Неизвестен Автор. Прорыв (Флот - 3)

   Но это замечание произвело чудодейственное воздействие - Инглиш, шлепнувшийся на свое место и с усилием убравший руку с пояса, где висел старомодный, работающий на кинетическом принципе, но тем не менее смертоносный пистолет, был благодарен Сойеру за его вмешательство. Если он и собирается пристрелить Гранта-Наблюдателя, то для этого у него еще масса времени и сделать это надо либо в неразберихе боя, либо найти более вескую причину, чем простое недовольство критикой Гранта в адрес Флота.
   Инглиш был не единственным, чье настроение резко изменилось после замечания лейтенанта. Десантники принялись обмениваться шуточками насчет халиан, и общая напряженность понемногу спала.
   Что было чертовски любезно со стороны Всемогущего, где бы он ни находился, ведь они были уже совсем близко от точки высадки.
   Через две минуты красный свет перестал мигать. Инглиш привстал со скамьи, засек время и заговорил:
   - Помните, мы должны захватить ремонтную базу и удерживать до тех пор, пока на смену не подоспеет милиция с Бонавентуры - это план А. План Б - мы уничтожаем их и собираемся у Десяти Колец...
   - Причем с пленными, - прибавил Грант.
   - Все слышали, что сказал этот человек? - спросил Инглиш, не осознавая, что в этот момент улыбается. - Остальные указания получите по связи. Когда начнется торможение, подключайте ваши шлемы.
   Тут упомянутое торможение и началось. Инглиш от толчка шлепнулся обратно на скамью.
   Управляемый спуск на несколько секунд сменился антирадарным маневром. Все уже надели шлемы и проверяли перчатки, зарядные сумки, ружья, энергетические ранцы и остальное снаряжение.
   Сквозь визор шлема интерьер десантного корабля выглядел совершенно по-другому, но это мало волновало Инглиша. Левый дисплей шлема показывал номера и условные графические изображения для каждого из его людей голоса принятые и голоса идентифицированные: разноцветные знаки, которые нельзя было неправильно истолковать.
   Сквозь световой фильтр все окружающее казалось погруженным в полумрак, напоминая об узких долинах Эйриша. Инглиш отрегулировал фильтр и начал проверять настройку своих секретных каналов связи и двусторонних линий.
   - Сойер? - сказал он без всяких прелюдий. Соратник сейчас, же переключил его на двусторонний канал.
   - Да, босс, - услышал он голос Сойера. Желтый указатель над цифрой два на дисплее показал капитану, что его помощник задействовал секретный канал, разговор по которому кодировался. - Как вам это нравится? Этот Соратник действительно может читать мои мысли. Прямо опередил мое намерение сказать вам, что этот ублюдок Грант получит от меня крайне нелестную характеристику в рапорте, который я составлю после боя.
   - Дельта Три, нас все время записывают, - официальным тоном напомнил Инглиш своему офицеру. - Хотя это не означает, что я не согласен с вами.
   - Дельта Два, сэр, - ответил Сойер. - Заставим этих щенков шевелиться... если вы конечно готовы, сэр.
   Общий канал включался так быстро, что Инглиш даже не успел среагировать - должно быть, как написано в инструкции, Соратник получил подсказку его нервных импульсов.
   И тут Инглиш услышал незнакомый голос, голос, который не слышал никогда прежде и был бы до чертиков рад никогда его не слышать. Голос был ясный, немодулированный и больше всего напоминал компьютерную систему, сообщающую новый телефон старой подружки.
   Но голос отнюдь не сообщал никаких данных - он отдавал приказы. И доносился голос не извне, а принадлежал вделанному в его шлем электронному Соратнику, перехватившему командование. По общему каналу его слышали все подчиненные Инглиша:
   - Дельта один обращается к "Красной Лошади". Приготовиться команде Альфа Один-Один - шестнадцать секунд, пятнадцать, четырнадцать...
