Ольга Панова. Дневник

   В кармане зазвенел мобильный. Звонила Катерина. Чтобы не терять времени, Мила вышла из квартиры.
   – Да, я уже выхожу.
   – Хорошо, я жду.
   Перед подъездом дома стоял черный пикап. Мила удивленно вытянула шею, беспокоясь, что ошиблась. Фары замерцали и она увидела знакомое лицо внутри салона.
   – Ну, что застыла? Садись скорей, – Катерина помахала ей рукой.
   – Привет, – Мила села внутрь и захлопнула дверцу, – я вдруг испугалась, что ошиблась машиной.
   – Я тебя понимаю. Черная тачка, с тонированными стеклами. Пристегни ремни, поездка будет веселой.
   Катерина широко улыбнулась, выворачивая руль авто. Быстро развернулась на месте и выехала со двора.
   Все это время Мила не сводила с нее глаз. Этим вечером черные волосы Катерины были собраны в пучок. Тонкие брови, карие глаза, прямой нос и полные губы. На правом виске – маленькая родинка.
   Катерина была одета в розовую футболку, светлые джинсы и кроссовки. Никаких украшений и бижутерии.
   Переключая коробку передач, она вдруг посмотрела на Милу и улыбнулась:
   – Я знала, что ты мне позвонишь. Можно сказать, сидела и смотрела на телефон. Тебя это удивляет?
   – Немного. У тебя развита интуиция?
   – Не то слово. Но собственно здесь нет ничего удивительного. Мы женщины, и этим все сказано.
   Не глядя на дорогу, Катерина включила радио и настроила волну. Хотя на дороге было все спокойно, Миле стало как-то не по себе.
   – Не бойся, я за рулем уже двенадцать лет. Ты лучше расскажи о себе, что считаешь нужным.
   Мила задумалась. Что такого можно рассказать человеку, которого не знаешь? Может быть о характере? Или о прошлом?
   – О себе могу сказать, что очень спокойная. Никакой суеты и лишних телодвижений. В основном все планирую заранее, так удобней рассчитать свое время. Не люблю сюрпризов. Сейчас учусь на последнем курсе медицинского университета.
   – Любишь красивые вещи?
   – Только когда они не напрягают. К примеру, покупка красивой дорогой машины. Беспокойство за нее, чтоб не помять и не поцарапать. Вот именно это в красивых вещах меня напрягает. Боязнь испортить и потерять.
   – У тебя есть семья?
   – Только брат Ник. Мы с ним очень дружны, – на миг она снова погрустнела, однако быстро взяла себя в руки и продолжила непринужденный разговор, – Теперь твоя очередь говорить о себе.
   – Ты права. Мне тридцать лет, я не замужем и не имею детей. С самого детства обладаю даром к некромантии и колдовству. Чувствую астральные сущности, что витают вокруг нас.
   – Астральными чего?
   – Сущности – это существа, не имеющие физического тела. В основном они выглядят как невидимые шары размером с колобка. На них не влияют законы гравитации. Они могут подолгу висеть в воздухе. Вот, например, у меня один дома спит под потолком.
   – У него есть имя?
   – Нет, я ведь не сумасшедшая давать им имена. Это обычный домовой, такой у каждого есть в доме.
   – Ничего подобного раньше не слышала.
   – Отчего же? Ведь домовые – астральные сущности. Люди думают, что они, как в сказках, обладают физическим телом, а на самом деле – это духи. Духи живут повсюду. Они окружают нас. Только обычные люди их не видят.
   – Интересно, – Мила внимательно посмотрела на Катерину, – значит ты экстрасенс.
   – Я ведьма. У тебя ведь тоже есть некий дар, так?
   – Я не думаю, что…
   – Не отнекивайся, – перебила Катерина, – Ты целительница.
   – У меня есть черный котенок, – вдруг ни с того ни с сего призналась она, – и я каждый день с ним разговариваю. Порой мне кажется, что он меня понимает. У нас с ним какая-то особенная связь.
   Катерина кивнула.
