Нортон Андрэ. Волшебный дом [Магия восьмиугольного дома]

   Она присмотрелась к странному седлу. Почему оно так устроено? Наверное, будет приятно покачаться на таком. Вообще-то качалки обычно делают для маленьких… но этот такой большой.
   Лорри вскарабкалась коньку на спину и попыталась сесть в седло верхом, по-мужски. Но сидеть было неудобно. Это седло было странно выгнуто в самых неудобных местах. Немного повозившись, сама не зная как, она неожиданно уселась по-другому, так, что обе ноги свесились с одного боку, а под коленками оказался удобный упор. И конь качнулся, закачался, ещё, быстрее и быстрее…
   Ей в лицо ударил порыв ветра, несущего ворох опавших листьев, – листьев? Лорри удивлённо захлопала глазами. Комната пропала, перед ней расстилалась дорога, и ветер шумел в ветвях деревьев, росших с обеих сторон. А она сидела не на игрушечном коне, а на настоящем. На ней быладлинная юбка, развевающаяся по ветру. На мгновенье девочка сжалась от испуга, но это тут же прошло. Осталось только смутное ощущение, что всё это она уже делала раньше, и всё идёт так, как и должно.
   Белый конь шёл ровной рысью, и Лорри ехала верхом так, будто это было самой обычной вещью на свете. Впереди, не очень далеко, появился кирпичный дом. Дом-Восьмистенок! Сердце Лорри застучало быстрее. Там её ждали – кто-то или что-то, и это было самое важное!
   Конь вскинул голову и потряс гривой. Он остановился у большого камня перед железными воротами. Лорри соскользнула с седла, сначала на камень, потом на землю. Ей пришлось подобрать длинные складки юбки, потому что она наступила бы на них. Девочка открыла ворота и поспешила к парадной двери.
   На двери висел медный молоточек, Лорри подняла его, а потом отпустила и он ударился о дерево с громким стуком. Но – ответа не последовало. Никто не вышел на стук, а когда она подёргала дверь, та оказалась закрытой. Счастливое возбуждение пропало. Неожиданно она поёжилась, ей стало не по себе.
   Ветер дунул прямо ей в лицо, и Лорри закрыла глаза. А когда открыла их вновь – не было никакой парадной двери. Она стояла перед кукольным домиком. Длинная юбка тоже пропала. Всё стало таким же, как и раньше. Лорри снова заморгала. Это был сон, вот что это такое! Только почему-то ей больше не хотелось оставаться в этой комнате.
   И смотреть дом дальше Лорри тоже расхотелось. Она быстро вернулась в красную комнату. Только одна игла осталась торчать в пяльцах. Мисс Эшмид взглянула, как Лорри торопится к дневному свету, и Лорри показалось, что она тут же узнала обо всём, что произошло. Но всё равно, даже с мисс Эшмид она не хотела говорить ни о кукольном домике, ни о игрушечном коньке.
   – Ну, что ж, моя дорогая, я уже почти закончила свой утренний урок. Ты ведь знаешь, что такое урок?
   – Да, в школе… – Лорри выпрямилась на стуле.
   – И не только в школе. Раньше, когда я была маленькой, то каждая девочка занималась рукоделием – вышивала или ткала. И каждый день полагалось сделать столько-то и столько. Это тоже называлось уроком. Так учили и шитью, и дисциплине.
   Она выдернула последнюю иголку.
   – Остался последний стежок…
   – Ох! – восхищённо выдохнула Лорри.
   Теперь на вышивке к дереву, которое уже было там утром, добавился ещё и маленький оленёнок – совсем как живой! Лорри показалось, что если она протянет руку, то коснётся настоящей, согретой солнышком шёрстки.
   – Нравится?
   – Он как настоящий.
   – Хочешь научиться?
   – А можно? Я и правда смогу вышить такую картину? Мисс Эшмид снова помотрела на неё долгим пронизывающим взглядом.
   – Для этого потребуется много терпения, много старания и труда, Лорри. И никакой спешки, понимаешь? Никакой спешки.
