Неизвестен Автор. Чудотворец (Секретные материалы)

   - Передайте дальше по ряду, пожалуйста, - мило улыбнулась она.
   Фокс очнулся, взял опознанный предмет и протянул Скалли. Та незамедлительно осчастливила соседа справа.
   - Чудеса, видимо, стоят недешево, - хмыкнула она, мельком покосившись на мятую купюру, немедленно опустившуюся на тарелку.
   - Господь - здесь... - очень тихо сказал отец-шоумен, оглядывая аудиторию. - Он здесь, с нами... - и во всю мощь концертных колонок выкрикнул: - Чтобы исцелять!
   Переждав гром аплодисментов, визг и восторженные вопли, Хартли снова заговорил негромко, искусно играя интонациями:
   - Я хочу представить вам одного человека. Человека, который видел лицо Господа. Однако восхождение в мир иной не принесло ему успокоения, потому что Господь воззвал к нему и приказал вернуться, чтобы продолжить труды на земле. Я собственными глазами видел этого человека мертвым - и этими же глазами я видел, как он вернулся. Мы все ждем Сэмюэла, он выйдет сейчас из этой двери и предстанет перед вами. Но сначала вы услышите живое доказательство того, что Господь творит чудеса, - Хартли подошел к уродливому калеке и положил руку на его плечо.
   Малдер вздохнул.
   Голос святого отца потеплел, аж залоснился от непреходящей любви:
   - Дамы и господа, братья и сестры, перед вами - наш возлюбленный Господом друг Леонард Вэнс.
   Рука в черной перчатке неловко перехватила микрофон. Хартли отошел назад и набожно сложил руки на груди.
   - Как сказано у Иоанна в главе третьей, - заговорил калека, - никто не может творить чудеса, если с ним нет Господа Бога. Человек, которому я обязан своей жизнью, - это Сэмюэл Хартли, и он сегодня придет сюда, чтобы дать вам исцеление.
   Малдер тоскливым взглядом обвел толпу. Ничего привлекательного в ней не было, и быть не могло. Даже на футбольных матчах зрители ведут себя интеллигентнее. Судя по внешнему виду, ни одного представителя Homo Sapiens в зале не было. Особо впечатлительные дамочки бились в истерике. Остальные вели себя немногим лучше.
   На фоне белого полотнища мелькнуло красное пятно. Фокс дернулся. У противоположной стены стояла черноволосая девочка в красном платьице и выжидательно смотрела на своего непутевого старшего брата.
   - Леди и джентльмены! - торжественно провозгласил проповедник. - Вот он Воин Господень Сэмюэл Хартли.
   Фокс вскочил и, не обращая внимания на окрик Дэйны, ломанулся через колени, головы и плечи сидящих. Его оттерли назад, и он бросился в соседний ряд. Саманта!
   Тем временем Сэмюэл начал обход больных, сидящих в первом ряду. Двигался он неловко, скованно. Ему всегда тяжело было переносить скопление множества страдающих людей, а во время сеанса исцеления предстояло ощутить каждую боль "крупным планом". Он сутулился под грузом, давившим на его еще мальчишеские плечи. Это отец Хартли мог позволить себе артистизм и легкость движений. Сэмюэл старался ступать так, чтобы в случае чего не упасть - если накатившая с новой волной боль окажется слишком сильной.
   Он склонился над сидящей первой в ряду девушкой-инвалидом, охватил ладонями ее голову. Боль... Позвоночник... Узкий стакан катится по подоконнику, оставляя за собой дорожку воды, на секунду задерживается у края и падает, кувыркаясь... А следом, не удержавшись, падает ребенок, плашмя, неловко, падает и не встает... Как же так?.. Здесь же совсем невысоко...
   - Господь исцелит тебя, - произнес он слова, так и не ставшие для него привычными.
   Сегодня весь первый ряд заняли инвалиды, не способные передвигаться самостоятельно. Конечно, тому, кто страдает сильнее, помощь нужна в первую очередь, но застарелые боли поддавались Сэмюэ-лу тяжелее всего. Обычно одного прикосновения не хватало, больной должен был приходить снова и снова и ни в коем случае не терять веры в выздоровление...
