Страница:
Незнайка, в свою очередь, задал Альфе и Мемеге вопрос, откуда лунные учёные знают о существовании Большой Земли и других планет, а также Солнца и звёзд, если никогда их не видели.
Альфа ответил, что хотя ни Солнце, ни Большая Земля не видны им, но об их существовании можно догадаться, наблюдая различные явления. Наличие приливов и отливов в морях, которые имеются на Малой Земле, бесспорно свидетельствует о существовании каких-то массивных тел, находящихся на известном расстоянии от поверхности Луны. Массы морской воды притягиваются как Солнцем, так и Большой Землёй, и по степени притяжения можно вычислить размеры этих тел и даже расстояния до них. Кроме того, существуют сверхчувствительные приборы, которые обнаруживают притяжение таких удалённых планет, как Меркурий, Венера, Марс или хотя бы Сатурн, что даёт возможность довольно точно определить их местоположение на небосводе. И это ещё не все, конечно. Имеющиеся в распоряжении астрономов радиотелескопы, гравитоноскопы и нейтриновизоры, для которых внешняя лунная оболочка не может являться препятствием, позволяют получать сигналы, идущие не только от Солнца или планет, но даже от далёких звёзд, что позволило лунным астрономам составить довольно подробную и точную карту звёздного неба.
Незнайку заинтересовал также вопрос, почему на Луне, или, точнее говоря, на Малой Земле, бывает смена дня и ночи. Ведь внешняя оболочка Луны закрывает доступ солнечным лучам, и если это действительно так, то на Малой Земле должно быть всегда темно. Лунолог Мемега объяснил Незнайке, что Солнце, наряду с видимыми лучами, испускает массу невидимых лучей, обладающих, однако, огромной проникающей силой. Эти невидимые лучи, проникая сквозь толщу лунной оболочки, заставляют внутреннюю её поверхность светиться, то есть, в свою очередь, испускать световые и тепловые животворные лучи. Само собой разумеется, что свечение это будет наблюдаться только в той половине оболочки Луны, которая повёрнута к Солнцу. Поэтому и светло будет только в одном полушарии Малой Земли. В другом полушарии в это же самое время будет темно, или, попросту говоря, там будет ночь. Чередование же дня и ночи происходит оттого, что планета Малая Земля не стоит неподвижно внутри оболочки, а непрерывно вращается.
– Конечно, лунным жителям очень повезло, что вещество лунной оболочки обладает способностью светиться под воздействием Солнца. Не будь этого, на Малой Земле вечно царила бы кромешная тьма и никакое существование коротышек на ней было бы немыслимо, – сказал Мемега.
В заключение Незнайка спросил, почему лунные астрономы или лунологи до сих пор не построили летательного аппарата, способного достичь внешней оболочки Луны. Мемега сказал, что постройка такого аппарата обошлась бы слишком дорого, в то время как у лунных учёных нет денег. Деньги имеются лишь у богачей, но никакой богач не согласится затратить средства на дело, которое не сулит больших барышей.
– Лунных богачей не интересуют звезды, – сказал Альфа. – Богачи, словно свиньи, не любят задирать голову, чтоб посмотреть вверх. Их интересуют одни только деньги!
– Да, да! – подхватил Мемега. – Богачи говорят: «Звезды – не деньги, их в карман не положишь и каши из них не сваришь». Видите, какое невежество! Для них имеет ценность лишь то, что можно съесть или спрятать в карман. Впрочем, не будем о них говорить!
Вся эта беседа, как было сказано, передавалась по телевидению. Телезрители остались очень довольны, так как не только посмотрели на пришельца из космоса, но и узнали много интересного для себя.
Помимо контракта, заключённого со студией телевидения, Мига и Жулио заключили договор с киностудией на съёмку фильма о прибытии космонавта. Незнайку снова одели в скафандр, подняли на большом вертолёте в воздух и сбросили вниз. Кинооператоры засняли, как он спустился вниз с парашютом. Потом было снято, как Мига и Жулио подбежали к упавшему Незнайке, помогли ему подняться, посадили в автомашину и повезли в гостиницу. Как Незнайка прибыл в гостиницу, как его встречали жители Давилона, как его осматривал доктор Шприц, – всё это было снято раньше, поэтому кинооператорам осталось запечатлеть на киноплёнке, лишь как Незнайка освободился от скафандра и предстают перед лунными зрителями в своём натуральном виде, то есть в обычной одежде.
В результате всех киносъёмок получился целый кинофильм, который показывали во многих кинотеатрах, а также по телевидению.
В те же дни в газетах стали появляться рассказы о произрастающих на Большой Земле гигантских овощах, фруктах, ягодах и вообще плодах. Рассказы эти обычно сопровождались занимательными рисунками: иногда это был рисунок с изображением коротышек, которые вытаскивали из земли огромную репку, свёклу или морковку; иногда это было изображение грядки, на которой росли огурцы величиной с коротышку; иногда изображение чудовищной дыни, тыквы или арбуза величиной с двухэтажный дом. На одном из рисунков была показана даже уборка фруктов, причём каждые абрикос, персик, слива или винная ягода с трудом помещались на грузовой автомашине. Поразив воображение читателей подобными рассказами и рисунками, Мига и Жулио опубликовали сообщение о том, что оставшийся на лунной поверхности межпланетный корабль нагружен семенами гигантских растений, которые можно было бы с выгодой использовать, если бы появилась возможность их оттуда заполучить. Тут же печаталось извещение об учреждении акционерного общества для строительства летательного аппарата, который мог бы достичь внешней оболочки Луны и доставить семена гигантских растений на Малую Землю. В конце был напечатан адрес конторы, где можно было приобрести акции: «Улица Фертинга, дом № 3, контора № 373».