   – А я могу попробовать? – Лорри нимало не была обескуражена.
   – Попробовать всегда можно, – улыбнулась мисс Эшмид. – Да, Лорри, ты можешь попробовать. Ты можешь начать прямо сейчас, если хочешь. Но сначала тебе придётся научиться делать простую работу. Сначала будет очень скучно, тебе предстоит долго учиться и упражняться.
   – Но я всё равно хотела бы попробовать, – настаивала Лорри.
   – Тогда ты попробуешь. Посмотрим, есть ли у тебя такой талант. А сейчас, дорогая, сходи скажи Халли, чтобы подавала обед.

Финеас и Феба

   После этой субботы Лорри зажила какой-то странной двойной жизнью. Это вовсе не мешало ей быть примерной девочкой Лорри Маллард, которая ходила в школу, делала уроки, вместе с Кэти возвращалась домой, помогала по хозяйству. Делать всё это оказалось нетрудно, потому что Лорри всегда могла сбежать в Дом-Восьмистенок. Конечно, она ходила туда не часто, но каждый день по дороге в школу или обратно девочка старалась неторопливым шагом пройти мимо него по маленькой аллейке. И два раза у запертых на цепь задних ворот её встречала Халли с запиской тёте Маргарет – приглашением для Лорри прийти на целый день в гости к мисс Эшмид.
   Мисс Эшмид была права, когда остерегала Лорри: научиться шить – непростая задачи. Казалось, иголки никогда не кололи пальцев мисс Эшмид, и нитки в её руках ни разу не запутались. Иногда она вышивала на пяльцах, или чинила кружева, или шила что-нибудь из кусочков материи, лежавших на столе. Но у неё всегда хватало времени, чтобы взглянуть на полоску ткани, которую Лорри покрывала рядками разных стежков. Этот образец пригодится Лорри потом, объясняла мисс Эшмид, здесь будут собраны все стежки, которым она должна научиться.
   Иногда мисс Эшмид рассказывала ей сказки. А иногда Лорри рассказывала о бабушке Маллард и школе мисс Логан, а однажды даже о папе и маме. И совсем редко о школе.
   – Я буду пуританкой, – объявила она, явившись в гости в третий раз, – на представлении в день Благодарения. У меня нет никаких слов. Мне нужно внести большое блюдо с бутафорской кукурузой. Будто мы устраиваем пир и пригласили в гости индейцев.
   Мисс Эшмид работала с кружевами, достав самые тонкие иголки и нитки. Даже со своими хорошими глазами Лорри с трудом вдевала их – такие тонкие они были.
   – Индейцы и пуритане? Значит, вы уже учите историю Америки, Лорри? Надеюсь, теперь идёт легче?
   – Немножко. Я всё-таки иногда путаюсь. А противный Джимми Парвис из-за этого всегда смеётся.
   – Джимми Парвис, – мисс Эшмид сделала ещё один, почти невидимый, стежок. – Ах, да, тот самый мальчик, который гонялся за Сабиной.
   – Он вредина, просто вредина, и такой злой! – не выдержала Лорри. Сейчас она ходила в школу и обратно вместе с Кэти, поэтому Джимми и его "банда" не так ей надоедали. Но всё равно она его побаивалась.
   – Вообще не люблю мальчишек. Они вечно делают гадости.
   – А каких мальчиков ты знаешь, Лорри?
   – Ну, Роба Локнера, он вечно таскается вместе с Джимми, делает всё, что тот ни скажет. И ещё Стэна Вормиски. Ещё одного. И всё. Но я не вожусь с ними – они все такие вредные.
   – Все такие вредные, – повторила мисс Эшмид. – Достаточно суровое суждение, не правда ли, Лорри? Однако, возможно, у тебя есть причины так думать. Ну-ка, – она оглянулась, – Сабина куда-то пропала. Ты не поищешь её, Лорри?
   Лорри удивилась такой просьбе – Сабина приходила и уходила сама по себе, и мисс Эшмид обычно не обращала на это внимания. Но всё же она послушно отложила свой образец и отправилась на поиски.
