Нортон Андрэ. Сокровище таинственной расы

   — Ну что, проснулся? — кто-то наклонился над ним. Повернув голову, он встретил взгляд того, в пальто с эмблемами.
   — Я не с шахты, — едва шевеля губами, пробормотал Джоктар. Он заставил себя выговорить эти, казавшиеся крайне важными, слова.
   — Тогда ты нарядился не в ту одежду.
   — Так же, как и ты, — Джоктар попытался иронически усмехнуться, но лишь болезненная гримаса тронула его губы.
   — Однако… — не ожидавший такой реплики, человек даже споткнулся. Но тут же продолжил расспросы:
   — Ты из людей Скена? Или Кортоски? Тогда это не ваша территория.
   — Я эмигрант, — голос юноши постепенно окреп. — Был грузчиком в джампере и вот сбежал…
   — А где же джампер? — в вопросе явно сквозило недоверие.
   — Попал в лавину. Водитель и охранник погибли, а я сумел выбраться из кузова. На мне шуба охранника.
   — Ну и история! Интересно, с каких пор эмигрантами становятся дети? — Он отбросил капюшон с лица Джоктара и посмотрел ему прямо в глаза, сердито и недоверчиво.
   — Мне больше лет, чем кажется. Да и когда Э-служба особенно разбиралась с теми, кто попадется в ее сети? Впрочем, и здесь то же самое — ведь Ярд-Неллис купила меня без всяких колебаний.
   — Трудно верится во все это. Но если ты сказал правду, то ты молодец, что сумел выбраться из серьезной передряги. С какой планеты тебя, говоришь, привезли?
   Джоктар прикрыл глаза. Разговор отнимал больше сил, чем у него было. Затем тихо сказал:
   — С Терры. Еще мы зовем свой мир Терраном… — Произнося это, он не открывал глаз и потому не увидел, какое неподдельное удивление вызвал его ответ…
   Вероятно, он какое-то время снова находился в забытьи. Когда стало возвращаться сознание, первым его ощущением было приятное тепло. Не беспокоила и болезненная тряска — значит, его уже не везут, и он в помещении. Открыв глаза, он сразу же зажмурился от яркого света атомной лампы. Его устроили возле стены, обросшей мхом. Крыша в хижине была низкая, ее сплели из каких-то гибких прутьев. Джоктар шевельнулся на своем ложе и хотел потянуться, но почувствовал, что не может двинуть левой рукой, хотя боли не было.
   Чья-то рука поправила на его забинтованной груди меховое пальто. Он посмотрел. Лицо, свободное теперь от капюшона и маски, густо покрывал знакомый терранцу вечный космический загар. Как оказался здесь звездолетчик?
   — Мне сказали, что ты с Террана, — незнакомец говорил отрывисто и властно. — Какой порт? Мелвамбе? Варрамура? Н-Йок?
   — Точно, Н-Йок.
   — Джет-Таун?
   Услышав вопрос, Джоктар понял, что этот человек знаком с улицей. Может быть, ему известна и тайная жизнь «верхнего» города? Он осторожно ответил:
   — Я был дилером у Керна.
   Видел ли он когда-нибудь это лицо в переулках Джет-Тауна или в игорном зале? Пожалуй, нет. Тем более его удивила уверенная реплика незнакомца:
   — Керн… Сан-Спот?
   Ничего не скажешь, этот человек неплохо знал и «верхний» город. Допрос между тем продолжался.
   — «Трехмерное пространство»? «Звезда — Комета»? «Один-два»?
   — «Звезда — Комета».
   Незнакомец глянул с сомнением:
   — Ты слишком молод для такого стола.
   Всю боль и отчаяние последних дней вложил Джоктар в резкую отповедь:
   — Слушай меня, летчик. Я проработал за этим столом пять лет. Если ты знаком с Керном, то должен знать, что какой-нибудь недотепа не продержался бы у него и одного месяца.
