Страница:
Вот стандартный путь, который следует пройти человеку, чтобы стать частью корейской элиты: престижный детский сад, где сразу начинают учить английскому, далее элитная средняя школа (в Сеуле есть одна школа, называемая Кёнги, из нее вышло очень много министров), желательно самая лучшая в провинции, потом СГУ, наконец, магистратура или аспирантура в США, а потом можно и на родину – либо экзамены на госслужбу сдавать, либо найти себе другую работу по душе. Как правило, с таким «бэкграундом» в Корее не пропадешь, но и получить его нелегко.
Но и обычные студенты СГУ, не являющиеся выходцами из знаменитых и обеспеченных семей, часто являются неординарными личностями. Меня однажды поразил своими знаниями студент, с которым я случайно разговорился в столовой СГУ. Он готовился стать дипломатом. Хотя факты из истории России составляют очень малую часть требуемых для корейского дипломата знаний, но теоретически вопросы на экзамене могут попасться и по ней (впрочем, как и по Латинской Америке, и Африке). Так собеседник с ходу по памяти стал перечислять имена князей Новгорода, сокрушаясь, что плохо знает историю России. Несмотря на все свои обширные знания, он в итоге не прошел даже первый этап на экзаменах в МИДе. Другой знакомый сказал, что знает «всего лишь двадцать пять тысяч английских слов». Из любопытства я решил проверить его, взяв словарь и закрыв перевод. Что ж, он действительно фактически выучил весь словарь. Однако, по его собственным словам, он даже не пытается сдать экзамен на дипломата, так как имеет недостаточный словарный запас. Короче говоря, стать дипломатом в Южной Корее как минимум не проще, чем полететь в космос. Впрочем, не намного легче сдать экзамен на судью или попытаться занять иные государственные должности.
Вместе с тем надо признать, что среди корейцев студенты СГУ имеют славу тех, кто «и во сне пытается читать учебники и ничего не знает, кроме учебы». Но самоотверженность в учебе и усидчивость даже обычных корейцев поистине поражает.
По окончании вуза начинается работа в фирме или министерстве. Казалось бы, тут-то учебе и конец. Но нет, корейцев опять ждут всевозможные курсы, например английского языка, которые посещать можно лишь в свободное от работы время – либо на рассвете, либо вечером. (Поэтому-то в Корее так много курсов, занятия на которых проходят рано утром или поздно вечером.) Если же отказаться от посещения курсов, то и на продвижение по службе можно не рассчитывать. Вообще же «ленивого» сотрудника могут попросту уволить, так как он «не стремится расширять свой кругозор». Про то, что служебные обязанности необходимо выполнять без сучка и задоринки, говорить не стоит – это и так само собой разумеется.
Вопрос количества и качества
2. Трудолюбие по-корейски
3. Гольф, рум, суль, или Как нелегко быть бизнесменом
Но и обычные студенты СГУ, не являющиеся выходцами из знаменитых и обеспеченных семей, часто являются неординарными личностями. Меня однажды поразил своими знаниями студент, с которым я случайно разговорился в столовой СГУ. Он готовился стать дипломатом. Хотя факты из истории России составляют очень малую часть требуемых для корейского дипломата знаний, но теоретически вопросы на экзамене могут попасться и по ней (впрочем, как и по Латинской Америке, и Африке). Так собеседник с ходу по памяти стал перечислять имена князей Новгорода, сокрушаясь, что плохо знает историю России. Несмотря на все свои обширные знания, он в итоге не прошел даже первый этап на экзаменах в МИДе. Другой знакомый сказал, что знает «всего лишь двадцать пять тысяч английских слов». Из любопытства я решил проверить его, взяв словарь и закрыв перевод. Что ж, он действительно фактически выучил весь словарь. Однако, по его собственным словам, он даже не пытается сдать экзамен на дипломата, так как имеет недостаточный словарный запас. Короче говоря, стать дипломатом в Южной Корее как минимум не проще, чем полететь в космос. Впрочем, не намного легче сдать экзамен на судью или попытаться занять иные государственные должности.
Вместе с тем надо признать, что среди корейцев студенты СГУ имеют славу тех, кто «и во сне пытается читать учебники и ничего не знает, кроме учебы». Но самоотверженность в учебе и усидчивость даже обычных корейцев поистине поражает.
По окончании вуза начинается работа в фирме или министерстве. Казалось бы, тут-то учебе и конец. Но нет, корейцев опять ждут всевозможные курсы, например английского языка, которые посещать можно лишь в свободное от работы время – либо на рассвете, либо вечером. (Поэтому-то в Корее так много курсов, занятия на которых проходят рано утром или поздно вечером.) Если же отказаться от посещения курсов, то и на продвижение по службе можно не рассчитывать. Вообще же «ленивого» сотрудника могут попросту уволить, так как он «не стремится расширять свой кругозор». Про то, что служебные обязанности необходимо выполнять без сучка и задоринки, говорить не стоит – это и так само собой разумеется.
Вопрос количества и качества
Однако у мощной образовательной системы Кореи есть и оборотная сторона. В целом корейцы учатся больше других народов и больше значения придают получению вузовского диплома. Но часто все образование заключается лишь в механическом зазубривании огромных объемов информации. Потом заученное необходимо просто донести в голове до ЕГЭ или какого-либо другого теста и выплеснуть на бланк или преподавателей. После этого знания становятся уже не нужны и полученную информацию можно забыть. Корейскую систему образования обвиняют, и во многом справедливо, в том, что она не стимулирует развитие оригинальности мышления, а лишь помогает хорошо развить память. Во многом, как видится, эта ситуация предопределена конфуцианской системой образования, где акцент делался именно на зазубривании древних священных текстов, подходящие куски которых надо было уметь процитировать в нужное время.
Много ли корейцы учатся? Да, много! Усердны ли они? Абсолютно! Их самоотверженность в этом плане просто поражает. Однако само качество знаний оставляет желать лучшего. Впрочем, об этом они и сами знают.
