Андрэ Нортон
Повелитель зверей
1
— Сэр, завтра корабль отправляется. Я хотел бы узнать, готовы ли мои документы? Кажется, я уже прошёл вес тесты.
Молодой человек в зелёной форме Галактического Отряда, с эмблемой рода войск — оскаленной львиной мордой на груди, — вежливо улыбался.
Чиновник огорчённо вздохнул. Ну почему все такие случаи сваливают именно ему? Он был человеком добросовестным, но это не приносило ему ничего, кроме лишней мороки. Сам он происходил из четвёртого поколения колонистов Сартана и в глубине души был уверен, что никто и никогда не сможет понять до конца этого юношу, а психологи, подписавшие ему документы — ещё менее прочих.
Чиновник машинально перелистал бумаги, мельком заглянул в них и снова поднял глаза на юношу. Ему незачем было изучать документы, он и так знал их наизусть.
«Остин Сторм. Специальность — Мастер зверей. Национальность — американский индеец навахо. Место рождения — Солнечная система, планета Земля».
Вот этот последний пункт и создавал проблему. Последний удар захватчиков с хикса превратил Землю — метрополию Конфедерации — в голубую радиоактивную пустыню, и вот теперь Центр подбирал новую родину для оставшихся в живых землян.
Но ни переселение на другие планеты, ни помощь всей Конфедерации не могли залечить души этих людей — человечество было уничтожено, их собственные судьбы разбиты. Некоторые из них сходили с ума, возненавидев все остальные, более благополучные миры. Другие кончали самоубийством или вдруг начинали палить направо и налево, видя в каждом встречном врага. Приходилось разоружать каждого землянина, и далеко не всегда это можно было сделать простым убеждением. За последние месяцы чиновник досыта насмотрелся всякого.
Правда, у Сторма был особый случай… Как будто здесь бывали не особые! И всё-таки, таких было очень немного.
Насколько он помнил, таких вот, способных сделать то, что сделал этот юноша, было всего полсотни. И большинство из них погибли. Комплекс необычных врождённых свойств, который, собственно, и создавал настоящего Мастера зверей, встречался крайне редко. И парень здорово поработал в последние безумные месяцы, что предшествовали полному разгрому хиксов.
— Сэр, я жду свои документы, — мягко напомнил юноша.
Но чиновник не собирался спешить. Внешне за парнем не замечено никакой агрессивности — даже тогда, когда ему, проверки ради, специально создали провоцирующую ситуацию. Ему пришла посылка с Земли и её доставили слишком поздно, когда он уже отправился на последнее задание. Но и это не вызвало агрессивной реакции. Фактически этот парень давно уже сотрудничал с работниками Центра, помогая другим землянам лечиться и вселяя в них веру, что всё ещё будет хорошо. И он добился, чтобы с ним оставили его животных. Как раз это было проще всего.
Около месяца сотрудники Центра вели за ним скрытое наблюдение, ожидая взрыва, кризиса, который был почти неизбежным следствием тяжёлой душевной травмы. Но ничего подобного так и не произошло, и теперь медики, хоть и неохотно, согласились, что у них нет оснований задерживать его в Центре.
Чистокровный американский индеец. Может быть какие-то его наследственные качества помогли ему оправиться от шока? Но чиновник все ещё колебался. Конечно, парень проверен и перепроверен. Ну, отпустят они его, а он потом заварит кашу, которую придётся расхлёбывать другим? Бывало ведь и такое…
— Я вижу, вы выбрали Арцор, — чиновник завёл разговор, чтобы протянуть время ещё хоть немного.
— Я просмотрел документы, сэр, и климат Арцора напомнил мне мою родину. Основное занятие колонистов — разведение фравнов. И мне намекнули, что я, как Учитель зверей, легко найду там хорошую работу.
Что ж, ответ вполне резонный. Почему бы и нет? Чиновник снова взглянул на юношу. Он никак не мог решиться и отдать ему документы — мешало какое-то предчувствие. Медленно и неохотно он поставил последние печати и протянул бумаги Сторму.
Тот с улыбкой поблагодарил и поднялся, но чиновник заметил, что улыбались только губы, а глаза оставались непроницаемыми.
— Спасибо за помощь, сэр. Поверьте, я очень ценю ваше участие. — Землянин козырнул на прощание и вышел. Чиновник рассеянно покачал головой, так до конца и не уверенный, что поступил правильно.
Сторм не стал задерживаться в здании. Он хорошо понимал сложившееся положение, в общем-то был уверен, что получит «чистые» документы. Весь свой багаж он сложил, оставалась только его команда — верные, не раз испытанные друзья. Они-то понимали, зачем и почему он так рвётся уехать, и это ещё больше привязывало его к ним. Только с ними в последнее время он чувствовал себя человеком, а не подопытным кроликом.
Остин Сторм с Дине получил от своих далёких предков, индейцев навахо, красноватый оттенок кожи. Эти навахо были прекрасными наездниками, искусно работали с металлом и шерстью. Поэты и жители пустыни, неразрывно связанные с бедной, но прекрасной землёй, на которой они кочевали, охотились, пасли стада и воевали…
Подходя к двери комнаты, отведённой для его команды, Сторм загнал воспоминания поглубже. С привычной собранностью он открыл дверь и шагнул через порог.
— Сссс… — Негромкий полусвист — полушипение был и сигналом, и призывом. Зашуршали могучие крылья, и мощные когти, способные рвать жертву в кровавые клочья, обхватили его плечо, прикрытое толстым наплечником. Чёрный африканский орёл, служивший «глазами» Десантной группы э 5, примостился на его плече и ласково потёрся своей лоснящейся головой о щеку Сторма.
Чьи-то когтистые лапки вцепились в штаны Сторма, и два маленьких сопящих существа вскарабкались на него, как на дерево. Эти когтистые лапы, способные распороть брюхо любого врага, легко перебирали жёсткую ткань его формы, пока забавная парочка не взобралась к нему на грудь. Орёл — Баку, сурикаты Хо и Хинг и ещё Сурра. Орёл — воплощённое достоинство и мощь, великодушный и царственный, как и его предки. Сурикаты — проныры и забавники, весёлые воришки, любимцы всей команды. Но Сурра… Сурра была воистину царственна и требовала к себе должного уважения.
В основании её рода была маленькая, рыжая и пушистая фея с песчаных дюн великой пустыни. Очаровательная кошечка, с мягкими пушистыми лапками, которые не проваливались в сыпучий песок во время охоты, с длинными острыми ушками и вытянутой лисьей мордочкой, она обладала феноменальным слухом. И очень долго оставалась почти неизвестной людям, живя скрытой ночной жизнью.
