Николай Катаев. Моя профессия – смотрящая

Николай Катаев
Моя профессия – смотрящая

   Ужасно не хотелось приходить сюда после того вчерашнего разговора, когда ей позвонил из аэропорта прилетевший из Москвы человек и на вежливый вопрос: «Вы бывали в Нью-Йорке?» – ответил по-хамски:
   – Да бывали, бывали мы в твоем Нью-Йорке.
   Только вот соответствующий эпитет не добавил. И сразу на «ты». Тогда стало понятно, с кем придется иметь дело. А тот между тем продолжил:
   – Сейчас. Получим багаж и выйдем. Как мы тебя узнаем?
   Просто порадовалась за себя, что не пришло в голову самой ехать в аэропорт и что послала черный лимузин из фирмы, которую наняла для обслуживания гостей. Теперь появился шанс отыграться.
   – Я не занимаюсь встречей приезжающих, – холодно сказала в трубку. – Шофер будет держать в руках табличку с вашей фамилией. Ищите его! Он знает, куда вас везти. Устраивайтесь! А я приеду завтра к девяти.
   И добавила, прежде чем отключиться:
   – Welcome to New York!
   И вот теперь было девять часов утра, и Вероника входила в здание, только что отстроенное в Северном Бруклине, где она сняла для приехавших просторную квартиру за сумасшедшие в ее представлении деньги. Но это стоило того. Три спальни, огромный крытый бассейн на первом этаже, гигантский фитнес, сауна, еще масса примочек. Бюджет позволял. Но главное – она убедила устроителей визита, что Манхэттен – слишком на виду. А в этой части города они будут жить, не привлекая к себе внимания. «Не светиться» было главным условием пребывания троицы, прилетевшей из Москвы. Но на самом-то деле она подумала прежде всего о себе. Жила неподалеку, и не нужно было тратить время на поездки в Манхэттен. Хотя у нее с недавних пор и был лимузин, который она оплачивала из выделенного бюджета и использовала для личных поездок. С тяжелым сердцем позвонила в дверь квартиры на двадцатом этаже и ждала, когда там кто-либо откликнется. И стоять пришлось долго. Только после третьего звонка дверь наконец отворилась, и в глубине увидела мужика в расстегнутой и не заправленной в брюки белой рубашке и с презрительной гримасой. Вид был помятый. Этот вариант был даже хуже, чем она представляла себе, направляясь в здание. Нет. Не «браток», конечно, чего она боялась. Просто какой-то госмафиози, судя по тому, с каким выражением лица он смотрел на окружающий его мир.
   Он стоял и молчал, как будто ожидая чего-то от нее.
   – Давай проходи! – прохрипел он наконец, когда дошло, и сам прошел вглубь.
   Как и днем ранее по телефону, никаких приветствий его лексикон не содержал.
   Послать все на три буквы, развернуться и уйти? А деньги! Они сейчас были проблемой номер один, и Вероника, поколебавшись, решилась. Вошла в квартиру вслед за мужиком с мыслью, что уйти всегда успеет. Если повезет, то позвонит Константину в Москву и выскажет ему все, что она думает об этом персонаже, прежде чем распрощаться с ним навсегда. Именно тот мужчина, работающий неизвестно на кого в организации без названия и которого она видела один раз в жизни в аэропорту перед отлетом из Москвы, неожиданно связался с ней, чтобы предложить позаботиться о группе, которая прилетала в Нью-Йорк для решения неких «деловых вопросов». И, надо сказать, вовремя. Срочно требовался источник дохода. Тогда-то она и поинтересовалась у Константина:
   – Только не из «братков»! Знаете распоряжение президента Обамы по поводу этой категории деятелей?
   Услышала, как тот рассмеялся за экраном. Разговаривали они по Скайпу, но камеру он не включал. Впрочем, как и она.
   – Дурное распоряжение. Под него вряд ли кто-то попадет.
   – Не скажите! Как раз под него можно подвести любого.
   – Не беспокойтесь! С «братками» давно покончено. Теперь все стали серьезными людьми.
   – То-то некоторым «серьезным людям» с их миллиардами до сих пор закрыт въезд в Америку.
   Имен не требовалось упоминать. Оба знали, о ком шла речь.
   – Пусть вас это не беспокоит. У этих троих есть американские визы, – сухо завершил дискуссию Константин.