Не стоит забывать и о том, что все эти кружки – курсы – дополнительные занятия, которые сопровождают корейца всю его сознательную жизнь, с самых юных лет и до старости, попросту лишают его возможности развиваться в социальном плане: нормально общаться со сверстниками, приобретать необходимые для повседневной жизни навыки, то, что называется жизненным опытом. Часто взрослые корейцы производят впечатления великовозрастных детей. Мои рассказы про то, как мы в школе с классом периодически ходили в походы, как у нас во дворе спонтанно – а не в рамках специально созданного кружка! – появилась хорошая футбольная команда, с игроками которой я до сих пор общаюсь, корейские студенты слушали с завистью. Ведь у них попросту не оставалось времени на развлечения, так как приходилось готовиться к поступлению в вуз.
Корейцы сами осознают свои ошибки, признают, что в погоне за самым лучшим дипломом немало теряют, что даже в США, на которые многие корейцы смотрят как на идеал, школьники пользуются намного большей свободой, но все равно идут прежним путем. В СГУ у меня было больше всего друзей с факультета физкультуры – они активно занимались не только уроками, но и спортом и были раскрепощеннее своих сверстников. При этом они не были необразованными глупцами, иначе бы просто не попали в корейский вуз номер один. Им хотя бы не надо было готовиться, например, к пресловутым экзаменам с целью получить пост дипломата, а такой подход к образованию оставлял время на что-то еще помимо учебы – на те же походы в горы, совместные выезды на горнолыжные курорты и проч.
Правда, следует отметить, что служба в армии многим корейцам помогает встряхнуться и посмотреть на жизнь с другой стороны, в том числе и пообщаться со сверстниками, которые не так сильно в свое время налегали на учебу. Хотя и в армии теперь царит культ образования. Студенты, пришедшие в вооруженные силы на два года, могут не только солдатскую лямку тянуть, но еще и какие-то лекции прослушивать, сдавать экзамены, чтобы не терять даром времени.
В университете, как уже говорилось, некоторые немного снижают темп образовательной гонки. Например, однажды мне в руки попались результаты исследования Института образования университета Корё. Согласно его данным, более половины студентов корейских вузов не занимаются и часа в день, лишь каждый пятый – два и более часов. Не знаю, в СГУ у меня сложилось впечатление, что все студенты в основном только и делают, что учатся, даже когда едят. Но спорить не буду, тем более что Сеульский государственный – вуз особый.
Но, как ни крути, студенческие годы – это своего рода передышка перед поступлением на работу в фирму. А потом снова учеба после окончания рабочего дня, чтобы не сойти с дистанции, «быть на уровне»… Корейцы сами осознают, что часто их стремление всю жизнь получать образование переходит границы разумного, но изменить свой менталитет у них пока не получается. По-прежнему везде царит культ знаний. Не заработаешь очередную «корочку» – повысят по службе другого; сдашь плохо экзамен по английскому – уволят из фирмы, несмотря на все прежние заслуги. Потому-то детям только и остается, что с самых ранних лет пропадать допоздна на курсах и дополнительных уроках. Их родители во многом действуют так же, только при этом несут на себе еще и бремя семьи, работы, всевозможных житейских забот.
Много ли корейцы учатся? Да, много! Усердны ли они? Абсолютно! Их самоотверженность в этом плане просто поражает. Однако само качество знаний оставляет желать лучшего. Впрочем, об этом они и сами знают.
Не стоит забывать и о том, что все эти кружки – курсы – дополнительные занятия, которые сопровождают корейца всю его сознательную жизнь, с самых юных лет и до старости, попросту лишают его возможности развиваться в социальном плане: нормально общаться со сверстниками, приобретать необходимые для повседневной жизни навыки, то, что называется жизненным опытом. Часто взрослые корейцы производят впечатления великовозрастных детей. Мои рассказы про то, как мы в школе с классом периодически ходили в походы, как у нас во дворе спонтанно – а не в рамках специально созданного кружка! – появилась хорошая футбольная команда, с игроками которой я до сих пор общаюсь, корейские студенты слушали с завистью. Ведь у них попросту не оставалось времени на развлечения, так как приходилось готовиться к поступлению в вуз.
Корейцы сами осознают свои ошибки, признают, что в погоне за самым лучшим дипломом немало теряют, что даже в США, на которые многие корейцы смотрят как на идеал, школьники пользуются намного большей свободой, но все равно идут прежним путем. В СГУ у меня было больше всего друзей с факультета физкультуры – они активно занимались не только уроками, но и спортом и были раскрепощеннее своих сверстников. При этом они не были необразованными глупцами, иначе бы просто не попали в корейский вуз номер один. Им хотя бы не надо было готовиться, например, к пресловутым экзаменам с целью получить пост дипломата, а такой подход к образованию оставлял время на что-то еще помимо учебы – на те же походы в горы, совместные выезды на горнолыжные курорты и проч.
Правда, следует отметить, что служба в армии многим корейцам помогает встряхнуться и посмотреть на жизнь с другой стороны, в том числе и пообщаться со сверстниками, которые не так сильно в свое время налегали на учебу. Хотя и в армии теперь царит культ образования. Студенты, пришедшие в вооруженные силы на два года, могут не только солдатскую лямку тянуть, но еще и какие-то лекции прослушивать, сдавать экзамены, чтобы не терять даром времени.
В университете, как уже говорилось, некоторые немного снижают темп образовательной гонки. Например, однажды мне в руки попались результаты исследования Института образования университета Корё. Согласно его данным, более половины студентов корейских вузов не занимаются и часа в день, лишь каждый пятый – два и более часов. Не знаю, в СГУ у меня сложилось впечатление, что все студенты в основном только и делают, что учатся, даже когда едят. Но спорить не буду, тем более что Сеульский государственный – вуз особый.