   Летчик вдруг расхохотался:
   — Поделом мне: нельзя задевать профессиональную честь. Да, я знаю Керна и вынужден поверить, что ты специалист высокого класса. А что до твоего возраста… — он потеребил подбородок и смерил юношу оценивающим взглядом,
   — что ж, в бизнесе для всех находится место. Как твое имя, дилер?
   — Джоктар.
   Брови звездолетчика поползли вверх:
   — Просто Джоктар? Ну и имечко… Где ты только его получил?
   — А где ты получил свое?
   Летчик раскатистым смехом показал, что оценил ответ, и вдруг произнес:
   — Гафл сендзи корг а клайвун…
   Эти звуки ничего не говорили Джоктару, но в мозгу что-то отозвалось. Может, как раз в той, заблокированной зоне его сознания? Там, где похоронена память о детстве? Превозмогая слабость, он приподнялся на локте:
   — Что ты сейчас сказал?
   Летчик нахмурился, взгляд его стал ледяным.
   — Если ты не понял, мои слова не имеют для тебя значения. Выходит, ты здесь из-за обыкновенной Э-облавы?
   Кивнув, юноша снова опустился на постель. Он был заинтригован, и то, что собеседник увел разговор в сторону, его разочаровало. Но летчик, словно не замечая обиженного вида Джоктара, настойчиво расспрашивал его до тех пор, пока не узнал всю жизнь юноши, включая похождения на Фенрисе.
   — Я гляжу, ты очень везучий.
   — А ты, гляжу, поверил всем моим россказням, — Джоктара утомили дотошные расспросы, его терпение висело на волоске.
   Летчик снова расхохотался:
   — Мальчик, ты бы не смог солгать при всем своем желании. Ведь когда ты начал просыпаться, я дал тебе порошок истины.
   Здоровая рука юноши гневно сжалась в кулак.
   — А иначе нельзя было? — голос был тихим и ровным, но глаза извергали молнии.
   — На этой планете — нельзя, если не хочешь нарваться на лазутчика компании. Принять что-нибудь на веру — значит, попасть в лапы к промышленникам.
   Хотя объяснения летчика выглядели убедительно, ярость Джоктара не остыла.
   — Кто ты такой? — процедил он.
   — Мое имя Рисдайк. Но оно тебе ничего не скажет.
   Не в силах побороть искушение побольнее уколоть летчика, Джоктар спросил:
   — Вычеркнут из списков?
   Потемневшее лицо Рисдайка показало, что стрела попала в цель. Но он сумел сдержаться и ответил почти спокойно:
   — Ты угадал, вычеркнут.
   Затем, вставая, бросил:
   — Отдыхай. Позже с тобой поговорит шеф.
   Уходя, он выключил атомную лампу, чтобы Джоктар мог уснуть. Но сон не шел к юноше. Он рылся в памяти, как игрок в колоде карт, пытаясь найти счастливую комбинацию. Но как ни бился, связной картины не вырисовывалось.
   Смутно, как в полузабытом сне: большой звездный лайнер; женщина, произносящая какие-то слова, то ли ему, то ли сама себе… О чем она говорит? Об осторожности, об опасности, которая исходит от больших мужчин в красивой форме.
   Что это были за люди? Полиция? Может, они были в серо-серебристом, как тот офицер на Э-станции? Наверное, наркотик, названный летчиком «порошком истины», что-то сдвинул в его памяти, разбудил отголоски упавших на самое ее дно впечатлений. Он твердо знал, что серая форма — опасность, он ее ненавидит и боится. Но почему?
   Откуда-то пришла уверенность, что летчик знает что-то такое, что могло бы отдернуть таинственную завесу в его сознании. Ему что-то говорили звуки имени… Рисдайк… И этот странный язык… В каком мире узнал его космопроходец?