Нужно сказать, что сейчас уже в точности неизвестно, почему улица Фертинга носила такое название. Некоторые давилонские жители полагают, что когда-то на этой улице жил коротышка, которого звали Фертинг. По его имени и была названа улица. Другие объясняют возникновение названия улицы тем, что когда-то на ней селились лишь очень богатые коротышки, у которых было много фертингов, или, попросту говоря, денег. Правда, в тот момент, когда на Луну прибыл Незнайка, богачи на улице Фертинга уже не селились, так как к тому времени все они переехали в лучшие районы города, где было побольше света и свежего воздуха. На улице Фертинга были построены большие дома, в которых сдавались помещения для различных деловых контор. Владельцами этих контор были так называемые деловые коротышки, вся деятельность которых сводилась к выколачиванию фертингов из карманов других коротышек. Поскольку во всех конторах только и занимались, что выколачиванием фертингов, это название как нельзя больше подходило к улице.
Контора, которая была нанята Мигой и Жулио, помещалась на третьем этаже восемнадцатиэтажного дома и состояла из двух комнат. В первой комнате находился большой письменный стол с гладкой полированной крышкой, несколько мягких кожаных кресел, такой же мягкий диван, над которым в роскошной золочёной раме висела картина с изображением каких-то непонятных цветных кривулек и загогулинок. В углу комнаты стоял шкаф с прозрачной стеклянной дверцей, внутри которого хранился Незнайкин скафандр. Каждый посетитель конторы мог беспрепятственно подойти к шкафу и полюбоваться скафандром, в котором было совершено это беспримерное, невиданное до тех пор космическое путешествие.
Вторая комната была несколько меньше первой. В ней находились пять больших несгораемых сундуков и большой несгораемый шкаф для хранения денег. В несгораемых сундуках хранились акции общества – всего на сумму пять миллионов фертингов, то есть в каждом сундуке на один миллион.
Как только все акции были получены из типографии и спрятаны в сундуки, Мига и Жулио устроили первое заседание акционерного общества. На этом заседании Мига внёс предложение пустить в продажу два миллиона акций, а остальные три миллиона поделить между собой. Таким образом, у каждого из них окажется на целый миллион акций. Когда семена гигантских растений будут доставлены, они будут поделены на пять равных частей. Две части придётся отдать коротышкам, купившим акции, оставшиеся три части Незнайка, Мига и Жулио поделят между собой.
– А зачем нам семена? – спросил Незнайка.
– Продадим, – сказал Мига. – Мы ведь тоже должны подзаработать на этом дельце. Тебе тоже не помешают денежки.
Незнайка сказал, что будет вполне доволен, если удастся достать семена для лунных коротышек и выручить из беды оставшегося на поверхности Луны Пончика.
– Ну, если тебе не понадобятся деньги, мы возьмём их себе, – сказал Жулио.
На этом они и порешили, после чего перешли к распределению обязанностей. С общего согласия Незнайка был назначен кассиром, Мига – казначеем, а Жулио – председателем. Обязанностью кассира было сидеть в конторе и продавать акции, обязанностью казначея – хранить вырученные от продажи деньги, а обязанностью председателя – назначать заседания акционерного общества для решения неотложных вопросов.
Когда с этими вопросами было покончено, Незнайка вспомнил о Козлике и сказал, что хорошо было бы и для него придумать какую-нибудь должность. Мига сказал, что Козлика можно назначить швейцаром, но против этого возразил Жулио, который сказал, что швейцара иметь при конторе необязательно и лучше назначить Козлика рассыльным. Мига не согласился с этим и сказал, что рассыльному нечего будет делать в конторе, так как его некуда будет посылать, в то время как швейцар нужен для престижа, то есть для пущей важности: сразу будет видно, что контора солидная и никого надувать не собирается. Жулио сказал, что рассыльный тоже нужен для престижа, к тому же кто-нибудь может позвонить в контору по телефону и попросить доставить акцию на дом, если же никто звонить не станет, то можно будет посылать Козлика за газетами, за лимонадом или за какими-нибудь другими покупками.
Спор разгорался все больше и больше. Жулио стучал по столу кулаком, кричал, что он председатель и с его мнением должны считаться, а Мига кричал, что он казначей и не намерен выбрасывать деньги на оплату ненужной должности, а если с ним не согласны, то он выйдет из акционерного общества и заберёт свои акции. Незнайка пытался их успокоить, но у него ничего не выходило. Акционерному обществу грозил развал. Неизвестно, чем бы всё кончилось, если бы в дело не вмешался сам Козлик.
– Братцы, – сказал он, – не надо из-за меня ссориться! Сделаем так: я буду исполнять обе должности – и рассыльного и швейцара.
Спор, таким образом, прекратился. Все быстро пришли к соглашению, и на этом первое заседание акционерного общества было закончено.
