В коридоре она несознательно использовала сверкающий рисунок на стене, чтобы перенестись на совет вайвернов, и тогда не контролировала место своего прибытия.
Важен не сам по себе диск, а рисунок на нем. Допустим, она сможет воспроизвести здесь этот рисунок и сосредоточиться на нем. Спасение? Возможно, это ее единственный шанс. У нее нет средств покинуть это место. Почему бы не попробовать нелогичный путь?
Далее. Куда уйти? На пост? На мшистый луг? Любой пункт, который она может себе представить, не приблизит ее к базе разведчиков. Но если бы она смогла присоединиться к Ланти… Его она может представить себе отчетливо. Единственная другая возможность - Джаган, но на помощь торговца рассчитывать нечего, даже если он еще жив.
Ланти, по его собственным словам, имеет опыт в снах вайвернов и в использовании Силы. Может, поэтому он более восприимчив, как указатель цели? Слишком много предположительного, о чем можно только догадываться, но лучшей возможности она не видит. Конечно, если вообще возможно воспроизвести освобождающий рисунок.
Что у нее для этого есть? Камень - слишком твердая поверхность, чтобы чертить на ней. Внимание Чарис привлекла скользкая глина на краю увеличивающейся лужи. Поверхность относительно ровная, и на ней можно чертить камнем или веткой с куста. Но нужно сделать это правильно.
Чарис закрыла глаза и постаралась вспомнить. Вдоль всей длины рисунка извилистая линия - вот так. Потом, после разрыва, вот это. Что-то еще… чего-то не хватает. Возбуждение девушки росло. Она пыталась представить себе недостающее. Может, если расширить рисунок…
Но поверхность глины почти вся теперь покрыта водой. И ветер усиливается. Прижав к себе Тссту, Чарис скорчилась под защитой скалы. Ничего нельзя сделать, пока не стихнет буря.
Очень скоро Чарис начала опасаться, что не переживет ярости ветра, удушающего потока дождя. Опору давала только каменная стена. Поток продолжал поднимать уровень воды в луже, пока она не коснулась ног Чарис, но потом вода нашла выход и стала уходить в море.
Тссту была источником тепла в руках девушки, неясные мысли кудрявой кошки успокаивали ее. От животного к девушке переходила уверенность - не постоянно, а тогда, когда Чарис в ней больше всего нуждалась. Девушка подумала, многое ли из происшедшего Тссту понимает. Полоса связи такая узкая, что Чарис не знает, с чем сравнить уровень разумности животных Колдуна. Тссту может оказаться гораздо разумнее, чем кажется, или наоборот - не способной к подлинному общению.
Но вот ветер начал стихать, он больше не пытался вытащить девушку из убежища. Небо посветлело, и сплошной поток ливня превратился в мелкий дождик. Но Чарис по-прежнему не была уверена в правильности рисунка. Однако она с нетерпением ждала у лужи, думая, нельзя ли вычерпать ее руками.
На небе появились золотые полоски, когда она продвинулась вперед, держа в руке мокрую ветку с куста. Теперь нетрудно смахнуть листья и создать себе площадку для рисунка. Девушку охватило нетерпение - она должна проверить эту слабую надежду.
Она набрала в горсть воды, очистила полоску гладкой голубоватой глины. Пора! Чарис обнаружила, что ее пальцы слегка дрожат; она напрягала волю и мышцы, чтобы подавить эту дрожь, и поднесла конец ветки к липкой поверхности.
Вот так - извилистая линия в основании рисунка. Да! Теперь рассечь ее под правильным углом. Так, правильно… Но недостающая часть…
Чарис плотно закрыла глаза. Извилины, линия… А что еще? Бесполезно. Она не может вспомнить. Она мрачно смотрела на почти законченный рисунок. Но «почти» не поможет: он должен быть полным. Тссту сидела рядом, с кошачьей внимательностью глядя на линии в глине. Неожиданно, прежде чем Чарис смогла вмешаться, она протянула лапу и прижала к поверхности глины. Девушка вскрикнула, но кудрявая кошка прижала уши и негромко зарычала. Она убрала лапу, оставив три отпечатка на глине.
Три отпечатка? Нет, два! Чарис рассмеялась. Память Тссту лучше, чем у нее. Девушка стерла рисунок, разгладила поверхность и начала снова, на этот раз быстрее и увереннее. Извилистая линия, пересечение, два овала - не совсем там, где их поместила Тссту, но здесь и здесь.
– Мииирриии!
– Да! - Чарис повторила триумфальный возглас. - Подействует, маленькая? Подействует? И куда мы отправимся?
Но она знала, что уже приняла решение. Не место, а человек - ее цель. Во всяком случае в первой попытке. Если не удастся попасть к Ланти, она попробует мшистый луг и попытается оттуда пройти на юг, к базе. Но это будет означать потерю времени, а она не может позволить себе это. Нет, ради безопасности своего племени на этой планете ее первой целью будет Ланти.
Вначале она мысленно постаралась представить себе офицера разведки, вспомнила все мельчайшие подробности, какими могла снабдить память, и оказалось, что она помнит их очень много. Его волосы, черные, курчавые, как у Тссту; его коричневое лицо, серьезное и сдержанное, пока он не улыбнется и рот и глаза не смягчатся; его худое жилистое тело в зелено-коричневом мундире его корпуса; высокие сапоги цвета меди; и трущийся об эти сапоги спутник разведчика Тагги. Стереть росомаху; второе живое существо может спутать Силу.
Но Чарис обнаружила, что не может в сознании отделить этих двоих друг от друга. Человек и животное, они цеплялись друг за друга, несмотря на ее попытки забыть Тагги и видеть только Ланти. Снова создала она мысленно образ Шенна Ланти, каким видела его на посту, прежде чем призвала Гиту. Вот так он стоял, так выглядел. Действуем!
Тссту прыгнула ей на руки, вцепилась когтями в порванную одежду. Девушка с улыбкой взглянула на кудрявую кошку.
– Пора покончить с этим, прежде чем ты изорвешь в клочья мою одежду. Попробуем?
– … рриии… - Согласие, переданное прикосновением мысли. Казалось, Тссту не сомневается, что они куда-то отправляются.
Чарис взглянула на рисунок.
Холод - полное отсутствие света - ужасающая пустота. Жизни нет. Она хотела закричать от этой пытки - не физической, а муки ума. Ланти… Где Ланти? Мертв? Неужели она следует за ним в смерть?
Снова холод - но другой. Свет… Свет несет в себе обещание знакомого и понятного. Чарис пыталась подавить тошнотворное ощущение, которое испытала, когда была там, где не существует жизнь.