   – Все правильно. Твой котенок учится узнавать твой голос и понимать, твои привычки. По сути, он тебя изучает.
   – Для чего?
   – Чтобы стать твоим живым талисманом.
   Она сказала это таким естественным тоном, словно речь шла о выборе газеты в киоске.
   – Объясни, пожалуйста, я не понимаю.
   Катерина усмехнулась, глядя на лицо своей спутницы. Похоже, ей много в этой жизни не известно.
   – Ты помнишь сказку про Бабу-Ягу? Так вот, это старая ведьма, у которой был черный кот, помогавший ей вершить черные дела. Кот видит и слышит, что происходит вокруг. Своего рода, глаза и уши ведьмы. Было бы нелепо верить, что коты умеют разговаривать. Хотя некоторым из нас это удавалось, но не суть.
   – Я запомню это, – прошептала изумленная Мила, – ты знаешь, я ведь интуитивно с ним разговаривала, как-то не надеясь на то, что он будет мне отвечать или понимать.
   – Но это сработает, вот увидишь, – Катерина подмигнула и прибавила газу.
   Через полчаса черный пикап остановился у опушки леса. Несмотря на то, что уже начинало темнеть, Катерина вышла из машины и уверенно шагнула в лес.
   – Ты куда?
   Мила была в растерянности. Идти неизвестно куда ей не хотелось, и она до последнего надеялась, что посидит в машине.
   – Следуй за мной, тут идти всего ничего. Каких-то пять метров.
   – А мы где?
   – Как где? Разве я не говорила?
   – Нет.
   – Мы на Сибирском кладбище, – и она скрылась под кроной деревьев.
   – Замечательно, – Мила испуганно огляделась, – просто великолепно.
   Недолго думая, она захлопнула дверь пикапа и поспешила за Катериной. За высокими кустами стоял покосившийся забор. Сразу за ним – простенькие оградки и памятники. Местами встречались деревянные кресты и мраморные плиты, бесцветные венки и искусственные цветы.
   Катерина обошла несколько могил и села на корточки. Чтобы хоть что-то разглядеть, Людмиле пришлось перелезть через забор. Она осторожно ступала по мелким камушкам и кускам глины, каждый раз оборачиваясь, чтобы не порвать одежду о ржавые гвозди, торчащие из низеньких оградок.
   Между тем, Катерина вынула из заднего кармана джинс небольшой полотняный мешочек, раскопала ямку на краю могилы и стала насыпать землю. Наполняя мешочек, что-то тихо шептала.
   Мила смотрела на нее во все глаза.
   – Сегодня мне повезло, – прошептала Катерина и поднялась с колен, – Нет дождя. Земля как пух рыхлая. То, что нужно.
   – Мне здесь как-то не по себе. Пойдем поскорей отсюда.
   – Тебе нечего бояться. Мертвые тебе не причинят зла, бойся живых, они намного страшней.
   Пока Катерина завязывала мешочек, Мила огляделась. В глубине кладбища послышался громкий хруст кустов. Затем все стихло. Через минуту по извилистым тропинкам она увидела темные тени. Несколько человек в черном двигались в западную часть кладбища.
   – Катерина, пошли скорей от сюда.
   – Я слышу панику в твоем голосе.
   – Ты издеваешься? Там какие-то люди ходят. Мне страшно.
   Именно сейчас, стоя на земле мертвых, Мила осознала, что повела себя крайне безрассудно. Поехала с малознакомой женщиной неизвестно куда. Согласилась привезти себя на кладбище, а теперь просит о помощи.
   От страха у нее подогнулись колени. До трассы еще было топать метров пятьсот при том, что уже стемнело, и тропинки не различить.
   Она повернулась, чтобы уйти, но Катерина твердо схватила ее за руку и развернула к себе. Даже в темноте она увидела, что глаза ведьмы заблестели, покрылись серебристой пленкой.
   – Без меня ни шагу.
