Неизвестен Автор. Флот (Флот - 1)

   Они должны были выйти где-то вблизи того места, где я вернулся в обычное пространство. Непревзойденные мастера в пользовании гравитационными сферами для торможения, они имели для такого маневра прекрасные условия - две маленькие звезды, находящиеся на одной линии с Вифездой, достаточно далеко для того, чтобы обеспечить им аккуратную посадку на планете. Мой риск придавал игре особую прелесть, а моя уверенность подогревалась безрассудством рабенианского мастера камуфляжа.
   Зарядив капсулу донесением, я уже был готов послать его к "Наводящему ужас", когда вернулся в обычное пространство. Едва лишь капсула отделилась, как возникли корабли Халии, в паре тысяч кликов прямо по курсу, и их появление-подтвердило все мои предположения. Какое счастье!
   Пространственно я оказался выше их, и поэтому выглядел на локаторах кораблей как на ладони. Положив "Оцелот" в дрейф, развернулся хвостом туда, откуда пришел. Послал открытый сигнал "SOS" старым кодом, присовокупив несколько цветистых выражений, которые однажды привели меня в восторг, когда я записывал старые пленки земных таиландских бродяг, а затем начал беспорядочно панически палить из плазменной пушки на случай, если их детекторы еще меня не засекли. Наделал такую "кучу света", какую только смог, в надежде, что мой павлиний хвост разросся до непредставимых размеров и позволит мне притвориться, что меня тут уж никак не меньше трех. Ладно, пусть их.
   Мой "Оцелот" шустрая зверюшка, но мне хотелось, чтобы они уверились в обратном, я надеялся, что они примут нас за один из таких больших, битком набитых людьми кораблей-разведчиков, проследить и уничтожить который составляло для них особое наслаждение. Чем ближе они подойдут, тем быстрее поймут свою ошибку. Я слал и слал "SOS" на нескольких языках Альянса, сдобренных таиландским сленгом. До тех пор, пока три самых нетерпеливых не бросились мне навстречу. Теперь следы от плазменных вспышек останутся тут денька на два. Я позволил им подойти достаточно близко и слегка потрепать меня. Оказавшись в области их досягаемости, понимал, что одно прямое попадание - и я навсегда калека. Но выбросил эти мысли за мгновение перед тем, как пушечный выстрел отшвырнул "Оцелот" прочь.
   - Ладно, как вы теперь, мистер Хенсинг? - в миг, когда вернулось сознание, озабоченный голос показался сверхъестественно громким для моих перепонок.
   - Бодро и четко, - с облегчением ответил я, приспосабливаясь к обстановке. И вот я сделал это. Иногда у нас получается. Нет, правда. Флот основательно потрепал халианских пиратов, и кто-то, конечно же, подобрал этот обломок крушения, бесценную титановую капсулу, содержащую пленки с последними записями, которую потерял некто в звании старшего лейтенанта Билл Хенсинг. Общеизвестно, мозги без всякого вреда для себя могут бездействовать очень долгое время, до тех пор, пока они опять не востребованы.
   - Что со мной было? - потребовал я, воззрившись на мониторы. Мое смутное подозрение оправдалось - я находился в каюте Службы Восстановления Здоровья Флагмана Флота, неторопливо выступающего в окружении других кораблей, вокруг которых суетились ремонтные и сервисные службы. Выкрашенных в маскировочные цвета. У меня вырвался испуганный возглас.
   - И последнее, лейтенант.
   Я с трудом сфокусировал взгляд на угловатой фигуре хорошо известного мне капитана Деви Орбринна. Он все еще поглаживал свою щеголеватую черную бородку. Его команда возвращала меня в строй уже с полдюжины раз.
   - "Оцелот" марки девятнадцать, новая, усовершенствованная модель и... капитан Орбринн глубоко вздохнул. - Закамуфлированная. Ну в самом деле, мистер Хенсинг, вы наконец придумаете для нее что-нибудь более сносное?
   - С конвоем все в порядке? Адмирал выиграл битву? Гра спасена? Давно я тут у вас отдыхаю?
   Капитан мог оставить без ответа все мои вопросы, но у него была отзывчивая душа.
   - Да, да, нет, шесть месяцев. Адмирал настаивал, что вы должны быть в наилучшей форме. Вы возвратитесь на "Наводящий ужас" в 06:00.
   - Это ухудшает дело, Деви, но благодарю вас за все, что вы для меня сделали.