   Тех, кто пришел - кого привезли - сегодня, Сэмюэл видел впервые. В их сердца еще не закралось сомнение или разочарование, и они с готовностью подставляли склоненные головы под целящие руки мальчика.
   - Почувствуй силу Господню, - пробормотал чудотворец, прикасаясь ко второму пациенту, угрюмому мужчине средних лет, и тот зашептал простенькую, выученную в детстве молитву.
   Прошло несколько секунд. Сэмюэл напрягся - и глухо застонал, выдергивая из тела больного застарелый комок злобы, оставшийся от давнишнего пинка отчима. Мужчина, еще не понимая, что произошло, обмяк в кресле. Сэмюэл не стал говорить ему, что дальнейшее выздоровление уже не во власти чудотворца, - то, что должен был сделать Господь, было сделано. Проповеди - дело святого отца. А полное излечение - дело больного.
   Следующей пациентке юноша только улыбнулся, мимолетно погладив по волосам. Здесь не было боли, только слабенький разум, захваченный праздничным детским восторгом. Этому бедному созданию никогда не бывает больно, в отличие от ее родителей. Приемный отец всегда говорит в таких случаях, что слабоумие Господь посылает детям во искупление грехов родителей. Сэмюэл верил. Ни у одного слабоумного он не чувствовал страдания, вызванного самой болезнью.
   Четвертой в ряду сидела Маргарет. Сэмюэл приостановился, не прикасаясь к ней. Девушка смотрела на него ясными сверкающими глазами. В ее радости не было истерики. И не было почти неизбежной для тех, кто обречен на многолетнюю неподвижность, озлобленности и зависти к здоровым. В Маргарет Сэмюэл ясно видел искренность и чистоту. Да, ей он мог помочь прямо сейчас. Он присел на корточки и взял больную за руки:
   - Помолись со мной.
   Старик Холлман, сидевший позади дочери, с коротким глухим рыданием стиснул ее плечо. Он боялся верить, но верил, что произойдет чудо. Его жена, беззвучно плача от радости и надежды, вжалась лбом в спину Маргарет. Вся семья замерла, слившись воедино в молитве.
   Шоу между тем продолжалось без остановки. Каждый должен заниматься своим делом: Сэмюэл молится, зрители хлопают, хор приплясывает, тарелочки для пожертвований неторопливо барражируют вдоль рядов...
   Малдер наконец прорвался сквозь толпу к тому месту, где только что стояла Саманта. Куда же она пошла? К выходу?
   - Закрой глаза, - попросил юный чудотворец, готовясь погрузиться в истоки страданий Маргарет. Он с нежностью погладил ее по щеке. Он любил ее сейчас ибо Господь есть любовь. Любовь к Господу и ко всем, созданным по Его образу и подобию. Мальчик закрыл глаза...
   ... Сэмюэл медленно опускался сквозь фиолетовую черноту. Что-то было неправильно. Маргарет... ей становилось хуже, ей стало совсем плохо! Она умирала! Вот так же содрогалось тело старенькой Люси Келли, когда жизнь из него вдруг начала рваться наружу. Она умирала!
   - ЧТО ТЫ С НЕЙ СДЕЛАЛ, МАЛЬЧИШКА! - раздался угрожающий глас.
   Распахнувшиеся черные глаза чудотворца стали еще чернее. Маргарет задыхалась. Ее дергающееся тело колотилось о спинку инвалидного кресла. Сэмюэл вскочил, отшатнулся, сдерживая крик. На помощь бросился отец Хартли, испугавшийся за своего мальчика не меньше, чем Холл-маны - за дочь.
   Перекрикивая обоих родителей, беспомощно мечущихся рядом с дочерью, Хартли воззвал в микрофон:
   - Спокойнее! Не надо паники! Все - молитесь! Не переставайте молиться! Аллилуйя!
