Ему пошел тридцать второй год. Он был молод, энергичен, в отличной физической форме. Он подходил под определение «кого работа любит». Отчего до сей поры не обзавелся семьей.
Сегодня утром он встретился с майором Гораевым из Второго (страны Южной Америки в частности) управления ГРУ. Гораев был человеком незаметным, однако и он прославился в узкой «шпионской» среде. В конце 2000 года, когда ему меняли удостоверение Минобороны, молоденькая служащая из управления кадров совершила роковую ошибку. Она перепутала всего одну букву в фамилии майора, и он стал Гораебым. Причем целую неделю он не замечал бестрепетную ошибку.
Встреча с Гораевым произошла по предварительной договоренности в районе станции метро «Полежаевская». Разговор начался с вопроса капитана Абрамова:
– Ваше управление интересуется колумбийскими наркобаронами вроде Рафаэля Эспарзы?
– Для военной разведки они не представляют никакого интереса, – слегка нахмурился майор. – Для нас важно, сколько в Колумбии военных кораблей, где они находятся.
– Ответь, Валера, что если я захочу купить какой-нибудь колумбийский футбольный клуб?
– С точки зрения внутренней безопасности ты нас, конечно же, заинтересуешь: откуда у тебя деньги и куда они уходят из страны.
– Значит, о структуре колумбийских наркогруппировок ты ничего не знаешь.
– Они все на одно лицо, – ответил Гораев. – А в последнее время они сильно обмельчали…
После гибели Пабло Эскобара центр производства и контрабанды наркотиков переместился в город Кали, а ключевыми фигурами в наркомафии стали братья Хильберто и Мигель Родригес. Калийский картель, в отличие от Медельинского, работает по принципу крупного холдинга. Доходы от контрабанды наркотиков вкладываются в легальный бизнес – строительство, туризм, сельское хозяйство.
– Считается, что сейчас в Колумбии осталась лишь одна сравнительно крупная мафиозная группировка – картель Норте-дель-Валье, – продолжал Гораев. – Но и он уже потерял свое влияние в результате действий правоохранительных органов, а также из-за внутренних противоречий. Если отвечать на твой вопрос конкретно, то небольшие преступные группировки не нуждаются в вооруженной охране.
– Почему? Им что, не нужно защищать свою территорию?
– Этим занимаются крупные колумбийские незаконные вооруженные формирования. Небольшие мафиозные организации занимаются в основном переправкой кокаина за рубеж, используя быстроходные катера, курьеров, сети уличных торговцев и так далее. В каждой группировке обычно есть человек, занимающийся отмыванием денег и их инвестированием в легальный бизнес. Имя им – мафия. Что там легион…
– А что видно со спутников? – спросил Абрамов. – На недавнем совещании в штабе адмирал затронул вопрос о том, что агентурная работа сдает свои права перед электронной разведкой и открытыми источниками. Я сидел в шестом ряду и дремал от скуки, а при этих словах шефа чуть не вскочил на ноги.
– И что, интересно, тебя подбросило? Кому нужны скандалы после выявления «кротов» и дезинформации двойных агентов?
– И политический вред от них намного больше, – рассмеялся Абрамов. – Слышал от докладчика. Только он забыл упомянуть про агентурно-боевые группы, создаваемые под специальные случаи.
– И ты курируешь такую группу, – проявил смекалку майор.
– Наблюдаю издалека. Как спутник-шпион.
Гораев на секунду замялся. По сути, разговор закончен, только что-то удерживало офицера ГРУ.
– Можешь сказать, почему ты интересуешься колумбийскими наркоторговцами? – спросил он.
В глазах коллеги Абрамов заметил легкую настороженность. И воспользовался потерей бдительности «Гораеба».
– Сначала скажи, почему ты спросил об этом. Может, у нас обоюдный интерес? Мне помогут твои сведения, мои – тебе.
– Резонно, – усмехнулся майор. – Наше управление напрягли сверху именно по колумбийскому вопросу.
«Ух ты!» – мысленно воскликнул Абрамов.
– Когда? – спросил он.
– Неделю назад. На уши поставили. Мы просклоняли весь Медельинский картель, включая и Эспарзу. Он откололся от картеля и автоматически образовал свой клан. Сейчас Рафаэль человек не большой, не маленький. Но прошлое за ним большое. Раньше его влияние измерялось по иной шкале. Представь себе губернатора с его влиянием и связями. Вот он проигрывает на очередных выборах, сверху никаких предложений не получает, открывает свое дело. До поры до времени он пользуется старыми связями, но они потихоньку угасают.
