Оксана Панкеева. Обратная сторона пути

   Над этим вопросом он и ломал себе голову до возвращения Шеллара. А едва лишь советник, вдоволь налазившийся по подземельям и собравший на свою персону всю имевшуюся там грязь и паутину, возник в облачке телепорта, необходимость ломать голову была тут же переложена на него.
   – Нашел что-нибудь? – поинтересовался Харган, наблюдая, как Шеллар аккуратно отряхивается и добывает из кармана гребешок.
   – К сожалению, ничего такого, что могло бы дать пищу для дальнейших умозаключений, – признался советник. – Мы прошли до самого выхода. Снаружи обнаружили следы пятого человека – видимо, заказчик показал наемникам вход – и даже немного прошлись по этим следам, но на мощеной дороге они оборвались. Единственное, что могу сказать, – заказчик не стал ждать у входа, а сразу же ушел. Либо они договорились встретиться где-то еще, либо он просто знал, что эти четверо господ живыми не вернутся… Кстати, что сказали по этому поводу они сами?
   – Он должен был ждать, – уныло сообщил Харган. – Значит, все-таки знал. Что еще?
   – Я рассмотрел следы, но ничего особенного в них не нашел. Обувь – ничем не примечательная и совершенно новая. Походка без особых примет, обычная, ровная. Не хромает, не шаркает, стопу не выворачивает.
   – Собаку по следу не пускали?
   – Не стали зря мучить животное. Над дорогой, где заканчиваются следы, так щедро рассыпан перец, что даже я, не будучи собакой, его унюхал. Брат Константин поищет свидетелей, может, кто-то этого старика видел, но я бы не возлагал на это особых надежд. Даже если кто и видел, вряд ли поспешит делиться наблюдениями с нашими людьми. Я заметил, в Эгине население настроено весьма враждебно. Помнится, ваши ребята там знатно порезвились, что не прибавило им народной любви и уважения.
   – Значит, обещал ждать и ушел… – задумчиво повторил Харган. – Ты думаешь, проверка?
   – Думаю, да.
   – А версия брата Константина насчет провокации тебе кажется недостойной внимания?
   Шеллар закончил вычесывать из волос паутину и дохлых мух и, протерев гребешок носовым платком, бережно спрятал в карман.
   – Для того чтобы начать рассматривать эту версию, – бесстрастно пояснил он, – мы должны сначала принять за исходную посылку, что противник осведомлен о нескольких фактах. Во-первых, о расположении всех излучателей. Во-вторых, о планирующемся перемещении одного из них. В-третьих, о месте, куда мы намереваемся его переместить. Кроме того, чтобы организовать подобную провокацию с одним конкретным излучателем, противник должен иметь возможность добраться до остальных трех и не иметь возможности добраться до этого одного. Не слишком ли много допущений?
   – Не знаю, – мотнул головой наместник. – Ничего не знаю и боюсь даже предполагать. А проверить как-то можно?
   – Конечно. Попросим брата Чаня, пусть даст задание своему агенту в Лондре…
   – Сам займешься. Я уже не успею.
   Шеллар, занесший было спичку, чтобы разжечь трубку, остановился с поднятой рукой и несколько секунд внимательно всматривался в собеседника. Затем все же чиркнул спичкой и вежливо уточнил:
   – Вы по-прежнему намерены отбыть сегодня?
   – А чего ждать? Я уже выбрал портал, назначил нового первосвященника и хорошенько вздрючил остальных. Надеюсь, этой профилактики им хватит до моего возвращения.
   – Вы сегодня не спали ночь, – серьезно сообщил советник, как будто Харган этого сам не знал. – Вы только что отработали три поднятия, не считая множества телепортов за последние сутки. И вы очень нехорошо выглядите.
   – Я не устаю от телепортов, – ворчливо откликнулся наместник. Это, конечно, нельзя было назвать чистой правдой, все зависело от количества, но так хотелось хоть что-то возразить…
   – Значит, по остальным вопросам возражений нет, – заключил коварный Шеллар. – Как вы себя чувствуете? Так же, как выглядите?
   – Прекрати занудствовать! – огрызнулся Харган. – Я совершенно здоров и не особенно устал, а плохое настроение – это не проблема. Вернее, проблема, но не моя, а окружающих.
   Советник понимающе шевельнул бровями и словно невзначай – а Харган мог поклясться, что нарочно! – потер переносицу.
