Охотников Сергей. Дочь колдуна

   – Зайдем? – спросила Оливия и, не дожидаясь ответа, потянула на себя дверь с большим витражным стеклом.
   Ник последовал за девочкой. Внутри запахи усилились многократно и просто сбивали с ног. Николас, не избалованный сладким, совершенно потерял самообладание и пошел к витрине безвольно, как зомби. Прямо на него смотрели небольшие конфетки из марципана, глазированного шоколадом. Казалось, они похожи на золотые кошачьи глаза. Оливия совершенно не растерялась. Девочка направилась прямиком к прилавку и стала в очередь за почтенной госпожой в пышном темно-сером платье. Перед ними была только пара мальчишек в синей форме. Они взяли по куску шоколадного торта и сели за столик пить чай.
   Николас подошел к самой витрине и нежно прошептал:
   – Вкусняшечки мои.
   Конфеты едва заметно подпрыгнули на полке. На мгновение мальчик почти решился приказать вкусняшечкам подняться в воздух и залететь к нему прямо в рот, но обернулся на Оливию – дочь колдуна погрозила ему пальчиком. Николас зажал нос и сделал пару глубоких вдохов. Магия марципанов нехотя отпустила свою жертву. Успокоившись, Ник начал искать взглядом предметы, подходящие для именования. На ближайшем столике оставались неубранные приборы. Тарелка и чайная ложечка не отозвались на свои имена. А еще из-под салфетки выглядывала большая серебряная монета с изображением усатого господина.
   – Привет, Франц, – прошептал Николас.
   И серебряный талер, звякнув, выполз из-под бумажной салфетки.
   «Неужели все деньги отзываются на имя императора? Это ведь как разбогатеть-то можно!» – эта мысль ярко вспыхнула в голове мальчика, но он тут же ее устыдился. Ведь колдун не бандит или разбойник, и ему брать чужое нехорошо. Или колдуну тоже можно? Впрочем, дальше мысли Николаса не пошли, их ход прервала Оливия. Девочка купила по паре марципанов и пирожных, а служанка в белоснежном чепце уже наливала чай для новых гостей. Ник заулыбался и начал дышать носом.
   Сидя за столиком у окна и уплетая марципан, мальчик думал, как прекрасно быть колдуном. Он смаковал каждую крошку и глядел сквозь стекло на редких прохожих. Оливия доела первой и поторопила Ника:
   – Идем! У нас сегодня еще дела.
   Николас проглотил последний кусочек сладости и выбрался из-за стола. После кондитерской ребята пошли дальше через центр города, но быстро поняли, что впечатлений на сегодня уже достаточно, и повернули обратно. Тогда-то Ник и увидел знакомую серебряную монетку с портретом императора. Она катилась по улице вслед за детьми.
   – Ничего себе! – воскликнул мальчик. – Он ко мне привязался…
   Но тему не суждено было развить. Навстречу ученикам колдуна шла парочка парней в синей форме, тех самых из кафе. Один из них, краснощекий и кудрявый, криво улыбнулся и направился к Оливии.
   – Мадемуазель, вы, как я погляжу, недавно в городе, – начал он.
   – Извини, у нас нету времени на болтовню со школьниками, – дочка колдуна даже не посмотрела на краснощекого и хотела пройти мимо.
   Но тот схватил девочку за руку:
   – Там, откуда вы приехали, не учат хорошим манерам? Отпусти своего слугу, и я преподам тебе урок!
   Для Николаса мир остановился. Живот наполнился злым холодом, который так и толкал броситься на обидчиков с кулаками. Оба парня были на голову выше Ника, к тому же драка не слишком подходящее занятие для колдуна – мысли пронеслись стремительно, даже не успели воплотиться в неслышные слова, но дело свое они сделали. Николас вскинул руку и прошептал:
   – Франц, удар!