   Он довольно хрюкнул и погрозил мне пальцем.
   - Капитан Хет сказал, что у них есть что-то специально для вас - сразу, как только вы вернетесь. Считайте, что проверку вы выдержали и готовьтесь к дальнейшему. Долг зовет!
   - Что еще? - жизнерадостно отозвался я, бесконечно счастливый, что могу отвечать, и полный надежды, что по долгу службы отправлюсь спасать некую мастерицу камуфляжа.
   Именно этого и требовал от меня долг.
   ИНТЕРЛЮДИЯ
   Впервые за три месяца Джил Канар казался вполне счастливым. Час назад он лицезрел общедоступное изложение своей слегка отредактированной истории о славной победе, одержанной Флотом у Вифезды. Рука редактора, правда, убрала все упоминания о том, что перед Флотом стояла несколько иная задача - как впрочем и то, что планета по-прежнему оккупирована халианами.
   Из солнечного сада он с интересом наблюдал за попытками местного сауропода разрушить городское защитное укрепление. Зверюга была как минимум десять метров в высоту, с мощными мышцами, острыми зубами и удивительно-маленькими мозгами. С другой стороны укрепления доносился ароматный запах человечины, и динозавр просто не мог устоять перед соблазном. Он четырежды бросался на стену, и четырежды его останавливали болезненные уколы лазеров и сплошная стена, отделяющая Порт джунглей.
   Зверь уже изготовился наброситься на стену в пятый раз, когда внезапно зазвонил личный комм Джила. Он ответил, не сводя глаз с чудовища.
   - Канар слушает.
   - Джил, это Аллен. Спускайся-ка сюда. - Это был его ассистент. И голос звучал несколько возбужденно.
   - Что случилось? - Это Цель, контратака. Они приземлились. Мы получаем первые сообщения!
   Веселье Аллена было просто необъяснимо. Странно иметь дело с врагом, которого вы не можете ни приукрасить и ни получить какие-нибудь кровожадные свидетельства. А если что-то и есть, то соответствующие отделы все равно засекретят самое страшное и леденящее душу, дабы избежать паники в секторе. Немного реальных помощников на этой войне, кроме собственного отдела Джила. Он бы очень хотел получить материалы из первых рук.
   Возможно, ожидается грандиозное продолжение истории про Вифезду. Гуманность десантников будет великолепно оттенена бесчеловечным поведением халиан.
   Дэвид Дрейк. МИССИЯ СПАСЕНИЯ
   - А правда, - поинтересовался капрал первого взвода, и его голос был еле слышен на фоне грохота опускающегося корабля, - что вся операция задумана только ради того, чтобы вытащить из халианского плена племянника адмирала Мэйна?
   Капитан Ковач сурово посмотрел на парня. Тот ответил невинным взглядом, преисполненным беспечной самоуверенности, которая видимо означала: "А что я такого сказал?"
   Что и говорить - дежурное выражение лица у любого капрала.
   Ковач сделал глубокий вдох; окажись вы в Группе Быстрого Реагирования, вас там быстро научили бы тому, что нельзя требовать излишне строгой дисциплины - в противном случае в первом же бою падете смертью храбрых.
   - Нет, капрал Додд, - ответил Ковач. - Адмирал Мэйн в самом деле осуществляет общее руководство операцией, однако ни его, ни чей-бы-тони-было племянник не стал поводом к ее проведению. - И взглянул на собравшуюся роту.
   Что же, капралу он не соврал: провести операцию приказал Звездный Адмирал Форберри, сына которого - сына, а не племянника! - выкрали, видимо, халиане во время нашумевшего налета на публичный дом в Ихнатоне пять лет тому назад.
   Рота молча глядела на него; даже капрал Додд был явно сконфужен столь убедительной отповедью.
   Ковач глянул на сто три пары уставившихся глаз, и подумал сколько из них смогут смотреть на мир через двадцать четыре часа...
   Он вздохнул и щелкнул переключателем голографического проектора.
   Изображение, материализовавшееся у него над головой, было неясным и расплывчатым. Если рядом садился такой огромный корабль, как "Бонни Паркер", устройство просто не могло нормально работать без экранирования.
   Но делать нечего: здесь собралась 121-ая рота Быстрого Реагирования, а не архитектурный конгресс. Проектор работал кое-как, и этого достаточно.
