Ольга Баскова. Рассвет для тебя

   – Точно, – поддержал Скворцов товарища.
   – Короче, делаем запросы, – Павел играл карандашом. – Может, повезет. Эх, найти бы этих Мироненко.
   Петя Прохоров, румяный от свежего воздуха, ввалился в кабинет к Киселеву с радостной улыбкой на губах.
   – Арестовываете банду?
   Сыщики с удивлением взглянули на него.
   – Какую?
   – Мошенничество с квартирами, – пропел парень, жмурясь, как сытый кот. – Мне, например, все понятно. Кашурин и Тарасюк узнали об отъезде Мироненко и решили наложить руки на две хаты. Имея сообщника в агентстве недвижимости «Мультижилье», они провернули сделку. Кстати, почему мы до сих пор не разговаривали с сотрудниками агентства?
   – Насколько я знаю, это солидная организация, – отозвался Константин. – А значит, они не пойдут на общение с какими-то посредниками. Уверен: сотрудники фирмы видели супругов Мироненко. Если ты намекаешь, что новые владельцы квартир выдавали себя за Тамару и Романа, то это по меньшей мере смешно. Ни Тарасюк, ни Кашурин не тянут на данные роли даже при хорошем гриме. Кроме того, Дмитрий Васильевич показал нам комнаты и разрешил Михалычу провести экспертизу.
   Прохоров махнул рукой:
   – Уверен, без меня вы успели обсудить, что кровь старушки могла попасть на пол необязательно в результате убийства. Наверняка подозреваемые смотрели в своей жизни хотя бы один детектив. На такое заключение они и рассчитывали, – не сдавался Прохоров. – Что касается солидной организации... Их сообщник из «Мультижилья» может пользоваться доверием на работе. Мало, что ли, мы таких знаем? Если мои утверждения верны, ни один работник фирмы в глаза не видел Мироненко, поверив сослуживцу на слово и обрадовавшись возможности словить деньжат на перепродаже дешевых квартир. Давайте критикуйте меня.
   Скворцов наморщил лоб:
   – Слушай, – обратился он к Павлу, – малый гонит не такую пургу.
   Парень победоносно посмотрел на Киселева.
   – У меня классные учителя.
   – Вот пусть и сгоняет в «Мультижилье», – невозмутимо предложил оперативник. – Обед там подходит к концу.
   Это задание настолько понравилось Пете, что он забыл выпить чаю с принесенными бутербродами.

Глава 5

   Агентство недвижимости «Мультижилье» находилось в новом, специально построенном особняке. Его директор, Тимур Павлович Шапошников, был уважаемым человеком в городе и славился своей честностью. Петру часто приходилось слышать: «Обращайтесь к Шапошникову, он не обдурит».
   «Похоже, обдурили-то его», – подумал Прохоров, поднимаясь по ступеням на второй этаж, где располагался кабинет директора.
   Худенькая секретарша преградила ему дорогу:
   – Вы к Тимуру Павловичу? Он ждет вас?
   – Нас никто никогда не ждет. Мы приходим сами, – пояснил ей Петя.
   – Из налоговой?
   – Почти.
   Маленькое личико выразило приветливость:
   – Я сообщу.
   Должность налогового инспектора способна открыть любые двери. В этом Петя убедился, получив приглашение войти к директору. Тимур Павлович восседал в большом кресле, внимательно изучая монитор компьютера.
   – Вы ко мне? Что случилось? Из вашей организации уже приходили.
   – Вряд ли, – Прохоров показал удостоверение, не вызвавшее никаких эмоций.
   – Уголовный розыск? Зачем я вам понадобился?
   Парень рассказал о цели своего визита. Шапошников наморщил лоб, вспоминая.
   – Ребята говорили о двух очень дешевых квартирах, – заметил он. – Естественно, узнав о подобного рода сделках, я настораживаюсь и проверяю клиентов.
   – Собственноручно?
