Носов Игорь Петрович. Остров Незнайки

   Через мгновение фокусник вонзил три шпаги в коробку, а оттуда как ни в чём не бывало под аплодисменты появился Гунька. Незнайке стало завидно. Он представил себя на месте Гуньки и очень пожалел, что так испугался и убежал.
   Представление кончилось. Зрители уходили. Шапито откланялся в последний раз и тоже скрылся за кулисами.
   «Чтоб показать такой же фокус, придётся до завтра позаимствовать шпаги», – решил Незнайка.
   Он дождался, когда в цирке никого не осталось, схватил шпаги и помчался к дому, где спрятал всё под кустом ромашек.
 

 
   Наутро Незнайка встал пораньше, вышел во двор, взял коробку, шпаги и сразу направился к Булькиной конуре. Пёсик сладко спал. Он не знал, что ему предназначена роль помощника в смертельном трюке «Пронзённый шпагами». Ему снились добрые сны.
   Незнайке было жалко будить Бульку, но цирковое искусство, как и всякое другое, требовало жертв.
   – Вставай, Булька, будем фокусы вместе делать, – сказал Незнайка и положил припасённый кусочек сахара в коробку.
   Булька в неё тут же забрался и начал грызть сахар.
   – Теперь, Булька, ложись и не вздумай дёргаться. А я буду шпаги втыкать в пустые места. – С этими словами Незнайка, подражая голосом барабану:«Ба-ба-ба-ба», приготовился вонзить первую шпагугде-то над Булькиным ухом.
   Незнайка уже занёс шпагу, как вдруг из распахнувшегося окна раздался вопль Пульки:
   – Ах ты ненормальный, фокусником себя возомнил! На Бульке тренироваться вздумал!
 

 
   – Ну хочешь, на тебе потренируюсь, – предложил Незнайка.
   – Так ты и меня продырявить готов? – возмутился Пулька.
   Тут из дома выскочили и другие коротышки. Незнайка понял, что ему здорово достанется.
   – Ладно, братцы, не сердитесь. Я ведь только попробовать хотел. Правда, Булька?
   – «Попробовать только»!.. – передразнил его Ворчун. – Сам-то убежал без оглядки! Да ты знаешь, как долго такому фокусу надо учиться?!
   – Учиться? – недоверчиво переспросил Незнайка. – А чего там учиться? Это же так просто: фокус-покус!
 

 

Остров Незнайки

   – Слушай, Гунька, – сказал однажды Незнайка. – Давай рискнём и сплаваем не вверх по реке, где огурцовые огороды, а в другую сторону – вниз по течению. Просто не будем поднимать парус или грести вёслами, и сама река нас понесёт, куда нужно.
   – Что ты, Незнайка?! Нас не понесёт течение, а унесёт! А если унесёт очень далеко и навсегда? Если мы не сумеем вернуться домой? Тогда что?
   – Ты, Гунька, трусливый и несообразительный. Туда мы поплывём, а назад просто пешком пойдём.
   – А если заблудимся? Как дорогу найдём?
   – По солнцу дорогу определим, – с умным видом успокоил его Незнайка. Хотя на самом деле и понятия не имел, как это делается.
   Гунька согласился.
   Решено было не откладывать и пуститься в плавание тем же вечером.
   В сумерках Гунька и Незнайка забрались в лодку и отчалили от берега.
   Течение Огурцовой реки у Цветочного города было медленным, и лодочка плавно покачивалась на волнах, усыпляя путешественников.
   Вскоре Гунька заснул. Незнайка же ещё некоторое время сопротивлялся сну, но потом сладко зевнул и свернулся калачиком рядом с другом.
   Утром первым проснулся Незнайка. Открыв глаза, он не сразу понял, где он и что произошло. Он выглянул за борт. Корма лодки была на воде, нос же уткнулся в берег и слегка выскочил на песчаную отмель.
   – Вот это да! – в восторге произнёс Незнайка и толкнул приятеля в бок.
   – Вставай, Гунька. Все приключения проспал. Я вон за тебя всю ночь боролся со стихией и вёл наш корабль.
   Гунька сконфузился из-за того, что Незнайка не спал всю ночь и один «боролся со стихией»
   – Ты уж меня извини, Незнайка.
   – Ладно, прощаю, – великодушно ответил Незнайка, а сам украдкой протёр заспанные глаза и добавил: – Видишь, я открыл новые земли!
   Незнайка выпрыгнул на берег и осмотрелся. Но густой, как молоко, туман висел над водой, скрывая берег. И в нескольких шагах уже ничего нельзя было разглядеть.
   – Гунька, надо обследовать эту землю. Вперёд!
 

