Страница:
– Вить, да мне начхать на то, кто меня знает, а кто нет! Я просто служу. Только и дома побыть, как все нормальные мужики, хочется. У меня, вон, доча практически без отца растет…
– Сколько ей уже?
– 2 октября уже семь будет! А 1 сентября в школу пойдет.
– Ни фига себе! – искренне удивился Атас. – Вроде бы только родилась, а уже в школу! М-да-а… Чужие дети растут быстро.
– Какая же она тебе чужая, командир? Она ж твоя крестница!
– Да я не об этом, Серега. Вот тебе сколько от роду, «сундук»?
– Двадцать шесть в феврале отвесило.
– Двадцать шесть… И дочка уже в школу собралась. А мне вот-вот тридцать четыре будет, – вздохнул невесело Виктор. – И по службе продвигаюсь нормально, вишь, «капдва» уже… И коллектив подобрался, какой поискать да позавидовать…
– Что, так и не получается?
– Не могу ее забыть, Серега. – Голос Караулова дрогнул. – Уже почти шесть лет прошло, а до сих пор не могу…
Это была трагедия не только Виктора, но и Сергея. Когда они оба вернулись на службу 1 апреля 78-го, после ангольской истории, Светлана, жена Виктора, уже была на втором месяце беременности – Караулов довольно быстро шел на поправку, а она часто навещала его в госпитале. Ребенок должен был родиться в ноябре, и это должен был быть их первенец. Но. Не судьба… У Светланы при родах не выдержало сердце. Спасти новорожденного сына Виктора врачам тоже не удалось.
– Жениться тебе надо, Витя… Время идет, и жизнь продолжается.
– Да я бы, может, и женился, только… Как ни встречу кого, сразу Светланка моя перед глазами встает! Не могу!
Мичман обнял друга за плечи:
– Ладно, командир… Все будет хорошо. Я вот Танюшку свою попрошу, она тебе какую-нибудь из своих подруг и сосватает! У них там, во «Внешторге», знаешь, какие переводчицы водятся? Не то что в штанах, а даже форменная «селедка» на рубашке колом встает!
Караулов только улыбнулся в ответ:
– Да пошел ты, товарищ старший мичман! Тоже мне еще сваха нашлась! Разберусь со временем… Что там личный состав группы?
– Как всегда – в норме.
– А новый «каплей»?
– Бекас? А шо, парень неплохой, офицер опытный… Вживается в коллектив нормально.
– Ты там присмотри за ним, Серега. Он хоть и бопл, и опытный, а в настоящих боевых походах еще ни разу не был.
– Все будет путем, командир!
Новый командир группы, капитан-лейтенант Бекасов, прибыл на свое новое место службы в распоряжение Караулова с Балтийского флота ровно за два дня до начала учений. Что называется, «с корабля на бал», вот и присматривался Атас к новому офицеру…
Сергей даже посмотрел на этот запуск. Посмотрел, как окутался серым дымом БРК, и в небо, под острым углом ушла огненная комета…
А через полчаса его и Бекаса вызвали в кают-компанию, где уже находились Атас и командир корабля, капитан первого ранга.
Караулов заговорил сразу же, как только они вошли, прерывая рапорта и нарушая тем самым флотские традиции, что само по себе уже говорило о многом:
– Так, мужики! ЧП случилось! – Он походил немного туда-сюда и продолжил: – С тем «карандашом», что с БРК запускали…
– Что-то не сработало? – догадался Барракуда.
– Не сработало, товарищ старший мичман, – ответил за Караулова командир корабля. – Получено радио с «флагмана»: ракета не навелась на цель, ушла с заданной траектории и упала на шельф в десяти милях от побережья.
– Твою мать! – непроизвольно вырвалось у Сергея.
«Каперанг» пропустил это мимо ушей – не до политесов было сейчас:
– Да! Место падения, исходя из данных радиолокации, в двух милях в глубину территориальных вод Греции[8]. Об этих учебных стрельбах эскадра НАТО была предупреждена, но Греция имеет полное право заявить протест по поводу обстрела ее территориальных вод! Дальше! – «Капраз» прошелся по кают-компании. – Это «изделие» экспериментальное и секретное. Вернее, ее электронная начинка. Ее надо вернуть во что бы то ни стало! Это и будет вашей боевой задачей, товарищи командиры. Через четверть часа на борт поднимется один из конструкторов этой дуры – он-то и объяснит вам, где находится и как снять этот «умный» блок наведения, после чего ракету нужно будет подорвать на дне.
– Разрешите вопрос? – проговорил Барракуда, почувствовав, что «каплей», его новый командир группы, немного растерялся. – Какова глубина на шельфе?
– Если верить данным радиолокации и лоции, то «карандаш» нырнул неглубоко. Там есть большая песчаная «банка», вот на нее ракета и «присела». Глубины там не превышают 25 метров, мичман, так что работать можно… И нужно! В район поиска отправляется несколько кораблей для создания «толпы», так сказать. Так что готовьте своих людей. Все! Свободны.
Может быть, это и показалось бы странным, но сегодня именно он, старший мичман Губочкин, командовал всей боевой группой, а не только своим звеном. Все было просто – Бекас, капитан-лейтенант, оказался человеком, умеющим реально оценить свои возможности. Уже перед самым погружением он отозвал Сергея в сторону и сказал:
– Слушай, «старый» мичман… Такое говорить, может быть, и стыдно, но сегодня для стыда нет ни времени, ни места, потому что на кону стоит очень многое. Я еще ни разу за свою службу не участвовал в боевых операциях…
– Есть мандраж? – спросил Сергей с пониманием.
– Есть. – Бекас мужественно посмотрел ему прямо в глаза. – Первый раз все-таки… А это плохо. Боюсь наломать дров, Барракуда… Так что давай так: ты бери команду группой на себя и делай все, что считаешь нужным, а я… Я, как офицер, возьму на себя всю ответственность за последствия, если что пойдет не так.
– Здесь не место благородству, Бекас, а мы с тобой не в гусары поиграть вышли! Шо-то мне кажется, шо нам там, возле этой штуки, никто пряников раздавать не будет…
– Может, и так. В таком случае, я доложу командованию и об этом нашем с тобой разговоре прямо сейчас. Я о нем в любом случае доложу, Сергей! Потому что понимаю, что не готов сегодня отдавать приказы – опыта нет… Но зато я готов выполнить любой умный приказ и поучиться у опытного человека заодно! Что скажешь? «Разбор полетов» потом устраивать будем, а сейчас главное – дело сделать!
