Страница:
Денис фактически спас меня от смерти, предупредив о том, что преступник планирует разделаться со мной раз и навсегда[9]. Он навещал меня в больнице; как обычно, был нежен и внимателен.
Не происходило ровным счетом ничего, что могло бы вызвать такое странное, хамское поведение. Мы не ссорились, я ни в чем перед ним не провинилась.
Я собиралась попросить друга о помощи, рассказать об убийстве Бороды – и вдруг получила поток упреков и оскорблений…
Снова набираю номер его телефона.
Он уже даже не отвечает – просто сбрасывает мои звонки!
Нет!
Ну нет!!!
Я этого так не оставлю!
Вообще-то выяснять отношения – глупо.
Но это не тот случай. С Денисом, наверное, что-то случилось. Возможно, ему самому требуется помощь. А я, если позволю своим эмоциям взять верх, потом буду жалеть о своей обиде.
Завожу двигатель, срываюсь с места. Но потом резко торможу и паркуюсь.
Пожалуй, на метро сейчас будет быстрее. Час пик, я сойду с ума в пробках, мне нужно как можно скорее увидеть Дениса, и…
Я выхожу из машины и едва успеваю отскочить в сторону.
Отлично: чуть не угодила под колеса мотоцикла.
Вот и верь после этого, что все к лучшему в этом лучшем из миров!
– Виноват, не заметил. Может, вас подвезти? В качестве компенсации? Соглашайтесь, по нашим пробкам байк – самое то. – У чуть не переехавшего меня парня приветливая улыбка и веселый взгляд. Он слишком высок для небольшого спортивного мотоцикла, выглядит как долговязый кузнечик на самокате.
У меня вырывается:
– Согласна! Поехали!
Но уже через пару минут начинаю ругать себя за импульсивную глупость.
Мальчишка освоил педаль газа лучше маневрирования: мы мчимся на высокой скорости, и иногда от столкновений нас отделяет буквально пара сантиметров. А еще, оказывается, воздух на трассе в час пик загазован настолько, что голова начинает кружиться, как после выпивки, и текущие по бокам потоки машин сливаются в сплошные разноцветные линии.
И все-таки, как ни странно, парень не убил меня по дороге.
Добравшись до дома Дениса, я снова попыталась ему дозвониться, но Муратов уже не сбрасывал мои звонки – просто не отвечал.
Припаркованный у подъезда алый «Ниссан-Жук» (при взгляде на эту машину я всегда становилась в тон авто; стыдно вспомнить, что мы вытворяли в салоне) свидетельствовал о том, что вроде как Денис сейчас дома; привычки расставаться с «Ниссаном», несмотря на любые пробки, у него не имелось.
И какой у меня выбор? Скулить на коврике перед его дверью? Выламывать дверь?
Ладно, там разберемся.
А пока буду ловить момент, просачиваться внутрь. Из подъезда как раз выходит мамочка с белокурой малышкой лет четырех.
Позвоню прямо в его входную дверь. А если не откроет? Ладно, проблемы будем решать по мере их поступления…
На площадке перед квартирой Дениса странный запах.
На секунду замираю, потом машинально киваю.
Ну да, я не ошиблась. Я никогда не употребляла наркотики, но эту сладковатую вонь травы благодаря соседям-наркоманам я ни с чем не перепутаю.
Господи, что происходит? Денис и наркота – бред какой-то!
– А вот и ты… Ну что тебе надо? Неужели так сложно понять, я не хочу тебя видеть! Я не могу, не могу! Наташка, ты всю жизнь мне поломала…
Он стоит, пошатываясь, на пороге.
И я понимаю: тут нечем крыть, он прав; мы действительно проехали по судьбам друг друга асфальтоукладочным катком и смяли все, что было ценным и важным.
– Иди сюда!
Денис хватает меня за руку, рывком втаскивает в квартиру и захлопывает дверь.
В его руке непонятно откуда появляется нож.
Я не успеваю ничего предпринять, а Денис, заливаясь хохотом, уже чикнул себе по венам, и на ламинат хлынула алая струя крови.
Что-то во мне срабатывает быстрее, чем любые мысли.
Действую на полном автопилоте: срываю со своей сумки ремень, перетягиваю запястье, фиксирую карабин на колечке.
– Иди ко мне. Хочу тебя… Ты позвонила, когда мы с Юлькой обсуждали, что заявление в загс надо нести. Я твоим именем ее назвал, она психанула…
Я чувствую вкус его крови на своих губах.