   От накатившей паники Мила не смогла произнести ни слова. Просто стояла и смотрела на ведьму. Катерина тихо развернулась, и, не выпуская руки испуганной девушки, повела ее в ту самую сторону, откуда доносился хор голосов.
   У высокого памятника с мраморными плитами и кованой оградкой стояло девять человек. Их головы были покрыты капюшонами, черные балахоны скрывали руки и торс.
   Каждый из них сжимал зажженную свечу и пел древнюю молитву.
   – О чем они поют?
   Мила сама не узнала свой голос. Он дрожал.
   – Это молитва призывает духов-демонов. То, что сейчас происходит, называется Черным Венчанием. Видишь, посвященные стоят у могилы? Мила, у тебя руки трясутся. Успокойся, пожалуйста.
   – Извини. Я напугана.
   Мила смахнула с волос сухую травинку. Вздохнула и выдохнула. Дрожь постепенно прошла.
   – Все, я в порядке.
   – Вот и умница. Мы можем подойти ближе, чтобы ты все смогла хорошенько рассмотреть.
   – Нет, здесь все хорошо видно. Катерина, почему могила такая странная. Там ведь не один человек похоронен, верно?
   – Так и должно быть. Для Черного Венчания выбирается могила, где похоронены супруги. Вернее, не одна могила, а две, но на одном участке. Муж и жена. Маг заранее наводит о них справки. Как жили, были ли счастливы, ссорились ли. В общем все. Если пара была счастлива в браке, души друг в друге не чаяли, то останавливают свой выбор на ней. Для этого ритуала она подходит великолепно.
   Чтобы ничем себя не выдать, Катерина приблизилась к густому кустарнику и отодвинула ветку.
   – Видишь, между могилами стоит высокий мужик в балахоне? Это маг. Сейчас он начнет обряд.
   – Я знаю все о приворотах, – прошептала Мила, вытягивая шею, – но о таком, впервые. Черное Венчание, должно быть, что-то очень опасное.
   – Не опасное вовсе. Это мощный приворот и только. Маг соединяет людей мощной энергетикой на всю жизнь. Самое главное, что здесь нет искренней любви. В основе, как и у всех приворотов, один любит другого и пытается его привязать к себе посредством магии. Любовь по принуждению.
   – На что только не пойдешь, чтобы привязать к себе возлюбленного.
   – Удел слабых. После обряда назад дороги нет. Тот, кто выбрал этот путь, потом триста раз пожалеет.
   Тем временем у могил разомкнулись ряды, и к магу подошла девушка в черном. В ее руке лежала фотография мужчины. Посвященные за ее спиной стихли. Маг запел молитву. Обряд начался.
   Слушая мага, девушка взяла в руки черную свечу и стала ходить по кругу. Затем ее окружили остальные, и из-за их спин девушки не увидели самого главного.
   – Черт! Я ничего не вижу, что там происходит?
   Мила совсем забыла о конспирации, чем едва не выдала свое присутствие. Катерина вовремя схватила ее за локоть.
   – Стой, ненормальная! Накличешь беду! Сиди здесь, обряд завершен. Там ничего такого особенного не происходит.
   – Но я не понимаю. Все в точности как в церкви.
   – В церкви – священный обряд. Его проводит священник в церкви. Свечи, короны и иконы. Здесь – дьявольский обряд и свои атрибуты.
   Катерина отошла от кустарника. Она двигалась бесшумно, как кошка в ночи. Мила шла за ней интуитивно.
   Через несколько минут обе девушки оказались у забора. Первой перелезла ведьма. Повернулась и протянула руку, чтобы помочь Миле.
   Как только они сели в пикап, Мила откинулась на спинку кресла и нервно рассмеялась. Ничего подобного она в жизни не видела. Какой-то шабаш.
   Катерина снисходительно усмехнулась. Завела мотор, и пикап потихоньку покатил в сторону трассы.
   – Не хотела бы я, чтобы меня вот так приворожили, – Мила прикрыла глаза, радуясь, что все закончилось.
   – Ты права, после обряда к жертве приставляется один или несколько духов-демонов. Они принуждают жертву к жизни с заказчиком.