Глава четырнадцатая
Альфа ответил, что хотя ни Солнце, ни Большая Земля не видны им, но об их существовании можно догадаться, наблюдая различные явления. Наличие приливов и отливов в морях, которые имеются на Малой Земле, бесспорно свидетельствует о существовании каких-то массивных тел, находящихся на известном расстоянии от поверхности Луны. Массы морской воды притягиваются как Солнцем, так и Большой Землёй, и по степени притяжения можно вычислить размеры этих тел и даже расстояния до них. Кроме того, существуют сверхчувствительные приборы, которые обнаруживают притяжение таких удалённых планет, как Меркурий, Венера, Марс или хотя бы Сатурн, что даёт возможность довольно точно определить их местоположение на небосводе. И это ещё не все, конечно. Имеющиеся в распоряжении астрономов радиотелескопы, гравитоноскопы и нейтриновизоры, для которых внешняя лунная оболочка не может являться препятствием, позволяют получать сигналы, идущие не только от Солнца или планет, но даже от далёких звёзд, что позволило лунным астрономам составить довольно подробную и точную карту звёздного неба.
В заключение Незнайка спросил, почему лунные астрономы или лунологи до сих пор не построили летательного аппарата, способного достичь внешней оболочки Луны. Мемега сказал, что постройка такого аппарата обошлась бы слишком дорого, в то время как у лунных учёных нет денег. Деньги имеются лишь у богачей, но никакой богач не согласится затратить средства на дело, которое не сулит больших барышей.
– Лунных богачей не интересуют звезды, – сказал Альфа. – Богачи, словно свиньи, не любят задирать голову, чтоб посмотреть вверх. Их интересуют одни только деньги!
– Да, да! – подхватил Мемега. – Богачи говорят: «Звезды – не деньги, их в карман не положишь и каши из них не сваришь». Видите, какое невежество! Для них имеет ценность лишь то, что можно съесть или спрятать в карман. Впрочем, не будем о них говорить!
Вся эта беседа, как было сказано, передавалась по телевидению. Телезрители остались очень довольны, так как не только посмотрели на пришельца из космоса, но и узнали много интересного для себя.
Помимо контракта, заключённого со студией телевидения, Мига и Жулио заключили договор с киностудией на съёмку фильма о прибытии космонавта. Незнайку снова одели в скафандр, подняли на большом вертолёте в воздух и сбросили вниз. Кинооператоры засняли, как он спустился вниз с парашютом. Потом было снято, как Мига и Жулио подбежали к упавшему Незнайке, помогли ему подняться, посадили в автомашину и повезли в гостиницу. Как Незнайка прибыл в гостиницу, как его встречали жители Давилона, как его осматривал доктор Шприц, – всё это было снято раньше, поэтому кинооператорам осталось запечатлеть на киноплёнке, лишь как Незнайка освободился от скафандра и предстают перед лунными зрителями в своём натуральном виде, то есть в обычной одежде.
В результате всех киносъёмок получился целый кинофильм, который показывали во многих кинотеатрах, а также по телевидению.
В те же дни в газетах стали появляться рассказы о произрастающих на Большой Земле гигантских овощах, фруктах, ягодах и вообще плодах. Рассказы эти обычно сопровождались занимательными рисунками: иногда это был рисунок с изображением коротышек, которые вытаскивали из земли огромную репку, свёклу или морковку; иногда это было изображение грядки, на которой росли огурцы величиной с коротышку; иногда изображение чудовищной дыни, тыквы или арбуза величиной с двухэтажный дом. На одном из рисунков была показана даже уборка фруктов, причём каждые абрикос, персик, слива или винная ягода с трудом помещались на грузовой автомашине. Поразив воображение читателей подобными рассказами и рисунками, Мига и Жулио опубликовали сообщение о том, что оставшийся на лунной поверхности межпланетный корабль нагружен семенами гигантских растений, которые можно было бы с выгодой использовать, если бы появилась возможность их оттуда заполучить. Тут же печаталось извещение об учреждении акционерного общества для строительства летательного аппарата, который мог бы достичь внешней оболочки Луны и доставить семена гигантских растений на Малую Землю. В конце был напечатан адрес конторы, где можно было приобрести акции: «Улица Фертинга, дом № 3, контора № 373».
Нужно сказать, что сейчас уже в точности неизвестно, почему улица Фертинга носила такое название. Некоторые давилонские жители полагают, что когда-то на этой улице жил коротышка, которого звали Фертинг. По его имени и была названа улица. Другие объясняют возникновение названия улицы тем, что когда-то на ней селились лишь очень богатые коротышки, у которых было много фертингов, или, попросту говоря, денег. Правда, в тот момент, когда на Луну прибыл Незнайка, богачи на улице Фертинга уже не селились, так как к тому времени все они переехали в лучшие районы города, где было побольше света и свежего воздуха. На улице Фертинга были построены большие дома, в которых сдавались помещения для различных деловых контор. Владельцами этих контор были так называемые деловые коротышки, вся деятельность которых сводилась к выколачиванию фертингов из карманов других коротышек. Поскольку во всех конторах только и занимались, что выколачиванием фертингов, это название как нельзя больше подходило к улице.
