа скроются из виду.
Тем временем он решил протестировать здешнюю атмосферу. Давление оказалось на самую малость меньше стандартного земного. Лакмусовая бумажка осталась чистой. Спичка радостно разгорелась, совсем как на Земле. Фолк отключил подачу воздуха, осторожно открыл клапан шлема и втянул носом воздух.
После затхлой атмосферы скафандра глоток свежего воздуха оказался такой роскошью, что у Фолка на глазах выступили слезы. Воздух был теплым и насыщенным ароматами цветов. Фолк отстегнул шлем и откинул его на спину. Легкий ветерок ласково огладил его лицо, пошевелил волосы.
Фолк снова высунулся наружу и остолбенел. Отряд существ направлялся прямехонько к нему. Фолк быстро убрал голову, машинально бросил взгляд на рычаг, и опять выглянул из Двери.
Его заметили. Теперь существа бежали к нему неуклюжими скачками, судорожно дергая головами на бегу. Бегущий впереди открывал и закрывал треугольный рот, и Фолк услышал, как дыхание рывками вырывается у него из груди. Фолк выскочил из Двери, резко рванулся вправо и побежал.
К несчастью, ближайший дом с открытым входом был не первым в ряду. На полдороги к нему Фолк обернулся. Преследующие растянулись в цепочку. Задние отстали, зато первый был от Фолка всего в нескольких ярдах.
Эти существа бегали быстрее, чем можно было решить по их виду. Фолк попытался заставить свои ноги в тяжелых ботинках двигаться быстрее. Уже у самого входа он снова оглянулся. Ящер был от него на расстоянии одного прыжка и тянул руки к Фолку, растопырив пальцы с подушечками на концах.
Фолк отчаянно повернулся к нему лицом. Ящер прыгнул, и Фолк встретил его ударом кулака в морду. Ящер зашипел, как паровой свисток, и рухнул под ноги человеку. Фолк стремглав бросился в открытую дверь здания.
Дверь мягко закрылась за ним - лист синего стеклистого вещества скользнул вниз и запечатал отверстие входа.
Фолк уставился на то место, где был вход. Сквозь прозрачную стенку он увидел ящеров, которые столпились перед домом, лихорадочно жестикулируя и пытаясь заглянуть внутрь. Во всяком случае, было ясно, что дверь перед ними не откроется.
Вот откроется ли она перед Фолком, когда он захочет выйти обратно это другой вопрос.
Он осмотрелся вокруг. Внутри дом представлял собой одну большую комнату - такую большую, что Фолк едва мог разглядеть дальние стенки. На полу были в полном беспорядке расставлены разнообразные ящики - ящики с откидными крышками наподобие сундуков, короба без верхней крышки и ящики без боковой стенки вроде полок. Между ящиками были кучками насыпаны какие-то мелкие предметы. Почти все, что видел вокруг Фолк, было сделано из того же самого стеклистого материала.
В комнате не было ни следа пыли. Теперь, когда Фолк обратил на это внимание, он сообразил, что не видел ни на одной из Дверей ни пылинки. Как они этого добились, он даже предположить не мог. Он подошел к ближайшему ящику, который был на четверть заполнен предметами разной формы и величины.
Фолк покопался в ящике и выудил оттуда оранжевое стеклистое веретено, внутри которого переплетались искрящиеся нити, образуя причудливый рисунок. Он положил веретено обратно и взял полую опалесцирующую сферу, составленную из двух половинок. Как Фолк ни старался, он не сумел разнять ее на части. Он вернул сферу в ящик и подобрал коричневый стеклистый предмет, имеющий форму сдвоенного полумесяца, пересеченного насквозь диагональной плоскостью...
Спустя полчаса Фолк окончательно убедился, что не найдет здесь никаких справочников, руководств или даже просто книжек с картинками, которые пролили бы свет на тайну создателей Двери. Если он и найдет здесь какой-то ключ к пониманию, то только исследовав здание целиком.
Ящеры отвлекали Фолка. Он видел сквозь стенки здания, как они прижимают морды к стеклистой поверхности, таращатся на него маленькими круглыми глазками и размахивают руками. Однако, наблюдая за ними, он узнал полезную вещь.