   Он сказал непонятную фразу после того, как юноша назвал себя. Джоктар никогда особо не задумывался о своем имени. Большинство людей носят двойные имена, это так. Но на улице, где он рос, хватало короткой клички. Джоктар… знакомое сочетание звуков как-то по особому звучало, гулко отдаваясь в усталом мозгу, который уже погружался в сон…
   Два последующих дня юноша напрасно ждал Рисдайка, чтобы спросить его о многом, но тот не приходил. За Джоктаром — не слишком умело, но старательно — ухаживал незнакомый мужчина. Он был не словоохотлив, лишь иногда бросал короткую фразу насчет погоды в долине. Но стоило Джоктару случайно упомянуть о хищнике, напавшем на него из пещеры, как «сиделка» преобразился: он обрушил на юношу поток самой разной информации о животном мире Фенриса, о нравах и повадках здешнего зверья.
   Слушая Руза, Джоктар все яснее понимал: то, что его путешествие было более или менее благополучным — редчайшее, дьявольское везение. Чем иначе объяснить, что новичок, незнакомый с особенностями Фенриса, сумел пережить и страшную бурю, и нападение зазаара?
   — По твоим поступкам ясно: ты — прирожденный охотник, — заявил Руз. — Когда твоя рана затянется, я возьму тебя на настоящую охоту.
   — Разве вам не хватает того, что есть на складах компании, которые вы грабите?
   — Нет, мы должны охотиться. Даже для того, чтобы купить оружие и снаряжение, необходимое для успешного налета, нужны деньги. Наши деньги — это пушнина. Кроме меня, здесь еще пятеро охотников, а сбытом мехов занимается шеф: уж он не продешевит, торгуясь со скупщиками.
   — Спасибо за хорошую аттестацию, Руз.
   Джоктар узнал голос, хотя никогда не видел лица его обладателя. На пороге хижины стоял налетчик, возглавлявший нападение на склад. Тот самый, что переодевался в форму компании. Он был на несколько дюймов выше Рисдайка, суше и стройнее, чем увалень Руз. Вошедший присел на край постели Джоктара.
   — Я слышал, ты решил идти с Рузом в горы?
   — Не сомневайся, шеф, парень хорош, — горячо заговорил охотник. — Ведь он выдержал бурю и победил зазаара!
   Шеф задумчиво кивнул:
   — Ты прав, Руз. Он хорош настолько, что это мне кажется даже странным. Впрочем, каких чудес на свете не бывает… Кауто файврил оруто…
   Опять слова на непонятном языке, и опять они что-то всколыхнули в мозгу Джоктара.
   — Я не понимаю…
   Шеф разочарованно вздохнул:
   — Выходит, ты не… Жаль. Хотя… Может, со временем прояснится? Как знать… Ну ладно. Зашел тебя поблагодарить за снежок, которым ты так вовремя запустил в склад. Догадываюсь, что ты не в ладах с компанией, так?
   — Зачем ты спрашиваешь? По-твоему, я мог поступить иначе?
   — Если бы ты их предупредил, то получил бы свободу.
   — Ты это серьезно?
   Уловив в голосе юноши сомнение, шеф улыбнулся:
   — Ты прав, вряд ли их благодарность была бы настолько щедрой, это не тот народ…
   — Я так и понял, улица научила меня не верить властям.
   — Твой опыт тебя не подвел. К тому же тебе сверхъестественно везет. Один из тысячи ухитряется убежать, а среди беглецов только одному из пятисот удается прожить больше недели.
   — Да, нелегко тебе пополнять свою банду.
   — Среди нас только двое эмигрантов. Остальные или свободные охотники, или люди без прошлого.
   — ?..
   — Они никому не обязаны объяснять, кем были раньше и почему оказались здесь.
   — Всех вас объединяет ненависть к компании?
   — Не к компании, — покачал головой шеф. — Без шахт Фенрис остался бы голой пустыней. Но у промышленников грабительские, варварские методы. Шахты занимают ничтожную часть территории планеты. Компании добывают и вывозят алибит. И все. Больше они ничего не хотят знать. Их не устраивает, что на Фенрисе живут еще люди. Они гоняют туда и обратно корабли, но не привозят ничего, что нужно нам. Под их нажимом наложен запрет на посещение планеты туристами, торговыми кораблями. Такая изоляция позволяет им нещадно и безнаказанно эксплуатировать эмигрантов.
