Олег Булыгин. Последний шаман

   — Молодец, что переполз, — тихо произнес капитан.
   Степа с Рустамом быстро перетащили тело через деревья и выдохнули:
   — Тяжелый, гад.
   — Он живой?
   — Живой, этот гений нам просто на руки упал: до ветру на улицу вышел.
   — Ага, а тут Рустам на него, прям лоб в лоб. Ну и огрел немца.
   — Ты, едрена мать, силу рассчитывай: опытный боец, а бьешь как баран. Вернемся, неделю рукопашкой заниматься будете. Боксеры хреновы, — прошипел капитан. — Вон посмотри, сейчас весь кровью истечет. А ему через час на допрос.
   — Ничего, выживет.
   — Так, — Бельдыев окинул команду быстрым взглядом. — Готовы?
   — Так точно!
   — Ты нашим сигнал не подавал?
   — Нет, мне показалось…
   — И правильно показалось: у них там грузовик стоит с антенной.
   — Как бы нашим теперь-то сигнал подать, — почесал в затылке Степа.
   — Я ложбину заминировал, там мокро, камень обвязал и к гранате. Минут через 15–20 сползет и рванет. Ну, должна, по крайней мере…
   — Гений!
   — Ну и чуйка у тебя, — хлопнул Степа по спине Сергея.
   В следующую минуту немец зашевелил ногами и застонал.
   — Щя, я его успокою…
   — Отставить! Взяли тушку и рысью до дому, марш!
   Ловко подхватив стонущего немца, группа рванула в сторону реки.

* * *

   Как и обещал капитан, вся следующая неделя была посвящена рукопашке. Несмотря на отлично выполненное задание, Бельдыев метал молнии.
   — Год! Год потратить на обучение, а бить как бараны! Не можешь рассчитать силу удара, значит, тратишь впустую драгоценную энергию. Не умеешь управлять энергией, зря тратишь мое и свое время! Поставили кулак на кулак… пятьдесят отжиманий…
   Но вот на занятиях по медитации была совсем другая картина. Капитан становился очень задумчивым и серьезнее, чем обычно, смотрел на Сергея. В конце недели Бельдыев собрал группу за столом и раздал всем карандаши и маленькие листки из школьной тетради.
   — Сегодня не ужинаем, только пьем воду, к полуночи всем быть готовым к новой работе. До 23:00 никаких разговоров, все делать молча. Рустам, идешь на реку и начинаешь ее слушать. Степа, найди себе дерево. Сергей, в лес, слушаешь птиц. В 22:45 все здесь.
   Это было что-то совсем новое. Впрочем, ребята уже давно перестали удивляться. Сергей зашел в лес и по привычке замер, прислушиваясь к себе. «Ну вот, птицы как будто назло замолчали». Выйдя на поляну, Сергей расстелил плащ-палатку и, сложив ноги по-турецки, сел в центре. Медленно звуки стали возвращаться, и пение птиц стало ровным и спокойным. Странно, но сегодня Сергей не чувствовал его. То есть, оно было таким же, как всегда, но что-то было не так. Вытянув ноги, Сергей лег и стал смотреть на небо. Мысли медленно стали уходить, пространство тоже потихоньку становилось тише. Орел. Прямо над головой высоко в небе парил орел. Сергей непроизвольно улыбнулся: «Как это, наверное, красиво — смотреть на землю с твоей высоты!». Волна силы и восхищения захватила бойца. Он раскинул руки и представил, что они с орлом одно целое. «Какое удивительное чувство силы, свободы и гармонии. Все в жизни происходит так, как должно быть. — Сергей закрыл глаза. — Как странно, глаза закрыты, а свет такой яркий, что хочется зажмуриться». Над головой кто-то тихо прошелестел.
   — Ты готов, — прозвучал чей-то удивительно знакомый голос.
   — К чему?
   — Скоро…
   Сергей открыл на выдохе глаза и медленно сел: «Я что-то прослушал! Или нет?»