Группа ящеров, околачивавшихся перед домом, наконец разделилась. Одного они оставили сторожить дверь, а остальные разошлись в разные стороны. Фолк увидел, как один из них вошел в дом на противоположной стороне площади, и дверь за ним закрылась. Чуть позже за ним последовал еще один и принялся колотить в дверь. Дверь открылась только тогда, когда первый ящер приблизился к ней изнутри. Какой-то скрытый механизм, недоступный пониманию Фолка, судя по всему, реагировал на присутствие живого существа внутри здания. Когда дом был пуст, входная дверь оставалась открытой, но стоило кому-то зайти внутрь, она закрывалась, и открывалась теперь только с разрешения того, кто находился внутри.
Это добавило еще одну черточку к описанию создателей Двери, которое Фолк складывал в уме. Они не дорожили собственностью и не боялись, что в отсутствие хозяев в дом заберутся воры - зато в высшей степени уважали стремление личности к уединению.
Сначала Фолк посчитал, что это здание служило производственным помещением, складом или общественной спальней - во всяком случае, предназначалось для большого количества народа. Теперь он пересмотрел свое мнение. Надо полагать, каждый дом был личной территорией одного существа или двух-трех, если у них были семейные группы. Но зачем столько места и разных принадлежностей одному существу?
Фолк снова произвел мысленное сопоставление, которое уже вошло у него в привычку. Он задал себе вопрос: что бы подумал пещерный житель о трехэтажной квартире миллионера в Нью-Йорке?
Сравнение помогло, но не слишком. Окружающие его предметы представляли собой инструменты непонятного назначения. Фолк не мог заставить их работать, так что они ничего не говорили ему о хозяевах Двери. Здесь не было ничего, что он мог бы сравнить с кроватью, столом или душем. Он не мог вообразить существ, которые здесь жили.
Фолк сделал над собой усилие, чтобы перестать размышлять в человеческих категориях. Значение имели только факты как таковые, а вовсе не его предрассудки и предпочтения. И как только Фолк взглянул на факты непредвзято, то, что казалось ему преградой, стало путеводной нитью. Нет ни кроватей, ни столов, ни душа? Значит, строители Двери не спали, не ели и не мылись, как это делают люди.
Возможно, подумал Фолк, они и не умирали.
Это была раса, приспособленная к жизни среди звезд...
Загадка заброшенного дома дразнила его воображение. Почему, построив этот город, они покинули его? Почему, распространив сеть Дверей по всей Галактике, они перестали ей пользоваться?
На первый вопрос он ответил быстро. Окинув взглядом беспорядок комнаты, Фолк снова вспомнил свое сравнение - дикарь в апартаментах миллионера - и смиренно поправил себя. Вовсе не шикарная квартира, нет... походная палатка.
Что-то заинтересовало их на этой планете. Невозможно сказать сейчас, что именно, ибо это было давно - очень давно, в те времена, когда Марс еще был полон жизни. Но что бы их ни привлекло, несколько существ, принадлежащих к расе создателей Двери, прибыли сюда посмотреть на это. Закончив свои дела, они отбыли, покинув временный лагерь с такой же легкостью, как человек оставляет сложенный на скорую руку грубый шалаш из веток.
А все эти предметы, которые они бросили здесь? Кубы, конусы, странные объемные фигуры - вещи, которые могли бы оказаться бесценными для людей... "Пустые консервные банки", - подумал Фолк. - "Тюбики из-под зубной пасты, оберточная бумага".
Они оставили город вместе со множеством вещей просто потому, что все это для них ничего не стоило.
Солнце стало красным, клонясь к горизонту. Фолк посмотрел на хронометр, вделанный в запястье скафандра, и к собственному удивлению обнаружил, что прошло уже больше пяти часов с тех пор, как он расстался с Вольфертом на Марсе.
Он ничего не ел с тех самых пор. Фолк вытащил из рюкзака съестные припасы и глянул на этикетки консервных банок. Но есть ему не хотелось. И усталости он почему-то не чувствовал.
Фолк перевел взгляд на ящеров снаружи. Теперь они бегали туда-сюда по площади, вынося из зданий охапки драгоценного мусора и упаковывая их в большие красные коробки. Как раз, когда Фолк наблюдал за ними, над дальним концом площади появилось и стало медленно дрейфовать в воздухе непривычного вида сооружение. Это было нечто вроде открытой летающей лодки, которой управляли двое ящеров. В воздухе ее, по-видимому, удерживали два крыла, вырастающие из бортов. На концах крыльев были обращенные к земле конусы обтекаемой формы.
Лодка подплыла к груде заполненных коробок и зависла над ними. В ее днище открылся люк, и из него опустился крюк на трех канатах. Ящеры на площади засуетились, обвязывая канатами коробки и цепляя канаты к крюку.