   Зал захлестнула круговая центростремительная волна. Хор умолк. Многие зрители вставали на стулья, пытаясь разглядеть, что случилось. Скалли протолкалась к месту происшествия одной из первых - намного опередив шерифа. И успела увидеть, как судорожно дергающееся тело Маргарет вдруг обвисло в руках родителей. Скалли автоматически взялась за ее запястье - пульса не было.
   - Она умерла, - тихо сказала Дэйна подоспевшему Малдеру.
   В наступившей внезапно тишине ее полушепот прозвучал раскатом надвигающейся грозы. И стало совсем тихо, даже умственно-отсталая девочка, непонимающе поглядев на соседа, затаила дыхание.
   Только один звук не позволял тишине воцариться под сводами шатра безраздельно - рыдания Кэтрин Холлман, на полчаса поверившей сегодня в чудо. Кенвуд, штат Теннесси
   Окружная больница
   7 марта 1994
   Поздний вечер
   Трагедия продолжалась. Она выплеснулась за полотняные стены "Министерства чудес", ей стало тесно на одной игровой площадке, она заняла новую и готовилась к дальнейшим захватам.
   У входа в больницу произносил свой коронный монолог Леонард Вэнс:
   - Наши возлюбленные друзья, чада Господни, наши братья и сестры, - он ковылял вниз по ступенькам, мерно перебирая все возможные обращения. - Если
   вы позволите осквернить тело, вы тем самым зарежете бессмертную душу. Давайте сохраним тело этой бедной женщины в неприкосновенности. ..
   Этажом выше разыгрывалось параллельное действие.
   - ...Мы знаем, что святой отец Хартли пытался повлиять на вас. Это называется - оказание давления. Произошла уже третья смерть, каким-то образом связанная с "Министерством чудес", - настойчиво повторила Скалли.
   - Святой отец Хартли говорит, что вскрытие противоречит Священному Писанию, - глухо ответил старик Холлман.
   - Чем была больна ваша дочь?
   - У нее был поврежден позвоночник.
   - У нее когда-нибудь были подобные судороги?
   - Я такого раньше не видел.
   - Я думаю, что причиной возникновения судорог могли быть какие-то нарушения в сосудистой системе. Возможно, аневризма.
   - Но ведь мальчик всего-навсего дотронулся до ее лба, - слабо возразил Холлман.
   - Значит, вы настаиваете, чтобы вашу дочь похоронили, так и не установив истинной причины смерти? Не зная, действительно ли ее убил мальчик, или произошло невероятное страшное совпадение? Или было еще что-то?
   Лицо старика, окаменевшее, когда врач в больнице официально объявил Маргарет мертвой, чуть заметно дрогнуло:
   - Одну минуточку. Позвольте, пожалуйста.
   Тяжко ступая по натертому больничному полу, Холлман отошел к рыдающей жене и опустился рядом с ней на колени.
   Скалли и Малдер, чтобы не мешать, подались в сторонку.
   - Думаешь, это действительно мальчишка? - сумрачно спросил Призрак.
   - Нет, - без колебаний ответила Скалли. - Я выросла в католической семье. И Священное Писание некоторым образом знаю. Так вот, Господь никогда не позволяет Дьяволу появляться на божественных шоу. К своей репутации он относится очень ревностно.
   - Надо полагать, тебе нравится -"Экзорцист"?
   - Один из самых любимых фильмов. Напарники улыбнулись друг другу. И одновременно обернулись в сторону несчастных родителей, стерев с лиц улыбки. Старики по-прежнему тихонько разговаривали. Неуместная радость федеральных агентов осталась незамеченной.
   - Так, и кого мы тогда будем ловить? - спросила Скалли. Она сейчас чувствовала себя рядом с напарником необычайно спокойно и уютно.
   - Мне кажется, я видел сегодня одного человека, которого знал.
   Скалли вздохнула. Чувство уюта потускнело.
   - Мальчишка и вправду сумел коснуться твоей души, - задумчиво сказала она.
   - С чего ты взяла?
   - В баре он упомянул твою сестру. Ты ведь ее постоянно видишь? Саманту?
   - Я видел ее два раза.
   - А может, ты просто хочешь ее видеть?
