Нестеренко Юрий. Рильме гфурку

   Новости распространяются быстро. В скором времени об успехах компьютерного проекта, хотя пока что и относительных, говорили по всей Миссии. Кажется, это не очень нравилось Мюллеру и тем, кто за ним стоял они предпочли бы, чтобы к проекту относились как к самой заурядной сделке, интересующей исключительно Торговый Отдел; но, тем не менее, тема эта каким-то образом привлекла всеобщее внимание, даже потеснив на время спортивные события, основной предмет разговора между людьми разных профессий. Конфиденциалный рапорт Дипломатического Отдела извещал о нарастании общественной активности среди элиантов; образовывались новые лантины и расширялись прежние, по косвенным признакам можно было судить, что Хаулион сказал правду - элианты действительно стали больше общаться между собой. Последний раз такое оживление наблюдалось, когда шли переговоры об открытии на планете Земной Миссии. Последовавшая затем попытка контакта со стороны зурбицан не вызвала подобных процессов - отвращение элиантов было слишком единодушным и не требовало обсуждений.
   Хаулион все еще медлил с приобретением компьютера, но несколько элиантов уже сделали свои заказы. Ожидалось, что не сегодня-завтра земляне получат легальный доступ к первому из хранилищ. Работы у Фрэнка в эти дни было более чем достаточно, а вскоре должно было стать еще больше. И вот как-то раз под вечер, оторвавшись от монитора и помассировав усталые глаза, он решил немного прогуляться по степи. Выйдя из корпуса, Фрэнк почти в упор столкнулся с Моррисоном, который шел куда-то с озабоченным видом. Экзоэтнолог никак не реагировал на инженера, пока не налетел на него.
   -Что с вами, Эдвард? Вы приобрели привычку ходить во сне? В последнее время, правда, столько дел, что скоро и у меня появится такая привычка.
   -А, Фрэнк... Черт знает что такое творится... То есть я, конечно, не вас имею в виду. Видите ли... да нет, это полная чушь. У вас какой уровень допуска? - внезапно спросил Моррисон.
   -Разумеется, A. Я занимаюсь всеми инфокоммуникациями Миссии, вы что, забыли?
   -А, ну да, да... Конечно. Понимаете ли, поступила конфиденциальная информация... якобы информация чрезвычайной важности. Она действительно была бы чертовски важной, если бы была правдой. Но она не может быть правдой! Элианты на это не способны!
   -Да о чем, в конце концов, речь? - воскликнул Фрэнк, теряя терпение.
   -О том, что элианты будто бы собираются уничтожить грумдруков.
   -Вот как? - Фрэнк, разумеется, был удивлен, но отнюдь не считал подобное невозможным, помня об отношениях между расами.
   -Говорю вам, это совершенная чепуха! Разумеется, элианты терпеть не могут грумдруков. Одно упоминание о них - это рильме гфурку. И они были бы рады, если бы грумдруки исчезли. Но перебить их своими руками?
   -А почему нет? Ведь у элиантов нет морали в нашем понимании. У них есть понятия "изящно" и "неизящно". Грумдруки неизящны, причем не только внешне, а со всех точек зрения. Так почему же...
   -Фрэнк, вы когда-нибудь видели таракана?
   -Нет. Ведь эти твари уничтожены сто лет назад.
   -Не все, кое-где они сохранились. Но в целом да, человечество покончило с ними, мобилизовав для этого самые передовые достижения науки. Так окончилась война, длившаяся тысячелетиями. Причиной этой войны была не столько даже роль тараканов как разносчиков инфекции, сколько патологическое отвращение людей к этим насекомым. Кто-то даже сказал, что ненависть к таракану - один из фундаментальных человеческих инстинктов. Но именно поэтому нашлось бы весьма немного людей, готовых давить тараканов собственными пальцами. У элиантов же, с их культом изящного, все гораздо глубже. Они запрещают себе даже думать о грумдруках. Как они могут спланировать их уничтожение, если даже разговоры об этом под запретом? Кроме того, элианты вообще считают неизящным физическое насилие. Если бы это было не так, они покончили бы с грумдруками давным-давно, в менее спокойные времена. Но они даже и тогда ограничились тем, что вытеснили их на Остров. А теперь... когда у элиантов не осталось никаких общественных структур... когда забыты технологии... я не представляю себе, как подобное можно осуществить даже чисто технически.
   -Ну хорошо. Но ведь информация о готовящемся побоище откудато исходит?
