Нортон Андрэ. Суд на Янусе

   – В этом году зима, наверное, наступит рано, – заметила Эшла. – Так всегда бывает, если много грозовых дождей.
   – Когда она может наступить?
   – Дней через двадцать может быть снег с дождем, потом снегопады, один хуже другого…
   Нейл отложил эту печаль на будущее, потому что сейчас были другие дела.
   – Тихо? – его рука легла ей на плечо, как сигнал. Лай. Они отчетливо слышали его.
   – С участка, – шепнула Эшла.
   Напряжение Нейла не ослабевало. Одна собака могла быть во дворе, но это не значит, что другие не патрулируют со стражниками поля. Он сказал об этом.
   – Нет. Лес ночью – страшное место, а Хаймер – человек осторожный: он всех будет держать на участке, за закрытыми воротами.
   – Однако, ты собираешься войти туда, – уколол ее Нейл.
   Впервые в решении Эшлы появилась трещина.
   – Но ведь… я должна…
   Твердость обета победила появившуюся нерешительность.
   – В какой части дома может быть Самира? – спросил Нейл, вспоминая собственную экспедицию на участок Козберга, когда увидел там существа, с которыми не имел более ничего общего.
   – Все девочки спят вместе в верхнем этаже Там два окна… – Эшла старалась представить себе то, что описывала. – Да, сначала крытый навес, где находятся два детеныша фэзов. А с крыши навеса легко дотянуться до окна. Оттуда я позову Самиру.
   – А когда она увидит тебя?
   Помолчав, Эшла резко ответила:
   – Ты думаешь, что она испугается меня и закричит, как тогда, в хижине? Может, тогда она испугалась тебя. А ведь я Эшла, я люблю ее, она не может меня бояться! К тому же на верхнем этаже нет света, так что она только услышит мой голос, а он ее не испугает.
   В этом аргументе была своя логика. Да и не мог Нейл силой оттаскивать Эшлу, значит, оставалось только уступить ее желанию и помочь ей, насколько это в его силах.
   Они обошли участок с юга, чтобы идти против ветра. Единственным освещением на участке был ночной фонарь на дворе. Похоже было, что обитатели дома мирно спали.
   Они быстро пересекли поле и очутились у забора, окружающего строения.
   Нейл поморщился от запаха участка и его населения. Так же сильно пахло и на участке Козберга. Но сейчас удар по обонянию Нейла был даже сильнее. Он услышал, как его спутница слегка задохнулась, и увидел ее руку, поднявшуюся к носу.
   – Это, – уточнил Нейл, – запах инопланетников.
   – Но ведь мы… – она была смущена и потрясена.
   – Мы – Ифты, мы не убиваем деревьев, не живем, закрывшись в мертвых вещах. Теперь ты понимаешь, что мы – это мы, а они – это они?
   – Самира тоже может стать такой же, как мы! – упрямо сказала Эшла.
   Но Нейл подумал, что она рассматривает строения перед ней новыми глазами, и уж, конечно, не предполагает вернуться в семью.
   Прыжком с разбега Нейл преодолел расстояние до крыши и спустил вниз свой пояс, чтобы помочь Эшле взобраться. Они слышали, как внизу ворочаются и принюхиваются животные. Эшла легла на крышу и тихо монотонно запела.
   Животные утихли.
   – Они будут молчать, – прошептала она. – Я их кормила, и они знают мой голос. А вот окно!
   Она поползла по крыше и скорчилась над окном, затем медленно поднялась и заглянула внутрь. Она долго смотрела, и Нейл подумал, что там слишком темно даже для ночного зрения Ифта. Затем она подала сигнал чуть свистящим шепотом – какие-то слова, которые Нейл со своего места не расслышал. Она произнесла их трижды. Нейл уловил движение внутри. Рама открылась, в окне появился ребенок, протягивающий руки к Эшле. Но когда руки Эшлы протянулись в ответ, ребенок отшатнулся, и Нейл услышал испуганный крик.
