В прежние времена натуралисты старались записать всех морских змеев в единый зоологический реестр. Сегодня же почти все исследователи, занимающиеся морскими загадками, убеждены, что эти существа относятся к различным видам. То, что видели, например, с яхты «Валгалла», так же похоже на сан-клементского монстра, как угорь на медузу. Далеко не все согласны, что речь вообще идет о рептилиях. Скорее всего, это вообще не рептилия, просто термин «морской змей» – дань доброй традиции.
Бельгийский ученый Бернар Эйвельманс составил классификацию самых различных сообщений. Не каждый ученый и даже не каждый криптозоолог согласится с его классификацией, но все без исключения преклоняются перед его титаническим трудом. За десять лет Эйвельманс собрал и проанализировал 587 случаев, которые он отнес к реальным, случайным и ложным наблюдениям морского змея в любом виде. Отбросив ошибки, мистификации и пространные описания, он выделил характеристики девяти четких категорий змея: длинношеее, «морская лошадь», многогорбое, «с множеством плавников», гигантская выдра, гигантский угорь, морское млекопитающее, «отец-всех-черепах» и «желтобрюх».
Некоторые эксперты, включая самого Эйвельманса, считают, что это по меньшей мере несколько неидентифицированных морских животных, а скорее всего – гигантский угорь. Другие высказываются в пользу зеглодона, примитивного кита, вымершего создания, останки которого применялись для конструирования уже упомянутого нами «псевдозмея», крупной мистификации XIX века. Остальные склоняются к выводу, что это представитель не выясненного пока рода длинношеих северных морских леопардов (ластоногих, обитающих в Антарктике).
Одна из самых популярных и стойких версий – морской змей – длинношеяя вариация выживших динозавров, тушу одного из них выловил японский траулер. В самом деле, находка целаканта доказала, что предположительно вымершие животные спокойно могут дожить до наших дней. Но пусть плезиозавр выглядит немного «иначе» (его описывали как змею, проглотившую бочонок), но он ведь не может «вести себя иначе», и в этом уверено большинство экспертов. Он был весьма невелик, шея не отличалась особой подвижностью. Вертикальные извивы явно были не под силу, да и скорость была не та, что у длинношеих морских змеев…
Скептики склоняются к целому ряду объяснений феномена морского змея. Классическое восходит аж к 1803 году и живо по сей день, хотя и претерпело временные изменения. Так, например, учтена способность сворачиваться в кольца. Крупные сухопутные змеи очень подходят к этим описаниям, особенно питоны… Но даже если они были достаточно велики, чтобы стать морскими змеями, им явно пришлось бы адаптироваться к суровому северному климату. А уж извиваться вертикально им и вовсе не под силу, как это с успехом делают наши персонажи.
Еще одно популярное объяснение – сельдяной король, устрашающего вида, похожий на змею обитатель океанов, серебристый, с ярко-красными плавниками, начинающимися прямо от головы, и веслообразными грудными плавниками. Хотя сельдяные короли и достигают длины 10 метров, их повадки (неспособность к вертикальным извивам и яркий окрас) делают их совершенно непохожими на морских змеев.
Список кандидатов на титул морского змея очень длинен и включает даже бревна и морские водоросли.
Дебаты, похоже, продолжаются как среди ортодоксов, требующих солидных вещественных доказательств, так и менее агрессивных оппонентов, просящих хотя бы фрагмент на исследование. «Многие строят свои доводы на основе хрупких случайных свидетельств, – пишут Леблон и Сиберт в своей работе, пытаясь защитить морского змея, – а узколобые ортодоксы твердят и твердят, что не может быть больше в природе крупного неоткрытого животного и что морской змей – галлюцинация, ошибка или плод верования». Но ученые все же признают: «Для того, чтобы все поверили, не хватает все же одного – тела. Его пока нет. И это факт».
Водяной по имени Несси
Много мифов и преданий было у древних шотландцев. Некоторые из них со временем забылись. Другие, пережив забвение, возродились через столетия и дошли до наших дней. В одной из таких легенд, наиболее впечатляющей, рассказывается о водяном Келпи, который и сегодня, случается, предстает перед людьми в виде доисторического чудища.