   Директор усмехнулся:
   – Ну, разумеется, нет. Мне по рангу не положено. Мой зам Ярослав Миронович Костиков занимается. Поговорите лучше с ним. От себя могу добавить, что после проверки у меня не было никаких дурных мыслей относительно сделки.
   – Спасибо, что уделили мне время, – Прохоров поднялся со стула.
   – Подождите!
   Шапошников протянул руку:
   – Прошу вас, о результатах расследования сообщайте непосредственно мне.
   Парень кивнул.
   – Марина, проводи к Ярославу Мироновичу.
   Девушка вспорхнула с вертящегося стульчика:
   – Пойдемте со мной.

Глава 6

   Костиков производил очень приятное впечатление. Молодой, ненамного старше Петра, обладавший уверенными манерами, он вызывал у ровесников желание быть таким, как он.
   – Чем могу быть полезен?
   Прохоров в двух словах обрисовал ситуацию. Ярослав Миронович нахмурился:
   – Эти клиенты проходили через меня, – сказал он. – И должен вас огорчить: я не узнал ровным счетом ничего подозрительного. В нашу фирму обратилась семья Мироненко с просьбой помочь продать две квартиры. Мы, естественно, помогли.
   – И вас не смутила цена?
   Замдиректора улыбнулся:
   – Молодой человек! Это вы видите в данном факте какой-то намек на возможное преступление. А риелторы сталкиваются с подобной ситуацией очень часто. Поверьте: в нашем городе нередки случаи, когда человек прямо-таки рвется на новое место работы или жительства и бросает старое, причем поспешно и по дешевке. Поэтому цена меня, как вы выразились, не смутила.
   Оперативник понимающе кивнул.
   – И вы ручаетесь, что при заключении сделки не было никаких нарушений?
   Костиков стукнул кулаком по столу:
   – Ручаюсь.
   – А вы обратили внимание на фотографии?
   Мужчина посмотрел на Петю, как старший на несмышленыша:
   – Представьте себе. Мы работаем на совесть.
   – Кто продавал большую квартиру?
   – Хозяйка, Тамара Мироненко.
   Замдиректора открыл лежащую на столе папку, всем видом давая понять: разговор окончен, мне надо работать, а ты не услышишь ничего интересного. Но Петя не сдавался:
   – А жилье матери?
   – Тоже она. Старушке было тяжело приходить сюда. Однако вы не думайте: мы разговаривали с ней по телефону.
   Прохоров встал со стула и протянул визитную карточку:
   – Если что-то вспомните...
   – Ну, разумеется, – даже не посмотрев, Ярослав Миронович бросил картонный квадратик в верхний ящик стола. – До свидания.
   Оперативнику ничего не оставалось делать, как откланяться.

Глава 7

   – «Мультижилье» ручается: все в ажуре, – вернувшись в управление, доложил Петя коллегам.
   – Я так и думал, – Киселев черкнул что-то в блокноте и обратился к Скворцову: – Узнай, пришел ли ответ на наш запрос.
   Ни в одном северном городе семья Мироненко не зарегистрировалась.
   Константин хмуро посмотрел на друга:
   – Как думаешь, что теперь делать?
   Павел взлохматил волосы:
   – Ума не приложу. Черт знает что такое. Вроде нам следует забыть об этом деле: ну, не попрощались Мироненко с соседями, всякое в жизни бывает. Может, им действительно светило хорошее место в другом городе. Можно даже предположить, что они намеренно не простились с друзьями: могли податься вовсе не на Север или по какой-то причине не захотеть сообщать нового места жительства.
   – Тогда не стоит дело открывать? – с надеждой спросил Петя.
   Павел развел руками:
   – Если бы не эта чертова машина. Ведь не подарили же они ее Соболевым! Допустим, Тамара и Роман передумали добираться своим ходом. Тогда они объяснили бы друзьям, что делать с авто.