   – В этом тоже мало хорошего, – произнес он, прежде чем демон успел сообразить, нужно ли объяснять, что его слова не следует понимать как угрозу, или же это будет звучать как оправдание. – Но я все же считаю, что дело не только в плохом настроении. Вы в последние дни выглядите не совсем здоровым. Поскольку травить вас повторно после того, что вышло с братом Джарефом, вряд ли кто-то рискнул бы, осмелюсь все же спросить: вы не принимали каких-либо стимуляторов или иных снадобий?
   – Да нет же! – раздраженно рыкнул Харган. – Отвяжись, со мной все в порядке! Вернее, с самочувствием все в порядке, а выгляжу я так, потому что на душе гадко.
   – Я искренне вам сочувствую. – В голосе советника явственно прорезалось то самое «искреннее сочувствие». – Докладывать Повелителю о смерти мастера Ступеней и утрате излучателя – тяжкий долг, который не всякий осмелился бы взять на себя. Это и есть то самое, что так вас угнетает, или имеются и другие причины?
   – Да полно, – безнадежно махнул рукой наместник. – Сам ведь все знаешь, все, ну буквально все идет наперекосяк, а после вчерашнего заседания меня не покидает ощущение, словно я в дерьме искупался.
   – Вам никого не хочется видеть и тяжело дается любая интеллектуальная деятельность, – ровным голосом произнес Шеллар, пристально глядя на него сквозь дым. – Все, что вокруг вас происходит, вызывает отвращение, раздражение или глубокое уныние. В глубине души вы больше всего желали бы забиться в какое-нибудь тихое темное место, чтобы никто вас не трогал. Ночью вы либо не можете уснуть, либо видите дурные сны, а днем ходите сонный и разбитый…
   Харган встрепенул крыльями:
   – Только не говори мне, будто я в самом деле болен!
   – В некотором смысле, – пожал плечами советник. – Но это легко лечится. Я знаю несколько рецептов, из которых один вам категорически не подходит, второй не совсем уместен, третий вы вряд ли воспримете, четвертый страшно не одобрял мой придворный маг, но это единственный недостаток, так что можно попробовать. Как вы переносите алкоголь?
   – То есть? – Харган даже растерялся слегка. – Ты же сам приучил меня хлебать вино за обедом.
   – Я имею в виду не бокал вина за обедом, а крепкие напитки в больших дозах. Проще говоря, вам случалось напиваться?
   Харган вспомнил несколько пьяных оргий, коим был свидетелем, и представил себе, что бы с ним сделал учитель, если бы застал в таком виде.
   – Еще чего! Не хватало мне упиться в грязь, а потом с похмелья отправляться в серьезное и опасное путешествие!
   – Конечно, лучше в него отправляться усталым, не выспавшимся и в депрессии, – насмешливо откликнулся Шеллар. – К сожалению, раз вы прежде не пробовали, экспериментировать с вашим здоровьем сейчас я не рискну. Выпейте обычного снотворного или попросите кого-нибудь из магов вас усыпить. Но не отправляйтесь в таком состоянии. Мне будет жаль, если с вами что-нибудь случится.
   – Почему? – машинально выпалил Харган, вспомнив слова учителя: «Мне понадобится не менее двадцати лет, чтобы вырастить тебе замену».
   Советник улыбнулся – странно как-то, не то грустно, не то снисходительно.
   – За эти полторы луны я успел к вам привязаться. И мне будет очень вас не хватать.
 
   Повелитель молча смотрел на тело, корчившееся у его ног в предсмертных судорогах. Завернувшись в картинно-черный плащ и величественно сложив руки на груди, он стоял неподвижно, устремив бесстрастный взор на подозрительно знакомую фигуру, которую ожесточенно клевали чудовищного вида полуптицы-полуящеры.
   Тело выло, извивалось, билось о серый неровный бетон и безуспешно пыталось отмахнуться перебитыми в нескольких местах руками от хищников, выдирающих из него изрядные куски мяса. Раны в считаные секунды затягивались, а откушенные фрагменты восстанавливались, что должно было сделать забаву Повелителя поистине бесконечной.
   Макс остановился и покачал головой:
   – Мне не нравится этот сон.
   – Совершенно правильно он тебе не нравится, – согласился Дэн, пристально рассматривая диковинных хищников. – Кстати, их странный цвет что-либо означает?
   – У пациента спросишь, – проворчал Макс. – Как эту мерзость прекратить? Он же не в состоянии разговаривать.