– Добро, командир, – произнес Сергей через минуту. – Тогда так – «делай, как я».
– По рукам!
…Ракету они нашли почти сразу, как только вышли к «банке», минут через десять – она была снабжена радиомаяком, а у Сергея в руках был небольшой приборчик типа радиолокатора, который указывал направление сигнала. Что-то очень похожее на прибор у спортсменов по «спортивному ориентированию». Только теперь эта «охота на лис» велась под водой…
«Вот она, зараза! – Вода под лучами яркого солнца была довольно прозрачная, и Барракуда заметил ракету, лежавшую на песке, за несколько метров. – Теперь по-быстрому распотрошим эту свиноматку, и домой!»
Свои шестиместные «Тритоны» они оставили на глубине тридцати метров примерно в четверти мили позади и теперь, активно работая ластами, выплыли к «банке» двумя «журавлиными клиньями».
Сергей подал знак остановиться всей группе – нужно было осмотреться и «разослать дозоры» во все стороны.
«…Тихо! Наверное, наши «супостаты» еще не сообразили, где и что упало, иначе их «фрогмены» уже давно были бы здесь… Ну что, приступим, помолясь!»
Подозвав к себе Бекаса, Сергей знаками приказал ему распределить его боевые «двойки» на охрану «периметра». Точно так же он отправил в охранение и две свои пары и подал знак своему «ведомому» старшине – на «объект» они пошли только вдвоем.
Ракета лежала лючком вниз. Тем герметично закрывавшимся лючком, под которым, собственно говоря, и находились «секретные мозги» – электронный блок размером с автомобильную магнитолу.
«Как же тебя достать-то, з-зараза?..»
Перевернуть в воде двухсоткилограммовую ракету, у которой к тому же оперение стабилизаторов врылось в песок, было не самой простой задачей. Они вдвоем рыли под ракетой песок своими ножами не меньше получаса, а потом, напрягая последние силы, тянули за стабилизаторы, пытаясь ее перевернуть. И сумели все же!
«Ну! Теперь уже ерунда осталась, – подумал Сергей, глядя на плод их почти часовых усилий. – Достать этот «радиоприемник» и минешку заложить…»
Специальная электромеханическая отвертка, которой снабдил Сергея конструктор всей этой дребедени, с натугой отвернула 12 шурупов лючка, и… Вот он, «суперсекретный мозг», в руках Барракуды!
«Все! Ура! Три минуты минируем и отчаливаем отсюда».
Он только-только успел передать своему «ведомому» старшине «радиомагнитолу», чтобы тот упаковал ее в свой небольшой прорезиненный мешочек, и едва успел прилепить к корпусу «магнитку», как…
Над головой прошла тень.
Барракуда поднял голову и мысленно выругался:
«…Падлы! Откуда ж вы, суки, взялись-то?! Видать, не нам одним нужен этот «радиоприемник». Ладно, пацаны, побарахтаемся! Не на сопливых пионеров вы сегодня нарвались…»
Неприятности начались, когда Сергей заканчивал крепление заряда к корпусу ракеты. Видимо, греки с помощью своих янкесовских союзников обзавелись новой системой обнаружения. Над боплами, отбрасывая огромную тень, завис довольно основательный, по размерам похожий на минный тральщик, катер. Пронзительно взвыла сирена, и с его борта в воду полетели плотные капроновые сети с грузами…
Через четверть часа прогремит взрыв, вполне достаточно, чтобы уйти на безопасное расстояние. Но крайне мало, если учесть, что практически две трети группы запутались в сетях. Не повезло и Сергею. Барракуде удалось дотянуться до прикрепленного к голени ножа. Он с остервенением рубил толстую капроновую сеть, наблюдая еще и за тем, скольким членам группы удается освободиться из таких же «липких объятий».
Мичман выскочил из капкана в тот момент, когда на поверхности забурлила вода. К борту транспорта подлетел катер с американскими «морскими котиками».
Сверху одна за другой устремились в глубину черные тени.
«Десять, – считал мичман. – Почти столько же, сколько и нас. Эх, попались мы! Вляпались не слабо… Надо пацанов выручать, а то всех здесь порежут, пока мы как селедка в сети болтаемся».
Он бросился – если такое вообще применимо к передвижениям под водой, к ближайшему боплу, пытавшемуся резать сеть ножом, но почему-то все больше и больше запутывавшемуся в ней. Подплыв вплотную, он узнал по номеру на дыхательном аппарате Бекаса.
«Держись, каплей! Держись, мать твою, командир…»
Барракуда стал резать сеть, и в этот момент его плеча коснулась рука.
Это был его «ведомый», молоденький старшина-срочник, у которого в прорезиненном мешке покоилась «цель» всего этого задания. Он был напуган и растерян, и это было видно по его глазам, смотревшим на Барракуду сквозь стекло маски.
«Уходи! – подумал Сергей. – Уходи, пацан! Это теперь не твое дело!»
И он подал знак своему «ведомому» уходить к «Тритонам». Уходить одному, не ввязываясь в драку, потому что именно у него был тот электронный блок, который так ждали на плавбазе.
Сергей ткнул в грудь старшины и подал знак «Следуй своим курсом!». Матросик покачал было головой, отказываясь, и тогда Сергей направил на него свой «АПС» и передернул затвор. Теперь все было предельно ясно. И парень, оглядываясь каждую секунду, погреб ластами к тому месту, где лежали на дне их подводные носители.
«Ну, вот и слава богу!.. Может, хоть он уцелеет…»
Не зря, ох не зря так подумал старший мичман…
Он, продолжая пилить сеть, опутавшую командира, уже видел, как его группа несет потери ощутимые и невосполнимые. Американские «котики» были вооружены двенадцатиствольными подводными пистолетами системы Баррета, похожими со стороны на мясорубку, стрелявшими, как и наши, советские, стальными «гвоздями». И эти смертоносные иглы, прочерчивая в воде стремительные белесые трассы, летели в сторону русских «дьяволов»…
И уже семеро, за какие-то считаные секунды семеро (!), опутанные сетями болтались в воде, похожие на сломанные и брошенные куклы.
«Суки! С-суки! Что ж вы творите-то, гады? – орал мысленно Барракуда, наблюдая за этим побоищем. – Ведь не война же!..»