– Рафаэль оказался в схожем положении?
– Точно. Но весь сыр-бор из-за другого человека, имя его – Рауль Кастро.
– Министр обороны Кубы, – покивал Абрамов. – Наш человек. В какой связи всплыло его имя?
– В связи с деятельностью Медельинского картеля, – ответил Гораев. – Ближайший сподвижник покойного Эскобара заявил в интервью колумбийской и испанской прессе, что Рауль поддерживал постоянные и тесные связи с наркокартелем и обеспечивал безопасное прохождение кокаина через территорию Кубы. Я познакомился с этим интервью в оригинале.
– В этом подходе к делу мы с тобой как близнецы. Интересный документ?
– Очень.
– Дашь почитать?
– Дам ознакомиться. Сделаю копию, – пообещал майор. – Именно он насторожил нашу военную верхушку. Так вот, связным Рауля Кастро был его подчиненный, армейский капитан Сальваторе Мендес, который неоднократно приезжал в Колумбию для встреч с Пабло Эскобаром. Что касается Рафаэля Эспарзы, то тот сам неоднократно бывал на Острове. Во время этих встреч намечались маршруты переброски кокаина на Кубу на самолетах с последующей доставкой его в Майами на скоростных катерах.
– Министра обороны, насколько я знаю, не раз обвиняли в связях с контрабандистами.
– Да, Рауль Кастро лично руководил операциями по переброске колумбийского кокаина в США с использованием кубинской территории как транзитного пункта. В начале 90-х годов американская прокуратура подготовила обвинения в контрабанде наркотиков против нескольких высокопоставленных кубинцев.
– Знаешь их имена?
– Прочтешь в распечатке. Помимо министра обороны, там фигурирует командующий военно-морским флотом республики.
– Тоже наш, флотский, товарищ. Что дальше?
– Кубинцы занимались наркоторговлей в течение, по крайней мере, десяти лет, и за это время в США были доставлены тонны кокаина. В 1987 году на Кубе уже был проведен масштабный процесс по обвинению трех высокопоставленных офицеров и генерала в торговле наркотиками. Связной Рауля с Медельинским картелем капитан Сальваторе Мендес признался, что неоднократно встречался с Эскобаром.
– Восемнадцать лет прошло, – вычислил Абрамов. – Что стало с тем капитаном?
– Мендеса расстреляли 30 мая 1987 года. Равно как и трех других кубинских военных. Они взяли всю вину на себя и унесли с собой в могилу информацию, которая могла бы скомпрометировать их босса Рауля Кастро. Теперь очередь за тобой.
– В каком смысле? – опешил Абрамов. – Стать к стенке?
– Выложить свою заинтересованность в этом деле. Может, твоя информация поможет нам.
– Вашему управлению поставили конкретную задачу, или вы шарите наугад?
– Задача вытекает из интервью контрабандистов: разговорились двое, значит, и другие могут сболтнуть лишнего. Все дело крутится вокруг нашего военного присутствия на Кубе. Нас могут обвинить в пособничестве переброске колумбийского кокаина в Штаты.
– Выходит, мы пичкали американцев кокаином. Удачный ход.
– Я этого не говорил. Так что у тебя есть интересного?
Абрамов выдержал классическую паузу:
– Дочь нашего министра связи Левыкиной угодила в лапы дона Эспарзы. Она же внучка бывшего начальника Управления радиоэлектронной разведки ГРУ Юрия Брилева, который руководил радиоэлектронной разведкой на Кубе с 1985 по 1987 год. Когда, говоришь, расстреляли капитана Мендеса? В 87-м?
– Откуда у тебя такие сведения? – непроизвольно заикнулся Гораев.
– Из первых рук. От Любови Юрьевны Левыкиной. Нет ли связи между интервью твоих наркодельцов и дочерью генерал-полковника Главного разведывательного управления? Вот вопрос века! Даже со спутников его не решить.
…Коснувшись темы спутников, капитан поторопил себя: бросай ломать голову. Пусть и временно, но последние полгода с ним шагал по жизни прелестный спутник по имени Лолита. Он не хотел напарываться на справедливое замечание девушки: «Как же все это знакомо…» Он открыл форточку, вытряхнул из пепельницы окурки и покинул свой прокуренный «кабинет».