   – Духам нужна плата, верно?
   – Они возьмут жизненные силы жертвы, будут питаться ими. У несчастного со временем начнется нервное истощение, он начнет болеть и чахнуть.
   Катерина переключила скорость и заговорила о себе:
   – Когда мне было пятнадцать, я считала, что знаю больше всех. Такая бесстрашная и уверенная в собственных силах, я совершила ритуал. Была на месте мага. Сама свершила обряд Черного Венчания. Без свидетелей и помощников. Тот, чье имя мне назвали, был еще совсем мальчишкой. Ему было семнадцать, а ей двадцать. Она – простая студентка из деревни, без имени и звания. Он – сын обеспеченных родителей. Его мать была владелицей телеканала. У нее были связи, деньги, имя. Ее в городе знали все. Это была потрясающая женщина. Я сама ее знала, даже общалась несколько раз. Но не суть.
   В общем, девушку, которая мне заказала этого юношу, звали Лена. Она пришла ко мне вся такая расстроенная, в глубокой депрессии. Говорила, что безнадежно влюблена. Я как-то прониклась и решила помочь. Взяла фото мальчика и всю ночь вершила Приворотный Обряд. Я вложила не только любовную энергию, которую надо питать постоянным сексом с жертвой. Лена должна была спать с юношей хотя бы раз в неделю, чтобы держать его чувства в тонусе. Помимо этого он должен был сам добровольно, без напоминаний давать ей деньги, дарить драгоценности, украшения.
   Наутро я взяла с нее плату и забыла об этой истории. Спустя пять лет мне пришлось о ней вспомнить.
   После обряда юноша женился на этой Лене. Свадьба была пышной. На ней даже глава города присутствовал. Через год она родила дочку, затем еще одну. Как говорится, привязала покрепче к себе. Своим родителям купила трехэтажный коттедж на берегу пруда. Сама разъезжала на дорогом авто, который ей специально привезли из Европы. Каждый месяц курорты в Испании, Греции, Италии. Солярий, парикмахерские, тренажеры. Меха, золото и бриллианты.
   Ее новоиспеченный муж, тот самый, которого она приворожила, стал деградировать. Играл, как ребенок, в компьютерные игры, сидел на сайтах, общался с виртуальными друзьями.
   Мать его продала канал. На те деньги купили ему авто, квартиру в центре и кое-какой мелкий бизнес. Сама занялась тем, что открыла университет, кажется, юридический. Ее напарник сделал так, что весь университет перешел к нему, и он стал его полновластным владельцем. На фоне этого женщина стала сильно переживать и болеть.
   В это время ее сынок с невесткой потеряли свой мелкий бизнес, гуляя и веселясь на всю катушку, живя не по средствам. Им было все равно, что мать болеет раком, что ей осталось жить не так долго.
   Глубокой осенью она умерла. Я узнала о ее смерти из местных новостей. Приехала к церкви, что в центре города, с охапкой белых гвоздик. Стою, жду катафалк. Рядом женщины тихонько обсуждали меж собой. Гадали, что за гроб будет, из дуба или лиственницы. Наверное, с открывающейся крышкой для прощания.
   Я помню их лица, когда приехала газель и из нее достали самый дешевый гроб из красного сукна. У толпы, что застыли в ожидании, были открыты рты.
   Журналисты, репортеры, первые лица города – все были в шоке. Такая знаменитая женщина, которую все уважали и почитали, лежала в гробу в какой-то старой кофте с пятнами. Маленькая высохшая старушка.
   На кладбище ее невестка смеялась таким громким смехом, что даже мне самой было стыдно. Лена стояла и гоготала со своей подружкой. Никакого почтения и уважения к покойной. Тот случай я никогда не забуду. Вот, что я натворила. Мне до сих пор стыдно за свою глупость.
   Для себя решила, что никогда больше не стану совершать этот Обряд, какими бы благими не были мои намеренья.