Никто не знает точно, когда Келпи поселился в водах Лох-Несса – вероятно, задолго до того, как на берегах озера появились первые люди. Келпи, надо сказать, не очень-то обрадовался пришельцам, вторгшимся в его владения. А потому, чтобы отпугнуть незваных гостей, водяной всякий раз являлся им в жутком облике. Чаще всего пугал он одиноких странников, превращаясь в коня с длинной шеей и совсем маленькой головой. Так вот, завидев какого-нибудь путника, Келпи заманивал его, подставляя свою лоснящуюся спину, – словно предлагал довезти куда надо. А сам увлекал доверчивого человека под воду. С тех пор несчастного никто больше не видел…
И люди боялись селиться близко к озеру, потому что считали его проклятым. Даже в наши дни берега Лох-Несса по-прежнему остаются самыми малонаселенными во всей округе: поселков и деревень, не говоря уже о городах, там и правда раз-два и обчелся.
Как бы то ни было, шли годы, десятилетия, а люди все продолжали исчезать на берегах злополучного озера. И как только не пытались шотландцы – народ хоть и суеверный, но на редкость отважный – изловить злого Келпи, чтобы покончить с ним раз и навсегда. Однако все без толку. Водяной был неуловим. Больше того: в конце концов, он попросту взял да исчез с глаз, затаившись в своем логове на дне озера. Надолго…
Прошли века. И вот однажды жарким летом 1933 года супруги мистер и миссис Маккей возвращались на машине домой – в небольшой городок Драмнадрохит, что на севере Шотландского нагорья. Путь их пролегал как раз вдоль безлюдных берегов Лох-Несса. Погода в тот день стояла безветренная – словом, полная тишь. Ровная гладь озера сверкала в ослепительных лучах солнца, точно огромное зеркало. Машина катила медленно – супруги наслаждались открывшимися отовсюду живописными видами. Вот оно – царство первозданной красоты и незыблемого покоя!..
И вдруг тишину нарушил странный шум, едва различимый сквозь мерный и тихий рокот автомобильного двигателя, – как будто далекий всплеск. Миссис Маккей невольно посмотрела в сторону озера – и тут же вскрикнула от изумления. На поверхности озера нежданно-негаданно возникло странное существо, похожее не то на громадную рыбину, не то на ящерицу. Одним словом – чудище. Мистер Маккей притормозил, и супруги уже вместе наблюдали открывшуюся их взорам невиданную картину. Правда – недолго. Через каких-нибудь десять—двадцать секунд чудище так же внезапно погрузилось под воду и больше не появилось.
На другой день супруги Маккей рассказали о случившемся своему соседу и другу Алексу Кэмпбеллу. Тот служил в Управлении водного и лесного хозяйства и между делом писал статьи в местную газету «Инвернесский курьер». Маккей даже припомнили кое-какие подробности из того, что видели. Как показалось им обоим, чудище было пяти-шести метров длиной; туловище – как у кита, не то с одним, не то с двумя горбами на лоснившейся под солнцем спине; шея – длиннющая, как у жирафа, а голова – совсем крошечная, по крайней мере в сравнении с шеей и туловищем.
Поначалу Алекс Кэмпбелл не поверил соседям, хотя считал их людьми честными и порядочными. Это и понятно: ведь он состоял на службе по охране рыболовных угодий и знал все реки и озера в округе как свои пять пальцев. Знал он и то, что летом, особенно в жару, на поверхности водоемов из-за марева можно часто наблюдать миражи – необычные оптические явления, когда тот или иной предмет – к примеру, плавающая бутылка или, скажем, крохотная птичка – вдруг вырастают до самых невероятных размеров.
Впрочем, сомневался Кэмпбелл недолго – в конце концов он поверил Маккеям на слово, справедливо рассудив, что как-никак они его друзья и вряд ли стали бы морочить ему голову всякой небывальщиной… И через несколько дней в «Инвернесском курьере» была напечатана статья Кэмпбелла – в ее основу лег рассказ Маккеев. Он-то, Алекс Кэмпбелл, и окрестил в ней таинственного обитателя озера Лох-Несс Лохнесским чудовищем.
Так, в 1933 году благодаря странному случаю с супругами Маккей, пересказанному потом Алексом Кэмпбеллом, возродилась полузабытая шотландская легенда о водяном Келпи. Правда, отныне этот водяной с легкой руки Кэмпбелла обрел другое, менее пугающее прозвище – Несси (то есть «Носач», или, если угодно, «Носатка»). Но самое интересное в этой истории то, что с годами возрожденная легенда стала обрастать все более впечатляющими подробностями, в том числе вполне очевидными фактами – фотографиями и документальными кинолентами, запечатлевшими Несси. Или, точнее, то, что на нее похоже. Так, еще совсем недавно полудикие берега озера Лох-Несс превратились в место паломничества – едва ли не самую знаменитую достопримечательность во всей Шотландии.
