Немцов Владимир. Аппарат 'СЛ-1' (Тени под землей - 2)

   Сандро тоже секретничал, ему не следовало говорить об "СЛ-1" и тем более рассказывать о наших испытаниях.
   Он решил обойти этот скользкий вопрос, касающийся рубидия, и выяснить у студентки, не была ли она утром в нашем лагере.
   Разговор начался о спорте.
   - Простите меня, - говорил Сандро, - человек я приезжий, из Москвы, никого здесь не знаю. Но я тоже занимаюсь спортом. Увидел своего одноклубника и решил к вам подсесть.
   - Вы, значит, из "Динамо"? - недоверчиво спросила девушка, подцепив ложечкой шарик мороженого.
   Сандро не на шутку смутился. Собственно говоря, он никогда не был членом спортивного общества "Динамо" и всегда выступал под флагом "Молнии". К тому же занимался спортом, который мало интересовал девушек, - городками.
   В этом он не мог признаться, боясь, что начатый с таким трудом разговор может наскучить незнакомке и она уйдет. Очень ей нужны городки!
   Сандро пытался определить, может ли она быть мотоциклисткой. На вид ей лет двадцать пять, у нее волевое открытое лицо, сильные руки. Наблюдательный Сандро, который все больше склонялся к этому предположению, мог даже утверждать, что в еле заметных трещинках на ее ладони остались несмываемые следы масла от мотора.
   Девушка спросила, каким спортом занимается Сандро.
   - Видите ли, тут дело сложное... - нерешительно мямлил он. - Я все люблю: городки, футбол или, например, греблю...
   - Как ходите? В шестерке, восьмерке, в одиночке? - заинтересовалась собеседница.
   Городошник не имел никакого понятия об этом спорте.
   - По-всякому, - ответил он, - когда какая компания подберется, иной раз столько ребят насядет, чуть лодку не перевернут. А я плавать не умею...
   Девушка широко раскрыла глаза.
   - Зачем не умею? - поправился Сандро, - кролем не умею, я больше на спине плаваю. Ну и вообще вольным, так сказать, стилем. Этими... как их, саженками...
   Спортсменка нахмурилась, взглянула на часы и стала поспешно доедать мороженое. Это совсем не входило в планы Сандро.
   - А больше всего я люблю мотоцикл! - выпалил он и уставился на незнакомку: какое это произведет впечатление?
   Окинув его равнодушным взглядом, девушка ничего не ответила.
   - Замечательный спорт! Очень интересный, - продолжал разглагольствовать Сандро. - Несешься, как ветер. Мотор рычит, вздрагивает. У него свой характер. Понимаете, я хочу сказать, что для меня мотор - как живой человек. Я никогда на него не сержусь, - уже позабыв обо всем, говорил Сандро, затронув свою любимую тему. - Если ты его знаешь и немножко ухаживаешь, он никогда не подведет.
   - По-разному бывает, - неожиданно возразила спортсменка. - Иной раз засорится карбюратор, загрязнятся свечи или, скажем, в бензин попадет вода. За всем не углядишь.
   Сандро сразу же вернулся к действительности.
   - Вам тоже приходится возиться с моторами? - спросил он, чувствуя, что еще немного - и он узнает, была ли эта спортсменка у нас в лагере.
   - Да, уж и натерпелась я от него! Помню как-то на соревнованиях на последнем километре чихать начал, - с не меньшим увлечением, чем Сандро, рассказывала она. - Смотрю, "Крылья Советов" меня обходят, а он все чихает. Потом "Молния" вырвалась, а он опять чихает, как простуженный. Ну, думаю, из-за его насморка все пропало. Вдруг он опомнился, чихнул в последний раз и уже не сдавал до самого конца. Две секунды я тогда выиграла.
   Спортсменка вновь посмотрела на часы.
   У Сандро не оставалось сомнений. Ясно, что она мотоциклистка! Теперь надо выяснить: не интересовалась ли она в то утро нашим лагерем? Сандро буквально торжествовал.