Но, как ни крути, студенческие годы – это своего рода передышка перед поступлением на работу в фирму. А потом снова учеба после окончания рабочего дня, чтобы не сойти с дистанции, «быть на уровне»… Корейцы сами осознают, что часто их стремление всю жизнь получать образование переходит границы разумного, но изменить свой менталитет у них пока не получается. По-прежнему везде царит культ знаний. Не заработаешь очередную «корочку» – повысят по службе другого; сдашь плохо экзамен по английскому – уволят из фирмы, несмотря на все прежние заслуги. Потому-то детям только и остается, что с самых ранних лет пропадать допоздна на курсах и дополнительных уроках. Их родители во многом действуют так же, только при этом несут на себе еще и бремя семьи, работы, всевозможных житейских забот.
2. Трудолюбие по-корейски
Разные международные научные институты и организации периодически проводят исследования, пытаясь выявить самые трудолюбивые нации. Категория достаточно расплывчатая, но так или иначе сделать какие-то выводы получается. И практически всегда в первую тройку попадают южные корейцы, а часто они и вовсе занимают почетное первое место.
Трудолюбивы ли корейцы в действительности? Бесспорно. Южнокорейская экономика – лучшее тому доказательство. Лет тридцать назад страна была одним из беднейших государств мира, главными статьями экспорта являлись парики, фанера и морепродукты, доход на душу населения составлял менее ста долларов. А что теперь? Тринадцатое место в мире по валовому национальному продукту, заслуженная слава одной из наиболее технологически развитых держав, а корейские автомобили, компьютеры, электроника, дорогая продукция нефтехимической промышленности экспортируются практически во все страны мира. Опыт Республики Корея по модернизации страны признан одним из наиболее удачных. Западные эксперты ставят это государство в пример тем странам, которые пытаются выбраться из нищеты.
Такой успех объясняется сочетанием ряда факторов, включая мировую экономическую ситуацию и помощь других стран, но, пожалуй, главнейшая составляющая этого прорыва – именно корейское трудолюбие, готовность прилежно, усердно, качественно работать днем и ночью, получая при этом небольшую зарплату. Так что у корейцев трудолюбия не отнимешь.
Конечно, сейчас времена несколько другие. За гроши корейцы работать не будут, на самые тяжелые и опасные работы приглашают граждан ряда стран Юго-Восточной Азии, Китая, Непала, Бангладеш и других. Но все равно корейское трудолюбие никуда не делось.
Возьмем, к примеру, сотрудников корейских фирм. Как вы думаете, какой у большинства корейцев ежегодный отпуск? Четыре-пять рабочих дней у сотрудников фирм и семь – у госслужащих. Две недели – это предел мечтаний рядового корейца, такой отпуск получают только сотрудники корейских представительств зарубежных компаний. Да и то даже эти четыре-пять дней могут попросить отгулять в два захода, чтобы «дырка не образовывалась», а то другие сотрудники не выдержат дополнительной нагрузки, которая станет для них непосильной. Когда я говорил, что в России, как правило, отпуск длится месяц, многие корейцы мне просто не верили. Как же можно так работать? Взять и не появляться на рабочем месте целый месяц? Корейским служащим такой подход понять очень трудно.
До недавнего времени практически во всех корейских компаниях была шестидневная рабочая неделя. Правда, в субботу работали все-таки половину дня либо субботу через субботу, но все же… Во время правления президента Но Му Хена (2003–2008 годы) государство взялось облегчить непосильное бремя своих граждан и призвало фирмы ввести пятидневную рабочую неделю. Эту кампанию начали с госслужащих, которым запретили приходить на работу в субботу. Однако в частных фирмах сотрудники по-прежнему работали по шесть дней (если быть точным, по пять с половиной). Только после того, как правительство стало давить на бизнесменов, прося, требуя, намекая на целесообразность введения пятидневки, начались хоть какие-то подвижки, пусть и со скрипом. Да и то, какой вой подняли бизнесмены и всевозможные эксперты! Говорили, что в «наш век безграничной и жесточайшей конкуренции» нельзя давать слабину, а действия правительства подрывают конкурентоспособность корейской экономики. Однако мало-помалу многие компании, правда далеко не все, перешли на пятидневную рабочую неделю. До сих пор немало и тех, кто трудится по шесть дней в неделю. Вспомните только, что ко всему этому «счастью» еще и отпуск полагается всего лишь на пять дней…
Аналогичная ситуация сложилась и с длительностью рабочего дня. Корейцы – одна из тех наций, которые не считают зазорным задерживаться на работе. Формально рабочий день в Корее длится, как и в большинстве стран, с девяти утра до шести вечера, с часовым перерывом на обед. Это формально, но в реальности сотрудники часто перерабатывают по нескольку часов каждый день. Такое положение вещей считается совершенно нормальным, и открыто никто не возмущается. Потихоньку, конечно, посетуют, но требовать от начальника соблюдения фиксированного рабочего дня не будут. Именно поэтому, кстати, так популярна в Корее госслужба – платят, может, и не так много (хотя и достойно), но в 18:00 можно спокойно уходить. В частных структурах все не так. Правда, с приходом к власти в конце 2007 года президента Ли Мен Бака, который в прошлом был крупным бизнесменом, и на госслужбе переработки становятся нормой.
Вместе с тем следует отметить, что корейское трудолюбие имеет свой особый характер. У меня создалось такое впечатление, что корейцы немного мазохисты и постоянно стремятся усложнить себе жизнь. В корейском языке есть хорошее слово «косэнь», что в переводе означает «тяготы, трудности, лишения». Так вот, если ты живешь постоянно в этих «косэнях», то ты молодец, тебя все уважают, жалеют: вот, мол, человек трудится, старается. Если же будешь ходить с довольным лицом, имея при этом кучу свободного времени, то окружающие станут поглядывать на тебя подозрительно: что-то с тобой не так. Даже если все успеваешь сделать – неважно, в жизни обязательно должен быть тот самый «косэнь».