Наконец ему удалось вырвать из капроновой паутины командира, и в это время сбоку вынырнул американский «фрогмен» в черном гидрокостюме, выставив перед собой что-то вроде короткого копья с плоским широким наконечником. Лезвием своего страшного инструмента «фрогмен» перерубил у каплея шланг от баллона с дыхательной смесью…
И тут на них навалились со всех сторон.
Командир успел ударить ножом в живот одного американца, сорвал маску с другого, но в спину ему вонзились сразу два наконечника «копий», и он медленно стал опускаться на грунт…
Вообще-то группа имела не только холодное оружие, были у них и «АПСы» для скорострельной стрельбы, пригодные, как известно, для ведения боя на суше и под водой. Только события развивались так стремительно, что никто даже не сообразил воспользоваться своими автоматами. Да и не думали они, что американцы устроят такую резню – ведь действительно, не война же, а всего лишь учения…
Увидев гибель командира, Сергей кинулся в сторону – помочь «каплею» уже было невозможно, но спасти еще хоть кого-то надежда оставалась. За ним погнались двое, но Барракуда успел сдернуть с плеча свой автомат, и пули-иглы устремились навстречу приближавшимся черным теням. Вода окрасилась бурыми струйками.
А еще через насколько минут он вернулся на место этой безжалостной подводной бойни, чтобы вытащить на поверхность хоть кого-нибудь. Только…
«…А-а! А-а-а! Су-у-уки-и-и!!! Что ж вы наделали?! Га-а-ады!!!»
То тут, то там он натыкался на боевых пловцов. Своих и чужих. Все они были похожи на сломанные манекены, которые безвольно лежали на дне «банки» в разных позах. Он насчитал девятнадцать «сломанных кукол». И вдруг увидел…
Водолаз ползал по дну, словно подраненный или оглушенный краб. Было видно, что он совершенно не понимает, что делает, потому что ползал он по песку кругами, ощупывая дно пальцами рук.
До взрыва оставалось минуты три, шансов выжить мало. А «краб» был одет в комбинезон «котика»…
«Ладно, мразь, хоть тебя спасу…»
Барракуда подхватил под руки оглушенного американца, и, что было сил напрягая мышцы ног, погреб ластами подальше от заминированной ракеты, туда, где лежали на дне «Тритоны». Подальше от мета гибели двух десятков элитных бойцов…
А на полдороге к подводным «скакунам» он встретил своего «ведомого», который не ушел, а, нарушив приказ, возвращался обратно.
…Взрыва они почти не почувствовали, потому что с помощью «Тритона» успели отплыть от него примерно на полмили.
Их, вместе с «подводным носителем», так и подняли на борт плавбазы, на которой возвращения своих боплов вот уже несколько часов ожидал Атас.
– Где вся группа? – Это было первым вопросом, который задал Караулов Сергею.
– Нет больше группы, Витя… – Мичман тоскливо посмотрел в сторону острова. – Вся там осталась.
– Как же так?! Почему?!
– А это ты у него спроси. – Сергей махнул рукой в сторону лежавшего на палубе «котика», который на свежем воздухе уже начинал подавать первые признаки жизни.
– А блок? Вы его сняли?
– У старшины… – проговорил устало Сергей и закрыл глаза. – Его бы наказать надобно, Атас. За невыполнение приказа командира. Я его с «блоком» отправил, даже пригрозил, а он, засранец малолетний, уплыл, а потом взял и вернулся…
– А ракета?
– От нее уже одна пыль, наверное, осталась… А старшину ты накажи, Витя. Этот дурачок мой приказ нарушил и поставил под угрозу все задание.
– Накажу! Я вас обоих накажу, черти полосатые! – ответил «капдва», глядя на двоих обессилевших боплов, единственных выживших из всей группы. – Орденами «Красного Знамени», не меньше!
…О том, что на плавбазе боевых пловцов находится плененный «морской котик», сразу же доложили на «Жданов», и оттуда через пять минут ответили, чтобы были готовы принять адмиральский баркас – событие было из ряда вон выходящее.
Контр-адмирал Селиванин, начальник штаба Черноморского флота, который командовал учениями «Океан-84», прибыл на плавбазу через полчаса. Как раз к тому времени, когда плененный «котик» более или менее начал приходить в нормальное состояние и выдавливать из себя кое-какие членораздельные фразы, отвечая на вопросы флотского контрразведчика:
– I am Jason Harrison, the officer of Navy fleet of the USA. Personal number – U544376[9].
Адмирал молча наблюдал за допросом пленного, а капитан второго ранга, флотский особист, наконец-то почувствовал себя «на коне»… Вот его звездный час! Сегодня не нужно было раздувать щеки и искать мнимых вражеских шпионов – шпион, настоящий, американский, взятый в плен прямо «на месте преступления», сидел сейчас на стуле прямо напротив него. От контрразведчика требовалось только одно: грамотно провести первый допрос, пока пленный не пришел в себя окончательно. И все – очередная звездочка на погоны, а возможно, и на грудь, гарантированы!
– Что вы делали в районе проведения учебно-тренировочной операции Военно-морских сил Советского Союза?
– I and my group had arrived in area of rocket flooding under the request of our Greek allies![10] – ответил «котик», ничуть не стесняясь своего незавидного положения.
Мужчина сухощавого телосложения, около сорока лет от роду, с коротким и абсолютно седым «ежиком» на голове, он мог быть только старшим офицером, судя по той уверенности, с которой он разговаривал с «особистом». Да он, собственно говоря, этого и не скрывал, сказав, что был около ракеты «со своей группой». Холодный и безжалостный взгляд его водянисто-серых глаз говорил о том, что дай ему сейчас возможность, и он не задумывался бы ни на секунду, как поступить с теми, кто был сейчас вокруг него. Этот американский «фрогмен» совсем не походил на запуганную, попавшую в капкан дичь. Скорее перед флотскими офицерами на стуле сидело нечто сродни индийской королевской кобре, которая хоть и в клетке, но в любую секунду может принести смерть своему «факиру».
Видимо, это понял и «особист», отдалившись от пленного метра на три, на всякий случай:
– Вы понимаете, господин Джейсон, что находитесь в статусе военнопленного на советском военном корабле?