   - Хорошо промчаться на заре. Понимаете, птички... роса... Замечательная прогулка...
   Девушка молчала, уткнувшись в вазочку с мороженым.
   - Кажется, я видел вас сегодня утром, - тоном следователя заметил Сандро.
   - Где? - настороженно перебила его собеседница.
   - Ну, я точно не помню, - сказал Сандро, наслаждаясь ее замешательством, своей проницательностью и, главное, успешными испытаниями "СЛ-1".
   Он решил, что аппарат привел его к желанной цели. Еще немного - и станет известно, откуда девушка взяла осколок лепидолита. В том, что она была в лагере, Сандро уже не сомневался. Аппарат не солжет.
   Откинувшись на спинку стула, он помешивал ложечкой мороженое, которое уже давно превратилось в молоко.
   - Предположим, я вас видел у моста, - продолжал он, вспомнив мост неподалеку от нашего лагеря.
   Девушка обеспокоенно посмотрела на него.
   - Вы от них? - спросила она.
   Тут Сандро растерялся. Не понимая странного волнения девушки, он не знал, что ответить. Ему пришла в голову невероятная мысль: видимо, она знала об испорченных болтах в нашей машине и имела к ним какое-то отношение.
   - Простите мою ошибку, - смущенно сказала девушка. - Мотор был в порядке, и я не могла себе представить, что получится такая неприятность.
   - Не понимаю, - перебил ее Сандро, - о чем вы говорите?
   - Мне нужно было заранее проверить, не случится ли чего на предельной скорости.
   Сандро открыл рот, потом снова закрыл, не зная, что сказать, так как девушка обезоружила его своим признанием.
   - Я очень извиняюсь, - наконец вымолвил он. - Но при чем же тут наша машина? Испытания можно проводить и на своем мотоцикле.
   Девушка с удивлением посмотрела на Сандро.
   - Какие мотоциклы? Какие машины? Я же о моторной лодке говорю. Утром ездила к мосту... - Она потупилась и тихо добавила: - без разрешения. Мотор почему-то испортился. А сегодня вечером соревнования. Меня не хотят допускать к ним. Наши говорят, что доложат судейской коллегии. А вы разве не от них?
   Потом она рассказала, что судьи должны были приехать еще вчера, что она не виновата, так как хотела испытать мотор на самых больших оборотах, и если это не получилось, то спрашивать надо не с нее, а с завода, который делает эти моторы, и вообще сейчас ей нужно спешить на работу.
   Сандро уже не слушал ее. Он чувствовал себя в глупом положении. Аппарат вел его по ложному следу. Огорченный Сандро пробормотал что-то насчет жизненных ошибок и попросил показать камень.
   Убедившись, что это не лепидолит, он подозвал официанта, молча расплатился и быстро вышел из кафе. "Ну и дурака же я свалял", - думал наш незадачливый помощник, растерянно шагая по улице.
   Опять не зная, куда идти, Сандро остановился на перекрестке. Оказывается, не так-то просто найти человека по бегающей черте на экране. Сандро с укоризной взглянул на нее и поднял брови от удивления.
   За углом улицы трещал мотоцикл. Ветер гнал бумажки по тротуару. Синий луч медленно пополз навстречу ветру. Треск усилился, и из-за угла выскочил детский самодельный автомобиль. За рулем сидел курносый веснушчатый парнишка лет двенадцати.
   Его друзья мчались за машиной, провожая восторженными криками. Вероятно, этот автомобиль с мотоциклетным мотором сделали юные техники из местного Дома пионеров.
   Сандро разозлился. "При чем же здесь тубероза? - думал он, глядя, как синий луч будто вздрагивает от ветерка, который приносил запах духов. . Неужели индекс туберозы совпадает с индексом бензина?"
   Что это не так, Сандро знал хорошо, но надо же как-то объяснить поведение синей черты.
   В данном случае оно объяснялось довольно просто: за самодельной машиной шла кокетливо одетая девушка, которая, видимо, не имела никакого отношения к этим испытаниям.