   – Нет, это не Эшла, это демон! Здесь демон!
   Она вопила так же дико, как тогда, на вырубке. Нейл бросился к Эшле, схватил ее и потащил с собой вниз. На участке послышались другие звуки.
   Вопли Самиры потонули в яростном лае собак.
   – Бежим! – Нейл схватил Эшлу за руку.
   Они уже промчались через первое поле, когда Нейл осознал, что он не тащит Эшлу, что она бежит так же уверенно и быстро, как и он. Только она рыдала на бегу.
   – Не… не… – она старалась выговорить то, что Нейл и так знал. Не Эшла, – всхлипывала она. – Эшлы больше никогда не будет!
   У самого Нейла отвращение к роду землян было завершено, но он ни с кем не был связан у Козберга ближе, чем пассивным товариществом. Насколько же тяжелее это дается тому, кто узнает, что даже крохотные связи не существует больше между поселенцами и Ифтами. Не будет ли это таким же шоком для Эшлы, как в тот раз, когда она увидела отражение Иллиль вместо своего?
   Самое главное – уйти отсюда под покров леса. Люди с участка могут выпустить собак на поля и караулить до утра на открытом месте, но заходить далеко в лес не рискнут. И Нейл хотел уйти до зари как можно дальше на запад.
   – Ты был прав, – сказала Эшла, когда он повернул ее к оврагу. – Это была Самира, но мы… мы больше не сестры. Она испугалась меня, а я, поглядев на нее, увидела знакомое лицо, лицо кого-то, кого я больше не держу в сердце. Почему так?
   – Спроси тех, кто ставил ловушки с кладом, – ответил Нейл. – Я не знаю, зачем им подменыши. У нас нет больше никакой связи с инопланетниками.
   – С тобой тоже так?
   – Да. Как только я увидел тех людей, я понял, что возврата нет.
   – Возврата нет, – безнадежно повторила она. – Куда мы пойдем?
   – На запад, к морю.
   – Ну что ж, это место не хуже всякого другого, – согласилась она.
   И они углубились в лес. Они шли и утром, потому что день был пасмурным. Дождя не было, но поднялся туман и принес холод, так что они были рады плащам с капюшонами. В этих плащах они настолько сливались с общими тонами леса, что Нейл подумал: ни один следопыт без собак не заметит их, даже пройдя рядом.
   Река загибалась к северу. Они еще не дошли до берега, когда Нейл понял, что недооценил врага, и это может принести им смерть: послышалось жужжание флиттера и щелканье энергетических разрядов. Гарь и дым отмечали каждое место удара огненного хлыста, посланного с высоты.
   Пилот вел флиттер кругами на уровне вершин деревьев и обстреливал из переносного флаймера более низкую лесную поросль у реки.
   Несмотря на сырой туман и недавний дождь, растительность не могла противиться огню, который начал распространяться с такой силой, что погасить его мог бы только ураган. Не надеясь на собственные охотничьи методы, поселенцы, как видно, обратились за помощью к администрации порта.
   Таким образом, будь Нейл и Эшла на открытом берегу, они стали бы легкой добычей.
   Безжалостности этих огненных хлыстов было достаточно, чтобы вызвать панику у беглецов. Нейл силой воли обуздал свой страх.
   – Что это? – спросила Эшла, увидев дым и услышав треск деревьев, по которым луч бил наугад.
   – Флиттер, а в нем флаймер, огнемет, – ответил Нейл.
   – Флиттер, флаймер… – Эшла растерялась. – Но ведь это внешнее оружие, поселенцы им не пользуются.
   – Значит, они обратились к администрации порта.
   – Как они могли? Верующим не разрешается объединяться ни с какой частью Внешних миров.
   – Значит, по какой-то причине вышла портовая полиция.
   Когда Нейл шел в Ифткан, над рекой тоже кружил охотящийся флиттер. Но это было давно! Или они все еще патрулируют дикую местность? Такой охотничий отряд в лесу прострелил крыло Хурурра. Может, этот отряд все еще здесь?