Но когда человечество начало исследовать вновь открытые планеты, выяснилось, что животные, наделённые более острыми чувствами и инстинктами, чем у человека, оказались куда лучшими помощниками, чем любые машины. Тогда и была организована Служба Зверей — она готовила животных для исследовательских отрядов и выводила новые виды. Тогда занялись и предками Сурры, скрещивая барханную кошку с другими обитателями пустынь.
Сурра унаследовала от предков песочно-жёлтый окрас, острую лисью мордочку, уши торчком, и широкие лапы, приспособленные к сыпучим пескам, но была раза в четыре больше своих дальних предков, примерно с пуму величиной и с гораздо более высоким интеллектом. Сейчас она грациозно тёрлась о ноги Сторма, настойчиво подсовывая свою голову под его руку.
Казалось, бывший командос просто стоял неподвижно, с орлом, сидящим на плече, прижавшимися к груди сурикатами и Суррой, застывшей под рукой, лежащей на её голове. На самом деле именно сейчас шла напряжённая работа мысли, связывающая его с животными и птицей в удивительное, а для большинства людей и вообще непредставимое единство. Конечно, отдельный член команды не мог осознать всей широты решаемых проблем, но их общему сознанию, возникающему в такие минуты, было доступно практически все. Именно такое единство и делало их идеальными партнёрами и превращало их команду в грозное оружие.
Баку беспокойно заёрзал на плече Сторма, взмахнул крыльями и протестующе заклекотал. Он терпеть не мог клетки и соглашался на добровольное заключение, только если без этого никак нельзя было обойтись. И когда Сторм мысленно передал, что им предстоит путешествие в тесном корабле, он возмутился.
Сторм тут же .постарался передать ему картину мира, который их ждёт — горы и долины, полная свобода необжитой пустыни — все это он мог представить себе по описаниям.
Баку успокоено сложил крылья. Радостно заверещали сурикаты. Они-то меньше всех прочих были способны предвидеть события и жили только текущей минутой. Сурра же раздумывала. Стоит ли соглашаться, если ей всю дорогу придётся носить ненавистные цепь и ошейник? Но похоже, картина планеты, нарисованная Стормом, была для неё так же соблазнительна, как и для Баку. Она мягко скользнула к стене и тут же вернулась держа в зубах ошейник, за которым волоклась цепь.
— Иа-йа-хай… — тихо, почти шёпотом произнёс Сторм странные звуки древнего языка. — Все прекрасно.
Корабль, на который они погрузились, был заполнен ветеранами, возвращавшимися на свои планеты. Хотя война и закончилась полным разгромом захватчиков, но и Конфедерация тоже немало пострадала. В душах людей накопилась усталость и теперь, возвращаясь в свои миры под голубыми, жёлтыми и красными солнцами, они мечтали только о мире.
Сторм привычно пристегнулся к койке, ожидая старта и тут услышал тихое ворчанье Сурры. Он повернул голову и встретился с её пристальным горящим взглядом! Он улыбнулся, и на этот раз глаза его тоже потеплели.
— Потерпи ещё немного, бегунья по пескам! — сказал он на языке, которого давно не существовало. — Мы приготовим наши стрелы и попросим благословения Великих Старцев и Дальних Богов… и мы никогда не покинем тропу войны!
Сейчас, когда Сторм был уверен, что его не видит никто, кроме барханной кошки, в глубине его глаз появилось именно то, чего так боялся чиновник в Центре. Пусть вся Галактика мечтает лишь о мире, он, Остин Сторм снова отправляется сражаться!
За столом он познакомился со старожилами Арцора, у которых три поколения предков обживали этот дикий мир. Прислушиваясь к их разговорам и воспоминаниям, Сторм узнавал многое, что могло пригодиться в будущем. Это были настоящие мужчины пограничного мира, пустынная планета стала для них родиной.
Единственным, что эта планета могла предложить на экспорт, были фравны.
Их удивительно вкусное мясо и выделанные шкуры — голубые, блестящие, как хороший шёлк, и вдобавок непромокаемые пользовались сносом, и этого вполне хватало, чтобы обеспечить процветание колонии на Арцоре.
Фравны огромными стадами кочевали по долинам Арцора. Они были по-своему красивы, с точёными рогатыми головами, запрокинутыми на спину, с великолепным ослепительно голубым меховым воротником на груди. Коротковатые задние ноги и почти голая задняя часть тела придавали им несколько неуклюжий вид. Но несмотря на это фравны были прекрасными бегунами и хорошо умели постоять за себя. Во всей Галактике не было мяса вкуснее, чем мясо фравнов, но, к сожалению, оно плохо консервировалось. Так что основной доход приносили их шкуры и ткани из их шерсти.
Сторм прислушался к разговору за столом.
— У меня там нарезана пара сотен квадратов земли от реки Вейкиг до самого подножья холмов. Собрать бы хорошую команду объездчиков и мы бы…
Его нетерпеливо перебил блондин по имени Ренсфорд. Они со Стормом жили в одной каюте.
— Наймите норби. С туземными объездчиками вы, по крайней мере, не растеряете молодняк. И они будут вполне довольны, если вы расплатитесь с ними лошадьми. Бред Квад всегда приглашает норби, если есть такая возможность.
— Это не для меня, — отозвался третий старожил Арцора. — Лично я предпочитаю своих объездчиков. Норби очень уж отличаются от нас.
Сторм отвлёкся от разговора, взволнованный мыслью, внезапно пришедшей ему в голову. Квад — имя довольно редкое. По крайней мере, самому Сторму оно встретилось только один раз в жизни.
— Только не говорите мне, что вы верите во всю эту злобную болтовню насчёт норби, — резко оборвал второй. — Мы с братом всегда приглашаем их на загон скота, а вы ведь знаете, что наши участки нарезаны у самых Пиков. И я клянусь, что любые двое туземцев стоят дюжины добросовестных объездчиков, которых я мог бы нанять в Гроссинге. Если хотите, я могу назвать хоть поимённо.
— Остынь, Дорт. — усмехнулся Ренсфорд. — Я признаю, что ты разбираешься в этом лучше нас. И все мы знаем, что вы, Лансины, издавна дружны с норби. И я вполне согласен: лучших следопытов не найти. Но мы знаем и другое: скот-то всё-таки пропадает.
— Верно. Но никто не докажет, что это дело рук норби. Да, собственно, задень любого, и он тебе постарается ответить тем же. Так и норби. Обращайся с ними открыто и честно — и ты будешь иметь самую мощную опору в этой стране. Норби — это тебе не Союз Мясников.