Наверное, вернее будет сказать, что для корейцев сам по себе факт старания важнее результата. Я это почувствовал на себе, когда учился в корейском университете. Особенно на первом курсе было непросто – система обучения иная, специальность другая, все на иностранном языке (тем более далеко не самом для русского человека простом). Но часто мне ставили оценки выше, чем заслуживал, так как я по-настоящему старался. Что плохо получилось – это ладно, со временем все придет, главное – стараешься, остальное приложится. Именно так мне сказал один раз ассистент профессора, выдававший проверенные работы: «Молодец, много старался, нелегко ведь на корейском языке все изучать?! Но ты стараешься, это профессор ценит». Мне поставили, если проводить аналогию с российской системой оценок, четыре с минусом, хотя, как я потом сам понял, справедливой оценкой стала бы двойка с плюсом. Были, конечно, и преподаватели, которые не делали скидки на мое иностранное происхождение. Они-то от души ставили мне неуды, особенно на первом курсе. Тем не менее я осознал основную идею корейского образования: главное – старайся, а результат придет. Что ж, определенный смысл в этом, наверное, есть. Рано или поздно время поблажек пройдет, и придется отвечать по всей строгости, а на первом этапе чрезмерной принципиальностью и требовательностью можно отбить у человека всякую охоту стараться в дальнейшем.
Такая же система действует и на фирмах. Не получается что-то, тебя постигла неудача – ничего, ты же работал честно. Результат сам по себе не так уж и важен. Допустим, ты не спал всю ночь, готовил какой-то доклад или отчет, но, как выяснилось позже, твое творчество оказалось полной ахинеей. Однако если окружающие узнают, что ради этой работы ты не спал всю ночь, то непременно похвалят – свою порцию «косэней» ты с лихвой получил, а доклад при таком усердии рано или поздно получится. Это один из основных корейских принципов.
Корейцы способны в течение долгого времени кропотливо и терпеливо работать. Даже если заниматься они будут механической, нудной работой. Многие корееведы считают, что такая черта у корейцев появилась благодаря… рису. Традиционно основным продуктом питания в Южной Корее был и остается рис, а выращивать его очень непросто – необходимо часто делать однообразные движения, подолгу пребывая не в самых легких условиях. Отсюда и терпение, и усердие, и способность не уставать от однообразия. Может быть, отсюда…
Однажды довелось мне писать репортаж про южнокорейское судостроение. Это сфера, которой корейцы заслуженного гордятся. Если кто не знает, то скажу, что Южная Корея в этой области является абсолютным лидером – по тоннажу и количеству спущенных на воду и строящихся судов, а также по количеству полученных заказов (данные на 2009 год). Из десяти крупнейших в мире судостроительных компаний семь – южнокорейские, причем первые три места опять же за компаниями этой страны. Хотелось узнать, в чем заключается секрет такого успеха – технологии, грамотный менеджмент, а может, и еще что-то… Потому-то и напросился я на крупнейшую как в Корее, так и в мире судоверфь компании «Хендэ Хэви Индастриз» в городе Ульсане. На мое счастье, мне в гиды попался один из директоров, который в свое время работал представителем этой компании в России и хорошо был знаком с нашими реалиями. Замечательно относясь к нашей стране, он в то же время прекрасно осознавал и все ее недостатки. Он сразу сказал, что Россия с Южной Корей в области строительства крупнотоннажных судов конкурировать не может. И дело не столько в климате, упущенном моменте и прочих объективных причинах, сколько в наших национальных особенностях. «Создание тех же танкеров, контейнеровозов – дело не такое уж и сложное. Главное – отработать процесс, договориться о четком графике поставок с теми, кто подвозит комплектующие, – и вперед, клепай гигантские суда. Но такая работа требует умения делать постоянно одно и то же, а главное – с неослабной дисциплиной. У русских это плохо получается, а вот у корейцев – в крови. У вас другое преимущество: вы умеете придумывать то, что не можем мы. Так что вам лучше создавать уникальные дорогие небольшие суда или узлы кораблей. Для этого необходима оригинальность мышления. Выгода же будет неменьшей. Наша же национальная черта – умение работать долго, нудно и скрупулезно», – сказал он. Может, кто-то и оспорит его слова, но своя правда, как мне кажется, в них есть.
Понятие трудолюбие определить не так легко. Если это умение работать долго, то да, корейцы, бесспорно, трудолюбивы. Кстати, все исследования по поводу трудолюбия обычно основываются лишь на продолжительности работы. Чем больше ты работаешь, тем трудолюбивее. Определенное упрощение, конечно, – но как еще измерить, кто больше любит работу, а кто меньше?
Однако трудолюбие и эффективность работы – разные вещи. Об этом вам скажет любой сотрудник корейской компании. По неписаному правилу подчиненный не может покинуть рабочее место до тех пор, пока не уйдет главный начальник. В корейской компании – американская система рассадки сотрудников: все сидят в одной большой комнате, а персональное рабочее место отделено от остального помещения невысокими перегородками. У работника создается иллюзия изолированности от остальных сотрудников, а руководству хорошо видно, кто на месте, а кто нет. Потому и приходится корейцам терпеливо сидеть и ждать, когда уйдет босс.