   Но дело сейчас не в том, как и зачем они тут появились; главное, что они методически обстреливали лес своими разрушительными лучами. И вместе с беглецами-Ифтами бежали и другие существа. Небольшая группа берфондов продралась сквозь кусты и бежала в нескольких шагах позади Нейла и Эшлы, а потом снова нырнула в кусты. Птицы перелетали с дерева на дерево, другие существа слетали или сползали с веток и двигались к северу, спасаясь от огня.
   Эшла остановилась, сдернула с себя плащ, свернула и бросила через плечо, чтобы он не мешал ей бежать.
   – Мы пойдем к реке?
   Нейл готов был признать, что это было бы наилучшим выходом, но не решился. Флиттер… Странно, но Нейл ни разу не подумал о попытке общения с пилотом этой машины. Взаимное отвращение между измененными и поселенцами было так велико, что он не надеялся ни на какое понимание со стороны официальных лиц порта. Но все равно – к реке.
   Они изнемогали от усталости. К счастью, пилот флиттера был поглощен тем, что посылал лучи крест-накрест. Эшла спотыкалась, почти падала, ей не хватало дыхания.
   – Не могу!… – задохнулась она.
   – Можешь! – закричал Нейл с уверенностью, которой не чувствовал.
   Его лодыжка опять разболелась. Но река была уже близко. Косматое животное размером несколько меньше фэза проковыляло мимо них, задев тяжелым плечом Нейла. Нейл снова побежал, таща за собой девушку, вслед за животным, которое бросилось на открытую тропу прямо через кусты.
   Наконец, они оказались на берегу и пробежали шагов десять над линией воды. Косматое животное было уже в воде и то шло вброд, то плыло в глубоких участках потока, где уже плескалась другая живность. Вниз по реке шла толкающаяся и кричащая смесь разных форм жизни, и Нейл подумал, что много миль леса осталось без обитателей, которые теперь в сомнительной безопасности на этом небольшом отрезке реки.
   – Как мы пойдем туда? – Эшла вцепилась в Нейла, следя за борьбой широко раскрытыми от ужаса глазами.
   Нейл бросил взгляд через реку. Мрак над пустошью сгустился, в нем виднелись красные искры. Нейл был уверен, что это пламя. Даже если им и удастся проплыть среди дерущихся животных, они не смогут выйти на берег.
   Но все-таки в воде был шанс на спасение, а здесь – нет.
   – Пошли! – крикнул он и повернул Эшлу к краю берега. – Вот! – он указал на плывущую между камнями ветку дерева, – схватишься за нее, и она поможет тебе держать голову над водой.
   Но у них не оказалось времени осторожно спуститься с кручи: откуда-то позади пахнуло очень знакомым. Нейл круто обернулся, подтолкнул Эшлу к самому краю обрыва и загородил ее собой.
   В темном колодце Нейл видел келрока когда тот, как обычно, предстал перед своей жертвой. Сейчас Нейл оказался перед взрослым образцом той же ужасной породы на открытом месте. Шелковистые волосы на его броне были опалены, видимо, он отсиживался в логове до последней минуты и потом прорвался через огонь. Боль от ожогов превратила его естественную злобу в безумную ярость.
   Свернутым плащом Нейл, как цепом, ударил животное по голове. Плащ был вырван из его рук, и Нейл отступил назад, но тут же почувствовал, что падает.
   Он упал в песчаную яму, неловко подвернув под себя левую руку, и лежал, задыхаясь. Сверху над ним раздалось рычание, перешедшее в вой.
   Оттуда сыпались песок и земля, но келрок не прыгнул на него.
   Потрясенный и ослабевший, Нейл приподнялся на колено. Где Эшла?
   Барьер из скал возвышался между ним и маленькой бухтой, где плавал тот кусок дерева.
   Рука, похоже, была сломана, но Нейл пополз вдоль камней, высматривая девушку. Обломок все еще бился об скалы, но Эшлы не было и в помине.