   -Вот именно источник информации окончательно убеждает меня, что все это чепуха. Дело в том, что сведения получены от... грумдруков.
   -От грумдруков? - изумился Фрэнк. -Я думал, у нас с ними нет никаких контактов.
   -Ну, у них все-таки статус D, а не E. Попытки контакта предпринимались много раз. На Острове было оставлено много ви-фонов, в надежде, что кто-нибудь из его обитателей захочет с нами связаться. Считалось, что все эти ви-фоны грумдруки методично уничтожали. Но оказалось, что некоторые из них сохранились. И вот не далее как сегодня один из грумдруков передал сообщение о готовящемся акте геноцида.
   -И что, он привел какие-то доказательства?
   -Никаких. Сослался на сведения, будто бы полученные непосредственно от элиантов.
   -Разве элианты общаются с грумдруками?
   -Разумеется, не общаются. Если, конечно, не считать все наши сведения об элиантах грандиозной мистификацией.
   -Тогда с какой стати этой чепухе вообще придается какое-то значение? Грумдруки ненавидят элиантов. Грумдруки ненавидят нас. Почему бы им не попытаться посеять между нами раздор? Причем именно таким примитивным способом. Наивный донос, которому ни один здравомыслящий человек не поверит. Так почему ж ему верят?
   -Я - не верю. Но вообще... По-моему, весь шум из-за того, что это первая инициатива контакта, исходящая от грумдруков. Но есть еще одна странность. Это язык, на котором он к нам обратился. Собственно, мы не знаем толком грумдрукского языка. Известно лишь о его родстве с элиантским, что находится в полном соответствии с теорией о некогда совместном проживании двух рас. Но это весьма дальнее родство, сходство скорее грамматическое, чем фонетическое, притом язык грумдруков куда проще и беднее. Так вот, сегодняшний грумдрук обратился к нам на элиантском...
   -Выходит, они еще помнят язык своих врагов.
   -...на элиантском поэтическом языке!
   -Этот язык появился позже изгнания грумдруков на Остров?
   -Трудно сказать. И то, и другое произошло очень давно, а об особенностях элиантских летописей я вам уже рассказывал. Вот разве что обещанный доступ к архивам... Но дело не в этом. В отличие от бытового, закостеневшего много тысячелетий назад, поэтический элиантский язык эволюционировал. Не сильно, но все-таки. И можно с уверенностью сказать, что грумдрук говорил на его современной версии. Не вполне гладко, конечно, но тем не менее. А это означает, что контакты между элиантами и грумдруками все же существуют. И существуют элианты, настолько сочувствующие грумдрукам, чтобы учить их поэтическому языку. Нашего друга Хаулиона хватил бы удар при одной мысли о подобном кощунстве... А раз есть такие элианты, то они действительно могли передать грумдрукам информацию об угрозе для их расы.
   -Выходит, дело серьезнее, чем кажется!
   -Я все равно в это не верю. Элианты не способны на геноцид. Ни идейно, ни технически.
   -Хм... А вы помните неприкрытую угрозу Хаулиона во время нашей с ним первой встречи? У меня все не выходят из головы его слова о средстве борьбы с неизящным в масштабах планеты. Идеально подходит в качестве оружия против грумдруков, вы не находите? И у меня мелькнула мысль, что это может быть за оружие. Точнее, мелькнула она давно, когда Хаулион сказал, что следует отличать сделанное элиантом от сделанного для элианта. Второе как бы и не подлежит строгой оценки с точки зрения изящества. И тогда это самое оружие не надо искать в древних хранилищах - оно у нас перед глазами.
   -Айри!
   -Именно. Единственное оружие, которое способно сделать что-то само, избавляя хозяина от прямой ответственности. Существа, чье предназначение в том и состоит, чтобы делать за элиантов грязную работу.
   Моррисон хотел что-то ответить, но в этот момент в кармане у него запищал ви-фон. Экзоэтнолог вытащил прибор, буркнул в экран "Уже иду!" и поспешно распрощался с Фрэнком.