Лолка сидела в кресле и зубрила испанский. У Абрамова отлегло от сердца, когда девушка на его поцелуй в щеку подняла указательный палец:
– Не мешай, Саня!
Он мог бы помочь ей – Абрамов свободно общался на четырех языках, включая язык свободолюбивой Кармен и неповторимой Монсеррат Кабалье.
Лолита приехала из Испании два дня назад. Она входила в агентурную группу Абрамова. Агенты работали под прикрытием инструкторов подводного плавания и служащих отеля Dream’s Beach, что неподалеку от Порт-Авентуры. Лолита Иашвили проходила как владелица этого роскошного гостиничного комплекса в Каталонии.
Ровно в одиннадцать вечера, когда Абрамов приготовился посмотреть выпуск новостей НТВ, раздался звонок. Капитан открыл дверь и увидел двух человек лет тридцати с военной выправкой и с оригинальным отпечатком на лицах: «Привет из 37-го».
– Александр Михайлович? – Широкоплечий парень изобразил суховатую улыбку.
– Он самый, – ответил Абрамов.
– С вами хочет поговорить один человек.
– Генерал-полковник Брилев? – с первого раза угадал капитан.
Гэрэушник улыбнулся чуть шире и промолчал.
– Одну минуту. – Абрамов оставил дверь открытой. Он вернулся в комнату и склонился над Лолкой, сидевшей в кресле. – Как только я уйду, выходи следом, – прошептал он. – Лови машину и уезжай за город. Жди моего звонка.
«Да, я поняла», – кивнула девушка.
Капитан набросил на плечи ветровку, прихватил непочатую пачку сигарет и вышел из квартиры. Он демонстративно закрыл оба замка, давая понять, что дома никого нет.
Двигатель у непримечательной «Волги» оказался форсированным. Машина неслась по трассе, как скоростной военный катер по глади моря, направлением на запад. На выезде с Можайского шоссе – 54-й километр, на сложной дорожной развязке, походившей на четырехлистник в середине ромба, «Волга» свернула на Московскую кольцевую дорогу. Проехав две заправки и пост ГАИ, она снова повернула направо, выезжая на Сколковское шоссе. Абрамова везли к министерскому дому, на «окраину» коттеджного поселка «Сетунь». Ладно, я хотя бы посмотрю, что нагородили строители для противодействия ветровым нагрузкам, ухмыльнулся капитан.
7
Генерал-полковник Брилев был бы на пике возможностей, если бы ему дали прослужить до 65 лет. Его суровое лицо было испещрено мелкими и изрезано крупными морщинами. Он был высокого роста, с абсолютно прямой спиной, словно носил скрытый под одеждой корсет. Он не растерял влияния до сей поры.
– Садись, – генерал, не здороваясь с гостем, указал на стул в гостиной. Казалось, стул еще хранил тепло капитана, сидевшего на нем всего сутки назад.
Генерал-полковник стоял возле окна, не мигая глядя на капитана.
– Догадываешься, зачем тебя привезли сюда?
– Да, Юрий Васильевич, – ответил Абрамов, принимая приглашение. – Мои строители мешают вам отдыхать на пенсии.
– Не строй из себя умника, – ровным голосом предупредил Брилев. – Если понадобится, мой бульдозер подомнет и тебя вместе с грудой кирпичей. В наших узких кругах упоминали твое имя в связи с секретной операцией в Египте.
– Да, это была неплохая работа.
– Не хвались – ты чуть было не провалил дело. Ты спланировал и провел операцию в течение недели.
– Зато кассовые сборы оказались неплохие.
– Чуть подробнее остановись на том, почему решил действовать самостоятельно, – перебил генерал.
Капитан пожал плечами так, словно под ветровкой началось возведение муравейника.
– Я спросил начальника флотской разведки, могу ли я использовать для работы то-то и то-то, а ответом послужили слова адмирала: «Откуда я знаю, что ты можешь?» В результате была обезврежена преступная международная группировка, был предотвращен крупный теракт. Лидера группировки мои агенты ликвидировали спустя два месяца в египетском Дахабе.
– Ты не ответил на мой вопрос. Ну ладно, черт с ним. Расскажи мне про твою агентурную группу.
– Толковые ребята, – улыбнулся Абрамов. – Никогда не действуют «от большого желания». На вопрос «На каком расстоянии противник?» они отвечают: «На расстоянии бойка до капсюля».
Брилев посмотрел на часы.