   Серебряный талер стремительно взлетел и попал Краснощекому в лоб. Удар получился злой, хлесткий. Ребро монеты рассекло кожу, из ранки потекла кровь. Краснощекий вскрикнул, отступил на шаг. Потрогал лоб, увидел кровь на руках и сделался белым, как простыня.
   – Герхард, что это было?! – воскликнул его товарищ.
   Он стоял чуть поодаль и переводил недоумевающий взгляд с Ника на Оливию и дальше, на рассеченный лоб друга.
   – Колдовство… – зловеще прошептала Оливия. – Я же говорила, не лезьте.
   Серебряный талер в это время подкатился к ногам Ника, описал полукруг и замер у левого ботинка. Прямо как дрессированная собака.
   «Молодец, Франц, хороший мальчик!» – мысленно проговорил Ник. Когда-то он видел, как мастер Верден на ткацкой фабрике обращается со сторожевыми псами. Талер едва заметно подпрыгнул на месте, как будто мог слышать мысли мальчика.
   – Не смеем задерживать благородных господ, – процедила Оливия со всем доступным презрением и спокойно прошла мимо парней в синей форме.
   Ник поспешил за ней. Школяры еще пару минут смотрели вслед победителям.
   – Что, и вправду, колдовство? – спросил Герхард.
   – Не может быть… – отвечал его товарищ, – скорее камень с крыши упал… Или, может, он так ловко талер кинул?
   – Вряд ли… Обычный пацан, на ассасина не похож.
   А Ник и Оливия шли домой не задерживаясь. На мальчика накатила невероятная усталость. Ноги стали ватными.
   – На тебе лица нет, – проговорила Оливия.
   – Просто устал…
   Наконец ребята добрались до особнячка на Ан дер Мауер. Ник ухватился за кольцо в длинном носу чугунной головы карлика и громко постучал. Потом толкнул тяжелые ворота. Створка не поддавалась. Тогда Николас снова взялся за кольцо. Постучал еще пару раз. Оливия не выдержала и пронзительно закричала:
   – Гугенхайм, открывай!
   Ворота как по волшебству отворились. А из дома выбежал странный дворецкий.
   – Тысяча извинений, тысяча извинений! – кричал он. – Был в подвале, не слышал. Но вы все правильно сделали. Если что, так и орите: Гугенхайм! Я свое имя из-под земли расслышу. Это что-то вроде специального дверного колдовства!
   – Что ж вы так, – укоризненно проговорила Оливия. – Николасу плохо.
   – И вовсе мне не плохо, – поспешил возразить Ник.
   Но тут в глазах у него потемнело, земля под ногами закачалась. Гугенхайм подхватил мальчика и занес в дом. Ник успел заметить, что серебряный талер не стал заходить в ворота. Он попрыгал у входа, как будто не мог переступить невидимую черту, а потом укатился.
   Очнулся Николас в гостиной на Троне. Оливия кормила его горячим мясным бульоном. Мастер Гримгор стоял у окна.
   – Я очень сглупила, папочка, – говорила Оливия. – Рассказала этим мальчишкам, что мы колдуны.
   – Не стоит переживать, – успокоил дочку мастер Гримгор. – Школяры наверняка тебе не поверили.
   – Но они же видели, как Ник колдовал! – не унималась девочка.
   – Забываешь про Тень, – покачал головой колдун. – Уверен, эти хулиганы смотрели только на тебя.
   – Это точно! – ответила Оливия с некоторой гордостью.
   – В общем, забудь про школяров, они для нас не опасны, – подвел итог мастер Гримгор. – Меня больше беспокоит этот серебряный талер.
   – Но почему? – вмешался в разговор Николас.
   – Видите ли, мои ученики, – колдун взял менторский тон и прошелся по гостиной. – У вас тоже есть Тени. Они пока совершенно дикие, необученные, могут отводить вам глаза или даже колдовать сами.
   – Ничего себе! – хором воскликнули ребята.
