Незнанский Фридрих Евсеевич. Месть предателя

   - Все верно, все верно... - Гордеев сделал паузу. - А у этого Котова при себе вообще не было никаких документов. И его задержали для выяснения личности. Оказалось, что он находится в федеральном розыске.
   - Может, его признание в убийстве Перетерского является просто попыткой затянуть или запутать следствие по собственному делу, пустить его по ложному следу? Такая тактика не нова. Но откуда ему стало известно об убийстве Перетерского?
   - В криминальных кругах своя почта и своя служба новостей.
   - Например, телепередача "Дорожный патруль".
   Гордеев улыбнулся удачной шутке Райского.
   - Да, примерно.
   - Юра, а почему этот Котов назвал именно Невежина?
   - Еще один вопрос, - Гордеев усмехнулся. - Впору приглашать знатоков из "Что? Где? Когда?".
   - Невежин знаком с Котовым? - спросил Райский.
   - Нет. Он это категорически отрицает. Но Котову его фамилия очень даже известна, - задумчиво ответил Гордеев.
   - Откуда?
   Гордеев развел руками.
   - Может... кто-нибудь подсказал? - спросил Райский.
   - Придется поработать и в этом направлении.
   - Я понял.
   - Спасибо!
   - Интересно, - продолжил Райский, - а на что надеется этот Котов?
   - Надеялся... На побег.
   - Поясни.
   - Котов сбежал.
   - Как - сбежал?
   - Да вот так. Взял, да и убежал.
   - Тогда его показания легко опровергнуть, в них же никто не поверит!
   - Не все, оказывается, так просто. Кроме показаний Котова к делу приобщен и пистолет, из которого был застрелен Перетерский. Его "на стол правосудия", - усмехнулся Гордеев, - выложил сам Котов. Он указал место, куда после совершения убийства выбросил оружие. Экспертиза подтвердила, что выстрелы были произведены именно из него.
   - На пистолете остались его отпечатки?
   - Нет. Оружие нашли в коммуникационном люке, который к тому же был затоплен горячей водой. Поблизости прорвало трубу. Следователю пришлось ждать окончания ремонтных работ. Искать в кипятке было невозможно.
   - Значит, отпечатки Котова нигде не обнаружены?
   - Да. Ни на оружии, ни на месте преступления.
   - Так-так. - Райский постучал пальцами по столу Гордеева. Интересно-интересно.
   - Зато есть отпечатки Невежина.
   - Где?
   - Они обнаружены на стодолларовых купюрах, которые извлекли из карманов Котова в отделении милиции. Котов еще настоял на том, чтобы все их номера были переписаны.
   - Купюр много?
   - Пятнадцать. И на всех есть отпечатки Невежина.
   - Есть еще что-нибудь?
   - Да... есть. Свидетельства Киры Бойко - жены Федора Невежина. Она заявила следователю, который ведет это дело, что лично присутствовала при резком объяснении Перетерского с Невежиным. Перетерский, по ее словам, якобы требовал у Невежина деньги для продолжения исследований по перлару. Невежин в довольно грубой форме отказал, руководствуясь тем, что запросы ученого становятся все обширнее и наглее. Словом, они крепко поссорились, а Перетерский, уходя, пригрозил, что в таком случае развалит фирму. Невежин тоже сорвался и пригрозил жестоко с ним разделаться.
   - Странно для жены! Не так ли? - покачал головой Райский. - Давать столь убийственные показания против своего мужа... Хотя в нашей практике чего только не бывало!