   Ведь если рядом с шахтами вырастут города свободных людей, будет налажено регулярное сообщение Фенриса с другими мирами, компаниям понадобится в сотни раз больше охраны и дорогих заградительных устройств, чтобы не дать разбежаться эмигрантам. А сейчас лучший сторож — сама планета, где человек может существовать только в порту или на шахтах.
   Им нужен алибит — и только алибит. А нам нужно, чтобы это была планета для людей. Да, климат здесь суров, долгая зима жестока. Но второе поколение поселенцев уже сможет жить в этих условиях. Человек — очень приспособляемое существо, и ты пример этому. И кое-чему другому…
   — Чему именно? — Но пролить свет на туманные намеки собеседника Джоктару не удалось: шеф резко поднялся и покинул хижину.

 
   Кодированная связь между Кронфильдом и Морле.
   М: Разведчики ни причем, они вышли на нашего человека случайно. Тот, кто взял диск, действительно был уверен, что наш предмет причастен к смерти напарника. Он служит в Третьем секторе, никогда не имел контактов с Пятым сектором, никогда не видел Леннокса. Этого человека можно исключить из нашей схемы.
   К: Радует хоть то, что схема сократилась на одну позицию. Ты внедрил агента к Керну?
   М: Попытался. Керн — один из тех боссов, у которых в руках и улица, и власти. Даже служба порта предпочитает не связываться с ним.
   К: Кто все же спровоцировал Э-облаву?
   М: Темное дело. Началось, вроде бы, с благословения самого Керна: ему хотелось убрать кого-то, кто вышел из доверия. Но затем события повернулись неожиданно для него: Э-люди устроили чистку по всем правилам. Знаю абсолютно точно, что избавляться от нашего предмета босс не хотел, он внес за него выкуп, как и еще за десятерых, схваченных в облаве.
   Об истории предмета: Худд разнюхал, что когда-то у Керна появилась женщина с малышом. Она оказалась больной и вскоре умерла, якобы от своей болезни. Так это или нет — не столь важно теперь. Ясно одно: ребенок тот самый. А есть ли сообщение с Фенриса?
   К: Его пытался купить с торгов человек Тома, но вынужден был отступиться, чтобы не привлекать к себе внимания. О нашем предмете предупреждены охотники. На планете кое-что готовится, быть может, когда каша заварится, удастся под шумок вытащить парня оттуда. Поступила непроверенная информация о появлении какого-то весьма бойкого молодого человека. Если это наш, то мы еще намучаемся с ним. Но заполучить его мы должны, чего бы это не стоило. А дубы в мундирах только ставят нам палки в колеса, чтоб они сгорели!

 
   Сообщение в офис Тарбанд Майнинг Компани, Проект 65, Фенрис.
   Склад в Голубых горах разгромлен шайкой преступников. Собираемся организовать карательную акцию. Можем ли мы рассчитывать на помощь патруля?
   Ответ из офиса:
   Не предпринимайте никаких акций. Ситуация изучается Комитетом в Центре. Нельзя допустить шума. Запомните: никакого шума, пока на Локи находится советник Куллан.

7

   — Саммс настаивает на встрече. С той поры, как он прикончил Рэймара на поединке и стал во главе банды Кортоски, все было спокойно. Теперь он надумал собрать Большой совет.
   Джоктар стоял за дверью своей хижины; его не видели те, кто слушал крупного мужчину, собравшегося, судя по экипировке, в дальний путь.
   — Люди Саммса уже миновали Пять Пиков. Они ждут нас и представителей Эберса. Саммс желает общего разговора. Он уверяет, что продумал для нас великолепную…
   — Может быть, Хоган, это то, что нам нужно? — вмешался Рисдайк. — Вспомни: Рэймар был слишком несговорчив. Он хотел быть сам по себе, чтобы с ни с кем не пришлось делиться. Похоже, что Саммс смотрит на дело иначе.