 
   – А если мы заблудимся? – опять испугался Гунька. – Солнца-то нету, как дорогу будем определять?
   «Хорошо, что солнца нет, – подумал Незнайка, – иначе опозорился бы я перед Гунькой». Вслух же он сказал:
   – И без солнца разберёмся. Будем через каждые десять шагов стрелки на песке чертить, понял?
   Решили идти вдоль берега. Незнайка отправил Гуньку первым, как он сказал, «в разведку».
   Так шли они несколько минут, рисуя на песке стрелки. И вдруг Гунька, который иногда пропадал в тумане, вскрикнул: «Ай!»..
   Мгновение спустя раздался глухой стук: бум!
   – Эй, Гунька, где ты, что с тобой? – насторожился Незнайка.
   – У-у-у... – прозвучало в тумане. – У-у-у, как головой треснулся!
   – Обо что? – спросил Незнайка, а сам на всякий случай остановился в сторонке.
   – «Обо что, обо что»!.. Об лодку!
   – Как это: головой об лодку? Об какую ещё лодку? Это же необитаемая земля!
   – «Об какую, об какую»... – ворчал Гунька. —Откуда я знаю!
   Незнайка наконец подошёл к тому месту. Оказалось, что Гунька споткнулся в тумане об борт и свалился прямо в лодку, стукнувшись лбом о дно.
   – Ты живой? – решил посочувствовать ему Незнайка.
   – Нет, Незнайка, я, как видишь, совсем мёртвый, – ответил Гунька, потирая здоровую шишку на лбу.
   – Да это же наша лодка! – вдруг догадался Незнайка.
   – А чего тут удивительного, – спросил Гунька. – Ну, наша лодка. И что?
   – Если это наша лодка, и мы шли всё время по берегу, значит, мы на острове, и кругом вода! – заключил Незнайка и тут же завопил: – Эй! Есть кто живой?
   – Ой-ой-ой!.. – откликнулось эхо и затерялось где-то вдалеке.
   – Во дела! – насторожился Гунька. – Мы на необитаемом острове!
   Друзья присели на борт лодки и с тоской глянули по сторонам. Через минуту Незнайка решительно встал и сказал:
   – Раз необитаемый, значит, надо его обитать, ну в смысле, обследовать. Это даже хорошо, что остров необитаемый. Мы стали первооткрывателями. И теперь остров можно назвать нашими именами:«Остров Незнайки и Гуньки». Нет, так очень длинно, лучше покороче: «Остров Незнайки».
   – Почему только Незнайки, а, например, не Гуньки, – возмутился такой несправедливостью Гунька.
   – А правда, почему? – смутился на мгновение Незнайка, но тут же нашёлся: – Да потому, что ты проспал всю ночь, а я вёл корабль.
   Гуньке нечего было возразить.
   – Ладно, идём к центру нашего острова, – замял разногласия Незнайка.
   Но «экспедиция» быстро завершилась: они пересекли остров и вышли к воде с противоположной стороны.
   Гунька сел на песочек – и заплакал.
   – Чего ты ревёшь? – поинтересовался Незнайка.
   – Чего? Остров необитаемый, и на нём к тому же ничего нету, кроме песка.
   – Ерунда! – сказал Незнайка уверенно. – Сейчас вернёмся к лодке, и дальше – в плавание.
   Они пошли обратно и скоро вышли на берег.
   – А где же лодка? Мы, наверное, не в то место пришли?
   Они стали ходить вдоль берега и даже заново обогнули по кромке воды весь остров. Но лодку так и не нашли... Вдруг Гунька остановился как вкопанный.
   – Незнайка, – позвал он. – Смотри! След от нашей лодки!
   – Верно, – согласился Незнайка. – Жаль, что на воде не осталось и следа. Тю-тю! Уплыла, значит, лодочка.
   Гунька вдруг как закричит:
   – Помогите! Спасите!
   – Чего ты? – спросил Незнайка.
   – Страшно мне на необитаемом острове без лодки, без еды, без воды...
   – Без какой ещё воды? – возмутился Незнайка. – Без газированной, что ли? Воды-то здесь хоть отбавляй. И вообще, Гунька, знаешь, что учёные говорят, почему люди, к примеру, тонут? Не потому, что плавать не умеют или их акулы кушают! А от того, что паникуют, ошибаются, захлёбываются и... Ну, ладно, нечего хныкать.
   – На помощь! – закричал опять Гунька, нов этот раз не громко, а жалобно.
   Незнайка попытался его успокоить. Но Гунька не унимался, а наоборот – расходился всё больше и больше. Между воплями и всхлипываниями он стал ругать Незнайку. Он дошёл до того, что стал обзывать Незнайку авантюристом, салагой и безмозглой пиявкой.
   Незнайка терпел из последних сил, чтобы не подраться.
   И вдруг послышался голос:
   – Оба вы безмозглые пиявки! Чего ругаетесь так громко?
   – А ты не вмешивайся! – вспылил ещё больше Гунька. Но тут же осёкся, вспомнив, что остров необитаемый.
   Спорщики притихли и переглянулись. На воде послышался всплеск вёсел, и из тумана прямо на Незнайку и Гуньку выплыла лодочка, сделанная из половинки высушенной тыквы. В ней сидели вовсе не туземцы, а их приятель охотник Пулька с удочкой и его собака Булька.
   – Чего вы тут раскричались? Вы мне всю рыбу распугаете.
   Незнайка и Гунька смотрели на Пульку разинув рты. Придя в себя, они в один голос спросили:
   – И тебя течением унесло?
   – Как унесло? – не понял Пулька.
   – Как нас, на необитаемый остров, – разъяснил Гунька. – Мы же очень далеко от Цветочного города: без еды, без воды...
 