   - Дьявольщина, - растерянно буркнул Сойер по двусторонней линии, позволявшей переговариваться, не выходя из общего канала. - Это же мое дело...
   Инглиш выругался и ответил:
   - Это не я, а чертов шлем. - Дельта Один был кодом, зарезервированном для скутера. Через этот канал могли поступать приказы со стороны, замечания Наблюдателя и разведданные от Джоанны Меннинг. Не теряя времени на возню с дисплеями, Инглиш хлопнул по переключателю секретной линии и удостоверился в том, что она задействована.
   - Подождем до того момента, когда окажемся на поверхности, Сойер. Любая штуковина, изготовленная в Альянсе, должна иметь выключатель.
   - Чертовски надеюсь, что так, - буркнул Сойер и поднялся, чтобы проверить канаты. Мастер по прыжкам открыл люк отсека. - Кому нужен командир, которого нельзя в случае чего ненароком прикончить.
   Инглиш ничего не ответил. Он приводил в порядок собственные чувства, не желая десантироваться в таком раздражении. Он убеждал себя, что Соратник не стал бы вмешиваться, если бы они с Сойером действовали так, как обязаны были действовать - быстро и не рассуждая. Он сконцентрировался, стараясь успокоить пульс и замер, пытаясь угадать каждый последующий шаг исчезающих в люке десантников, пока не настал его черед ринуться с реактивным ранцем навстречу тому, что поджидало его на Бычьем Глазе.
   Инглиш вовсе не был любителем острых ощущений и не испытывал особой тяги к прыжкам с реактивным ранцем и тяжелым снаряжением из низколетящего скутера. Немного помогало только то, что сила тяжести на Бычьем Глазе на одну восьмую меньше, чем на его родной планете. Кроме того, кругом стояла темень, как в желудке у хорька, и Инглиш собрался было записать одно очко в пользу Джоанны Меннинг.
   Собирался до тех пор, пока они с Сойером не приземлились в назначенном месте и не обнаружили, что в пределах чувствительности сенсоров шлема не видно ничего, даже отдаленно напоминающего командирский джип. Ручной сканер тоже слепо мерцал пустым экраном. Поэтому Инглиш отобрал очко, авансированное было Меннинг.
   Значит, пока что счет один-ноль: халианам ноль, "Красной Лошади" ноль, разведке Флота ноль и командованию "Восьми Шаров" один - поскольку они проделали дьявольскую работу, разбросав ударную группу по всей координатной сетке.
   Инглиш и Сойер находились в постоянном контакте со всеми бойцами 92-й. Каждая пара или тройка десантников оказалась точно в том месте, где должна была оказаться. Десантники видели как раз то, что и должны были видеть. Единственная неприятность состояла в том, что эти чертовы шлемы вели людей по графику с нечеловеческой дотошностью, и раздающийся в ушах компьютерный голос действовал на нервы десантникам, обычно не отличающихся особой впечатлительностью.
   Однако в руководстве ничего не было сказано о деморализующем воздействии на психику того обстоятельства, что какая-то машина говорит тебе когда ложиться, а когда бежать, когда поворачивать направо, а когда налево, когда и куда целиться.
   И к тому времени, как Омега ввязалась в перестрелку, все были так напряжены, что Инглиш решил отнять очко, которое он мысленно присудил Гранту.
   Они с Сойером с трудом пробирались по колено в грязи, которая в окуляре прибора ночного видения походила на свернувшуюся кровь. Каждый из них прослушивал одновременно общий и индивидуальные каналы связи, так что командиры могли слышать тяжелое дыхание и проклятия каждого из десантников. Поэтому услышали и то, как все стихло, когда Омега попала в переделку.
   Вся эта хваленая техника вместе с Соратником оказалась не в состоянии обеспечить голографическое изображение на том же уровне, что и старое, надежное оборудование, к которому привык Инглиш. Он попробовал пошарить в эфире, но так и не смог отыскать того, что его интересовало. Вконец рассвирепев, он рявкнул, не обращаясь ни к кому конкретно:
   - Может эта чертова система показать мне, что творится там, где находится Омега?