Мне довелось некоторое время работать в одной корейской фирме, и я сделал определенные выводы, а потом и другие иностранцы, также работавшие в корейских компаниях, делились со мной похожими впечатлениями. Все происходит примерно так. Заканчивается рабочий день в 18:00. Сначала начинает собираться начальник департамента и уходит с рабочего места где-то в половине седьмого, затем, как только он покидает пределы офиса, начинают шевелиться начальники отделов, отправляясь домой в районе семи. Так эта «волна» постепенно распространяется вниз, захлестывая все ступени служебной лестницы. В итоге рядовые сотрудники уходят лишь в восемь-девять вечера. Есть работа, нет работы – значения не имеет: хочешь в игрушки на компьютере (только не демонстративно) играй, хочешь по «аське» с друзьями общайся, главное – сиди на месте, вырабатывай свой «ко-сэнь». Говорят, что самое плохое, это когда начальник по своим делам засиживается на рабочем месте или просто по тем или иным причинам не хочет идти домой: тогда страдает весь офис. Отсюда, кстати, и статистические данные о постоянных переработках и самом длинном рабочем дне. Действительно, сотрудники корейских компаний часто засиживаются на работе допоздна, но далеко не всегда это вызвано производственной необходимостью, что и сказывается на реальных показателях производительности труда на единицу времени. Вот в этом показателе – КПД работы – корейцы не занимают первые места.
Есть, конечно, в Корее и фирмы, где можно сделать свою работу и сразу же уйти домой, не обращая внимания на начальство и не сверяясь с рабочим графиком. Сделал дело – свободен. Есть и «продвинутые» боссы, которые сами скажут подчиненным: «Не обращайте на меня внимания. В 18:00 все могут быть свободны». Не спорю, что встречаются и такие. Однако чаще все-таки работа в корейских фирмах строится по традиционным принципам: пока начальство на месте, будь добр, сиди и ты, повышай статистические показатели.
Трудолюбивы ли корейцы в действительности? Бесспорно. Южнокорейская экономика – лучшее тому доказательство. Лет тридцать назад страна была одним из беднейших государств мира, главными статьями экспорта являлись парики, фанера и морепродукты, доход на душу населения составлял менее ста долларов. А что теперь? Тринадцатое место в мире по валовому национальному продукту, заслуженная слава одной из наиболее технологически развитых держав, а корейские автомобили, компьютеры, электроника, дорогая продукция нефтехимической промышленности экспортируются практически во все страны мира. Опыт Республики Корея по модернизации страны признан одним из наиболее удачных. Западные эксперты ставят это государство в пример тем странам, которые пытаются выбраться из нищеты.
Такой успех объясняется сочетанием ряда факторов, включая мировую экономическую ситуацию и помощь других стран, но, пожалуй, главнейшая составляющая этого прорыва – именно корейское трудолюбие, готовность прилежно, усердно, качественно работать днем и ночью, получая при этом небольшую зарплату. Так что у корейцев трудолюбия не отнимешь.
Конечно, сейчас времена несколько другие. За гроши корейцы работать не будут, на самые тяжелые и опасные работы приглашают граждан ряда стран Юго-Восточной Азии, Китая, Непала, Бангладеш и других. Но все равно корейское трудолюбие никуда не делось.
Возьмем, к примеру, сотрудников корейских фирм. Как вы думаете, какой у большинства корейцев ежегодный отпуск? Четыре-пять рабочих дней у сотрудников фирм и семь – у госслужащих. Две недели – это предел мечтаний рядового корейца, такой отпуск получают только сотрудники корейских представительств зарубежных компаний. Да и то даже эти четыре-пять дней могут попросить отгулять в два захода, чтобы «дырка не образовывалась», а то другие сотрудники не выдержат дополнительной нагрузки, которая станет для них непосильной. Когда я говорил, что в России, как правило, отпуск длится месяц, многие корейцы мне просто не верили. Как же можно так работать? Взять и не появляться на рабочем месте целый месяц? Корейским служащим такой подход понять очень трудно.
До недавнего времени практически во всех корейских компаниях была шестидневная рабочая неделя. Правда, в субботу работали все-таки половину дня либо субботу через субботу, но все же… Во время правления президента Но Му Хена (2003–2008 годы) государство взялось облегчить непосильное бремя своих граждан и призвало фирмы ввести пятидневную рабочую неделю. Эту кампанию начали с госслужащих, которым запретили приходить на работу в субботу. Однако в частных фирмах сотрудники по-прежнему работали по шесть дней (если быть точным, по пять с половиной). Только после того, как правительство стало давить на бизнесменов, прося, требуя, намекая на целесообразность введения пятидневки, начались хоть какие-то подвижки, пусть и со скрипом. Да и то, какой вой подняли бизнесмены и всевозможные эксперты! Говорили, что в «наш век безграничной и жесточайшей конкуренции» нельзя давать слабину, а действия правительства подрывают конкурентоспособность корейской экономики. Однако мало-помалу многие компании, правда далеко не все, перешли на пятидневную рабочую неделю. До сих пор немало и тех, кто трудится по шесть дней в неделю. Вспомните только, что ко всему этому «счастью» еще и отпуск полагается всего лишь на пять дней…
Аналогичная ситуация сложилась и с длительностью рабочего дня. Корейцы – одна из тех наций, которые не считают зазорным задерживаться на работе. Формально рабочий день в Корее длится, как и в большинстве стран, с девяти утра до шести вечера, с часовым перерывом на обед. Это формально, но в реальности сотрудники часто перерабатывают по нескольку часов каждый день. Такое положение вещей считается совершенно нормальным, и открыто никто не возмущается. Потихоньку, конечно, посетуют, но требовать от начальника соблюдения фиксированного рабочего дня не будут. Именно поэтому, кстати, так популярна в Корее госслужба – платят, может, и не так много (хотя и достойно), но в 18:00 можно спокойно уходить. В частных структурах все не так. Правда, с приходом к власти в конце 2007 года президента Ли Мен Бака, который в прошлом был крупным бизнесменом, и на госслужбе переработки становятся нормой.
Вместе с тем следует отметить, что корейское трудолюбие имеет свой особый характер. У меня создалось такое впечатление, что корейцы немного мазохисты и постоянно стремятся усложнить себе жизнь. В корейском языке есть хорошее слово «косэнь», что в переводе означает «тяготы, трудности, лишения». Так вот, если ты живешь постоянно в этих «косэнях», то ты молодец, тебя все уважают, жалеют: вот, мол, человек трудится, старается. Если же будешь ходить с довольным лицом, имея при этом кучу свободного времени, то окружающие станут поглядывать на тебя подозрительно: что-то с тобой не так. Даже если все успеваешь сделать – неважно, в жизни обязательно должен быть тот самый «косэнь».