И началась – охота… Только на сей раз не с копьями и стрелами, и даже не с ружьями, а с фотоаппаратами да кинокамерами. Первым, кому посчастливилось запечатлеть Несси, был некий Хью Грей. Это произошло 12 ноября 1933 года, причем по чистой случайности. Здесь же нужно отметить, что все последующие снимки Лохнесского чудовища также были сделаны не без участия его величества случая. Хотя многие из них, как потом выяснилось, оказались поддельными.
Например, второй и самый, пожалуй, знаменитый фотоснимок Несси год спустя сделал доктор Кеннет Уилсон, хирург из Лондона. Его фотография обошла газеты и журналы всего мира и вошла в историю под названием «фото хирурга»… Однако минуло шестьдесят лет, и 15 марта 1994 года – в день смерти Кеннета Уилсона – его внук признался, что фотография деда – подделка, хотя и довольно искусная. А сделал он ее вот каким замысловатым образом: вырезал из дерева длинную шею, насадил на нее деревянную же голову, после чего установил хитроумную «конструкцию» на подводный самоходный аппарат и пустил по воде. Так что дело оставалось за малым – улучив мгновение, нажать на кнопку фотоаппарата.
Кстати сказать, точно такой же снимок несколько лет назад с точностью воспроизвел английский писатель Рональд Биннс. Правда, он прибегнул к помощи не подводного аппарата, а своего друга-аквалангиста. Тот, оставаясь под водой, поднял на поверхность одну руку, согнув ее характерным образом.
Надо заметить, что Рональд Биннс посвятил много лет изучению мрачных глубин озера Лох-Несс и сокрытой в них тайны. Через его руки прошло и немало фотографий Несси. Однако, по утверждению писателя-исследователя, далеко не все из них заслуживают доверия. Поскольку, считает Биннс, так называемые «очевидцы» нередко принимают желаемое за действительное. На самом деле это всего лишь стволы деревьев, порожние бочки, перевернутые лодки или выступающие из воды камни, также крупные водоплавающие птицы, которых на озере великое множество, либо спинные плавники больших рыб – тех же осетров. Ведь, как известно, отдельные особи морских осетров, достигающие порой четырехметровой длины, приходят на нерест в воды Лох-Несса из Северного моря по Каледонийскому каналу.
Но очевидцы, отдадим должное их упорству, решительно настаивают на своем. Тем более что в их число входят и специалисты. Так, например, английский зоолог доктор Энтони Шиле, сделавший два снимка Несси 21 мая 1977 года, сопроводил их следующим описанием: «У существа зеленовато-коричневая спина, светло-коричневое брюхо и гладкая, лоснящаяся шкура. Несколько секунд оно держалось на поверхности совершенно неподвижно и лишь слегка покачивало маленькой головой, несоразмерной с длиной шеи. Потом шея согнулась, и существо скрылось под водой».
А на свидетельство Шилса можно положиться вполне: ведь большую часть своей жизни он посвятил поискам неизвестных науке обитателей водоемов по всему земному шару, включая моря и океаны. Некоторых «существ» Шиле даже видел собственными глазами и сделал их подробные описания, которые заняли достойное место среди других научных трудов по криптозоологии – науке, изучающей как раз неизвестные виды животных.
Так кто же ты, Несси?
Первым ученым, попытавшимся описать и классифицировать Лохнесское чудовище, был голландский зоолог Эдеманс. Разрешить загадку «проклятого» озера он пробовал еще в конце минувшего века. Именно доктор Эдеманс впервые предположил, что шотландский водяной – одна из разновидностей морского змея, легендарного существа, давно ставшей притчей во языцех, особенно среди моряков. Вот только, к сожалению, никаких уточнений по этому поводу голландский естествоиспытатель не сделал.
Через полвека исследования Эдеманса продолжил знаменитый бельгийский ученый доктор Бернар Эйвельманс, которого по праву считают отцом криптозоологии. Он, со своей стороны, уточнил, что, согласно многочисленным наблюдениям, в мировом океане существует по меньшей мере девять видов так называемых морских змей. И происходят они от древних гигантских угрей, а отдельные разновидности – от доисторических китообразных. Впрочем, профессор Эйвельманс не исключал возможности, что за обличьем Лохнесского чудовища скрывается редкий вид длинношеего тюленя.