   - Но это не все. Кира Бойко заявила следователю, что вскоре совершенно случайно услышала, практически подслушала, осторожный разговор мужа по мобильному телефону, который он вел с каким-то человеком, называя его при этом майором. А может быть, это была кличка преступника. Речь шла о Перетерском, о распорядке его дня, о времени, когда тот засиживается в лаборатории, и других деталях. Перетерского следовало убрать. За это майор должен был получить аванс - пятнадцать тысяч долларов - и столько же после исполнения заказа. Затем была назначена встреча. А через несколько дней, уже после странного убийства Перетерского, Невежин сказал Кире, что к нему должен зайти один человек, который собирается работать в его фирме, пусть она приготовит им кофе и не мешает в разговоре. Фамилия этого человека, как опять-таки совершенно случайно, из обращения мужа, услышала Кира, была Котов. Разговор у них был короткий, и Кира бы ничего не заподозрила, если бы после встречи с этим Котовым настроение мужа резко не улучшилось. На всякий случай она дала подробное описание внешних данных Котова. Составленный с ее слов фоторобот оказался как две капли воды похож на киллера по кличке Майор, который по подозрению в убийстве одного известного бизнесмена числился с недавних пор в федеральном розыске.
   - А что это за бизнесмен? - поинтересовался Райский.
   - У меня просто не было времени заняться этим вопросом. Я лишь сегодня приступил к изучению дела Невежина.
   - Выходит, что Кира Бойко является единственным свидетелем причастности Невежина к убийству Перетерского?
   - Главным свидетелем, - поправил Райского Гордеев. - А после бегства Котова и единственным.
   - Других свидетелей нет?
   - Нет... пока.
   - Но они могут и появиться, не правда ли?
   - Все возможно... все возможно...
   Райский опять машинально вытащил из кармана курительную трубку и кисет, но, посмотрев на Гордеева, который словно ушел в себя, передумал и стал засовывать табак обратно в карман пиджака.
   - Кури уж, - разрешил ему Юрий.
   Райский стал с удовольствием набивать трубку. Гордеев же поднялся из-за стола и подошел к окну. Какое-то время молча смотрел сквозь щели полуопущенных жалюзи на улицу, где был припаркован его запыленный "жигуленок". Рядом стояло еще несколько автомобилей, так же как и автомобиль Гордеева, давно нуждавшихся в мойке. Пара подростков на роликовых коньках и с повязанными на головах платками что-то рисовали пальцами на запыленных капотах.
   "Машину даже некогда вымыть... Хоть бы дождь пошел, что ли", - подумал Юрий Петрович, но сказал другое:
   - Нужно встретиться с женой Невежина. Выяснить, какие у них были отношения.
   - Женщины - это по твоему профилю, - скромно напомнил Райский и улыбнулся. - Ты с ними быстро находишь общий язык.
   - Если они не свидетельствуют против моих клиентов.
   - Что ж, тебе придется немного потрудиться.
   - Придется, - усмехнувшись, согласился с Вадимом Гордеев.
   - Юра, когда мы с Андрюхой пили у тебя пиво, ты вроде бы сказал, что люди, просившие тебя стать адвокатом Невежина, кого-то подозревают?
   - Эдуарда Поташева, президента компании "ВДП", и его ближайшее окружение. Кто входит в это окружение, мне неизвестно.
   - Возможно, у него большие связи и высокие покровители?
   - Не знаю. Но деньги, что крутятся в его руках, действительно большие.
   - А как сам Невежин относится к этой версии?
   - Отмахивается от нее двумя руками. Поташева он знает с детства и во всем тому доверяет. Уверен, что на такое он не способен.
   - Но кроме Поташева могут быть и другие люди... о которых не подозревают ни Невежин, ни Поташев.
   - Не исключено.
   - Значит, на данный момент, - подытожил Райский, - в невиновности Невежина уверены лишь двое сотрудников фирмы "ВДП"?
   - Да. И притом бывших.
   Неожиданно раздавшаяся трель телефона прервала их разговор.
   - Извини, - сказал Райский и вытащил из внутреннего кармана пиджака сотовый телефон.
   Пока он разговаривал с женой, из-за шторки, которая прикрывала вход в кабинку Гордеева, показалась женская голова в ситцевом цветастом платке.
   - Юрий Петрович, вы еще долго?
   - Заканчиваем, Дарья Михайловна, заканчиваем, - ответил Гордеев.
   - Я уже везде убрала. Вы одни остались, - сказала уборщица и скрылась за шторкой столь же неожиданно, как и появилась.