   Ба-бам! Перед глазами тут же возник расщепленный надвое экран, показавший то, что видели два десантника группы Омега. Но экран не позволял видеть такие пустяки, как то, что творится под ногами десантников. Инглиш чертыхнулся. Где, черт побери, он вообще находится и что делают остальные его люди.
   Ослепший и ошарашенный, он споткнулся и упал на колени.
   - Капитан, с вами все в порядке? - раздался в наушниках голос Сойера.
   Сознавая, что все, что он сейчас скажет, будет записано и позже подвергнуто скрупулезному анализу, Инглиш очень медленно и осторожно произнес:
   - Дельта Три, со мной все в порядке. Если не считать того, что я ни черта не вижу, кроме того, что видит Омега, вступившая в бой с неприятелем. В основном деревья и вспышки выстрелов. Я собираюсь отключить эту систему и, насколько это возможно, вернуться к моему старомодному и отсталому оборудованию. От него я, по крайней мере, знаю чего можно ожидать.
   Тяжело дыша, Инглиш сидел в грязи и прислушивался к стуку собственного сердца, которое в этот момент звучало громче, чем двадцать других источников звуков, которые отслеживала командная система.
   Когда трясущимися пальцами он отыскал наконец нужный переключатель, отключил голографический экран и получил возможность видеть, что творится перед его носом, Сойер сказал:
   - Сэр, вы не слышали, что Омега докладывает об этой перестрелке?
   - Нет, я был слишком занят этими проклятыми игрушками, - пробурчал Инглиш.
   - Они говорят, что не могут засечь врага. У них такое впечатление, что их атакуют невидимки, роботы или что-то в этом роде. Масса выстрелов, вспышек - но ни одного халианина.
   - Что за черт? - скользя по грязи, Инглиш поднялся на ноги. - Что еще за невидимки?
   Через прозрачный щиток шлема, пересеченный координатной сеткой, Инглиш увидел фаталистически пожимающего плечами Сойера - вернее его огромный, зловещий силуэт на фоне просветленного с помощью электроники ночного неба. В одном направлении небо было немного светлее.
   - Не знаю, сэр. Похоже, мы влипли в какую-то передрягу. Надо выяснить в чем дело.
   - Сейчас, только просканируем этот квадрат для записи, Сойер. - Инглиш медленно начал крутиться на месте вокруг своей оси, методично сканируя окружающую местность сверхчувствительным прибором ночного видения. Совершив полный оборот, он отчетливо произнес. - Нет, вы только посмотрите, сержант... то есть лейтенант Сойер. Аппаратура шлема показывает полное отсутствие халиан в этом районе. Давай-ка поспешим в квадрат тридцать восемь.
   И Инглиш, не обращая внимания на болтающееся на груди АПОТ-ружье, направился в сторону, где на фоне ночного неба отчетливо сверкали огненные вспышки - туда, где Омега сражалась с невидимым врагом.
   Перекрывая бормотание динамика, по выделенному каналу ворвался голос Сойера:
   ...послушайте, мне это дерьмо совсем не нравится. Почему бы нам не попросить скутер произвести рекогносцировку?
   - Потому что они и так слышат нас, старина, - ответил Инглиш с огромным удовольствием представляя себе, что сейчас делается на борту десантного скутера. - И они лучше нас знают, что здесь творится. Ты хочешь, чтобы я попросил о разведывательном полете? Если он так необходим, то почему тогда Дельта Один не попросил об этом?
   В левом верхнем углу щитка шлема Инглиша, на контрольной панели переговорного устройства появился фиолетовый указатель. Похоже, Сойер знает это оборудование куда лучше, чем он сам. "Хорошо, если разговор в этом фиолетовом режиме на записывается", - отстраненно подумал Инглиш, вслушиваясь в слова Сойера.