Контора, которая была нанята Мигой и Жулио, помещалась на третьем этаже восемнадцатиэтажного дома и состояла из двух комнат. В первой комнате находился большой письменный стол с гладкой полированной крышкой, несколько мягких кожаных кресел, такой же мягкий диван, над которым в роскошной золочёной раме висела картина с изображением каких-то непонятных цветных кривулек и загогулинок. В углу комнаты стоял шкаф с прозрачной стеклянной дверцей, внутри которого хранился Незнайкин скафандр. Каждый посетитель конторы мог беспрепятственно подойти к шкафу и полюбоваться скафандром, в котором было совершено это беспримерное, невиданное до тех пор космическое путешествие.
Вторая комната была несколько меньше первой. В ней находились пять больших несгораемых сундуков и большой несгораемый шкаф для хранения денег. В несгораемых сундуках хранились акции общества – всего на сумму пять миллионов фертингов, то есть в каждом сундуке на один миллион.
Как только все акции были получены из типографии и спрятаны в сундуки, Мига и Жулио устроили первое заседание акционерного общества. На этом заседании Мига внёс предложение пустить в продажу два миллиона акций, а остальные три миллиона поделить между собой. Таким образом, у каждого из них окажется на целый миллион акций. Когда семена гигантских растений будут доставлены, они будут поделены на пять равных частей. Две части придётся отдать коротышкам, купившим акции, оставшиеся три части Незнайка, Мига и Жулио поделят между собой.
– Продадим, – сказал Мига. – Мы ведь тоже должны подзаработать на этом дельце. Тебе тоже не помешают денежки.
Незнайка сказал, что будет вполне доволен, если удастся достать семена для лунных коротышек и выручить из беды оставшегося на поверхности Луны Пончика.
– Ну, если тебе не понадобятся деньги, мы возьмём их себе, – сказал Жулио.
На этом они и порешили, после чего перешли к распределению обязанностей. С общего согласия Незнайка был назначен кассиром, Мига – казначеем, а Жулио – председателем. Обязанностью кассира было сидеть в конторе и продавать акции, обязанностью казначея – хранить вырученные от продажи деньги, а обязанностью председателя – назначать заседания акционерного общества для решения неотложных вопросов.
Когда с этими вопросами было покончено, Незнайка вспомнил о Козлике и сказал, что хорошо было бы и для него придумать какую-нибудь должность. Мига сказал, что Козлика можно назначить швейцаром, но против этого возразил Жулио, который сказал, что швейцара иметь при конторе необязательно и лучше назначить Козлика рассыльным. Мига не согласился с этим и сказал, что рассыльному нечего будет делать в конторе, так как его некуда будет посылать, в то время как швейцар нужен для престижа, то есть для пущей важности: сразу будет видно, что контора солидная и никого надувать не собирается. Жулио сказал, что рассыльный тоже нужен для престижа, к тому же кто-нибудь может позвонить в контору по телефону и попросить доставить акцию на дом, если же никто звонить не станет, то можно будет посылать Козлика за газетами, за лимонадом или за какими-нибудь другими покупками.
– Братцы, – сказал он, – не надо из-за меня ссориться! Сделаем так: я буду исполнять обе должности – и рассыльного и швейцара.
Спор, таким образом, прекратился. Все быстро пришли к соглашению, и на этом первое заседание акционерного общества было закончено.
Глава четырнадцатая
Первые трудности
В тот же день, когда в газетах появилось сообщение об учреждении Акционерного общества гигантских растений, в городе Давилоне произошло очень важное событие, а именно: был ограблен банк, принадлежавший одной из крупнейших корпораций давилонских промышленников. Ограбление было совершено утром, спустя несколько минут после открытия банка, а через полчаса весь город уже трубил об этом. Рассказывали, что в налёте на банк участвовало до сорока грабителей, которые приехали на бронированных автомобилях и были вооружены не только пистолетами и винтовками, но даже пулемётами и ручными гранатами. Говорили, что при ограблении все служащие банка были убиты, кроме кассира, который спрятался в несгораемом сундуке. Во время перестрелки, которая завязалась между бандитами и полицейскими, несколько полицейских были укокошены, из бандитов же не пострадал никто, если не считать предводителя шайки, которому один из налётчиков отстрелил по ошибке ухо.
Во всём городе только трое коротышек ничего не знали о происшедшем. Это были Незнайка, Мига и Козлик. С самого утра они засели у себя в конторе в ожидании покупателей акций, а так как покупатели почему-то не являлись, им не от кого было узнать о том, что случилось. Вскоре, однако, в контору прибежал Жулио и рассказал об этой потрясающей истории.
– С грабителями теперь нет никакого сладу, – сказал он. – Того и гляди, ограбят нашу контору!
– А я боюсь не того, – сказал Мига. – Я боюсь, что теперь все будут говорить об этом ограблении банка, а о нашем акционерном обществе совсем позабудут. Никто и не подумает покупать акции.
Опасения Миги оказались не напрасными. В течение дня ни одна живая душа не заглянула в контору. На следующий день все газеты пестрели сообщениями об ограблении банка. В газетах опровергался слух, будто ограбление было совершено сорока или пятьюдесятью бандитами. Сообщалось, что бандитов было всего лишь двое. Они вошли в помещение банка как обыкновенные посетители, закрыли входную дверь и, угрожая пистолетами сотрудникам, велели всем им лечь на пол, лицом вниз, после чего приказали кассиру открыть несгораемую кассу. Как только перепуганный насмерть кассир выполнил приказание, они выгребли из кассы все деньги и спрятали их в чемодан, который принесли с собой. Посадив кассира в несгораемый сундук и пригрозив пристрелить его как собаку, если только он вздумает поднять тревогу, оба бандита взяли свой чемодан и вышли на улицу.