   Но на прямой вопрос о «братках» он ответил расплывчато, что настораживало. Поэтому после разговора с ним Вероника решила для себя сначала присмотреться к приехавшим, а потом дать согласие работать с ними дальше или, наоборот, уйти. У нее самой были сложные отношения с ФБР, и не хотелось бы их усугубить.
   Так она оказалась втянутой в обеспечение визита в Нью-Йорк трех человек, за которых ходатайствовал Константин. Но только в последний день перед прилетом он ее проинструктировал, что ей в действительности предстояло делать помимо аренды квартиры и заказа автомашины, и это было сюрпризом.
   А в гостиной, куда она прошла за мужиком, стоял спертый воздух от запаха кофе и еще кое-чего покрепче. На столе стояли пластмассовые стаканчики «Старбакс», тарелки и недопитые рюмки.
   – Бери кофе! Вон там. Еще горячий, – и он махнул рукой в направлении подноса со стаканчиками.
   Но после предложения, сделанного в подобной форме, она уже ни к чему не притронется, даже если ей очень захочется выпить чего-нибудь из «Старбакса» в это утро. Стояла дрянная погода.
   А мужик между тем развернулся и молча вышел. Она стояла посредине комнаты и решала, что делать дальше. От Константина имелось конкретное задание, но как его выполнять, она не представляла себе. Сняла пальто, устроилась в кресле и решила подождать момента, когда появится еще кто-нибудь. Может быть, он окажется более адекватным.
   А с деньгами были проблемы. В свое время, по совету брокера, все вложила в ПИФы, а тут грянул ноль восьмой год. Брокер уверял, что это временное падение, и, размахивая графиками, доказывал, что в долгосрочной перспективе акции будут только расти. Но «временное падение» растягивалось на годы, и ничего не происходило. Ситуация даже несколько ухудшилась. Пошли разговоры про второй виток. А тут еще после возвращения из Москвы началась цепь неприятностей.
   Сначала Аня выскочила на дорогу на велосипеде, и на нее налетела какая-то женщина на машине. Удар был несильным, но падение оказалось неудачным. Пришлось везти дочку на «Скорой» в больницу, где у нее нашли пару переломов. Страховки не было, так как не дошли руки после приезда в Нью-Йорк, и набежала приличная сумма, которую требовалось оплатить. Ее нашел какой-то проходимец-адвокат и подрядился выбить сумасшедшую сумму компенсации со страховой компании женщины-водителя, но время шло, а денег не было. Адвокат ссылался на некие трудности и обещал, обещал, обещал. Вероника связалась с поверенным, который выплачивал ей средства из фонда, который создал для Ани ее отец прежде, чем передать ее Веронике, но договор был составлен таким образом, что невозможно было получить никаких дополнительных сумм, помимо ежемесячных платежей. Связаться с Аниным отцом не было никакой возможности, так как Вероника ничего не знала о его судьбе после их с Аней побега из Москвы. Чтобы оплатить счета, пришлось продать часть вложений в ПИФы, и с большими потерями.
   Затем начались проблемы с ней самой. После очередного посещения гинеколога врач нахмурился и послал ее делать анализы, сказав при этом, чтобы не затягивала. Потом новый осмотр, консультация с другим специалистом и вердикт: «Срочно на операцию». У нее было отменное здоровье, и о страховке она как-то не думала. Тут уж пришлось глубоко залезть в сбережения и продать акции на кругленькую сумму с потерями до 50 процентов. Но даже после этого на ней все еще висели долги за медицинское обслуживание. Имелось, конечно, кое-что, зарытое на счете на острове Кипр, из того, что она в свое время получила от олигарха в Москве, которому требовалось прикрыть некоторые свои делишки перед ИПО в Лондоне, но это было неприкосновенным резервом. Поэтому триста в день плюс расходы, которые предложил Константин, помогли бы в ее положении, хотя в другой ситуации она вряд ли стала бы связываться с таким типом, как встретивший ее мужик.
   А в прихожей, за закрытой дверью, между тем что-то происходило. Какая-то женщина визгливым голосом возмущалась по-русски. Как Веронике показалось, по вопросу денег. Тут только она обратила внимание на окурки в пепельнице со следами помады. Наконец послышался звук закрывающейся двери, и в комнату, отдуваясь на ходу, влетел полненький человечек и, увидев ее, застыл в изумлении. Тоже в незастегнутой рубашке на волосатой груди.
   «Обрадовался, что рассчитался и выпроводил девушек, а тут такой подарочек сидит», – злорадно подумала она.
   А тот уже пришел в себя.
   – Здрасьте! Вы… – начал он и опять застыл.