С точкой зрения Бернана Эйвельманса был полностью согласен ирландский зоолог Питер Кастелло. Он, в частности, считал, что к этому малоизученному виду тюленей принадлежат и другие «чудовища», обитающие в водоемах Северного полушария…
В общем – сколько ученых, столько и мнений. Но, как бы там ни было, большинство естествоиспытателей – и среди них знаменитый немецкий криптозоолог Карл Шукер – полагали, будто Несси есть не что иное, как плезиозавр – доисторическое пресмыкающееся, жившее на Земле около 70 миллионов лет назад и чудом сохранившееся до наших дней. Другие же ученые – в частности известный английский зоолог Джонатан Даунс – категорически с ними не согласны. Они утверждают, что любое пресмыкающееся, в том числе гигантская рептилия, вряд ли смогло бы выжить в холодных водах Северной Шотландии. На что сторонники версии о плезиозавре не менее настойчиво возражают, приводя в пример кожистую черепаху, обладающую редкой способностью к выживанию, и в куда более суровых климатических условиях. При этом, однако, они как будто умышленно забывают один немаловажный факт – вернее жизненный фактор: пищевые ресурсы озера не настолько велики, чтобы прокормить многочисленные поколения реликтового пресмыкающегося. К тому же исследователи, обшаривая дно Лох-Несса чуть ли не пядь за пядью, ни разу не натолкнулись на останки плезиозавра, а ведь их за десятки миллионов лет должно было скопиться превеликое множество. Впрочем, отсутствие останков можно объяснить тем, что самые глубокие и, стало быть, труднодоступные участки озерного дна так и остались необследованными. С другой стороны, дно Лох-Несса сплошь покрыто многометровым слоем ила, под которым, вполне вероятно, и покоятся останки доисторических рептилий, причем в целости и сохранности – благодаря низкой температуре воды. И тут уместно вспомнить слова из древней шотландской легенды: «Что однажды кануло в воды Лох-Несса, то пропало навсегда».
Единственное, что не исчезает бесследно в водах Лох-Несса, так это упомянутые гигантские осетры: после нереста они неизменно возвращаются в Северное море. К тому же рыбы этого вида обладают одной довольно примечательной особенностью: достигнув, если можно так выразиться, преклонного возраста, они теряют чешуйчатый покров на спине – и обнаженная кожа и производит характерный «лоснящийся» эффект.
К сожалению, ни одна из вышеприведенных версий не представляется достаточно убедительной, чтобы претендовать на единственную и бесспорную. Но как в таком случае классифицировать Несси? Ведь всякое явление природы должно иметь научное название. И в 1972 году у легендарной Несси – точнее феномена «Несси» – появилось очередное имя – Nessitera rhombopteryx. Оно кажется тем более странным и загадочным, что его носителя до сих пор так никому и не удалось, что называется, потрогать руками.
Однако ученые не теряют надежды разрешить загадку «проклятого» озера. С 1993 года там постоянно работает научно-исследовательская экспедиция Британского музея. Она продолжает работу, начатую в 1962 году специальным Бюро по исследованию Лохнесского феномена, – работу, которая оказалась безрезультатной во многом из-за отсутствия достаточно эффективного оборудования. Новая же экспедиция оснащена по последнему слову гидрологической техники – суперсовременными эхолотами, радарами и датчиками, способными проникнуть в самые потаенные глубины озера и запечатлеть на фото– и видеопленку любой скрытый под ними «объект», как движущийся, так и неподвижный.
Но Несси пока не спешит снова вступить в контакт с человеком. Хотя, как знать, быть может, водяной просто ждет удобного случая. Интересно, какой будет эта встреча?..
А надежда, что такая встреча когда-нибудь состоится, существует, особенно для людей упорных и настойчивых. Ведь улыбнулась же удача в один прекрасный день пытливому английскому инженеру-авиатору Тиму Динсдейлу. А разгадке тайны Лохнесского чудовища он отдал ни мало ни много 27 лет жизни. И труды его в конце концов увенчались успехом. В апреле 1950 года Динсдейл первым снял загадочное существо на кинопленку, притом в движении. Больше того: эту кинопленку подвергли тщательному анализу в специальной лаборатории британских ВВС. В результате она была признана подлинной. Да и заключение опытных экспертов не оставляло никаких сомнений: запечатленный на кинопленке «объект», безусловно, не рыболовный баркас и не катер, и уж тем более не подводная лодка, а живое существо! Вот только какое именно? Что же, лишь это, пожалуй, теперь и осталось установить.