Фолк лениво наблюдал за ними. Лодка начала подниматься, и крюк следом за ней, таща вверх груду коробок. В последний момент один из ящеров набросил на крюк еще одну петлю.
Он на мгновение встретился глазами с Фолком.
- Не тратьте время, жалея меня, - бросил он. - Возможно, вы не поверите, но я вполне счастлив здесь... один.
От Фолка не укрылась пауза, которую он сделал перед словом "один". Фолк уже удивлялся тому, что правительство послало на Марс не семейную пару, а одиночку, который мог рехнуться здесь от одного только одиночества. Теперь Фолк вдруг понял, в чем он ошибся. Несомненно, Вольферт был не один. Вероятно, у него была жена - лучшая из жен, которая никогда не ворчит и не хочет вернуться на Землю. Жена, которую не надо кормить, и которая не заняла места на корабле, которым Вольферта доставили на Марс. И какое значение имело здесь, на станции, что никто кроме Вольферта ее не видит?
Фолк ощутил мгновенный прилив жалости и отвращения одновременно, и тут же понял, что Вольферт это заметил. Бледные впалые щеки хозяина станции залились краской, он плотно сжал губы и уставился в окно.
Спустя некоторое время Фолк произнес:
- Послушайте, Вольферт, из всех людей, которых я встречал в своей жизни, вы мне понравились больше, чем кто бы то ни было. Поверьте, это правда.
Вольферт достал из кармана приспособление для чистки трубки - сложную штуковину, состоящую из множества стерженьков с ершиками, совочками и крючками на конце.
- Боюсь, что вы мне неприятны, Фолк, - сказал он. - Не ваша личность, нет. Мне просто завидно, что природа или случай подарили вам качество, которого у меня нет. Вы - хозяин своему рассудку.
Он повернулся и протянул руку, усмехаясь.
- Если не считать помянутого пустяка, вы мне очень нравитесь. Достаточно ли этого для?..
Фолк шагнул вперед и пожал его руку.
- Надеюсь, что вы будете здесь, когда я вернусь, - сказал он.
- Я пробуду здесь, - сказал Вольферт, ковыряясь в трубке, - еще лет тридцать или больше, если не произойдет несчастный случай. Если вы не вернетесь за это время, то, думаю, вы не вернетесь вообще.
По настоянию Вольферта Фолк надел один из его легких марсианских скафандров вместо того, который был на Фолке во время перелета с Земли. Скафандр, украденный Фолком, предназначался для тяжелых работ на земной орбитальной станции, и был, как справедливо заметил Вольферт, слишком неуклюжим для использования на поверхности планеты. Легкий скафандр обеспечивал достаточную защиту в разреженной атмосфере и был снабжен приспособлениями, которых не хватало тяжелому орбитальному. Фонарь на шлеме, скалолазные принадлежности, регистраторы излучения и поля, система питания и система поглощения отходов. Скафандр был снабжен как баллонами с воздухом, так и компрессором - который поможет человеку продержаться в атмосфере, хотя бы настолько насыщенной кислородом, как марсианская, пока не кончатся батареи.
- Вам все равно придется найти такое место, где вы сможете жить без скафандра, - сказал Вольферт. - Если все планеты на вашем пути окажутся мертвыми, вас вскоре постигнет та же участь. Но этот скафандр, по крайней мере, даст вам больше времени на поиски. Припасов в рюкзаке хватит на столько же, на сколько и воздуха в баллонах. Я бы отдал вам пистолет, но какой в том прок? Патронов у меня все равно нет, вы же знаете.
Он отключил сигнализацию и шагнул в сторону, пропуская Фолка к Двери. Фолк окинул прощальным взглядом голые металлические стены комнаты и угрюмого тощего мужчину. Затем шагнул в коричневую стеклистую субстанцию и положил руку на рычаг.
- До встречи, Вольферт, - сказал он.
Вольферт кивнул ему в ответ - спокойно, почти равнодушно.
- Счастливо, Фолк, - ответил он, и сунул в рот трубку.
Фолк включил фонарь на шлеме, положил вторую руку на пояс, где были приборы управления скафандром, и нажал на рычаг.
Вольферт исчез. Мгновением позже Фолк осознал, что рычага у него под рукой больше нет. Он удивленно посмотрел туда, и увидел, что набалдашник рычага снова находится на первоначальной высоте, выше его руки.