   В коридоре послышалось звяканье оцинкованного ведра и удаляющиеся шаги.
   В БОЛЬНИЦЕ У ЧУПРОВА
   Лишь отъехав на приличное расстояние от метро "Таганская", где он высадил Райского, Гордеев вспомнил, что так и не узнал, зачем тот весь день искал его. Да и сам Вадим, занятый новой темой, почему-то не вспомнил об этом. А потом еще и неожиданный звонок жены вырвал его из окружающей действительности и перенес за город, где опять возникли какие-то разногласия между женой и строителями, отказавшимися что-то переделывать в очередной раз по желанию дорогой супруги. Дорогой в том смысле, что любые строительные изменения стоили Райскому дополнительных средств.
   "Что ж, видно, ничего серьезного... Вадим не из тех, кто забывает о главном. Хотя, если что, он обязательно позвонит, напомнит о себе...
   Гордеев протянул руку к магнитоле и нажал на клавишу "Play". Через мгновение зазвучала мелодия, хорошо знакомая Юрию. Запись была отличного качества, а динамики создавали стереоэффект. Юрий расслабился, положил голову на подголовник, прикрыл глаза и стал слушать. У него было несколько минут, так как в этот момент "Жигули" Гордеева находились в плотном автомобильном потоке, застывшем у перекрестка на зеленом свете светофора. Путь преграждала стоявшая поперек движения белая иномарка с синими буквами "ГАИ". Рядом с ней находилось два человека в милицейской форме. Один - с переговорным устройством в руках, другой - с регулировочным жезлом. Видно, ожидали, когда проедет какой-нибудь шибко важный госчиновник. Иначе говоря, слуга народа.
   Вслед за музыкальным вступлением, где ведущая партия принадлежала саксофону, зазвучал женский голос. Голос был очень чистый. Пела Стелла Рогатина.
   Слушая новые песни из ее репертуара, Гордеев вспомнил, что сегодняшний вечер Стелла проведет у своих родителей. Старики скучали на пенсии, а внучка где-то путешествовала вместе с отцом. Вот они и хотели увидеть хотя бы свою непутевую дочь. Стелла, созвонившись с ними утром, сказала:
   - Возможно, я останусь там ночевать.
   Вспоминая сегодняшнее утро, Юрий Гордеев ощутил на губах ее поцелуй, улыбнулся и открыл глаза. Из динамиков зазвучала очередная ласкающая слух мелодия, но где-то на середине песни к музыкальным звукам присоединились постепенно нарастающие звуки приближающихся милицейских сирен. Эти служебные звуки пронеслись слева направо и так же постепенно стали стихать. Вскоре дорожное движение возобновилось.
   Не меняя направления движения, Гордеев снял с поясного ремня сотовый телефон и набрал номер Раппопорта. Трубку поднял сам Владлен Семенович.
   - Добрый день. Это Гордеев, адвокат Невежина, - напомнил Юрий.
   - Слушаю вас, Юрий Петрович.
   - Владлен Семенович, в какой больнице находится ваш товарищ Владимир Чупров?
   - В семьдесят первой. Я у него сегодня буду. Проведаю.
   - Спасибо. Думаю, что и мне нужно его проведать.
   - Может быть, мы с вами там пересечемся.
   - Тогда до встречи.
   Гордеев поднялся на третий этаж и пошел по коридору. Навстречу попадались больные в казенных полосатых пижамах и собственных спортивных костюмах. Дойдя до стола, за которым сидела женщина в белом халате дежурная медсестра, Юрий спросил, в какой палате находится больной Чупров.
   - Вы родственник или из милиции? - поинтересовалась дежурная.
   - Я адвокат, - ответил Гордеев.
   - Адвокат? - немного удивилась дежурная и задумалась. - Значит, по делу?
   Гордеев кивнул.
   - Только, пожалуйста, не утомляйте больного. Он еще слаб. Хотя идет на поправку.
   - Я недолго, - успокоил ее Юрий.
   - Идемте. Я провожу вас.
   У входа в палату дежурная медсестра остановилась и еще раз напомнила о слабости больного.