   Может, она ушла под воду, и теперь ее несет поток?
   Нейл пополз к воде, но, к счастью, вовремя увидел массу красноватого меха, катящуюся сверху. Из многочисленных ран животного сочилась светло-красная жидкость. Зубастая пасть еще издавала рычащий вой, когда животное упало в воду, забарахталось и затем тихо поплыло к тому самому куску дерева, который должен был поддерживать Эшлу. У Нейла как раз хватило сил, чтобы отползти от бухточки. В нем пробудилась слабая надежда, что девушка не в воде, а где-нибудь ждет его. А затем послышалось жужжание флиттера. Инстинкт самосохранения бросил Нейла ничком на землю. Он лежал, слегка постанывая, потому что рука нестерпимо болела, и боль отдавалась во всем теле, и каждую минуту ждал, что его прошьет луч флаймера. В нем загорелась угрюмая ненависть к этому иноземному пилоту, ко всем, кто убивал деревья, выжигал страну. Все это было племя Ларша! Если он, Нейл, чудом выживет, уйдет от этой огненной охоты, он станет преследовать этих новых Ларшей, и устроит такой праздник меча, какого древние и не видывали!
   Он – Айяр, и это страна Ифтов, и пока он жив, останется страной Ифтов!
   Боль… Луч флаймера? Нет, луч прикончил бы его. И флиттер улетел. В этом маленьком, очень маленьком отрезке времени победил Ифт – если считать победой сохранение жизни.

Глава 13

    ТЕ, КТО ЖДЕТ
   – Аааааййааар!
   Нейл повернулся и оцарапал щеку о гравий. Почему такой пустяк вывел его из тумана боли? Он сражался с келроком и вышел победителем из его колодца… Нет, не то; он встретил другого келрока на берегу реки и упал.
   – Аааааййааар!
   Его глаза невольно открылись. Над ним клубился дым, от которого он закашлялся. Кашель разбередил боль. С дымом пришел жар, его обжигающие пальцы тянулись к Нейлу. Вода… здесь была вода.
   Нейл полз, пока его здоровая рука не коснулась воды. Затем он скатился в реку, сам не зная, как, окунулся с головой и снова потерял сознание.
   – Айяр!
   Что – то тащило его. Он пытался отбиваться, потому что ему причиняли мучительную боль.
   – Не надо! – закричал он или подумал, что кричит.
   Вода… Нейл был в воде, но голова его была на поверхности, на чем-то, что двигалось, вертелось, тянуло его в одну, затем в другую сторону. Затем в голове прояснилось, и Нейл огляделся, уже кое-что соображая. Его поврежденная рука лежала на мокром бревне, а здоровая болталась в воде по другую сторону бревна, так что его голова и плечи были под водой. Когда он с бесконечным трудом сумел поднять голову и повернуть ее, он увидел, что он не один. Зеленое лицо, очень большие глаза, остроконечные уши на безволосой голове… Значит, он все-таки нашел Эшлу, и они были в реке – это Нейл понял. Все остальное несущественно.
   Дым или сумерки? Река затуманилась. Перед ним маячила узкая полоса земли между скалами и густой кустарник. Туда пробирались из реки другие беглецы. Дно резко поднялось под Нейлом, его колени заскребли по песку, а руку так дернуло, что он вскрикнул.
   Они поползли вместе с другими, бежавшими от огня. Тут было много скал, сходящихся вершинами, и под такую арку они протиснулись. Нейл был почти без сознания, только валун за его плечами поддерживал его в сидячем положении.
   Эшла склонилась над ним.
   – Покажи-ка мне руку.
   Красный жар агонии копьем ударил в плечо, спустился на грудь. Нейл старался избежать этой пытки, но Эшла навалилась на него, обеими руками держа его за подбородок, чтобы выровнять голову, и медленно говорила, чтобы дошло до его сознания:
   – Кость сломана. Я постараюсь укрепить ее неподвижно. Держись сам вот так… и так.