Это заметила одна из сотрудниц банка, которая, как и все остальные, лежала в тот момент на полу. Убедившись, что опасность ей не грозит больше, она дотянулась рукой до стола, за которым работала, и нажала кнопку электрического сигнала.
Сигнал был услышан полицейскими, которые по своему обычаю сидели в караульном помещении и играли в «козла». Прекратив моментально игру, они выскочили на улицу и увидели, как двое грабителей сели в автомашину и уехали. Полицейские тут же сели в полицейский автомобиль и стали преследовать удиравших бандитов. Заметив, что полицейские настигают их, один из грабителей выхватил пистолет и начал палить из него, стараясь прострелить шины полицейского автомобиля. Это ему удалось. Шина на одном из передних колёс лопнула. Автомобиль потерял управление и на всём ходу врезался в фонарный столб. В результате столкновения четверо полицейских расквасили себе носы, пятый же вывалился из машины и, стукнувшись о мостовую, свернул себе шею.
Это, правда, не помогло бандитам уйти от возмездия, так как ещё две автомашины, нагруженные полицейскими, включились в преследование. Началась перестрелка. Бандиту, который стрелял очень метко, удалось вывести из строя и эти обе машины, но полиция пустила в ход бронированные автомобили, вооружённые пулемётами. В конце концов бандиты были задержаны, но, ко всеобщему удивлению, у них вовсе не оказалось похищенных денег. Машина была тщательно обыскана, но чемодан с деньгами исчез, словно растаял в воздухе.
Доставленные в полицейское управление грабители отрицали свою вину, утверждая, что никакого чемодана они не видели, никакого банка не грабили и не думали даже грабить. На вопрос полицейского комиссара Пшигля, зачем им понадобилось, в таком случае, стрелять по полицейским машинам, они сказали, будто не знали, что их преследуют полицейские, а, наоборот, думали, что за ними гонятся бандиты.
Полицейский комиссар сказал, что все это увёртки, так как отличить полицейского от бандита не так уж трудно. В ответ на это стрелявший из пистолета сказал, что теперешнего полицейского не отличишь от бандита, так как полицейские часто действуют заодно с бандитами, бандиты же переодеваются в полицейскую форму, чтоб удобнее было грабить. В результате честному коротышке уже совершенно безразлично, кто перед ним: бандит или полицейский.
О чём ещё говорил полицейский комиссар Пшигль с задержанными, газеты умалчивали. Печаталось лишь, что похищенная из банка сумма очень велика и достигает трех с половиной миллионов фертингов. Сообщалось также, что в результате столкновения с бандитами семеро полицейских получили различные повреждения, один же из полицейских, по имени Шмыгль, порвал собственные штаны и потерял в суматохе каску.
В заключение почти все газеты предлагали читателям поделиться своими мыслями о случившемся. Каждому же, кто даст указания, которые помогут полиции обнаружить похищенные деньги, было обещано хорошее вознаграждение.
Нечего, конечно, и говорить, что читатели не замедлили поделиться своими мыслями. На следующий день в газетах было напечатано множество читательских писем. Вот одно из них:
Нечего, конечно, и говорить, что полицейские прежде всего захотели проверить, не находятся ли действительно похищенные деньги в шинах автомобиля. Намерение это, однако, не могло быть осуществлено, потому что автомобиль, на котором удирали бандиты, бесследно исчез. Начались лихорадочные поиски пропавшего автомобиля, в которые включилось чуть ли не все население Давилона.
Как только на улице останавливался чей-нибудь автомобиль, к нему тотчас же бросался какой-нибудь коротышка и вспарывал шины ножом. Такие действия объяснялись тем, что никто не знал в точности, какой марки была разыскиваемая машина. В конце концов все шины были порезаны, и автомобильное движение в городе прекратилось. Фирма, торгующая автомобильным бензином, терпела огромнейшие убытки.
Однако наибольшее внимание полиции привлекло письмо, в котором некий Сарданапал заявлял во всеуслышание, будто деньги похитили сами полицейские. Это заявление показалось полицейскому комиссару Пшиглю крайне оскорбительным, и он сказал, что не успокоится до тех пор, пока не засадит этого Сарданапала в кутузку.
Приказав подать ему адресную книгу, Пшигль принялся её листать и был до крайности удивлён, что не обнаружил в ней ни одного коротышки по имени Сарданапал.
– Фамилия явно вымышлена, – сказал Пшигль, – но для полиции это не может служить препятствием.
Явившись к редактору газеты, в которой было опубликовано это оскорбительное послание, Пшигль приказал предъявить подлинник письма, надеясь, что по штемпелю на конверте ему удастся установить, откуда письмо было послано. Письмо тут же нашли, но на его конверте не оказалось никакого штемпеля. Сотрудник, работавший в отделе писем, вспомнил, что письмо было получено не по почте: его принёс какой-то незнакомый субъект. На вопрос Пшигля, как выглядел этот субъект, сотрудник вспомнил лишь то, что он был лысый.