Острый звериный запах. Рычание в ответ на предупреждающее «рррууугрр» Тссту. Чарис увидела вокруг каменистую пустыню - и коричневого Тагги. Росомаха расхаживала взад и вперед, время от времени останавливалась и рычала. Чарис уловила исходящее от зверя ощущение страха и недоумения. Расхаживала росомаха вокруг расселины, в которой скорчилась фигура, сжалась, лицом наружу.
– Ланти! - Крик Чарис прозвучал почти как благодарственная молитва. Она выиграла: они достигли разведчика.
Но если он и слышал, и видел ее, то никак не ответил. Только Тагги повернулся и подбежал к ней, высоко подняв голову. Его громкий крик - не угроза и предупреждение, а призыв на помощь. Должно быть, Ланти ранен. Чарис побежала.
– Ланти? - снова позвала она, опускаясь на колени перед расселиной, в которую он заполз. И тут она отчетливо увидела его лицо.
При первой встрече у него было настороженное отчужденное выражение, но живое. Этот человек дышал: она видела, как поднимается и опускается его грудь. Его кожа - она протянула руку, коснулась пальцами запястья, потом поднесла их к своей щеке - его кожа не горит от лихорадки, но она и не холодная. Но то, что делало его человеком, а не ходячей пустой оболочкой, исчезло. Высосано или изгнано из него. Ударом Силы вайвернов?
Чарис откинулась, сидя на корточках, и оглянулась. Это не расчищенная поляна перед постом, так что он не остался на том месте, где упал. Она слышит море. Они где-то в пустыне на берегу. Неважно, как и почему он оказался здесь.
– Ланти… Шенн… - Она произносила его имя, упрашивая, словно привлекала внимание ребенка. В мертвых глазах нет ответной искры, пустое лицо не меняется.
Росомаха протиснулась мимо нее. От зверя исходит острый запах. Тагги повернул голову, сомкнул челюсти на ее руке. Это не гнев, а просьба о внимании. Видя, что девушка смотрит на него, Тагги разжал пасть, повернулся в сторону суши и зарычал, предупреждая. Там опасность.
Уши Тссту, прижавшиеся при виде зверя с Земли, теперь снова были разведены. Кошка вцепилась когтями в Чарис. Что-то приближается. Девушка и сама остро ощущает предупреждение об опасности. Им нужно уходить.
Она снова взяла запястье Ланти, сжала его, потянула. Она не знает, сможет ли заставить его двигаться.
– Идем. Идем. Мы должны идти. - Может, ее слова для него лишены смысла, но на рывок он ответил, выполз из расщелины, встал. Девушка поддерживала его. Чарис обнаружила, что он слушается, пока она держит его за руку, идет, но как только она отнимает руку, он останавливается.
И вот, ведя Ланти, Чарис повернула на юг. Тссту бежала впереди, Тагги - сзади. Кто или что преследует их, девушка не знала. Больше всего она опасалась бандитов. У Ланти нет никакого оружия, даже станнера. Брошенный камень не защита от бластера. Если их преследуют, возможно, единственная надежда - найти убежище и спрятаться.
К счастью, местность не очень пересеченная. Вверх или вниз Чарис не смогла бы вести Ланти, даже такого покорного. Впереди видны признаки разлома, острые выступы скал на фоне неба. Возможно, среди них удастся найти временное убежище. Тагги исчез. Дважды Чарис оборачивалась в поисках росомахи, звать она не решалась. Она вспомнила свист, который слышала на мшистом лугу, когда впервые увидела офицера Разведки и его четвероногого спутника. Но повторить этот призыв она не может.
Она пошла быстрее. Под ее руководством Ланти ускорил шаги, но не было признаков, что он реагирует на что-то, кроме ее руки. Он был словно робот. В нынешнем его состоянии она ничего не может ему сказать. И не знает, временное это состояние и вызвано соприкосновением с Силой вайвернов или более постоянное.
Чарис знала, что скоро солнце зайдет. Ее цель - достичь скал до наступления темноты. И она их достигла. Тссту обнаружила то, что им необходимо, - нависающий камень, под которым почти пещера. Чарис протолкнула Ланти вперед в тень и потянула вниз. Он сел, глядя невидящими глазами в сумерки.
Чрезвычайный рацион? На поясе разведчика множество карманов, и Чарис принялась обыскивать их. В первом лента с сообщением или записью, потом несколько небольших инструментов; она не знает, для чего они используются; должно быть, для ремонта какой-то установки; три кредитных жетона, идентификационная карточка; четыре других карточки доступа, которые она не стала разглядывать; еще один пакет с материалами первой помощи. Вероятно, теперь они полезнее всего остального. Она передвигалась справа налево, опустошала последовательно карманы, потом возвращала в них содержимое, а Ланти не обращал никакого внимания на этот обыск. Но вот то, на что она надеялась. Она видела такое у рейнджера на Деметре. Питательные таблетки. Они не только утолят голод, но и подстегнут и восстановят нервную энергию.
Их четыре. Две Чарис вернула в тюбик, который положила к себе в карман. Одну разжевала. Таблетка безвкусная, но Чарис проглотила ее. Вторую неуверенно держала в руке. Как заставить Ланти съесть ее? Она сомневалась, чтобы в своем теперешнем состоянии он был способен есть. Похоже, остается только один способ. Она взяла с земли два камня, потерла о свою рваную рубашку, чтобы очистить от пыли. Потом взяла идентификационную карточку и тоже протерла. Растерла таблетку камнями, превратив ее в порошок на гладкой поверхности карточки.
Затем, заставив его открыть рот, девушка смогла высыпать порошок. Больше она ничего не может сделать. Возможно, концентрат подкрепит силы Ланти и устранит последствия шока.
Глава одиннадцатая
Важен не сам по себе диск, а рисунок на нем. Допустим, она сможет воспроизвести здесь этот рисунок и сосредоточиться на нем. Спасение? Возможно, это ее единственный шанс. У нее нет средств покинуть это место. Почему бы не попробовать нелогичный путь?
Далее. Куда уйти? На пост? На мшистый луг? Любой пункт, который она может себе представить, не приблизит ее к базе разведчиков. Но если бы она смогла присоединиться к Ланти… Его она может представить себе отчетливо. Единственная другая возможность - Джаган, но на помощь торговца рассчитывать нечего, даже если он еще жив.
Ланти, по его собственным словам, имеет опыт в снах вайвернов и в использовании Силы. Может, поэтому он более восприимчив, как указатель цели? Слишком много предположительного, о чем можно только догадываться, но лучшей возможности она не видит. Конечно, если вообще возможно воспроизвести освобождающий рисунок.