И тут «котик» засмеялся странным, каркающим смехом, нагло глядя в глаза «особиста»:
– Я напоминаю вам, что наши страны не находятся в состоянии войны и я не могу рассматриваться вами как военнопленный! В противном случае я вынужден напомнить вам о Женевской конвенции и о ее резолюции по правам военнопленных! – И улыбнулся так, словно увидел перед собой самого смешного клоуна в мире.
А «особый капдва» попросту опешил и обернулся к адмиралу, словно за помощью:
– Товарищ контр-адмирал…
– Что такое, кап вто ранг? – проговорил командующий. – В чем дело? Что вы мямлите, как нецелованная девка?
– Формально он прав, товарищ командующий. Это наши боевые пловцы находились в чужих территориальных водах, что на высоком уровне может быть расценено как диверсия против третьего государства. А они действовали с согласия и одобрения командования ВМФ Греции. Очень щекотливая ситуация получается.
Адмирал задумался, а американец тем временем уже полностью пришел в себя и стал осматриваться по сторонам. Так, словно искал пути к побегу…
Он вертел головой и в какой-то момент его взгляд остановился на Сергее, который, как главное действующее лицо всего этого «спектакля», тоже находился тут, вместе с Карауловым.
Барракуде не дали времени переодеться, и он стоял, оперевшись о стену кают-компании, в своем водолазном комбинезоне, только что без акваланга. Американец выстрелил глазами в мичмана, словно из своего подводного двенадцатиствольного пистолета, и заговорил, оскалившись, как голодный волк:
– Это ты взял меня в плен! Что ж, тебе очень повезло, юноша! Это просто случайность. Видимо, фортуна отвернулась от меня сегодня… Потому что я уже не первый год сталкиваюсь с вашими боевыми пловцами и всегда выходил победителем! И в Суэцком канале, и в Панаме, и в Анголе. И вы всегда после этих встреч оставались на дне! Я жалею, что сегодня мне немного не повезло, и жалею, что отправил на дно не всю вашу группу!
Сергей свободно владел английским языком благодаря своей жене Татьяне, и потому очень хорошо понял то, что сказал американец. Он дернулся так, словно его ударило током, медленно достал из ножен, закрепленных на голени, свой нож и тихо проговорил, глядя в упор на своего врага:
– Заткни пасть, падла! Из-за тебя сегодня погибло десять отличных парней. И они были намного лучше, чем ты, ублюдок! – Сергей шипел, как разъяренная кобра. – Закрой свою «хлеборезку», гнида, и не оскверняй их памяти! Или я тебя прямо сейчас к твой группе на дно отправлю!
– Жаль! Жаль, что я еще раз не насладился зрелищем мертвых «морских дьяволов»… Вы миф, а мы, «морские львы» – настоящая сила! – нагло проговорил американец и громко расхохотался.
– Ну, с-сука! Держись!..
Все дальнейшее произошло так стремительно, что никто не то чтобы не сумел вовремя среагировать, а даже сообразить. Сергей черной молнией подскочил к сидящему на стеле «котику», одним рывком поставил его на ноги, сунул в его свободную правую руку второй нож, неведомо откуда появившийся у мичмана, и…
– Хек-хек-хек-хек-хек! Падла! Давай! У тебя уже есть чем защищаться, мразь! Давай! Докажи, что ты лучше! – Барракуда работал вооруженной рукой на такой амплитуде, словно это была и не рука вовсе, а косилка огромного комбайна. – Да-ва-ай, дерись, ублюдок американский! Хек-хек-хек-хек-хек!..
Никто из присутствующих даже не сообразил, что и как нужно предпринять. Все замерли на месте и завороженно наблюдали, как с американского «фрогмена» летели куски черной резины…
Эта вакханалия длилась секунд двадцать, пока «котик», весь исполосованный острым лезвием ножа, окровавленный, не грохнулся всем телом на пол кают-компании – прямо так, как стоял.
В его груди, под левым соском торчала рукоятка ножа Барракуды.
А Сергей стоял над поверженным врагом и тяжело дышал всей грудью.
– Ты че наделал, Сергей? – тихо проговорил Караулов. – Что ж ты наделал-то, дурак?
И тут «прорезался» контр-адмирал Селиванин.
– Остановите этого придурка! – рявкнул он во весь голос.
Только никто даже не двинулся с места…
Да и останавливать уже было некого и незачем – Сергей сделал то, что пообещал.
– Под арест его! – бесновался адмирал. – Под арест до конца учений и прибытия на базу в Новороссийск! А потом под трибунал придурка! Убрать его отсюда! Арестовать!
Сергей сам, понурив голову, пошел под арест на корабельную гауптвахту – маленький «чулан» с крохотным иллюминатором. И, странное дело, но на протяжении всего этого пути офицеры и матросы вставали перед ним по стойке «смирно» и отдавали честь…
…Потом была долгая служба в Отряде. Кто знает – может быть, если бы Тюлень ушел со службы, как это сделали практически все бойцы группы Филина еще в 91-м, то, возможно, он и остался бы жив. Но Сергей не умел жить на «гражданке»… В 98-м в Чечне, в бою под Самашками, геройски погиб легендарный многократно орденоносный офицер, капитан спецназа ГРУ Сергей Губочкин.
Вечная тебе память, братишка!..
Глава 4
– Сколько ей уже?
– 2 октября уже семь будет! А 1 сентября в школу пойдет.
– Ни фига себе! – искренне удивился Атас. – Вроде бы только родилась, а уже в школу! М-да-а… Чужие дети растут быстро.
– Какая же она тебе чужая, командир? Она ж твоя крестница!
– Да я не об этом, Серега. Вот тебе сколько от роду, «сундук»?
– Двадцать шесть в феврале отвесило.
– Двадцать шесть… И дочка уже в школу собралась. А мне вот-вот тридцать четыре будет, – вздохнул невесело Виктор. – И по службе продвигаюсь нормально, вишь, «капдва» уже… И коллектив подобрался, какой поискать да позавидовать…
– Что, так и не получается?
– Не могу ее забыть, Серега. – Голос Караулова дрогнул. – Уже почти шесть лет прошло, а до сих пор не могу…
Это была трагедия не только Виктора, но и Сергея. Когда они оба вернулись на службу 1 апреля 78-го, после ангольской истории, Светлана, жена Виктора, уже была на втором месяце беременности – Караулов довольно быстро шел на поправку, а она часто навещала его в госпитале. Ребенок должен был родиться в ноябре, и это должен был быть их первенец. Но. Не судьба… У Светланы при родах не выдержало сердце. Спасти новорожденного сына Виктора врачам тоже не удалось.