   Затем с аппаратом стало твориться что-то совсем непостижимое: синий луч указывал на каждую девушку, проходившую мимо. "
   Издевательство! - искренне негодовал Сандро. - Вот тебе и универсальный прибор! Не удивительно, что мы до сих пор не нашли рубидия".
   От огорчения он даже выключил аппарат. Долго Сандро ходил по городу, надеясь, что, может быть, какая-нибудь счастливая случайность натолкнет его на потерянный след.
   Шагая по главной улице, он вдруг почувствовал сильный запах туберозы, точно весь воздух был насыщен этим ароматом.
   Наш техник хорошо изучил инструкцию "СЛ-1", где упоминалось, что пахучие вещества обладают довольно крупными молекулами с большим удельным весом. Ему представилось, что они действительно тяжелые, - уж очень трудно дышать. Такой сильный запах можно чувствовать и без всякого аппарата, просто "невооруженным носом". "
   Почему так нельзя сказать? - размышлял Сандро, смотря себе под ноги. . Говорят же "невооруженным глазом".
   Проходя мимо нарядной витрины парфюмерного магазина, он невольно задержался. Там висел яркий плакат. "
   Получены духи и одеколон "Тубероза"! Очень стойкий запах!"
   Сандро толкнул дверь. За прилавком стояла знакомая ему девушка - будущий геолог, а пока продавщица и спортсменка. Видимо, перерыв на обед в магазине кончился, и случайная знакомая Сандро была снова за работой. Здесь она ему показалась еще более приятной и миловидной, чем тогда, в кафе.
   Почему-то смутившись, он молча подошел к прилавку и стал деловито рассматривать флаконы. Не хотелось, чтобы девушка подумала, будто он искал с ней встречи. Впрочем, Сандро ничего не имел против того, чтобы увидеть ее на соревнованиях, причем даже победительницей.
   Девушка ему нравилась, хотя позже, в своем рассказе об испытаниях "СЛ-1", он это упорно отрицал.
   Заметив нерешительность, с которой странный посетитель выбирает духи, она порекомендовала:
   - Возьмите "Туберозу". Чудесный запах. Все спрашивают.
   Сандро почувствовал, как в нем закипает злость. Эта девчонка смеет еще издеваться! Однако она ничего не знала о его неудачах, и под взглядом ее смеющихся глаз Сандро растаял и вдруг неожиданно для самого себя сказал:
   - Попрошу образец. Для научного исследования.
   Девушка снова - уже не в первый раз за сегодняшний день - удивленно посмотрела на Сандро, в глазах ее прыгали веселые искорки.
   - Самый лучший подарок, - лукаво заметила она, заворачивая флакон в розовую бумагу.
   Собственно говоря, этой "находкой" и закончились поиски Сандро в тот день, о котором я рассказываю.
   Опустив голову и волоча чемодан, Сандро возвращался в лагерь. Почти совсем стемнело, когда он, сойдя с шоссе, вступил в мелкий перелесок и стал пробираться по тропинке. Голубая черта, ярко светившаяся в темноте, указывала ему обратный путь. Упорный техник решил продолжить испытания, желая проверить, остался ли еще запах туберозы на земле.
   Флакон с духами пришлось выбросить, так как, несмотря на притертую пробку, запах все же проходил. Он был настолько сильным, что совершенно не давал возможности пользоваться аппаратом.
   Стояла тишина, ветер слегка шелестел листьями. В такой вечер не хотелось думать о неудачных испытаниях. Перед глазами нашего Сандро вставало смеющееся девичье лицо...
   Он шел, еле передвигая ноги. До лагеря было далеко.
   Впереди, в листве орешника, мелькнул луч фонарика. Запрыгала неясная тень: кто-то прятался в кустах. Сердце в груди Сандро заколотилось от волнения. Ему показалось, что сквозь листья он различает даже руль мотоцикла.
   В это время мы с Андреем вели технический спор, оценивая, каждый по-своему, результаты испытаний.