Отстраняюсь, беру мобильник.
Надо вызывать «Скорую». Нож явно оказался острым, порез глубокий, кровища так и хлещет.
Денису надо ехать в больницу.
А мне – исчезнуть из жизни этого глупого, страдающего мальчишки.
Нелегко, наверное, придется в расследовании без помощника.
Но для Дениса факт отсутствия меня рядом – это уже действительно вопрос выживания…
Отбиваюсь от его рук:
– С ума сошел! Не приставай ко мне! Сейчас «Скорая» приедет!
– От тебя меня никто не вылечит. И мы все успеем.
Денис слишком близко. У него такая сильная эрекция – кажется, его член живот мне проткнет.
И я, вот идиотка, тоже больше не могу себя контролировать, тянусь к застежке его джинсов. Даже не успеваю осознать, как он входит в меня. Воздух заканчивается, в глазах темнеет. Проваливаюсь в бездонный колодец, и меня засыпает сияющими звездами…
Невольно улыбаюсь, наблюдая за попытками симпатичной хозяйки отловить вест-хайленд-уайт-терьера. Трогательная беззащитность этих белоснежных малюток ох как обманчива. Обуздать терьерское упрямство могут только опытные собаководы, характер у вестов тот еще. Вот хочет эта кнопка продолжать прогулку – и ей побоку все зазывания хозяйки. Кажется, вреднючая бестия даже удовольствие получает от того, что не слушается!
Впрочем, судьба вестика, как и других породистых собак, вполне неплоха.
Я знаю, о чем говорю; уже много лет помощь приюту для бездомных животных – часть моей жизни. Каких только следов издевательств над дворняжками я не видела! Конечно, и у породистого пса хозяин может оказаться безответственным. Но если того же веста выбросят на улицу – надолго без крова он не останется. Овчарка или стафф за себя постоят. А вот «дворянки» часто сталкиваются с настоящими нелюдями. Сердце кровью обливается, когда смотрю на них в наших вольерах – настороженных, с облезшей шерстью, перебитыми лапками. Конечно, откармливаем, лечим, выхаживаем, пристраиваем. Но вернуть этим животным после всех перенесенных страданий веру в людей все-таки вряд ли возможно.
Мобильник начинает старательно выводить мелодию, поставленную на номер мужа, – но я и не думаю отвечать на звонок.
Как всегда, после встреч с Денисом мне хочется застрелиться.
Я не могу смотреть Лене в глаза, мне стыдно.
Чтобы отвлечься от выгрызающих душу упреков совести, я готовлю феерический ужин, глажу рубашки, а ночью демонстрирую камасутру.
Леня становится особенно счастливым, постоянно мне трезвонит и шлет нежные эсэмэски. И мне от всего этого становится еще хуже…
Опять поглядываю на часы.
До начала занятий в магической школе еще целых сорок минут. Я боялась опоздать, выехала с большим запасом.
Но пробок на пути не оказалось.
Поэтому я сижу в «тушкане», смотрю по сторонам и думаю о всякой всячине.
Кстати, о магической школе…
Я беру сотовый, открываю сайт «Атлантиды» и с любопытством разглядываю фото ее основательницы, Тамары Варди. Выглядит она жутковато: карие глазищи на пол-лица, грива черных волос, мантия, драпирующая фигуру мягкими складками. «Послужной список» у дамочки будь здоров: и лечит, и от последствий обрядов черной магии чистит, и будущее предсказывает, и экстрасенсорные способности развивает. В справочной информации также указывается, что она является учителем нескольких участников телепроектов для экстрасенсов. Фамилии упоминаются громкие…
Наверное, этот монстр колдовства разгадает меня, как говорится, с первой ноты.
Конечно же, в телефонном разговоре я не стала афишировать свой интерес к Бороде.
Просто сказала, что хочу попробовать поучиться экстрасенсорике. Тамара (или ее секретарь) мне ответила, что набор новой группы был месяц назад. Можно приложить усилия и напрячься, можно ждать следующего набора – но не меньше полугода.
Естественно, мне только и надо было оказаться среди тех людей, с которыми занимался Борода.
Наплевать на обучение всяким колдовским премудростям! Единственное, что меня волнует, – чтобы тот гад, который исколол брюшную полость моего приятеля, оказался за решеткой.