Наверное, вернее будет сказать, что для корейцев сам по себе факт старания важнее результата. Я это почувствовал на себе, когда учился в корейском университете. Особенно на первом курсе было непросто – система обучения иная, специальность другая, все на иностранном языке (тем более далеко не самом для русского человека простом). Но часто мне ставили оценки выше, чем заслуживал, так как я по-настоящему старался. Что плохо получилось – это ладно, со временем все придет, главное – стараешься, остальное приложится. Именно так мне сказал один раз ассистент профессора, выдававший проверенные работы: «Молодец, много старался, нелегко ведь на корейском языке все изучать?! Но ты стараешься, это профессор ценит». Мне поставили, если проводить аналогию с российской системой оценок, четыре с минусом, хотя, как я потом сам понял, справедливой оценкой стала бы двойка с плюсом. Были, конечно, и преподаватели, которые не делали скидки на мое иностранное происхождение. Они-то от души ставили мне неуды, особенно на первом курсе. Тем не менее я осознал основную идею корейского образования: главное – старайся, а результат придет. Что ж, определенный смысл в этом, наверное, есть. Рано или поздно время поблажек пройдет, и придется отвечать по всей строгости, а на первом этапе чрезмерной принципиальностью и требовательностью можно отбить у человека всякую охоту стараться в дальнейшем.
Такая же система действует и на фирмах. Не получается что-то, тебя постигла неудача – ничего, ты же работал честно. Результат сам по себе не так уж и важен. Допустим, ты не спал всю ночь, готовил какой-то доклад или отчет, но, как выяснилось позже, твое творчество оказалось полной ахинеей. Однако если окружающие узнают, что ради этой работы ты не спал всю ночь, то непременно похвалят – свою порцию «косэней» ты с лихвой получил, а доклад при таком усердии рано или поздно получится. Это один из основных корейских принципов.
Корейцы способны в течение долгого времени кропотливо и терпеливо работать. Даже если заниматься они будут механической, нудной работой. Многие корееведы считают, что такая черта у корейцев появилась благодаря… рису. Традиционно основным продуктом питания в Южной Корее был и остается рис, а выращивать его очень непросто – необходимо часто делать однообразные движения, подолгу пребывая не в самых легких условиях. Отсюда и терпение, и усердие, и способность не уставать от однообразия. Может быть, отсюда…
Однажды довелось мне писать репортаж про южнокорейское судостроение. Это сфера, которой корейцы заслуженного гордятся. Если кто не знает, то скажу, что Южная Корея в этой области является абсолютным лидером – по тоннажу и количеству спущенных на воду и строящихся судов, а также по количеству полученных заказов (данные на 2009 год). Из десяти крупнейших в мире судостроительных компаний семь – южнокорейские, причем первые три места опять же за компаниями этой страны. Хотелось узнать, в чем заключается секрет такого успеха – технологии, грамотный менеджмент, а может, и еще что-то… Потому-то и напросился я на крупнейшую как в Корее, так и в мире судоверфь компании «Хендэ Хэви Индастриз» в городе Ульсане. На мое счастье, мне в гиды попался один из директоров, который в свое время работал представителем этой компании в России и хорошо был знаком с нашими реалиями. Замечательно относясь к нашей стране, он в то же время прекрасно осознавал и все ее недостатки. Он сразу сказал, что Россия с Южной Корей в области строительства крупнотоннажных судов конкурировать не может. И дело не столько в климате, упущенном моменте и прочих объективных причинах, сколько в наших национальных особенностях. «Создание тех же танкеров, контейнеровозов – дело не такое уж и сложное. Главное – отработать процесс, договориться о четком графике поставок с теми, кто подвозит комплектующие, – и вперед, клепай гигантские суда. Но такая работа требует умения делать постоянно одно и то же, а главное – с неослабной дисциплиной. У русских это плохо получается, а вот у корейцев – в крови. У вас другое преимущество: вы умеете придумывать то, что не можем мы. Так что вам лучше создавать уникальные дорогие небольшие суда или узлы кораблей. Для этого необходима оригинальность мышления. Выгода же будет неменьшей. Наша же национальная черта – умение работать долго, нудно и скрупулезно», – сказал он. Может, кто-то и оспорит его слова, но своя правда, как мне кажется, в них есть.
Понятие трудолюбие определить не так легко. Если это умение работать долго, то да, корейцы, бесспорно, трудолюбивы. Кстати, все исследования по поводу трудолюбия обычно основываются лишь на продолжительности работы. Чем больше ты работаешь, тем трудолюбивее. Определенное упрощение, конечно, – но как еще измерить, кто больше любит работу, а кто меньше?
Однако трудолюбие и эффективность работы – разные вещи. Об этом вам скажет любой сотрудник корейской компании. По неписаному правилу подчиненный не может покинуть рабочее место до тех пор, пока не уйдет главный начальник. В корейской компании – американская система рассадки сотрудников: все сидят в одной большой комнате, а персональное рабочее место отделено от остального помещения невысокими перегородками. У работника создается иллюзия изолированности от остальных сотрудников, а руководству хорошо видно, кто на месте, а кто нет. Потому и приходится корейцам терпеливо сидеть и ждать, когда уйдет босс.