– Мы знакомы меньше пяти минут, а ты мне уже надоел. Твои агенты готовы к работе?
– Подготовка к работе идет через работу. Их гоняли в армии. Сейчас им нужны поддерживающие тренировки. Чем они и заняты большую часть суток. Испанский курорт для моих агентов – это, как ни странно, worm up area – разминочная территория.
– Ты встречался с майором Гораевым?
– Так точно, товарищ генерал. Сегодня утром.
– Мы обеспокоены возней вокруг наркокартелей. Нас насторожили интервью первых лиц колумбийской мафии. Мы не знаем причин, которые подтолкнули боссов наркокартелей к откровениям. Эспарза молчит, но он не исключение. Эта колумбийская дрянь может разговориться! – скрипнул зубами Брилев. – Гораев сделал правильный вывод: наше беспокойство связано в первую очередь с нашим военным присутствием на Кубе, пусть даже оставшимся в прошлом. Если бы не ты и твоя агентурная группа, получившие высшие оценки командования ВМФ, наш разговор давно бы закончился. Получил бы распоряжение молчать и отправился сторожить свои кирпичи! Где базируется твоя группа? Отвечай, не жди подтверждения моих полномочий. Я состою советником начальника ГРУ по многим вопросам.
– В Испании, товарищ генерал.
– Дальше. Мне подгонять тебя? – Брови Брилева грозно сошлись к переносице. Он не изменил своей позы: скрестив руки на груди, он стоял между арочными, плотно зашторенными окнами.
– Мы тщательно подбирали место для базирования. Изучили десятки предложений о покупке отелей и гостиничных комплексов на всемирно известных курортах. Остановились на следующем анонсе: «Продается гостиничный комплекс Dream’s Beach, расположенный в лучшей части лагуны. Ориентировочная цена 14 миллионов евро. Возможна аренда с обслуживающим персоналом сроком от трех лет…»
– Решение не уникальное, – заметил генерал, перебивая собеседника. – В 70-х мы приобрели несколько заграничных отелей и собирали информацию от клиентов, среди которых были военные моряки США, Великобритании.
– Может быть, – Абрамов неопределенно пожал плечами. – Зато уникальна сама агентурно-боевая группа.
– В каком плане?
– Отель «Берег мечты» был выкуплен бывшими бойцами морского спецназа за свои деньги. Руководство флотской разведки помогло им легализовать доходы от криминального бизнеса и тем самым сохранить состав в неприкосновенности. Более удачного вложения, в том числе и на «благо разведки», придумать было невозможно.
– Выгоду от обоюдного интереса почувствовали обе стороны?
– Пока что обрели спокойствие и уверенность. Мои агенты вживаются в новое состояние – когда свое, собственное, – это до некоторой степени общее.
– Командир группы Евгений Блинков?
– Да.
– Остановись на нем поподробнее. Начни с его краткой биографии. Меня устроит казенный стиль. Для меня всегда были важны три вещи: человек, его документы, его история. Закуривай, если хочешь. Но лучше воздержись.
«Как скажете», – пожал плечами Абрамов. И не стал воздерживаться от курева. Но действительно придержался предложенного генералом суховатого языка.
– Евгений Блинков – агентурный псевдоним Джеб. Родился 12 марта 1977 года в Москве. После окончания школы он поступил на факультет иностранных языков в коммерческий институт, через четыре года получил диплом бакалавра. В том же году поступил в ГИТИС на специальность актера музыкального театра. Отучившись два года, из театрального института ушел. В марте 2001 года, за несколько дней до приказа о весеннем призыве в армию, его вызвали повесткой в военкомат, предложили пройти службу в элитном подразделении, где одним из основных требований было знание иностранного языка. В начале мая Блинков был направлен в Севастопольскую школу водолазов. Прошел годичный диверсионный курс в учебном центре ВМФ в Таганроге. Последние три месяца службы находился в составе диверсионно-разведывательной группы при 184-й бригаде кораблей охраны водного района. В конце марта – начале апреля 2003 года участвовал в операции Минобороны в Персидском заливе. За проявленное личное мужество был награжден именными часами.
Брилев пару раз кивнул: «Слушаю, дальше».