– Жениться тебе надо, Витя… Время идет, и жизнь продолжается.
– Да я бы, может, и женился, только… Как ни встречу кого, сразу Светланка моя перед глазами встает! Не могу!
Мичман обнял друга за плечи:
– Ладно, командир… Все будет хорошо. Я вот Танюшку свою попрошу, она тебе какую-нибудь из своих подруг и сосватает! У них там, во «Внешторге», знаешь, какие переводчицы водятся? Не то что в штанах, а даже форменная «селедка» на рубашке колом встает!
Караулов только улыбнулся в ответ:
– Да пошел ты, товарищ старший мичман! Тоже мне еще сваха нашлась! Разберусь со временем… Что там личный состав группы?
– Как всегда – в норме.
– А новый «каплей»?
– Бекас? А шо, парень неплохой, офицер опытный… Вживается в коллектив нормально.
– Ты там присмотри за ним, Серега. Он хоть и бопл, и опытный, а в настоящих боевых походах еще ни разу не был.
– Все будет путем, командир!
Новый командир группы, капитан-лейтенант Бекасов, прибыл на свое новое место службы в распоряжение Караулова с Балтийского флота ровно за два дня до начала учений. Что называется, «с корабля на бал», вот и присматривался Атас к новому офицеру…
12.45 пополудни
Примерно около часа назад с одного из БРК в рамках учений, естественно, была запущена какая-то хитрая и дюже секретная учебно-практическая ракета, которая должна была поразить мишень в море за несколько миль.Сергей даже посмотрел на этот запуск. Посмотрел, как окутался серым дымом БРК, и в небо, под острым углом ушла огненная комета…
А через полчаса его и Бекаса вызвали в кают-компанию, где уже находились Атас и командир корабля, капитан первого ранга.
Караулов заговорил сразу же, как только они вошли, прерывая рапорта и нарушая тем самым флотские традиции, что само по себе уже говорило о многом:
– Так, мужики! ЧП случилось! – Он походил немного туда-сюда и продолжил: – С тем «карандашом», что с БРК запускали…
– Что-то не сработало? – догадался Барракуда.
– Не сработало, товарищ старший мичман, – ответил за Караулова командир корабля. – Получено радио с «флагмана»: ракета не навелась на цель, ушла с заданной траектории и упала на шельф в десяти милях от побережья.
– Твою мать! – непроизвольно вырвалось у Сергея.
«Каперанг» пропустил это мимо ушей – не до политесов было сейчас:
– Да! Место падения, исходя из данных радиолокации, в двух милях в глубину территориальных вод Греции[8]. Об этих учебных стрельбах эскадра НАТО была предупреждена, но Греция имеет полное право заявить протест по поводу обстрела ее территориальных вод! Дальше! – «Капраз» прошелся по кают-компании. – Это «изделие» экспериментальное и секретное. Вернее, ее электронная начинка. Ее надо вернуть во что бы то ни стало! Это и будет вашей боевой задачей, товарищи командиры. Через четверть часа на борт поднимется один из конструкторов этой дуры – он-то и объяснит вам, где находится и как снять этот «умный» блок наведения, после чего ракету нужно будет подорвать на дне.
– Разрешите вопрос? – проговорил Барракуда, почувствовав, что «каплей», его новый командир группы, немного растерялся. – Какова глубина на шельфе?
– Если верить данным радиолокации и лоции, то «карандаш» нырнул неглубоко. Там есть большая песчаная «банка», вот на нее ракета и «присела». Глубины там не превышают 25 метров, мичман, так что работать можно… И нужно! В район поиска отправляется несколько кораблей для создания «толпы», так сказать. Так что готовьте своих людей. Все! Свободны.
14.20 пополудни
Они шли полной боевой группой, разделившись на два звена по шесть человек. Первым шло звено, возглавляемое самим Барракудой. Сергей вел боевых пловцов к тому месту, где на дне лежала ракета с несработавшей экспериментальной электроникой.Может быть, это и показалось бы странным, но сегодня именно он, старший мичман Губочкин, командовал всей боевой группой, а не только своим звеном. Все было просто – Бекас, капитан-лейтенант, оказался человеком, умеющим реально оценить свои возможности. Уже перед самым погружением он отозвал Сергея в сторону и сказал:
– Слушай, «старый» мичман… Такое говорить, может быть, и стыдно, но сегодня для стыда нет ни времени, ни места, потому что на кону стоит очень многое. Я еще ни разу за свою службу не участвовал в боевых операциях…
– Есть мандраж? – спросил Сергей с пониманием.
– Есть. – Бекас мужественно посмотрел ему прямо в глаза. – Первый раз все-таки… А это плохо. Боюсь наломать дров, Барракуда… Так что давай так: ты бери команду группой на себя и делай все, что считаешь нужным, а я… Я, как офицер, возьму на себя всю ответственность за последствия, если что пойдет не так.
– Здесь не место благородству, Бекас, а мы с тобой не в гусары поиграть вышли! Шо-то мне кажется, шо нам там, возле этой штуки, никто пряников раздавать не будет…
– Может, и так. В таком случае, я доложу командованию и об этом нашем с тобой разговоре прямо сейчас. Я о нем в любом случае доложу, Сергей! Потому что понимаю, что не готов сегодня отдавать приказы – опыта нет… Но зато я готов выполнить любой умный приказ и поучиться у опытного человека заодно! Что скажешь? «Разбор полетов» потом устраивать будем, а сейчас главное – дело сделать!
– Добро, командир, – произнес Сергей через минуту. – Тогда так – «делай, как я».
– По рукам!
…Ракету они нашли почти сразу, как только вышли к «банке», минут через десять – она была снабжена радиомаяком, а у Сергея в руках был небольшой приборчик типа радиолокатора, который указывал направление сигнала. Что-то очень похожее на прибор у спортсменов по «спортивному ориентированию». Только теперь эта «охота на лис» велась под водой…
«Вот она, зараза! – Вода под лучами яркого солнца была довольно прозрачная, и Барракуда заметил ракету, лежавшую на песке, за несколько метров. – Теперь по-быстрому распотрошим эту свиноматку, и домой!»