— Кстати, этот Союз Мясников… Так вы называете скотокрадов? — вмешался в разговор Сторм, рассчитывая снова повернуть беседу на Квада.
— Точно, — ответил Ренсфорд, повернувшись к нему. — Правду ли говорят, будто вы, Учитель зверей, выбрали для поселения нашу планету? Если всё, что мы слышали о ваших способностях, не пустые россказни, то вы могли бы здорово помочь нам. Союз Мясников — сущее проклятье наших мест. Они вызывают панику в стаде, а потом отлавливают и обдирают разбежавшийся молодняк и на этом строят свой бизнес. Хозяева и объездчики просто не в состоянии осматривать каждый метр пастбищ. Вот поэтому мы и вынуждены приглашать норби, которые знают все дороги и тропинки.
— А где же Союз Мясников продаёт ворованное? — спросил Сторм.
— А вот это как раз и хотел бы знать каждый хозяин, каждый объездчик и каждый пастух на этой планете, — хмуро ответил Ренсфорд. — У нас всего один космопорт и через него ничто не проходит без самой тщательной проверки. Может, конечно, где-нибудь в песках у них спрятан свой космопорт и все это вывозится контрабандой. Я уверен, что вы, как специалист по животным, будете желанным гостем. И когда произойдёт очередной набег…
— Или мы застукаем за этим делом норби, объявим их вне закона и разом решим все проблемы, — снова вмешался третий.
— Брось, Бейлвин! — тут же ощетинился Лансин. — Квад всегда нанимает норби, а уж он-то живёт на самой границе с их землями. Его предки живут там со времени первых кораблей, и он знает норби как никто другой. И Бред Квад всегда защищает их от всяких наветов…
Сторм, словно оглушённый, опустил взгляд на свои руки. Спокойные руки, загорелые, с тоненькой ниточкой шрама на тыльной стороне левой ладони. Он не шелохнулся, и никто из сидевших рядом с ним людей не заметил искры, мелькнувшей в его глазах. Он получил ответ, которого ждал так долго. Бред Квад — самый важный для него человек, с которым он давно хотел встретиться. Бред Квад — человек, на котором лежал долг крови перед людьми погибшего теперь мира, и Сторм решил взыскать этот долг. Эту клятву он дал, когда был ещё просто диким мальчишкой с Дине. И поклялся он перед человеком обладавшим властью и мудростью, простиравшимися далеко за пределы того, что представители других рас именуют словом «цивилизация». Вмешалась война и пришлось исполнять солдатский долг. И вот сейчас он мчится через полгалактики чтобы выполнить, наконец, второй свой долг.
«Иа-йа-хай, — мысленно произнёс он. — Все прекрасно».
Таможенный досмотр и проверка документов в порту оказались простой формальностью и не задержали Сторма. Всем было любопытно посмотреть, как он будет выводить своих животных и Баку.
«О Службе Зверей в глубоком космосе ходят такие невероятные легенды — мелькнуло в голове у Сторма, — что никто не удивится, заговори вдруг Сурра на человеческом языке, или окажись, что один из когтей Баку стреляет, как парализатор».
Люди на Арцоре обычно ходили вооружёнными, хотя он не заметил у них ни бластеров, ни иглоружей, запрещённых законом. Зато каждый взрослый мужчина носил на поясе парализатор, отличавшийся от других только отделкой рукоятки. Этот обычай был понятен Сторму. Но пока он видел только кучку оштукатуренных зданий, жавшихся к космопорту, и это совсем не походило на тот Арцор, к которому он стремился. Небо над головой было лиловато-розовым и совсем не напоминало земное. И только ветер, долетавший с далёких гор, покрытых красновато-ржавыми пятнами, приносил дыхание вожделенной свободы.
Сурра повернула голову навстречу ветру, и ноздри её расширились. Баку нервно расправлял и тут же складывал крылья. Сам Сторм стоял, пытаясь охватить всю окружающую картину, и принюхивался не хуже Сурры. Этот ветер притягивал его мягко и настойчиво, а он и не пытался сопротивляться.
Стада фравнов кочевали на огромных пространствах, и люди, в других мирах привыкшие к механическому транспорту, здесь быстро убедились, что для пастухов он не годится. Прежде всего, машины требовали запасных частей и горючего, а всё это приходилось ввозить с других миров. И люди здесь очень быстро забросили эти ржавеющие, ни к чему не пригодные железяки и вернулись к забытому воплощению красоты и грации — к лошади. Лошади, когда-то завезённые сюда ради эксперимента, великолепно прижились на равнинах Арцора. Через три человеческих поколения они достаточно расплодились и теперь без них не обходились ни колонисты, ни туземцы.
А в Дине не расставались с лошадью со времён, уходящих во тьму вечности. Любовь к лошади была в крови у всех навахо. Вот и теперь запах лошади волновал Сторма не меньше, чем раньше, когда его трёхлетним ребёнком первый раз посадили на спину спокойной кобылы и он получил свой первый урок верховой езды.
Он быстро отыскал загон, в котором кружились верховые лошади, так не похожие на маленьких выносливых пони его родной пустыни. Эти были крупными, странной масти — чёрные или красные пятна, разбросанные по серой или белой шкуре — и c угольно-чёрными гривами и хвостами. Были ещё одноцветные — чёрные, но с белыми гривой и хвостом. Они очень сильно отличались от тех животных, на которых ему приходилось ездить в прошлом.
Баку, которому надоело сидеть на плече землянина, расправил крылья и поднялся на ветку дерева — резкое чёрное пятно среди жёлтой листвы. Сурра и сурикаты устроились у толстого ствола и сидели там, спокойно оглядываясь. Сторм пошёл вокруг загона.
— Правда, хорошая компания? — Мужчина, стоящий у забора, сдвинул на затылок соломенную шляпу и дружески, открыто улыбнулся землянину. — Привёз их с Гардола пять дней назад. Они теперь отдохнули, и завтра мы тронемся в дорогу. Я слышал объявление об аукционе.
— Аукцион?
Сторм не столько прислушивался к его словам, сколько любовался на жеребца, кружившегося в загоне. Лёгкая танцующая поступь, откровенная радость в движениях сильного молодого тела, струящийся чуть на отлёте хвост, просто зачаровали его. Лошадь была необыкновенно светлой серой масти, с небольшим, величиной с монету, рыжим крапом и ярко-рыжими хвостом и гривой.