   - Я помню и буду краток, - ответил Гордеев.
   В палате стояло шесть коек. Четыре из них пустовали, но по мятому постельному белью и по наличию на прикроватных тумбочках средств личной гигиены было видно, что три из них заняты пациентами, которые в данный момент отсутствовали. На двух находились больные. Один лежал без движения и то ли спал с открытыми глазами, то ли просто смотрел в потолок. Другой, облокотившись на подушки, сидел на кровати. На коленях у него лежала газета, в правой руке он держал карандаш.
   - Слово из пяти букв, означающее сражение, - тут же обратился он к Гордееву.
   - Не понял.
   - Последняя буква "а".
   - Битва, - немного подумав, ответил Гордеев.
   - А может... и война, - высказал предположение любитель кроссвордов и уставился в газету. - Смысл вроде бы один, но разница между словами все-таки существует. - Он стал что-то подсчитывать.
   - Надо проверить по вертикали... какое подходит, - предложил Гордеев.
   - Потом проверю. Сначала закончу с горизонталями, - не отрываясь от своего занятия, ответил больной.
   Гордеев посмотрел на вторую кровать, которая стояла у раскрытого настежь окна. Разглядеть лицо лежащего больного из-за повязки, которая покрывала всю голову, было невозможно. К тому же он по-прежнему не проявлял никакого интереса к происходящему в палате.
   - Где мне найти Чупрова? - обратился Гордеев скорее в пустоту, чем к кому-либо из обитателей палаты.
   Сидевший на кровати любитель кроссвордов, не отрываясь от газеты, показал свободной рукой на своего соседа.
   Приблизившись к больничной койке, Юрий узнал Владимира Чупрова. Тот по-прежнему лежал без движений и смотрел в потолок. В уши Чупрова были вставлены крошечные наушники. Провод от них тянулся к небольшому переносному магнитофону, стоявшему на подоконнике. Рядом с магнитофоном лежали газеты и журналы, а также с десяток аудиокассет. Гордеев медленно склонился над Чупровым и увидел, как у того от удивления стали расширяться глаза. Владимир не ожидал прихода Гордеева и потому, увидев над собой вместо белого потолка чье-то лицо, слегка растерялся. Поняв, кто к нему пришел, Чупров чуть приподнялся, подложил под себя подушку и принял полулежачее положение - так ему было удобнее вести разговор. Затем он снял наушники и поздоровался с Гордеевым.
   - Здравствуйте, Владимир...
   Гордеев сделал небольшую паузу, так как не помнил отчества Чупрова.
   - Можно просто Владимир... Я ведь еще не настолько стар, не так ли? нашел выход из создавшейся неловкости Чупров.
   - Как вы себя чувствуете?
   - Уже лучше, но, как сказали врачи, еще не настолько, чтобы можно было выписываться.
   - Но кризис миновал?
   - Да, худшее уже позади.
   - Могу я с вами поговорить? Вернее, можете ли вы мне рассказать?..
   - О чем? О том, что со мной произошло?
   - Нет. Об этом мне рассказал ваш товарищ... Раппопорт.
   - Тогда не будем больше об этом. Я хочу забыть. Да и все, что мог вспомнить, я уже рассказал милицейским работникам.
   Гордеев согласно кивнул.
   - Что же вы, Юрий Петрович, хотите узнать? - спросил Владимир.
   - Расскажите мне о фирме "ВДП". О ее руководителях... Как она создавалась?.. В общих чертах я уже об этом знаю, но хотелось бы...
   - Да мы с Владленом Семеновичем уже вам рассказывали кое-что...
   - Мне необходимо знать все подробности. Насколько это возможно. Гордеев помолчал и добавил: - Вы же уверены, что Невежина подставили?
   - Да, - согласился Чупров. - Уверен... На все сто процентов. И не я один так считаю. И Раппопорт, и многие другие... из тех, кого Невежин привлек к работе.
   - Почему вы ушли из "ВДП"? Вы ведь тоже стояли у ее истоков. На ваших глазах эта фирма крепла и расширялась.