Тут Фолк вспомнил странную пустоту, которая заняла место Вольферта, и повернулся обратно к передней стенке параллелепипеда Двери. Он увидел... ничто. Белесую пустоту - безмолвную, лишенную очертаний. Что это было? Какое-то промежуточное состояние? И, если так, то сколько оно продолжалось? На какой-то миг Фолка захлестнула паника, когда он понял, что мгновенность перемещения в пространстве была не более чем их собственным предположением. Вторая волна испуга прокатилась через него, когда он вспомнил те восемь передатчиков, которые так и не были услышаны...
Потом здравый смысл победил. Фолк шагнул к передней стенке Двери и высунулся наружу.
Белесая пелена окутывала все вокруг, но внизу постепенно темнела, обретая голубовато-серый, а затем фиолетовый цвет. Еще ниже ее сменял разноцветный хаос пятен, в которых Фолк совершенно не мог разобраться. Он перегнулся через край параллелепипеда и увидел внизу каменную поверхность скалы. Внезапно картина обрела перспективу, и все стало на свои места.
Он находился на верхушке отвесной скалы невообразимой высоты. Взгляд его скользил по склону вниз, и вниз, и вниз, пока не упирался в пейзаж у подножия горной вершины, который расстояние превращало в бессмысленный хаос цветных пятен. Фолк посмотрел направо, потом налево, но больше ничего не увидел. Через диафрагмы его шлема не проходило ни звука. Все вокруг казалось ему странно нереальным, и только неоспоримая вещественность Двери и ощущение собственного тела убеждали Фолка, что он существует.
Планета была мертва. Он чувствовал иррациональную уверенность в этом. Она ощущалась, как мертвая. Даже малейшее дуновение ветерка не нарушало ее гробовой покой. Только белесая облачная пелена, огромный утес и бессмысленные цветные пятна внизу.
Фолк вернулся к рычагу и нажал на него.
На этот раз он внимательно наблюдал, как рычаг опускается вниз до упора. Не было ни намека на перемещение, ничего. Только что рычаг был у него под рукой, а в следующий миг он оказался вверху, на исходной позиции. Как будто он прошел сквозь руку Фолка, а тот не увидел и не почувствовал.
Фолк повернулся.
Глубокая синяя ночь. Мерцание звезд на небе. Внизу - плоская синяя равнина, уходящая вдаль на сколько хватает глаз.
Фолк шагнул наружу, на ледяную равнину и осмотрелся, а затем поднял взгляд к небу. Небо было так похоже на небо его детства над Мичиганом, что Фолк испытал безумную уверенность в том, что оказался на Земле. Где-нибудь в Антарктике, около полюса, - вот почему никто до сих пор не нашел эту Дверь. Он машинально поискал Большую Медведицу и Пояс Ориона, и тут же понял, что ошибся.
Он не увидел ни одного из знакомых созвездий. Это были чужие звезды, чужое небо. Фолк вспомнил известные ему созвездия южного полушария Земли, но их здесь тоже не было.
Прямо над его головой была группа из восьми звезд, две из них - очень яркие. Четыре располагались по прямой, остальные охватывали их почти правильным полукругом. Фолк был уверен, что никогда не забыл бы такое созвездие, если бы видел его прежде.
Он перевел взгляд на горизонт, который был чернее неба. Откуда ему знать, что свет, тепло, безопасность, знания не ждут его там, не так уж далеко?
Фолк вернулся в параллелепипед. По милости Вольферта ему достался марсианский скафандр, что значило несколько недель - а, если повезет, месяцев - жизни. Лучше, чем он мог надеяться, и все равно мало. Либо он найдет то, что ищет, совсем рядом с Дверью, либо не найдет вообще.
Он снова нажал на рычаг. Здесь тоже была ночь. Но, когда Фолк выглянул наружу, он увидел под звездами улицу, по обе стороны который выстроились огромные постройки.
Давление атмосферы оказалось невелико, но компрессор будет работать. Лакмусовая бумажка дала отрицательный результат. Спичка загорелась и некоторое время горела, хотя и слабо.
Фолк включил компрессор и перекрыл подачу воздуха из баллонов. Затем включил фонарь на шлеме и вышел на улицу.
Строения представляли собой вариации на одну тему. Пирамиды и конусы, остроконечные и со срезанными верхушками, они все сужались кверху - так что, несмотря на огромные размеры, они не загораживали небо. Сделав несколько шагов, Фолк посмотрел вверх, подсознательно ожидая увидеть созвездие в форме полукруга. Но его на небе не оказалось. Фолка вдруг осознал тот факт, что он может находиться сейчас через пол-галактики от той равнины, где стоял пять минут назад. Это его потрясло.