Дело о Стеллеровой корове
И вот опять пришло письмо… Метеоролог В.Ю. Коев сообщал о том, что у него накопилось много всяких интересных и, надо сказать, точных сведений о природе Камчатки, о различных непознанных явлениях. Но нас сейчас интересуют вот эти строки:
«Могу утверждать, что в августе 1976 года в районе мыса Лопатка видел стеллерову корову. Что мне позволяет сделать подобное заявление? Китов, касаток, тюленей, морских львов, котиков, каланов и моржей видел неоднократно. Это же животное не похоже ни на одно из вышеназванных. Длина около пяти метров. Плыло на мелководье очень медленно. Как бы перекатывалось наподобие волны. Сначала появлялась голова с характерным наростом, затем массивное тело и затем хвост. Да-да, что и привлекло мое внимание (кстати, есть свидетель). Потому что когда так плывут тюлень или морж, задние лапы у них прижаты друг к другу, и видно, что это ласты, а у этой был хвост наподобие китового. Такое впечатление, что выныривала она каждый раз животом вверх, медленно перекатывая свое тело. И хвост ставила наподобие китовой «бабочки», когда кит уходит в глубину…»
Предвижу гневные возгласы ученых: «Сколько же можно реанимировать давно и прочно исчезнувшее с лица Земли животное!», «Мало ли что пригрезится человеку!» Но давайте все же подождем с категоричными выводами, а вместо этого вернемся в тот самый достопамятный 1741 год, с которого и началась эта удивительная и трагическая история[1].
Во вторник, 4 июня 1741 года, пакетбот «Святой Петр» поднял паруса в Петропавловской гавани на полуострове Камчатка. Судном, которое плавало под русским флагом, командовал Витус Беринг, а целью плавания было исследование самой северной кромки Тихого океана. Прежде всего, было необходимо выяснить, существует ли сухопутная связь между Сибирью и Америкой. Сам командор и почти половина его экипажа больше никогда не вернулись на русскую землю.
На борту «Святого Петра» среди его экипажа, состоявшего из семидесяти восьми человек, находился и немецкий врач и естествоиспытатель Георг Вильгельм Стеллер. Беринг попросил его присоединиться к экспедиции в последний момент, когда внезапно заболел судовой хирург Каспар Фейге.
Первая часть путешествия прошла успешно. Беринг удачно высадился на западное побережье Аляски. Стеллер стал первым естествоиспытателем, ступившим на эту неизвестную землю.
Но потом произошла трагедия. Когда судно уже повернуло домой, среди экипажа разразилась цинга, этот самый страшный враг первых полярных исследователей. 4 ноября вдалеке в тумане замаячил какой-то высокий, негостеприимный берег, и моряки вначале обрадовались, полагая, что это материк. Но после наблюдений за положением солнца все осознали, что они все еще находились на расстоянии сотен миль от Камчатки, и радость экипажа сразу же сменилась отчаянием. Была созвана вся команда, и так как оставалось всего шесть фляг плохой воды, то было принято единодушное решение сойти на берег острова, который сейчас носит имя Витуса Беринга. Но к этому времени уже не было в экипаже достаточно сильных людей, которые могли бы остаться на борту. Приняли решение всем покинуть судно. Больные были помещены в наспех построенных хижинах и землянках, вырытых в песке, а неделю спустя «Святой Петр» сорвался с якоря, был выброшен северо-восточным штормом на берег и практически развалился.
При этих драматических обстоятельствах Стеллер и открыл животное, которое станет главным действующим лицом в этой истории.
В воде, при высоком приливе, он заметил несколько громадных горбатых туш, которые были похожи на перевернутые вверх дном лодки. Несколько дней спустя, когда ему удалось получше разглядеть эти существа, он понял, что они принадлежат к прежде не описанному виду; это были животные, теперь известные науке под названием морская корова Стеллера.
«Если меня спросили бы, сколько я видел их на острове Беринга, то я бы не замедлил ответить – их невозможно сосчитать, они бесчисленны…» – писал Стеллер.
Северная морская корова была родственником ламантина и дюгоня. Но по сравнению с ними она была настоящим гигантом и весила около трех с половиной тонн. Массивное туловище, а голова была удивительно маленькой, с очень подвижными губами, причем верхняя была покрыта заметным слоем белой щетины, которую по густоте можно сравнить с оперением цыплят. Она передвигалась по отмелям с помощью двух культей, напоминающих лапы, расположенных в передней части туловища; но в океане это животное проталкивало себя вперед вертикальными ударами по воде большого раздвоенного хвоста. Ее шкура не отличалась гладкостью, как у ламантина или дюгоня, и на ней проступали многочисленные бороздки и морщины; отсюда и ее название «Rythina stellerii», которое дословно обозначает «морщинистая Стеллера».
«Стеллер был единственным натуралистом, видавшим это существо живым, имевшим возможность наблюдать его в природе и обследовать его строение», – пишет Леонгард Штайнегер.