Глава 4

   Черный пикап въехал на частную территорию. Среди сосен стоял великолепный особняк. Каменные дорожки с подсветкой. Фонтан у двухэтажного дома. Кадки с цветами под окнами. Здесь все было продумано до мелочей.
   Катерина притормозила у широкой лестницы и вышла из машины. В доме их встретила пожилая женщина. Прямая осанка, гордый взгляд. Ее седые волосы были убраны в строгий пучок. В ушах – серебряные серьги с бриллиантами.
   Поразительными были ее глаза. Прозрачные, с мелким зрачком. Мила уж было подумала, что женщина слепая, как та протянула к ней свою морщинистую руку и сухо улыбнулась:
   – Добро пожаловать в мой дом. Мое имя Нина.
   Девушка кивнула в ответ и тихо представилась.
   Мягкий голос Катерины отвлек старуху, и женщина выпустила пальцы Милы из своих. Нина только кивнула в ответ, затем медленно развернулась и пошла вперед по извилистому коридору вглубь дома.
   Высокий потолок, под сводами которого паук сплел паутину. Покрытые пылью люстры и бра. На полу – потертый ковер. На стенах – мрачные картины с портретами седовласых мужчин и женщин.
   Нина завернула за угол и остановилась перед дверью. Прежде чем войти туда, она тихо спросила у Катерины:
   – Надеюсь, ваше снадобье поможет моему внуку?
   – В моей практике это снадобье считается одним из самых действенных. Я уверена, оно должно помочь Мише.
   – Вы моя самая последняя надежда.
   Старуха распахнула перед ними дверь. В ноздри ударил стойкий запах лекарств и мазей. В комнате было мрачно. Шторы плотно закрыты. Катерина включила торшер у двери.
   Обстановка была современной: веселые обои с рисунками, на полу – ламинат, покрытый ворсистым ковром, в углу стояла широкая кровать, на тумбочках – стопки лекарств, микстуры и мази.
   На подушках лежал молодой парень. Вернее, скелет, обтянутый кожей. На бледном лице – красные экземы. Щеки и подбородок были покрыты трехдневной щетиной. Тонкие, как веточки, руки вдоль тела с сухими цветами меж пальцев. Судя по ровному дыханию, он спал.
   – Не стану вам мешать, – старушка закрыла за ними дверь.
   Катерина тихо подошла к постели. Придвинула к кровати стул. Не задумываясь, как это может выглядеть со стороны, взяла руку несчастного парня и преподнесла к губам.
   – Пульс слабый, ему осталось жить пару дней. Не больше.
   – Что с ним?
   Мила обошла постель и встала напротив.
   – Думаю, что настал момент, когда я должна рассказать тебе, чем занимаюсь. Мое имя знают не так много человек. Для друзей я Катерина, для таких как Нина, я называюсь Крайт.
   Мила смотрела на нее во все глаза. Затем тихо прошептала:
   – Крайт это ядовитая змея, которая активна в сумерки и поздней ночью. Днем обычно не нападает. От ее укуса смерть приходит спустя пару часов.
   Катерина погладила руку умирающего и продолжила свое признание:
   – Люди обращаются ко мне за помощью, когда нет никакой надежды. Я действую быстро и без промедлений. Работать с проклятьями нужно именно так. У этого парня особое проклятье. Древнее, очень мощное и безжалостное.
   Я сделала диагностику. Проклятье наложила женщина, причем молодая, не старше меня. Вопрос в том, за что? Что такого сделал молодой парень, чтобы получить такое наказание?
   Катерина резко откинула одеяло и Мила увидела, что на стопах у несчастного были отрублены все пальцы. Бинты, пропитанные кровью. На ногах следы от ударов, сделанных чем-то тонким, как шнуром. Но это было не самым страшным, по всему телу шли красные экземы как на лице. Вздутый, как воздушный шар, живот. Вся постель была пропитана чем-то желтым.
   – В первый день проклятья у него начались галлюцинации. Нина подумала, что парень принимает наркотики. Отвезла его в поликлинику, сдала все анализы, но врачи ничего не обнаружили. Ни алкоголя, ни наркоты. Он был чист как младенец.