Он мысленно нарисовал Галактику - овальное пятно тумана на фоне черноты. Около одного из фокусов эллипса он поместил яркую точку Солнца. Затем он поставил еще одну точку и соединил с предыдущей яркой линией. Затем еще одну, и еще. Нарисованные им линии сложились в большую букву "N" поперек овала.
Непостижимо. Раса, которая может свободно пересекать Галактику, но не делает разницы между пунктами назначения?
Единственной альтернативой этому предположению было следующее. Дверями можно управлять, но система управления людям просто недоступна, как непонятна дикарю запутанная схема линий трубопоезда. Однако ум Фолка отвергал этот вариант. Механизм Двери был простым и ясным. Параллелепипед и рычаг. Внешний вид отражает функцию. Облик Двери говорил "Иди!", но не говорил "Куда?"
Фолк снова перевел взгляд на здания. Теперь он рассмотрел, что верхняя четверть стен подверглась сильной эрозии и была покрыта выщербинами глубиной в ладонь. Он глянул на мелкий оранжевый песок, ровным слоем застилающий улицу, и увидел, что двери домов засыпаны песком почти доверху. Судя по всему, город много лет лежал погребенный в песках, над которыми торчали только верхушки зданий. И лишь совсем недавно пески сдвинулись и обнажили город.
Щели между притолоками дверей и уровнем песка были узкими, но Фолк решил, что сумеет протиснуться. Он выбрал одно здание, повернулся к нему круг яркого света от фонаря упал на древние стены - и замер посреди улицы, не в силах заставить себя действовать.
Он посмотрел назад, на Дверь, словно ища поддержки. Стеклистый коричневый параллелепипед был там - чистый и блестящий, с безупречными линиями и углами. Не подвластный времени. Фолк вдруг понял, что его беспокоило. Этот город был мертв. Мертв, как планета гигантского утеса или планета ледяной равнины. Каменные здания города постепенно приходили в упадок, а его строители давно уже обратились в прах.
Фолк согласился с Вольфертом, когда тот сказал, что Фолк отправляется в дорогу в поисках знания и надеется когда-нибудь вернуться через Двери в Солнечную систему, принеся с собой знание, которое поможет преобразовать мир. Но по большому счету это не соответствовало истине. Да, Фолк убеждал себя, что именно такова его идея, но это был самообман. Извинение, которое он сам себе придумал.
Он не любил человечество, и не видел причин спасать его от последствий его же собственных слабостей. Если бы им действительно двигало стремление спасти людей, он вовсе не должен был бы покидать Землю. Наоборот, ему следовало остаться, пробиться в правящую элиту и организовать революцию изнутри. Шансы на успех были бы невелики, но они были бы.
Да, он мог так поступить. Но ради чего? Чтобы уничтожить тот единственный ограничитель, который не дает человечеству покончить с собой?
Хоть так, хоть эдак - все едино. Человечество, не управляемое аналогами, не годилось для того, чтобы колонизировать галактику. У управляемого человечества не хватало на это смелости. Цивилизация людей Земли попросту была тупиком, неудавшимся экспериментом. Человечество было грязным зверем, который пожирает свою планету и гадит там же. Человек способен на любой кошмар, на любое извращение и деградацию.
Однако Двери свидетельствовали о том, что в Галактике некогда существовала другая цивилизация, достойная звезд. Фолк не верил, что она мертва. Камень крошился, ржавел металл, и расы, которым служило и то, и другое, исчезали из памяти мира. Но Двери выглядели все так же, и по-прежнему действовали. Своим существованием они отрицали время.
Древняя мудрая раса ушла куда-то, не оставив за собой иного следа, кроме Дверей...
Фолк повернулся и, даже не бросив прощального взгляда на огромные каменные конусы и пирамиды, направился к стеклистому параллелепипеду.
Не доходя до него трех ярдов, Фолк увидел следы.
Следов было пять. Пять отпечатков ноги на песке около Двери. Как Фолк ни искал, больше следов он не нашел. Два отпечатка вели прочь от параллелепипеда, три существо сделало на обратном пути, ибо один из них пришелся поверх самого первого. Следы были размером меньше отпечатка ноги Фолка и имели форму овала со спрямленными длинными сторонами. Фолк долго разглядывал их, как будто надеялся таким путем извлечь из отпечатков больше информации. Безуспешно.