   - Разведка Флота предполагает, что именно здесь находится крупнейшая на Цели тюрьма для рабов-гуманоидов, - сказал Ковач, кивком указав на голограмму. - Концентрационный лагерь. Разведчики утверждают, что транспорты с рабами опускаются на площадку, расположенную в трех километрах отсюда...
   В пространстве возник новый голографический элемент плана, из-за масштаба наполовину слившись со стеной.
   - ...оттуда грузы доставляются в лагерь воздушным грузовым транспортом, который садится на крыше административного здания, - продолжил пояснения Ковач, и изображение космопорта исчезло. Вместо него здание в центре основной голограммы вспыхнуло ярким светом и начало медленно вращаться в трех измерениях; десантники искоса, с подозрением наблюдали.
   - Основываясь на анализе захваченных нами халианских строений, пояснил командир, - разведка полагает что здание состоит из цельнолитого полиборэйта и имеет предположительно два надземных этажа, кото...
   - Такое высокое, и всего два этажа? - удивленно переспросила сержант из взвода тяжелых орудий. Вот это вопрос по делу, не то что этот полудурок Додд. - Ведь эти маленькие бестии любят невысокие помещения, так ведь?
   - Хороший вопрос, сержант Розелли, - похвалил капитан Ковач выскочку, как будто только и ждал, чтобы его прервали на полуслове. Он научился не слишком, доверять чересчур покорным и бессловесным тупицам-подчиненным. Разведка утверждает, что здание построено специально для рабов; окон, правда, в нем нет ни единого, так что оно вполне может оказаться и трехэтажным.
   Ковач быстро откашлялся, и пока никто из полудюжины десантников не удосужился прервать его, продолжил:
   - Стены и крыша здания достаточно прочны, чтобы выдержать-даже мощный удар, но его можно легко разрушить, если удастся нарушить целостность конструкции. Разведка предполагает, что взрывы вполне смогут проделать дыру в здании, а затем при помощи плазменных пробойников расширить ее до необходимых размеров...
   Двадцать первая почти полностью состояла из обстрелянных ветеранов, но даже немногие зеленые юнцы прекрасно понимали, что разведка может предполагать все, что вздумается - никто из ее так называемых аналитиков не полезет под пули исправлять ошибки, даже если их предположения и окажутся далекими от реальности.
   - Административное здание отделено от лагеря двойным заграждением и пятнадцатиметровой полосой. - Теперь изображение здания замерло в нормальном положении, и ярко вспыхнула заградительная система. Разделительные укрепления могут быть подорваны и разрушены огнем из автоматического оружия с крыши. Кроме того, заграждения могут быть электрифицированы.
   Десантники закивали, прекрасно понимая, что колючая проволока, может и неодолимое препятствие для толпы гражданских, но для них это не более чем бордюр из бисквита.
   Сорок восемь зданий двумя рядами протянулись по обе стороны от кубика административного корпуса - двенадцать в одном, тридцать шесть в другом; при словах капитана они вспыхнули ярким светом, а изображение ограждения потускнело.
   - Вокруг здания находятся бараки для рабов и рабочие постройки, сказал Ковач.
   Он уже было открыл рот, чтобы продолжить инструктаж, но внезапно остановился, вспомнив о рабах халианцев... об отце и матери, погибших у Грэйвели... о теле сестры, выброшенном двумя неделями позднее на Ля-Фарже, когда тот же рейдер приземлился, чтобы пополнить запасы...
   И вот теперь перед ними именно та самая кладовая халианцев.
   - Разведка не имеет ни малейшего представления о внутренней планировке. - Ковач усилием воли заставил себя продолжать, хотя несколько раз до этого тщетно пытался сфокусировать взгляд на своих десантниках. Они в полном обмундировании, развалившись, сидели на заправленных койках. Некоторые бессмысленно смотрели на капитана.
   - Возможно, в бараках есть вооруженная охрана - а может быть, и нет, быстро продолжил он, стараясь подавить ненужные эмоции.
   А нужным он считал только уничтожение всех хорьков во Вселенной - всех до последнего.
   - Если даже охрана и есть, она скорее всего не вооружена. Хотя вам хорошо известно, что даже безоружный халианин - противник очень опасный.
   - Это похуже, чем обстрел из пушек, - прорычал кто-то из угла.
   - Да, - подтвердил Ковач; в его голосе зазвучал металл. - Я хочу, чтобы это услышали все те десантники, которые бросаются собирать трофеи еще до того, как выполнена поставленная задача. Все меня поняли?