   Дэн немного полюбовался на кошмарных монстров, запоминая для истории, затем негромко и внушительно произнес:
   – Кыш.
   Птицеящеры обеспокоенно закудахтали, словно вспугнутые куры, и ринулись прочь, панически трепеща крыльями. Их жертва со стоном перевернулась на живот и попыталась встать.
   – И смерть не принесет тебе покоя, – зловеще изрек Повелитель, не двигаясь с места.
   Почти поднявшийся Шеллар вскрикнул и опять упал на колени. Макс четко разглядел, как его сгорбленную спину вспарывают два черных крыла, прорываясь сквозь плоть, словно лезвия.
   – Дэн, сделай что-нибудь, – раздраженно потребовал он.
   Шеллар поднял голову, покрасовавшись новенькими клыками, и наконец заметил гостей.
   – Это сон… – скорее утвердительно, чем вопросительно произнес он. После чего совсем не подобающим королю образом плюнул и выругался по-мистралийски.
   – И этот ваш сон меня очень беспокоит, – начал Макс, но его больше не слушали.
   Уяснив обстановку, его величество уже без всяких страданий поднялся на ноги, огляделся и сдернул с Повелителя шикарный черный плащ.
   – Неловко общаться с достойными людьми в голом виде, – пояснил он. – Кстати, нельзя ли куда-нибудь убрать это чучело? И что-нибудь сделать с моим вампирским обличьем?
   Дэн столь же непринужденно кышнул умолкшего Повелителя и поинтересовался:
   – Вам клыки мешают?
   – И клыки, и крылья, и… подумать только, я даже жажду крови ощущаю. Приснится же такое.
   Похоже, замечание Макса он оставил без внимания, и мэтр не преминул его повторить:
   – Я уже сказал, что этот ваш сон мне очень и очень не нравится…
   – А кому такое может нравиться? – раздраженно перебил его Шеллар. – Думаете, мне приятно было предстать перед вами в таком позорном положении?
   – Макс не то имел в виду, – пришел на помощь Дэн. – Подобные кошмары не снятся просто так.
   – Сегодня вечером я пил с вампирами, – пояснил Шеллар. – Вот и приснилось.
   – Могу я уточнить, что это означает и кто там кого пил? – осторожно поинтересовался Макс.
   – Мэтр, вы становитесь патологически подозрительным. Никто меня не кусал, мне нужно было поговорить с этими господами по делу, а они предложили выпить. Видимо, общение с ними не прошло даром для моего подсознания. Вы хотели сообщить мне какие-то новости?
   – Все же общение с вампирами объясняет только вторую часть сна, – задумчиво произнес Дэн, пристально изучая его величество. – Но никак не первую. Раз вам начинают сниться кошмары о провале и последующей жестокой расправе, значит, вы всерьез этого боитесь, но вытесняете свой страх в подсознание. Вывод: либо у вас есть основания опасаться, но вы их не осознаете, а только чувствуете, либо у вас попросту сдают нервы. И то и другое – тревожный сигнал. Кстати, можете объяснить, почему эти животные такого странного цвета – голубые с белыми полосками?
   – Ой, да проще простого. – Шеллар махнул рукой, отчего повелительский плащ с него тут же сполз. – На днях наши иерархи должности делили и вели себя примерно так же, как эти твари. Вот их бело-голубые рясы и всплыли. Давайте все же о деле.
   – Да прислушайтесь же вы к тому, что вам говорят два не самых последних менталиста в этом мире! – раздраженно перебил его Макс, ибо его величество явно уходил от разговора о своих проблемах. – И подумайте…
   – Мэтр, я обещаю вам: как только проснусь, непременно подумаю, – заверил упрямец. – Однако должен заметить, толку от этого немного. То, чем я сейчас занимаюсь, было опасно изначально, и даже если мой нюх пытается дать понять, что дело стало еще опаснее, бросить его недоделанным я не могу. Равно как и мои расшатанные нервы не причина все бросать и срочно ударяться в бега. Кстати, уклоняясь от прямого вопроса о новостях, вы заставляете меня еще больше нервничать. Я начинаю искать варианты самостоятельно и только на вопрос «почему не пришел Кантор?» придумал уже четыре ответа, очень… гм… губительных для душевного равновесия.
   – Он ужасен, – прокомментировал Макс, демонстративно повернувшись к кузену, как будто короля здесь не было.