   - По-моему, нельзя требовать от нашего аппарата, чтобы он отыскивал месторождение металла, признаков которого здесь нет, - недовольно проговорил Андрей и повернул выключатель. - Следует признаться, что испытания и поиски рубидия проходят пока неудачно.
   С этим нельзя было не согласиться, и я промолчал, осматривая при свете фонаря наш мотоцикл.
   Андрей, вынул из кармана потерянный мотоциклисткой платочек и аккуратно разгладил его на колене.
   Из кустов вынырнул Сандро.
   - А ну вас к черту с вашим аппаратом, - сконфуженно проговорил он, опуская чемодан на землю.
   На железном кладбище
   Меня удивила и обрадовала способность "СЛ-1" чувствовать запах на расстоянии в несколько километров. Ясно, что в данном случае запах "Туберозы" от платочка, с которым не расставался Андрей, был перенесен ветром. Навстречу ему шел Сандро с аппаратом.
   Однако наш техник несколько иначе определял этот успех в испытаниях "по ветру". Он чувствовал себя обманутым: искал мотоциклистку, а "СЛ-1", как бы подсмеиваясь, привел его к нам.
   Мы втроем шли через луг. Издалека доносилось кваканье лягушек. Воздух был насыщен запахами трав, цветов и реки. Я подумал, что, пожалуй, даже наш аппарат не смог бы проанализировать все запахи, которые приносил теплый ночной ветер.
   Мотоцикл был испорчен: сломался болт у задней втулки. Опять болт, как тогда в машине... Я вел мотоцикл за руль, будто за рога, и он, как упрямый козел, то отставал, оттягивая мне руки, то толкал меня в бок. Мы надеялись подобрать подходящий болт на складе трофейного металлолома.
   После посещения дачи Омегина мы решили продолжать поиски рубидия. Пробродили с аппаратом весь остаток дня, но никаких признаков редкого металла не обнаружили. Завели мотоцикл и пустились было в обратный путь. Но не проехали и двух километров, как мотоцикл испортился.
   - Хорошо еще, что мы ехали медленно, - рассказывал Андрей, шагая рядом с Сандро. - Представляешь, вдруг в задней втулке лопается болт! А в месте поломки мы обнаружили то же самое...
   - Что "то же самое"? - не понял Сандро.
   Андрей вместо ответа осветил фонариком втулку колеса. Возле свежего излома как бы запеклась кровь.
   - И на машине так же, - подтвердил Сандро.
   - Точно болезнь какая-то, - мрачно сказал Андрей.
   Сандро кисло усмехнулся.
   - Это уж слишком. Я извиняюсь, металл - не живое тело. Разве можно про него говорить: заболел, заразился? Еще скажешь: насморк получил, простудился...
   - Напрасно смеешься, - ответил Андрей серьезно. - Металл может и простудиться и заболеть. Такие случаи известны науке.
   И он напомнил нам историю "оловянной чумы". Это случилось в прошлом столетии. Однажды из Голландии в Москву была отправлена большая партия олова. От низкой температуры и ряда других невыясненных причин олово в дороге "простудилось" и действительно "заболело". Когда по прибытии в Москву стали открывать вагоны, в них вместо металла оказалась серая порошкообразная масса. Все олово превратилось от "простуды" в порошок. Эту не изученную еще как следует "болезнь" называли "оловянной чумой". Причем выяснилось, что она заразна. На один интендантский склад, где в старину хранились оловянные солдатские пуговицы, случайно занесли эту "чуму", отчего все пуговицы "заболели" и рассыпались.
   - Не думаешь ли ты... - начал было Сандро, но Андрей прервал его:
   - Погоди! Кажется, мы пришли.
   Перед нами выросла черная гора со странными угловатыми очертаниями. Зубцы неправильной формы вырисовывались на фоне ночного неба.
   - Смотри, - прошептал Сандро, указывая вперед.
   У подножья горы бегал голубоватый луч, он появлялся то здесь, то там, мигая, как болотный огонек.