– Ах, вот что! – воскликнул Пшигль. – Так он, значит, был лысый? Для полиции этих сведений вполне достаточно. Не пройдёт и трех дней, как этот лысый будет у нас в руках!
Начались поголовные аресты всех лысых. На улице очень часто можно было наблюдать, как полицейский подходил к ни в чём не повинному коротышке и, приказав снять шляпу, изо всех сил дёргал за волосы. Если коротышка вопил от боли, полицейский отпускал его; если же коротышка терпел боль молча, полицейский подозревал, что перед ним лысый, скрывший свою лысину под искусно сделанным париком, и отправлял его на допрос в полицию.
В те дни полицейское управление работало с утра до ночи. Полицейский комиссар Пшигль с четырьмя своими помощниками – Диглем, Гиглем, Спиглем и Псиглем – непрерывно допрашивали прибывших со всех сторон городских лысых. Если несчастный лысенький коротышка не мог доказать, где он находился в момент ограбления банка, его тут же сажали в кутузку. Это было абсолютно ни с чем не сообразно, так как лысые подозревались вовсе не в ограблении банка, а лишь в том, что один из них написал это нелепое оскорбительное письмо.
В эти же дни началось несколько больших судебных процессов.
Первый судебный процесс был затеян владельцем дома № 47 по Кривой улице господином Куксом. Господин Кукс обвинял свою квартирантку госпожу Кактус в том, что она нарочно придумала, будто чемодан с деньгами зарыт во дворе принадлежащего ему дома, в результате чего возникли раскопки, приведшие к обвалу стены, и что сделала госпожа Кактус это якобы в отместку за то, что он берет с неё слишком большую квартирную плату.
Госпожа Кактус пыталась доказать, что никакого письма она не писала, и, в свою очередь, возбудила судебный процесс против редактора, напечатавшего в своей газете письмо, к которому она не имела никакого отношения.
Третий судебный процесс затеяли торговцы бензином, обвинившие фабриканта автомобильных шин Пудда в том, что он напечатал от имени коротышки Брехсона письмо, побудившее давилонцев (да и не одних давилонцев) портить друг другу автопокрышки. Тем самым фабрикант Пудл будто бы добился увеличения сбыта своей продукции, поскольку всем требовались новые шины, и нанёс непоправимый ущерб торговцам бензином.
Правда, бензинщикам не удалось заставить господина Пудла возместить понесённые ими убытки, так как выступивший на суде Брехсон засвидетельствовал, что никто не понуждал его посылать в газету письмо. Предположение же, что украденные в банке ценности спрятаны в шинах, он высказал лишь потому, что как раз перед этим смотрел по телевидению кинофильм о похождениях одной знаменитой воровской шайки, которая скрывала похищенные бриллианты в автомобильных покрышках.
Нашлись, однако, свидетели, которые заявили, что Пудл и Брехсон были знакомы между собой и их даже видели вместе в тот день, ко ГДР произошло ограбление банка. Дело, таким образом, на этом не кончи-, лось, и было назначено новое судебное разбирательство.
Обо всём этом печаталось в газетах, сообщалось по радио и телевидению. Публика ни о чём другом уже не могла ни думать, ни говорить, ни слушать. Все только и говорили, что об этих судебных процессах, об украденных деньгах, о пропавших чемоданах, о дохлых котах, о преследованиях, которым подвергались в городе лысые, и тому подобных вещах. О Незнайке, о космическом корабле, о гигантских растениях теперь никто даже не вспоминал. Всё это вытеснялось из памяти коротышек более новыми, свежими, животрепещущими событиями.
Видя, что никто не является в их контору для покупки акций, Мига страшно расстраивался и говорил, что если так пойдёт дальше, то их акционерное общество лопнет, и все они останутся нищими.
– Что ж, это вполне может случиться, – подтвердил Жулио. – Недавно в газете писали, что у нас чуть ли не ежедневно лопается какое-нибудь акционерное общество.
– А как они лопаются? – заинтересовался Незнайка.
Во всём городе только трое коротышек ничего не знали о происшедшем. Это были Незнайка, Мига и Козлик. С самого утра они засели у себя в конторе в ожидании покупателей акций, а так как покупатели почему-то не являлись, им не от кого было узнать о том, что случилось. Вскоре, однако, в контору прибежал Жулио и рассказал об этой потрясающей истории.
– С грабителями теперь нет никакого сладу, – сказал он. – Того и гляди, ограбят нашу контору!
– А я боюсь не того, – сказал Мига. – Я боюсь, что теперь все будут говорить об этом ограблении банка, а о нашем акционерном обществе совсем позабудут. Никто и не подумает покупать акции.
Опасения Миги оказались не напрасными. В течение дня ни одна живая душа не заглянула в контору. На следующий день все газеты пестрели сообщениями об ограблении банка. В газетах опровергался слух, будто ограбление было совершено сорока или пятьюдесятью бандитами. Сообщалось, что бандитов было всего лишь двое. Они вошли в помещение банка как обыкновенные посетители, закрыли входную дверь и, угрожая пистолетами сотрудникам, велели всем им лечь на пол, лицом вниз, после чего приказали кассиру открыть несгораемую кассу. Как только перепуганный насмерть кассир выполнил приказание, они выгребли из кассы все деньги и спрятали их в чемодан, который принесли с собой. Посадив кассира в несгораемый сундук и пригрозив пристрелить его как собаку, если только он вздумает поднять тревогу, оба бандита взяли свой чемодан и вышли на улицу.