Землянин, увлечённый лошадью, даже не замечал, как пристально разглядывает его колонист. Зелёная форма Сторма была в этой части Галактики совершенно незнакома. Командос вообще было очень немного и до Арцора они не добирались ни разу. Конечно, кое о чём могла сказать его эмблема — оскаленная львиная морда. Но он знал, что в таможне и на неё не обратили особого внимания.
— Это чужеземные породы, незнакомец. — Снова заговорил колонист. — Мы завозим довольно много лошадей с других планет, где когда-то для эксперимента выпускали земных. Эти несколько крупнее чистокровных земных, но сейчас это ценится. Вот и этот табун я повезу в Иравади-Гроссинг на большую ярмарку.
— Иравади-Гроссинг? Это, кажется, в Низинах?
— Вы попали в точку, незнакомец. Хотите присоединиться к какому-нибудь отряду, или предпочитаете сразу получить положенную вам землю?
— Лучше бы присоединиться к отряду, я думаю. А какие у меня шансы получить работу объездчика?
— Вы, должно быть, один из ветеранов, прилетевших с этим кораблём? Правда, непохоже, что вы с дальних миров… А верхом вам ездить доводилось?
— Я землянин…
Ответ Сторма был встречен молчанием. Слышно было только, как визжали и дрались в загоне лошади. Сторм по-прежнему не сводил глаз с яркого крапчатого жеребца.
— Верхом я ездить умею. Мой народ не одну сотню лет выращивал лошадей. И ещё я — Учитель зверей.
— Вот ка-ак? — протянул собеседник. — Ну что ж, положим, ты, парень, можешь ездить верхом. И сумеешь ужиться с моим отрядом. Меня зовут Пат Ларкин. Это мой табун. Предлагаю обычное жалование и ещё — рабочую лошадь, когда прибудем на место.
Сторм решительно полез через ограду загона, в нём проснулось мальчишеское нетерпенье. Ларкин схватил его за руку.
— Эй, парень, не слишком ли ты торопишься? Сторм рассмеялся.
— Разве? Но должен же я доказать, что стою вашего жалования.
И он завертелся, высматривая жеребца, которого, правду сказать, сразу наметил для себя.
Молодой человек в зелёной форме Галактического Отряда, с эмблемой рода войск — оскаленной львиной мордой на груди, — вежливо улыбался.
Чиновник огорчённо вздохнул. Ну почему все такие случаи сваливают именно ему? Он был человеком добросовестным, но это не приносило ему ничего, кроме лишней мороки. Сам он происходил из четвёртого поколения колонистов Сартана и в глубине души был уверен, что никто и никогда не сможет понять до конца этого юношу, а психологи, подписавшие ему документы — ещё менее прочих.
Чиновник машинально перелистал бумаги, мельком заглянул в них и снова поднял глаза на юношу. Ему незачем было изучать документы, он и так знал их наизусть.
«Остин Сторм. Специальность — Мастер зверей. Национальность — американский индеец навахо. Место рождения — Солнечная система, планета Земля».
Вот этот последний пункт и создавал проблему. Последний удар захватчиков с хикса превратил Землю — метрополию Конфедерации — в голубую радиоактивную пустыню, и вот теперь Центр подбирал новую родину для оставшихся в живых землян.
Но ни переселение на другие планеты, ни помощь всей Конфедерации не могли залечить души этих людей — человечество было уничтожено, их собственные судьбы разбиты. Некоторые из них сходили с ума, возненавидев все остальные, более благополучные миры. Другие кончали самоубийством или вдруг начинали палить направо и налево, видя в каждом встречном врага. Приходилось разоружать каждого землянина, и далеко не всегда это можно было сделать простым убеждением. За последние месяцы чиновник досыта насмотрелся всякого.
Правда, у Сторма был особый случай… Как будто здесь бывали не особые! И всё-таки, таких было очень немного.
Насколько он помнил, таких вот, способных сделать то, что сделал этот юноша, было всего полсотни. И большинство из них погибли. Комплекс необычных врождённых свойств, который, собственно, и создавал настоящего Мастера зверей, встречался крайне редко. И парень здорово поработал в последние безумные месяцы, что предшествовали полному разгрому хиксов.
— Сэр, я жду свои документы, — мягко напомнил юноша.
Но чиновник не собирался спешить. Внешне за парнем не замечено никакой агрессивности — даже тогда, когда ему, проверки ради, специально создали провоцирующую ситуацию. Ему пришла посылка с Земли и её доставили слишком поздно, когда он уже отправился на последнее задание. Но и это не вызвало агрессивной реакции. Фактически этот парень давно уже сотрудничал с работниками Центра, помогая другим землянам лечиться и вселяя в них веру, что всё ещё будет хорошо. И он добился, чтобы с ним оставили его животных. Как раз это было проще всего.
Около месяца сотрудники Центра вели за ним скрытое наблюдение, ожидая взрыва, кризиса, который был почти неизбежным следствием тяжёлой душевной травмы. Но ничего подобного так и не произошло, и теперь медики, хоть и неохотно, согласились, что у них нет оснований задерживать его в Центре.
Чистокровный американский индеец. Может быть какие-то его наследственные качества помогли ему оправиться от шока? Но чиновник все ещё колебался. Конечно, парень проверен и перепроверен. Ну, отпустят они его, а он потом заварит кашу, которую придётся расхлёбывать другим? Бывало ведь и такое…
— Я вижу, вы выбрали Арцор, — чиновник завёл разговор, чтобы протянуть время ещё хоть немного.
— Я просмотрел документы, сэр, и климат Арцора напомнил мне мою родину. Основное занятие колонистов — разведение фравнов. И мне намекнули, что я, как Учитель зверей, легко найду там хорошую работу.
Что ж, ответ вполне резонный. Почему бы и нет? Чиновник снова взглянул на юношу. Он никак не мог решиться и отдать ему документы — мешало какое-то предчувствие. Медленно и неохотно он поставил последние печати и протянул бумаги Сторму.
Тот с улыбкой поблагодарил и поднялся, но чиновник заметил, что улыбались только губы, а глаза оставались непроницаемыми.
— Спасибо за помощь, сэр. Поверьте, я очень ценю ваше участие. — Землянин козырнул на прощание и вышел. Чиновник рассеянно покачал головой, так до конца и не уверенный, что поступил правильно.
Сторм не стал задерживаться в здании. Он хорошо понимал сложившееся положение, в общем-то был уверен, что получит «чистые» документы. Весь свой багаж он сложил, оставалась только его команда — верные, не раз испытанные друзья. Они-то понимали, зачем и почему он так рвётся уехать, и это ещё больше привязывало его к ним. Только с ними в последнее время он чувствовал себя человеком, а не подопытным кроликом.