 
   Пулька хитро взглянул на горе-путешественников и спросил:
   – Ну! Ещё чего скажете?
   – Что тут говорить! – заявил Незнайка. – Мы на необитаемом острове, и здесь ничего для жизни нету, значит, надо спасаться.
   – А как вы тут оказались?
   – Мы в лодку сели, потом заснули, – начал было Гунька, но Незнайка не дал ему договорить и рассказал по-своему:
   Гунька сначала мучился морской болезнью и потом заснул. Я же всю ночь управлял лодкой. А нас как подхватило течением, как завертело, как понесло! И несло, несло, пока я не справился и не прибился к этому злосчастному берегу. Я думал: это новые земли, а оказался лишь маленький остров. Зато теперь он называется моим именем: «Остров Незнайки».
   – Значит, говоришь, всю ночь вас несло и несло, а ты боролся и боролся? – переспросил Пулька, пряча улыбку.
   – Мы плыли быстрее, чем стрекозы летают. И проплыли огромное расстояние.
   Тут Пулька не выдержал:
   – Всё ты выдумал, Незнайка. Я отплыл от Цветочного города десять минут назад. А островок твой – первая песчаная отмель, до которой мы в хорошую погоду вплавь добираемся.
   Гунька не верил своим ушам. Он покачал головой и сказал:
   – Ох и фантазёр же ты, Незнайка! А я думал, что всё это правда. Вот сейчас как дам тебе за враньё!
 

Как Незнайка дрессировал лягушек

   На берегах ручья, где стоял Цветочный город, росло много огурцов. Поэтому коротышки называли ручей Огурцовой рекой.
   Самые густые заросли – настоящие огуречные джунгли – раскинулись вверх по течению. Плыть туда против течения на лодочках из берёзовой коры было непросто: на вёслах – очень тяжело, а под парусами – только с попутным ветром.
   Но коротышки нашли выход. Они ловили рыбок, обучали их и запрягали, как водных лошадок, чтобы тянули лодочки вверх по течению до огородов, где выращивали огурцы.
 