Следы не принадлежали человеку. Ну и что это доказывало?
Они были оставлены здесь не так давно. Фолк не знал, какие ветра гуляют над этим миром, но было очевидно, что пески вокруг мертвого города обрели свой нынешний вид не раньше, чем несколько лет назад. И даже эта логическая цепочка не вела никуда.
Следы мог оставить один из строителей Двери. А мог - такой же странник, как и сам Фолк. Варвар, идущий по стопам старших.
Самое обидное было то, что, найдя след, Фолк не мог пойти по нему. Ибо след уходил в Дверь - к любой звезде из шестидесяти миллиардов.
Фолк шагнул в параллелепипед и в очередной раз нажал на рычаг.
3
Ослепительный белый свет болью резанул по глазам. Чудовищный жар опалил тело. Задыхаясь, Фолк навалился на рычаг.
Медленно гасли цветные пятна под веками. Фолк открыл глаза, и вновь увидел ночное звездное небо. Должно быть, подумал он, в предыдущий раз он попал на планету сверхновой звезды. Сколько таких еще встретится ему на пути?
Он шагнул к выходу. Пустыня; ни прутика, ни камешка.
Фолк вернулся к рычагу. Снова свет, терпимой яркости. Свет и буйство красок.
Он осторожно высунулся наружу. Восприятие медленно адаптировалось к незнакомым цветам и образам. Его глазам предстал красочный ландшафт под тропическим солнцем. Вдалеке виднелись серо-фиолетовые горы в туманной дымке. Он увидел рощу странных деревьев - высокие прямые стволы были увенчаны тяжелыми иссиня-зелеными листьями, формой напоминающими листья пальмы или папоротника. А прямо перед ним лежала огромная прямоугольная площадь, которую покрывала плита, казавшаяся высеченной из цельного куска нефрита. Слева и справа площадь окаймляли низкие строения с плоскими крышами, сделанные из темного стеклистого материала разных цветов синего, коричневого, зеленого и красного. А посреди площади стояла группа живых и, судя по всему, разумных существ.
Сердце Фолка рванулось вскачь. И причиной тому была, как ни странно, не встреча с живыми существами.
Дома по обе стороны площади были сделаны из того же неподвластного времени и погоде материала, что и Дверь. Слепая удача привела его наконец в нужное место!
Фолк присмотрелся повнимательнее к существам на площади. По какой-то непонятной причине они вызвали у него чувство разочарования и досады. Существа эти, как видно, происходили от ящеров. Они были изящными, высокими, узкоплечими, с гибким позвоночником. Животы их имели розовую окраску, спины - коричневую, цвета умбры. Через плечо у них были переброшены патронташи, одежды не было. Существа о чем-то переговаривались, сопровождая слова быстрыми резкими жестами. Несмотря на всю необычность этих существ, Фолк сразу понял, что они - не те, кого он искал.
Слишком уж они походили на людей. Вот один отделился от группы беседующих, направился в сторону, затем вернулся и вклинился между двумя спорящими. Он что-то крикнул, сердито жестикулируя, и снова покинул группу. Он двигался нескладными птичьими движениями, резко запрокидывая голову при каждом шаге.
Из пяти остальных двое спорили, двое стояли и слушали, внимательно склонив головы. Еще один стоял чуть поодаль и оглядывался вокруг с презрительным видом.
Они казались смешными, как кажутся смешными обезьяны - потому что напоминают людей. Человека забавляет его отражение в зеркале. Расы человеческие смеются друг над другом даже тогда, когда следовало бы плакать.
"Это туристы", - подумал Фолк. - "Один хочет в Лидо, другой настаивает, что сначала надо посмотреть Гранд Канал, третий злится на первых двух за то, что они впустую тратят время, еще два - чересчур робкие, чтобы вмешаться, а последнему все равно".
Он не мог представить, как они встретят его появление. Во всяком случае, не с распростертыми объятиями. Возможно, захотят прихватить с собой в качестве сувенира. Фолк хотел добраться до стеклистых зданий, но счел за лучшее подождать, пока существа скроются из виду.
Тем временем он решил протестировать здешнюю атмосферу. Давление оказалось на самую малость меньше стандартного земного. Лакмусовая бумажка осталась чистой. Спичка радостно разгорелась, совсем как на Земле. Фолк отключил подачу воздуха, осторожно открыл клапан шлема и втянул носом воздух.