   – А если орудовал преступник, он мог не знать об автомобиле, – подал голос Константин.
   – Вот это меня и мучает.
   К вопросу о пропавших супругах оперативники возвращались не раз, однако ничего больше не предпринимали. Не удалось выяснить, чей труп был найден возле траншеи. Одним «глухарем» на отделе стало больше.

Глава 8

   Виктор Зеленухин, покачиваясь, направлялся домой. В одурманенном вином мозгу вертелась мысль: только бы не было отца. Если опять увидит сына в таком состоянии, обязательно убьет. Однажды отец выказал подобное намерение и уже давно привел бы приговор в исполнение, однако каждый раз между ними бросалась мать, дававшая обещания за Виктора. Тот уже давно не обещал ничего: справиться с недугом было выше его сил. Зеленухин присел на скамеечку, чтобы перевести дух. До дома оставалось не больше пятисот метров. Достав из бокового кармана расческу и попытавшись привести в порядок спутанные черные волосы, парень задумался. Человеку, который помог бы ему, Виктор отдал бы все. Однако на сегодняшний день он такого не встретил. Парень закрыл глаза, мысленно разговаривая с собой и пытаясь вспомнить, где и когда он стал рабом зеленого змия. Покойная бабушка во всем винила отца, делавшего вино из росшего на даче винограда. Тот возражал: «Я каждый день выпиваю по рюмке, но еще, слава богу, не спился».
   Действительно, и папа, и мама за обедом употребляли для аппетита, однако алкоголиками не стали. И его, между прочим, не спаивали. Так, разрешали пропустить стаканчик на день рождения. Поступив в военное училище, он с удивление смотрел на своих ровесников, пивших как лошади и говоривших: «Кто не курит и не пьет, тот здоровеньким помрет».
   Чтобы не казаться белой вороной, Виктор тоже стал прикладываться к бутылке. Результат оказался плачевен: Зеленухин закодировался первый раз, будучи на пятом курсе. Получив назначение на Север, он не понимал, почему мама так беспокоится: все же Мурманск лучше, чем Дальний Восток. Разумеется, беспокоилась она не напрасно. Офицеры, как пожилые, так и молодежь, просто жить без спиртного не могли. Новые товарищи в момент раскодировали Зеленухина. Он начал пить сильнее, чем в годы учебы. Приехавшая в гости мать ужаснулась состоянию сына, у которого уже начались запои. Договорившись с командиром, она выхлопотала отпуск и повезла Виктора в Воронеж, где практиковали ученики знаменитого Довженко. Взяв с лейтенанта деньги, причем немалые, ребята пообещали, что он не притронется к бутылке по меньшей мере два года, а может, и всю оставшуюся жизнь. Врачи взяли с матери слово: если случится рецидив, они с сыном опять обратятся к ним.
   Успокоенная женщина поехала домой, уговорив и Виктора отправиться с нею: ей в голову пришла блестящая идея – женить непутевого сыночка. Благо невеста уже имелась. Когда-то, будучи еще курсантом, Зеленухин познакомился на танцах с миловидной блондинкой, студенткой университета, и закрутил с ней роман. Родителям понравилась пассия сына: еще бы, папа девушки имел звание полковника и только вернулся из Чехословакии, причем с приличными деньгами. Майя была единственной дочерью, и это обстоятельство тоже говорило в ее пользу: не надо было делить добро с другими детьми. Короче говоря, семья Зеленухиных начала наступление, непременно увенчавшееся бы успехом, если бы не Виктор, даже в обществе очаровательной девушки не отказавшийся от спиртного. Наблюдая, как тот, кто готовится стать его зятем, поглощает винно-водочную продукцию, отец Майи сделал вывод – алкаш. И как гром среди ясного неба прозвучало: чтобы духу его здесь не было! Майя рыдала в голос, однако полковник проявил железную выдержку и решительность. Зеленухину отказали от дома.