Мне довелось некоторое время работать в одной корейской фирме, и я сделал определенные выводы, а потом и другие иностранцы, также работавшие в корейских компаниях, делились со мной похожими впечатлениями. Все происходит примерно так. Заканчивается рабочий день в 18:00. Сначала начинает собираться начальник департамента и уходит с рабочего места где-то в половине седьмого, затем, как только он покидает пределы офиса, начинают шевелиться начальники отделов, отправляясь домой в районе семи. Так эта «волна» постепенно распространяется вниз, захлестывая все ступени служебной лестницы. В итоге рядовые сотрудники уходят лишь в восемь-девять вечера. Есть работа, нет работы – значения не имеет: хочешь в игрушки на компьютере (только не демонстративно) играй, хочешь по «аське» с друзьями общайся, главное – сиди на месте, вырабатывай свой «ко-сэнь». Говорят, что самое плохое, это когда начальник по своим делам засиживается на рабочем месте или просто по тем или иным причинам не хочет идти домой: тогда страдает весь офис. Отсюда, кстати, и статистические данные о постоянных переработках и самом длинном рабочем дне. Действительно, сотрудники корейских компаний часто засиживаются на работе допоздна, но далеко не всегда это вызвано производственной необходимостью, что и сказывается на реальных показателях производительности труда на единицу времени. Вот в этом показателе – КПД работы – корейцы не занимают первые места.
Есть, конечно, в Корее и фирмы, где можно сделать свою работу и сразу же уйти домой, не обращая внимания на начальство и не сверяясь с рабочим графиком. Сделал дело – свободен. Есть и «продвинутые» боссы, которые сами скажут подчиненным: «Не обращайте на меня внимания. В 18:00 все могут быть свободны». Не спорю, что встречаются и такие. Однако чаще все-таки работа в корейских фирмах строится по традиционным принципам: пока начальство на месте, будь добр, сиди и ты, повышай статистические показатели.
3. Гольф, рум, суль, или Как нелегко быть бизнесменом
– Ты в гольф играть умеешь? – Ни разу не пробовал.
– А в рум-салон часто ходил?
– Ну один раз старшекурсники водили, но я через полчаса ушел – мне надо было к экзамену готовиться.
– Ну, а спиртное-то хоть пьешь или «всегда за рулем»?
– Пару рюмок выпить могу, но потом от алкоголя лицо сильно краснеет, и я быстро засыпаю.
– И как ты собрался с клиентами общаться? Какой из тебя бизнесмен? Значит так: тут недалеко от нашего здания есть гольф-клуб – чтобы во время обеда сходил и записался. Вечером покажешь членскую карточку. А «образование» по части спиртного и рум-салонов я на себя беру – сегодня вечером первый «урок»…
Такой занимательный разговор мне довелось услышать, когда в отдел по работе с клиентами одной крупной корейской фирмы пришел новый сотрудник и стал знакомиться со своим непосредственным начальником. Да уж, жизнь корейского бизнесмена нелегка. Помимо заключения всяких контрактов, маркетинга и составления отчетов надо еще многое уметь, в том числе и знать, как быстро найти общий язык с партнером или потенциальным клиентом.
Одним из самых распространенных и общепризнанных в Южной Корее способов быстрого сближения с незнакомым человеком является совместное распитие спиртного, которое по-корейски называется «суль». Про эту сторону корейской культуры более подробно будет написано в другом разделе, поэтому сейчас я лишь немного затрону данную тему. Корейские бизнесмены, хотя это касается и бизнесменов многих других стран, одни из самых больших знатоков спиртного. Часто именно во время очередного тоста «за знакомство» заключаются контракты, урегулируются споры, налаживаются полезные деловые контакты. Кроме того, корейские фирмы широко известны своими традициями совместных возлияний – это один из способов сделать коллектив более сплоченным. Пару раз в неделю тот или иной отдел отправляется в ресторан, а там сотрудники выпивают несколько бутылочек сочжу (корейская водка), лакируя все это пивом. Это весьма распространенный способ, помогающий улучшить взаимоотношения между сотрудниками, а также дать возможность пообщаться с коллегами в неформальной обстановке. Хотя в последние годы молодежь все больше и больше стала задумываться о здоровье, и традиции еженедельных вечеринок постепенно уходят в прошлое, но жизнь корейского бизнесмена по-прежнему не обходится без «суля». Да что там говорить, корейский бизнесмен без «суля» – это что-то из области фантастики.
А к чему часто тянет подвыпившего мужчину? Конечно, к женскому полу. Так вот, в Южной Корее есть специальные заведения, способные удовлетворить тягу подвыпивших мужчин. Нет, это не то, что вы подумали, хотя и «ночные бабочки» в Стране утренней свежести тоже есть. Идут подвыпившие бизнесмены обычно в так называемые рум-салоны. «Рум», как можно догадаться, произошел от английского слова room – «комната». Иногда эти салоны называют коротко «рум» или «бизнес-клуб». Видите, основной контингент клиентов часто даже в названии отражен. Итак, вас сажают в комнату, где по периметру стоят мягкие, удобные диваны, а в центре – большой стол. Вы заказываете выпивку и закуску. Из спиртного в таких местах, как правило, предлагают виски и пиво. Однако обязательно надо заказать именно виски, хоть и сдерут с вас за него в «румах» втридорога. А потом к вам выходят девушки, из которых вы выбираете приглянувшуюся, или же хозяева просто приводят красавиц по количеству клиентов. Задача этих дам – наливать гостям спиртное, поддерживать при необходимости разговор, если возникла неловкая пауза в беседе; если они видят, что пришедшие и так не скучают друг с другом или тем более ведут деловые разговоры, то никогда не станут встревать в беседу, а будут ждать, пока к ним обратятся. Могут девушек и попросить развлечь гостей – спеть или станцевать. Есть, конечно, рум-салоны, где за дополнительную плату вам организуют продолжение банкета в ближайшем мотеле, но это не распространенная практика. Наоборот, в самых дорогих и элитных рум-салонах, куда просто так с улицы не попадешь, интимные услуги категорически запрещены. В Южной Корее подобные «бизнес-клубы» – это, по сути дела, места, где можно откровенно поговорить с важным клиентом о делах. Девушки же – просто антураж, красивый элемент интерьера, словно цветы в вазе, один из знаков того, что данное заведение посещают уважаемые и небедные гости. Часто бизнесмен сразу же после ужина ведет своих предполагаемых деловых партнеров, с которыми только-только познакомился, в рум-салон. И делает он это отнюдь не для того, чтобы поразвлечься с девочками (хотя бывает и такое), а скорее для того, чтобы продемонстрировать свое серьезное отношение к предполагаемой сделке и уважение к партнерам, а также пропустить стопку-другую хорошего спиртного в приятной атмосфере.