   Войдя в комнату с зачехлённой мебелью, она окликнула кошечку: "Сабина, Сабина!", но не услышала в ответ ни мяуканья, ни шороха. Затем через приоткрытую дверь девочка прошла в зелёную спальню, и наконец в странную комнату с кукольным домиком и конём-качалкой.
   Сабина оказалась там. Она стояла на трёх лапах, зацепив правой передней лапкой один из ящичков в деревянном основании домика. Из замочной скважины ящичка что-то свисало. Лорри наклонилась. Сабина быстро отскочила в сторону, как будто Лорри застала её за какой-то проказой, и теперь делала вид, что она тут ни при чём.
   В замке торчал ключ, один из целой связки ключиков на золочёной цепочке. Подчиняясь непонятному импульсу, Лорри повернула его и ящик легко открылся.
   Со дна ящичка на неё глядели две куклы. Одна была пяти дюймов высотой, вторая – чуть меньше, может быть, четырёх. Их лица были сделаны с неестественной, жизненной точностью. Они были не из фарфора, заметила Лорри, и настолько необычные, что казались старыми, такими же старыми – а то и старше, – чем Миранда.
   Кукла побольше оказалась мальчиком с чёрными волосами. И он был довольно странно одет. На нём были серые длинные штаны и короткая крутка, застёгнутая под подбородком на единственную пуговицу. У куклы поменьше, девочки, коричневые волосы, разделённые посередине пробором, были зачёсаны за уши, где локоны аккуратно укладывались в круг и крепились шпильками. Её платье было широким в плечах и сужалось с кокетки к высокой талии, ворот и манжеты украшали маленькие кружевные оборочки. Юбка была широкой, но не слишком длинной, так что под ней виднелись мятые панталончики.
   Очень осторожно Лорри вынула мальчика из ящичка. Его одежда была сделана с таким старанием! Лорри уже кое-что понимала в шитье, и она изумилась, сколько же труда кто-то вложил в это. Она уже собиралась положить его обратно в ящик, когда услышала тихий скрип, обернулась и увидела, как Сабина царапает стену домика.
   – Нельзя… – но Лорри опоздала. Маленький коготок задел какую-то потайную пружинку, и дом открылся – в сторону отошла стена, закрывающая зелёную спальню и кухню. А Сабина, больше не прикасаясь к домику, уселась и внимательно смотрела внутрь.
   Теперь Лорри могла рассмотреть внутренности домика во всех подробностях, куда яснее, чем видела в окна. И какое-то время она просто смотрела. Одно из помещений, открывшихся ей, оказалось той самой комнатой, в которой она сейчас находилась. Но та комнатка ничем не напоминала эту комнату. Внутри не было ни коня-качалки, ни второго кукольного домика. Вместо этого на пустых – там пустых – полках на стене стояли ряды миниатюрных книжечек, крошечные бутылочки и глиняные кувшинчики. А в углу стояло одно кресло – уж не то ли самое кресло с высокой спинкой, на котором сейчас сидела мисс Эшмид? Пол же покрывал странный узор, напоминающий звезду.
   Но самой странной оказалась треугольная комнатка, открывшаяся между этой комнатой и кухней. Когда стена домика стояла на месте, то эта комнатка получалась полностью закрытой, без всяких дверей, ни в кухню, ни в эту комнату. Что же это такое, удивилась Лорри. Кладовка? Но почему без дверей?
   Кухня больше всего привлекла внимание девочки. Она была так точно сделана! На столе даже стояли корзинки, одна с овощами и одна с яйцами. И тот хлеб в печке. Единственное, чего не хватало этой кухне, чтобы она ожила, – Халли.
   Не раздумывая, она поставила куклу-мальчика у камина. Он может стоять, обнаружила Лорри, нужно только правильно поставить ноги. Потом поставила внутрь ещё и девочку и повесила корзинку с яйцами ей на руку. Вот так!
   Лорри осторожно вернула стену домика на место и согнулась, чтобы заглянуть в окно. Да, они выглядели, как настоящие, словно в любую минуту могли заняться своими делами. Почему-то именно там они казались на своём месте, там, где им положено быть.