   Курсант пережил разрыв менее болезненно, чем дама его сердца. С каждым днем Виктор все больше и больше делался зависимым от спиртного, а выпив, чувствовал себя прекрасно и забывал о бывшей невесте. Однако его мать, решившая, что лучше партии сыночку не найти, заставляла его постоянно давать о себе знать: Майя получала открытки с поздравлениями и заверениями в любви, а также маленькие посылки с подарками на Новый год и Восьмое марта. И сейчас, приведя Виктора в мало-мальски приличное состояние, она заставила его позвонить дочери полковника. Витя безропотно исполнил просьбу, хотя уже успел забыть о той, которая когда-то считалась его невестой.
   – Привет, Маюша!
   Она узнала его голос:
   – Виктор?
   – А то кто же! У тебя есть другой?
   Ее взволнованное дыхание сказало ему о многом.
   – Может, я зря позвонил?
   – Ну что ты! Я очень рада!
   – Встретимся?
   Майя помедлила для приличия:
   – Хорошо.
   – Давай на старом месте? Помнишь?
   – Еще бы!
   Раньше они любили встречаться в одном из городских парков с большим озером, по которому плавали уточки. Девушка всегда захватывала с собой кусочек хлеба, чтобы покормить их.
   – Ты бывала там без меня?
   – Представь себе, да.
   – С кем?
   Бывшая невеста засмеялась:
   – Дурак! Наша скамейка стала для меня чем-то вроде реликвии.
   – Она еще жива?
   Майя рассмеялась. Виктору не нужно знать, что она всегда помнила о нем и обвиняла отца в их несостоявшейся свадьбе.
   – Так что, до встречи?
   – До встречи.
   Положив на рычаг телефонную трубку, Зеленухин бросил взгляд на кладовку, в которой отец хранил бутыли с вином. Внезапно парень ощутил желание, покинувшее его на короткое время.
   – Я только посмотрю, – успокоил он сам себя и, подойдя к двери, дернул за ручку. Старые бутыли стояли на месте. Отец не отказался от виноделия. Трясущимися руками офицер налил себе рюмку:
   – Я немножко!
   Разлившийся по жилам напиток приятно согрел его. Внезапно парня охватил испуг: он вспомнил наставления врачей и их рассказы о том, что ждет его, если он нарушит сухой закон. Виктор стоял, ожидая ухудшения состояния и готовясь к самому страшному. На его удивление, ничего не произошло.
   – Шарлатаны! Однако матери незачем об этом знать.
   Зеленухин наполнил еще одну рюмку. По его рассуждениям, девушка не должна была заметить запах: в продаже имелась прекрасная жевательная резинка, предназначенная для водителей в нетрезвом состоянии.
   – Не будет же она меня обнюхивать, как собака, – сказал парень, чувствуя, что мятный аромат не в силах справиться с запахом вина полностью. Но в главном он не ошибся: Майя настолько обрадовалась их встрече, что не стала давать волю своим подозрениям. Она крепко обняла его и поцеловала в губы.
   – Как живешь?
   – Недавно понял, что без тебя не жизнь.
   Девушка расцвела.
   – В одиночестве не находил себе места.
   Майя лукаво улыбнулась:
   – На свете много других.
   – Других много, ты одна.
   Эти слова согревали девушке сердце. Она тоже знала: ей плохо без него. И сейчас, глядя на блестящего офицера (Виктор предусмотрительно надел форму), Майя думала, что хочет быть с этим человеком всегда.
   – Куда пойдем?
   Зеленухин по настоянию мамы повел даму в самый дорогой ресторан.
   – Откуда у тебя деньги? – поинтересовалась знакомая.
   – Нам неплохо платят. Но это только, во-первых. Во-вторых, мне не на кого тратить. Я уже прилично накопил, и все потому, что ждал тебя.
   Она смутилась:
   – Ты не мог знать наверняка...
   – Я надеялся...