   – Меня зовут Вероника, – представилась она, все еще не представляя себе, в каком качестве она выступает в этой компании.
   Человечек постоял, обдумывая что-то про себя, а потом выпалил скороговоркой:
   – Очприятно! А я – Изя.
   Огляделся и устремился к столу.
   – А вот кофейку сейчас не помешает. Не желаете?
   Она подумала про себя:
   «Ну, этот хотя бы пытается быть вежливым».
   Но в ответ отрицательно покачала головой. После хамского обращения с ней госмафиози брать кофе у них не хотелось.
   А человечек между тем наслаждался, отпивая маленькими глотками из стаканчика. Лысоватый, полноватый, глубоко за пятьдесят, из тех, кто до ста лет зовется Изей и который знает всех и считает, что сам всем известен.
   «Брайтон», – решила для себя Вероника. Изи, которые приехали туда в восьмидесятых-девяностых и которые так и остались милыми провинциалами, что бы они на себя ни надевали. И этот, перед ней, явно был брайтонцем той ушедшей эпохи, из тех, которые вырвались в Америку полные сил и считали, что весь мир у их ног. С этим ощущением постепенно состарились, на всю оставшуюся жизнь застряв на Брайтоне и в его окрестностях. А вот Изи, которые остались там, на пространстве, именуемом СНГ, раскрутились, заработали денежки и были уже другими, современными, вписавшимися в быстро меняющийся мир. И, переезжая в Нью-Йорк, они селились где угодно, только не на Брайтоне, и посмеивались над тамошними обитателями, стараясь не иметь с ними ничего общего.
   «А вот что он делает в этой компании?» – пришло ей на ум.
   А Изя между тем присел в кресло и в свою очередь с интересом разглядывал ее. Наконец решился:
   – А вы…. Как бы это сказать?.. Прикомандированы к нам?
   Вероника порадовалась в душе. Он нашел именно то слово, которое наиболее подходило для описания ее функций.
   – Да. Я к вам прикомандирована, – подтвердила она.
   Ей показалось, что эти слова его расстроили.
   – А вы уже виделись с Виктором Андреевичем?
   Вероника предположила, что это был тот, который открыл ей дверь. Ей сообщили из Москвы только фамилию главного и больше ничего.
   – Да. Имела счастье. Кстати. Вы ему не напомните, что я его ожидаю? А то он, вероятно, подзабыл.
   Изя пребывал в сомнениях.
   – Вы знаете… Мы вчера посидели, отпраздновали приезд. Я показал господам один прекрасный русский ресторан. Поздно вернулись.
   Он замолк, а Вероника про себя подумала, что им еще и девушек пришлось развлекать. Поэтому устали.
   – А вы все же подскажите ему, что мы должны обсудить с ним план на сегодняшний день, и я думаю, что он поторопится.
   Изя подумал, помотал головой, но все же отправился к двери, прихватив с собой стаканчик с кофе, и Вероника опять осталась одна. Даже улыбнулась в пространство от мысли, с какой «делегацией» ей предстоит работать.
   Опять какое-то время ничего не происходило, а потом дверь резко распахнулась, и она напряглась. Появился новый персонаж, и он ей совершенно не понравился. А тот хмуро взглянул на нее и исчез, громко хлопнув дверью. Тут сомнений не было. Авторитетный предприниматель с Кавказа. Теперь ей уже было не до улыбок. Настало время покинуть это пестрое общество. Праздник будет продолжаться без нее. И она взялась за пальто.
   – Куда собралась? – раздалось сзади.
   – Домой, – спокойно ответила она, продолжая одеваться, стоя спиной к двери.
   – Да ладно! Брось ты! Сейчас Изя тебе все изложит.
   Но она решила показать напоследок этому хаму, чего он стоит:
   – Я с Изями о делах не разговариваю. Вы тут приходите в себя после вчерашнего, а я пока поговорю с Москвой.
   И направилась к двери. Виктор Андреевич, или как его там звали, проводил ее тяжелым взглядом.
   – Мы пошлем тебе план на е-мейл, – сказал ей вслед.
   Но Вероника уже закрывала за собой дверь.

* * *

   Машина доставила ее в одно из небольших, неприметных офисных зданий недалеко от Брайтон-Бич. Время было уже почти пять вечера. Необычный час для деловых переговоров в Нью-Йорке, но с подобной группой товарищей, прибывших из Москвы, не стоило ничему удивляться. И вот теперь она сидела в тесной приемной и наливалась злостью, потому что прошло уже двадцать минут, а троица еще не появилась.