   Хэндерган не оставил своего первоначального намерения и, миновав отмеченную сигнальными огнями границу Миссии, вышел в степь. Солнце уже спустилось к горизонту, и небо было почти совсем черным; казалось, что ночная степь залита светом мощного оранжевого прожектора. Фрэнк знал, что необычно темный цвет эксанвилльского неба обусловлен именно этим солнцем, в спектре которого превалирует красная, а не голубая составляющая; ведь именно коротковолновый голубой свет, наиболее рассеиваемый атмосферой, придает небу привычный землянам оттенок. Однако знание физики не спасало от подсознательной аналогии с мертвыми, лишенными атмосферы мирами, чьи трехмерные фото - напоминание о первом этапе освоения космоса, исследовании Солнечной системы - каждый землянин видел не раз. Фрэнк подумал, что особо впечатлительный человек, впервые попав под эксанвилльское небо, может почувствовать удушье.
   Затем мысли инженера вернулись к тому, что он только что услышал. Фрэнк прикрыл глаза и представил себе грумдрука, вспомнив некогда виденную им голограмму. Действительно, две расы Эксанвилля представляли собой полную противоположность. Если элианты вызывали у Фрэнка ассоциацию с эльфами из старых легенд, то грумдруки идеально подходили на роль гоблинов. Низкорослые, сутулые, с узловатыми конечностями, покрытые серой морщинистой кожей. Голые черепа, грубые черты лица, безобразные как с элиантской, так и с земной точки зрения. Хэндерган задумался о природе изящного. Понятия красоты различны у разных народов, не говоря уже о разных биовидах, и все же некие общие закономерности есть. Так, почему землянину, ничего не знающему о языке эллиантов, слово "элле" кажется изящным, а "гфурку" - наоборот? Должно быть, подумал Фрэнк, все дело в легкости произнесения. Из всех гласных звук "э" требует наименьших усилий при произнесении, а звук "у" наибольших. Неблагозвучные слова - всего лишь слова с низким КПД. Очевидно, у рас, чья артикуляция принципиально отличается от гуманоидной, и представления о благозвучии иные. Но элианты и земляне похожи... и грумдруки тоже, если уж на то пошло, хотя они и дальше от тех и других. Психологи давно доказали, что наибольшую ксенофобию вызывают не абсолютно чуждые, а близкие виды. Человеку не придет в голову считать уродливым тигра или слона лишь потому, что они не похожи на него. Некоторым видам "повезло" меньше, но все же есть люди, признающие своеобразную красоту амфибий или насекомых, в особенности тех, которые не досаждали человеку, формируя негативное к себе отношение. А вот обезьяну красивой не назовет никто. Совершенно чуждое невозможно оценивать по собственным стандартам красоты, но незначительное отклонение от этих стандартов воспринимается как уродство. Элианты, правда, более зациклены на своих стандартах. Они отказались общаться с зурбицанами. Но все же упоминание зурбицан не считается у них верхом дурного тона. А вот грумдруки...
   Впрочем, грумдруки - далеко не ангелы. Их злобность и ксенофобия хорошо известны. И как знать, кто был первым в этой вражде между двумя расами...
   Элианты и грумдруки. Фрэнк повторил вслух это сочетание. Чтото оно ему напоминало. Какая-то отдаленная асоциация, причем не только по звучанию, но и по смыслу. Названия каких-нибудь животных? Вряд ли. Фрэнк ничего не смыслил в зоологии. Или что-то из земной истории? Какие-то враждебные политические партии, упомянутые в кратком школьном курсе? Сомнительно, в этом курсе упоминаются лишь наиболее фундаментальные события. Слово "элианты" похоже на "эллины", так назывался один из древних народов. И у них тоже были враги - варвары. Или это у римлян? Но разве эти варвары назывались грумдруками или как-то похоже? Хэндерган решил, что надо будет зайти в кабинет мненонистики. Ассоциация была важной, ее непремено следовало вспомнить. Фрэнк чувствовал, что это даст дополнительную информацию.
   Оранжевый прожектор на западе окончательно догорел; в степи стало совсем темно и неуютно. Фрэнк повернулся и поспешно зашагал в сторону аккуратно чередующихся огней Земной Миссии.
   В этот вечер его ожидал еще один сюрприз. Едва инженер вернулся к себе, с ним связался Хаулион.
   -Я принял окончательное решение, Хэндерган. Я не буду устанавливать у себя ваш компьютер. Можете его забрать в любое время.
   -Но почему? Мне казалось, он полностью справляется со своей задачей.
   -Именно. Он прекрасно изучил мой вкус и становится все безупречнее. Я уверен, что если его подключить к архивам, он будет снабжать меня только самым лучшим, с моей точки зрения. Но в этомто и проблема. Нельзя питаться одними пирожными. Когда имеешь дело только с совершенством, оно перестает восприниматься как совершенство и становится обыденностью. Даже грамматически понятие "лучший" лишается смысла в отсутствии не-лучшего.