– В течение семи месяцев команда Блинкова занималась морскими грабежами. Бывшие морские «котики» совершили три нападения на суда российской фирмы. Та занималась контрабандой: закупала по дешевке алмазы в Либерии, обрабатывала и реализовывала на европейских рынках как якутские. Выискивая дерзких пиратов, реквизировавших драгоценные камни на миллионы долларов, эта фирма обратилась ко мне за дополнительной информацией о разбойных нападениях в Красном море – а это мой район ответственности. Я решил вытащить группу Блинкова из-под удара в обмен на конкретную работу уже в качестве агентурно-боевой единицы разведки ВМФ. Благо, что никакого уголовного дела на них заведено не было.
– В разведке флота ты возглавлял отдел. Руководство прочило тебе должность военно-морского атташе в Египте.
– Вы лучше меня знаете, что бывают ситуации, когда нельзя отказываться. Перед некоторыми вещами трудно устоять. Я осознанно согласился курировать агентурную единицу.
– Охарактеризуй группу в двух-трех словах.
– Романтики с большой дороги. В их работе смелость и тонкий расчет всегда выводят на прямую, называемую удачей. Фортуна любит дерзких и красивых. А мои парни обручены с ней.
– Ты встречался с Любовью Юрьевной, – генерал сменил курс. – Что ты ей наобещал и на чем базировалась твоя уверенность?
Абрамов ответил без намека на паузу:
– Я тщательно изучал туристический бизнес, проштудировал как специальную литературу, так и «ширпотреб»: многочисленные рекламные проспекты и путеводители.
– Если бы ты снова встретился с ней, что бы сказал, попросил?
– Я бы попросил Любовь Юрьевну узнать, какие рекламные проспекты в ходу в Колумбии. Думаю, министру информации это по силам.
– Зачем? – Брилев пожал плечами. – Мы точно установим, в каком именно отеле остановилась Паула Мария Эспарза. Ведь речь идет о ней, да?
Брови капитана Абрамова сошлись к переносице. Он буквально уловил сдавленное дыхание генерала. Казалось, тот с трудом произнес эту короткую фразу и едва выговорил имя креолки.
– Мы думаем о разных вещах, – ответил капитан. – Я – разведчик.
Вены на шее Брилева набухли, лицо покраснело.
– А я кто, по-твоему?! Хрен собачий?! – взорвался он.
– Мне нужно сделать ход, – Абрамов одарил генерала мимолетной улыбкой, – и ждать от противника шаг, на который я рассчитываю. Я только сегодня понял, чего не хватает в туристических справочниках. Теперь мне важно узнать, кто такая Паула Мария Эспарза.
– И кто же она?
– Молодая девушка, чьи капризы родители покрывают, как бык корову. Она по сути – затворница, мечтает о синей птице. Ей позволено раз в году бывать в Европе, в Испании. По большому счету, Испания для ее отца – колумбийский филиал по части сбыта кокаина. Там у него надежные связи с преступной средой и жандармерией. За Паулу он спокоен в Испании. И еще раз вернусь к затворницам. Они, как девственницы, живут грезами. Я хочу реализовать мечты Паулы, воспользовавшись этим переломным моментом. В конце беседы я бы попросил Любовь Юрьевну раскошелиться на рекламу. А дальше, как в кино: брюки превращаются в элегантные шорты.
– У Миронова «молния» заела, и в шорты превратилась только одна штанина.
– Так это же комедия, Юрий Васильевич! Стали бы вы смеяться, если бы все прошло гладко?
Абрамова подмывало спросить генерала: «Почему, размышляя над этим делом, я оперировал словами «пленница», «невольница», «рабыня» и ни разу мне не пришло в голову назвать девушку дочерью министра? Кто она?»
Юрий Васильевич словно подслушал мысли флотского капитана.
– Моя внучка сейчас отдыхает в Греции. Любовь Юрьевна по-женски, как мать, близко к сердцу приняла трагедию, где незнакомая девушка прикрылась ее фамилией.
– Значит, дело закрыто? Нет человека – нет дела? – автоматически вырвалось у Абрамова.
– Наоборот. Действуй по своему плану. Если твой проект выгорит, получишь окончательную установку на реализацию.
– Товарищ генерал, чтобы мой план выгорел, мне нужно пообщаться с Сальмой Аланиз, пока она не уехала. Узнать кое-какие детали о жизни Паулы Марии. Ее привычки и пристрастия, что она любит и от чего бежит.
После непродолжительного раздумья Брилев дал согласие:
– Думаю, короткую встречу можно устроить.
– Мне нужен приказ адмирала.
– Завтра ты его получишь.