   — Значит, Саммс и Эберс… — размышлял вслух шеф, он же Хоган. — Думаю, встретиться будет не вредно. Послушаем, что нам предложат — последнее слово все равно за нами. Хотелось бы думать, что там все чисто. Давайте прикинем: к моменту встречи наш отряд будет где-то на Ривер Айленд. Погода, — он посмотрел на небо, — вроде, не должна испортиться. Значит, встреча состоится через три дня, так и передай его людям. Марко. Тебя будут сопровождать двое с ворпами. Это на тот случай, если нам подстраивают ловушку.
   В дверную щель Джоктар видел многозначительные ухмылки на лицах собравшихся. Он понял, что здесь люди испытывают друг к другу доверия не больше, чем в Джет-Таунских переулках. Затем все разбрелись, возле хижины остались только Хоган и Рисдайк.
   — Что ты об этом думаешь? — спросил летчик.
   — Саммса до его поединка с Рэймаром поддерживал Неркс.
   — Подожди, но ведь Неркс перебежал на сторону компании! Он трясется от страха, что за предательство получит пулю, и не высовывает носа из Харбанда. Не подозреваешь ли ты, что и Саммс решил перекинуться? Не потому ли посылаешь с Марко ребят с ворпами?
   — Все может быть, — лениво проговорил шеф и крикнул: — Джоктар!
   Юноша открыл дверь хижины и встал на пороге.
   — Думаю, бой, — обратился к нему Хоган, — тебе знакомы подобные проблемы, на улице они сплошь и рядом. Слушай. К северу от нас базируется банда Кортоски. Ее шефом был Рэймар. Не бог весть какой стратег, но хороший драчун, умел держать своих людей в страхе. Потом в банде появился такой же везучий беглец, как ты. Говорят, этот Саммс — из третьего поколения колонистов Марса, это помогло ему быстро освоиться в здешних условиях.
   Саммс сколотил в банде группу своих приверженцев, в их числе был парень по имени Неркс. Он отлично думает, умен, но по натуре не вожак. Многие его недолюбливали: было в нем что-то такое… Четыре месяца назад отряд, который вел на дело этот самый Неркс, попал в засаду. Это была, безусловно, заранее расставленная ловушка. Теперь Неркс живет вместе с людьми компании — и, по слухам, живет припеваючи.
   — Он заложил своих? — Рисдайк не мог этому поверить.
   — Выходит так, — пожал плечами Хоган. — Но слушай дальше. Вскоре Саммс вызывает Рэймара на поединок, убивает его и становится предводителем банды.
   Шеф поднял глаза и в упор посмотрел на Джоктара.
   — Что подсказывает тебе твой опыт, бой?
   — Мне кажется, что Саммс — подсадной.
   — Кем же, по-твоему, и для чего он подослан? — за ленивой интонацией шеф, как показалось юноше, скрывал заинтересованность.
   — Понятно кем, компанией. Ясна и цель: захватить верх в банде и сдать ее. Или сделать так, чтобы в стычках уничтожить другие сообщества свободных людей.
   — А Неркс?
   — Наверняка, его напарник, засланный раньше. Он прижился в банде, потом появился Саммс и стал бороться за лидерство. Подставив под бластер свой отряд, Неркс убил двух зайцев: и банду ослабил, и передал компании информацию от Саммса.
   Хоган довольно рассмеялся. Рисдайк же, напротив, все более мрачнел по мере того, как осмысливал предположения Джоктара.
   — Не стоит пренебрегать мнением знатока Джет-Тауна. Что сделал бы Керн в подобной ситуации?
   Джоктар пожал плечами, но тут же поморщился: он забыл, что левое плечо ранено.
   — Тут масса вариантов. Для такого босса, как Керн, они оба, со всеми своими хитростями, — открытая книга. — И юноша рассказал, как хозяин Сан-Спота — великий мастер интриги — принимал осложнение какой-нибудь акции не с огорчением, а с радостью и интересом. И как безотказно всегда действовал запущенный Керном механизм самой сложной операции.