   Ее руки чуть заметно двигали его. Он смутно понимал, чего хочет Эшла, и старался делать это. Затем… такая боль, какой он еще никогда не испытывал. Он завертелся, не чувствуя ни камней, ни твердой земли под собой, ничего, кроме окутавшей его боли.
   На его теле лежал груз, рука пульсировала. Нейл поднял голову.
   Свет… Он зажмурился, но заставил себя снова открыть глаза. Груз на его груди оказался его левой рукой в лубке и на перевязи. А свет – это был день.
   Иллиль! Она была с ним в реке, она вывела его из тумана и боли и теперь подходит к нему, держа сложенный чашей лист.
   – Ты можешь идти? – требовательно спросила она и подсунула руки под его плечи, помогая встать.
   – Это необходимо?
   – Необходимо.
   Он встал с легким головокружением, но уже готовый идти. В сущности, он шел не сам, Эшла вела его, обняв за плечи и проводя между скалами.
   По– видимому, они шли берегом в голой пустыне. Ни единой травинки, только скалы блестят в утреннем свете. Найдется ли убежище от солнца, или они так и будут слепнуть до вечера?
   – Куда мы идем? – спросил Нейл, надеясь на конкретный ответ.
   – Вверх.
   Они действительно поднимались вверх. Земля была грубой, растрескавшейся и создавала как бы естественные ступени.
   Наконец, они осилили подъем и с высоты оглядели землю в трещинах и рытвинах, откуда поднимались языки зеленого дыма. Качались верхушки растений, скорее серых, чем зеленых. И там не было гостеприимного леса.
   – Это пустошь, – сказал Нейл. Ощущение места захватило его, как захватывает дух от запаха разложения в колодце келрока. Нейл видел только скалы и овраги, где задыхалась больная растительность, но чувствовал – как раньше, по дороге к Зеркалу – засаду, слежку, наблюдение. Не за ним, не за Эшлой, но что-то… откуда-то…
   – Пустошь, – подтвердила она почти бесстрастно. – Но солнце поднимается, мы не сможем вернуться к реке. И флиттер из порта дважды пролетал над нами.
   Нейл смотрел на голую местность и вспоминал предостережение Хурурра.
   Они прошли незаметно, без вреда для себя, к Зеркалу, и вернулись, но в течение последней части их путешествия Нейл знал со странной уверенностью, что безопасность лежит только на древней дороге между теми двумя стенами, и что стены эти как раз и были воздвигнуты для защиты… от чего? Эта дорога была очень древней. Неужели угроза, от которой отгородились стенами, еще существует?
   – У нас нет выбора, – продолжала Эшла, и ее рука, обнимавшая Нейла за плечи, дрогнула. – Далеко мы не пойдем, а у тебя меч.
   Нейл увидел теперь, что его меч свисает с его плеча. Каким образом она нашла его и сохранила в путешествии через реку? Он почему-то был уверен, что в это время и в этом месте оружие, выкованное Ифтами – слабая защита. Но выбора у них действительно не было. Найти тень в расщелине, лечь под этой растительностью и ждать вечера – больше ничего нельзя было придумать.
   – Оставь меня там, – он указал на ближайшую яму, – а сама иди, держась ближе к воде, и иди на запад, пока солнце не поднимется высоко. Я не знаю, далеко ли это простирается, и сможешь ли ты выйти за час пути.
   Она ничего не сказала и повела его вперед. То, что он предлагал, сулило очень мало шансов на успех, но все-таки это было лучше для нее, чем оставаться здесь.
   Эшла заговорила только для того, чтобы указать Кратчайший путь к овражку и предупредить о возможном спуске. Кусты, через которые они продирались, были ломкие, удивительно сухие, словно несмотря на их живой вид, были давно мертвыми и только сохраняли сходство с настоящими кустами.
   Он сломанных веток и раздавленных листьев шел резкий запах, ничуть не напоминавший здоровый аромат лесной страны. Когда они спустились на дно оврага, Нейл увидел бледные здоровые растения, почти у самой земли, кустики с мясистыми, туго скрученными листьями.