Уподобляясь лейтенанту Коломбо из одноименного телесериала, Абрамов с порога задал вопрос:
– Еще одна вещь, товарищ генерал. В беседе со мной Любовь Юрьевна упомянула генерала ФСБ Романова. Думаю, речь шла о замдиректоре Управления контрразведывательных операций.
– Что дальше? Хочешь знать, она назвала его от фонаря или его визит имел место быть?
– Да.
– Романов оградил Любовь Юрьевну от многих проблем. Если мне взбредет в голову дурная идея поздравить Бориса с Новым годом, я отдельной строкой выражу ему особую признательность. Они дружат со школы, и я знаю Борю как облупленного. Надо отдать ему должное, он умело погасил конфликт, – откровенничал генерал. Но не ради того, чтобы просто поболтать на отвлеченную тему. Он полагал, что отпугнет недозволенные мысли капитана, если назовет еще одно, довольно влиятельное лицо от контрразведки. Эти клещи не позволят Абрамову дернуться. – Люба хотела привлечь внимание к этому делу, подключила гендиректора REN TV. Она успела дать интервью, но сами телевизионщики не успели подать его в эфир.
– Да, она действительно избежала скандала… Выходит, Романов еще раз может пойти на жертвы? Я это говорю к тому, товарищ генерал, что Романов не доложил вышестоящему начальству.
– Полагаешь, у него был выбор? Думаешь, он не брал в расчет меня, генерала военной разведки?
«В каком ключе проходили встречи Левыкиной и Романова? – пытался представить капитан. – Их последняя встреча наверняка была пропитана эмоциями – как пить дать. Точнее, эмоции хлестали из Романова пожарной струей и явно перебивали фонтаны чувств министра», – в таком чуть лирическом ключе закончил размышления Абрамов, не предполагая, как близок он был к содержанию разговора между министром и силовиком.
8
1 июня, среда
Александра Абрамова удивила сухость, какой его встретил начальник разведки флота. Его изумило то, чем был занят адмирал Школьник, кивком головы поприветствовавший своего подчиненного: старый морской волк чистил медной проволокой свой хорошо прокуренный мундштук. Он вытирал проволоку салфеткой, покрывшейся ровными треугольными следами смолы. «С содержанием никотина», – мысленно дополнил малость обескураженный капитан. И не мог воздержаться от следующего комментария: «Капля никотина убивает лошадь». Адмирал будто намеренно демонстрировал эту убойную силу, собранную на салфетке; ею он мог завалить целый табун; что говорить о самом капитане и его агентурной группе.
Школьник пососал мундштук, и в кабинете начальника разведки раздался чуть слышный булькающий звук, походивший на свист боцманской дудки.
– Тебя кто уполномочивал встречаться с Гораевым? – вкрадчиво начал адмирал. Казалось, он обращался к обезглавленной сигарете, с которой он оторвал фильтр и пристраивал ее в разношенное отверстие мундштука.
– Никто, Виктор Николаевич, – ответил Абрамов. – Я прочитал в газете про Медельинский картель, тема мне показалась интересной. Ну и решил копнуть…
– Копнул? – хмуро перебил Школьник.
– Так точно. Сегодня я получил от Гораева дополнительный материал в виде распечатки пары газетных статей.
– Вернее, ты докопался. Теперь ты можешь рассчитывать лишь на одно мое распоряжение: с этого момента ты беспрекословно выполняешь все приказы генерала Брилева. Все, капитан. Скажет он тебе играть на гармошке, ты будешь играть. Присаживайся, – разрешил Школьник, – и крути волчок: что, где, когда. Хотя, честно говоря, не хочется мне влезать в это дело. Я не люблю Брилева, он всегда недолюбливал меня. Он замкнутый тип. И только волею случая он не возглавил военную разведку в 1997 году.
– А сами вы, Виктор Николаевич, получили приказ? – спросил Абрамов, принимая приглашение и устраиваясь напротив шефа.
– А ты как думаешь?.. По форме – нет, конечно. Я выслушал по телефону общие указания. Звонившего я знаю лично, но не знаю, имел ли он на сей счет директиву от Минобороны. Такое в моей практике и раньше случалось, и всегда меня корежило от таких завуалированных приказов. Играешь, разумеется, но на чьей стороне и не против ли себя?..
– Человек, который позвонил вам, уже не состоит на службе? Думаю, он постарше Брилева будет. Его не Петром Сергеевичем кличут? Слыхал я краем уха, он руководил в свое время военной разведкой.