   – Нет, – безмятежно отозвался Дэн, рассматривая сей диковинный экземпляр с некоторым даже одобрением. – Во всяком случае, не ужаснее тебя.
   – С Кантором ничего не случилось. – Не получив поддержки даже от любезного родственника, Макс все же перешел к делу. – За исключением того, что ему иногда надо и просто спать, а также того, что к нему прилетела Ольга.
   – В Поморье? – Видно было, что радость Кантора Шеллар не разделяет, и Макс даже понимал почему.
   – Ничего не поделаешь. Вынырнули чуть ли не над самой столицей. Остается утешаться тем, что вместе с ней прилетели два дракона, а это может оказаться полезным в случае чего.
   – Вы предупредили Пафнутия? Элвис, полагаю, и сам догадался.
   – Пафнутий тоже. Меры они приняли, но оба сейчас как на иголках. С погребами вопрос решается. Как прошла моя провокация?
   – Успешно. А что сказали маги по поводу… четвертого варианта?
   – Мнения разделились. Поровну. Боюсь, этот вопрос вам придется решать самостоятельно.
   – Почему я не удивлен… – Шеллар горько усмехнулся и без необходимости поправил плащ. – Что ж… Из предложенных четырех вариантов меня не устраивает только один, который к тому же легко поддается коррекции. Помимо того, Азиль наверняка что-то знает, раз сорвалась и ринулась сюда. И в довершение всего, ничего лучшего наши мэтры предложить не могут. При таком раскладе и выбора-то как такового нет. Остается только… как сказали ваши провидцы, «взаимодействовать». Чем я и займусь. Элвис там у себя шпиона вычислил наконец или до сих пор в носу ковыряет?
   – Да, – кивнул Макс. – Решили пока не трогать, а по возможности использовать для передачи дезинформации.
   – Замечательно. Тогда пусть почтенные мэтры подкинут Повелителю чрезвычайно секретные сведения о том, чего ему ни в коем случае нельзя делать. А то он, чего доброго, сам это сделать не додумается. Да и о вашей провокации неплохо было бы пару замечаний отпустить, а то наша контрразведка все еще сомневается.
   – «Замечательно»? По мне, так лучше бы они как следует прижали этого сукина сына и выяснили, слышал ли он что-нибудь о вас!
   – Это можно сделать позже. – Если его величество и опасался провала настолько, что даже видел в снах, на его лице эти тайные опасения не отразились. – Азиль главнее. Лишь бы Элмар не вмешался… У вас нет возможности как-то его задержать или направить в другую сторону?
   – С одной стороны, можно попробовать, – неохотно отозвался Макс, исполненный сочувствия к несчастному первому паладину, мнением которого даже не поинтересовались, вовлекая его возлюбленную в смертельно опасные игры. – С другой… если вы помните, он тоже должен как-то… взаимодействовать.
   – Однако на него почему-то не дается прогноза с четверной вилкой.
   – Значит, там прогноз однозначен. Я могу уточнить у Ресса, если вам так уж важно знать все наперед, но исходя из самого первого видения роль Элмара – успешные военные действия.
   – Все же уточните. Если его роль состоит в том, чтобы спасти Азиль после того, как она сделает свое дело, то хорошо, а если нет?
   – Я понимаю: если его «взаимодействие» заключается лишь в том, чтобы надавать вам по лицу за авантюру с Азиль, вам это не понравится, – не удержался Макс. – Но не беспокойтесь, уточню.
   Его величеству действительно не понравилось – лицо мгновенно превратилось в обычную для таких случаев маску ледяной вежливости, а голос зазвучал сухо и официально.
   – Как там Кира?
   – С ней все в порядке. Ах да, чуть не забыл еще одну новость. «Бойцовые коты» нашлись.
   – Их нашла Кира? – Лед немедленно затрещал, и сквозь него пробились тревожные нотки – видимо, Шеллар не на шутку обеспокоился, представив себе, что может натворить его жена, получив под командование отряд спецназа.
   – Нет, Ольга, – неохотно пояснил Макс, ибо опасения его величества полностью разделял, но поделиться ими, не выдавая расположения беглых королев, никак не мог. – Они попались ей во время очередного выхода.
   – Где? – Шеллар немедленно сделался сосредоточен и деловит, словно и не он только что обиженно поджимал губы и не желал разговаривать.