Но что, если эта Тамара видит мои мысли и намерения так же ясно, как я порой вижу внутренности еще совершенно живых людей?..
Тем временем в нужный мне подъезд все чаще заходят люди. То и дело пиликает домофон, хлопает тяжелая металлическая дверь. За ней уже скрылись подросток, напоминающий гота, и толстый, румяный дядечка с подобострастным лицом доперестроечного мелкого партийного работника; стильная барышня едва уловимой не первой свежести и пенсионерка в нелепой, застиранной юбке, читающая на ходу книжку в мягкой обложке.
Пойду, пожалуй…
Закрываю «тушкана», подхожу к подъезду. Объясняю тишине в домофонной решетке:
– Я на занятия.
Поднимаюсь по пропахшей кошками лестнице и невольно немного разочаровываюсь.
Пока все выглядит слишком обычно, заурядно. Похоже на стандартное разводилово.
Бедный мой Борода… Мог и сказать мне по старой дружбе, что на пенсии ему совсем тоскливо. Я придумала бы приятелю хобби повеселее, он не попал бы в это сомнительное местечко и остался бы жив!
Дверь нужной мне квартиры приоткрыта. Я вхожу внутрь и сразу невольно отшатываюсь.
Тот самый вестик в красном ошейнике, за которым я наблюдала во дворе, радуется мне со всей терьерской неукротимой энергией. Он машет хвостом, прыгает на задних лапках, умудряется лизнуть, кажется, одновременно и запястье, и коленку.
– Рич, место! Место, я сказала!
Собака плевать хотела на указания хозяйки; хочет выражать свою симпатию ко мне – и делает это всеми доступными ей способами.
Я же во все глаза пялюсь на стройную блондинку лет сорока – и понимаю, что это и есть Тамара.
Конечно – форма лица, разрез глаз, по-детски хрупкое телосложение, весьма удачно скрытое за объемным балахоном; все это я только что разглядывала на фото с сайта. Хотя, конечно, маскарад, устроенный при помощи парика, цветных контактных линз, макияжа, совершенно искажает реальную внешность.
Что ж, надо отдать ей должное. Эта Тамара Варди – довольно грамотный маркетолог. Заманивает учеников в свою школу роковым имиджем потомственной колдуньи. А на самом деле выглядит как обычная женщина средних лет. Наверное, все ее описанные способности – такой же обман.
Почему же не разбегаются ученики этой мошенницы?
Все просто.
Многим людям хочется приобрести необычные способности. Ради этого они готовы отдать любые деньги проходимцам от эзотерики. Ходят в магические школы, слушают всякий бред!
Если бы они только знали, насколько тяжел этот крест! Честное слово, я, как это ни кощунственно звучит, еще бы и приплатила, только бы меня избавили от созерцания тех картин, которые я иногда вижу помимо своей воли!
Отловив наконец прыгающего вестика (он как-то сразу притих в моих руках и покорно вздохнул), я вручила собаку Тамаре и прошла в комнату, где виднелись ряды парт, за которыми сидели люди.
В прожекторах любопытных, явно узнающих меня взглядов (проект «Ясновидящие» недавно вышел в эфир; большинство людей на улицах меня не узнают, но здесь-то аудитория другая, адресная) забираюсь в дальний угол, откуда присутствующие просматриваются наилучшим образом.
– Это место Ильи, – буркнул, пялясь на мои коленки, толстый краснолицый дядечка («мелкий партийный работник», как мне захотелось его мысленно окрестить). – Что, думаете, если вы звезда, то и на чужих стульях сидеть можете?
– Ой, цел будет Илья! Он, может, даже обрадуется, что такая известная и красивая женщина на его месте посидит!
За меня, окаменевшую (Илья, мой бедняга Борода – он больше никогда ничему не обрадуется, он никогда не придет в эту комнату, потому что лежит сейчас в морговском холодильнике с дырками в животе), вступилась миловидная дамочка в обтягивающем леопардовом платье. Мне больно от этой поддержки почти до остановки дыхания.
– Наталия, оставайтесь, где сидели, – в класс вошла Тамара. Она закрыла дверь, распахнула пошире окно. В тесной «хрущевке», казалось, даже воздух вот-вот расплавится от жары. – Илья, наверное, опаздывает; сядет за другую парту. Итак, друзья, сегодня у нас новая ученица. Для меня это приятный сюрприз: эксперт из «Ясновидящих» решила почтить своим присутствием мою школу. Я предлагаю потратить пару минут, чтобы вы рассказали о себе и о той программе, которую мы успели пройти.