   Чувство уюта окончательно испарилось. Малдер ответил почти резко:
   - Нет уж, Скалли, галлюцинациями я пока не страдаю.
   - Конечно-конечно, но не забывай о способностях этого мальчика к внушению. Его магическая целительная сила основана на стремлении пациента верить. "Будьте уверены, что произойдет чудо, - и оно действительно может произойти". В Гарварде нам это неоднократно повторяли.
   Малдер отвернулся и суховато проговорил:
   - Не только ты училась в Гарварде. Стремительно надвигавшуюся ссору прервало приближение старика Холлмана:
   - Мы согласны помочь вашему расследованию, - почти спокойно сказал он. Мы даем согласие на проведение вскрытия. Кенвуд, штат Теннесси
   Окружная больница, морг, прозекторская
   7 марта
   23:21
   - Одиннадцать двадцать один вечера, седьмое марта, - продиктовала Скалли, начиная работать. - Вскрытие трупа Маргарет Холлман, женщины, белой, вес - сто семь фунтов...
   У Призрака сегодня внезапно проснулась не то совесть, не то профессиональная солидарность. Он заявил, что должен морально поддерживать напарника в трудную минуту, и теперь сидел в уголочке, на краю стола. Когда Дэйна отвела край резиновой простыни, Фокс отвернулся, резко прижав ладонь к животу. Изнутри, сквозь тонкую стенку мускулов, в ладонь глухо стукнул дернувшийся желудок. Кенвуд, штат Теннесси
   Окружная больница, морг, прозекторская
   8 марта
   00:31
   - Малдер, посмотри, пожалуйста, сюда, - попросила Скалли. Она что-то вертела в руках, ее резиновые перчатки были густо измазаны спекшейся кровью.
   - Это обязательно, да? - несчастным голосом отозвался Призрак.
   - У нее повреждены легкие, - Скалли быстро смыла кровь под краном и вернулась к изрезанному трупу. - Патологические изменения в дыхательной и сердечно-сосудистой системе. Под микроскопом отчетливо прослеживаются повреждения клеточных мембран.
   - Чем это могло быть вызвано?
   - Насколько я понимаю, так проявляется действие цианистого калия или натрия.
   - Но ведь цианиды убивают практически мгновенно? - нахмурился Призрак.
   - Да. И тем не менее. Возможно, это какой-то другой яд..Я не смогу сказать точнее, пока не произведет анализ токсиколог.
   - Как скоро это может быть? - внезапно заторопился Малдер.
   - Лабораторию откроют только утром.
   - Пожалуйста, займись этим. Пусть сделают как можно скорее, хорошо? произнес он уже на бегу.
   Дэйна вздохнула. Хороша моральная поддержка! Полтора часа сопел и вздыхал, а теперь, когда работа закончена и надо тащиться в гостиницу, взял и умотал! Спасибо! Кенвуд, штат Теннесси
   Окружная тюрьма
   8 марта
   01:10
   Призрак и сам не смог бы объяснить, почему он помчался в тюрьму посреди ночи, почему не дождался утра, зачем ему понадобилось поднимать на ноги охранников и будить самого арестованного, дремавшего в камере - обычной камере предварительного заключения, три стенки и решетка. На него словно что-то нашло.
   - Сэмюэл? - окликнул он сквозь прутья. - Это агент Малдер.
   - Чего вам? - грубо отозвался мальчик, поднимаясь с койки.
   - Я хочу поговорить с тобой. Если желаешь, при разговоре будет присутствовать твой адвокат.
   - Да как угодно, - отмахнулся арестованный. - Мне он не нужен.
   Малдер кивнул охраннику, чтобы тот отомкнул решетку, и попросил:
   - Позвоните шерифу Дэниэлсу, пусть приедет.
   Войдя в камеру, Фокс без предисловий заявил:
   - Мы ходатайствуем, чтобы тебя выпустили.
   - Зачем вы это делаете? - почти с ненавистью бросил Сэмюэл. - Вы же были там. Вы сами видели, как я убил женщину.