   Вернувшись на базу, Сергей решил пока не говорить капитану и ребятам о том, что произошло, но, как оказалось, Бельдыев уже все знал.
   — Долго идешь, боец, бери карандаши, бумагу и рисуй, что увидел. И лес, и орла…
   Рустам со Степой сидели в разных углах и что-то усиленно выводили на бумаге. Сергей прыгнул на печь и попытался вспомнить все, что произошло. Через час капитан собрал листки и аккуратно разложил их перед собой.
   — Так… Медведь, волк и орел… Поздравляю, вы встретили своих «Зверей Силы». Теперь у вас есть не только лишняя пара лап, но и крылья. Скоро вы поймете, кто ваш учитель…
   — Мы думали, вы наш учитель, — удивился Рустам.
   — У человечества есть четыре учителя: страх, боль, смерть и жизнь. У боли учатся те, кто очень боится и сопротивляется, но желание учиться все равно сильнее. У смерти учатся воины. Вы научились уважать смерть, иона платит вам взаимностью. У жизни учиться сложнее всего: нужно уметь полностью доверять своей судьбе.
   — А у страха?
   — У него учится большинство. Но это худший из учителей. Все, отбой!
   — А медитация? — Поднял брови Сергей.
   — Вы ее и без меня прошли. Молодцы, кстати…
   Ребята переглянулись. Похвала от Бельдыева дорогого стоила.
   Утро началось сумбурно. В 6:00 приехал полковник Рогов и заперся с капитаном. Завтрак по этому поводу перенесли под навес у бани. Через два часа они вышли, и капитан молча проводил полковника до машины. Уже сев в машину, полковник опустил окно и посмотрел на Бельдыева.
   — Федь, я тоже понимаю, что недоработано. Все понимают, а сделать нужно…
   — Нужно — сделаем, — хмуро заметил Бельдыев.
   — Ну, добро, Федор Иванович.
   Капитан отдал честь и пошел к группе. Подойдя поближе, Бельдыев остановился и выругался. Сев за стол, он осмотрел всех, как будто первый раз их видел и оценивал, стоит ли с ними иметь дело.
   — С сегодняшнего дня включаемся в новую задачу. Готовиться будем особо тщательно. Через две недели выходим на аэродром противника. Цель — чертежи нового оружия. Повезут его под спецохраной. И главное… как оно выглядит, это оружие, толком никто не знает… Да и как повезут, тоже…
   — Не понял, — удивленно посмотрел Степа.
   — Есть четыре варианта. По одному работаем мы, по остальным другие группы. Данные размыты, способ доставки точно не известен…
   — Поди туда, не знаю куда. Принеси то…
   — Известно только, что это должно быть в стальном чемоданчике. И возможно, он будет заминирован.
   — Эха!
   — Ни че се!
   Глаза у Степы округлились, и он посмотрел на капитана исподлобья. Рустам скосил глаза к переносице и скорчил рожу.
   — Может, подорвем все к едрене фене, да и дело с концом?
   — А у нас вообще какие-то шансы есть? — тихо спросил Степа.
   — У нас задание есть, — в тон ему ответил Бельдыев. Все… Вкратце картину поняли?
   Группа одновременно кивнула, не отводя взгляда от капитана.
   — Тогда рысью на поляну.
   С этого дня тренировки стали еще интенсивнее, причем сам капитан тренировался теперь вместе с группой. Порой казалось, что он пытается что-то себе доказать или заглушить какую-то боль. Чувствуя настрой капитана, ребята стали молчаливее и собраннее. На исходе второй недели Бельдыев собрал всех за столом. Группа сидела тихо, все чувствовали напряжение капитана.
   — Завтра вылет, — тихо сказал Бельдыев.
   — И все?
   — А ты, Степа, чего хотел услышать?
   — Не знаю…
   — Подробности: все, что возможно, вы знаете. Две недели их ковыряем… Завтра перед вылетом еще раз пройдем оба варианта.