   - Да, в ее фундаменте есть и мои кирпичики. Я уложил достаточное их количество... Как, впрочем, и Раппопорт, и Перетерский - пусть земля ему будет пухом, - и многие, многие другие, кого зажег своими идеями Федор Евгеньевич Невежин. Мы делали одно дело.
   - Мне интересно все, что так или иначе может касаться дела Невежина. Даже то, что на первый взгляд вам покажется не имеющим к нему никакого отношения. Но поверьте, в суде, если он состоится, а дело идет именно к этому, даже самая незначительная деталь играет свою роль.
   - Как в спектакле - ружье из первого акта, которое должно обязательно выстрелить в последнем?
   - Увы, но это так, - развел руками Юрий.
   Негромкий разговор Гордеева с Чупровым был бесцеремонно прерван.
   - Эй, театралы! - обратился к ним сосед Чупрова. - Подскажите, как называется классическая пьеса, с которой связано первое произнесение слов "носовой платок" на французской сцене?
   Воцарилась тишина.
   Чупров, который, как видно, уже привык к подобному поведению соседа, никак не отреагировал на заданный непонятно кому вопрос, а неготовый к такой беспардонности Гордеев лишь удивленно приподнял брови и пожал плечами.
   Но тут в палату вошла дежурная медсестра. В ее руках был металлический поднос, на котором стояли небольшие стаканчики из прозрачной пластмассы с разноцветными пилюлями и лежали ампулы со шприцами. Вслед за сестрой в помещение вошли еще три пациента. Они проковыляли к своим местам и, оголив ягодицы, улеглись на койках лицами низ.
   - Тогда каким металлом средневековые медики лечили заворот кишок? возобновил допрос любитель кроссвордов.
   - Ртутью, Петрухин, ртутью, - ответила дежурная и добавила: - Вы уже все отделение достали своими кроссвордами. Попросите ваших родственников, пусть принесут вам словарь.
   - Или Большую советскую энциклопедию, - предложил кто-то из пациентов.
   - Лучше Брокгауза и Ефрона, - подключился к разговору следующий.
   - Подходит, - радостно констатировал Петрухин и вписал слово.
   - Тогда переворачивайтесь на живот, - приказала дежурная.
   Раздав всем лекарства и сделав уколы, медсестра торопливо покинула палату. Вслед за ней так же торопливо проковыляли к выходу и все соседи Чупрова, включая и любителя кроссвордов.
   - Куда это они все? - поинтересовался Гордеев.
   - В столовую.
   - Ужин так рано?
   - Нет, смотреть телевизор, - пояснил Чупров. - А я не любитель, Владимир указал рукой на подоконник, где рядом с портативной магнитолой лежали аудиокассеты. - Ну так что, вернемся к нашим баранам?
   - Давайте.
   - С Невежиным я познакомился в аудиторской фирме, - начал свой рассказ Чупров. - Мы вместе работали. В одной конторе, но в разных отделах. Занимались разными направлениями. До этого, насколько я знаю, Федор Евгеньевич сотрудничал с Егором Тимуровичем Гайдаром. Но когда Гайдара, как говорили в то время, вытолкнули на обочину новейшей истории, Невежин на какое-то время оказался не у дел. Стал безработным. В общем, хлебнул лиха.
   - Чем же он занимался?
   - Федор Евгеньевич не пал духом. Он по-прежнему изучал экономику. Поэтому в моральном плане проблем у него не было...
   - Но в материальном - были?
   - Да, победствовал.
   - Долго это продолжалось?
   - Я точно не знаю. Для кого-то ведь и день кажется вечностью, а для кого-то век - мгновение... Одно могу сказать с уверенностью: таких специалистов, как Невежин, немного...
   Рассказывая о Невежине, Владимир часто делал короткие паузы. Юрию было видно, что Чупров еще слаб, ему трудно и говорить и вспоминать перенесенное сотрясение мозга давало о себе знать.
   - Владимир, если вам трудно говорить, мы можем прервать нашу беседу, предложил Гордеев. - Поговорим, когда вы будете чувствовать себя лучше.