После затхлой атмосферы скафандра глоток свежего воздуха оказался такой роскошью, что у Фолка на глазах выступили слезы. Воздух был теплым и насыщенным ароматами цветов. Фолк отстегнул шлем и откинул его на спину. Легкий ветерок ласково огладил его лицо, пошевелил волосы.
Фолк снова высунулся наружу и остолбенел. Отряд существ направлялся прямехонько к нему. Фолк быстро убрал голову, машинально бросил взгляд на рычаг, и опять выглянул из Двери.
Его заметили. Теперь существа бежали к нему неуклюжими скачками, судорожно дергая головами на бегу. Бегущий впереди открывал и закрывал треугольный рот, и Фолк услышал, как дыхание рывками вырывается у него из груди. Фолк выскочил из Двери, резко рванулся вправо и побежал.
К несчастью, ближайший дом с открытым входом был не первым в ряду. На полдороги к нему Фолк обернулся. Преследующие растянулись в цепочку. Задние отстали, зато первый был от Фолка всего в нескольких ярдах.
Эти существа бегали быстрее, чем можно было решить по их виду. Фолк попытался заставить свои ноги в тяжелых ботинках двигаться быстрее. Уже у самого входа он снова оглянулся. Ящер был от него на расстоянии одного прыжка и тянул руки к Фолку, растопырив пальцы с подушечками на концах.
Фолк отчаянно повернулся к нему лицом. Ящер прыгнул, и Фолк встретил его ударом кулака в морду. Ящер зашипел, как паровой свисток, и рухнул под ноги человеку. Фолк стремглав бросился в открытую дверь здания.
Дверь мягко закрылась за ним - лист синего стеклистого вещества скользнул вниз и запечатал отверстие входа.
Фолк уставился на то место, где был вход. Сквозь прозрачную стенку он увидел ящеров, которые столпились перед домом, лихорадочно жестикулируя и пытаясь заглянуть внутрь. Во всяком случае, было ясно, что дверь перед ними не откроется.
Вот откроется ли она перед Фолком, когда он захочет выйти обратно это другой вопрос.
Он осмотрелся вокруг. Внутри дом представлял собой одну большую комнату - такую большую, что Фолк едва мог разглядеть дальние стенки. На полу были в полном беспорядке расставлены разнообразные ящики - ящики с откидными крышками наподобие сундуков, короба без верхней крышки и ящики без боковой стенки вроде полок. Между ящиками были кучками насыпаны какие-то мелкие предметы. Почти все, что видел вокруг Фолк, было сделано из того же самого стеклистого материала.
В комнате не было ни следа пыли. Теперь, когда Фолк обратил на это внимание, он сообразил, что не видел ни на одной из Дверей ни пылинки. Как они этого добились, он даже предположить не мог. Он подошел к ближайшему ящику, который был на четверть заполнен предметами разной формы и величины.
Фолк покопался в ящике и выудил оттуда оранжевое стеклистое веретено, внутри которого переплетались искрящиеся нити, образуя причудливый рисунок. Он положил веретено обратно и взял полую опалесцирующую сферу, составленную из двух половинок. Как Фолк ни старался, он не сумел разнять ее на части. Он вернул сферу в ящик и подобрал коричневый стеклистый предмет, имеющий форму сдвоенного полумесяца, пересеченного насквозь диагональной плоскостью...
Спустя полчаса Фолк окончательно убедился, что не найдет здесь никаких справочников, руководств или даже просто книжек с картинками, которые пролили бы свет на тайну создателей Двери. Если он и найдет здесь какой-то ключ к пониманию, то только исследовав здание целиком.
Ящеры отвлекали Фолка. Он видел сквозь стенки здания, как они прижимают морды к стеклистой поверхности, таращатся на него маленькими круглыми глазками и размахивают руками. Однако, наблюдая за ними, он узнал полезную вещь.
Группа ящеров, околачивавшихся перед домом, наконец разделилась. Одного они оставили сторожить дверь, а остальные разошлись в разные стороны. Фолк увидел, как один из них вошел в дом на противоположной стороне площади, и дверь за ним закрылась. Чуть позже за ним последовал еще один и принялся колотить в дверь. Дверь открылась только тогда, когда первый ящер приблизился к ней изнутри. Какой-то скрытый механизм, недоступный пониманию Фолка, судя по всему, реагировал на присутствие живого существа внутри здания. Когда дом был пуст, входная дверь оставалась открытой, но стоило кому-то зайти внутрь, она закрывалась, и открывалась теперь только с разрешения того, кто находился внутри.