   Новички могли подумать, что это пустая угроза. Ветераны же знали хорьков не понаслышке и они прекрасно понимали, что опасность встречи с халианцем один на один переоценить невозможно.
   Ковач глубоко вздохнул и, обретя наконец полный контроль над своими эмоциями, продолжил брифинг.
   - По внешнему периметру также двойное заграждение и наблюдательные вышки.
   Изображения вышек на голограмме засверкали, как ниточки бриллиантов.
   - На большинстве вышек установлено автоматическое оружие, - бесстрастно сказал Ковач, - но есть и скорострельные плазменные пушки... - шесть бриллиантов выделились на фоне остальных, - ...противовоздушной обороны. Там также находится пара ракетных батарей. Тяжелые противокорабельные ракеты.
   - Вот это да... - ошарашенно произнес капрал Додд и выругался. Сейчас он уже не прерывал командира; скорее, просто выразил общее мнение.
   Которое вполне совпадало с личным мнением самого капитана Ковача.
   - Сэр? - спросил сержант Атватер из третьего взвода, чернокожий уроженец Земли, которого вот-вот должны были отправить в офицерскую школу. - Какими силами мы располагаем для штурма укрепления?
   - Правильный вопрос, - похвалил Ковач. - "Мимолетная Кэролл Энн" и "Божья коровка Джонсон" приземлятся поближе к внешнему ограждению. На подавление восточного сектора отводится один-два-ноль секунд... - на голограмме высветились цели для ударов, - ...западного - одна-две-три секунды. Каменс и Экланд полагают, что их роты ничуть не хуже нашей... Ковач не смог удержаться от улыбки, вспомнив как они в кабинете адмирала Мэйна обсуждали детали предстоящей операции. - ...так что надеюсь, они справятся.
   - Э-э, сэр? - еще раз подал голос Атватер, не отводя глаз от освещенного периметра концентрационного лагеря; - А где же будем мы?
   - "Бонни Паркер" опустится прямо на крышу административного корпуса, спокойно сказал Ковач. Он не стал менять голограмму; все десантники и так ели глазами своего командира - даже командиры взводов, которые уже были посвящены в детали. - Вы - лучшие во Флоте, парни, лучшие из лучших.
   Десантники промолчали.
   - Да, лучшие, - продолжил Ковач после секундной паузы. - Командиры взводов дадут вам индивидуальные задания. Э-э... - Он посмотрел поверх голов. - Мне было приказано, э-хм... подчеркнуть, что высшее командование считает спасение пленных главной целью всей операции. - Он откашлялся. Есть еще вопросы?
   - Так, значит, вы хотите живьем отдать нас в лапы хорьков? - потрясение сказал капрал Додд.
   Рядом с Доддом сидел сержант Брэдли - невысокий, плотный, с розовой лысиной, оставшейся на память о вражеской плазменной пушке.
   Он повернулся к Додду, и отчетливо произнес:
   - ЭТО ТЫ СКАЗАЛ?
   - Не-а, сержант, - прошептал Додд.
   Брэдли повернулся к командиру - на его лице читалась боль рыбака, у которого только что сорвалась с крючка огромная рыбина.
   - Кто-то еще...
   - Сэр? - Решительно произнес Атватер. Его рука приподнялась, однако вверх был направлен только указательный палец - компромисс между учтивостью и честью. - Есть ли хоть слабая надежда, что огневые позиции халиан будут подавлены до того, как мы окажемся в центре пекла?
   Ковач кивнул, но этим продемонстрировал лишь разумность вопроса, а не возможность положительного ответа.
   - Что до этого, - осторожно ответил он, - то есть мнение, что когда халиане увидят нас, опускающихся на их родную планету, первой их реакцией будет уничтожить всех своих рабов. Таким образом...
   Он помолчал, давая десантникам время обдумать услышанное. Если вся операция займет больше часа... Это будет последняя операция для всех здесь присутствующих. Возможно, что последний солдат будет убит всего лишь через несколько минут после десантирования.
   - Таким образом, - продолжил Ковач, - штурмовой корабль атакует позиции перед нашим прибытием, чтобы подготовить плацдарм. Мы - штурмовая группа будем следовать с трехсекундным интервалом. Пока мы будем на поверхности, никаких иных сил Альянса возле планеты не ожидается.
   - Ну ничего себе... - не удержался кто-то от комментария.