   Мы не спеша подходили к горе. Это был невысокий естественный холм, на его склоне громоздились груды железного лома. При свете луны уже можно было рассмотреть скелет грузовика с разбитым радиатором, голые ребра транспортера, смятые и сплющенные колеса, поднявшийся на дыбы растерзанный танк, чем-то напоминающий страшное допотопное чудовище.
   - Кладбище... - прошептал Андрей.
   - Нет, это падаль, - резко заметил Сандро, - железная падаль. Я был здесь днем...
   Опять появился мерцающий огонек. Он мелькнул справа от танка с зубчатым, как у ихтиозавра хребтом.
   Мы решили, что сторож с фонариком осматривает свое хозяйство, хотя время было позднее и вряд ли подобное усердие вызывалось особой необходимостью. Кому нужны обломки трофейных машин!
   - Пойдем, друзья, на огонек, - предложил Сандро.
   Андрей вцепился мне в плечо.
   - Погоди! - прошептал он и указал на гору.
   Я до сих пор не могу понять, это было в действительности или нет, но мне тогда почудилось, что скелет грузовика пополз вниз.
   Огонек погас. Танк с зубчатой спиной вдруг исчез из поля зрения, словно провалился. Мы стояли, настороженно прислушиваясь. Доносились глухой скрежет и как бы придушенное лязганье железа. Звуки эти казались очень громкими в тишине спокойной летней ночи. Вдруг все стихло.
   Я молчал, слыша рядом с собой прерывистое дыхание друзей. Мне думалось, что для одного дня вполне достаточно романтических приключений и без ожившего железа.
   С подчеркнутым равнодушием, притворно зевая, я согласился на предложение Сандро идти на огонек.
   Андрей обернулся, вероятно желая рассмотреть выражение моего лица.
   Мотоцикл мы спрятали в кустах у дороги и двинулись вперед.
   Стояла тишина, только откуда-то издалека доносилось стрекотание кузнечиков. Освещенные луной, неподвижно чернели силуэты танков и машин.
   Совсем неподалеку от нас мигнул и погас короткий луч.
   - Пойду вперед, - решительно сказал Сандро. - Сторожа найду.
   Через минуту его светлая фигура растаяла в ночном тумане.
   Мы устали, поэтому с радостью опустились на траву, ожидая возвращения Сандро. Я машинально, видимо уже по привычке, включил аппарат и с чувством досады заметил, что на шкале стоит индекс туберозы. Откровенно говоря, мне даже стало немного стыдно, - вместо поисков рубидия мы вдруг начали заниматься пустяками.
   С досадой я повернул ручку шкалы и поставил ее на законное место, на индекс рубидия. Взглянув на светящуюся черту, я буквально раскрыл рот от изумления: черта указывала на присутствие рубидия, была направлена прямо на склад железного лома. Может быть, там, под ним, и находится месторождение этого ценного металла? Я знал, что рубидий обычно не входит в сплавы стали. Значит, он не мог быть в этом ломе, он - только в земле... Это необходимо проверить, причем немедленно.
   - Андрей, пошли! - крикнул я.
   Ярцев нехотя встал и побрел за мной.
   Вы можете мне не поверить, но в ту ночь, путешествуя по складу металлического лома, я испытывал совершенно необычайное чувство, будто мне пятнадцать лет и я стал героем фантастического романа.
   Нас окружал железный лес. Причудливо изогнутые куски металла преграждали нам путь, мы пробирались, как сквозь таежный бурелом, перелезали через упавшие деревья с вывороченными корнями. В ту ночь мы путешествовали среди разорванных, погнутых стволов танковых орудий, скелетов машин, продирались сквозь лианы ржавых канатов и проводов.
   Андрей шел за мной и недовольно ворчал. Он никак не мог понять, зачем нужно ночью лазить в этом железном хламе, даже если под ним скрыты тысячи тонн рубидия. Надо было все детально рассчитать, промерить и взвесить, потом уже начинать поиски.