   Рисдайк медленно проговорил:
   — Выходит, если Саммс приглашает нас в долю…
   Но Хоган перебил:
   — Если он умен, то предложит нам стоящую совместную операцию. Не станем уклоняться от участия в Большом совете, но и об осторожности не забудем. — Затем шеф повернулся к Джоктару: — Мой юный друг, нужна твоя помощь. Выросший на улице мыслит иначе, чем обычный охотник. Ты должен сам посмотреть на Саммса. Твое мнение о нем и его предложениях может послужить нам на пользу. Постарайся стать на ноги за эти дни, ты пойдешь на Совет вместе с нами.
   Через три дня небольшой отряд вышел в путь. Он, в основном, состоял из незнакомых Джоктару трапперов, первых поселенцев Фенриса. Еще были с ними два старателя, не выдержавшие конкуренции с монополией. Юноша знал в отряде лишь троих: охотника Руза, отставного космолетчика Рисдайка и самого шефа. Он был когда-то в Сиваки торговцем, но когда компания закрыла порт для гражданских кораблей, Хоган разорился и ушел в горы.
   Вскоре отряд разделился. К месту переговоров Джоктар шел вместе с Хоганом, Рисдайком, Рузом и траппером по имени Толкус.
   Но юноша догадывался, что впереди и позади их скрытно сопровождают остальные.
   Погода была на редкость хороша, ни ветерка. Джоктар даже снял с лица маску. Они вошли в небольшой лесок. Солнце играло на стволах деревьев. Наверное, подумалось юноше, в летнюю пору Фенрис выглядит гораздо приветливее, чем зимой. Их тропу пересекала другая. Руз осмотрел ее и объявил:
   — Лэмби, бык. Очень большой.
   — Давно он здесь прошел?
   Траппер встал на колени, чуть ли не обнюхивая вдавленные в снег огромные следы.
   — Не больше часа тому назад.
   — А наши парни, — заметил Рисдайк, — что вдут впереди, миновали это место часа два назад. Но они настороже, их не застать врасплох ни зверю, ни человеку.
   Но тревога Руза росла.
   — Раз бык идет по следу человека, значит он бешеный. Может быть, его ранил какой-нибудь мазила. Эти идиоты охранники с перепугу готовы палить во все, что движется. А раненый лэмби, тем более бык, смертельно опасен для любого, кто попадется на пути.
   — Что ж, Руз, проследи за этим, — распорядился Хоган. — Дальше нас поведет Толкус. Мы не можем всем отрядом заниматься одним спятившим быком.
   Руз быстро ушел вперед. Делегация двинулась за вторым охотником, внимание которого было приковано к сбитым с деревьев и валявшихся на снегу сучьям.
   Рисдайк на ходу-просвещал Джоктара:
   — Теперь этот недобитый бык будет кидаться на любого встречного человека, или на то, что пахнет человеком. Он может сутками идти по следу, устраивать в кустах засады, покуда не вонзит рога в свою жертву. Он движется абсолютно бесшумно, поэтому первый раунд обычно остается за ним. Если рядом есть еще люди, они расстреливают быка-убийцу.
   — Но жертве на это уже наплевать, — меланхолично заметил Джоктар. Вспомнив, как на него прыгнул зазаар, юноша добавил: — Я чувствую, здесь хватает подобных маленьких сюрпризов?
   — Даже с избытком, — кивнул Хоган. — Тем более важно, чтобы первая встреча с лэмби стала для него последней. Что и говорить, этот мир мало приспособлен для беззаботных наслаждений.
   — Но разве не может он стать приемлемым для тех, кто решил здесь жить?
   — Рисдайк изо всех сил отстаивал Фенрис.
   — Ты считаешь, что для этого нужно совсем немного: пообрубить щупальца компаний, сделать планету открытой для всех, так? — В голосе Хогана зазвучали знакомые ленивые нотки. — По-твоему, стоит добиться этого и планета превратиться в рай? — допытывался шеф.