Свои шестиместные «Тритоны» они оставили на глубине тридцати метров примерно в четверти мили позади и теперь, активно работая ластами, выплыли к «банке» двумя «журавлиными клиньями».
Сергей подал знак остановиться всей группе – нужно было осмотреться и «разослать дозоры» во все стороны.
«…Тихо! Наверное, наши «супостаты» еще не сообразили, где и что упало, иначе их «фрогмены» уже давно были бы здесь… Ну что, приступим, помолясь!»
Подозвав к себе Бекаса, Сергей знаками приказал ему распределить его боевые «двойки» на охрану «периметра». Точно так же он отправил в охранение и две свои пары и подал знак своему «ведомому» старшине – на «объект» они пошли только вдвоем.
Ракета лежала лючком вниз. Тем герметично закрывавшимся лючком, под которым, собственно говоря, и находились «секретные мозги» – электронный блок размером с автомобильную магнитолу.
«Как же тебя достать-то, з-зараза?..»
Перевернуть в воде двухсоткилограммовую ракету, у которой к тому же оперение стабилизаторов врылось в песок, было не самой простой задачей. Они вдвоем рыли под ракетой песок своими ножами не меньше получаса, а потом, напрягая последние силы, тянули за стабилизаторы, пытаясь ее перевернуть. И сумели все же!
«Ну! Теперь уже ерунда осталась, – подумал Сергей, глядя на плод их почти часовых усилий. – Достать этот «радиоприемник» и минешку заложить…»
Специальная электромеханическая отвертка, которой снабдил Сергея конструктор всей этой дребедени, с натугой отвернула 12 шурупов лючка, и… Вот он, «суперсекретный мозг», в руках Барракуды!
«Все! Ура! Три минуты минируем и отчаливаем отсюда».
Он только-только успел передать своему «ведомому» старшине «радиомагнитолу», чтобы тот упаковал ее в свой небольшой прорезиненный мешочек, и едва успел прилепить к корпусу «магнитку», как…
Над головой прошла тень.
Барракуда поднял голову и мысленно выругался:
«…Падлы! Откуда ж вы, суки, взялись-то?! Видать, не нам одним нужен этот «радиоприемник». Ладно, пацаны, побарахтаемся! Не на сопливых пионеров вы сегодня нарвались…»
Неприятности начались, когда Сергей заканчивал крепление заряда к корпусу ракеты. Видимо, греки с помощью своих янкесовских союзников обзавелись новой системой обнаружения. Над боплами, отбрасывая огромную тень, завис довольно основательный, по размерам похожий на минный тральщик, катер. Пронзительно взвыла сирена, и с его борта в воду полетели плотные капроновые сети с грузами…
Через четверть часа прогремит взрыв, вполне достаточно, чтобы уйти на безопасное расстояние. Но крайне мало, если учесть, что практически две трети группы запутались в сетях. Не повезло и Сергею. Барракуде удалось дотянуться до прикрепленного к голени ножа. Он с остервенением рубил толстую капроновую сеть, наблюдая еще и за тем, скольким членам группы удается освободиться из таких же «липких объятий».
Мичман выскочил из капкана в тот момент, когда на поверхности забурлила вода. К борту транспорта подлетел катер с американскими «морскими котиками».
Сверху одна за другой устремились в глубину черные тени.
«Десять, – считал мичман. – Почти столько же, сколько и нас. Эх, попались мы! Вляпались не слабо… Надо пацанов выручать, а то всех здесь порежут, пока мы как селедка в сети болтаемся».
Он бросился – если такое вообще применимо к передвижениям под водой, к ближайшему боплу, пытавшемуся резать сеть ножом, но почему-то все больше и больше запутывавшемуся в ней. Подплыв вплотную, он узнал по номеру на дыхательном аппарате Бекаса.
«Держись, каплей! Держись, мать твою, командир…»
Барракуда стал резать сеть, и в этот момент его плеча коснулась рука.
Это был его «ведомый», молоденький старшина-срочник, у которого в прорезиненном мешке покоилась «цель» всего этого задания. Он был напуган и растерян, и это было видно по его глазам, смотревшим на Барракуду сквозь стекло маски.
«Уходи! – подумал Сергей. – Уходи, пацан! Это теперь не твое дело!»
И он подал знак своему «ведомому» уходить к «Тритонам». Уходить одному, не ввязываясь в драку, потому что именно у него был тот электронный блок, который так ждали на плавбазе.
Сергей ткнул в грудь старшины и подал знак «Следуй своим курсом!». Матросик покачал было головой, отказываясь, и тогда Сергей направил на него свой «АПС» и передернул затвор. Теперь все было предельно ясно. И парень, оглядываясь каждую секунду, погреб ластами к тому месту, где лежали на дне их подводные носители.
«Ну, вот и слава богу!.. Может, хоть он уцелеет…»
Не зря, ох не зря так подумал старший мичман…
Он, продолжая пилить сеть, опутавшую командира, уже видел, как его группа несет потери ощутимые и невосполнимые. Американские «котики» были вооружены двенадцатиствольными подводными пистолетами системы Баррета, похожими со стороны на мясорубку, стрелявшими, как и наши, советские, стальными «гвоздями». И эти смертоносные иглы, прочерчивая в воде стремительные белесые трассы, летели в сторону русских «дьяволов»…
И уже семеро, за какие-то считаные секунды семеро (!), опутанные сетями болтались в воде, похожие на сломанные и брошенные куклы.
«Суки! С-суки! Что ж вы творите-то, гады? – орал мысленно Барракуда, наблюдая за этим побоищем. – Ведь не война же!..»
Наконец ему удалось вырвать из капроновой паутины командира, и в это время сбоку вынырнул американский «фрогмен» в черном гидрокостюме, выставив перед собой что-то вроде короткого копья с плоским широким наконечником. Лезвием своего страшного инструмента «фрогмен» перерубил у каплея шланг от баллона с дыхательной смесью…
И тут на них навалились со всех сторон.
Командир успел ударить ножом в живот одного американца, сорвал маску с другого, но в спину ему вонзились сразу два наконечника «копий», и он медленно стал опускаться на грунт…
Вообще-то группа имела не только холодное оружие, были у них и «АПСы» для скорострельной стрельбы, пригодные, как известно, для ведения боя на суше и под водой. Только события развивались так стремительно, что никто даже не сообразил воспользоваться своими автоматами. Да и не думали они, что американцы устроят такую резню – ведь действительно, не война же, а всего лишь учения…
Увидев гибель командира, Сергей кинулся в сторону – помочь «каплею» уже было невозможно, но спасти еще хоть кого-то надежда оставалась. За ним погнались двое, но Барракуда успел сдернуть с плеча свой автомат, и пули-иглы устремились навстречу приближавшимся черным теням. Вода окрасилась бурыми струйками.