   Мы пробирались сквозь железный кустарник из обрезков проводов. Кругом нас, куда бы ни направлял я луч фонарика, возникали, как омерзительные призраки, паучьи кресты свастики, белевшие на броне изуродованных машин и танков.
   Я не мог освободиться от мысли, что на этом железном кладбище похоронен огромный человеческий труд, который мог быть направлен на созидание, а не на разрушение.
   Как нельзя воскресить человека, погибшего в огне войны, так и не вернуть к жизни плоды человеческого труда, уничтоженные войной, - они исчезают навеки: тысячи машин, зданий, многие тонны металла... Войны постепенно разоряют нашу планету, уничтожая накопленные человеческим трудом богатства.
   Глядя на поверженные танки, я думал о будущем планеты Земли. Ее счастье, что есть страна, которая заботится о судьбе мира.
   Размышляя таким образом, я совсем позабыл о поисках рубидия и вдруг увидел, что светлая черта почти выползла за пределы экрана. Значит, здесь должен быть рубидий. Я взял Андрея за руку и вместе с ним спустился в развороченную снарядом дыру в крыше штабной машины.
   Внутри железной коробки было холодно и сыро. Пол проржавел насквозь. Я поставил аппарат прямо на землю и, чтобы лучше видеть черту, погасил фонарик. В наступившей темноте ослепительно ярко горел тонкий голубой луч.
   - Ну? - сухо спросил Андрей. - Что это значит?
   Я указал ему на шкалу.
   - Прекрасно вижу, - сказал он. - Индекс БС-435?
   - Ведь это же рубидий!
   Стараясь скрыть свою радость, я быстро включил фонарик и стал как бы ощупывать лучом бледные травинки, торчавшие из земли.
   Среди обломков металла блеснула яркая кровавая капелька, около нее был рассыпан какой-то белый порошок, похожий на толченое стекло.
   Андрей наклонился, поднял с земли осколок цветного стекла и сказал:
   - Теперь все ясно. Смотри, - он пошевелил ногой стеклянную пыль. - Это рубидиевое стекло. Наверное, попало сюда от какого-нибудь прибора... Итак, ты нашел месторождение, годное для эксплуатации.
   Мой друг явно издевался надо мной, оставалось только молчать. Нас опять постигла неудача. Стоило лазить в этом железном мусоре! Заметив мое огорчение, Андрей стал доказывать, что все идет к лучшему, так как мы теперь знаем, что наши аппараты исправны. Или по крайней мере один из них, обнаруживший рубидий.
   Для меня это было слабым утешением.
   - Чего вы от меня спрятались? - послышался над головой голос Сандро.
   Мы молча вылезли из машины. Сандро вернулся ни с чем. Ему не удалось найти человека, который бродил по складу с фонариком.
   На шкале аппарата Сандро стоял индекс туберозы.
   - Черта указывала прямо на огонек, - смущенно пояснил он.
   Не было никакого сомнения: Сандро опять искал мотоциклистку. Я пожалел, что разрешил использовать аппарат для подобных поисков.
   Мы долго еще лазили среди железных завалов и, наконец, поняли, что кружим на одном месте.
   - Заблудились! Скажи пожалуйста! - удивленно проговорил Сандро и обернулся ко мне.
   Он стоял у лафета крупнокалиберной осадной пушки. Ее треснувший ствол, задранный вверх, напоминал старое дерево с темным дуплом.
   Не успели мы опомниться, как Сандро, цепляясь за расщелины в ржавом металле, взобрался вверх по стволу.
   Но и оттуда он не увидел ничего нового. Луч его фонарика освещал только груды изломанного металла.
   Сандро спустился вниз и молча уселся на ржавый рельс.
   Андрей злился:
   - Но ведь это смешно - заблудиться в железном хламе.
   Он вытащил из кармана компас, но, сконфузившись, спрятал его обратно в карман. "
   Да, в железном лесу компас не поможет", - подумал я.