   - Ты отравил Маргарет Холлман? Или что ты сделал?
   - Как это - отравил? - недоуменно переспросил мальчик.
   - Я говорю, что ты должен был отравить ее цианистым калием или натрием. Именно из-за этого она и умерла.
   - О чем вы говорите! Какая чушь! - Этот взрыв негодования мгновенно сменился тихой усталостью. Сэмюэл сел на койку. - Никого я не отравлял,
   - Возможно, яд был в святой воде, хотя вряд ли, - невозмутимо продолжал Призрак.
   - Я не знаю, что вы себе думаете, мистер Малдер, но я не имею к этому никакого отношения.
   - Улики будут представлены обвинению завтра же, а пока тебя могут отпустить. Отправляйся домой и отдохни:
   - Да оставьте вы меня в покое.
   - Сэмюэл, послушай. Если ты думаешь, что смерть невинных людей - это наказание тебе за грехи...
   - Сам Господь дал показания против меня, мистер Малдер!
   Мальчишка повысил голос, и Малдер невольно сделал то же самое:
   - Я не могу стоять здесь всю ночь и упражняться в риторике и богословии, но я точно знаю, что закон признает тебя невиновным!
   Сэмюэл промолчал.
   Фокс опустился на корточки, глаза у него сделались совсем больными, умоляющими.
   - Ты говорил, что можешь видеть мою боль...
   Мальчишка не реагировал.
   - Посмотри на меня, - коротко потребовал Фокс.
   Тот подчинился.
   - Что ты видишь сейчас?
   - Ничего, - жестко ответил чудотворец. - Я ослеп.
   - Я тебе не верю, - попросил Фокс. - Я видел ее. Это была она, ведь правда?
   - Ваша сестра?
   - Это ты заставил ее появиться передо мной, правда?
   Мальчишка снова отвел взгляд.
   - Посмотри на меня, - повторил Фокс, но на этот раз не сработало.
   - Я очень устал, мистер Малдер, - твердо, по-взрослому, сказал Сэмюэл и повернулся, собираясь лечь.
   - Она жива? Скажи! Я в это должен поверить, да? Или... или это какой-то фокус?
   Глаза Сэмюэла зажглись жестоким огоньком.
   - Фокус? Вы хотите сказать - проделка дьявола?
   - Охрана! - не своим голосом закричал Малдер, бросаясь к решетке.
   Та сила, которая приволокла его сюда, внезапно исчезла. А смятение осталось и с каждой секундой нарастало. Едва лишь охранник отпер замок, Фокс бегом бросился прочь от камеры.
   Юный чудотворец смотрел ему вслед, не скрывая торжества.
   Шериф дожидался агента ФБР у входа в тюрьму.
   - Вы что-то задержались, - язвительно сказал он.
   - Мальчика придется отпустить. Он невиновен.
   - Я не знаю, что вы о себе воображаете, мистер Малдер. Возможно, для вас это новость, но в нашем штате собственное законодательство, и мы не подчиняемся вашингтонским выскочкам. К тому же мальчик все равно никуда не уйдет. Он хочет остаться здесь. Вам это о чем-нибудь говорит?
   Малдер, уже рванувшийся к двери, приостановился:
   - Да. Это говорит мне, что вы обвинили совершенно невиновного человека. А настоящий убийца - до сих пор на свободе. , И стремительно вышел.
   Морис Дэниэлс покинул тюрьму только час спустя. А еще через полчаса решетка
   камеры Сэмюэла с грохотом поползла вбок, разбудив задремавшего парнишку.
   - Сэм! - сообщил охранник с плохо скрытым злорадством. - Тут к тебе гости пожаловали.
   Смертная тоска отразилась в черных глазах чудотворца. Он-медленно поднялся навстречу двум высоким широкоплечим мужчинам, по очереди перешагнувшим порог камеры.
   Охранник прошел дальше. Когда он возвращался, произошло нечто, настоятельно требующее его вмешательства: мальчик, пролетев через полкамеры, обрушился на решетку и повис, широко раскинув руки. Его пальцы, побелевшие от напряжения, вцепились в толстые прутья. Черные глаза на разбитом лице на мгновение остекленели, затем сфокусировались на охраннике.