   -Такова позиция всех элиантов? - огорченно спросил Фрэнк.
   -Вы же знаете, Хэндерган, элианты не представляют собой единую общность с обязательной для всех позицией. Я говорю вам только о своем личном мнении; мне известны элианты, которые его не разделяют. Так что ваш компьютерный проект, по всей видимости, будет реализован. Хотя я не уверен, что земляне будут удовлетворены результатами.
   Хаулион сделал прощальный жест и отключился, оставив Фрэнка размышлять над последней фразой. Она выглядела прямым намеком на истинную цель проекта и, соответственно, предупреждением. Однако могла означать и что угодно - к примеру, брюзжание по поводу отличительной черты варварства - ненасытности, столь распространенной среди землян. И все же однажды Хаулион уже высказывался в угрожающем тоне...
   Утром следующего дня Фрэнк был извещен о долгожданном событии. Сразу два лантина и столько же элиантов-одиночек дали согласие на установку компьютеров и подключение их к архивам планеты. Отныне понятие свободного времени для Фрэнка переставало существовать. Хотя, казалось бы, эксанвилльские архивы спокойно существовали уже десятки тысяч лет и могли немного подождать еще, у руководства Миссии были свои резоны для спешки.
   Даже чисто технически задача была не из легких. Элианты не знали системы кодировки сигналов - или делали вид, что не знают, как подозревали некоторые. Поэтому необходимо было обработать как минимум сотни запросов и приходящих на них ответов и поставить их в соответствие с сигналами, передаваемыми по оптическому кабелю, дабы определить алгоритм кодирования. Элианты добросовестно помогали землянам, направляя по их просьбе тот или иной запрос в хранилище, однако работа продвигалась медленно. А ведь после надо было еще переписать информацию из Хранилищ на земные компьютеры.
   Фрэнк был слишком занят своей работой, чтобы обращать внимание на атмосферу в Миссии; поэтому он ничего не мог сказать с увереностью, однако непохоже было, чтобы информация о возможном истреблении грумдруков как-то повлияла на обычный уклад жизни землян. Эта информация по-прежнему держалась в тайне, в том числе и от тех, кто имел к ней право доступа; Фрэнк ожидал, что его поставят в известность официально, но этого так и не произошло. Не было заметно и какого-либо усиления мер безопасности. Неужели согласие нескольких элиантов дать людям доступ к своим инфокоммуникациям настолько успокоило земную бдительность? К концу второй недели работ по дешифровке Хэндерган уже четко знал, что не все так просто. В ком-системах элиантов использовались разные коды, и алгоритмы были на редкость совершенными. А значит, доступ в эксанвилльские сети еще отнюдь не означал доступа ко всей имеющейся там информации...
   Мюллер встретил Фрэнка в самом мрачном расположении духа. Должно быть, он уже получил отчеты криптоаналитиков и заранее готовил себя к худшему. Фрэнк не обманул его ожиданий.
   -...Таким образом, - резюмировал он, - элиантские системы связи оказались устроены куда более сложно, чем считалось. Я не знаю, имеют ли нынешние элианты представление об этом; внешне все говорит о том, что они лишь пользуются наследием далеких предков, не разбираясь в его сути. Но, так или иначе, их согласие на подключение наших компьютеров мало изменило ситуацию. Мы по-прежнему можем получать лишь ту информацию, которую они сами сочтут нужным нам предоставить. Пока что это некоторые разделы древнего и современного искусства.
   Мюллер с мрачным видом прохаживался по кабинету.
   -Ваши коллеги оценили криптостойкость их систем как очень высокую... - произнес он. В разговорах с Хэндерганом Мюллер уже не пользовался эвфемизмами. -Как по-вашему, они этим ограничились, или же существуют дополнительные охранные меры? Может ли что-нибудь или кто-нибудь поднять шум, если с наших компьютеров слишком часто пойдут неправильные вызовы?
   -Вы говорите о подборе кодов, - констатировал Фрэнк. -Разве криптоаналитики не объяснили вам, что это нереально за приемлемое время?
   -Нереально подобрать конкретный код, но поскольку информации очень много, можно наткнуться на случайный. Так, как это делают элианты, усмехнулся Мюллер.