   - Тоби, этот Грант - просто грязная свинья; ради того, чтобы доказать свое, он с легкостью бросит нас гнить здесь. А мы ведь даже не знаем, какой результат ему нужен - положительный, отрицательный или что-то третье.
   - Я не могу переключить свой канал на твою линию, - предупреждающе и осторожно ответил Инглиш.
   - Вот здесь, - Сойер потянулся к нему и переключил тумблер. Его рука в перчатке задержалась на груди Инглиша. - Меннинг сунула мне плазменное ружье, армейское. Не странно ли?
   Надеясь, что фиолетовый цвет означает именно то, что предполагает Сойер, Инглиш ответил:
   - Она хочет, чтобы ты застрелил его?
   - Нет, она хочет, чтобы я вернулся живым. Ты же знаешь, Джоанна не способна нарушить устав. Она ничего мне не сказала.
   - Вот как?
   - Ладно, ладно, я ведь не говорю, что это правильно. Но он просто вытирал об нее ноги, даже самое большое начальство не должно вести себя так с подчиненными.
   - Полегче, Сойер. Ничего с ней не случится. Кроме того, об меня он тоже вытирал ноги, да еще перед Падовой, так что я сочувствую вам. Но они там все такие. Да и она тоже не лучше, вспомни. Все они требуют от человека невозможного и полагают, что в этом и состоит их долг.
   - Она не дала бы мне плазменное ружье, если бы наши дела не были бы совсем плохи.
   - Эй, парень, мы в зоне войны. Здесь дела всегда плохи, иначе нас здесь и не было бы. Чего ты хочешь? Чтобы я вызвал их сюда, так что ли?
   - Кого, Джоанну? Да нет же, черт побери! Просто я подумал, что поскольку все это задумал этот Наблюдатель, он тоже должен находиться здесь и наблюдать, рискуя своей шкурой вместе со всеми нами.
   - Я подумаю, что можно сделать. Но должен тебе сказать, я от души надеюсь, что ты действительно знаешь, как обращаться с этими фиолетовыми указателями.
   - В арсенале этого человека нет ни одной следящей системы, которая бы не имела блокировки.
   - Тогда немедленно отключи и мою - а то мы ничего не сможем услышать. Покажи мне, как она включается, и давай вернемся к войне.
   Через несколько мгновений Инглиш принялся докладывать на волне Дельты Один: "...принимая во внимание сообщение о невидимом противнике, мы считаем, что возникли непредвиденные трудности. Просим Наблюдателя с Десяти Колец прибыть на место боевых действий".
   Ему ответил голос Джоанны Меннинг, слышимость была такая хорошая, что опознавательный знак, который она использовала, оказался излишним.
   - Дельта Два, Наблюдателя нет на месте. Вы нашли транспортные средства?
   - Никак нет, мадам. Но вероятнее всего, они все равно застряли бы в грязи, так что нам пришлось бы еще хуже. Конец связи.
   Они уже подходили к роще деревьев с невероятно толстыми стволами, когда по ним открыли огонь. Красные, зеленые и желтовато-белые вспышки выстрелов на мгновение перегрузили сенсорную систему его шлема.
   Инглиш оказался на земле прежде, чем успел услышать предупреждающий крик Сойера. До его сознания дошло тихое бормотание Соратника "...укройся, укройся; отстреливайся, отстреливайся".
   Соратник, опасаясь то ли за себя, то ли за своего хозяина, отключил всю дистанционную связь. Инглиш теперь не мог видеть поле боя через шлемы своих бойцов.
   - Проклятие, ненавижу эту штуку! Запишите, черт побери, если это кому-нибудь интересно, - сказал он в микрофон. - Этой хреновине кажется, что у меня не хватит ума ответить на огонь.
   Сойер уже палил по деревьям, лежа в грязи.