Сигнал был услышан полицейскими, которые по своему обычаю сидели в караульном помещении и играли в «козла». Прекратив моментально игру, они выскочили на улицу и увидели, как двое грабителей сели в автомашину и уехали. Полицейские тут же сели в полицейский автомобиль и стали преследовать удиравших бандитов. Заметив, что полицейские настигают их, один из грабителей выхватил пистолет и начал палить из него, стараясь прострелить шины полицейского автомобиля. Это ему удалось. Шина на одном из передних колёс лопнула. Автомобиль потерял управление и на всём ходу врезался в фонарный столб. В результате столкновения четверо полицейских расквасили себе носы, пятый же вывалился из машины и, стукнувшись о мостовую, свернул себе шею.
Доставленные в полицейское управление грабители отрицали свою вину, утверждая, что никакого чемодана они не видели, никакого банка не грабили и не думали даже грабить. На вопрос полицейского комиссара Пшигля, зачем им понадобилось, в таком случае, стрелять по полицейским машинам, они сказали, будто не знали, что их преследуют полицейские, а, наоборот, думали, что за ними гонятся бандиты.
Полицейский комиссар сказал, что все это увёртки, так как отличить полицейского от бандита не так уж трудно. В ответ на это стрелявший из пистолета сказал, что теперешнего полицейского не отличишь от бандита, так как полицейские часто действуют заодно с бандитами, бандиты же переодеваются в полицейскую форму, чтоб удобнее было грабить. В результате честному коротышке уже совершенно безразлично, кто перед ним: бандит или полицейский.
О чём ещё говорил полицейский комиссар Пшигль с задержанными, газеты умалчивали. Печаталось лишь, что похищенная из банка сумма очень велика и достигает трех с половиной миллионов фертингов. Сообщалось также, что в результате столкновения с бандитами семеро полицейских получили различные повреждения, один же из полицейских, по имени Шмыгль, порвал собственные штаны и потерял в суматохе каску.
В заключение почти все газеты предлагали читателям поделиться своими мыслями о случившемся. Каждому же, кто даст указания, которые помогут полиции обнаружить похищенные деньги, было обещано хорошее вознаграждение.
Нечего, конечно, и говорить, что читатели не замедлили поделиться своими мыслями. На следующий день в газетах было напечатано множество читательских писем. Вот одно из них:
Полагаю, что чемодан с деньгами был выброшен грабителями из автомашины в тот момент, когда они увидели, что от преследования им не уйти. Рекомендую полиции обыскать все палисадники и дворы, мимо которых проезжали бандиты. Чемодан, без сомнения, будет найден в одном из указанных мною мест. Если чемодана там нет, то его, значит, уже кто-то нашёл, о чём тупоголовые полицейские могли бы догадаться и сами.А вот другое письмо:
С почтением читатель Гопс.
Прошу принять во внимание, что у бандитов могли быть сообщники. Пока безмозглые полицейские, высунув язык, гонялись на своих автомобилях по всему городу, сообщники припрятали денежки в надёжном месте. Там и ищите их.Вот письмо, в котором читатели подозревают в краже кассира:
С горячим читательским приветом Персик.
По нашему мнению, деньги украл кассир и устроил весь этот спектакль, чтоб отвести от себя подозрения. «Грабители» явились в банк, когда в кассе уже было пусто. Само собой разумеется, что ушли они из банка с пустым чемоданом, введя в заблуждение полицейских разинь, с чем их и поздравляем!Письма шли также и от читательниц:
Читатели Трухти и Лопушок.
Спешу уведомить, что похищенные деньги зарыты во дворе дома № 47 по Кривой улице. Желаю успеха в розысках и счастья в личной жизни. Ваша усердная читательница и почитательница госпожа Кактус. При сём сообщаю, что отлично печатаю на пишущей машинке, знаю кулинарию и умею играть на трубе.Вот письмо, в котором читатель Бузони сообщает важные сведения:
Думаю, что тупоголовые полицейские погнались не за теми, кто в действительности совершил кражу. Наша доблестная полиция опять съела галошу. Так ей и надо! Вознаграждение за сообщённые мною сведения прошу выслать по адресу: Крысиная горка, дом № 16, кв. 6.Ещё одно ценное свидетельство:
Бузони.
Деньги спрятаны в автомобильных шинах. Проверьте немедленно. Это обычная уловка бандитов.Было ещё и такое письмо:
Ваш искренний доброжелатель Брехсон.
Деньги стибрили сами полицейские. Это говорю вам точно.Сообщённые читателями сведения оказались весьма ценными для полиции, которая тут же приняла ряд необходимых мер. Во-первых, был арестован банковский кассир, и, хотя он клялся, что денег не похищал, полицейский комиссар Пшигль сказал, что оставит его под стражей, пока не отыщутся деньги. Во-вторых, были обшарены все палисадники и дворы по пути следования грабителей, но чемодан, как и следовало ожидать, обнаружен не был. В-третьих, двор дома № 47 по Кривой улице был весь изрыт полицейскими. Результат оказался следующий: 1) чемодан найден не был; 2) был найден один дохлый кот; 3) от смещения почвы рухнула стена дома.