Это добавило еще одну черточку к описанию создателей Двери, которое Фолк складывал в уме. Они не дорожили собственностью и не боялись, что в отсутствие хозяев в дом заберутся воры - зато в высшей степени уважали стремление личности к уединению.
Сначала Фолк посчитал, что это здание служило производственным помещением, складом или общественной спальней - во всяком случае, предназначалось для большого количества народа. Теперь он пересмотрел свое мнение. Надо полагать, каждый дом был личной территорией одного существа или двух-трех, если у них были семейные группы. Но зачем столько места и разных принадлежностей одному существу?
Фолк снова произвел мысленное сопоставление, которое уже вошло у него в привычку. Он задал себе вопрос: что бы подумал пещерный житель о трехэтажной квартире миллионера в Нью-Йорке?
Сравнение помогло, но не слишком. Окружающие его предметы представляли собой инструменты непонятного назначения. Фолк не мог заставить их работать, так что они ничего не говорили ему о хозяевах Двери. Здесь не было ничего, что он мог бы сравнить с кроватью, столом или душем. Он не мог вообразить существ, которые здесь жили.
Фолк сделал над собой усилие, чтобы перестать размышлять в человеческих категориях. Значение имели только факты как таковые, а вовсе не его предрассудки и предпочтения. И как только Фолк взглянул на факты непредвзято, то, что казалось ему преградой, стало путеводной нитью. Нет ни кроватей, ни столов, ни душа? Значит, строители Двери не спали, не ели и не мылись, как это делают люди.
Возможно, подумал Фолк, они и не умирали.
Это была раса, приспособленная к жизни среди звезд...
Загадка заброшенного дома дразнила его воображение. Почему, построив этот город, они покинули его? Почему, распространив сеть Дверей по всей Галактике, они перестали ей пользоваться?
На первый вопрос он ответил быстро. Окинув взглядом беспорядок комнаты, Фолк снова вспомнил свое сравнение - дикарь в апартаментах миллионера - и смиренно поправил себя. Вовсе не шикарная квартира, нет... походная палатка.
Что-то заинтересовало их на этой планете. Невозможно сказать сейчас, что именно, ибо это было давно - очень давно, в те времена, когда Марс еще был полон жизни. Но что бы их ни привлекло, несколько существ, принадлежащих к расе создателей Двери, прибыли сюда посмотреть на это. Закончив свои дела, они отбыли, покинув временный лагерь с такой же легкостью, как человек оставляет сложенный на скорую руку грубый шалаш из веток.
А все эти предметы, которые они бросили здесь? Кубы, конусы, странные объемные фигуры - вещи, которые могли бы оказаться бесценными для людей... "Пустые консервные банки", - подумал Фолк. - "Тюбики из-под зубной пасты, оберточная бумага".
Они оставили город вместе со множеством вещей просто потому, что все это для них ничего не стоило.
Солнце стало красным, клонясь к горизонту. Фолк посмотрел на хронометр, вделанный в запястье скафандра, и к собственному удивлению обнаружил, что прошло уже больше пяти часов с тех пор, как он расстался с Вольфертом на Марсе.
Он ничего не ел с тех самых пор. Фолк вытащил из рюкзака съестные припасы и глянул на этикетки консервных банок. Но есть ему не хотелось. И усталости он почему-то не чувствовал.
Фолк перевел взгляд на ящеров снаружи. Теперь они бегали туда-сюда по площади, вынося из зданий охапки драгоценного мусора и упаковывая их в большие красные коробки. Как раз, когда Фолк наблюдал за ними, над дальним концом площади появилось и стало медленно дрейфовать в воздухе непривычного вида сооружение. Это было нечто вроде открытой летающей лодки, которой управляли двое ящеров. В воздухе ее, по-видимому, удерживали два крыла, вырастающие из бортов. На концах крыльев были обращенные к земле конусы обтекаемой формы.
Лодка подплыла к груде заполненных коробок и зависла над ними. В ее днище открылся люк, и из него опустился крюк на трех канатах. Ящеры на площади засуетились, обвязывая канатами коробки и цепляя канаты к крюку.
Фолк лениво наблюдал за ними. Лодка начала подниматься, и крюк следом за ней, таща вверх груду коробок. В последний момент один из ящеров набросил на крюк еще одну петлю.