   -Совсем не так, они выбирают случайный элемент из допустимого множества, а мы - из всех возможных множеств.
   -Да знаю, знаю... Но вы не ответили на мой вопрос.
   -А что я могу на него ответить? Нет никаких оснований полагать, что у них есть некие сигнализации на случай взлома. Но еще совсем недавно мы считали их ком-устройства простыми ви-фонами, потом считали, что все их коды одинаковы...
   -Значит, по-вашему, не стоит и пытаться подобрать коды?
   -По-моему, - убежденно заявил Фрэнк, - с элиантами надо играть честно. Мы должны предложить им помощь в поисках утраченных знаний.
   -Хэндерган, неужели вы думаете, что мы не рассматривали такой вариант? Но вердикт Отдела Науки однозначен. Они не сомневаются, что элианты ответят отказом, а тогда уже ни о каком доступе к их архивам не может быть и речи. Мы не можем так рисковать.
   -Но почему непременно отказ?
   -Спросите у вашего друга Моррисона. Насколько я понимаю, суть в том, что для элиантов мы - варвары. И они не станут по своей воле передавать варварам высокие технологии, даже если при этом обретут их сами.
   -Так Моррисон в курсе?!
   -Вас это удивляет? Он наш ведущий специалист по элиантам, было бы странно, если бы мы не привлекли его к проекту.
   -Я не знал.
   -Теперь знаете.
   -Так что же делать дальше?
   -То же, что и раньше. Загружайте компьютеры теми данными, к которым у нас есть доступ, и обеспечивайте элиантам весь технический сервис. Если появится что-то новое, вас информируют.
   Фрэнк вышел от Мюллера со сложным чувством. Сообщение о Моррисоне оставило неприятный осадок. Хэндерган почувствовал себя пешкой в чужой игре.
   Вечером того же дня Фрэнк решил наконец выкроить полчаса и добраться до кабинета мнемонистики. В медицинском корпусе, как обычно, было пусто немногочисленный персонал Миссии нечасто нуждался в находящейся здесь аппаратуре. Фрэнк дошел до конца коридора и отворил дверь в кабинет. Там, разумеется, также никого не было - как и в большинстве областей медицины, обычно компьютер со всем справлялся самостоятельно, в особых же случаях со специалистом связывались по ви-фону.
   -Чем я могу вам помочь? - поинтересовался компьютер.
   -Мне нужно кое-что вспомнить по ассоциации.
   -Сядьте, пожалуйста, в кресло и наденьте шлем.
   Фрэнк проделал это, ощутив прохладное прикосновение электродов.
   -Пожалуйста, максимально точно опишите вашу ассоциацию.
   -Семантическая и фонетическая ассоциация со словосочетанием "элианты и грумдруки".
   -У вас есть предположения о характере семанического сходства?
   -Противопоставление. Враждебность. И что-то еще, но я не могу вспомнить, что именно.
   -Вы можете определить область, в которой лежит ассоциация?
   -Одно могу сказать - это что-то совершенно не связанное с моей профессиональной деятельностью инженера по инфосистемам. Что-то весьма отдаленное, иначе я бы вспомнил.
   -Пожалуйста, закройте глаза и расслабьтесь.
   Фрэнк чуть скривился, его раздражала эта гипертрофированная вежливость компьютеров общего пользования. Она говорила о закомплексованности землян, боящихся собственных машин и заставляющих их пресмыкаться перед своими хозяевами. "Все-таки не зря элианты считают нас дикарями и варварами", подумал Фрэнк. Тут же, однако, он вспомнил о чрезвычайной щепетильности элиантов в вопросах эстетики, которая тоже слишком походила на комплекс.
   В следующий момент в сознании Фрэнка начал образовываться тот сумбур, который обычно предшествует засыпанию. Однако активность мозга не снижалась, а, напротив, возрастала. Перед закрытыми глазами Хэндергана все быстрее мелькали разрозненные образы, мысли превратились в поток обрывочных, часто бессмысленных фраз. Но в этом хаосе была определенная система, прибор не просто стимулировал различные участки памяти, но и учитывал обратную реакцию. Несколько раз промелькнули школьные воспоминания... краткий курс мировой литературы... вот оно! Искомые слова прозвучали отчетливо, словно кто-то рядом произнес их вслух: "Элои и морлоки".
   -Вы удовлетворены результатами поиска? - спросил компьютер.
   -Дда... вполне.