Что у нее для этого есть? Камень - слишком твердая поверхность, чтобы чертить на ней. Внимание Чарис привлекла скользкая глина на краю увеличивающейся лужи. Поверхность относительно ровная, и на ней можно чертить камнем или веткой с куста. Но нужно сделать это правильно.
Чарис закрыла глаза и постаралась вспомнить. Вдоль всей длины рисунка извилистая линия - вот так. Потом, после разрыва, вот это. Что-то еще… чего-то не хватает. Возбуждение девушки росло. Она пыталась представить себе недостающее. Может, если расширить рисунок…
Но поверхность глины почти вся теперь покрыта водой. И ветер усиливается. Прижав к себе Тссту, Чарис скорчилась под защитой скалы. Ничего нельзя сделать, пока не стихнет буря.
Очень скоро Чарис начала опасаться, что не переживет ярости ветра, удушающего потока дождя. Опору давала только каменная стена. Поток продолжал поднимать уровень воды в луже, пока она не коснулась ног Чарис, но потом вода нашла выход и стала уходить в море.
Тссту была источником тепла в руках девушки, неясные мысли кудрявой кошки успокаивали ее. От животного к девушке переходила уверенность - не постоянно, а тогда, когда Чарис в ней больше всего нуждалась. Девушка подумала, многое ли из происшедшего Тссту понимает. Полоса связи такая узкая, что Чарис не знает, с чем сравнить уровень разумности животных Колдуна. Тссту может оказаться гораздо разумнее, чем кажется, или наоборот - не способной к подлинному общению.
Но вот ветер начал стихать, он больше не пытался вытащить девушку из убежища. Небо посветлело, и сплошной поток ливня превратился в мелкий дождик. Но Чарис по-прежнему не была уверена в правильности рисунка. Однако она с нетерпением ждала у лужи, думая, нельзя ли вычерпать ее руками.
На небе появились золотые полоски, когда она продвинулась вперед, держа в руке мокрую ветку с куста. Теперь нетрудно смахнуть листья и создать себе площадку для рисунка. Девушку охватило нетерпение - она должна проверить эту слабую надежду.
Она набрала в горсть воды, очистила полоску гладкой голубоватой глины. Пора! Чарис обнаружила, что ее пальцы слегка дрожат; она напрягала волю и мышцы, чтобы подавить эту дрожь, и поднесла конец ветки к липкой поверхности.
Вот так - извилистая линия в основании рисунка. Да! Теперь рассечь ее под правильным углом. Так, правильно… Но недостающая часть…
Чарис плотно закрыла глаза. Извилины, линия… А что еще? Бесполезно. Она не может вспомнить. Она мрачно смотрела на почти законченный рисунок. Но «почти» не поможет: он должен быть полным. Тссту сидела рядом, с кошачьей внимательностью глядя на линии в глине. Неожиданно, прежде чем Чарис смогла вмешаться, она протянула лапу и прижала к поверхности глины. Девушка вскрикнула, но кудрявая кошка прижала уши и негромко зарычала. Она убрала лапу, оставив три отпечатка на глине.
Три отпечатка? Нет, два! Чарис рассмеялась. Память Тссту лучше, чем у нее. Девушка стерла рисунок, разгладила поверхность и начала снова, на этот раз быстрее и увереннее. Извилистая линия, пересечение, два овала - не совсем там, где их поместила Тссту, но здесь и здесь.
– Мииирриии!
– Да! - Чарис повторила триумфальный возглас. - Подействует, маленькая? Подействует? И куда мы отправимся?
Но она знала, что уже приняла решение. Не место, а человек - ее цель. Во всяком случае в первой попытке. Если не удастся попасть к Ланти, она попробует мшистый луг и попытается оттуда пройти на юг, к базе. Но это будет означать потерю времени, а она не может позволить себе это. Нет, ради безопасности своего племени на этой планете ее первой целью будет Ланти.
Вначале она мысленно постаралась представить себе офицера разведки, вспомнила все мельчайшие подробности, какими могла снабдить память, и оказалось, что она помнит их очень много. Его волосы, черные, курчавые, как у Тссту; его коричневое лицо, серьезное и сдержанное, пока он не улыбнется и рот и глаза не смягчатся; его худое жилистое тело в зелено-коричневом мундире его корпуса; высокие сапоги цвета меди; и трущийся об эти сапоги спутник разведчика Тагги. Стереть росомаху; второе живое существо может спутать Силу.
Но Чарис обнаружила, что не может в сознании отделить этих двоих друг от друга. Человек и животное, они цеплялись друг за друга, несмотря на ее попытки забыть Тагги и видеть только Ланти. Снова создала она мысленно образ Шенна Ланти, каким видела его на посту, прежде чем призвала Гиту. Вот так он стоял, так выглядел. Действуем!
Тссту прыгнула ей на руки, вцепилась когтями в порванную одежду. Девушка с улыбкой взглянула на кудрявую кошку.
– Пора покончить с этим, прежде чем ты изорвешь в клочья мою одежду. Попробуем?
– … рриии… - Согласие, переданное прикосновением мысли. Казалось, Тссту не сомневается, что они куда-то отправляются.
Чарис взглянула на рисунок.
Холод - полное отсутствие света - ужасающая пустота. Жизни нет. Она хотела закричать от этой пытки - не физической, а муки ума. Ланти… Где Ланти? Мертв? Неужели она следует за ним в смерть?
Снова холод - но другой. Свет… Свет несет в себе обещание знакомого и понятного. Чарис пыталась подавить тошнотворное ощущение, которое испытала, когда была там, где не существует жизнь.
Острый звериный запах. Рычание в ответ на предупреждающее «рррууугрр» Тссту. Чарис увидела вокруг каменистую пустыню - и коричневого Тагги. Росомаха расхаживала взад и вперед, время от времени останавливалась и рычала. Чарис уловила исходящее от зверя ощущение страха и недоумения. Расхаживала росомаха вокруг расселины, в которой скорчилась фигура, сжалась, лицом наружу.
– Ланти! - Крик Чарис прозвучал почти как благодарственная молитва. Она выиграла: они достигли разведчика.
Но если он и слышал, и видел ее, то никак не ответил. Только Тагги повернулся и подбежал к ней, высоко подняв голову. Его громкий крик - не угроза и предупреждение, а призыв на помощь. Должно быть, Ланти ранен. Чарис побежала.
– Ланти? - снова позвала она, опускаясь на колени перед расселиной, в которую он заполз. И тут она отчетливо увидела его лицо.