   В беседе время пролетело быстро. В десятом часу вечера Майя спохватилась:
   – Мне пора. Родители уже, наверное, беспокоятся.
   Виктор грустно посмотрел ей в глаза:
   – Ты расскажешь им, с кем была?
   – А ты не хочешь?
   Парень вздохнул:
   – Наоборот, хочу. Однако волнуюсь. Твой отец меня терпеть не может. И все потому, что ему однажды показалось: я алкоголик.
   Девушка развела руками:
   – Согласись, ты даже не стал оспаривать это мнение.
   – Зачем? – Он пожал плечами. – Мое слово против его мало чего бы стоило. Я решил действовать умнее – попробовать раз и навсегда отказаться от спиртного. Вот почему не украл тебя у твоих предков. Мне самому захотелось быть уверенным, что с этим увлечением с курсантских времен покончено.
   – Тебе действительно удалось?
   – Хочешь удостовериться?
   – Ты предлагаешь мне руку и сердце?
   – Я давно должен был это сделать.
   Майя стыдливо кивнула в знак согласия.
   – Мой ответ ты знаешь. Осталось убедить папу.
   – Попробуй поговорить с ним, – Виктор обнял ее за плечи. – Если не удастся, я приду к вам в гости и продолжу начатое. Пойдем, я провожу тебя до дома.
 
   Майя начала работать с родителями в тот же вечер. Она расположилась в гостиной, где мама и отец смотрели телевизор, и стала рассказывать, с кем провела вечер и что они решили. Папа в испуге посмотрел на дочь:
   – Опять появился этот прохвост, этот алкаш? Мне казалось, тогда мы поставили точку.
   – Нет, папа, – ответила решительно Майя. – Точку поставил только ты.
   – Вы что же, поддерживали отношения?
   – Не совсем.
   Девушка рассказала о неожиданном звонке бывшего жениха.
   – Мне странно, что ты продолжаешь эту тему, – с удивлением проговорил мужчина. – Думаешь, он говорит правду? Думаешь, действительно больше не берет спиртного в рот?
   – Позволь мне пригласить его в гости.
   Полковник стал обдумывать ответ. Ему ужасно не хотелось видеть в доме бывшего ухажера дочери, однако он понимал: упрямство может дорого обойтись всем. Дочь просто-напросто поддастся на уговоры и сбежит.
   – Хорошо, приводи.
   Майя обняла отца:
   – Я всегда говорила, что ты самый лучший.
 
   Зеленухин явился в гости к бывшей невесте при полном параде. Сняв начищенные до блеска ботинки, прошел в столовую, обнял мать любимой, подарил ей огромный букет цветов, пожал руку отцу.
   – Рад вас видеть.
   Полковник решил не тянуть кота за хвост:
   – Не скажу, что взаимно, – начал он.
   Его ответ не смутил Виктора.
   – Я не рассчитывал на радушный прием, – парень сделал грустное лицо. – Поверьте, на вашем месте я поступил бы так же. Отдавать единственную дочь человеку, который выпивает? На такое пошли бы разве самые бессердечные родители, стремящиеся избавиться от ребенка.
   Слушая его излияния, отец Майи не верил ни единому слову.
   – Стало быть, теперь ты не такой, – закончил он за Виктора.
   – Я пришел, чтобы доказать это.
   Мужчина усмехнулся:
   – Интересно, каким же образом?
   – У меня большой отпуск. Я буду каждый день приходить к вам, если вы не возражаете, но не для того, чтобы почаевничать. Вы устроите мне своеобразный экзамен. Если я его не выдержу – ваше право выгнать меня. Обещаю: я никогда не потревожу вашу дочь.
   – Ты понимаешь, что это не доказательство.
   Что-то мешало полковнику поверить Зеленухину, что-то подсказывало: парень врет, и сейчас они с женой могут сделать самую большую ошибку в жизни. Его взгляд остановился на дочери. Черные глаза с мольбой смотрели на отца. Черт возьми, что же делать?