   И тут Тоби Инглиш впервые задумался о том, как может повести себя система АПОТ, когда человек, одетый в костюм, от которого она зависит, лежит в луже грязи.
   Приклад ружья уже покоился у него на плече, когда до него дошло, что электрическая проводимость воды не должна вселять слишком радужные надежды в человека, одетого в костюм, одна из функций которого - служить проводником. Но он постарался отогнать эту мысль. "Должны же они были об этом позаботиться".
   Вслух же Инглиш сказал:
   - Эй, Сойер! Сойер! Может быть, хватит, парень? - Лежавший рядом с ним Сойер жал на свой курок с таким остервенением, будто у него за спиной болтался неисчерпаемый источник энергии. Он палил в одну точку, туда, где раньше были деревья, а теперь стояло серо-буро-малиновое зарево с ярко светящейся сердцевиной, которую невозможно было бы описать ни в каком рапорте, поскольку... она все время менялась. Впечатление было такое, что зарево эволюционировало. Сердцевина была такой яркой, что щиток шлема затемнился, оставив чистой лишь центральную часть.
   Инглиш понимал, что должен что-то предпринять. Например, выстрелить из своего ружья. Может быть, Сойер не собирается отвечать ему до тех пор, пока не поразит цель? Когда целишься - не до разговоров, это понятно. Но у Инглиша действительно не было никакого желания стрелять из этого ружья, тем более, что его Соратник больше не советовал ему "отстреливаться". Собственно говоря, он даже не указывал Инглишу никаких целей для стрельбы.
   Прокрутив в мозгу события недавнего прошлого, Инглиш вдруг понял, что шлем вообще ни разу не сделал ничего подобного - то есть, не навел его мишень.
   Он советовал ему отстреливаться, но не нацелил ни на одного халианина, прячущегося за этими деревьями.
   - Сойер, послушай, прекрати эту чертову стрельбу! - рявкнул он в переговорное устройство. Потом решил, что, возможно, мокрая грязь каким-то образом мешает связи и, по-прежнему не сводя прицела с того места, где росли деревья, пополз к Сойеру.
   Но стоило ему прислонить свой шлем к шлему лейтенанта, как ему показалось, что мир вокруг него словно растворился. Все как-то странно переменилось. Инглиш чувствовал, как его тело будто пронизывает низковольтный разряд. Сначала он не видел ничего. Потом перед его глазами возникло сразу множество вещей, но ничего интересного с военной точки зрения, да и с человеческой тоже. Он видел плавающих в пространстве тварей, похожих то на гигантских зубастых головастиков, то на электрических угрей и всякую прочую извивающуюся нечисть. А на заднем фоне маячило нечто, отдаленно напоминавшее людей, или, точнее, инфракрасные изображения людей.
   Тогда, собрав в кулак остатки воли, он разорвал контакт и вновь повторил движение, на этот раз со всей силы ударив по шлему Сойера.
   Голова Сойера откинулась назад, плечо потеряло контакт с прикладом ружья, а палец соскользнул с курка. Все еще не выпуская ружья из рук, он медленно перевернулся на спину и остался лежать в грязи, согнув одну ногу в колене. Дуло АПОТ-ружья теперь было направлено в небо, и Сойер выпустил туда еще два заряда.
   Это было похоже на судороги, а не на разумные действия.
   Очень осторожно Инглиш выкарабкался из лужи. Одной рукой, уперев приклад в бедро, он направил на лейтенанта АПОТ-ружье, а другой - полез за своим личным оружием. Стоит только поднять предохранитель и нажать на курок - и от Сойера останется одно воспоминание. Никаких там взаимодействий силовых полей или проводимости, а просто аккуратная дырка во лбу или под подбородком, в зависимости от удачи и от того, какой выстрел вернее пробьет шлем и причинит меньшую боль его другу.
   Но сначала он должен, черт побери, удостовериться, что это действительно необходимо.