Кстати, русские бизнесмены часто говорили мне, что не понимают в этом плане корейцев. «Как это – заплатить такие деньги и ничего с девушками не сделать? – недоумевал один мой знакомый бизнесмен из Хабаровска. – Да за такие деньги, да у нас!..»
– А в рум-салон часто ходил?
– Ну один раз старшекурсники водили, но я через полчаса ушел – мне надо было к экзамену готовиться.
– Ну, а спиртное-то хоть пьешь или «всегда за рулем»?
– Пару рюмок выпить могу, но потом от алкоголя лицо сильно краснеет, и я быстро засыпаю.
– И как ты собрался с клиентами общаться? Какой из тебя бизнесмен? Значит так: тут недалеко от нашего здания есть гольф-клуб – чтобы во время обеда сходил и записался. Вечером покажешь членскую карточку. А «образование» по части спиртного и рум-салонов я на себя беру – сегодня вечером первый «урок»…
Такой занимательный разговор мне довелось услышать, когда в отдел по работе с клиентами одной крупной корейской фирмы пришел новый сотрудник и стал знакомиться со своим непосредственным начальником. Да уж, жизнь корейского бизнесмена нелегка. Помимо заключения всяких контрактов, маркетинга и составления отчетов надо еще многое уметь, в том числе и знать, как быстро найти общий язык с партнером или потенциальным клиентом.
Одним из самых распространенных и общепризнанных в Южной Корее способов быстрого сближения с незнакомым человеком является совместное распитие спиртного, которое по-корейски называется «суль». Про эту сторону корейской культуры более подробно будет написано в другом разделе, поэтому сейчас я лишь немного затрону данную тему. Корейские бизнесмены, хотя это касается и бизнесменов многих других стран, одни из самых больших знатоков спиртного. Часто именно во время очередного тоста «за знакомство» заключаются контракты, урегулируются споры, налаживаются полезные деловые контакты. Кроме того, корейские фирмы широко известны своими традициями совместных возлияний – это один из способов сделать коллектив более сплоченным. Пару раз в неделю тот или иной отдел отправляется в ресторан, а там сотрудники выпивают несколько бутылочек сочжу (корейская водка), лакируя все это пивом. Это весьма распространенный способ, помогающий улучшить взаимоотношения между сотрудниками, а также дать возможность пообщаться с коллегами в неформальной обстановке. Хотя в последние годы молодежь все больше и больше стала задумываться о здоровье, и традиции еженедельных вечеринок постепенно уходят в прошлое, но жизнь корейского бизнесмена по-прежнему не обходится без «суля». Да что там говорить, корейский бизнесмен без «суля» – это что-то из области фантастики.
А к чему часто тянет подвыпившего мужчину? Конечно, к женскому полу. Так вот, в Южной Корее есть специальные заведения, способные удовлетворить тягу подвыпивших мужчин. Нет, это не то, что вы подумали, хотя и «ночные бабочки» в Стране утренней свежести тоже есть. Идут подвыпившие бизнесмены обычно в так называемые рум-салоны. «Рум», как можно догадаться, произошел от английского слова room – «комната». Иногда эти салоны называют коротко «рум» или «бизнес-клуб». Видите, основной контингент клиентов часто даже в названии отражен. Итак, вас сажают в комнату, где по периметру стоят мягкие, удобные диваны, а в центре – большой стол. Вы заказываете выпивку и закуску. Из спиртного в таких местах, как правило, предлагают виски и пиво. Однако обязательно надо заказать именно виски, хоть и сдерут с вас за него в «румах» втридорога. А потом к вам выходят девушки, из которых вы выбираете приглянувшуюся, или же хозяева просто приводят красавиц по количеству клиентов. Задача этих дам – наливать гостям спиртное, поддерживать при необходимости разговор, если возникла неловкая пауза в беседе; если они видят, что пришедшие и так не скучают друг с другом или тем более ведут деловые разговоры, то никогда не станут встревать в беседу, а будут ждать, пока к ним обратятся. Могут девушек и попросить развлечь гостей – спеть или станцевать. Есть, конечно, рум-салоны, где за дополнительную плату вам организуют продолжение банкета в ближайшем мотеле, но это не распространенная практика. Наоборот, в самых дорогих и элитных рум-салонах, куда просто так с улицы не попадешь, интимные услуги категорически запрещены. В Южной Корее подобные «бизнес-клубы» – это, по сути дела, места, где можно откровенно поговорить с важным клиентом о делах. Девушки же – просто антураж, красивый элемент интерьера, словно цветы в вазе, один из знаков того, что данное заведение посещают уважаемые и небедные гости. Часто бизнесмен сразу же после ужина ведет своих предполагаемых деловых партнеров, с которыми только-только познакомился, в рум-салон. И делает он это отнюдь не для того, чтобы поразвлечься с девочками (хотя бывает и такое), а скорее для того, чтобы продемонстрировать свое серьезное отношение к предполагаемой сделке и уважение к партнерам, а также пропустить стопку-другую хорошего спиртного в приятной атмосфере.
Кстати, русские бизнесмены часто говорили мне, что не понимают в этом плане корейцев. «Как это – заплатить такие деньги и ничего с девушками не сделать? – недоумевал один мой знакомый бизнесмен из Хабаровска. – Да за такие деньги, да у нас!..»