   – Месяц – не доказательство, – констатировал он.
   – Предложите другой способ. Я согласен на все.
   Мужчина достал платок и вытер потное лицо. Ох, если бы не страх, что дочь натворит глупостей!
   – Ладно, твоя взяла.
   Полковник решил не торопить события. Кто знает, может быть, в течение месяца все решится так, как хотел бы этого он. Однако весь месяц Виктор вел себя образцово-показательно: всегда свежевыбритый, чуть ли не скрипящий от чистоты, он являлся по вечерам к будущим родственникам засвидетельствовать свое почтение и увести их дочь на очередную прогулку. С Майей он был сама щедрость и предупредительность. Наблюдателю со стороны могло показаться, что парень дал слово потратить на возлюбленную все отпускные. Они ужинали в дорогих ресторанах и кафе, посещали боулинг-клубы, ездили за город. Зеленухин рассказывал невесте, как он планирует построить их жизнь.
   – На следующий год думаю поступать в мореходку на заочный, – говорил он. – Мало ли как дальше получится со службой? А так получу специальность, имея которую можно жить безбедно. Ты согласна?
   Девушка, ошалевшая от множества обещаний, лишь кивала головой, молясь, чтобы родители дали разрешение на свадьбу. Придя домой, она принялась упрашивать их, доказывая: кроме Виктора, никто не сможет сделать ее счастливой.
   – Ты так считаешь?
   Отец сурово посмотрел на дочь.
   – Да.
   – Хорошо, позови его завтра в гости.
   Эта фраза обнадежила девушку. Радостная, она позвонила Виктору.
   – Похоже, лед тронулся, – сообщил он матери.
   На следующий день Зеленухин явился к родителям невесты при параде. Отец Майи пожал протянутую руку и шепнул:
   – Выйдем на балкон.
   – Зачем?
   – Надо поговорить о вашей будущей семейной жизни.
   На балконе мужчина, приблизив к Виктору разгоряченное лицо, проговорил:
   – В моих глазах ты был и останешься алкашом. Дочь и раньше хотела за тебя замуж, и поэтому я пристально наблюдал за тобой. Как ты ухитряешься держаться сейчас – для меня полная загадка: таким, как ты, кодировка не помогает. Впрочем, даже если ты взял себя в руки, все пойдет по-прежнему, стоит тебе лишь заполучить Майю. Исходя из этого, сообщаю: коль уж девке охота испытать все тяготы семейной жизни с тобой, пусть накушается всласть. Но учти: несмотря на то что у меня, кроме нее, нет детей, никакого наследства она не получит. И не возмущайся. Твоя мать еще раньше закидывала удочки: мол, квартира у вас большая, можно детям сделать хотя бы однокомнатную. Нет, дорогой. Хочешь Майю – получай. Но без довесков.
   Изобразив на лице радость, Виктор поспешил уверить будущего тестя, что ему подачки не нужны. Он сам всего добьется. Главное – рядом с ним будет любимая женщина. В тот же день они принялись говорить о предстоящей свадьбе.
   Сейчас Зеленухин винил во всем себя. Знал ли он, что все так закончится? Нет, конечно. Впрочем, на счастливую жизнь он тоже не рассчитывал. Их с матерью желание исполнилось: он женился на дочери полковника и увез ее на Север.
   – Потянет тебя на спиртное – убегай из дома, – учила его мать перед отъездом. – Продержись хотя бы полгода.
   Воли не хватило и на месяц. Помня наказ матери, он не приходил домой, ночуя порой на улице. В военных гарнизонах трудно сохранить тайну, особенно когда она написана на лице. Вскоре жена узнала о его пристрастии.
   – Значит, ты обманул меня?
   Виктор стушевался. Он выпалил первое, что пришло в голову:
   – Ты меня любишь?
   Майя заплакала. Мысль о разводе страшила ее.