   Тому должна была быть какая-то причина…
   Сама не понимая, почему, Лорри поднялась и направилась к коню. Теперь взобраться в странное седло не составило трудности и она уверенно устроилась в нём. Под её весом конь качнулся…
   Вдоль покрытой гравием дороги больше не дул ветер. Но по-прежнему стояла осень и кругом лежали опавшие листья. Белый конь рысцой скакал к Дому-Восьмистенку и Лорри снова почувствовала, как внутри неё поднимается волна напряжённого ожидания. Что-то должно было произойти, что-то важное…
   На этот раз, соскользнув с седла на камень, а с камня на землю, она направилась не к парадной двери, которая однажды уже не впустила её, а по кирпичной дорожке к чёрному ходу. Кусты и деревья, росшие вдоль ограды, были меньше и не такие запущенные, но они и здесь хорошо закрывали дом от посторонних. День стоял хмурый, над головой висели тяжёлые облака, и было холодно, хоть и безветренно.
   Лорри подошла к чёрному ходу и подняла подол выше, взбираясь по ступенькам. Когда она подняла руку, собираясь постучать в дверь, та легко качнулась, и Лорри открыла её сама. Вот только приветливо улыбающейся Халли внутри не было.
   Она оказалась в той же самой треугольной прихожей с двумя дверями: одной – в комнату мисс Эшмид, а второй – на кухню. Дверь в красную комнату была крепко заперта, а когда Лорри попробовала открыть старый засов, тот не шелохнулся. Как это сказала мисс Эшмид? "Можешь входить в любую дверь, которая откроется перед тобой".
   Но мисс Эшмид говорила это о своём, другом доме. О другом? А это был что за дом – кукольный домик внутри Дома-Восьмистенка или сам Дом, оказавшийся здесь каким-то странным образом?
   Зато дверь кухни была распахнута настежь, и Лорри сочла это приглашением. Она шагнула в тепло, во вкусные запахи, чувствуя, что это – просто приятное место. На плите стоял большой чёрный горшок, откуда доносилось тихое бульканье. Лорри втянула носом запах свежего хлеба и ещё какой-то острый аппетитный запах, от которого у неё сразу потекли слюнки. На столе всё было приготовлено для пирога – скалка, противень, кувшин, немного масла на блюдце, миска с мукой. И корзина яблок – только почистить и порезать. А куда делись мальчик с девочкой? Или повар, где повар, который должен хлопотать здесь?
   Лорри огляделась, снова ощущая то странное чувство, – кто-то только что вышел из комнаты, в которую она вошла. Из кухни вела ещё одна дверь, но когда девочка попыталась открыть её, та оказалась так же накрепко заперта, как и дверь в комнату мисс Эшмид.
   Только кухня и задняя стена были открыты для неё.
   Лорри медленно обошла кухню кругом. На стене висел большой отполированный медный таз, блестевший почти как зеркало. Она увидела в нём своё отражение и ненадолго задержалась, чтобы взглянуть на себя со стороны. Конечно, она уже знала, что на ней длинная юбка, которая здесь вполне подходит для поездок на лошади (где это – здесь?), но теперь она увидела, что ещё изменилось в Лорри Маллард. Нет, зелёные глаза и чёрные волосы остались. Но теперь волосы были собраны в тугой хвостик на затылке, а на голове сидела шляпа с широкими изогнутыми полями, в которую сзади было воткнуто мягкое перо. А вместо ветровки на молнии, которую она надела, когда шла в гости, девочка была одета в узкую приталенную коричневую куртку, украшенную на груди красной тесьмой, и застёгнутую от шеи до талии. Она была настолько другой, что на мгновение просто замерла, глядя на расплывчатое отражение.
   "Я – Лорри Маллард, – сказала себе Лорри. – Я – Лорри Маллард, мне одиннадцать с половиной лет. Я живу с тётей Маргарет в доме на Эштон Армз и учусь в шестом классе, в школе Фермонт Скул".