У меня в висках застучало.
Тамара говорит об Илье как о живом!
Но ведь почувствовать, жив человек или мертв, не так уж и сложно даже не для экстрасенса!
Помню, на «Ясновидящих» съемочная группа, состоящая из самых обычных журналистов и операторов, проводила тест. Мы смешали фотографии живых и умерших менее года назад людей (почувствовать, что человек мертв более года, как мне потом объяснили, сложнее, так как его душа может проходить очистку или воплотиться вновь; а «свежие» покойники еще не покинули физический мир, что упрощает общение с ними). От «мертвых» фото шел поток холодного воздуха, как ледяной душ. Никто не ошибся в этом задании; мы все четко уловили морозное дыхание смерти.
И вот эта женщина, которая декларирует, что умеет делать многие экстрасенсорные вещи, прокалывается на такой ерунде!
Или она просто хитрит и притворяется, что не догадывается о смерти Ильи?
Или все прекрасно понимает, но не хочет сеять панику среди других учеников?
А может, она и есть та самая убийца, которая бесцеремонно оборвала жизнь моего любимого Бороды?
Пока я лихорадочно все это обдумываю, Тамара зажигает пирамидки благовоний на красивой подставке.
По комнате растекается тонкий запах сандала…
Сижу в салоне, пытаюсь прийти в себя.
Перед глазами, как в калейдоскопе, мелькают отдельные картинки сегодняшнего вечера.
Вот Тамара учит нас заряжать воду.
Мы берем пластиковые стаканчики, наполняем их из стоящего у двери кулера, потом рассаживаемся по своим местам. Держим стаканы в руках, пристально смотрим, повторяем за Тамарой что-то вроде:
– От Высших сил на мои руки, через них – на здоровье. От Высших сил на мои руки, через них – на здоровье. От Высших сил на мои руки, через них – на здоровье, да будет так, аминь.
Стаканчик начинает немного дрожать, потом вибрация проходит.
Вкус у воды странный, как у присыпанной пылью полыни.
Мне он не нравится.
И хотя вроде как есть какой-то результат – по крайней мере совершенно чистая вода действительно ощутимо горчит, – происходящее вокруг меня не перестает казаться шарлатанством.
Потом Тамара учила нас делать диагностику сглазов, проклятий, порчи и прочих негативных «прелестей». Она раздала нам свечи, сказала зажечь их и водить горящей свечой вдоль ауры партнера по этому упражнению. Если свеча потрескивает – значит, имеет место быть сглаз, если сильно трещит – порча, а копоть при горении – это, значит, самое страшное и трагичное, что может случиться, – проклятие.
Мне достался в пару молоденький мальчишка в готском прикиде. «Стас», – буркнул он еле слышно таким печальным голосом, как будто бы уже умер и представляется мне из загробного мира.
Стараясь не смотреть в его подведенные глаза, я провела горящей свечой вдоль «ауры» мальчишки – и, естественно, получила полный комплект и копоти, и потрескиваний.
Точно такую же реакцию выдала и моя «аура» на диагностику Стаса.
К нам как бы невзначай подошла Тамара, сказала, что на нас обоих гроздьями висят смертельные проклятия. И что к ней можно записаться на астральную чистку. Всего за 3 тысячи рублей нас избавят от происков врагов, а еще за 3 тысячи поставят защиту. Стас благодарно закивал, а я подумала, что еще не видела ни одной свечи, которая вообще бы не потрескивала; и что эта магическая школа, похоже, просто конвейер по выкачиванию денег из доверчивых простаков.
Как просто одурачить людей!
Готический мальчишка до конца занятия бормотал:
– Кто же наложил на меня проклятие? Антон? Да, я не давал ему списывать. Или это Оля? Я сначала встречался с Машей, а потом с Олей, а потом снова с Машей…
Завести разговоры о Бороде пока у меня возможности не появилось.
Во время занятия все внимали Тамаре и конспектировали ее бредовые советы (для того чтобы очистить физическое тело от негатива, растворите 3 килограмма соли в ванне с горячей водой и полежите в воде не меньше часа – ага, не меньше часа! Да те, у кого сердце больное, в таком концентрированном соляном растворе за 10 минут богу душу отдадут. Ну и очистятся, конечно, в каком-то смысле от негатива – раз и навсегда). После того как лекция завершилась, все заторопились к преподавательнице – записываться на почти бесплатную чистку от проклятий.