 
   Потом огурцы собирали и засахаривали. Не солили, я не ошибся. Честное слово, засахаривали. Был такой популярный в Цветочном городе рецепт. Выдумал его, конечно же, Сахарин Сахариныч Сиропчик. Рецепт был прост, но огурцы получались очень вкусные.
   Маленький огурец (большие не брали, они были тяжеловаты для коротышек) разрезали вдоль на четыре дольки. Выковыривали семечки и вместо них запихивали сахарный песок. Получались ломтики сахарных огурцов. Их раскладывали на горячем песке подсыхать и засахариваться.
   Но речь вовсе не об огородах и даже не о рецептах сладостей. А о том, что учудил однажды Незнайка.
   Незнайка частенько плавал на рыбьих упряжках. И каждый раз ему хотелось подружиться не только с рыбками, но ещё и с лягушками, тритонами и водяными черепахами, которых было так много в реке. Незнайка задумал поселить их в огороженную заводь под названием «Водный парк». Там дрессированные рыбы могли бы развлекать коротышек фигурным плаванием, а лягушки – хоровым кваканьем и акробатическими трюками.
   Начать Незнайка решил с отлова лягушек. Это оказалось сложным делом. Сами понимаете: лягушка для коротышки как кенгуру для человека. Упрыгает – не поймаешь. А если ещё и лягнёт, то совсем дело дрянь! Сразу лечиться к доктору Пилюлькину.
   Поразмыслив над такой перспективой, Незнайка решил: надо не взрослых лягушек ловить, а совсем маленьких – головастиков, которые только через месяц-другой в больших лягушек вырастут.
   Но ловить головастиков одному оказалось скучно. Поэтому Незнайка предложил Гуньке:
   – Пойдёшь со мной на ловлю, а?
   – На какую? – спросил Гунька.
   – На ловлю головастиков, – загадочно сказал Незнайка. – Головастиков будем ловить и переселять в мой аквапарк. Аква – значит, водный, – пояснил Незнайка. – Понял?
   – Понял, понял, – проворчал Гунька. – Что я, по-твоему, глупее головастиков, что ли?!
   – Нет, – ответил Незнайка. – Ты умнее самого глупого головастика. – И зашагал к реке, где резвились сотни головастиков.
   Гунька хотел было обидеться на Незнайкино «умнее самого глупого», но не стал. Так как не разобрался: умнее ли он самого глупого головастика или глупее самого умного. Он забыл обиду и побежал вдогонку за другом.
   – Слушай, Незнайка, а чем же мы будем ловить этих самых головастых?
   – Не головастых, а головастиков, голова ты глупая, – отозвался Незнайка. – Шляпой будем ловить. Опустим мою шляпу в воду, где много головастиков плавает, поднимем через минуту, и дело в шляпе.
   Они действительно быстро наловили десятки головастиков и сумели перенести их в тихую заводь недалеко от города. Чтобы будущие лягушата не уплыли, Незнайка сплёл из ивовых прутиков сетку и закрепил её на мелководье.
   Всё было готово для зоологического эксперимента. Незнайка хвастливо сказал Гуньке:
   – У нас в городе много известных специалистов. Знайка – зазнайка; Винтик – ноль без Шпунтика; Пилюлькин – на самом деле доктор Касторкин; Стекляшкин – астроном-полуночник А вот зоолога-натуралиста нету. Но теперь будет.
   – Это кто же? – наивно поинтересовался Гунька.
   – «Кто-кто»! Это я, – без смущения ответил Незнайка.
 