   -Медицинский Отдел Миссии благодарит вас за пользование нашими услугами и желает вам крепкого здоровья.
   "Да неужели? - усмехнулся Фрэнк. -Если есть на свете люди, категорически не заинтересованные в чужом здоровье, так это врачи."
   Хэндерган вышел на улицу. Элои и морлоки. Ему даже не понадобилось связываться с библиотекой, чтобы вспомнить сюжет первого романа о путешествии во времени. Разумеется, Фрэнк его не читал, краткий курс состоял из одних кратких изложений. Но этого было вполне достаточно, чтобы понять, почему ему так хотелось вспомнить эту ассоциацию.
   -У меня к вам серьезный разговор, Эдвард.
   -Слушаю, Фрэнк, - отозвался Моррисон с экрана монитора.
   -Нет, я хочу встретиться с вами лично.
   -Хорошо. Приходите в мой номер.
   Фрэнк узнал у компьютера номер комнаты экзоэтнолога и только тут подумал, что это можно было просто спросить. Моррисон жил в соседнем корпусе.
   -Итак, Фрэнк?
   -Вы все знали об истинной цели компьютерного проекта! - заявил Хэндерган с порога.
   -Вы тоже, не так ли? - спокойно отозвался Моррисон.
   -Логично, - вынужден был согласиться Фрэнк. -Но мне казалось, что вы на стороне элиантов.
   -А разве вы им враг?
   -Нет, разумеется. Но я за здравый смысл и против того, чтобы бессмысленно хоронить сокровища науки.
   -А кто вам сказал, что я против науки? Я, как-никак, ученый. Правда, совершенно в иной области. Я уже объяснил вам, что лично меня во всем этом интересует доступ к элиантской истории, и не более чем. Что же касается того, за чем охотится Мариньи и иже с ним...
   -Как, и Мариньи тоже? Начальник Отдела Науки?
   -О, так вы знаете обо всем от своего начальства? Гм... не удивлюсь, если окажется, что все руководители Отделов Миссии работают на одну и ту же контору... Так вот, я не верю, что эти загадочные технологии до сих пор существуют в каком-то архиве - существуют в таком виде, что наши биологи смогут в них разобраться. Но если чудо случится, я не вижу в этом ничего плохого. Элиантам Е-технологии принесли массу пользы, и мне ничего не известно о негативных побочных эффектах. Это не значит, что все так прекрасно и безоблачно... конечно, любые новые знания можно применить во зло... но это не значит, что не надо приобретать эти знания.
   -Элианты рассудили иначе, - усмехнулся Фрэнк.
   -Поэтому и не имеет смысла предлагать им помощь или просить ее у них. Я уважаю элиантов, и мне не нравится, что до их информации пытаются добраться без их ведома, но другого выхода просто нет.
   -Сегодня утром я тоже так думал, но теперь картина не кажется мне такой простой. Я кое-что вспомнил, и это расставляет все на свои места. Я убежден, что некогда элианты и грумдруки были одной расой и одним народом.
   Моррисон в изумлении уставился на Хэндергана.
   -Нет, Фрэнк, это совершенно исключено. Они слишком сильно различаются, чисто физически.
   -Вы же сами говорите, что мы почти не знаем биологии грумдруков.
   -Даже то, что мы знаем...
   -Вы забываете о Е-технологиях, Эдвард.
   -Конечно, это не моя специальность... но, черт побери, наши биологи тоже ничего не знают о Е-технологиях. Теоретически, если речь идет о генной инженерии, как я предполагаю... Так вы считаете, что единая раса была разделена искусственно? И на чем основано это предположение?
   Фрэнк смутился. Приводить в качестве аргумента старинный фантастический роман было слишком несерьезно.
   -Так... просто идея. Но она хорошо все объясняет.
   -Нет, вы сказали, что вспомнили что-то. Договаривайте.
   -Ну хорошо. Вы слышали о романе Уэллса "Машина времени"?
   -Какая-то фантастика, кажется?
   -Да, одно из первых произведений жанра. Конец прошлого тысячелетия. Так вот, там речь идет о далеком будущем, где человечество разделилось на элоев и морлоков. Аристократию и рабочий класс. Деление, бывшее в начале социальным, стало со временем генетическим. И отношение изнеженных элоев к злобным морлокам во многом походило на отношение элиантов к грумдрукам. Отвращение... и страх. Чувства небеспочвенные, ибо морлоки за свою работу получали с элоев плату натурой. Они их ели.