   – Сюда, – Эшла направила его прямо и остановила. Часть древесного ствола, еще казавшаяся настоящим деревом, торчала из стенки оврага. Его сердцевина давно сгнила, но оболочка представляла собой нечто вроде древесной пещеры, что для Нейла было более естественным кровом, нежели псевдо-живая растительность вокруг. Но когда он протянул руку к старой коре, он коснулся не давно умершего дерева, а чего-то твердого, как скала.
   Дерево окаменело.
   – Это хорошо послужит мне, – быстро сказал он, – а ты иди, пока есть время.
   Эшла помогла ему забраться под каменную кору и спокойно устроилась рядом с ним.
   – Мы пойдем вместе или совсем не пойдем.
   Нейла встревожил этот намек на предчувствие.
   – Совсем не пойдем?
   Эшла наклонила голову и закрыла лицо руками. Нейл был уверен, что она не плачет, но во всей ее фигуре чувствовалось отчаяние, даже страх. Но уже через минуту она снова подняла голову и положила руки на колени. Только глаза ее оставались закрытыми.
   – Только бы вспомнить… знать! – воскликнула она, но не Нейлу, а обстоятельствам их бытия. – Иллиль знала, многое знала, а Эшла – нет. И иногда я не могу добраться через Эшлу к Иллиль. Нейл, что ты знаешь об Айяре, по-настоящему знаешь?
   Она открыла глаза и смотрела на Нейла так напряженно, словно его ответ был самым важным на свете и мог привести к спасению их обоих. И это зажгло в нем необходимость искать в своем мозгу Айяра и то, что Айяр знал.
   – Я думаю, – неторопливо заговорил Нейл, ожидая полной уверенности в каждом отдельном факте, – он был воином и Лордом Ки-Кик, но что это значит, я не помню. Он был Капитаном Первого Круга Ифткана и сражался там, когда Ларши напали на Башни. Он был охотником, и большую часть времени скитался в лесу. Вот и все, в чем я уверен. Иногда я срываю плод, перехожу след, вижу или слышу животное или птицу – и знаю о них то, что знал Айяр.
   Но о самом Айяре я знаю очень мало.
   – Достаточно знаний, чтобы жить в лесу, – резюмировала Эшла.
   Нейл выпрямился. Это дало ощущение нового пути!
   – Может, Айяр больше ничего не предполагал дать мне! – выпалил он. Достаточно знаний, чтобы выжить в лесу, а все остальное, насчет падения Ифткана, считалось забытым, но не забылось!
   – Если у человека есть записывающий аппарат и нужно срочно составить сообщение, которое находится среди других сообщений, человек может особо отметить кассету, но все равно часть рапорта окажется навязанной.
   – Записывающий аппарат! – удивился Нейл. – Разве Верующие пользуются ими?
   – Нет. Но когда у моей матери было кровотечение, а молитвы Спикера не помогли, пришел ее отец и отвез ее в порт, к инопланетному врачу. Я поехала с ней, потому что она не могла позаботиться о себе. Но было уже поздно. Если бы мы привезли ее раньше, ее можно было бы спасти, – Эшла помолчала и продолжала:
   – Там я видела записывающие аппараты и много других вещей, тех, что заставляют думать и удивляться. Я часто вспоминала и думала о том, что видела там. Ну, допустим, эти лесные знания важны для того, чтобы выжить, вот ты и получил память Айяра. Но другие части память тоже прицеплены тут.
   – А как начет Иллиль? Она тоже снабдила тебя такой помощью?
   – Да. Знание животных, страх перед врагами, несколько съедобных растений, умение лечить, – Эшла нахмурилась, – которое может стать и оружием. Только… Иллиль была когда-то персоной власти. Она знала Зеркало и имела право стоять перед ним и вызывать то, что находится в глубине воды. Я думаю, что она была кем-то вроде Спикера у своего народа, Спикера с невидимым оружием и невидимыми инструментами. И в тем месте я это особенно почувствовала, и поэтому хочу иметь это оружие.