При первой встрече у него было настороженное отчужденное выражение, но живое. Этот человек дышал: она видела, как поднимается и опускается его грудь. Его кожа - она протянула руку, коснулась пальцами запястья, потом поднесла их к своей щеке - его кожа не горит от лихорадки, но она и не холодная. Но то, что делало его человеком, а не ходячей пустой оболочкой, исчезло. Высосано или изгнано из него. Ударом Силы вайвернов?
Чарис откинулась, сидя на корточках, и оглянулась. Это не расчищенная поляна перед постом, так что он не остался на том месте, где упал. Она слышит море. Они где-то в пустыне на берегу. Неважно, как и почему он оказался здесь.
– Ланти… Шенн… - Она произносила его имя, упрашивая, словно привлекала внимание ребенка. В мертвых глазах нет ответной искры, пустое лицо не меняется.
Росомаха протиснулась мимо нее. От зверя исходит острый запах. Тагги повернул голову, сомкнул челюсти на ее руке. Это не гнев, а просьба о внимании. Видя, что девушка смотрит на него, Тагги разжал пасть, повернулся в сторону суши и зарычал, предупреждая. Там опасность.
Уши Тссту, прижавшиеся при виде зверя с Земли, теперь снова были разведены. Кошка вцепилась когтями в Чарис. Что-то приближается. Девушка и сама остро ощущает предупреждение об опасности. Им нужно уходить.
Она снова взяла запястье Ланти, сжала его, потянула. Она не знает, сможет ли заставить его двигаться.
– Идем. Идем. Мы должны идти. - Может, ее слова для него лишены смысла, но на рывок он ответил, выполз из расщелины, встал. Девушка поддерживала его. Чарис обнаружила, что он слушается, пока она держит его за руку, идет, но как только она отнимает руку, он останавливается.
И вот, ведя Ланти, Чарис повернула на юг. Тссту бежала впереди, Тагги - сзади. Кто или что преследует их, девушка не знала. Больше всего она опасалась бандитов. У Ланти нет никакого оружия, даже станнера. Брошенный камень не защита от бластера. Если их преследуют, возможно, единственная надежда - найти убежище и спрятаться.
К счастью, местность не очень пересеченная. Вверх или вниз Чарис не смогла бы вести Ланти, даже такого покорного. Впереди видны признаки разлома, острые выступы скал на фоне неба. Возможно, среди них удастся найти временное убежище. Тагги исчез. Дважды Чарис оборачивалась в поисках росомахи, звать она не решалась. Она вспомнила свист, который слышала на мшистом лугу, когда впервые увидела офицера Разведки и его четвероногого спутника. Но повторить этот призыв она не может.
Она пошла быстрее. Под ее руководством Ланти ускорил шаги, но не было признаков, что он реагирует на что-то, кроме ее руки. Он был словно робот. В нынешнем его состоянии она ничего не может ему сказать. И не знает, временное это состояние и вызвано соприкосновением с Силой вайвернов или более постоянное.
Чарис знала, что скоро солнце зайдет. Ее цель - достичь скал до наступления темноты. И она их достигла. Тссту обнаружила то, что им необходимо, - нависающий камень, под которым почти пещера. Чарис протолкнула Ланти вперед в тень и потянула вниз. Он сел, глядя невидящими глазами в сумерки.
Чрезвычайный рацион? На поясе разведчика множество карманов, и Чарис принялась обыскивать их. В первом лента с сообщением или записью, потом несколько небольших инструментов; она не знает, для чего они используются; должно быть, для ремонта какой-то установки; три кредитных жетона, идентификационная карточка; четыре других карточки доступа, которые она не стала разглядывать; еще один пакет с материалами первой помощи. Вероятно, теперь они полезнее всего остального. Она передвигалась справа налево, опустошала последовательно карманы, потом возвращала в них содержимое, а Ланти не обращал никакого внимания на этот обыск. Но вот то, на что она надеялась. Она видела такое у рейнджера на Деметре. Питательные таблетки. Они не только утолят голод, но и подстегнут и восстановят нервную энергию.
Их четыре. Две Чарис вернула в тюбик, который положила к себе в карман. Одну разжевала. Таблетка безвкусная, но Чарис проглотила ее. Вторую неуверенно держала в руке. Как заставить Ланти съесть ее? Она сомневалась, чтобы в своем теперешнем состоянии он был способен есть. Похоже, остается только один способ. Она взяла с земли два камня, потерла о свою рваную рубашку, чтобы очистить от пыли. Потом взяла идентификационную карточку и тоже протерла. Растерла таблетку камнями, превратив ее в порошок на гладкой поверхности карточки.
Затем, заставив его открыть рот, девушка смогла высыпать порошок. Больше она ничего не может сделать. Возможно, концентрат подкрепит силы Ланти и устранит последствия шока.
Глава одиннадцатая
Пока было еще светло, Чарис попыталась превратить полупещеру в крепость; она подносила камни и строила из них стену. Если они будут держаться за этой стеной, ее зеленое платье и зелено-коричневая форма разведчика останутся незамеченными. Прикусив обломанный ноготь, девушка заползла в укрытие.
Тени сгустились, и Чарис пощупала вокруг рукой. Она коснулась плеча Ланти и передвинулась ближе к нему. Тссту один раз «миирриикнула» и ушла на охоту. Тагги не показывался с того момента, как они оказались в скалах. Вероятно, росомаха тоже занята поиском пищи.
Чарис опустила голову на колени. В тесном пространстве нужно было свернуться клубком. Она не устала: действовали питательные таблетки. Но ей нужно подумать. Вайверны предупредили, что время против нее. Она сумела уйти с морской скалы, куда они ее изгнали, но, может, во время бегства сделала неправильный выбор. В нынешнем состоянии Ланти ей не союзник, а обуза. Утром она сможет восстановить рисунок и добраться до мшистого луга. Он южнее. Но она не знает, далеко ли от него до правительственной базы. Однако если будет двигаться вдоль берега, рано или поздно доберется до нее.
Но Ланти? С собой она не может его взять, в этом она уверена. А оставить его здесь в нынешнем состоянии… Каждый раз как необходимо принять жестокое решение, Чарис отшатывается от него. Он ей не друг; они в прошлом встретились только раз - на посту. Она не обязана помогать ему, а действовать ей необходимо.
Бывают времена, когда нужно пожертвовать одной человеческой жизнью ради многих. Но сколько ни уговаривала себя Чарис, она наталкивалась на преграду, такую же непреодолимую, как та, которой ее удержали вайверны. Ну, что ж, в темноте она все равно ничего не может сделать. Может, до утра Ланти придет в себя, выйдет из этого растительного состояния. Цепляться за такую надежду несерьезно, но Чарис надеялась. И попыталась уснуть - уснуть и не видеть никаких снов.