   На следующий день Мише стали мерещиться гигантские комары, будто бы они садились ему на ноги и пили кровь. Чтобы хоть как-то прогнать страшных насекомых, он стегал их шнуром. Причем делал это так яростно, что изуродовал все свое тело. Кровь сочилась на пол, но он не чувствовал боли. К вечеру стало еще хуже. Все тело покрылось гнойниками. Живот распух. Миша стал сильно потеть. Началось обезвоживание организма.
   Нина поила его антибиотиками. Водила по врачам, но они лишь разводили руками. Предложили полежать, подлечить нервишки в психбольнице. Естественно, Нина отказалась.
   Вчера ночью Мише показалось, что пальцы ног почернели. Он бегал по всему дому с криками: «Гангрена!». Нашел в подвале топор и отрубил себе пальцы ног.
   Даже не представляю, что было с Ниной. Как она пережила все это.
   Катерина прикрыла измученное тело одеялом. Бережно подоткнула все уголки и поднялась со стула.
   – Я начну ритуал. Ты молча наблюдай за мной, но не отвлекай.
   На комоде у окна лежали церковные свечи. Ведьма подожгла их одну за другой. Молча расставила вокруг постели и встала у подножья.
   – Я должна знать, кто наложил проклятье. Миша, ты слышишь мой голос? Я стою во мраке, там, где плутает твоя душа. Повернись и иди сквозь тьму, на мой зов. Среди лиц, что будут встречаться на твоем пути, ты узнаешь ту, которая сделала это с тобой.
   Ведьма раскинула руки и хлопнула в ладони. Миша открыл глаза. Его взгляд был бессмыслен. Он не видел этой комнаты, не видел света и ведьмы.
   – Здесь сотни людей, – шептали сухие губы, – их тысячи. Они отворачиваются от меня.
   – Не бойся их, это призраки. Смотри вперед, ищи ее лицо.
   – Мне трудно. Здесь темно. Я боюсь.
   – Никто тебя не обидит, доверься мне. В темноте лишь тени лиц. Живых там нет. Призраки зовут тебя за собой, но ты не верь им. Иначе не вернешься в мир живых.
   – Там девушка. Я вижу ее. Она стоит ко мне спиной. Белое платье до пола. Длинные волосы, развивающиеся на ветру. Мне знаком ее аромат, пахнет фиалками.
   – Кто она? Имя!
   – Она не оборачивается. Я бегу за ней, она уходит.
   – Имя!
   – Я спотыкаюсь и хватаю ее за платье. Она падает вместе со мной. Боже мой! Нет, не может быть.
   – Скажи мне ее имя!
   – Ее глаза чернее ночи, она смеется мне в лицо. Ненавидит и презирает. Я узнал ее, это Белка. Прости меня, пожалуйста. Прости, умоляю…
   – Держи связь, – кричала на него ведьма, – не отпускай ее.
   Но все было бесполезно. Измученный видениями, парень впал в беспамятство. На лбу испарина, глаза закрыты. В комнате послышалось его тяжелое дыхание.
   – Он сказал Белка. Уже неплохо. Позови Нину, я узнаю у нее, кто это такая.
   Когда Нина вошла в комнату, Катерина уже распахнула настежь окна и впустила свежий воздух.
   – Нина, вам известно, кто такая Белка?
   Старуха подошла к краю постели и задумчиво посмотрела на спящего внука. Ее морщинистое лицо не выражало никаких эмоций. Однако через минуту ее прозрачные глаза заблестели от нахлынувших воспоминаний.
   – Белкой зовут девочку, что училась в школе вместе с Мишей. Они одноклассники. Такая маленькая и хрупкая. Кажется, ее настоящее имя Ирина Белкина. А что, это может нам помочь?
   – Еще как! Если вас не затруднит, напишите мне ее телефоны и ее знакомых. Я должна связаться с этой девочкой как можно скорей.