Остин Сторм с Дине получил от своих далёких предков, индейцев навахо, красноватый оттенок кожи. Эти навахо были прекрасными наездниками, искусно работали с металлом и шерстью. Поэты и жители пустыни, неразрывно связанные с бедной, но прекрасной землёй, на которой они кочевали, охотились, пасли стада и воевали…
Подходя к двери комнаты, отведённой для его команды, Сторм загнал воспоминания поглубже. С привычной собранностью он открыл дверь и шагнул через порог.
— Сссс… — Негромкий полусвист — полушипение был и сигналом, и призывом. Зашуршали могучие крылья, и мощные когти, способные рвать жертву в кровавые клочья, обхватили его плечо, прикрытое толстым наплечником. Чёрный африканский орёл, служивший «глазами» Десантной группы э 5, примостился на его плече и ласково потёрся своей лоснящейся головой о щеку Сторма.
Чьи-то когтистые лапки вцепились в штаны Сторма, и два маленьких сопящих существа вскарабкались на него, как на дерево. Эти когтистые лапы, способные распороть брюхо любого врага, легко перебирали жёсткую ткань его формы, пока забавная парочка не взобралась к нему на грудь. Орёл — Баку, сурикаты Хо и Хинг и ещё Сурра. Орёл — воплощённое достоинство и мощь, великодушный и царственный, как и его предки. Сурикаты — проныры и забавники, весёлые воришки, любимцы всей команды. Но Сурра… Сурра была воистину царственна и требовала к себе должного уважения.
В основании её рода была маленькая, рыжая и пушистая фея с песчаных дюн великой пустыни. Очаровательная кошечка, с мягкими пушистыми лапками, которые не проваливались в сыпучий песок во время охоты, с длинными острыми ушками и вытянутой лисьей мордочкой, она обладала феноменальным слухом. И очень долго оставалась почти неизвестной людям, живя скрытой ночной жизнью.
Но когда человечество начало исследовать вновь открытые планеты, выяснилось, что животные, наделённые более острыми чувствами и инстинктами, чем у человека, оказались куда лучшими помощниками, чем любые машины. Тогда и была организована Служба Зверей — она готовила животных для исследовательских отрядов и выводила новые виды. Тогда занялись и предками Сурры, скрещивая барханную кошку с другими обитателями пустынь.
Сурра унаследовала от предков песочно-жёлтый окрас, острую лисью мордочку, уши торчком, и широкие лапы, приспособленные к сыпучим пескам, но была раза в четыре больше своих дальних предков, примерно с пуму величиной и с гораздо более высоким интеллектом. Сейчас она грациозно тёрлась о ноги Сторма, настойчиво подсовывая свою голову под его руку.
Казалось, бывший командос просто стоял неподвижно, с орлом, сидящим на плече, прижавшимися к груди сурикатами и Суррой, застывшей под рукой, лежащей на её голове. На самом деле именно сейчас шла напряжённая работа мысли, связывающая его с животными и птицей в удивительное, а для большинства людей и вообще непредставимое единство. Конечно, отдельный член команды не мог осознать всей широты решаемых проблем, но их общему сознанию, возникающему в такие минуты, было доступно практически все. Именно такое единство и делало их идеальными партнёрами и превращало их команду в грозное оружие.
Баку беспокойно заёрзал на плече Сторма, взмахнул крыльями и протестующе заклекотал. Он терпеть не мог клетки и соглашался на добровольное заключение, только если без этого никак нельзя было обойтись. И когда Сторм мысленно передал, что им предстоит путешествие в тесном корабле, он возмутился.
Сторм тут же .постарался передать ему картину мира, который их ждёт — горы и долины, полная свобода необжитой пустыни — все это он мог представить себе по описаниям.
Баку успокоено сложил крылья. Радостно заверещали сурикаты. Они-то меньше всех прочих были способны предвидеть события и жили только текущей минутой. Сурра же раздумывала. Стоит ли соглашаться, если ей всю дорогу придётся носить ненавистные цепь и ошейник? Но похоже, картина планеты, нарисованная Стормом, была для неё так же соблазнительна, как и для Баку. Она мягко скользнула к стене и тут же вернулась держа в зубах ошейник, за которым волоклась цепь.
— Иа-йа-хай… — тихо, почти шёпотом произнёс Сторм странные звуки древнего языка. — Все прекрасно.
Корабль, на который они погрузились, был заполнен ветеранами, возвращавшимися на свои планеты. Хотя война и закончилась полным разгромом захватчиков, но и Конфедерация тоже немало пострадала. В душах людей накопилась усталость и теперь, возвращаясь в свои миры под голубыми, жёлтыми и красными солнцами, они мечтали только о мире.
Сторм привычно пристегнулся к койке, ожидая старта и тут услышал тихое ворчанье Сурры. Он повернул голову и встретился с её пристальным горящим взглядом! Он улыбнулся, и на этот раз глаза его тоже потеплели.
— Потерпи ещё немного, бегунья по пескам! — сказал он на языке, которого давно не существовало. — Мы приготовим наши стрелы и попросим благословения Великих Старцев и Дальних Богов… и мы никогда не покинем тропу войны!
Сейчас, когда Сторм был уверен, что его не видит никто, кроме барханной кошки, в глубине его глаз появилось именно то, чего так боялся чиновник в Центре. Пусть вся Галактика мечтает лишь о мире, он, Остин Сторм снова отправляется сражаться!
За столом он познакомился со старожилами Арцора, у которых три поколения предков обживали этот дикий мир. Прислушиваясь к их разговорам и воспоминаниям, Сторм узнавал многое, что могло пригодиться в будущем. Это были настоящие мужчины пограничного мира, пустынная планета стала для них родиной.
Единственным, что эта планета могла предложить на экспорт, были фравны.
Их удивительно вкусное мясо и выделанные шкуры — голубые, блестящие, как хороший шёлк, и вдобавок непромокаемые пользовались сносом, и этого вполне хватало, чтобы обеспечить процветание колонии на Арцоре.
Фравны огромными стадами кочевали по долинам Арцора. Они были по-своему красивы, с точёными рогатыми головами, запрокинутыми на спину, с великолепным ослепительно голубым меховым воротником на груди. Коротковатые задние ноги и почти голая задняя часть тела придавали им несколько неуклюжий вид. Но несмотря на это фравны были прекрасными бегунами и хорошо умели постоять за себя. Во всей Галактике не было мяса вкуснее, чем мясо фравнов, но, к сожалению, оно плохо консервировалось. Так что основной доход приносили их шкуры и ткани из их шерсти.
Сторм прислушался к разговору за столом.