   – Именно! – подтвердил мастер Гримгор. – Скоро ваши силы возрастут многократно, поэтому вы должны приручить свои тени. Сделать их союзниками. Подумайте только, что если бы за Ником увязался не серебряный талер… А, скажем, городская ратуша или кафе Нидерегера?
   Ученики ошарашенно хлопали глазами. Развивая успех, колдун продолжил:
   – Однажды моя Тень заставила вращаться крылья ветряной мельницы. Наутро я проснулся дряхлым старичком. Никто из моих родственников-колдунов не мог понять, в чем дело. Ведь мельница может крутиться без всякого колдовства. Мне повезло, что в тот день ветер совершенно стих и магию удалось обнаружить.
   – Бр-р-р! Страшная история, – воскликнула Оливия. – А как же нам приручить свои тени?
   – Это не просто, – отвечал колдун. – Вы должны постоянно следить за собой. Особенно тогда, когда вы чем-то заняты и совершенно не должны отвлекаться. Когда увлечены делом или развлечением. В такие моменты, если быстро скосить глаза вправо, можно увидеть свою Тень. Она похожа на обычную, на тонкий черный и стремительный силуэт.
   Оливия попробовала быстро скосить глаза и расстроенно проговорила:
   – Ничего не получилось.
   Колдун улыбнулся:
   – Придется пробовать и долго тренироваться. Но видеть Тень недостаточно, нужно именовать ее!
   – У Тени есть имя? – удивился Ник.
   – Конечно! – ответил мастер Гримгор. – Причем я знаю, что Тень Оливии зовут Милашка Оли. В семьях колдунов принято в определенные моменты называть ребенка специальным именем. Оно приживается и переходит к Тени.
   – Милашка Оли! Фу, какая гадость! – скривила губки Оливия.
   Колдун рассмеялся, а потом добавил:
   – Тебе, Николас, придется самому узнать имя своей Тени. Это что-нибудь из твоего детства. Какое-нибудь прозвище, а может быть, ласковое имечко. Подумай хорошенько, и у тебя все получится.
   Ник тяжело вздохнул. Задание казалось нелегким. Колдун и его ученики еще долго говорили про тени, обсуждали сегодняшнюю вылазку в город, поэтому легли поздно.

6. Инструкции и доказательства

   Изабелла Вальдес остановилась в новейшем отеле, построенном возле железнодорожного вокзала. До старого города здесь было рукой подать. К тому же в номере имелась отличная ванная с подогревом воды. И, самое главное, телеграфная линия.
   Сеньорита Вальдес была облачена в легкомысленное розовое цветочное платье. Она сидела за клавесином и наигрывала мелодию из оперетты. На столике, рядом с бокалом бургундского, лежала подробная карта Любека. Весь центр города был заставлен серебряными фигурками животных. Каждая зверушка связана с хитроумным шпионским заклинанием, замаскированным под монетку. Изабелла разбросала их по всему городу. Ох и непросто же будет отчитаться за редкий реквизит. Сеньорита Вальдес сделала большой глоток вина и попробовала еще раз сыграть самую сложную мелодию.
   Неожиданно одна из фигурок, маленькая серебряная черепашка, пришла в движение и едва заметно переползла по карте. Сеньорита Вальдес засекла это незначительное событие и рывком поднялась из-за клавесина. Залпом допила вино, сняла платье, бросила его в мусорное ведро и облачилась в черную униформу. На людях Изабелла никогда не показывала свои слабости и склонности, никогда не одевалась, как девушка. По-другому сделать карьеру в инквизиции было невозможно.
   Черепашка еще немного проползла. Сомнений быть не могло – вынужденные каникулы закончены. Кто-то применил колдовство в самом центре города, причем в кондитерском магазине! Первым делом Изабелла подошла к телеграфному аппарату, убрала футляр орехового дерева, села в кресло и отстучала ключом сообщение:
   – Моим друзьям Т. Лучшая охота на лис сейчас в Любеке.