А еще через насколько минут он вернулся на место этой безжалостной подводной бойни, чтобы вытащить на поверхность хоть кого-нибудь. Только…
«…А-а! А-а-а! Су-у-уки-и-и!!! Что ж вы наделали?! Га-а-ады!!!»
То тут, то там он натыкался на боевых пловцов. Своих и чужих. Все они были похожи на сломанные манекены, которые безвольно лежали на дне «банки» в разных позах. Он насчитал девятнадцать «сломанных кукол». И вдруг увидел…
Водолаз ползал по дну, словно подраненный или оглушенный краб. Было видно, что он совершенно не понимает, что делает, потому что ползал он по песку кругами, ощупывая дно пальцами рук.
До взрыва оставалось минуты три, шансов выжить мало. А «краб» был одет в комбинезон «котика»…
«Ладно, мразь, хоть тебя спасу…»
Барракуда подхватил под руки оглушенного американца, и, что было сил напрягая мышцы ног, погреб ластами подальше от заминированной ракеты, туда, где лежали на дне «Тритоны». Подальше от мета гибели двух десятков элитных бойцов…
А на полдороге к подводным «скакунам» он встретил своего «ведомого», который не ушел, а, нарушив приказ, возвращался обратно.
…Взрыва они почти не почувствовали, потому что с помощью «Тритона» успели отплыть от него примерно на полмили.
16.50 пополудни
– Поднимай, мать твою! – Атас орал так, что его наверняка слышала вся Средиземка. – Быстрей, быстрей!Их, вместе с «подводным носителем», так и подняли на борт плавбазы, на которой возвращения своих боплов вот уже несколько часов ожидал Атас.
– Где вся группа? – Это было первым вопросом, который задал Караулов Сергею.
– Нет больше группы, Витя… – Мичман тоскливо посмотрел в сторону острова. – Вся там осталась.
– Как же так?! Почему?!
– А это ты у него спроси. – Сергей махнул рукой в сторону лежавшего на палубе «котика», который на свежем воздухе уже начинал подавать первые признаки жизни.
– А блок? Вы его сняли?
– У старшины… – проговорил устало Сергей и закрыл глаза. – Его бы наказать надобно, Атас. За невыполнение приказа командира. Я его с «блоком» отправил, даже пригрозил, а он, засранец малолетний, уплыл, а потом взял и вернулся…
– А ракета?
– От нее уже одна пыль, наверное, осталась… А старшину ты накажи, Витя. Этот дурачок мой приказ нарушил и поставил под угрозу все задание.
– Накажу! Я вас обоих накажу, черти полосатые! – ответил «капдва», глядя на двоих обессилевших боплов, единственных выживших из всей группы. – Орденами «Красного Знамени», не меньше!
…О том, что на плавбазе боевых пловцов находится плененный «морской котик», сразу же доложили на «Жданов», и оттуда через пять минут ответили, чтобы были готовы принять адмиральский баркас – событие было из ряда вон выходящее.
Контр-адмирал Селиванин, начальник штаба Черноморского флота, который командовал учениями «Океан-84», прибыл на плавбазу через полчаса. Как раз к тому времени, когда плененный «котик» более или менее начал приходить в нормальное состояние и выдавливать из себя кое-какие членораздельные фразы, отвечая на вопросы флотского контрразведчика:
– I am Jason Harrison, the officer of Navy fleet of the USA. Personal number – U544376[9].
Адмирал молча наблюдал за допросом пленного, а капитан второго ранга, флотский особист, наконец-то почувствовал себя «на коне»… Вот его звездный час! Сегодня не нужно было раздувать щеки и искать мнимых вражеских шпионов – шпион, настоящий, американский, взятый в плен прямо «на месте преступления», сидел сейчас на стуле прямо напротив него. От контрразведчика требовалось только одно: грамотно провести первый допрос, пока пленный не пришел в себя окончательно. И все – очередная звездочка на погоны, а возможно, и на грудь, гарантированы!
– Что вы делали в районе проведения учебно-тренировочной операции Военно-морских сил Советского Союза?
– I and my group had arrived in area of rocket flooding under the request of our Greek allies![10] – ответил «котик», ничуть не стесняясь своего незавидного положения.
Мужчина сухощавого телосложения, около сорока лет от роду, с коротким и абсолютно седым «ежиком» на голове, он мог быть только старшим офицером, судя по той уверенности, с которой он разговаривал с «особистом». Да он, собственно говоря, этого и не скрывал, сказав, что был около ракеты «со своей группой». Холодный и безжалостный взгляд его водянисто-серых глаз говорил о том, что дай ему сейчас возможность, и он не задумывался бы ни на секунду, как поступить с теми, кто был сейчас вокруг него. Этот американский «фрогмен» совсем не походил на запуганную, попавшую в капкан дичь. Скорее перед флотскими офицерами на стуле сидело нечто сродни индийской королевской кобре, которая хоть и в клетке, но в любую секунду может принести смерть своему «факиру».
Видимо, это понял и «особист», отдалившись от пленного метра на три, на всякий случай:
– Вы понимаете, господин Джейсон, что находитесь в статусе военнопленного на советском военном корабле?
И тут «котик» засмеялся странным, каркающим смехом, нагло глядя в глаза «особиста»:
– Я напоминаю вам, что наши страны не находятся в состоянии войны и я не могу рассматриваться вами как военнопленный! В противном случае я вынужден напомнить вам о Женевской конвенции и о ее резолюции по правам военнопленных! – И улыбнулся так, словно увидел перед собой самого смешного клоуна в мире.
А «особый капдва» попросту опешил и обернулся к адмиралу, словно за помощью:
– Товарищ контр-адмирал…
– Что такое, кап вто ранг? – проговорил командующий. – В чем дело? Что вы мямлите, как нецелованная девка?
– Формально он прав, товарищ командующий. Это наши боевые пловцы находились в чужих территориальных водах, что на высоком уровне может быть расценено как диверсия против третьего государства. А они действовали с согласия и одобрения командования ВМФ Греции. Очень щекотливая ситуация получается.