– … ах… аххххх…
Жалобный стон. Чарис постаралась не слышать его.
– … ах… ахххххх!
Девушка подняла голову. Рядом с ней кто-то шевелится. Ланти в темноте она не видит, но рука ее ощутила его конвульсивную дрожь. И негромкий стон. Ему, должно быть, очень больно.
– Ланти! - Она потянула его за руку, и он склонился к ней, положил голову ей на колени, и его дрожь передалась ей. Стоны прекратились, но дышал он прерывисто, как будто дрожащему телу не хватало кислорода.
– Шенн, что с тобой? - Чарис хотелось увидеть его лицо. Когда она ухаживала за больными белой чумой на Деметре, то испытывала тот же страх и подтачивающее решимость раздражение. Что она может сделать? Что вообще можно сделать? Она привлекала к себе Ланти, обняла его покрепче. Но если раньше он был апатичен и похож на робота, то сейчас стал беспокоен. Поворачивал голову, удушливо закашлялся.
– Рррууууу. - Ниоткуда возникла Тссту - тень. Кудрявая кошка прыгнула Ланти на грудь, присела, вцепилась когтями, когда Чарис попыталась ее снять. Послышалось рычание, и меж камней показался Тагги. Он ткнулся носом в дрожащее тело Ланти, словно они вместе с Тссту пытались заставить страдальца лежать неподвижно. Четверых в пещере словно окутало облако: призыв о помощи, который Ланти не нужно излагать в словах, чтобы Чарис его поняла; тревога животных; ее собственная беспомощность. Девушка поняла, что наступил критический момент. Разведчик сражается, и если он потерпит поражение…
– Что мне делать? - громко воскликнула она. Это не борьба тела - она достаточно глубоко погрузилась в Силу вайвернов, чтобы понять это, - борьба разума, всей личности…
Воля - вот трамплин для использования Силы вайвернов. Желая, они напрягают волю, и их желание осуществляется. И вот она тоже напрягла волю… она хочет помочь Ланти…
Темнота, холод, пустота - ничто. Это место, куда завело ее желание помочь, пространство, совершенно чуждое ее племени. Темнота, холод. Но теперь… Два маленьких огонька, мерцающие; постепенно они становятся ярче, хотя темнота и холод пытаются уничтожить их; два огонька приближаются и становятся все больше, больше. Она не протягивает к ним руки, они сами приближаются к ней, словно она их позвала. И тут Чарис осознает, что есть и третий огонек, и энергию для него поставляет именно она.
Огоньки объединились и понеслись в темноте. Они ищут. Между ними нет ни мысли, ни речи, только стремление ответить на призыв о помощи. Темнота и холод всепоглощающие, это черное море без берега, без островов.
Остров? Слабое, очень слабое мерцание показывается в море. Три огонька вращаются, сливаются и устремляются к этой слабой искре во мраке. И вот четвертый огонек, похожий на затухающий уголь в почти погасшем костре. Три огонька раздувают этот уголь, не притрагиваясь к нему. У них нет такой силы, а огонь почти угас.
И вот огонек, который держится волей Чарис, раздувается, стремится поглотить огоньки животных. Она тянется вперед - не физически, не рукой, а внутренней силой - и касается огонька-спутника.
Тот устремляется к ней. Ее рвут на части, она корчится от боли: ее поглощают совершенно чуждые эмоции, дикие, несдержанные эмоции, они кипят в ней, пенятся, швыряют из стороны в сторону. Но она сопротивляется, стремится подчинить их и завоевать непрочное равновесие. Потом снова устремляется вперед, к второму огоньку.
И снова ее охватывает смятение, и снова начинается борьба за господство. Необходимость, которая свела их вместе, стремление помочь умирающему огоньку заставляют их действовать заодно. И когда Чарис призывает себе на помощь, они ей подчиняются.
Вниз, к этому почти погасшему огню, устремляется столб пламени, поток силы величайшего напряжения. И он прорывается, пронзает самое сердце гаснущего огня.
Смятение в пространстве. И вот Чарис словно бежит по коридору, в который выходят двери множества комнат. Из дверей выходят люди и совершенно не знакомые ей существа, они смотрят на нее, кричат ей что-то, пытаются дать понять о том, какие они значительные; Чарис почти оглохла, она на краю потери рассудка. А коридору не видно конца.
Голоса кричат, но сквозь них пробивается другой звук - рычание, рев, этот звук тоже требует ее внимания. Чарис не может бежать дальше…
Тишина, неожиданная, полная - и по-своему тоже приводящая в ужас. Потом - свет. И она снова обладает телом. Вначале сознавая только это, Чарис в благодарности и удивлении провела рукой по своему телу. Потом осмотрелась. У нее под ногами песок, серебристый песок. Но это не морской берег. В сущности ни в одном направлении она не может ясно видеть, потому что везде клубами и спиралями движется туман, зеленый туман, того же зеленого цвета, что и ее платье.
Туман движется, завивается, в нем видна более темная сердцевина. В этой сердцевине заметно движение, как будто рука отводит занавес.
– Ланти!
Он стоит здесь, глядя на нее. Но это больше не пустая оболочка человека, которого она знала. В его теле и уме жизнь, сознание. Он протягивает к ней руку.
– Сон?…
Это сон? Раньше во снах у нее никогда не было таких отчетливых видений Другого-Где вайвернов.
– Не знаю, - отвечает она на его полувопрос.
– Ты пришла, ты… - В этом утверждении слышится удивление. Они были в пространстве, не предназначенном для их племени. Четыре огонька, соединившись, разорвали путы, которые удерживали его в месте, которого не должны знать люди.
– Да. - Ланти кивнул, как будто Чарис выразила эту мысль в словах. - Ты, и Тагги, и Тссту. Вы пришли вместе, и вместе мы вырвались.
– А это? - Чарис оглянулась на зеленый туман. - Где это?
– Пещера Завес - иллюзии. Но я считаю это сном. Они по-прежнему пытаются удержать нас.
– На сны есть ответы. - Чарис опустилась на колени и разгладила песок. Кончиком пальца начала выводить свой рисунок. Не очень отчетливо в рассыпающемся песке, но достаточно, она надеется, чтобы послужить ее цели. Она посмотрела на Ланти.
– Идем. - Чарис протянула руку. - Думай о полупещере… - Она быстро описала место, где они провели ночь… - и не выпускай мою руку. Мы должны попробовать вернуться.
Она почувствовала, как сжимается его рука, сильные пальцы впились в ее тело. И сосредоточила сознание на рисунке и на представлении уступа, на котором расположена пещера…
Чарис замерзла, все тело у нее затекло, рука болит, ладонь онемела. За ней скала, над головой нависающий камень, а из-за него светит солнце. Послышался вздох. Девушка оглянулась.