   – Против кого?
   Она помрачнела.
   – Не знаю! – Она снова поднесла руки к голове. – Это закрыто, но я знаю, что оно здесь! И вспомнить то, что знала Иллиль, очень важно. Здесь опасность худшая, чем флаймер, собаки или охотники с участков. Она осталась с древних времен – не то спит, не то терпеливо ждет… а теперь… – уронив руки, она посмотрела на Нейла с ужасом, поднимавшимся из глубины ее глаз, а голос опустился до шепота, когда она закончила: Оно хочет съесть.
   Нейл почувствовал, что слушает не только ушами, но и всем существом, как охотник, который слушает фыркающую и принюхивающуюся собаку. И он знал, что им угрожает не животное, не человек. Это много старше, много сильнее и сложнее, чем любая форма жизни, известная Нейлу. Может, оно уже здесь? Или еще не проснулось, но уже начинает понимать, что долгий голод будет теперь утолен?
   – Белый Лес! – вдруг сказала Иллиль, и страх Нейла вспыхнул от этих слов. – Это Опушка Белого Леса.
    Меч Ифта, рука Ифта,
    Сердце Ифта, род Ифта
    Забыты во мраке, охлаждены луной.
    Рожденный воином встанет,
    Когда Круг разорвется,
    И упадет дерево – башня.
    Меч Ифта, рука Ифта!
   Песня тянулась в тишине. В этой песне слышался мерный шаг воинов, звон мечей, рокот деревянных барабанов.
   – Меч Ифта! – повторила она и быстрым движением подняла меч, который Нейл нашел в Ифтсайге, – «Забытый во мраке, охлажденный луной»!
   – Это было частью памяти Айяра, – сказал Нейл. – Ты понимаешь, что это означает?
   – Мало. Чуть-чуть. Это пророчество, обещание, сделанное Ифтом-героем в день Голубого Листа. И оно было выполнено. Но тогда был Голубой Лист, а наш лист – серый и увядший, – Она поворачивала в руках меч, разглядывая его. – Это был ключ к Сторожевому Пути, мы с тобой видели это. Но, может быть, он не только ключ. Возможно, это меч Кимона или такой же. Если так, то в нем сила и власть в самой его субстанции. Иллиль, Иллиль, дай мне больше знания! – последние слова она выкрикнула почти с рыданием.
   Нейл взял у нее меч. Правильно, он видел зеленые искры, горевшие на кончике лезвия, и символ на замковом камне пылал в ответ. Но в руке Нейла этот меч был просто хорошо сработанным оружием.
   – А что сделал Кимон? Он был героем пророчества?
   – Да… Это было очень давно – в памяти туман. Кимон не побоялся опасностей Белого Леса, и завоевал мир для Ифткана, так что люди его крови могли жить в Великих Деревьях. А то, что питало Белый Лес, было связано Клятвой Забвения и Отстранения. Затем Голубой Лист стал Зеленым, но Клятва все еще держалась между Ифтами и Теми, Кто Ждет. Но когда Зеленый Лист опал, Ифтов было меньше, и Те, Кто Ждет зашевелились. Клятва была громко произнесена перед Ифтканом, так что Пустошь не смела наступать. Но Ларши, не дававшие Клятвы потому, что в день ее произнесения они не умели говорить, ответили на приглашение Тех, Кто Ждет и пошли к ним под начало.
   Таким образом они создали нацию и росли количественно, в то время, как Ифты уменьшались с числе.
   Когда Серый Лист дал почки, Те, Кто Ждет, опять зашевелились, и Башни Ифткана задрожали. Клятва была заслоном для Горящего Света, но Ларши, не дававшие Клятвы, стали руками Тех, Кто Ждет, их оружием. Ларшей было много, а Ифтов – горсточка… – Эшла сложила руки чашей и развела пальцы.