   - Нет. У меня есть силы. Давайте продолжим.
   - Хорошо.
   - И еще... если я буду в чем-то повторяться, то вы уж, Юрий Петрович, простите меня.
   - Не волнуйтесь, я очень внимательно буду слушать все, что вы мне расскажете.
   - Вскоре, - продолжил Чупров, - Федору Евгеньевичу предложили работу. В аудиторской фирме. В той самой, в которой потом появился и ваш покорный слуга. Там мы и познакомились. Я был рядовым сотрудником. А Невежин возглавлял отдел. Он был ведущим аналитиком. Потом меня перевели в его отдел. На этом настоял сам Невежин. И я был ему за это очень благодарен. Работая с Федором Евгеньевичем, я понял, что такое настоящий хороший руководитель, и стал свидетелем того, как Невежин пытается использовать на практике некоторые законы западного бизнеса. До этого он уже давно изучал их, а изучив, открыл для себя истину, усвоенную его коллегами из зарубежных стран - стран с хорошо развитой рыночной экономикой. И об этой истине Федор Евгеньевич нам постоянно напоминал.
   - А в чем же она заключается? - поинтересовался Гордеев.
   - Эта истина заключалась в том, что, по мнению Невежина, успех в бизнесе сопутствует тем, кто умеет создать для людей такие условия, при которых они будут трудиться честно и с воодушевлением, а для этого необходимо внедрять в трудовой коллектив атмосферу психологического комфорта. К делу или, если хотите, к бизнесу необходимо в полной мере прилагать, как рычаг, так называемый человеческий фактор.
   - Невежин сам-то следовал этой истине?
   - А как же! И начал он со своего отдела. - Чупров перевел дыхание и продолжил: - Одновременно с этим Федор Евгеньевич стал присматриваться к людям, работавшим рядом с ним. По всей видимости, у него уже тогда зародилась идея создать собственное дело.
   - Невежин стал собирать свою команду?
   - Да. Но об этом никому ничего не говорил. Пока не определился с направлением, в котором собирался работать. Ведь правильно выбранная область коммерческой деятельности - это уже половина успеха.
   - Невежин выбрал перлар?
   - Да.
   - А где Федор Евгеньевич познакомился с Перетерским? Тот ведь наверняка не давал объявления в газету "Из рук в руки" с примерным текстом: "Ищу перспективную область коммерческой деятельности".
   - Конечно же нет, - усмехнулся Чупров. - У вас есть чувство юмора.
   - Спасибо, - в свою очередь хмыкнул Гордеев.
   - С Перетерским Невежина свела судьба, - продолжил рассказ Чупров. Они познакомились, насколько я знаю, случайно. А как?.. Увы... Мне неизвестно.
   - Но попадание было в яблочко?
   - Да, в самую десятку. После того как сфера деятельности была определена, Невежин решил открыть собственное дело. Он взял где-то кредит и приступил к созданию фирмы, чтобы затем наладить как производство, так и сбыт волокна. Дело обещало стать своеобразным синтетическим Клондайком. Ткани, сделанные из перлара, обещали быть недорогими и очень практичными. Легкие и прочные, они могли применяться во многих областях жизни, в разных климатических зонах. Последнее могло заинтересовать военных... Впоследствии так оно и получилось...
   Чупров ненадолго замолчал. Он опять переводил дыхание. Все-таки этот разговор давался ему нелегко, и не только из-за физических травм, но также из-за перенесенных ранее психологических. Гордеев, видя все это, терпеливо ожидал продолжения.
   - Первое, что сделал Невежин, когда зарегистрировал фирму, он собрал хороших специалистов: экономистов, программистов, химиков и так далее. С химиками помог Перетерский. Большинство из них были его учениками... Короче, работа закипела. Но через какое-то время оказалось, что для дальнейшей успешной работы кредита, который взял Невежин, явно не хватает. Нужны были средства покрупнее. Причем срочно... Вот тогда и появился на горизонте Поташев. У него были деньги, так необходимые на тот момент... Фирма "ВДП" могла бы найти деньги и в другом месте, но время поджимало. К тому же Поташева Федор Евгеньевич знал давно.