— У меня там нарезана пара сотен квадратов земли от реки Вейкиг до самого подножья холмов. Собрать бы хорошую команду объездчиков и мы бы…
Его нетерпеливо перебил блондин по имени Ренсфорд. Они со Стормом жили в одной каюте.
— Наймите норби. С туземными объездчиками вы, по крайней мере, не растеряете молодняк. И они будут вполне довольны, если вы расплатитесь с ними лошадьми. Бред Квад всегда приглашает норби, если есть такая возможность.
— Это не для меня, — отозвался третий старожил Арцора. — Лично я предпочитаю своих объездчиков. Норби очень уж отличаются от нас.
Сторм отвлёкся от разговора, взволнованный мыслью, внезапно пришедшей ему в голову. Квад — имя довольно редкое. По крайней мере, самому Сторму оно встретилось только один раз в жизни.
— Только не говорите мне, что вы верите во всю эту злобную болтовню насчёт норби, — резко оборвал второй. — Мы с братом всегда приглашаем их на загон скота, а вы ведь знаете, что наши участки нарезаны у самых Пиков. И я клянусь, что любые двое туземцев стоят дюжины добросовестных объездчиков, которых я мог бы нанять в Гроссинге. Если хотите, я могу назвать хоть поимённо.
— Остынь, Дорт. — усмехнулся Ренсфорд. — Я признаю, что ты разбираешься в этом лучше нас. И все мы знаем, что вы, Лансины, издавна дружны с норби. И я вполне согласен: лучших следопытов не найти. Но мы знаем и другое: скот-то всё-таки пропадает.
— Верно. Но никто не докажет, что это дело рук норби. Да, собственно, задень любого, и он тебе постарается ответить тем же. Так и норби. Обращайся с ними открыто и честно — и ты будешь иметь самую мощную опору в этой стране. Норби — это тебе не Союз Мясников.
— Кстати, этот Союз Мясников… Так вы называете скотокрадов? — вмешался в разговор Сторм, рассчитывая снова повернуть беседу на Квада.
— Точно, — ответил Ренсфорд, повернувшись к нему. — Правду ли говорят, будто вы, Учитель зверей, выбрали для поселения нашу планету? Если всё, что мы слышали о ваших способностях, не пустые россказни, то вы могли бы здорово помочь нам. Союз Мясников — сущее проклятье наших мест. Они вызывают панику в стаде, а потом отлавливают и обдирают разбежавшийся молодняк и на этом строят свой бизнес. Хозяева и объездчики просто не в состоянии осматривать каждый метр пастбищ. Вот поэтому мы и вынуждены приглашать норби, которые знают все дороги и тропинки.
— А где же Союз Мясников продаёт ворованное? — спросил Сторм.
— А вот это как раз и хотел бы знать каждый хозяин, каждый объездчик и каждый пастух на этой планете, — хмуро ответил Ренсфорд. — У нас всего один космопорт и через него ничто не проходит без самой тщательной проверки. Может, конечно, где-нибудь в песках у них спрятан свой космопорт и все это вывозится контрабандой. Я уверен, что вы, как специалист по животным, будете желанным гостем. И когда произойдёт очередной набег…
— Или мы застукаем за этим делом норби, объявим их вне закона и разом решим все проблемы, — снова вмешался третий.
— Брось, Бейлвин! — тут же ощетинился Лансин. — Квад всегда нанимает норби, а уж он-то живёт на самой границе с их землями. Его предки живут там со времени первых кораблей, и он знает норби как никто другой. И Бред Квад всегда защищает их от всяких наветов…
Сторм, словно оглушённый, опустил взгляд на свои руки. Спокойные руки, загорелые, с тоненькой ниточкой шрама на тыльной стороне левой ладони. Он не шелохнулся, и никто из сидевших рядом с ним людей не заметил искры, мелькнувшей в его глазах. Он получил ответ, которого ждал так долго. Бред Квад — самый важный для него человек, с которым он давно хотел встретиться. Бред Квад — человек, на котором лежал долг крови перед людьми погибшего теперь мира, и Сторм решил взыскать этот долг. Эту клятву он дал, когда был ещё просто диким мальчишкой с Дине. И поклялся он перед человеком обладавшим властью и мудростью, простиравшимися далеко за пределы того, что представители других рас именуют словом «цивилизация». Вмешалась война и пришлось исполнять солдатский долг. И вот сейчас он мчится через полгалактики чтобы выполнить, наконец, второй свой долг.
«Иа-йа-хай, — мысленно произнёс он. — Все прекрасно».
Таможенный досмотр и проверка документов в порту оказались простой формальностью и не задержали Сторма. Всем было любопытно посмотреть, как он будет выводить своих животных и Баку.
«О Службе Зверей в глубоком космосе ходят такие невероятные легенды — мелькнуло в голове у Сторма, — что никто не удивится, заговори вдруг Сурра на человеческом языке, или окажись, что один из когтей Баку стреляет, как парализатор».
Люди на Арцоре обычно ходили вооружёнными, хотя он не заметил у них ни бластеров, ни иглоружей, запрещённых законом. Зато каждый взрослый мужчина носил на поясе парализатор, отличавшийся от других только отделкой рукоятки. Этот обычай был понятен Сторму. Но пока он видел только кучку оштукатуренных зданий, жавшихся к космопорту, и это совсем не походило на тот Арцор, к которому он стремился. Небо над головой было лиловато-розовым и совсем не напоминало земное. И только ветер, долетавший с далёких гор, покрытых красновато-ржавыми пятнами, приносил дыхание вожделенной свободы.
Сурра повернула голову навстречу ветру, и ноздри её расширились. Баку нервно расправлял и тут же складывал крылья. Сам Сторм стоял, пытаясь охватить всю окружающую картину, и принюхивался не хуже Сурры. Этот ветер притягивал его мягко и настойчиво, а он и не пытался сопротивляться.
Стада фравнов кочевали на огромных пространствах, и люди, в других мирах привыкшие к механическому транспорту, здесь быстро убедились, что для пастухов он не годится. Прежде всего, машины требовали запасных частей и горючего, а всё это приходилось ввозить с других миров. И люди здесь очень быстро забросили эти ржавеющие, ни к чему не пригодные железяки и вернулись к забытому воплощению красоты и грации — к лошади. Лошади, когда-то завезённые сюда ради эксперимента, великолепно прижились на равнинах Арцора. Через три человеческих поколения они достаточно расплодились и теперь без них не обходились ни колонисты, ни туземцы.