   Держа оба орудия наготове, Инглиш опустился на одно колено и сказал:
   - Сойер, скажи мне что-нибудь. Соратник, обеспечить мне связь с Дельтой Три, немедленно.
   Он затаил дыхание. На боковой панели связи появился указатель действующей двусторонней связи. Инглиш мог слышать дыхание другого человека. "Боже, не допусти того, чтобы мне пришлось его убить. Особенно сейчас, когда враг поблизости и, может, в этот самый момент наводит мушку на Тоби Инглиша, офицера-придурка, решившего поиграть в мишень: единственный возвышающийся предмет над равниной этой кроваво-красной грязи".
   - Эй, Тоби, что?.. Какого черта.
   Сойер так неожиданно приподнялся на локтях из лужи, что дуло ружья, которое держал Тоби ударилось о щиток его помощника.
   Оба заговорили разом.
   Голос Сойера звучал очень спокойно и тихо.
   - Вы хотите, чтобы я опять лег? Чтобы бросил оружие? Рассказал вам, что, по моему мнению произошло?
   Инглиш же почти кричал.
   - Не двигайся, парень. Замри, черт тебя побери, понял? Брось ружье, а потом...
   Ружье Сойера плюхнулось в грязь.
   Инглиш присел и, не сводя с Сойера пистолета, ружьем откинул оружие лейтенанта.
   - А теперь говори, приятель.
   - Я начал стрелять по этим деревьям, помните? - начал Сойер. - А потом... потом время словно остановились. Я никак не мог прекратить стрельбу. Это было немного похоже на электрический шок, но больше на гипноз. Я как сумасшедший палил по этим деревьям, а мой шлем - этот чертов Соратник - не мог выдать мне цель. Он хотел, чтобы я отстреливался, но не показал, куда стрелять, поэтому я палил по вспышкам их выстрелов... А потом вы ударили меня, и я смог снять палец с курка. Вот и все.
   - На мой взгляд, звучит неплохо. - Инглиш снова поставил свой пистолет на предохранитель и продолжил. - Вероятно, все дело в этой грязи. Наверное, когда ты лежал, растянувшись в ней, в системе что-то закоротило. Извини, что ударил тебя. - Только теперь он почувствовал, что у него самого от сильного столкновения ноет шея. - Но я должен был что-то сделать.
   - Спасибо, что не застрелили меня. Небольшая головная боль не в счет. Мне кажется, я могу уже встать...
   Дальше Сойер должен был поднять свое ружье, а Инглиш либо застрелить его, либо позволить сделать это. Он позволил.
   Они с трудом выбрались из этой чертовой грязи и поднялись по склону туда, где Сойер своей пальбой снес полквадрата, на полпути остановившись, чтобы рассмотреть поваленные деревья, которых словно разнесло взрывом.
   - Да, вот тебе и опытная система, - неуверенно произнес Инглиш.
   - Да. Вы со мной, капитан? У нас там остались люди, остались объекты, с которыми нужно разобраться. Мы должны взять под контроль большую площадь...
   - Да, все в порядке, Сойер. Только не стреляй из этого АПОТ-ружья, лежа в грязи, и я тоже обещаю не делать этого.
   Сойер, приблизившись к нему, указал на висевший у него на плече жесткий футляр, тот самый, который ему дала Меннинг.
   - Вспомните, что у нас есть кое-что получше, если, конечно, вы отдадите приказ пустить его в ход, сэр.
   Черт побери! Сойер, без сомнения, раздражен тем, что чуть было не произошло, да и он сам тоже.
   - Давай-ка вернемся к 92-й и посмотрим, не осталось ли и на нашу долю пары хвостов на шубу, - сказал Инглиш более сердечным тоном, чем ему хотелось бы.
   Голова у него все еще болела. Сойер при подъеме на холм слегка прихрамывал. Желание видеть спутника чуть-чуть впереди себя было столь сильным, что Инглиш даже не мог противиться ему, и предпочитал тащиться сзади, дабы не дать Сойеру возможности выстрелить ему в спину. И это несмотря на то, что специалист по разведке был последним человеком, которого можно бы подозревать...