   Впрочем, Лиса Изабелла Вальдес рассчитывала поймать в одиночку. Согласно инструкции, при обнаружении колдуна, нарушившего мирный договор, следовало немедленно извещать Трибунал. Но Изабелла действовала по-своему. Донос на колдуна-кукольника она получила месяц назад. Некий бургомистр Барденхофф, схваченный судебными приставами, выложил занятную историю про кукольный театр и чудесные превращения. Здесь пахло чрезвычайно сильным и сложным колдовством. Изабелла начала расследование, ей удалось выйти на след колдуна и установить его личность. Игнатий Гримгор, по прозвищу Карпатский Лис, успел попортить кровь многим, очень многим. Поимка такого колдуна – гарантированное повышение для инквизитора. Если же удастся оставить с носом Трибунал, Изабелла станет среди коллег настоящим кумиром. Как же ненавидели инквизиторы всех этих заморских чародеев и их неблаговидную роль!
   По мирному договору было запрещено все колдовство, кроме необходимого для выживания самого колдуна. Также разрешались примитивные ритуалы. Такие, как северное шаманство. За исполнением договора следил Трибунал. Причем в него входили колдуны четырех крупнейших мировых держав. Устройство и правила Трибунала отличались спутанностью и противоречивостью. Но в общем все сводилось к тому, что на землях империи колдунов-нарушителей ловили иноземные эмиссары. По одному от Руси, Британии и Лемурии^[1]. Расследование они могли вести только совместно с инквизицией, которая их не жаловала, но сотрудничать с ними была вынуждена.
   Жалкие трусливые предатели – вот кем считала этих колдунов Изабелла! А потому сеньорита Вальдес сперва хорошенько подготовилась к поимке Карпатского Лиса. А уж потом, как и положено по инструкции, вызвала Трибунал.
   Закрыв футляр телеграфа, Изабелла нажала кнопку электрического звонка. Всего через минуту в дверь постучался заранее прикормленный коридорный. Госпожа инквизитор велела подать свой экипаж. Очень скоро черная карета понесла сеньориту Вальдес в город. Через Голштинские ворота и дальше к городской ратуше. Старинное здание неприветливо ощетинилось зелеными зубьями башенок, но Изабелла не обратила на них внимания, ровно как и на стражу. Она легко взбежала по ступенькам и ворвалась в кабинет обер-бургомистра.
   – Изабелла Вальдес, имперская инквизиция, особый отдел! – представилась девушка в расчете на громкий эффект.
   Но ее встретили серые и холодные, как Балтийское море, глаза градоначальника. Это был маленький сухой старичок, одетый по старинной моде и в напудренном парике.
   – Чем могу служить? – сухо поинтересовался обер-бургомистр.
   – Мне потребуется рота городской стражи, палач и эшафот! – выпалила Изабелла. – Речь идет о поимке опасного колдуна!
   – Могу отрядить вам в помощь сержанта Горденмахера, – спокойно отвечал старик. – Стражи у нас целой роты и в лучшие-то времена не набирается. Не то что сейчас… Половина по случаю лета квартирует за городом. Кто-то отправлен в Травемюнде. Четверо больны. У одного жена на сносях.
   – А кошки и собаки ни у кого не хворают? – поинтересовалась Изабелла.
   – Об этом не осведомлен. – Обер-бургомистр и глазом не повел, только кашлянул сухо в кулачок.
   – Издеваетесь?! – не выдержала сеньорита Вальдес. – Так сами пойдете под суд за укрывательство!
   – На все воля божья, – отвечал старик, – только в подвластном мне ганзейском городе все тихо да чинно. Никаких колдунов. Ежели расследование изволите, то в помощь вам сержант Горденмахер. А коли доказательства изыщутся, то тогда палача можно и народ из отпусков созывать. Иначе не по закону.