А в Дине не расставались с лошадью со времён, уходящих во тьму вечности. Любовь к лошади была в крови у всех навахо. Вот и теперь запах лошади волновал Сторма не меньше, чем раньше, когда его трёхлетним ребёнком первый раз посадили на спину спокойной кобылы и он получил свой первый урок верховой езды.
Он быстро отыскал загон, в котором кружились верховые лошади, так не похожие на маленьких выносливых пони его родной пустыни. Эти были крупными, странной масти — чёрные или красные пятна, разбросанные по серой или белой шкуре — и c угольно-чёрными гривами и хвостами. Были ещё одноцветные — чёрные, но с белыми гривой и хвостом. Они очень сильно отличались от тех животных, на которых ему приходилось ездить в прошлом.
Баку, которому надоело сидеть на плече землянина, расправил крылья и поднялся на ветку дерева — резкое чёрное пятно среди жёлтой листвы. Сурра и сурикаты устроились у толстого ствола и сидели там, спокойно оглядываясь. Сторм пошёл вокруг загона.
— Правда, хорошая компания? — Мужчина, стоящий у забора, сдвинул на затылок соломенную шляпу и дружески, открыто улыбнулся землянину. — Привёз их с Гардола пять дней назад. Они теперь отдохнули, и завтра мы тронемся в дорогу. Я слышал объявление об аукционе.
— Аукцион?
Сторм не столько прислушивался к его словам, сколько любовался на жеребца, кружившегося в загоне. Лёгкая танцующая поступь, откровенная радость в движениях сильного молодого тела, струящийся чуть на отлёте хвост, просто зачаровали его. Лошадь была необыкновенно светлой серой масти, с небольшим, величиной с монету, рыжим крапом и ярко-рыжими хвостом и гривой.
Землянин, увлечённый лошадью, даже не замечал, как пристально разглядывает его колонист. Зелёная форма Сторма была в этой части Галактики совершенно незнакома. Командос вообще было очень немного и до Арцора они не добирались ни разу. Конечно, кое о чём могла сказать его эмблема — оскаленная львиная морда. Но он знал, что в таможне и на неё не обратили особого внимания.
— Это чужеземные породы, незнакомец. — Снова заговорил колонист. — Мы завозим довольно много лошадей с других планет, где когда-то для эксперимента выпускали земных. Эти несколько крупнее чистокровных земных, но сейчас это ценится. Вот и этот табун я повезу в Иравади-Гроссинг на большую ярмарку.
— Иравади-Гроссинг? Это, кажется, в Низинах?
— Вы попали в точку, незнакомец. Хотите присоединиться к какому-нибудь отряду, или предпочитаете сразу получить положенную вам землю?
— Лучше бы присоединиться к отряду, я думаю. А какие у меня шансы получить работу объездчика?
— Вы, должно быть, один из ветеранов, прилетевших с этим кораблём? Правда, непохоже, что вы с дальних миров… А верхом вам ездить доводилось?
— Я землянин…
Ответ Сторма был встречен молчанием. Слышно было только, как визжали и дрались в загоне лошади. Сторм по-прежнему не сводил глаз с яркого крапчатого жеребца.
— Верхом я ездить умею. Мой народ не одну сотню лет выращивал лошадей. И ещё я — Учитель зверей.
— Вот ка-ак? — протянул собеседник. — Ну что ж, положим, ты, парень, можешь ездить верхом. И сумеешь ужиться с моим отрядом. Меня зовут Пат Ларкин. Это мой табун. Предлагаю обычное жалование и ещё — рабочую лошадь, когда прибудем на место.
Сторм решительно полез через ограду загона, в нём проснулось мальчишеское нетерпенье. Ларкин схватил его за руку.
— Эй, парень, не слишком ли ты торопишься? Сторм рассмеялся.
— Разве? Но должен же я доказать, что стою вашего жалования.
И он завертелся, высматривая жеребца, которого, правду сказать, сразу наметил для себя.
2
Подтянувшись, Сторм резко распахнул ворота загона, и молодые лошади тотчас сгрудились у прохода. Рыжие и серые кобылы выскакивали на волю, им хотелось хоть немного побыть на свободе.
Так быстро, что Ларкин и моргнуть не успел, землянин спрыгнул на землю рядом с растерявшейся лошадью. Он запустил пальцы в рыжую гриву и, слегка пригнув голову лошади, обнял её. Во взволнованном дыхании жеребца он ощутил нарастающую злость и легко сдержал его, когда тот попытался встать на дыбы.
Лошадь задрожала, когда руки Сторма ослабили захват и лёгкими гладящими движениями прошлись вдоль его крутой шеи, коснулись раздутых ноздрей, прикрыли на мгновение его прекрасные тёмные глаза и снова вернулись на шею, пробежались по крупу, и по ногам. Скоро каждый дюйм лошадиной шкуры был оглажен и обследован ласковыми властными руками.
— Кусок верёвки найдётся? — спокойно спросил Сторм, и Ларкин, к которому присоединилось уже немало зрителей, взял протянутый кем-то моток и бросил Учителю зверей. Землянин свернул её петлёй и уложил точно позади передних ног лошади.
Затем, выбрав удобный момент, он быстрым движением вскочил на лошадь, туго сдавил коленями её бока, а руки опять зарылись в гриву. Жеребец вздрогнул, сжатый ногами наездника, и протестующе заржал.
— Берегись! — крикнул Сторм. Жеребец закружился на месте и вдруг рванулся в открытые ворота, так и не сбросив своего всадника. Землянин припал к его шее, жёсткие волосы конской гривы хлестали его по лицу. Он тихонько нашёптывал древние как мир слова, которыми его древние предки успокаивали и приводили в чувство взбесившуюся лошадь.
Потом, когда космопорт позади них виделся уже горстью бусинок, рассыпавшихся по ржавой земле долины, Сторм осторожно сжал колени, замедляя скачку, ласково и властно похлопал животное по шее и спокойно повернул послушную теперь лошадь назад, в загон.
Сторм не остановился близ поджидавших его мужчин, а сразу же направился к дереву, под которым отдыхала его команда. Жеребец, почуяв незнакомый и пугающий запах кошки, попытался броситься в сторону, но Сторм легко сдержал его и снова успокаивающе заговорил. Сурра поднялась на ноги и направилась к ним, волоча за собой поводок.
— Кошка никогда не уживётся с лошадьми.
— Вы так считаете? Вот увидите, как они будут вести себя при второй встрече, — возразил Сторм. — Сурра давно уже не дикий охотник. Она прекрасно обучена, а кроме того, она ещё и отличный разведчик.
— Хорошо, — расхохотался Ларкин. — Ты, сынок, и вправду Учитель зверей, и я видел, что ты можешь делать с ними. Мы собираемся выступать завтра. Тебя это устраивает?