   — Понятно…
   — Ну и хорошо, что понятно.
   После этого короткого разговора Сергея не покидало чувство тревоги. И не его одного. Ребята тоже были серьезнее, чем обычно. Отпустило только в самолете. Парашюты, снаряжение, дополнительное оборудование — все это очень быстро поглощало лишние мысли. А после высадки и вовсе мыслей, кроме как вовремя оказаться на точке, не осталось.

* * *

   — Степа, почему так долго?
   Капитан помог Степану втащить мешок и положил его в низ канавы.
   — Я два раза вторую дорогу заминировал.
   — Зачем два?
   — Одно место объехать можно, а оба никак.
   — Хорошо. Где Орел?
   — На скале, а Рустам с винтовкой снизу.
   — Отлично. Вот они, родимые!
   На западе показался самолет. Он вышел из-за облаков и медленно пошел в сторону аэродрома. У взлетной полосы началась легкая суета. Капитан со Степой ловко накинули капюшоны и залегли.
   — Странно, большой больно.
   Самолет приземлился и стал выруливать в левую сторону.
   — Федор Иванович, там второй летит!
   — Твою…
   С северо-западной стороны медленно шел на посадку второй самолет. Капитан слегка откинул капюшон и посмотрел на Степу.
   — Ну что, родной: орел или решка?
   — Орел, Федор Иванович.
   — Не, Степа, решка.
   На взлетной полосе суета заметно усилилась, на площадку выехали два одинаковых грузовика, четыре мотоцикла с колясками и два мерседеса с одинаковыми номерами.
   — Впечатляет, — заметил капитан.
   Загрузка в машины происходила молниеносно. Было видно: каждый точно знает, что и как ему делать. Ни одного лишнего движения.
   — СС. Профессиональные ребята. И ведь не разделишься… Вот черти!
   Машины включили моторы и одновременно поехали по разным дорогам.
   — Уйдут, етит твою..! За какой рвем, капитан?!
   В следующий миг слева от них раздался взрыв. За ним другой.
   — Кто?! Твою мать..! Орел хренов… Вперед!
   Рванув из канавы и стреляя на ходу, Бельдыев со Степой кинулись к месту взрыва. Подряд две автоматные очереди и еще один взрыв.
   — Бегом! Какого хрена?! Ты что, Серега, обалдел?!
   — Есть, товарищ капитан! Он туту меня!
   На дороге, развороченные взрывом, лежали грузовик и два мотоцикла. Над ними возвышался Сергей с металлическим чемоданом в руках. Из перевернутого мерседеса с разбитыми стеклами послышался стон. Рустам резко развернулся и выстрелил в сторону машины.
   — Где?
   — Он в грузовике был, от взрыва отбросило, я его край еще на выходе из самолета приметил.
   — Молодец!
   — Ну и глаза…
   — Все, ходу, — скомандовал капитан.
   И вовремя: прямо за ними через пригорок бежала группа немецких солдат.
   — К лесу!
   Дав несколько очередей, группа скрылась в лесу. Метров через пятьсот капитан поднял руку, и все замерли. Повертев головой, Бельдыев указал на север.
   Пройдя быстрым темпом еще около пяти километров, капитан подал знак остановиться.
   — Все, дальше болотами…
   — Почему? Нас же встречать будут в лесу…
   — Нас немцы там встречать будут. Запах собак пошел, и зверье в лесу мелкое притихло… Впрочем, и это не самый лучший вариант… Чую, обложили нас, ребята… Как волков… Ну да ладно… Авось прорвемся!
   — Мы что, сами выходить будем?
   — Как ты догадался, Серега, — ухмыльнулся Степа.
   То ли шагая, то ли плывя по трясине, Сергей вспомнил детство и, расхохотавшись, чуть не захлебнулся.
   — Ты там че, мозгами поехал? — тихо спросил шедший рядом Рустам.