   Какой-то шум нарушил сосредоточенность Лорри и она обернулась. Что-то за окном! Она точно заметила, как там что-то шевельнулось. Лори бросилась вокруг стола. Ой, как быстро стемнело! Гроза – нет, уже наступил вечер! Этого не могло быть, сейчас же ещё день! Но Лорри была готова поверить, что уже поздний вечер.
   Котёл продолжал кипеть, но никто так и не пришёл посмотреть, готово или нет. Лорри ещё раз попробовала подёргать вторую дверь из кухни – закрыто, как и прежде. И тут она опять услышала тот странный шум. Рядом стоял высокий шкафчик и в этом углу было уже совсем темно. Лорри прижалась спиной к двери и посмотрела в дальнее окно.
   Там двигалась тень! Девочка видела её через маленькие квадратики стёкол. А это что за шорох? Окно помаленьку приподнималось. Неожиданно Лорри обнаружила, что скорчилась за шкафом. Она не знала, почему спряталась, но чувствовала, что ей страшно, что она волнуется, и что ей очень-очень хочется посмотреть, но только чтобы её не заметили.
   Лорри показалось, что прошло несколько часов, но пока так ничего и не произошло, только окно раскрылось настежь. Затем за подоконник ухватилась пара рук и Лорри разглядела еле заметные очертания головы и плеч. Кто-то лез внутрь!
   В кухне теперь было гораздо темнее, чем когда она вошла в неё. Но на столе рядом с плитой горела лампа. Хотя свет не доставал до окна, Лори заметила, что тёмная фигура присела на полу, прямо под окном.
   Мальчик! Из латаных оборванных штанин торчали босые ноги. Рукава рубашки оказались короткими, так что руки торчали голыми почти до локтей, а манжеты были напрочь изорваны. У рубашки не было даже воротника, только полоска материи, перевязанная какой-то тряпочкой.
   Когда он пошевелился, рубашка распахнулась на груди, и Лорри увидела, что под рубашкой больше ничего нет – а ведь было так холодно.
   Его нечёсаные спутанные волосы всё время лезли в глаза, поэтому мальчик постоянно поднимал руку, чтобы отвести эти лохмы в сторону. И он был очень грязный. Вокруг одного глаза кожа вздулась и покраснела, а на подбородке сбоку темнел сине-зелёный кровоподтёк. С тех пор как мальчик перевалился через подоконник, он даже не пошевелился, если не считать смахиваний волос в сторону.
   Но потом он повертел головой, оглядывая кухню. Лорри пришло в голову, что он не только присматривается, но и прислушивается, потому что раз или два он неожиданно застывал в напряжении, словно услыхав что-то, чего не слышала она.
   Затем он поднялся на ноги. Какой же он был тощий! Руки костлявые, а живот такой впалый, что подвязанные верёвкой штаны всё время спадали. Наверное, он очень долго ничего не ел, подумала Лорри. А мальчик одним прыжком перебрался к столу и принялся хватать яблоки, бросая их одно за другим себе за пазуху, куда они падали с мягким стуком.
   Когда корзина опустела, он бросился к полуоткрытой печке. Рукой коснувшись дверцы, он попробовал открыть её пошире, но тут же отдёрнул руку с тихим шипением. Затем поднёс пальцы ко рту, оглядываясь по сторонам, словно в поисках чего-то. Обнаружив желаемое, мальчик схватил кочергу и полез в печку, потянув противень с хлебом наружу, а затем и второй противень, поменьше, откуда шёл острый запах. Он уже почти вытащил их наружу, но заколебался. Если вытянуть дальше, то они упадут на пол, а в руках их не удержать – слишком горячие.
   Он снова поискал взглядом и тут же сорвал с крючка полотенце. Обернув тканью свою обожжённую руку, он вытащил противни на плиту, а потом сорвал с маленького столика скатерть в красно-белую клеточку. Хлеб полетел туда, а за ним – имбирный пирог со второго противня, его пришлось отламывать большими крошащимися кусками. Потом мальчик на миг поднял голову, глядя на открытую дверь кухни, увязал скатерть в узел и шагнул к окну. Выбросил узел с награбленным в окошко и исчез вслед за ним в темноте. Окно опустилось и Лорри осталась одна.