   - Да, мне известно, что они учились вместе и в школе, и в институте.
   - В общем, Поташев стал одним из соучредителей фирмы "ВДП", а вскоре занял пост президента компании.
   - Скажите, Владимир, если вы, конечно, знаете, Поташев сам вышел на Невежина или же Федор Евгеньевич обратился к нему с просьбой о финансировании проекта?
   - Я не смогу ответить на ваш вопрос, - с сожалением сказал Чупров, но вам на него и все связанное с этим может ответить сам Невежин.
   - Мне просто хотелось узнать, какой именно информацией владеют люди, не входящие в высшее руководство фирмы. Я имею в виду информацию о финансовом положении компании и об истории ее развития. Продолжим?
   Чупров утвердительно кивнул.
   - С приходом Поташева дела фирмы пошли резко вверх. Эдуард Владимирович обладает не только большими деньгами, но и очень необходимыми связями. Притом в любых сферах деятельности, вплоть до самых высших. У него выходы на любого министра.
   - Вы имеете в виду бывший кабинет министров или недавний нынешний?
   - Я говорю о бывшем правительстве. Но думаю, что и на нынешнее тоже. Если не сейчас, то в ближайшем будущем будут обязательно. Люди меняются, но посты, которые они занимали, остаются.
   - Н-да, - согласился Гордеев.
   - Появление Поташева в фирме "ВДП" было естественным еще и по другой причине. Невежин пытался создать команду друзей-единомышленников, и Поташев для этого подходил идеально. Эдуард Владимирович с головой влез в финансовые операции, предоставив возможность Перетерскому сосредоточиться на совершенствовании своего волокна, а Невежину - создавать крепкую команду, так сказать, костяк компании, которая стала стремительно расширяться... Я уже говорил, что Невежин стал опробовать свою собственную методику руководства коллективом, еще будучи начальником отдела в аудиторской фирме. Те же методы он использовал и в "ВДП". Но здесь количество работающих под его руководством было намного больше, чем в то время, когда заведовал отделом. Однако ничего не изменилось. Федор Евгеньевич по-прежнему был уверен, что только бережное отношение как с рядовыми работниками, так и с руководящими, и внедрение самой передовой технологии приведут к успеху. Невежин создавал компанию как семейное дело. Он объединил всех сотрудников в единую семью - привил всем дух патернализма.
   - Патернализма? - переспросил Гордеев.
   - Да. Это от слова "патер"...
   - Кажется, что на латыни оно означает "отец"?
   - Именно, - подтвердил Владимир Чупров. - Кроме этого, Федор Евгеньевич выработал еще и несколько других принципов.
   - Принципов построения своего дела?
   - Вы понимаете меня с полуслова, - с улыбкой сказал Чупров.
   Он приподнялся и изменил положение своего тела. Выглядел немного усталым, но все же довольным.
   - Я очень способный, - пошутил Гордеев.
   Чупров еще раз улыбнулся.
   - На первое место, - продолжил он, - Невежин поставил задачу вдохнуть энтузиазм и энергию в тех, кто работает в компании "ВДП". На втором месте у него находилась забота об удовлетворении потребностей и запросов сотрудников. На третье место он поставил ответственность перед акционерами и инвесторами, которые вкладывали бы свои деньги в бизнес компании "ВДП". Таким образом, Федор Евгеньевич посчитал, что важнее всего чувство глубокого удовлетворения сотрудников фирмы, а уж потом прибыль, предназначенная акционерам... Невежин был глубоко уверен, что рыночная экономика оставляет далеко в прошлом разбойничий, так он говорил, этап накопления капитала, а также и жестокий, характерный для нынешнего времени период передела собственности, который - как многим известно сопровождается выжиманием всех соков из наемных работников. Федор Евгеньевич выдвинул тезис. Он звучал так: "Я хочу, чтобы все, кто работает в нашей компании, являлись ее инвесторами..."