   Глядя на старичка, Изабелла понимала, что такого не запугать и не подкупить. И так одной ногой в могиле. Обер-бургомистр, казалось, уловил эти мысли и добавил:
   – Вижу, поспешать изволите. Так я могу магистрат собрать. Пусть проголосует. Тогда, может, и решится вопрос скорее. Только, сами понимаете, половина консулов старые да хворые, пока их дозовешься…
   Слушать это было решительно невозможно.
   – Будут вам доказательства колдовства, в полном объеме! – прорычала сеньорита Вальдес, вышла прочь и хлопнула дверью.
   Спустившись по лестнице, Изабелла на всякий случай спросила у одного из стражников:
   – А где я могу найти сержанта Горденмахера?
   Вместо ответа гвардеец указал на здоровенного бугая в дальнем конце холла. Высокий, плотный и румяный парень играл с рыжим котенком и, казалось, совершенно не видел ничего вокруг. Сеньорита Вальдес презрительно фыркнула и покинула ратушу.
   – Совсем страх потеряли! Доказательства им нужны, – зло бормотала девушка.

7. Тролли в городе!

   На следующий день Ник и Оливия совершенно освоились с городским колдовством. С самого утра они бродили по городу, наведывались даже на рыночную площадь. В толпе именовать предметы было даже проще. Никто на них не смотрел. А если какой-нибудь чайник или веник пошевелился, значит, его просто случайно толкнули – не иначе. Особым шиком считалось объявить в голос:
   – А что это у вас за селезень, госпожа? Не селезень, а прям павлин! – и чуть коснуться птицы. После обеда случилось кое-что примечательное. На пути ребят попался лоток со свежими голландскими цветами. Конечно же, Оливия решила их анимировать.
   – Представляешь, цветочница вернется, а ее тюльпаны и розочки уже расставлены по букетам! – воскликнула дочь колдуна.
   Нику эта затея с самого начала не понравилась. Но делать нечего, нужно было прикрывать Оливию. Мальчик остановился у парадного входа высокого серого дома и стал ждать. Дочь колдуна слишком увлеклась, она напевала под нос нечто радостное и деревенское, шептала цветам ласковые имена. В этот момент из посудной лавки вышла румяная женщина в белом голландском чепце. Ник не сразу понял, что это цветочница, а когда понял, было поздно – женщина шла прямиком к своему лотку, Оливия ее не замечала. Николас был слишком далеко. И тут мальчик заметил ведро. Но не какое-то там обычное жестяное ведро, а лично проименованную Великую Бадью.
   – На бок! Катись! – скомандовал Николас.
   Бадья повиновалась и грохоча полетела под ноги цветочницы. Женщина запнулась, Оливия наконец-то отвлеклась от анимации.
   – Какие у вас тюльпаны миленькие, – уверенно сказала девочка. – Жаль, мне нужны розовые, а у вас таких нет. – Оливия с гордым видом удалилась. Ник деанимировал Великую Бадью и пошел следом.
   А еще по заданию мастера Гримгора ребята помогали друг другу следить за своими Тенями. Для этого нужно было попытаться проделать небольшое колдовство незаметно для другого и наблюдать, какое у него выражение лица и взгляд. Если магия проходила совершенно незамеченной, значит, глаза отводила Тень! А выражение лица – оставленный ею след! Николас говорил Оливии:
   – Твоя Милашка Оли очень смешно выпячивает губу!
   – Ерунда! – отзывалась девочка. – У меня все в порядке с губами. А вот твоя Тень так серьезно трет лоб, что прям умора!
   Ник только головой качал. Вроде никогда не трогал лоб. Ближе к вечеру по улицам поползли слухи. О том, что в городе объявились настоящие тролли. Вроде бы их было только двое. Огромные, поросшие мхом и грибами, они появились неизвестно откуда, напали на карету и на булочную. Совсем недавно Николас ни за что не поверил бы в троллей. Но если есть колдуны и живые куклы, то прочая сказочная нечисть тоже может бродить по земле или прятаться в пещерах.