   Командор Херэннис окаменел на месте, как будто хорьки заграбастали его прямо в крошечном кабинетике Ковача - малюсенькой комнате, отделенной от площадки стенами из пленки, прекрасно пропускавшими свет и звуки извне. Но не только гнев сковал военного секретаря самого Великого адмирала Форберри - он испытывал целую гамму эмоций.
   - А я говорю, - заявил Ковач, восседая на единственном стуле, Херэннис отказался занять его, а два стоящих человека одновременно в комнатке просто не поместились бы, - что для этого мне нужен прямой приказ подчиняться именно вам.
   В руке он держал десантный нож лезвием вверх. Лезвие было столь тонким, что на нем просто нельзя было сфокусировать взгляд - как ни старайся.
   - Но вы же ЗНАЕТЕ, что я не в силах отдать подобный приказ! задохнулся от негодования Херэннис.
   Ковач посмотрел снизу вверх на великолепный мундир штабного секретаря все говорило о том, что он намного превосходит капитана в социальном, служебном и - без сомнения - интеллектуальном отношениях.
   - Да, командор, - мягко сказал офицер-десантник. - Догадываюсь. И теперь, если вас в самом деле беспокоит успех всего дела, я займусь поисками наиболее приемлемого пути для выполнения поставленной задачи.
   - Да, я... - пробормотал Херэннис и аж затрясся от гнева. - Вот он... это как раз тот голографический чип, о котором мы говорили.
   Голография была только частью возможностей обычного шлема-десантника; в них было впихнули столько датчиков и записывающих устройств, что командир после боя мог проследить за действиями каждого бойца, как-будто все время выглядывал из-за плеча.
   Но на безопасном расстоянии.
   Ковач бросил нож на складной столик, служивший одновременно клавиатурой компьютера. Взяв голографический чип у командора, он вставил его в проектор. Это устройство отличалось капризным норовом; пришлось немало повозиться, прежде чем в воздухе возле самой пленочной стены появилось изображение.
   - Так значит, вот этот парень? - задумчиво произнес Ковач. - Я вложу это в шлемы, прежде чем мы отправимся.
   Достопочтенный Томас Форберри был далеко не мальчиком. На вид ему было где-то между сорока и пятьюдесятью, а ведь это было несколько лет назад. Голубые глаза, пышущее здоровьем тело, темно-русые волосы с кудряшками.
   Но несмотря на кудряшки, лицо волевое и жесткое. Юный Томас не последовал за своим отцом во Флот, продолжая заниматься семейным бизнесом. Видимо, Форберри был достаточно богат, даже если не принимать во внимание возможности, предоставляемые адмиральской должностью для выгодного вложения капиталов.
   И помощи семейному бизнесу.
   - Да, за пять лет всякое могло... - начал было Ковач, понизив голос, ибо не мог решиться заговорить о том, что могли сделать с человеком пять лет рабства у таких нелюдей, как хорьки. Даже если ему и удалось выжить.
   - Да, он все понимает, - сказал Херэннис, но тут же спохватился. - Я все понимаю. Я, э-э... все понимаю... Знаю, вы можете подумать...
   Ковач жестом прервал мучительный поиск слов, призванных скрыть смущение.
   - Поймите, командор, - мягко сказал он. - Никто в моем подразделении не считает такую задачу чем-то из ряда вон выходящим. Если высшее руководство сочло ситуацию настолько деликатной, что дало команду нарушить положения руководящих документов - что же, значит у него были на то основания. Передайте своим друзьям, что беспокоиться не о чем.
   - Благодарю вас, капитан, - ответил Херэннис так, как-будто и в самом деле был ему благодарен. Он не решался заговорить, но наконец посмотрел офицеру прямо в глаза: - Неофициальное вознаграждение, которое вас ожидает, будет более чем достойным - в денежном смысле. Но я хотел бы, чтобы вы понимали - ни я, ни кто-либо еще не думает даже в малой степени компенсировать деньгами тот риск, которому вы подвергаетесь.
   - Командор... - сказал Ковач. Его рука непроизвольно сжала рукоять кинжала, но он тут же сообразил, что этот жест может быть неправильно понят. - Я потерял свою семью в инциденте у Грэйвели...
   - О, простите...
   - ...и половина моих парней сказала бы вам примерно то же самое, быстро прервал он Херэнниса. Увидев легкое сомнение, промелькнувшее в глазах посетителя, он улыбнулся.
   - Да, это сравнительно высокий процент. Высокий даже для десантников, не говоря уже обо всем Флоте. Но если вы посмотрите личные дела задействованных в операции подразделений - а не только моего - то увидите, что я был прав.