   Сандро полез через разбитые каркасы к огромному танку, стоявшему невдалеке. Он надеялся с его башни увидеть дорогу.
   Но когда он дотронулся до броневой плиты танка, чтобы вскарабкаться наверх, руки его прилипли. Броню покрывала какая-то липкая мазь. Сандро провел по ней пальцем, и в свете фонарика мы увидели полоску блестящего металла.
   - Что такое? - удивился Сандро и написал на поверхности броневой плиты, покрытой бурой массой, букву "С". Она засверкала, как зеркальная.
   Сандро спрыгнул на землю, поскользнулся и, падая, оттолкнул каркас легковой машины. Тут же сдвинулся с места, заскрипел еще какой-то ржавый металлический остов. По склону холма покатились, громыхая и дребезжа, крылья, дверцы, мосты разбитых машин, радиаторы, зазвенели, подпрыгивая, железные гильзы.
   Мы спрятались под машинами. Железная лавина прокатилась мимо нас, и снова все затихло.
   - Надо выбираться отсюда, - сказал Сандро, беспокойно оглядываясь, - и как можно скорее!
   Он заботливо осмотрел аппарат, который, к счастью, не пострадал.
   - Понимаешь, идея! - обратился ко мне Сандро. - Попробуем по запаху туберозы выбраться из этого чертова леса. Ты только не смейся. Я научно доказываю. Ведь Андрей шел все время со своим ароматным платочком. По этому следу мы и пойдем. Здорово я догадался!
   - Фокусник ты, Сандро, - с ласковой усмешкой сказал Андрей. - Платок, значит, пригодился?
   Я должен был вмешаться и сказать, что из затеи Сандро ничего не выйдет. Мешает платок, его нельзя выбросить, так как обязательно придем к нему обратно, а взять его с собой тем более нельзя.
   - Вот еще одна задача, - рассмеялся Андрей. - Мы с самого утра сталкиваемся с непонятными вещами и попадаем в нелепейшие положения. Кто бы поверил, что трое взрослых заблудились вдруг на складе железного лома и не могли оттуда выбраться, потому что им мешал душистый платочек.
   Я предложил сжечь платок или уничтожить его запах, вспомнив, что при соединении некоторых пахучих веществ запах полностью исчезает. Например, если налить в канадский бальзам несколько капель хлороформа, то вообще не будет никакого запаха - ни бальзама, ни хлороформа.
   - Давай твою зажигалку, Сандро! - попросил я.
   - Только не жечь! - предупредил Андрей.
   Я смочил бензином платок и свернул его в трубочку. Показания на приборе стали еле заметными.
   Сандро очень понравился этот опыт, и он повел нас через машины и завалы.
   - Смотри, что с ним делается, - недовольно проговорил Андрей. - Дал ты ему аппарат, теперь пеняй на себя. Взяли с собой замечательного техника, а привезем домой "одержимого". Пропал Сандро!
   Он сокрушенно покачал головой.
   Я ничего не ответил, вспомнив, как часто поддавался подобным увлечениям. "В молодости всякое бывает", - подумал я и неожиданно почувствовал себя умудренным богатым житейским опытом.
   Стараясь не потерять Сандро из виду, мы прошли еще несколько десятков метров и между грудами железного лома заметили просвет - невдалеке блестело под луной шоссе. Наконец-то мы выберемся из этого проклятого кладбища.
   Сандро сидел на вершине горы из железных гильз, протягивая руку вперед. Я посмотрел в сторону, куда он указывал, и увидел темную фигуру. Перед ней светился фонарик.
   Сандро неосторожно повернулся. Посыпались гильзы. Скатываясь вниз и ударяясь о броню, они гудели, как колокола. Огонек исчез.
   Когда звон гильз замолк, мы услышали удаляющийся рокот мотоцикла.
   Сандро утверждал, что синий луч не ошибся, он привел нас к девушке, которая потеряла в нашем лагере осколок рубидиевой руды и платок. Он даже советовал догнать ее, но у нас не было оснований верить его интуиции, да, кстати, и аппарату.