   – Нужно скорее рассказать все мастеру Гримгору, – решил Николас.
   – Хорошо, идем домой, – просто согласилась Оливия.
   – Что ж не предложишь сперва разыскать троллей?
   Девочка только хмыкнула:
   – С папой мы гораздо быстрее их найдем!
   Ребята поспешили домой и уже скоро пересказывали городские новости мастеру Гримгору.
   – Полагаю, этих троллей зовут Гунар и Сигурд, – задумчиво проговорил колдун.
   – Так это ты напустил их на город? – восхищенно воскликнула Оливия.
   – С чего бы мне это делать? – удивился мастер Гримгор. – Просто тролли в Любеке известные. Когда-то Швеция не была частью Империи и даже пыталась ее завоевать. В набеги северные колдуны брали с собой разную нечисть. Уничтожить тролля обычным оружием, без осадных машин и артиллерии, слишком сложно, поэтому имперские колдуны хитростью выведывали имена и просто превращали троллей обратно в камень. Здешних звали Гунар и Сигурд. Когда они окаменели, по их спинам проложили Голштинский мост.
   – Ничего себе! – проговорил Ник.
   – Получается, кто-то залез под мост и оживил троллей? – Оливия задумчиво выпятила губу.
   – Кто-то, кто хорошо знает историю колдовства, – добавил мастер Гримгор. – Вот только чего хочет этот знаток?
   Следует признать, что троллей тоже интересовал этот вопрос.
   – Не понимаю, – говорил Сигурд, – зачем нас оживили, если людей есть нельзя. Рушить город тоже нельзя.
   Этот тролль, молодой и мелкий, по меркам своего народа, ростом был всего метра три. Бороду имел квадратную, окладистую, моховую. От долгого сидения под мостом его большой нос покрылся ракушечными бородавками. Что у троллей считалось красотой неописуемой.
   – Одни беды от этих человечков. Я бы лучше камнем пару тысяч лет просидел. Глядишь, и вымерли бы они, как древние ящеры, – отвечал Гунар.
   Этот был бы с двухэтажный дом, если бы не сутулился так сильно. На спине тролля образовалось не пойми что из булыжника и строительной арматуры. Все лицо Гунара было покрыто ракушками, а длинная борода из водорослей свисала на грудь.
   – Все-таки камнем вечно сидеть – не дело. Так хоть суставы кремниевые разомнем, – Сигурд подпрыгнул, словил лапищей низколетящую ворону и отправил в зубастую пасть.
   От его приземления булыжник выскочил из мостовой и смачно впечатался в стену дома. На третьем этаже кто-то отдернул шторы и тут же с диким криком задернул. В общем, тролли тихо, мирно гуляли по городу. Никого не трогали. Как им и было велено. Один домик они, правда, сломали. Когда обезумевшая от вида великанов лошадь понесла коляску с почтенной женой банкира, Сигурду пришлось срочно убираться с пути, и он врезался спиной в одноэтажную пристройку. Впрочем, ей и так пора было на снос.
   – Разучились человечки строить, – пожал плечами Сигурд.
   Мирная беседа троллей казалась горожанам лютым устрашающим рыком, от которого дрожали стекла в рамах. Таким образом, при ничтожных разрушениях города все только и говорили, что о нашествии жестоких чудовищ и великанов. Пару раз на троллей выходила городская стража. Пытались стрелять и даже колоть штыками. Пули звонко отскакивали от каменных животов и лбов.
   – Человечки нарываются, – беззлобно проговорил Сигурд. – Если нос поцарапают, я за себя не отвечаю.
   Тогда Гунар осторожно сгреб ладошками одного из стражников и проговорил на ломаном датском:
   – Потише, малыш. Не зли моего друга.