   После того как утром она рассталась с главой московской делегации, ее Андроид подал сигнал о получении послания от него еще до того, как она поднялась к себе домой. Оно было коротким. Время переговоров и адрес. Длинную фамилию человека, с которым они предполагали встретиться, написанную латиницей, произнести было невозможно, и Вероника даже не пыталась этого сделать. Она вышла из их игр. Пусть едут, куда хотят.
   С этой мыслью она и связалась с Константином, который тут же ответил.
   – Каково ваше впечатление от ребят? – наивным голосом спросил он. – Они вас не слишком шокировали?
   И она была почти уверена, что Виктор Андреевич уже успел переговорить с Константином и высказать ему свое мнение о ней.
   – Они меня не просто шокировали. Они вызвали во мне глубокую антипатию.
   – Ну, жизнь такова, что приходится иметь дело со всякими людьми, – решил пофилософствовать Константин.
   – Вам, наверное. А я не хочу больше портить себе настроение от общения с подобным контингентом. Я увольняюсь. Сейчас подготовлю и пришлю вам отчет о потраченных средствах.
   – Не воспринимайте все так трагически! Подойдите к этому с другой стороны. Нетрудная, хорошо оплачиваемая работа, и вы ни за что не отвечаете. Единственная задача – это слушать, смотреть и сообщать мне о происходящем. Быть моими глазами и ушами. Вот и все. А что там за люди… Да какая вам разница?
   Вероника признала, что в чем-то он был прав. Как она поняла за день до приезда троицы, ее для этого и наняли. Быть ходячим микрофоном и камерой.
   А ее собеседник продолжил:
   – То, что произошло, – это нормальный процесс притирки между людьми в коллективе. Обычное явление. Двое показали свое «я» на первой встрече, а дальше пошли параллельно, соблюдая дистанцию, так как поставленная задача и деньги заставляют их терпеть друг друга. Так будет и у вас.
   Как оказалось, Константин умел быть убедительным.
   – Там дело не только в Викторе Андреевиче. Есть еще один выходец с Кавказа, общение с которым может привести к проблемам.
   – Понимаю. О нем не беспокойтесь. Он вполне уважаемый человек и будет вести себя тихо, как и предусмотрено планом. Так какая у вас программа на сегодняшний день?
   Вероника еще колебалась и не приняла окончательного решения.
   – Они в пять часов встречаются с … Фамилию произнести затрудняюсь, а я остаюсь дома. У меня бебиситтер сидит с дочкой только до семи вечера.
   – Ну, пусть посидит дополнительно! В чем проблема? А вам придется сопровождать их на всех мероприятиях, включая и вечерние.
   – Ну, так мы не договаривались. Вы мне раньше ничего об этом не говорили.
   – Теперь вы знаете. Дорогие бебиситтеры в Нью-Йорке? Сотки дополнительно к вашему гонорару будет достаточно?
   Этого было более чем достаточно. Вероника через русскую рекламную газету нашла женщину из Прибалтики, которая понравилась и ей, и Ане. И она недорого брала.
   – Я должна узнать, согласится ли женщина оставаться с ребенком по вечерам.
   – Думаю, что согласится. Сейчас в Америке трудно с работой.
   Мелькнула мысль, что Константин уж слишком уверенно сказал, но тут же пропала – Вероника переключилась на другую тему:
   – И что же, я должна везде за ними ходить? – И наябедничала: – Даже тогда, когда они набирают девочек на ночь, как вчера?
   – В этом случае ходить не обязательно, – вполне серьезно ответил Константин. – Но знать об этом я должен. И добавил для верности: – Я должен знать все.
   А жизнь в офисе, где она в данный момент сидела и ждала троицу, текла своим чередом. Приходили и уходили люди. Все разговаривали громко, даже слишком громко. И на смеси русского с английским. Иногда примешивались фразы на каком-то гортанном языке. Было видно, что все знали друг друга много лет. Казалось, что говорили о чем угодно, только не о делах. Просто какой-то клуб по интересам.
   Дала себе еще пять минут до того, как послать все и уехать оттуда. Но не уложилась. Они появились минуты через три и были только вдвоем. Виктор Андреевич с Изей, который приветливо помахал ей рукой, а глава делегации даже не удосужился повернуть к ней голову. Секретарь тут же провела их в кабинет, и Вероника, как полагалось, потянулась за ними.