   - Чего уставился, обезьяна? - ухмыльнулся тот и прошел мимо.
   Новый удар еще глубже впечатал мальчишеское тело в проем решетки. Били с оттяжкой, деловито и неторопливо.
   Сэмюэл, раскинув руки, висел на решетке. Он продолжал висеть, стискивая железные прутья, и тогда, когда сознание покинуло его. Он так и не издал ни единого звука. Кенвуд, штат Теннесси
   Дом шерифа Дэниэлса
   8 марта
   Раннее утро
   Помощник шерифа Тайсон с полминуты колебался - позвонить ему в дверь или постучать. Потом понял, что попросту тянет время, и решительно нажал кнопку звонка.
   Из-за дверей послышались неясные голоса, стук торопливых шагов... Замок щелкнул. На пороге стоял Дэниэлс. Лилиан в своей коляске присоединилась к мужу секундой позже. Она выглядела несколько бледнее обычного.
   - Шериф... Мэм... - поздоровался офицер.
   - Здравствуйте, Тайсон, - обрадовалась женщина, - как поживаете?
   - - Спасибо, все хорошо, мэм. - Привычная фраза легко слетела с губ, но после нее офицер снова замялся, не в силах подобрать слова.
   - Ну! - подстегнул его шериф.
   - В тюрьме произошел инцидент...
   - Какой еще инцидент, Тайсон? - начальник не скрывал раздражения.
   Тайсон посмотрел ему в глаза и печально произнес:
   - Мальчик-проповедник мертв. Кенвуд, штат Теннесси
   Окружная тюрьма
   8 марта
   7:35
   Колеса каталки слегка скрипели. Под черной тканью вырисовывались неясные контуры человеческого тела. Полицейские, катившие носилки, двигались почти бегом, сутулясь под взглядами немногочисленных наблюдателей.
   - Когда Малдер уходил от него, он оставался в камере один. Как такое могло произойти? - Скалли мрачно мотнула головой в сторону удаляющихся носилок.
   - Мальчик начал драку с парочкой алкоголиков, - пробурчал шериф. - Видимо, ему попали по голове. Он от этого и умер. Еще до приезда "скорой".
   Позади отчаянно завизжала резко затормозившая машина. Отец Хартли неловко выкарабкался наружу - и обвиняющим жестом указал на Дэниэлса:
   - Его кровь пролилась, и она запятнала вас всех!
   Следом за священником ковылял преданной тенью Леонард Вэнс.
   Келвин Хартли остановился перед шерифом, с трудом сдерживаясь, чтобы не пустить в ход кулаки. На мгновение руки вырвались из-под контроля, но Хартли совладал с собой и лишь ткнул пальцем в шерифскую звезду.
   - Сколько еще вы будете прикрываться этим значком, прежде чем правда не выйдет наружу? - прошипел он.
   - У меня еще уйма работы, - равнодушно обронил шериф и пошел прочь.
   Скалли с сочувствием смотрела на Хартли - постаревшего, разительно изменившегося, в непривычном черном костюме, плохо сидевшем на его плотной фигуре. Она склонила голову:
   - Мы скорбим о вашей потере...
   - Этот мальчик... - начал тот, и лицо его сморщилось от подступивших рыданий. - Он был благословлен самим Господом, - Хартли плакал без слез. - Он ни одной живой души не обидел.
   - Рано или поздно правда всплывет, - утешающе проговорил из-за его плеча человек-тень. - Лучше, если вы сами поведаете миру правду.
   Хартли поник и, обессиленный, позволил увести себя к лимузину.
   А Скалли озиралась в поисках напарника. Тот стоял столбом, мечтательно уставившись куда-то в пространство. Здания тюрьмы, оказавшегося между ним и пространством, он явно не замечал.
   - Эй! Малдер, у тебя опять то самое выражение лица.
   - Какое именно? - поинтересовался Фокс.
   - Такое, словно ты забыл дома ключи и теперь раздумываешь, как бы тебе забраться в квартиру?