   – Да, но сейчас глубокая ночь. Ее домашние, наверное, уже спят.
   – Пусть вас это не беспокоит. Для нас сейчас важней жизнь вашего внука.
   – Вы правы, я сейчас, минутку.
   Едва за старухой закрылась дверь, Катерина подошла к изголовью кровати. Ловким движением вынула из кармана аленький флакон.
   – Мила иди сюда, помоги.
   – Что это?
   – Немного обезболивающего, чтобы облегчить боль.
   – Да, но я думала, ты принесла снадобье, что может ему помочь.
   – Так и есть, лекарство облегчит боль и даст ему немного отдохнуть. За это время мы разыщем ту самую Белку, что наслала на него это проклятье. Держи его голову, вот так.
   Катерина со знанием дела разомкнула сухие губы умирающего парня и влила немного опиума. На ее красивом лице застыла грусть. Ей было безумно жаль мальчика.
   Мила обмакнула уголки его губ салфеткой и отошла от кровати.
   – Я думала, что земля с кладбища может как-то помочь.
   – Нет, земля мне нужна, но не для этого случая, – она с некоторой иронией в голосе продолжила, – Неужели ты подумала, что землю можно есть?
   – Нет, но…
   – Земля с кладбища понадобится для наложения поклада. Но об этом после.
   В дверь тихонько постучали. Это была Нина. Она несколько растеряно вошла в комнату и протянула листок бумаги:
   – Крайт, возьмите. Здесь все номера и адреса знакомых. Но главное, я нашла домашний номер матери Белкиных.
   Ведьма взяла листок и быстро пробежала глазами по тексту.
   – Хорошо, мы выезжаем немедленно. Думаю, что через пару часов мы вернемся снова.
   Девушки тихо вышли за дверь. Только когда они обе сели в машину, Катерина вдруг спросила:
   – Я помню, ты очень хорошая целительница. К тому же, студентка медицинского университета. Скажи, что ты почувствовала, глядя на мальчика?
   Мила растерянно повернулась в кресле. Она не ожидала такого вопроса, но готова была на него ответить.
   – Дело совсем плохо. Отеки внутренних органов, нарушение обмена веществ, разложение кожного покрова и нервное истощение на уровне умопомешательства. Такого я никогда не видела. Неужели так работает проклятье?
   – К сожалению, да. Чтобы спасти мальчика, я должна знать, какое именно проклятье. Об этом я узнаю от того, кто его наложил.
   В дороге Катерина набрала номер Белкиных. Родители были дома, однако их дочь была с друзьями на дискотеке. Она спросила домашний адрес и бросила трубку.
   – Что ж, придется ее подождать.
   На часах было начало третьего ночи, когда черный пикап остановился у серой пятиэтажки в спальном районе города. Одинокий фонарь освещал улицу. Пустые лавочки у подъезда и вереница припаркованных автомобилей.
   Чтобы не уснуть, Мила сделала радио погромче. Ужасно хотелось спать. Она не привыкла к такому ритму жизни в отличие от ее новой подруги.
   Катерина откинулась в кресле. Она, не отрываясь, смотрела на унылый подъезд. Казалось, прошла вечность, прежде чем к дому подъехало желтое такси.
   – Кажется, это она.
   Ирина рассчиталась с водителем, и уже было собралась войти в подъезд, как дорогу перегородили неизвестные девицы.
   – Вы Ирина Белкина?
   – Да, я, – девушка растерянно переводила глаза с одной девицы на другую, – Я не понимаю, что вам от меня нужно в такой поздний час.
   – Вам не стоит нас бояться, – черные глаза Катерины смотрели на нее в упор, – вам знаком Миша Снигирев?
   Ирина отступила на шаг. В глазах появилась паника. Она заметно занервничала, отчего потянулась к сумке в поисках ключей от подъезда.
   – Я не желаю с вами это обсуждать. Оставьте меня в покое. Уходите.
   – Он умирает, – голос ведьмы звучал как приговор, – в этом ведь ваша вина, не так ли?