   — Я в детстве на озере пиявок на костре жарил, теперь их родня мне мстит.
   — Надеюсь, ты их не ел, а то, мало ли, какие у них тут обычаи, — отозвался Степа.
   Капитан вылез на берег и протянул палку Степе.
   — Все, привал.
   Все вылезли из топкой жижи и плюхнулись под березой. Сергей снял обувь и вылил остатки воды.
   — На гражданке буду белые ботинки носить!
   — Как покойник?
   — Как пижон!
   Капитан достал карту и, разложив ее на коленях, начертил карандашом какой-то знак.
   — Нам сюда… Наверное… Вот черт, тут их части, а тут… Да… Значит так: единственная дорожка вдоль деревни, но там, скорее всего, нас ждут. Есть, правда, еще напрямую, через поле…
   — Самая короткая — самая верная, вы же сами говорили…
   Капитан задумчиво посмотрел на Сергея и сложил карту.
   — Может, ты и прав. Если тебе так везет, то будем к тебе прислушиваться. Подъем, рысью на опушку и через поле галопом в рощу. Если повезет, завтра будем в бане париться.
   — А если нет?
   — Будем в гестапо париться!
   — Я за первый вариант, — ухмыльнулся Рустам.
   — Я тоже!
   — Аминь!
   Быстро пройдя остатки леса, разведчики вышли на опушку и залегли.
   — Тихо как.
   — Даже слишком… Ну что, вперед…
   Группа поднялась и быстро побежала через небольшое поле. Вбежав на небольшой пригорок у самого леса, капитан неожиданно согнулся и упал в воронку. Все остальные, пригнувшись, прыгнули за ним и быстро заняли круговую оборону.
   — Что, капитан?!
   — Зацепило меня.
   — Сильно?
   — Нет…
   — Внимание, — раздался неприятный голос из громкоговорителя. — Вы окружены. Сопротивление бесполезно, но вы можете сдаться, и вам гарантируется жизнь. Повторяю…
   Степа поднял голову и слегка высунулся из-за камня.
   — Хорошо стоят, ровно.
   По периметру поляны выстроились немцы. Капитан поднял автомат и залег на позиции.
   — Ну что, у вас есть планы на вечер, ребята?
   — Это вы у нас, Федор Иванович, спрашиваете или у немцев? — улыбнулся Степа.
   — У вас, конечно.
   — Ага, в баню хочется, — обернулся Рустам.
   — И мне, — Сергей передернул затвор.
   — Тогда огонь!
   Разом из четырех стволов группа дала залп в сторону немцев. После первых выстрелов фашисты залегли и открыли ответный огонь.
   — Стрелять прицельно. Патронов не вагон. Орел, что с твоей стороны?
   — Машина с матюгальником.
   — Можешь ее угомонить, чтобы не нервировала?
   — Не знаю…
   — А ты узнай!
   Сергей выдохнул и задержал дыхание. Выстрел и, издав квакающий звук, громкоговоритель стих.
   — Отлично!
   В следующий миг на головы разведчиков обрушился град пуль.
   — Твою…
   — Степа!
   — Не смертельно…
   С головы Степана густым ручьем потекла бурая кровь. Сергей вытащил спирт и, плеснув на бинт, быстро стал заматывать Степе голову.
   — Ты не туда расходуешь продукт, Серега.
   — Степ, не шебуршись, а то не получится красиво.
   День медленно клонился к закату. Капитан пересчитал патроны и оглядел группу.
   — Что делать будем, капитан?
   Бельдыев отложил автомат, сел по-турецки и еще раз спокойно оглядел группу. Бойцы замерли. Это был тот момент, когда они готовы были выполнить любой приказ, хоть в рукопашную на танки. И приказ прозвучал.