 
   С того дня началась дрессировка головастых головастиков. Они действительно сначала были очень головастые. Потом у них стали вытягиваться мордочки, расти ножки и уменьшаться хвосты.
   Вот только с дрессировкой толстолобиков дело не ладилось. Головастики оказались просто-напросто тупоголовыми. Они не отзывались на данные им имена, не выполняли ни одной команды.
   Тогда Незнайка стал вспоминать, как охотник Пулька дрессировал свою собаку Бульку: за каждую выполненную команду он давал ей кусочек чего-нибудь вкусненького.
   Незнайка стал ходить на берег и подбрасывать лягушкам червячков, чтобы их приручить. Но и это не помогло. Однажды Незнайка не выдержал и сказал сердито:
   – Ох и тупые же вы, лягушки. Не хотите становиться артистами, ну и не надо.
 

 
   Тем временем головастики превратились во взрослых лягушек. Да таких здоровых, что если бы они встали на задние лапы, то оказались бы выше самого высокого коротышки.
   А по ночам они начали пронзительно квакать. Кваканье всех лягушек сливалось и превращалось, как казалось маленьким коротышкам, в какой-то жуткий скрежет.
   Сначала от этого стали дрожать стёкла в окнах всего Цветочного города. А скоро жить спокойно стало просто невозможно. Никто не мог ни отдыхать, ни работать.
   Знайка бросил читать умные книги. В ушах у него всё звенело и квакало: «Ква-ква-уа-ква»
   Цветик никак не мог подобрать рифмы. В голове у него всё время вертелось слово «лягушка». И рифмы выходили какие-то странные: «зверушка-лягушка», «вода-ква-а-а».
   Но хуже всех пришлось Гусле и Тюбику, личностям особо артистичным. На них лягушачье кваканье произвело совсем удручающее впечатление.
   Гусля просто-напросто перестал сочинять музыку.
   – Не могу больше слушать эту квакафонию, – ругался он по-научному и затыкал свои уши с абсолютным слухом. – Да лучше бы я оглох! – горячился он, но потом добавлял: – На время, конечно, на время.
   А вот Тюбику стали сниться кошмары: громадные лягушки со страшенными мордами.
   – Пилюлькин, пропиши мне лекарство от снов, чтоб ничего-ничего не видеть ночью, – жалобно просил Тюбик.
   – Нету такого лекарства, братец, нету, – с состраданием отвечал доктор. – Могу только касторочки прописать для профилактики.
   – Спасибо, касторочки не надо. Я уж лучше спать не буду, – сокрушался Тюбик.
   Правда, надолго его не хватало. Всего на одну-две ночи.
   Потом он засыпал в изнеможении и опять видел ещё более жуткие кошмары. А наутро он брался за карандаш и рисовал целые стада озверевших лягушек.
   – Не могу больше, – стонал он. – Не могу жить в атмосфере страха. Надо эмигрировать в Солнечный город.
 