   Малдер растянул губы в усмешке и заговорщически качнул головой, мол, "поехали". Кенвуд, штат Теннесси
   Здание окружного суда
   8 марта
   8:06
   Полутемный зал, пустые скамейки, флаг Соединенных Штатов, высокое кресло судьи... Мерзкий запах, так и не выветрившийся толком после тщательной аварийной дезинсекции.
   - Что конкретно мы пытаемся найти?
   - Ключи от квартиры, - был дан совершенно очевидный ответ.
   Призрак широким кругом прошелся по залу. Дэйна потянулась было к выключателю, но остановилась. Полумрак, рассеиваемый световыми дорожками, протянувшимися от неплотно сдвинутых штор, явно не мешал напарнику искать что бы то ни было. Видимо, для мыслительного процесса света было достаточно.
   Под ногой что-то неприятно хрустнуло. Фокс отступил, присел на корточки, присмотрелся к блестящему продолговатому тельцу насекомого. Саранча. Какая лапочка. Ну-ка...
   Скалли сморщилась, подсознательно ожидая, что напарник попробует находку на зуб. Уф, обошлось. Просто взял двумя пальцами и поднес к лицу.
   - Что это означает? - попыталась она добиться объяснений.
   Малдер внимательным взглядом обвел белый пластиковый потолок, задержавшись на решетке вентиляционного хода... И содержательно ответил:
   - Давай выясним, что это может значить. Они убили больше часа, разыскивая ключи от люка, ведущего на крышу. Скалли горячо приветствовала этот приступ активной деятельности. Все-таки нет лучшего средства от наведенных галлюцинаций, чем удачное расследование. Хотя и непонятно, что Призрак рассчитывает отыскать.
   Малдер и сам этого не знал, но интуиция не подвела. Пока Скалли любовалась окрестностями, он разобрался в расположении вентиляционных коробов и определил нужный.
   - Скалли!
   Дэйна, стоявшая у парапета, заторопилась к напарнику. Тот вертел в пальцах продолговатый маленький предмет неправильной формы и грязно-коричневой окраски.
   - Иди-ка полюбуйся! Это картофель. Кто-то проложил дорожку из кусочков картофеля в вентиляционный ход, ведущий в зал суда. Вот тебе и пожалуйста. Если сюда пустить саранчу, она немедленно ломанется в короб и заполонит зал.
   - А откуда ее могли достать?
   - Фермы или университеты. Биологический корм. Запасы довольно большие. Можешь выписать себе пару килограммов и устроить сюрприз кому-нибудь на день
   рождения. Осталось выяснить, кто пошутил с нами. Это не очень сложно.
   - Ты думаешь, тот, кто это подстроил, отвечает и за убийства тоже?
   Вместо ответа Малдер снова растянул губы и качнул головой, мол, "поехали".
   Резиденция отца Хартли Кенвуд, штат Теннесси 8 марта Около полуночи
   Леонарда Вэнса мучили кошмары. Ему снилось, что в дом вошел страшный человек, лицо которого то ли никак не разглядеть, то ли невозможно узнать, и теперь медленно бродит по дому, то приближаясь, то удаляясь...
   Человек и в самом деле бродил. Он разглядывал обои, корешки книг, узоры на ковре, еле заметную трещинку на перилах... С детски -наивным изумлением изучил витраж, изображающий Лестницу в Небо. В комнате наверху он вытащил из шкафа ящик со старыми детскими игрушками, перетряхнул и, чему-то несказанно удивившись, поставил на место. Небрежно пролистал потрепанную Библию, забытую у изголовья. Прошел по коридору, скользя рукой по стене - ощущение шероховатой поверхности, струящейся вдоль ладони, было щекочуще - приятным. На языке вдруг появился вкус леденца. Большого, ярко-красного, на палочке. Постоял у спальни отца Хартли... Стоял долго, но заходить не стал, хотя несколько раз брался за дверную ручку.
   Он мог бы бродить еще долго. Но ему предстояло сделать одно важное дело. То, из-за которого он вернулся.