Адмирал задумался, а американец тем временем уже полностью пришел в себя и стал осматриваться по сторонам. Так, словно искал пути к побегу…
Он вертел головой и в какой-то момент его взгляд остановился на Сергее, который, как главное действующее лицо всего этого «спектакля», тоже находился тут, вместе с Карауловым.
Барракуде не дали времени переодеться, и он стоял, оперевшись о стену кают-компании, в своем водолазном комбинезоне, только что без акваланга. Американец выстрелил глазами в мичмана, словно из своего подводного двенадцатиствольного пистолета, и заговорил, оскалившись, как голодный волк:
– Это ты взял меня в плен! Что ж, тебе очень повезло, юноша! Это просто случайность. Видимо, фортуна отвернулась от меня сегодня… Потому что я уже не первый год сталкиваюсь с вашими боевыми пловцами и всегда выходил победителем! И в Суэцком канале, и в Панаме, и в Анголе. И вы всегда после этих встреч оставались на дне! Я жалею, что сегодня мне немного не повезло, и жалею, что отправил на дно не всю вашу группу!
Сергей свободно владел английским языком благодаря своей жене Татьяне, и потому очень хорошо понял то, что сказал американец. Он дернулся так, словно его ударило током, медленно достал из ножен, закрепленных на голени, свой нож и тихо проговорил, глядя в упор на своего врага:
– Заткни пасть, падла! Из-за тебя сегодня погибло десять отличных парней. И они были намного лучше, чем ты, ублюдок! – Сергей шипел, как разъяренная кобра. – Закрой свою «хлеборезку», гнида, и не оскверняй их памяти! Или я тебя прямо сейчас к твой группе на дно отправлю!
– Жаль! Жаль, что я еще раз не насладился зрелищем мертвых «морских дьяволов»… Вы миф, а мы, «морские львы» – настоящая сила! – нагло проговорил американец и громко расхохотался.
– Ну, с-сука! Держись!..
Все дальнейшее произошло так стремительно, что никто не то чтобы не сумел вовремя среагировать, а даже сообразить. Сергей черной молнией подскочил к сидящему на стеле «котику», одним рывком поставил его на ноги, сунул в его свободную правую руку второй нож, неведомо откуда появившийся у мичмана, и…
– Хек-хек-хек-хек-хек! Падла! Давай! У тебя уже есть чем защищаться, мразь! Давай! Докажи, что ты лучше! – Барракуда работал вооруженной рукой на такой амплитуде, словно это была и не рука вовсе, а косилка огромного комбайна. – Да-ва-ай, дерись, ублюдок американский! Хек-хек-хек-хек-хек!..
Никто из присутствующих даже не сообразил, что и как нужно предпринять. Все замерли на месте и завороженно наблюдали, как с американского «фрогмена» летели куски черной резины…
Эта вакханалия длилась секунд двадцать, пока «котик», весь исполосованный острым лезвием ножа, окровавленный, не грохнулся всем телом на пол кают-компании – прямо так, как стоял.
В его груди, под левым соском торчала рукоятка ножа Барракуды.
А Сергей стоял над поверженным врагом и тяжело дышал всей грудью.
– Ты че наделал, Сергей? – тихо проговорил Караулов. – Что ж ты наделал-то, дурак?
И тут «прорезался» контр-адмирал Селиванин.
– Остановите этого придурка! – рявкнул он во весь голос.
Только никто даже не двинулся с места…
Да и останавливать уже было некого и незачем – Сергей сделал то, что пообещал.
– Под арест его! – бесновался адмирал. – Под арест до конца учений и прибытия на базу в Новороссийск! А потом под трибунал придурка! Убрать его отсюда! Арестовать!
Сергей сам, понурив голову, пошел под арест на корабельную гауптвахту – маленький «чулан» с крохотным иллюминатором. И, странное дело, но на протяжении всего этого пути офицеры и матросы вставали перед ним по стойке «смирно» и отдавали честь…
…Потом была долгая служба в Отряде. Кто знает – может быть, если бы Тюлень ушел со службы, как это сделали практически все бойцы группы Филина еще в 91-м, то, возможно, он и остался бы жив. Но Сергей не умел жить на «гражданке»… В 98-м в Чечне, в бою под Самашками, геройски погиб легендарный многократно орденоносный офицер, капитан спецназа ГРУ Сергей Губочкин.
Вечная тебе память, братишка!..
Глава 4
«Бандера»
Сержант Сашка Черный… «Бандера»…
Ну, про этого «Илью Муромца», который на самом деле не знал предела своим физическим силам, можно рассказывать очень много и долго! Массу и смешных, и грустных историй, в которых проявлялась она, силушка природная, и его безграничная смелость и самоотверженность!
Поэтому расскажу только одну.
Та ночь выдалась довольно лунная и звездная, и идти можно было более или менее спокойно. Где-то пели цикады. Прохладный ветерок обдувал разгоряченные за целый день лежания под солнцем тела. Природа смилостивилась над ними немного за упорство и подарила им этот ветерок с заснеженных гор. Сейчас бы просто прогуляться по этой красоте, вдохнуть полной грудью!
Ну, про этого «Илью Муромца», который на самом деле не знал предела своим физическим силам, можно рассказывать очень много и долго! Массу и смешных, и грустных историй, в которых проявлялась она, силушка природная, и его безграничная смелость и самоотверженность!
Поэтому расскажу только одну.
30 мая 1984 г. Афганистан. Кишлак Султанай
Конная кавалькада «духов», освещая дорогу факелами, шла шагом всю ночь. И слава богу, что они никуда не торопились! Иначе разведгруппе пришлось бы «выравнивать» с ними темп, чтобы не потерять, и тоже, уподобившись породистым скакунам, пуститься по горам рысью, а то и галопом. Да только была в этом небольшая проблемка. Отряд «духов» ехал по плоской, словно гладильная доска, долине, а разведчики передвигались на своих двоих и по довольно крутому склону.Та ночь выдалась довольно лунная и звездная, и идти можно было более или менее спокойно. Где-то пели цикады. Прохладный ветерок обдувал разгоряченные за целый день лежания под солнцем тела. Природа смилостивилась над ними немного за упорство и подарила им этот ветерок с заснеженных гор. Сейчас бы просто прогуляться по этой красоте, вдохнуть полной грудью!