 
   Словом, творческая жизнь Цветочного города была полностью нарушена.
   Первым по этому поводу высказался доктор Пилюлькин:
   – Надо серьёзно подумать о здоровье, братцы. Пора принимать меры. Предлагаю всем попить касторки, чтобы не сойти с ума!
   – Касторка тут бессильна, – реалистично заявили Винтик со Шпунтиком. – Надо лягушек переселять. Да подальше.
   Незнайка же совсем потерял интерес к своей затее и забросил свой «аквапарк». Лягушки одичали и стали квакать ещё громче и противнее.
   – Тупые они звери; надо было бы черепах дрессировать, – оправдывался Незнайка. – А теперь, когда все узнают, что это мы с тобой, Гунька, затеяли – нам крышка!
   – Как так крышка? – испугался Гунька.
   – «Как-как»! Крышка – и всё тут! Сначала все нас ругать будут. Потом перевоспитывать начнут. Всё нам припомнят. Все на нас отыграются за свою бессонницу. Знайка будет мораль читать неделю. Винтик не даст на газированном автомобиле кататься. У Тюбика красок не выпросишь. Пончик и Сиропчик не угостят ничем сладеньким. А уж Пилюлькин точно будет зверствовать: касторкой лечить! Вот тут-то нам и крышка.
   – Может, сдаться надо, пока не поздно? Прощения попросим, – жалобно отозвался Гунька.
   – Ну, ладно, подумаем, – ответил Незнайка. Наутро за завтраком после очередного ночного кошмара вновь заговорили о переселении лягушек. Тут нервы у Незнайки не выдержали, и он признался:
   – Братцы, простите меня, если можете. Мои это лягушечки квакают по ночам. Наши, вернее, с Гунькой. Но не надо их далеко переселять. Я к ним очень привык.
   – Как?! – закричал исхудавший Пончик. Из-за бессонницы у него пропал аппетит, и вся одежда стала ему велика. Это его ужасно расстроило. Теперь же он понял, что виновник всех его бед – Незнайка. – Как это твои лягушечки?
   – «Как это, как это»... А вот так это. Мои. Я их вырастил из головастиков в заводи на Огурцовой реке. Я их кормил и дрессировал.
   – Дрессировал, значит? – зло переспросил Растеряйка. От бессонницы он стал ещё забывчивее. По утрам он даже не мог найти ботинки или ещё хуже – штанишки. – Да это тебя, оболтуса, дрессировать надо.
   Дело бы дошло, видимо, до драки, но вмешался Знайка:
   – Не надо так беспокоиться. Я почитал здесь, когда заснуть не мог. И вот что думаю: дело к осени, скоро лягушки сами перестанут квакать и впадут в спячку. Потерпите ещё недельку.
   Все вздохнули с облегчением. Но тут обезумевший от ночных кошмаров Тюбик воскликнул:
   – А весной?!
   – Весной они уйдут икру метать, – успокоил всех Знайка.
   А Незнайка про себя подумал: «Как же, уйдут! Ждите! Зря, что ли, я сетку сделал? Но об этом лучше весной скажу. А то сегодня точно бить будут».
 

 

Карнавальный костюмчик

   – Гунька, кем ты будешь на маскараде в Новый год?
   – Я ещё не придумал.
   – Зря, не успеешь приготовиться! – сказал Незнайка и нырнул в Огурцовую реку, спасаясь от летней жары.
   После купания Незнайка лёг на тёплый песочек рядом с приятелем и мечтательно произнёс:
   – А вот я, Гунька, пиратом стану на карнавале.
   Видимо, от воды и солнца он возомнил себя этаким морским волком с тропических островов.
   – Давай, давай, – лениво ответил Гунька, подумав, что у Незнайки не всё в порядке с головой – перегрелся: ещё начало августа, а он готовится к Новому году.
   Незнайка же прямо с пляжа пошёл к Знайке и спросил:
   – Знайка, лучше делать всё заранее или в спешке?
   – Конечно, всё надо делать заранее!
   – Вот и я так думаю, поэтому помоги мне к новогоднему празднику приготовиться. Одолжи твой чёрный костюм. Я к нему кое-что добавлю, и получится одежда пирата.
   – Обещаешь ничего не испортить?
   – Конечно, ничего не испорчу. Я только рукава пиджака закатаю, воротник подниму и поверх широкий пояс надену. А за пояс заткну кинжал и пистолет.
   – Ну, тогда бери.
   Незнайка забрал костюм и направился к охотнику Пульке просить высокие сапоги и шляпу, украшенную крылышком бабочки.
 

 
   – Возьми, – разрешил охотник, – только крылышко не потеряй.
   За дверью Незнайка столкнулся с Гунькой.
   – Во, Гунька, видел?! – похвалился Незнайка приобретениями.
   – Откуда у тебя столько одежды?
   – А, взял на абордаж вражеский корабль, – выдумал Незнайка, входя в роль пирата. – Пойдём ко мне, я примерю и сделаю чёрную повязку на глаз, как у старого одноглазого разбойника.
   Всё на себя надев и нацепив на глаз повязку, Незнайка обратился к приятелю:
   – Похож на настоящего пирата?
   – Не очень; скорее на разбойника с большой дороги, который отнял хорошую одежду у путешественников. Мне такой костюм не нравится.
   Незнайка повертелся перед зеркалом. Примерил чёрную повязку на один глаз, на другой, потом – обратно, вздохнул и проворчал:
   – Ты прав, что-то не очень получается. Незнайку стали терзать сомнения: оставить всё как есть или добавить что-нибудь? Или совсем отказаться от пиратской затеи?
   Тут он вспомнил изречение художника Тюбика: «Две головы хорошо, а моя (в смысле Тюбика) лучше». И Незнайка пошёл к нему посоветоваться. Прямо в пиратском костюме он без стука вошёл в комнату.
   Тюбик ничего не подозревал и мирно рисовал у распахнутого окна.
   – Эй! – громко сказал Незнайка.
 