   Несмотря на осторожность, тролль переломал сержанту пару ребер. А по-датски бедняга все равно не понимал.
   К вечеру Сигурд и Гунар ушли с городских улиц. Стража искала троллей, патрулировала с факелами и держала оборону на центральной площади. Так что, когда инквизиторская карета подкатила к ратуше, Изабелла смогла оценить бедственное положение городской администрации. На этот раз с сеньоритой Вальдес беседовал не сам обер-бургомистр, а его заместитель. Этот упитанный господин без возражений согласился предоставить Изабелле три десятка стражей и палача.
   – Пусть завтра с утра ждут меня перед ратушей, – велела госпожа инквизитор и удалилась довольная. Все шло по плану. И времени до прибытия Трибунала было достаточно.

8. Планы в действии

   Ночь прошла спокойно, и с утра ученики колдуна снова отправились в город. За воротами их ждал старый знакомый – серебряный талер.
   – Вот ты где! – воскликнул Ник, когда монетка выкатилась ему навстречу. – А ну, ко мне, Франц! Вернемся – покажу тебя мастеру Гримгору.
   Талер легко запрыгнул в руку мальчика и отправился в карман куртки. На улицах было тихо и безлюдно. Видимо, тролли и горожане спрятались, выжидая. Поэтому ребята отправились на рынок, прямо за свежими новостями. Шли прямиком и не отвлекаясь. Все мало-мальски полезные предметы в окрестностях дома они уже приручили. В общем, дорога оказалась непривычно короткой и скучной. Сам рынок тоже разочаровал. В полупустых рядах торговали самые отчаянные и те, чей товар слишком быстро портится. Чтобы послушать сплетни, ребятам даже пришлось свернуть в мясной ряд, куда Оливия не ходила из-за мерзкого сладковатого запаха. Сегодня, впрочем, он был не так силен. Жертва оказалась напрасной – никто в мясном ряду, да и на всем рынке не знал, где сейчас напавшие на город чудовища и что они замышляют.
   – Даже тролли в этом городе скучные, – возмущенно заявила Оливия на выходе из рынка.
   И тут они появились! Огромные, уродливые тролли. Тот, что поменьше, пошел крушить ларьки и палатки. Завизжали торговцы. В воздух взлетел зеленый веер капусты и салата, за ним тележка с репой. Другой тролль – большой, сутулый, заросший водорослями, перешагнул через прилавки и остановился рядом с застывшими в ужасе ребятами. Мгновение он смотрел на них, потом пробормотал что-то и загреб длинной каменной рукой Оливию. Девочка заверещала, а тролль развернулся и длинными шагами пошел прочь. Только тогда с Ника спало оцепенение. Он быстро окинул взглядом разгромленный рынок и заметил небольшую тележку молочника. Уже знакомую, Николас именовал ее вчера.
   – Фаэтон, вперед! – воскликнул мальчик.
   Тележка разогналась, а Ник уже поднял в воздух килограмм молодой картошки. Мальчик совсем не боялся, что его уличат. Картофельный град обрушился на каменную спину, одновременно тележка на огромной скорости врезалась в массивную, заросшую мхом лапу тролля. Человека такой удар сбил бы с ног, тролль лишь на мгновение замер, глянул на Ника через плечо и легонько толкнул тележку. Та полетела обратно на бешеной скорости, гремя и скрепя. Николас попытался отпрыгнуть, получил колесом пониже спины и пребольно упал на брусчатку. Мир зашатался и наполнился золотыми искорками. Мальчик взялся за голову и попробовал подняться. Когда он смог это сделать, тролля уже и след простыл. Ник совершенно обезумел от горя и обиды. Чудовище утащило Оливию, а он не смог ничего сделать! Нужно было назвать имя тролля, сделать ему деанимацию! Какой же я идиот! Что же скажет мастер Гримгор?