Ланти лежит, неловко свернувшись; его голова у нее на коленях, пальцами он сжимает ее руку. Лицо у него осунулось и посерело, он словно постарел на несколько лет. Но расслабленность и отсутствие сознания исчезли. Он пошевелился и открыл глаза, вначале недоуменно, потом узнавая.
Поднял голову.
– Сон!
– Может быть. Но мы вернулись - сюда. - Чарис высвободила руку и расправила затекшие пальцы. Другой рукой потрогала камни импровизированной стены, чтобы убедиться в их реальности.
Ланти сел и потер рукой глаза. Но тут Чарис вспомнила.
– Тссту! Тагги!
Животных не видно. В сознании девушки зашевелился страх. Они… они были этими двумя огоньками. И она их потеряла: в том месте с зеленым туманом их не было. Навсегда ли они потеряны?
Ланти зашевелился.
– Они были с тобой… там? - Скорее не вопрос, а утверждение. Он выполз из-под навеса и свистнул. Потом наклонился и протянул руку, привлекая ее к себе.
– Тссту! - громко позвала она кудрявую кошку.
Слабый - очень слабый - ответ! Тссту не осталась в том месте. Но где она?
– Тагги жив! - Ланти улыбался. - Он мне ответил. Ответил не так, как раньше. Он как будто заговорил.
– Они побывали там. Разве это могло их не изменить?
Мгновение он молчал, потом кивнул.
– Ты хочешь сказать, что там мы слились? Да, возможно, теперь мы уже никогда не сможем разъединиться.
Она вспомнила свой бег по бесконечному коридору с открытыми дверьми и кричащими фигурами в них. Может, это воспоминания Ланти? Его мысли? Не хотела бы она еще раз их увидеть!
– Нет, - сказал он, словно услышал ее мысли, - больше этого не будет. Но тогда это было необходимо…
– Более чем необходимо. - Чарис не хотелось вспоминать об этом объединении. - Беда больше, чем считают вайверны. - Она рассказала ему о том, что узнала.
Рот Ланти превратился в прямую линию, он слегка выпятил подбородок.
– Когда мы нашли копье, Торвальд был с ними, в Крепости. Они могли убрать его, как поступили со мной. И теперь могут без помех выступить против всех инопланетян. У нас на базе связист, а с тех пор как я ушел, мог высадиться и Патруль. Как раз по расписанию он должен прилететь. Если бы корабль не пришел, Торвальд перед уходом связался бы со мной. Там теперь два-три человека, и они не подозревают о силе вайвернов. Мы очень осторожно расширяли базу, потому что не хотели рисковать отношениями с туземцами. Эти бандиты уничтожили весь наш план! Ты говоришь, что воины вайвернов помогают им? Интересно, как они этого достигли. Насколько нам известно - а известно немного, - колдуньи полностью контролируют своих самцов. Поэтому те не могли вступить с нами в сотрудничество.
– У бандитов должно быть средство, нейтрализующее Силу, - заметила Чарис.
– Только этого нам не хватало, - горько ответил он. - Но если бандиты могут нейтрализовать их Силу, как колдуньи выступят против них?
– Вайверны кажутся очень уверенными в себе. - Чарис впервые испытала сомнения. На собрании в Крепости она приняла их предупреждение; уважение к Силе до сих пор не подвергалось испытаниям. Но Ланти прав. Если разбойники могут нейтрализовать Силу и освобождать самцов от влияния вайвернов, как те могут надеяться победить?
– Они уверены в себе, - продолжал Ланти, - потому что никогда раньше не встречались с тем, что угрожает их власти и образу жизни. Возможно, они даже представить себе не могут, что их Силе что-то способно противостоять. Мы надеялись постепенно дать им понять, что располагаем другим типом силы, но на это у нас не оказалось времени. Для них это угроза, но не очень страшная. Не такая, какой кажется мне.
– Их Сила сломана, - негромко сказала Чарис.
– Да, нейтрализована. Как ты думаешь, скоро ли они это поймут?
– Но нам ведь не понадобилась машина или прибор бандитов. Мы прорвались - вчетвером.
Ланти смотрел на нее. Потом откинул голову и рассмеялся, негромко, но искренне.
– Ты права. Интересно, что скажут на это наши колдуньи? Знают ли они об этом? Да, ты освободила меня из их тюрьмы. Это была тюрьма! - Улыбка его исчезла, лицо заострилось. - Итак, их Силу можно сломать или обойти, причем не одним способом. Но не думаю, чтобы даже это помешало бы им сделать первый шаг. А их нужно остановить. - Он поколебался, потом торопливо продолжал: - Я не говорю, что они должны смириться с вмешательством бандитов и не сопротивляться. Они считают, что угроза нависла над всем их образом жизни. Но если колдуньи начнут действовать, как собирались, если попытаются изгнать нас всех с Колдуна, то даже если они смогут противостоять оружию бандитов, они сами покончат с собой, со своей историей.
– Потому что если явилась одна банда разбойников со средством, нейтрализующим Силу, явятся и другие. Теперь просто вопрос времени, когда вайверны окажутся под контролем инопланетян. А этого не должно случиться!
– Ты говоришь это? - с любопытством спросила Чарис. - Ты?
– Тебя это удивляет? Да, они воздействовали на меня, и не в первый раз. Но я ведь разделял с ними их сны. И так как мы с Торвальдом сумели это сделать, пропасть между нами уменьшилась. Должно быть, и мы изменились после соприкосновения с Силой. Им тоже придется изменяться, хотя для них это нелегко, но нельзя допускать, чтобы их жизнь была разрушена. А теперь, - он осмотрелся, как будто мог призвать вертолет из воздуха, - теперь нам пора двигаться.
Тени сгустились, и Чарис пощупала вокруг рукой. Она коснулась плеча Ланти и передвинулась ближе к нему. Тссту один раз «миирриикнула» и ушла на охоту. Тагги не показывался с того момента, как они оказались в скалах. Вероятно, росомаха тоже занята поиском пищи.
Чарис опустила голову на колени. В тесном пространстве нужно было свернуться клубком. Она не устала: действовали питательные таблетки. Но ей нужно подумать. Вайверны предупредили, что время против нее. Она сумела уйти с морской скалы, куда они ее изгнали, но, может, во время бегства сделала неправильный выбор. В нынешнем состоянии Ланти ей не союзник, а обуза. Утром она сможет восстановить рисунок и добраться до мшистого луга. Он южнее. Но она не знает, далеко ли от него до правительственной базы. Однако если будет двигаться вдоль берега, рано или поздно доберется до нее.