   Внутри бурную деятельность сразу развел Изя. Он первый подскочил к низенькому, пожилому человеку восточного вида с горбатым носом и затараторил:
   – Ашот Абгарович, дорогой! Здравствуйте! Рад вас видеть в добром здравии! – и энергично затряс его руку.
   Хозяин кабинета ответил коротко:
   – Здравствуй, Изя!
   Изя продолжил скороговоркой:
   – Познакомьтесь, пожалуйста! Это – Виктор Андреевич, о котором я вам рассказывал. Вы знаете, кого он представляет.
   Прозвучало очень значительно, и восточный человек с большим интересом взглянул на гостя и пожал ему руку. Потом повернулся к Веронике с немым вопросом на лице.
   Изя застыл, не зная, как поступить, поэтому она ответила сама:
   – Вероника Ярборо.
   – А вы кого здесь представляете? – поинтересовался хозяин кабинета.
   Вопрос был сложным, и она ляпнула:
   – ФБР.
   Все застыли, как будто их заморозили.
   – Шутка такая, – разъяснила она.
   Научилась подобным приемчикам у одного деятеля, когда работала у отца Ани в Москве.
   А в кабинете все тут же разморозились и заулыбались. Но сложный вопрос она проскочила, и восточный человек пригласил всех к столу.
   Рассаживались, задавали друг другу вежливые вопросы. Кабинет показался Веронике захламленным, мебель – видавшей виды, а кругленький хозяин в строгом черном костюме, который сидел на нем несколько нелепо, – вообще карикатурным бизнесменом. Что могло от него понадобиться в Москве?
   А разговор за столом стал постепенно принимать более деловую направленность.
   – Вы знакомы с предложением, которое вам сделали, – утвердительным тоном начал Виктор Андреевич. – Как вы знаете, оно включает в себя некоторые условия, которые придется соблюдать.
   – Я готов соблюдать условия, но не все зависит от меня, как вы знаете, – ответил хозяин кабинета с гортанным акцентом. – Кроме того, не урегулирован вопрос суммы компенсации.
   – Ну, сумма вам предложена более чем щедрая.
   – У меня другое мнение на этот счет.
   И дальше пошла игра в слова, когда партнеры по переговорам перебрасывались фразами, понятными только им. Ни разу не были упомянуты конкретные цифры или предмет торговли. Изя был весь внимание, стараясь выудить из разговора хоть крохи информации, а Веронике вскоре стало скучно. В конце концов, ее обязали лишь информировать, а не вникать в суть того, за что они торгуются.
   Время шло, а вопрос не сдвигался с места. Наконец восточный человек заявил:
   – У нас серьезные вопросы обсуждаются в других местах, – и он выразительно развел руками в стороны, хитро взглянув на Веронику. Все поняли. – Тем более имеется еще одно заинтересованное лицо. Я предлагаю продолжить разговор с ним, – он взглянул на часы. – Сейчас уже время, когда мы его сможем застать.
   Все стали подниматься со своих мест. Пока глава фирмы давал какие-то распоряжения своим сотрудникам, Виктор Андреевич процедил Изе:
   – Позвони Руслану, чтобы приехал в «Ланжерон»!
   Пока Изя, отойдя в дальний угол, выполнял поручение, глава московской делегации решил разобраться с Вероникой:
   – Получила расписание на сегодня? Довольна?
   Это были те полстрочки, которые она получила от него на свой электронный адрес. Тут уж она решила не оставлять подобное обращение без ответа:
   – С завтрашнего дня расписание на каждый день должно быть у меня в восемь утра, – отчеканила она каждое слово. – И подробное. С указанием, кто из вашей троицы будет присутствовать. А то сегодня один уже куда-то потерялся.
   Ее собеседник сначала опешил, а потом взял себя в руки.
   – Увидишь сегодня третьего! Увидишь! – с угрозой в голосе сказал он, проигнорировав ее замечание о расписании на текущий день.
   Путь к заинтересованному лицу решили проделать пешком, и Вероника по дороге поняла почему. Москвич с восточным человеком шли впереди и что-то оживленно обсуждали. При этом Виктору Андреевичу приходилось поминутно наклоняться к своему низкорослому спутнику, чтобы услышать нечто, не предназначенное для постороннего уха.
   А Вероника с Изей плелись за ними сзади, причем чувствовалось, что ее спутника просто трясло от того, что впереди происходило нечто и он при этом не присутствовал. Вероника шла рядом и разглядывала витрины и вывески на русском языке. Чтобы как-то его отвлечь, спросила:
   – А кто это Ашот… – и замерла, так как труднопроизносимое отчество просто вылетело из головы.