   – В западных степях. К тому моменту как их обнаружила Ольга, они уже определились со своим местонахождением и сейчас маршируют строем в сторону Такката.
   – Прекрасно. Как дойдут, пусть там и остаются до особых распоряжений. Дана найдет им применение.
   Макс молча кивнул, стискивая зубы, чтобы не проговориться. В конце концов, может, еще обойдется. После родов Кира вроде перестала совершать глупости, обрела прежнюю рассудительность и вспомнила о дисциплине, вряд ли она ринется воевать с кем попало, не составив прежде четкого плана действий и не согласовав его с союзниками. Да и командир «Котов» наверняка мужик серьезный, на авантюру не поведется. Все обойдется. Если только… Ох, это «если только», похоже, никому не давало покоя последние дни…
   Если вдруг что-то случится с Шелларом – никто не сможет точно предсказать, как поведет себя его молодая вдова, чего натворит обезумевший от горя кузен и даже что предпримет верный Флавиус, приверженный хинским традициям мести…
   – Если здесь все, пойдем навестим Витьку, – предложил Дэн, видя, что пауза в разговоре уже намекает на его завершение.
   – Да, конечно… вроде все, разве только его величество сейчас вспомнит еще что-нибудь, как обычно бывает.
   – Мэтр, иногда мне кажется, что Кантор по сравнению с вами нечеловечески тактичен и доброжелателен, – не остался в долгу Шеллар и обратился к Дэну, словно каким-то образом чуял, кто из двух мэтров легче откликнется на его просьбу: – Прежде чем вы откланяетесь, не могли бы вы меня разбудить? Нет у меня желания этот сон досматривать, лучше я поработаю.
   – Нет проблем, – улыбнулся тот и с силой хлопнул в ладоши.
   – Ты хоть предупредить мог? – раздраженно вопросил Макс, когда они, едва успев выскочить из королевского сна, двинулись дальше.
   – А ты сам разве не видел, что я делаю? – безмятежно отозвался Дэн. – Или ты полагал, что я откажу этому бедняге в мелкой любезности, ничего мне не стоящей? В таком случае виноват ты сам. Вернее, твоя вредность, которую ты неосознанно пытаешься проецировать на других.
   – Кошмарные сны – не повод жалеть людей, – огрызнулся Макс. – Тем более таких.
   – А твое свинское отношение – очень даже повод.
   – Что? – Макс даже остановился от возмущения. – Да ты хоть понимаешь, о чем вообще идет речь?
   Дэн тоже остановился, повернувшись к нему лицом, и посмотрел в глаза. Тем особым беззаботно-спокойным взглядом, который страшно раздражал импульсивного кузена.
   – Я прекрасно знаю о чем – мы же вместе обсуждали эту четверную вилку. И не хуже тебя понимаю, что, когда перед вами встала сложная этическая проблема, вы, могущественные маги, без малейших угрызений совести свалили решение на обычного человека, которому и без того несладко. А когда он принял его за вас, ты тут же осудил его выбор.
   – А потому что я был против! И ничего ты в самом деле не понимаешь! Мы голосовали! И голоса разделились поровну!
   – То есть как? Если в обсуждении участвовали только короли и придворные маги, как вышло, что их оказалось нечетное число?
   – Да вот так – у Джоаны нет короля. Вернее, у нее есть внук-президент, но нет с ним связи, да и не интересует никого его мнение, честно говоря, и тайны такого уровня я бы ему не доверил. Вот и получилось нас тринадцать. Кто виноват, что голос Шеллара оказался последним и решающим? Был бы он тогда вместе со всеми…
   – И что бы изменилось?
   – Я все равно против. Можно было потянуть время, поискать другой способ… Впрочем, повторять тебе всю нашу дискуссию нет смысла, проехали уже…
   – Ты был против? – Дэн даже слегка удивился. – Кажется, раньше ты выступал безоговорочно «за».
   – С тех пор кое-что изменилось. А, да что теперь говорить. Пойдем.
   – Да, конечно. Только обрати свое бесценное внимание на еще один нюанс. Из всех вас – кстати, у некоторых народов тринадцать считается несчастливым числом – этот человек единственный, кто готов отвечать за свой выбор собственной жизнью. При том что такая перспектива для него реальна. На семьдесят пять процентов.
   – Ты же сказал, что Ресс не дает вероятностей.
   – Ресс не единственный провидец на свете. Я сходил к пятой верховной. Она рассчитывает. И вилка, и веер равновероятностны.