   Херэннис кивнул и облизал губы.
   - И кроме того, - продолжил Ковач, все с той же дежурной улыбкой, - нам первыми придется увидеть воочию, что хорьки могут сделать с людьми. Вы ЭТО понимаете?
   Херэннис снова кивнул. Теперь он глядел на Ковача, как-будто тот был коброй, внезапно появившейся за окном. Ковач выключил проектор.
   - Вы правы, командор, - сказал он. - Мои ребята идут в бой не из-за денег - будь-то ваши деньги или же наши официальные пять процентов надбавки за риск. За деньги мы даже не согласимся отказаться от участия в операции.
   Сильная вибрация "Бонни Паркера" была одинаково невыносима во всех отсеках. Одно утешало - садиться им на этот раз довелось при дневном свете. Посадочная площадка ярко освещена, так что можно видеть лица соседних десантников, совершенно опустошенные от страха.
   Еще можно увидеть, что конструкционные панели опускающегося корабля вибрируют с амплитудой в несколько сантиметров - величина, безусловно больше предельно допустимой - и с любопытством подумать, а не опрометчиво ли отправляться в таком виде, без прикрытия, под огонь противовоздушных батарей хорьков.
   Сильный толчок заставил вскочить всех десантников, сидевших на корточках на палубе.
   Ковач, одной рукой державшийся за какой-то кронштейн, а другой сжимавший ружье, громко выругался, но проклятья застряли у него в горле. Это была не ракета - просто ударная волна от штурмовика, обогнавшего их и нырнувшего вниз, чтобы освободить зону посадки...
   Если только в списке целей, как и планировалось, значились и ракетные батареи.
   Ковачу захотелось помочиться. Он привык это делать перед самым началом операции. И помочиться не куда-нибудь, а в собственные штаны.
   Три плазменных струи ударили в корпус "Бонни Паркера". Корабль резко отбросило в сторону.
   Магнитные экраны рассеяли облако частиц, но причальные огни мгновенно погасли, а в центральном отсеке они не загорелись даже тогда, когда в остальных вновь появилось освещение.
   - Начинается, - сказала капрал Сенкевич, двухметровый гигант, расположившись рядом с капитаном Ковачем, поскольку в соответствии с планом операции она назначалась его помощником.
   Ковач и Брэдли могли собирать свои собственные данные. В роте не было никого, кто мог бы лучше прикрыть под огнем своих товарищей.
   Выдержка Сенкевич была, как обычно, безупречной. Пятикратная перегрузка вновь бросила десантников на палубу.
   Автоматическое оружие, от которого было мало проку до тех пор, пока действовали экраны, начало свою барабанную дробь. Кластерные бомбы корабля взорвались далеко внизу.
   "Бонни Паркер" был невелик для межзвездного корабля, но просто огромен в сравнении с большинством других транспортных средств, разработанных человечеством. Корабль замедлил ход, а затем двинулся вперед до тех пор, пока робот-пилот не остановил махину и не перевел ее в режим парения. Посадочные люки начали медленно раскрываться, пока последние кластерные заряды еще взрывались с громким рычанием и яркими вспышками.
   - Бей их! - прорычал Ковач по свободному каналу, когда десантники выпрыгивали из десантных люков корабля.
   Газовые струи подъемных двигателей корабля ударили их по ногам, и некоторые упали на гладкую поверхность крыши. Обычно десантный корабль просто опускается на поверхность, но крышу здания он мог запросто разрушить своим весом. Двигатели могли удержать корабль на весу хоть сутки напролет, если только хорькам не удастся его сбить. В этом случае корабль просто сомнет здание.
   Но пока этого не случилось, никто из двадцать первой не собирался умирать от излишних переживаний.
   Ковач сразу же увидел трупы нескольких десятков халиан, в беспорядке разбросанных по крыше здания. На мордах застыл угрожающий оскал; в руках оружие, из которого они обстреливали столь неожиданно опустившийся на них корабль до тех пор, пока кластерные заряды не уничтожили все живое.
   Неподалеку раздался оглушительный взрыв, и почти одновременно пронзительный крик. Неподалеку от Ковача лежал уже отвоевавший свое капрал Додд. Одна нога задрана высоко вверх, второй и вовсе нет - оторвана неразорвавшимся кластерным зарядом, на который наступил капрал.
   - Проследить... - коротко бросил он командиру взвода по командному каналу связи.