   — Молиться, — тихо сказал капитан и, прикрыв глаза, медленно стал раскачиваться вперед и назад…
   К удивлению Сергея, это не вызвало никаких вопросов. Рустам достал из нагрудного кармана вязаную белую шапочку и, подстелив под себя накидку, опустился на колени. Степа стянул капюшон и, перекрестившись двумя перстами, зашептал что-то себе под нос. Сев на камень, Сергей огляделся. «Молиться..? Как? Я никогда не молился. Я не умею. И кому?». Подняв голову, он посмотрел на небо. В эту секунду ему показалось, что он впервые его видит. «Какой потрясающий голубой цвет, я никогда его не замечал… И орел, опять орел летит… Господи, как все-таки жить здорово!». Сергей улыбнулся, и слова сами собой вырвались у него:
   — Спасибо тебе, Господи! У меня была замечательная жизнь… Короткая, но замечательная и интересная… Я тебя только об одном прошу: там, в Ташкенте, мама с Верочкой, ты им помоги, пожалуйста, им одним сейчас совсем трудно. А за меня, Господи, не переживай, я живым им все равно не дамся: у меня еще граната есть…
   Сергей вынул из кармана гранату и показал ее небу.
   — Вот и прибереги ее, — раздался с края воронки незнакомый голос.
   Разведчики на мгновенье замерли и в следующую секунду, одним движением схватив оружие, прицелились в сторону голоса. И оторопели от удивления. На краю воронки в полный рост стоял дед, одетый в белоснежную льняную рубаху, такие же порты и начищенные до блеска яловые сапоги. В руках он держал посох и маленькую котомку.
   — Отец, ты откуда взялся?!
   — Вы, сынки, тут надолго обосновались?
   — Чего?
   — Я говорю: вас вывести или вы еще посидите?
   — Дедуль, а ты как здесь..?
   — Выводи, отец, — сказал капитан и, подхватив чемодан, поднялся.
   Группа, слаженно взяв снаряжение, последовала его примеру.
   — Идите за мной, но не оглядывайтесь.
   Пригнувшись, разведчики вылезли из окопа и медленно тронулись за старичком. Через триста метров они вошли в лес. Старичок, несмотря на явно преклонный возраст, шел очень резво; было видно, что он знал эту местность и хорошо на ней ориентировался. Дойдя до высокого дуба, дед остановился и оглядел шедших за ним бойцов.
   — Ну вот, дальше сами. Идите вдоль оврага, а как березовую рощу увидите, свернете налево.
   — Так, — капитан достал карту и ткнул в нее. — Вот тут… Точно вышли. Ну, спасибо тебе, оте…
   Все оглянулись, но деда и след простыл. Степа сделал два шага за дуб. Старичок исчез внезапно, также, как появился.
   — Как это он?
   — И немцы нас не видели…
   — Мы как испарились, — тихо произнес Сергей.
   — Кто он, как думаете, товарищ капитан?
   Бельдыев сложил карту и посмотрел на бойцов.
   — Не знаю… Это чудо, ребята… Ладно, про это ни звука! А теперь до дому, рысью!

* * *

   Поезд резко затормозил, и капитан ударился головой о стенку. Открыв глаза, огляделся и весело рассмеялся.
   — Все на свете повторяется…
   — Чего веселишься, разведка? Кто-то по домам, а мы с тобой на Дальневосточный фронт, — тихо заметил сидевший рядом военврач.
   — Ты о чем, Исаак?
   — Ничего, это я так. О своем…
   — А-а-а, — протянул капитан, — понятно. Чайку бы сейчас, с сушками и с лимоном… Как думаешь, надолго встали?
   — Понятия не имею. Пойди у начальника поезда спроси, он же вроде твой знакомец.
   — Так и сделаем.
   Сергей спрыгнул с полки, и, размяв слегка затекшие ноги, вышел из вагона. Погода была теплой и солнечной. Конец мая выдался по-летнему теплым. Пройдя вдоль вагонов, старлей остановился у штабного и три раза стукнул в дверь. На стук из открывшегося окна появилось заспанное лицо.