Читатель Сарданапал.
Нечего, конечно, и говорить, что полицейские прежде всего захотели проверить, не находятся ли действительно похищенные деньги в шинах автомобиля. Намерение это, однако, не могло быть осуществлено, потому что автомобиль, на котором удирали бандиты, бесследно исчез. Начались лихорадочные поиски пропавшего автомобиля, в которые включилось чуть ли не все население Давилона.
Приказав подать ему адресную книгу, Пшигль принялся её листать и был до крайности удивлён, что не обнаружил в ней ни одного коротышки по имени Сарданапал.
– Фамилия явно вымышлена, – сказал Пшигль, – но для полиции это не может служить препятствием.
Явившись к редактору газеты, в которой было опубликовано это оскорбительное послание, Пшигль приказал предъявить подлинник письма, надеясь, что по штемпелю на конверте ему удастся установить, откуда письмо было послано. Письмо тут же нашли, но на его конверте не оказалось никакого штемпеля. Сотрудник, работавший в отделе писем, вспомнил, что письмо было получено не по почте: его принёс какой-то незнакомый субъект. На вопрос Пшигля, как выглядел этот субъект, сотрудник вспомнил лишь то, что он был лысый.
– Ах, вот что! – воскликнул Пшигль. – Так он, значит, был лысый? Для полиции этих сведений вполне достаточно. Не пройдёт и трех дней, как этот лысый будет у нас в руках!
Начались поголовные аресты всех лысых. На улице очень часто можно было наблюдать, как полицейский подходил к ни в чём не повинному коротышке и, приказав снять шляпу, изо всех сил дёргал за волосы. Если коротышка вопил от боли, полицейский отпускал его; если же коротышка терпел боль молча, полицейский подозревал, что перед ним лысый, скрывший свою лысину под искусно сделанным париком, и отправлял его на допрос в полицию.
В те дни полицейское управление работало с утра до ночи. Полицейский комиссар Пшигль с четырьмя своими помощниками – Диглем, Гиглем, Спиглем и Псиглем – непрерывно допрашивали прибывших со всех сторон городских лысых. Если несчастный лысенький коротышка не мог доказать, где он находился в момент ограбления банка, его тут же сажали в кутузку. Это было абсолютно ни с чем не сообразно, так как лысые подозревались вовсе не в ограблении банка, а лишь в том, что один из них написал это нелепое оскорбительное письмо.
В эти же дни началось несколько больших судебных процессов.
Первый судебный процесс был затеян владельцем дома № 47 по Кривой улице господином Куксом. Господин Кукс обвинял свою квартирантку госпожу Кактус в том, что она нарочно придумала, будто чемодан с деньгами зарыт во дворе принадлежащего ему дома, в результате чего возникли раскопки, приведшие к обвалу стены, и что сделала госпожа Кактус это якобы в отместку за то, что он берет с неё слишком большую квартирную плату.
Госпожа Кактус пыталась доказать, что никакого письма она не писала, и, в свою очередь, возбудила судебный процесс против редактора, напечатавшего в своей газете письмо, к которому она не имела никакого отношения.
Третий судебный процесс затеяли торговцы бензином, обвинившие фабриканта автомобильных шин Пудда в том, что он напечатал от имени коротышки Брехсона письмо, побудившее давилонцев (да и не одних давилонцев) портить друг другу автопокрышки. Тем самым фабрикант Пудл будто бы добился увеличения сбыта своей продукции, поскольку всем требовались новые шины, и нанёс непоправимый ущерб торговцам бензином.
Правда, бензинщикам не удалось заставить господина Пудла возместить понесённые ими убытки, так как выступивший на суде Брехсон засвидетельствовал, что никто не понуждал его посылать в газету письмо. Предположение же, что украденные в банке ценности спрятаны в шинах, он высказал лишь потому, что как раз перед этим смотрел по телевидению кинофильм о похождениях одной знаменитой воровской шайки, которая скрывала похищенные бриллианты в автомобильных покрышках.
Нашлись, однако, свидетели, которые заявили, что Пудл и Брехсон были знакомы между собой и их даже видели вместе в тот день, ко ГДР произошло ограбление банка. Дело, таким образом, на этом не кончи-, лось, и было назначено новое судебное разбирательство.
Обо всём этом печаталось в газетах, сообщалось по радио и телевидению. Публика ни о чём другом уже не могла ни думать, ни говорить, ни слушать. Все только и говорили, что об этих судебных процессах, об украденных деньгах, о пропавших чемоданах, о дохлых котах, о преследованиях, которым подвергались в городе лысые, и тому подобных вещах. О Незнайке, о космическом корабле, о гигантских растениях теперь никто даже не вспоминал. Всё это вытеснялось из памяти коротышек более новыми, свежими, животрепещущими событиями.
Видя, что никто не является в их контору для покупки акций, Мига страшно расстраивался и говорил, что если так пойдёт дальше, то их акционерное общество лопнет, и все они останутся нищими.
– Что ж, это вполне может случиться, – подтвердил Жулио. – Недавно в газете писали, что у нас чуть ли не ежедневно лопается какое-нибудь акционерное общество.
– А как они лопаются? – заинтересовался Незнайка.