   Но что же, черт побери, произошло? Инглиш убеждал себя забыть, подождать, пока он сможет просмотреть расшифровку записи. Если, конечно, Грант позволит ему сделать это.
   Это имя напомнило ему об обязанностях, и он связался с десантным скутером. Тут ему стало действительно не до подозрений. Выяснилось, что у Меннинг скопилось полдюжины рапортов об отсутствии огневого контакта с противником и сообщение о том, что Грант поджидает его на объекте, в бетонном здании, обозначенном на их схеме как 23А и фактически взял на себя руководство акцией, поскольку Инглиш "не давал о себе знать и считался пропавшим без вести".
   Он не собирался спорить. Как и не собирался выяснять, каким образом Наблюдатель оказался в самом сердце халианской ремонтной базы, если подразделение Дельта еще только подтягивается к ее границам.
   Но пока Инглиш слушал уже утратившие свою актуальность сообщения, передаваемые со скутера, ему вспомнился разговор о том, что на этот раз Падова может приземлиться сам. Это, конечно, не обязательно означало, что поддержка с воздуха оказалась в распоряжении Гранта, а не 92-й, однако вполне могло означать.
   Кроме того, имелся гораздо более неотложный вопрос. Почему в роще нет трупов халиан?
   Сойер вынул свой сканер.
   - Да, здесь кажется было и впрямь горячо.
   Но здесь не было горячо. Совсем наоборот. Здесь царил могильный холод. И это было все, что мог показать сканер, даже несмотря на то, что в светлеющем ночном небе все отчетливее проступало нечто, весьма напоминавшее грибовидное облако, только начинавшее рассасываться.
   - Это дело нравится мне все меньше и меньше, - сказал Сойер, осторожно ступая по хрустящим и рассыпающимся от прикосновения обломков деревьев все, что осталось от рощи, которую он обстрелял из своего АПОТ-ружья.
   Но, как оказалось, осталось и еще кое-что.
   - Взгляните на это! - сказал Сойер каким-то безжизненным голосом. Он повернулся к своему капитану, и Инглиш увидел в зеркальном щитке его шлема свое искаженное отражение.
   Этот отражение было столь же анонимно, как и то, что протягивал ему Сойер - до синевы замерзший человеческий палец с поблескивающим у основания золотым обручальным кольцом. Ниже кольца пустота. Палец был тверд, как камень. И сделан отнюдь не из гипса. Инглиш ковырнул выступающую кость, и она начала крошиться под его пальцами.
   - "Черт возьми, да это были люди! Так вот почему Соратник не выдал нам цели. Он искал халиан, а не людей.
   - Почему же тогда он не принял этих людей за своих?
   - Мы не требовали от него этого, а он не считал их своими - по крайней мере, я чертовски надеюсь, что это не были наши десантники или Бонавентурская милиция. Нет. В нас стреляли не свои. Этого просто не может быть.
   - Ну да ладно, пора проверить личный состав, - сказал Инглиш, мысли которого опять вернулись к предстоящей встрече с Наблюдателем. - И получить донесение о текущем положении дел. По дороге нам нужно будет кое-что решить.
   Ему казалось, что он полностью владеет своим голосом, но Сойер ответил.
   - Не берите в голову, сэр. Мы ведь все равно пока не понимаем, с чем столкнулись.
   - Ты, может быть, и не понимаешь, - бросил Инглиш, ускоряя шаг.
   Ему пришлось пробежать по вражеской территории почти два квадрата, прежде чем он увидел первого настоящего противника.
   Бывает, что человеку всерьез хочется, чтобы оказалось, что он ошибается в некоторых людях. Угодив в самую адскую переделку в истории Десантных войск, Инглиш все еще продолжал надеяться на то, что он ошибся в этом гражданском Наблюдателе Гранте.