   Она прислушалась. Что бы там ни услышал мальчик – или ему показалось, что услышал – в доме было тихо. Но ей хотелось знать больше – зачем он залез сюда, чтобы украсть еду? Почему-то это было важно. Она подошла к окну, но ничего не увидела. Не задумываясь, Лорри последовала за мальчиком и, выскочив в окно, спрыгнула на землю, в палисадник. Справа послышался шорох, как раз за углом дома. Подобрав, как могла, юбку своего верхового костюма, Лорри поспешила следом.
   За углом кусты росли вплотную с домом. Теперь она должна была пройти мимо той потайной комнатки, потому что прямо перед ней оказалось окно комнаты со странным рисунком на полу. И из окна пробивался луч света.
   Хотя было довольно темно, Лорри обнаружила, что вполне может идти вслед за крадущейся тенью, перебегавшей от одного куста к другому. Теперь он бежал к ограде. Окна спальни были прямо у неё за спиной, но там было темно. Лорри оглянулась на дом. На втором этаже в одном окне что-то тускло светилось, наверное, свечка. Остальные окна оставались тёмными.
   Кусты зашуршали и Лорри увидела, как тёмная фигурка перебирается через ограду. Она бросилась к воротам – чтобы лезть через забор в этой юбке, не могло быть и речи. Вот она уже у камня, с которого садятся на коня – и тут Лорри снова озадаченно огляделась по сторонам. Белый конь исчез. А затем слева снова послышался шум и, подобрав юбку обеими руками, старательно прячась в тени, Лорри поспешила туда, куда бежал перебравшийся через ограду мальчик.
   Он всё ещё прятался. За спиной у Лорри раздался тихий скрип и она замерла. Кто-то ещё открыл ворота, ещё одна фигура, чуть выше её. Кто же это?
   Лорри застыла в нерешительности. Если она останется здесь, то упустит мальчика. Но если побежит следом, то новый незнакомец пойдёт за ней – а Лорри не хотелось, чтобы кто-нибудь за ней следил. Незнакомец тем временем тоже спрятался в тень, словно не жалал быть замеченным.
   Лорри попробовала скрытно пробраться вперёд, постоянно оглядываясь и пытаясь следить сразу за двумя, – и тут же выяснилось, что ничего из этого не получится. Это была не Эш Стрит, это была покрытая гравием дорога, с обеих сторон заросшая деревьями и кустами. А вскоре и гравий пропал, осталась только утоптанная земля.
   Незнакомец сзади сделал резкий рывок вперёд, поравнялся с Лорри – и это оказалась девушка, ненамного старше самой Лорри. На ней был длинный плащ с капюшоном, но капюшон был откинут, так что Лорри смогла увидеть её лицо. Новый участник слежки пробежал мимо девочки на расстоянии вытянутой руки, не оглядываясь, словно Лорри здесь не было. Девушка бесшумно мчалась вслед за мальчиком.
   Лорри бросилась следом. Вскоре впереди показался ручей и деревянный мостик, переброшенный через него. Но девушка, выбежавшая из дома, не стала перебегать на другую сторону. Напротив, она замерла на месте, склонив голову набок, словно прислушиваясь. Лорри тоже прислушалась.
   Поначалу она слышала только еле слышный шум воды внизу. Но потом к нему добавился новый звук – чей-то плач. И ещё кто-то шептал, шёпот то утихал, то вновь доходил до слуха, но плача так и не заглушил. К удивлению Лорри, девушка повернулась к ней, и теперь её глаза смотрели прямо на девочку. Она вовсе не казалась удивлённой, как будто всё это время знала, что Лорри рядом. И ещё, подумала Лорри, как будто мы вместе, заодно.
   Незнакомка приложила палец к губам и быстро кивнула головой на мост, из-под которого доносился плач. Лорри поняла. Она осталась стоять на месте, а девушка шагнула вперёд, очень тихо, подобрав плащ, словно не хотела нахватать колючек из кустов.