   – Тогда помоги мне. Если я буду чувствовать твою поддержку, то не возьму в рот ни капли. Не говори ничего родителям. Вот увидишь, все будет хорошо. Только помоги мне.
   – Но как?
   – Во-первых, не устраивай скандалы, когда я прихожу домой выпившим. Во-вторых, не пугайся садиться со мной за стол и составлять компанию. Ты будешь регулировать количество спиртного. Я не горький пьяница и смогу отказаться. Однако это надо делать постепенно.
   Тогда ему удалось убедить ее в своей правоте. Супруга стала выполнять его требования и скоро составляла ему компанию с радостью. Теща, при-ехавшая навестить молодых, вместо одного алкоголика обнаружила двух.
   – Сволочь!
   Она молниеносно собрала вещи дочери и увезла ее в Приреченск. Он сразу же вошел в очередной запой и не звонил родственникам, чтобы разузнать о состоянии ее здоровья. Впрочем, жена скоро вернулась.
   – Я сбежала, – сообщила она ему. Жизнь понеслась дальше. Вылечить Майю родителям не удалось. Когда приезжала ее родня, Зеленухин предусмотрительно прятал супругу.
   – Я понятия не имею, где она.
   Ему как никогда не хотелось терять супругу. Теперь она была не только женой, но и прекрасным собутыльником. Разумеется, служба в скором времени пошла под откос: его комиссовали. Молодые вернулись домой.
   – Его я в квартиру не пущу, – заявил дочери полковник.
   – Тогда найди нам жилье.
   Отец согласился снять комнату в коммуналке. Ему еще хотелось верить в лучшее. Но пару устраивало и то, что есть. Они не работали, и единственной мыслью стала мысль о спиртном. Семья Майи решила подойти с другого бока. Они вызвали родителей Виктора.
   – Вы посмотрите на них, – плача, говорила мать девушки. – Их надо разлучать.
   – Вот если бы у них была жилплощадь, – ехидно вставила мать Виктора.
   – Они бы давно ее пропили, – перебил полковник. – Ваша несговорчивость заставляет меня идти на радикальные меры. Вы боитесь за своего сына, я – нет. И не раз желал ему смерти. Я приговорил его, когда увидел, что он сделал с моей дочерью. Итак, вот мое решение: либо вы забираете его и разлучаете с Майей, давая нам возможность еще раз попробовать вернуть ее к нормальной жизни, либо я нанимаю киллера.
   Зеленухины побледнели.
   – Я жду вашего ответа.
   Холодный тон убедил их, что родственник не отступится от намеченного.
   – Хорошо, – вздохнула мать Виктора. – Возможно, вы правы. Будем бороться за своих детей по отдельности.
   На следующий день полковник насильно увез дочь. Больше Виктор ее не видел. Деньги могут сделать все, и папаша жены договорился о разводе без разводящихся. Незнакомые люди забрали у Виктора паспорт и вернули уже со штампом о расторжении брака.
   Оставшись один, парень продолжал привычный образ жизни. Изредка мать водила его к каким-то врачам или целителям. Они колдовали над ним, обещая, что вскоре он бросит пить, однако парень не поддавался никаким чарам. В последнюю встречу с родителями отец заявил:
   – У меня нет сына.
   Это мало обеспокоило бы Виктора, если бы одновременно его не лишили бы материальной поддержки.
   – Иди работай, алкаш!
   Если бы он мог! Мать понимала это и пошла на хитрость. Втайне от отца она прятала деньги в почтовом ящике. С нею парень иногда виделся. Она рассказывала, что, по словам общих знакомых, Майю тоже не удалось вылечить, и родители разменяли свою четырехкомнатную квартиру, сделав дочери отдельное жилье.
   – Живет теперь в однокомнатной и по-прежнему пьет.
   – Ты не знаешь, на какой улице?
   Он с радостью пришел бы ее навестить. Однако мать была другого мнения.