— Вполне.
Сторм верхом въехал в загон и пустил своего жеребца отдыхать в табун.
Тропы для перегона скота были проложены людьми, знающими своё дело. Хотя Сторм и был строгим ценителем, он одобрил всё, что успел заметить за те несколько часов, пока догонял свой отряд. Ренсфорд и Лансин представили его всем как демобилизованного ветерана, который решил наняться загонщиком ради собственного удовольствия и собирается теперь пожить нормальной обыкновенной жизнью. Отряд, к которому присоединился Сторм, приобрёл лёгкую повозку для своего багажа и припасов. В неё и пристроили сурикатов, которые во время езды предпочитали спать, а Баку и Сурра могли или ехать или бегать и летать вокруг, как им хотелось.
Сторм послушался совета Ларкина и закупил себе походное снаряжение из старых интендантских запасов в космопорте. Теперь на нём были серебристо-голубые штаны из кожи фравна — жёсткие как железо и прочные как сталь, — заправленные в высокие сапоги с тяжёлой двойной подошвой. Голубая рубашка из шерсти фравна сменила привычный зелёный мундир.
Шнуровку на груди он распустил, как это было принято у его новых товарищей, и впервые за много лет насладился полной свободой. Ещё в Центре он послушно сдал свой смертоносный бластер и теперь носил обычные здесь парализатор и длинный охотничий нож. Дополняла наряд широкополая шляпа местного производства, под которую Сторм убрал свои чёрные волосы. Заглянув в зеркало, Сторм поразился, как одежда может изменить человека, и тут же получил прекрасное доказательство своему выводу: догнав отряд, он сразу подошёл к Ларкину, и тот с трудом узнал его.
— Припомните-ка, я ваш новый загонщик! — рассмеялся Сторм.
Ларкин тоже засмеялся.
— Слушай, парень, ты выглядишь так, словно у тебя сотни квадратов пастбищ в Низинах! И это весь твой багаж? А где седло?
Так быстро, что Ларкин и моргнуть не успел, землянин спрыгнул на землю рядом с растерявшейся лошадью. Он запустил пальцы в рыжую гриву и, слегка пригнув голову лошади, обнял её. Во взволнованном дыхании жеребца он ощутил нарастающую злость и легко сдержал его, когда тот попытался встать на дыбы.
Лошадь задрожала, когда руки Сторма ослабили захват и лёгкими гладящими движениями прошлись вдоль его крутой шеи, коснулись раздутых ноздрей, прикрыли на мгновение его прекрасные тёмные глаза и снова вернулись на шею, пробежались по крупу, и по ногам. Скоро каждый дюйм лошадиной шкуры был оглажен и обследован ласковыми властными руками.
— Кусок верёвки найдётся? — спокойно спросил Сторм, и Ларкин, к которому присоединилось уже немало зрителей, взял протянутый кем-то моток и бросил Учителю зверей. Землянин свернул её петлёй и уложил точно позади передних ног лошади.
Затем, выбрав удобный момент, он быстрым движением вскочил на лошадь, туго сдавил коленями её бока, а руки опять зарылись в гриву. Жеребец вздрогнул, сжатый ногами наездника, и протестующе заржал.
— Берегись! — крикнул Сторм. Жеребец закружился на месте и вдруг рванулся в открытые ворота, так и не сбросив своего всадника. Землянин припал к его шее, жёсткие волосы конской гривы хлестали его по лицу. Он тихонько нашёптывал древние как мир слова, которыми его древние предки успокаивали и приводили в чувство взбесившуюся лошадь.
Потом, когда космопорт позади них виделся уже горстью бусинок, рассыпавшихся по ржавой земле долины, Сторм осторожно сжал колени, замедляя скачку, ласково и властно похлопал животное по шее и спокойно повернул послушную теперь лошадь назад, в загон.
Сторм не остановился близ поджидавших его мужчин, а сразу же направился к дереву, под которым отдыхала его команда. Жеребец, почуяв незнакомый и пугающий запах кошки, попытался броситься в сторону, но Сторм легко сдержал его и снова успокаивающе заговорил. Сурра поднялась на ноги и направилась к ним, волоча за собой поводок.
— Кошка никогда не уживётся с лошадьми.
— Вы так считаете? Вот увидите, как они будут вести себя при второй встрече, — возразил Сторм. — Сурра давно уже не дикий охотник. Она прекрасно обучена, а кроме того, она ещё и отличный разведчик.
— Хорошо, — расхохотался Ларкин. — Ты, сынок, и вправду Учитель зверей, и я видел, что ты можешь делать с ними. Мы собираемся выступать завтра. Тебя это устраивает?
— Вполне.
Сторм верхом въехал в загон и пустил своего жеребца отдыхать в табун.
Тропы для перегона скота были проложены людьми, знающими своё дело. Хотя Сторм и был строгим ценителем, он одобрил всё, что успел заметить за те несколько часов, пока догонял свой отряд. Ренсфорд и Лансин представили его всем как демобилизованного ветерана, который решил наняться загонщиком ради собственного удовольствия и собирается теперь пожить нормальной обыкновенной жизнью. Отряд, к которому присоединился Сторм, приобрёл лёгкую повозку для своего багажа и припасов. В неё и пристроили сурикатов, которые во время езды предпочитали спать, а Баку и Сурра могли или ехать или бегать и летать вокруг, как им хотелось.
Сторм послушался совета Ларкина и закупил себе походное снаряжение из старых интендантских запасов в космопорте. Теперь на нём были серебристо-голубые штаны из кожи фравна — жёсткие как железо и прочные как сталь, — заправленные в высокие сапоги с тяжёлой двойной подошвой. Голубая рубашка из шерсти фравна сменила привычный зелёный мундир.
Шнуровку на груди он распустил, как это было принято у его новых товарищей, и впервые за много лет насладился полной свободой. Ещё в Центре он послушно сдал свой смертоносный бластер и теперь носил обычные здесь парализатор и длинный охотничий нож. Дополняла наряд широкополая шляпа местного производства, под которую Сторм убрал свои чёрные волосы. Заглянув в зеркало, Сторм поразился, как одежда может изменить человека, и тут же получил прекрасное доказательство своему выводу: догнав отряд, он сразу подошёл к Ларкину, и тот с трудом узнал его.
— Припомните-ка, я ваш новый загонщик! — рассмеялся Сторм.
Ларкин тоже засмеялся.
— Слушай, парень, ты выглядишь так, словно у тебя сотни квадратов пастбищ в Низинах! И это весь твой багаж? А где седло?