   Шёпот утих, но плач, теперь уже просто тихое всхлипывание, продолжался. А затем, абсолютно неожиданно, так что Лорри вскрикнула, из кустов выскочила тёмная фигура и бросилась на незнакомку. После недолгой борьбы девушка упала, тёмная тень попыталась удержать её, но незнакомка вырвалась, разорвавшийся плащ упал на землю. Прядь волос упала ей на лицо, и она отбросила волосы назад обеими руками.
   – Не бойтесь, – прошептала незнакомка.
   – Я и не боюсь! Особенно девчонок, – просипел хриплый голос мальчика.
   – Какого вы тут делаете, лазите за…
   Девушка подобрала плащ, снова накинув его себе на плечи.
   – Вы из Канал-Тауна, – это прозвучало не вопросом, но утверждением.
   – Не ваше дело, мисси. Вы лучше идите себе подобру, пока хлопот не нажили.
   – Фин? Где ты, Фин? – хныканье перешло в стон, и в нём сышалось столько страха, что Лорри вздрогнула от жалости.
   Парень кинулся вниз, но девушка оказалась быстрее. Она прыгнула вниз, на берег, под настил моста. Парень полез следом, и теперь Лори осмелилась подойти поближе.
   – Я Лотта Эшмид, – это был голос девушки из дома, спокойный и ровный.
   – Вы чего-то боитесь, очень боитесь, так ведь?
   – Мэтта, – всхлипывание. – Мэтта Махони. Папа умер, и Мэтт… он говорит, что меня отправят на ферму для бедных…
   – Заткнись, Феба, прикрой рот! Ты что, хочешь, чтоб тебя туда прямиком погнали?
   – Прекрати! – приказала Лотта. – Ты хочешь до смерти напугать её, парень? Она не должна меня бояться. Феба, не нужно бояться. Никто вас не найдёт.
   – Во как? – снова голос парня. – Ой, какая вы добрая, мисси! У вас что, армия имеется против Мэтта? Его другим не остановишь!
   Под мостом зарыдали ещё громче.
   – Я сказала, прекрати! – в голосе Лотты зазвенел металл, и плач со стонами перешёл в тихое хныканье. – Пойдём, Феба.
   – И куда это вы её собираетесь вести, мисси? В этот ваш здоровый дом? А потом послать за Мэттом? А не то прямо отправить её на ферму для бедных, она ж сирота?
   – Она замёрзла, промокла, и хочет есть. Я знаю, ты стащил еду на кухне. Но посмотри, она вся трясётся, и у неё нет даже платка. Если она останется здесь, к утру точно заболеет.
   – Ну, так она не останется.
   – И куда, интересно, ты её уведёшь?
   А вам какое дело, а? Мы из Канал-Тауна, мы не то, что расфуфыренные из ваших домов. Я сам позабочусь о Фебе, вы уж не волнуйтесь, мисси. Пойдём, Феб, нам надо двигать.
   Я не могу, Фин. Ноги так болят. Я не могу! Ты, может, беги лучше один, а? Мисси, Мэтт хотел, чтобы Фин на него работал. Только Фин подумал, что мы, может, найдём, кто переселяется на запад и спрячемся в повозке… или где-нибудь…
   –Да ты заткнёшься или нет, девчонка? Всё равно, я без тебя никуда. Я что обещал, делаю, Феб. Разве нет?
   – Если ты хочешь, чтобы с Фебой всё было в порядке, то пойдёшь со мной.
   – Ого, мисси! А с чего такая забота?
   – Я позабочусь о вас.
   Она сделает, как обещает, подумала Лорри. Кажется, и парень наконец понял это.
   – Пожалуйста, Фин!
   – Ну, ладно. Может, я ей и поверил, но там в доме другие, и они, может, думают не так, как она. Особенно, когда я только что бесплатно занял у них немного съестного.
   – Никто не узнает про тебя и Фебу. Вы будете в безопасности.
   – То есть, мисси? Вы что, устроите так, чтобы нас никто не видел, что мы будем, как призраки, так, что ли?