Но Ланти? С собой она не может его взять, в этом она уверена. А оставить его здесь в нынешнем состоянии… Каждый раз как необходимо принять жестокое решение, Чарис отшатывается от него. Он ей не друг; они в прошлом встретились только раз - на посту. Она не обязана помогать ему, а действовать ей необходимо.
Бывают времена, когда нужно пожертвовать одной человеческой жизнью ради многих. Но сколько ни уговаривала себя Чарис, она наталкивалась на преграду, такую же непреодолимую, как та, которой ее удержали вайверны. Ну, что ж, в темноте она все равно ничего не может сделать. Может, до утра Ланти придет в себя, выйдет из этого растительного состояния. Цепляться за такую надежду несерьезно, но Чарис надеялась. И попыталась уснуть - уснуть и не видеть никаких снов.
– … ах… аххххх…
Жалобный стон. Чарис постаралась не слышать его.
– … ах… ахххххх!
Девушка подняла голову. Рядом с ней кто-то шевелится. Ланти в темноте она не видит, но рука ее ощутила его конвульсивную дрожь. И негромкий стон. Ему, должно быть, очень больно.
– Ланти! - Она потянула его за руку, и он склонился к ней, положил голову ей на колени, и его дрожь передалась ей. Стоны прекратились, но дышал он прерывисто, как будто дрожащему телу не хватало кислорода.
– Шенн, что с тобой? - Чарис хотелось увидеть его лицо. Когда она ухаживала за больными белой чумой на Деметре, то испытывала тот же страх и подтачивающее решимость раздражение. Что она может сделать? Что вообще можно сделать? Она привлекала к себе Ланти, обняла его покрепче. Но если раньше он был апатичен и похож на робота, то сейчас стал беспокоен. Поворачивал голову, удушливо закашлялся.
– Рррууууу. - Ниоткуда возникла Тссту - тень. Кудрявая кошка прыгнула Ланти на грудь, присела, вцепилась когтями, когда Чарис попыталась ее снять. Послышалось рычание, и меж камней показался Тагги. Он ткнулся носом в дрожащее тело Ланти, словно они вместе с Тссту пытались заставить страдальца лежать неподвижно. Четверых в пещере словно окутало облако: призыв о помощи, который Ланти не нужно излагать в словах, чтобы Чарис его поняла; тревога животных; ее собственная беспомощность. Девушка поняла, что наступил критический момент. Разведчик сражается, и если он потерпит поражение…
– Что мне делать? - громко воскликнула она. Это не борьба тела - она достаточно глубоко погрузилась в Силу вайвернов, чтобы понять это, - борьба разума, всей личности…
Воля - вот трамплин для использования Силы вайвернов. Желая, они напрягают волю, и их желание осуществляется. И вот она тоже напрягла волю… она хочет помочь Ланти…
Темнота, холод, пустота - ничто. Это место, куда завело ее желание помочь, пространство, совершенно чуждое ее племени. Темнота, холод. Но теперь… Два маленьких огонька, мерцающие; постепенно они становятся ярче, хотя темнота и холод пытаются уничтожить их; два огонька приближаются и становятся все больше, больше. Она не протягивает к ним руки, они сами приближаются к ней, словно она их позвала. И тут Чарис осознает, что есть и третий огонек, и энергию для него поставляет именно она.
Огоньки объединились и понеслись в темноте. Они ищут. Между ними нет ни мысли, ни речи, только стремление ответить на призыв о помощи. Темнота и холод всепоглощающие, это черное море без берега, без островов.
Остров? Слабое, очень слабое мерцание показывается в море. Три огонька вращаются, сливаются и устремляются к этой слабой искре во мраке. И вот четвертый огонек, похожий на затухающий уголь в почти погасшем костре. Три огонька раздувают этот уголь, не притрагиваясь к нему. У них нет такой силы, а огонь почти угас.
И вот огонек, который держится волей Чарис, раздувается, стремится поглотить огоньки животных. Она тянется вперед - не физически, не рукой, а внутренней силой - и касается огонька-спутника.
Тот устремляется к ней. Ее рвут на части, она корчится от боли: ее поглощают совершенно чуждые эмоции, дикие, несдержанные эмоции, они кипят в ней, пенятся, швыряют из стороны в сторону. Но она сопротивляется, стремится подчинить их и завоевать непрочное равновесие. Потом снова устремляется вперед, к второму огоньку.
И снова ее охватывает смятение, и снова начинается борьба за господство. Необходимость, которая свела их вместе, стремление помочь умирающему огоньку заставляют их действовать заодно. И когда Чарис призывает себе на помощь, они ей подчиняются.
Вниз, к этому почти погасшему огню, устремляется столб пламени, поток силы величайшего напряжения. И он прорывается, пронзает самое сердце гаснущего огня.
Смятение в пространстве. И вот Чарис словно бежит по коридору, в который выходят двери множества комнат. Из дверей выходят люди и совершенно не знакомые ей существа, они смотрят на нее, кричат ей что-то, пытаются дать понять о том, какие они значительные; Чарис почти оглохла, она на краю потери рассудка. А коридору не видно конца.
Голоса кричат, но сквозь них пробивается другой звук - рычание, рев, этот звук тоже требует ее внимания. Чарис не может бежать дальше…
Тишина, неожиданная, полная - и по-своему тоже приводящая в ужас. Потом - свет. И она снова обладает телом. Вначале сознавая только это, Чарис в благодарности и удивлении провела рукой по своему телу. Потом осмотрелась. У нее под ногами песок, серебристый песок. Но это не морской берег. В сущности ни в одном направлении она не может ясно видеть, потому что везде клубами и спиралями движется туман, зеленый туман, того же зеленого цвета, что и ее платье.
Туман движется, завивается, в нем видна более темная сердцевина. В этой сердцевине заметно движение, как будто рука отводит занавес.
– Ланти!
Он стоит здесь, глядя на нее. Но это больше не пустая оболочка человека, которого она знала. В его теле и уме жизнь, сознание. Он протягивает к ней руку.
– Сон?…
Это сон? Раньше во снах у нее никогда не было таких отчетливых видений Другого-Где вайвернов.
– Не знаю, - отвечает она на его полувопрос.
– Ты пришла, ты… - В этом утверждении слышится удивление. Они были в пространстве, не предназначенном для их племени. Четыре огонька, соединившись, разорвали путы, которые удерживали его в месте, которого не должны знать люди.
– Да. - Ланти кивнул, как будто Чарис выразила эту мысль в словах. - Ты, и Тагги, и Тссту. Вы пришли вместе, и вместе мы вырвались.