   — А тебе, я вижу, в это не верится? — Рисдайк улыбался, но за его улыбкой пряталась злость.
   — Могущество слов так же хорошо известно, как разница между мечтой и реальностью. — Шеф заговорил задумчиво и серьезно. — Допустим, мы объединимся и заставим монополии признать наши права, а то и вовсе убраться с планеты. Но и тогда она не станет раем, как не стали им другие населенные миры. Не эти, так другие люди будут домогаться прав на богатства Фенриса. Из свободных охотников выделятся пушные боссы, из старателей — крупные промышленники, из мелких торговцев — влиятельные коммерсанты. И со временем хозяевами здесь станут новые монополии, тягаться с которыми мелким предпринимателям будет не под силу — их тихо сомнут. А потом придет час, когда на планете будет продана с торгов шкура последнего зазаара; алибитовые россыпи, которые сейчас у самой поверхности, исчезнут, а мощное оборудование для разработки глубоких недр окажется по карману только крупным компаниям…
   Хоган ненадолго умолк, словно давая слушателям возможность возразить ему, но все молчали, подавленные мрачными прогнозами. Поправив на лице шерстяную маску, шеф продолжал:
   — Нравится нам это или нет, но история имеет свойство повторяться. Новые лидеры поведут новые поколения людей по той же старой дороге, через те же ошибки, те же подъемы и спады, победы и поражения… Человек просто не может жить иначе. Предложите ему другой путь — и он его, скорее всего, не примет. Он раз за разом будет проходить один и тот же предначертанный цикл, пока не исчезнет с лица вселенной, так же бесславно, как те, что были до него.
   — Ты имеешь в виду тех, кто построил курган и крепость, где разбит наш лагерь? — спросил Джоктар.
   — Угадал. Я уверен, что этот форт — оплот владевшей когда-то этим миром могущественной монополии, благоденствию которой угрожали разные оборванцы и преступники. Этот волчий мир всегда был таким. В жестоком климате выживают только жестокие люди, с жестокими нравами. Эта крепость — памятник вечной вражде жестоких людей, которыми двигали те же стремления, что и сейчас: стяжать и защищать от других то, что получено стяжательством…
   Треск и шипение, раздавшиеся неподалеку, мгновенно подтолкнули всех троих к действию. Еще не растаяло в окрестностях эхо, а Джоктар уже стоял за деревом, росшим среди густых кустов. Шеф и летчик молниеносно скрылись из виду, словно их испарил ядерный взрыв, угроза которого в давние времена переполняла ужасом население Терры. Но этот страх не помешал все же разгореться атомной войне. Она унесла многие миллионы людей, но те, кто выжил, были или самыми сильными, или самыми предусмотрительными. Из них сложилось новое общество, которое не разделяли бедность и богатство. Каждый мог добиться денег или славы собственными силами и умом. Это было общество, ценившее индивидуальность личности, общество, достойное своей миссии покорителей Галактики.
   …Она еще дымилась, испепеленная зарядом бластера, — ветка дерева, стоявшего в том месте, до которого их троице оставалось сделать один единственный шаг. Джоктар вспомнил, что он безоружен и что одна его рука действует пока неважно. Может, здесь охотятся на лэмби? Но ни один из них не похож на быка… Кто-то подкарауливал здесь их делегацию с бластером в руках. Джоктар еще старательнее слился с деревом: он не хотел стать мишенью для неизвестного стрелка.
   Кто стрелял? Может, это член их же банды, пожелавший занять место босса, но избравший для расправы с Хоганом более коварный способ, чем открытый поединок? Юноша покачал головой: везде и всюду было так же, как на улицах Джет-Тауна — хитрость и предательство, подлость и коварство. И побеждал, как правило, не самый сильный, а самый хитрый и коварный.
   Где сейчас оба его спутника? Затаились, как он сам, или обходят невидимого врага с тыла? Нигде ни звука, ни малейшего движения.