   – Ашот Абгарович, – важно произнес Изя. – Большой человек здесь.
   Вероника вспомнила о его захламленном и тесном офисе и с сомнением покачала головой. Ее спутник заметил это и решил продолжить:
   – Держит всех «медикерщиков» в округе. Тут повязали многих, а он остался целым и невредимым, – с завистью, как ей показалось, произнес Изя.
   И Вероника вспомнила, что читала в Сети, как были арестованы десятки врачей и других работников, обслуживающих престарелых по государственной программе «Медикер». Выявили хищений на десятки миллионов долларов и писали о том, что это – только верхушка айсберга. Теперь она шла по улице за человечком из этого самого айсберга, и он совсем не производил впечатления крестного отца армянской мафии, которая заправляла этой отраслью жульничества. И еще. А не наблюдают ли за ним фэбээровцы и как они расценят ее появление рядом? Инстинктивно отстала от парочки, идущей впереди. Чтобы как-то отвлечься от поганых мыслей, спросила спутника:
   – А что такое «Лангемон», или как его там?
   – «Ланжерон», – поправил ее Изя.
   – Похоже на название экипировки парусника.
   Он взглянул на нее как на неразумную.
   – Это – ресторан.
   В последний раз она была в русском ресторане в этом районе города где-то больше года назад, когда кто-то, она уже не помнила кто, пригласил ее на чей-то день рождения или еще какой-то юбилей. Она чувствовала себя потерянной за большим столом, заваленным едой, и в компании, где никого не знала. Сначала все шло гладко. Ели, пили, произносили тосты. Потом начались танцы. Было забавно. В американских ресторанах подобное не принято. Или едят и не танцуют, или танцуют, но не едят. Постепенно вокалистка, подпевавшая электронной музыке, стала все больше исполнять мелодий с восточным колоритом. Все радовались и счастливо плясали. Драка началась внезапно, и в ней участвовали не меньше двух десятков человек. Бились не на шутку. Опрокидывались столы, и на пол летела посуда и яства. Визжали женщины, которые пытались оттащить своих мужей. За окружающими столами люди вскакивали с мест, но при этом успевали ухватить с собой бутылки со спиртным.
   – Армяне с азербайджанцами сцепились, – со знанием дела сказал ей стоящий рядом человек.
   А она в это время думала, где же полиция. Она так и не появилась. Наверное, никто не удосужился ее вызвать. Постепенно страсти улеглись, стали поднимать столы, убирать осколки. Какие-то люди вели ожесточенную дискуссию, размахивая руками. Очевидно, о размере компенсации за причиненные убытки. Заиграла музыка, понесли напитки и блюда с едой, все стали снова танцевать, как будто ничего не произошло.
   «Ну, что же! Ресторан так ресторан. Только бы все прошло мирно», – решила она.

* * *

   За столом она сидела одна.
   Москвич с местным уединились за соседним столом и что-то там тихо обсуждали. Виктор Андреевич доказывал, размахивая рукой над столом, а восточный человек иногда спокойно отвечал ему, явно не соглашаясь. А их с Изей поначалу усадили за соседним столом, но ее визави не смог сидеть спокойно и, махнув пару рюмок водки, устремился к одному из столов, за которым нашелся его знакомый, и стал там оживленно о чем-то повествовать, энергично жестикулируя. Так Вероника оказалась одна с бокалом воды. И выглядела она глупо. Шла на переговоры, а попала в ресторан, одетая в строгий деловой костюм, который ну никак не вязался с нарядами, в которых ходят в рестораны русские женщины. Был будний день, и народу было мало, но ей уже успел подмигнуть развязный мужчина, проходивший мимо ее столика.
   Пила маленькими глотками минеральную воду, ковыряла вилкой в салате, который ей принесли, и старалась думать о чем-то хорошем, но это хорошее никак не приходило в голову. Позвонила домой дочке. Голос у Ани был спокойный. Видимо, они хорошо ладили с женщиной-бебиситтером. И опять взялась за бокал с водой. Утешало лишь, что подобное времяпровождение хорошо оплачивалось.
   И тут к соседнему столику подплыл третий персонаж, всем своим видом показывая, как он занят. Начались взаимные представления, а рядом наготове уже стоял официант, ожидая указаний.
   – Ты чего стоишь? – обратился к нему пришедший. – Принеси все, что надо, чтобы угостить дорогих гостей!