   – Ну тогда пятьдесят.
   – Нет, Макс, ты невнимателен. Ты разве не слышал, что он сказал? Один вариант его не устраивает, но можно скорректировать.
   – …! – Агент Рельмо выругался и опять остановился. Ну конечно же покойники ничего корректировать не могут, а вариант, где все живы и счастливы, всех устраивает и в исправлениях не нуждается… – Не может такого быть. Ты просто не знаешь его величество. Шеллар и самоубийство – вещи несовместимые.
   – Он имел в виду не самоубийство, а ситуацию «только через мой труп». И говорил совершенно серьезно. И если я это понял, а ты нет – кто из нас хуже его знает?
   – Ты видел его три раза, если не считать тот случай с головой. А я знаю с детства. Поэтому знаю-то его лучше я. Но ты почему-то лучше его понимаешь, а это немного другое.
   Дэн помолчал, затем вдруг произнес вполголоса, словно опасаясь испугать кузена столь крамольной мыслью:
   – Знаешь, он мне чем-то деда напоминает.
   Макс не нашелся что ответить.
 
   Собираясь на встречу со странной девочкой, Мафей так замаялся с выбором одежды, словно ему предстоял не деловой разговор, а любовное свидание. Нет, он вовсе не имел намерения потрясать недорослую даму ни эльфийской элегантностью, ни придворным шиком, ни иномирской экзотикой. Но в этом как раз и состояла главная проблема, так как все немногочисленные наряды, которыми принц успел обзавестись за прошедшую луну, грешили либо одним, либо другим, либо третьим.
   Как назло, именно в тот момент, когда его высочество в горестных раздумьях созерцал свой гардероб, развешанный для пущей наглядности на спинках стульев, дверцах шкафа и крышках сундуков, демоны принесли Жака, который не преминул поддеть младшего товарища.
   – Ты что, стирку затеял или на свиданку собрался?
   – А на что больше похоже? – огрызнулся Мафей, раздосадованный подобным непониманием со стороны давнего друга.
   – Вот на это и похоже, – усмехнулся шут. – Если тебе и правда надо принарядиться для дамы, лучше с Кантором посоветуйся. У него на эти дела нюх. Только учти – чтобы он посоветовал тебе что-то путное, ему придется про твою даму все рассказать.
   – Да не надо мне принаряжаться! – раздраженно отозвался Мафей, который как раз решил действовать методом исключения и убрал в шкаф поморский кафтан как самое экзотичное из всех одеяний. – Мне, наоборот, надо одеться как-то так, чтобы я не походил на романтического героя из этого вашего кино. У меня будет деловая… или, вернее сказать, научная беседа, и я не хочу, чтобы девушка отвлекалась на мой наряд или заподозрила с моей стороны какие-нибудь ухаживания или там попытки произвести впечатление. Вот посмотри, как на твой взгляд, что из всего этого будет смотреться пристойно и нейтрально для человека из твоего мира?
   Жак честно оглядел развешанные по комнате штаны, рубашки и разнообразные верхние одежды и столь же честно ответил:
   – Ничего.
   Мафей тяжко вздохнул и снова полез в сундук.
   – Может, это? – в отчаянии предположил он, добыв оттуда измятый мундир Конфедерации, в котором путешествовал по Каппе.
   – Ничуть не лучше. Твоя дама наверняка видела эти идиотские сериалы, и каппийские шмотки тоже будут смотреться романтично. Да и вообще… Не забивай себе голову, надевай что хочешь. Ты – эльф, и тебя хоть в мешок из-под картошки наряди, ты все равно будешь элегантен и романтичен. И со своей эльфийской сущностью ты ничего не поделаешь, хоть ты мантию надень, хоть камзол, хоть мундир этот каппийский… Кстати, его лучше не надо, ты в нем смотришься как юный кадет в самоволке, направляющийся в ближайший бордель.
   – А в этом? – с надеждой спросил Мафей, прикладывая к груди вешалку с белой рубашкой и голубым камзолом.
   Жак развел руками и беспощадно сообщил:
   – Как принц.
   – А в этом? – Мафей в отчаянии предъявил черный костюм, который не любил частично из-за мрачности расцветки, а главным образом – за претенциозность, ибо усматривал в ношении такой одежды недостойное подражание Шеллару.
   – Зверски элегантен, – оценил Жак. – Девки штабелями попадают.