 
   Тюбик от неожиданности аж подпрыгнул, когда увидел разбойника в чёрной одежде, да ещё с повязкой на глазу. Он не стал раздумывать и сиганул в открытое окно.
   Незнайка сам перепугался ещё больше Тюбика и подумал: «Очень нехорошо получилось. Хотел его просто удивить, а он – в окно. Впечатлительные эти художники. Теперь вот и костей не соберём, наверное... »
   Но в окне вдруг показалась голова Тюбика. Он пристально посмотрел на «разбойника» и признал в нём Незнайку.
   – А если бы этаж был не первый? – зло спросил художник. – Стучать в дверь надо, когда входишь! И, вообще, зачем ты так вырядился?
   – Извини, пожалуйста, Тюбик. Просто я хотел испытать свой карнавальный костюм, узнать, как он на тебя подействует. И спросить твоё мнение: на кого я похож?
   – Плохо на меня твой костюм подействовал: я здорово испугался. Ты на обыкновенного грабителя похож!
   – Вот и Гунька говорит, что просто на разбойника, а мне хотелось быть пиратом... Ладно, больше ни на ком не буду проверять костюмчик. А то ещё беда случится: напугаю кого-нибудь до смерти. Ну, а на карнавал, наверное, другой костюм придётся готовить.
   Через неделю Незнайка зашёл к Винтику и Шпунтику:
   – Братцы, хочу в Новый год быть рыцарем. Помогите мне рыцарские доспехи сделать.
   Механики очень любили мастерить что-нибудь новенькое и потому согласились. Они прикинули и решили сделать латы из пустых консервных банок, а шлем – из старого ведра.
   Подсчитали, что на латы понадобится банок сорок. Но где столько пустых банок найти? Незнайка расстроился, а Шпунтик вдруг говорит:
   – Я придумал, подождите!
   Скоро он вернулся с большим мешком, в котором гремели явно пустые банки.
   – Мы забыли о Пончике, – пояснил Шпунтик. – В день Пончик съедает много разных консервов. Вот и скопился у него за неделю целый мешок.
   Два дня в мастерской стоял звон и скрежет. На третий день уже поздно вечером на Незнайку надели латы и шлем. В таком виде он отправился домой.
   На улице ему повстречалась Кнопочка.
   – Ой, кто это?! – взвизгнула малышка, разглядывая в темноте железное чудище с ведром вместо головы.
 

 
   – Не пугайся, Кнопочка. Просто я – рыцарь, – сказал из ведра Незнайка.
   – Какой рыцарь? – переспросила Кнопочка.
   – Рыцарь Незнайка. Только никому не говори, что видела меня в таком виде. Пусть для всех это будет новогодним сюрпризом.
   Дома Незнайка снял доспехи и подумал: «Тяжёлые железки получились, и ведро на голове носить неудобно, очень душно. Как же я буду бегать и играть в таком костюмчике на карнавале?.. Может, как-нибудь полегче одеться, кем-нибудь другим стать?»
   С этой мыслью он лёг спать. А посреди ночи проснулся от кошмарного сна. Ему приснилось, будто после рыцарского поединка он не может стащить с головы шлем, то есть ведро. Он старается изо всех сил, но всё равно не может снять проклятое ведро с головы. Ему очень душно, нечем дышать, но ведро никак не снимается, хотя помогают другие рыцари-коротышки. А Гунька, тоже одетый рыцарем, говорит: «Видно, навсегда голова застряла, так и будешь теперь жить в этой железке». Потом Гунька стукнул кулаком по ведру и громко захохотал.