– А это? - Чарис оглянулась на зеленый туман. - Где это?
– Пещера Завес - иллюзии. Но я считаю это сном. Они по-прежнему пытаются удержать нас.
– На сны есть ответы. - Чарис опустилась на колени и разгладила песок. Кончиком пальца начала выводить свой рисунок. Не очень отчетливо в рассыпающемся песке, но достаточно, она надеется, чтобы послужить ее цели. Она посмотрела на Ланти.
– Идем. - Чарис протянула руку. - Думай о полупещере… - Она быстро описала место, где они провели ночь… - и не выпускай мою руку. Мы должны попробовать вернуться.
Она почувствовала, как сжимается его рука, сильные пальцы впились в ее тело. И сосредоточила сознание на рисунке и на представлении уступа, на котором расположена пещера…
Чарис замерзла, все тело у нее затекло, рука болит, ладонь онемела. За ней скала, над головой нависающий камень, а из-за него светит солнце. Послышался вздох. Девушка оглянулась.
Ланти лежит, неловко свернувшись; его голова у нее на коленях, пальцами он сжимает ее руку. Лицо у него осунулось и посерело, он словно постарел на несколько лет. Но расслабленность и отсутствие сознания исчезли. Он пошевелился и открыл глаза, вначале недоуменно, потом узнавая.
Поднял голову.
– Сон!
– Может быть. Но мы вернулись - сюда. - Чарис высвободила руку и расправила затекшие пальцы. Другой рукой потрогала камни импровизированной стены, чтобы убедиться в их реальности.
Ланти сел и потер рукой глаза. Но тут Чарис вспомнила.
– Тссту! Тагги!
Животных не видно. В сознании девушки зашевелился страх. Они… они были этими двумя огоньками. И она их потеряла: в том месте с зеленым туманом их не было. Навсегда ли они потеряны?
Ланти зашевелился.
– Они были с тобой… там? - Скорее не вопрос, а утверждение. Он выполз из-под навеса и свистнул. Потом наклонился и протянул руку, привлекая ее к себе.
– Тссту! - громко позвала она кудрявую кошку.
Слабый - очень слабый - ответ! Тссту не осталась в том месте. Но где она?
– Тагги жив! - Ланти улыбался. - Он мне ответил. Ответил не так, как раньше. Он как будто заговорил.
– Они побывали там. Разве это могло их не изменить?
Мгновение он молчал, потом кивнул.
– Ты хочешь сказать, что там мы слились? Да, возможно, теперь мы уже никогда не сможем разъединиться.
Она вспомнила свой бег по бесконечному коридору с открытыми дверьми и кричащими фигурами в них. Может, это воспоминания Ланти? Его мысли? Не хотела бы она еще раз их увидеть!
– Нет, - сказал он, словно услышал ее мысли, - больше этого не будет. Но тогда это было необходимо…
– Более чем необходимо. - Чарис не хотелось вспоминать об этом объединении. - Беда больше, чем считают вайверны. - Она рассказала ему о том, что узнала.
Рот Ланти превратился в прямую линию, он слегка выпятил подбородок.
– Когда мы нашли копье, Торвальд был с ними, в Крепости. Они могли убрать его, как поступили со мной. И теперь могут без помех выступить против всех инопланетян. У нас на базе связист, а с тех пор как я ушел, мог высадиться и Патруль. Как раз по расписанию он должен прилететь. Если бы корабль не пришел, Торвальд перед уходом связался бы со мной. Там теперь два-три человека, и они не подозревают о силе вайвернов. Мы очень осторожно расширяли базу, потому что не хотели рисковать отношениями с туземцами. Эти бандиты уничтожили весь наш план! Ты говоришь, что воины вайвернов помогают им? Интересно, как они этого достигли. Насколько нам известно - а известно немного, - колдуньи полностью контролируют своих самцов. Поэтому те не могли вступить с нами в сотрудничество.
– У бандитов должно быть средство, нейтрализующее Силу, - заметила Чарис.
– Только этого нам не хватало, - горько ответил он. - Но если бандиты могут нейтрализовать их Силу, как колдуньи выступят против них?
– Вайверны кажутся очень уверенными в себе. - Чарис впервые испытала сомнения. На собрании в Крепости она приняла их предупреждение; уважение к Силе до сих пор не подвергалось испытаниям. Но Ланти прав. Если разбойники могут нейтрализовать Силу и освобождать самцов от влияния вайвернов, как те могут надеяться победить?
– Они уверены в себе, - продолжал Ланти, - потому что никогда раньше не встречались с тем, что угрожает их власти и образу жизни. Возможно, они даже представить себе не могут, что их Силе что-то способно противостоять. Мы надеялись постепенно дать им понять, что располагаем другим типом силы, но на это у нас не оказалось времени. Для них это угроза, но не очень страшная. Не такая, какой кажется мне.
– Их Сила сломана, - негромко сказала Чарис.
– Да, нейтрализована. Как ты думаешь, скоро ли они это поймут?
– Но нам ведь не понадобилась машина или прибор бандитов. Мы прорвались - вчетвером.
Ланти смотрел на нее. Потом откинул голову и рассмеялся, негромко, но искренне.
– Ты права. Интересно, что скажут на это наши колдуньи? Знают ли они об этом? Да, ты освободила меня из их тюрьмы. Это была тюрьма! - Улыбка его исчезла, лицо заострилось. - Итак, их Силу можно сломать или обойти, причем не одним способом. Но не думаю, чтобы даже это помешало бы им сделать первый шаг. А их нужно остановить. - Он поколебался, потом торопливо продолжал: - Я не говорю, что они должны смириться с вмешательством бандитов и не сопротивляться. Они считают, что угроза нависла над всем их образом жизни. Но если колдуньи начнут действовать, как собирались, если попытаются изгнать нас всех с Колдуна, то даже если они смогут противостоять оружию бандитов, они сами покончат с собой, со своей историей.
– Потому что если явилась одна банда разбойников со средством, нейтрализующим Силу, явятся и другие. Теперь просто вопрос времени, когда вайверны окажутся под контролем инопланетян. А этого не должно случиться!
– Ты говоришь это? - с любопытством спросила Чарис. - Ты?
– Тебя это удивляет? Да, они воздействовали на меня, и не в первый раз. Но я ведь разделял с ними их сны. И так как мы с Торвальдом сумели это сделать, пропасть между нами уменьшилась. Должно быть, и мы изменились после соприкосновения с Силой. Им тоже придется изменяться, хотя для них это нелегко, но нельзя допускать, чтобы их жизнь была разрушена. А теперь, - он осмотрелся, как будто мог призвать вертолет из воздуха, - теперь нам пора двигаться.