Я почувствовала, что задавать вопросы еще не время. К тому же все эти магические игрища начисто лишили меня сил. Даже до дома доехать сразу не смогла.
Впрочем, сейчас, кажется, мне наконец-то стало легче. Еще буквально пару минут – и можно будет отправляться к мужу…
Глава 3
Не происходило ровным счетом ничего, что могло бы вызвать такое странное, хамское поведение. Мы не ссорились, я ни в чем перед ним не провинилась.
Я собиралась попросить друга о помощи, рассказать об убийстве Бороды – и вдруг получила поток упреков и оскорблений…
Снова набираю номер его телефона.
Он уже даже не отвечает – просто сбрасывает мои звонки!
Нет!
Ну нет!!!
Я этого так не оставлю!
Вообще-то выяснять отношения – глупо.
Но это не тот случай. С Денисом, наверное, что-то случилось. Возможно, ему самому требуется помощь. А я, если позволю своим эмоциям взять верх, потом буду жалеть о своей обиде.
Завожу двигатель, срываюсь с места. Но потом резко торможу и паркуюсь.
Пожалуй, на метро сейчас будет быстрее. Час пик, я сойду с ума в пробках, мне нужно как можно скорее увидеть Дениса, и…
Я выхожу из машины и едва успеваю отскочить в сторону.
Отлично: чуть не угодила под колеса мотоцикла.
Вот и верь после этого, что все к лучшему в этом лучшем из миров!
– Виноват, не заметил. Может, вас подвезти? В качестве компенсации? Соглашайтесь, по нашим пробкам байк – самое то. – У чуть не переехавшего меня парня приветливая улыбка и веселый взгляд. Он слишком высок для небольшого спортивного мотоцикла, выглядит как долговязый кузнечик на самокате.
У меня вырывается:
– Согласна! Поехали!
Но уже через пару минут начинаю ругать себя за импульсивную глупость.
Мальчишка освоил педаль газа лучше маневрирования: мы мчимся на высокой скорости, и иногда от столкновений нас отделяет буквально пара сантиметров. А еще, оказывается, воздух на трассе в час пик загазован настолько, что голова начинает кружиться, как после выпивки, и текущие по бокам потоки машин сливаются в сплошные разноцветные линии.
И все-таки, как ни странно, парень не убил меня по дороге.
Добравшись до дома Дениса, я снова попыталась ему дозвониться, но Муратов уже не сбрасывал мои звонки – просто не отвечал.
Припаркованный у подъезда алый «Ниссан-Жук» (при взгляде на эту машину я всегда становилась в тон авто; стыдно вспомнить, что мы вытворяли в салоне) свидетельствовал о том, что вроде как Денис сейчас дома; привычки расставаться с «Ниссаном», несмотря на любые пробки, у него не имелось.
И какой у меня выбор? Скулить на коврике перед его дверью? Выламывать дверь?
Ладно, там разберемся.
А пока буду ловить момент, просачиваться внутрь. Из подъезда как раз выходит мамочка с белокурой малышкой лет четырех.
Позвоню прямо в его входную дверь. А если не откроет? Ладно, проблемы будем решать по мере их поступления…
На площадке перед квартирой Дениса странный запах.
На секунду замираю, потом машинально киваю.
Ну да, я не ошиблась. Я никогда не употребляла наркотики, но эту сладковатую вонь травы благодаря соседям-наркоманам я ни с чем не перепутаю.
Господи, что происходит? Денис и наркота – бред какой-то!
– А вот и ты… Ну что тебе надо? Неужели так сложно понять, я не хочу тебя видеть! Я не могу, не могу! Наташка, ты всю жизнь мне поломала…
Он стоит, пошатываясь, на пороге.
И я понимаю: тут нечем крыть, он прав; мы действительно проехали по судьбам друг друга асфальтоукладочным катком и смяли все, что было ценным и важным.
– Иди сюда!
Денис хватает меня за руку, рывком втаскивает в квартиру и захлопывает дверь.
В его руке непонятно откуда появляется нож.
Я не успеваю ничего предпринять, а Денис, заливаясь хохотом, уже чикнул себе по венам, и на ламинат хлынула алая струя крови.
Что-то во мне срабатывает быстрее, чем любые мысли.
Действую на полном автопилоте: срываю со своей сумки ремень, перетягиваю запястье, фиксирую карабин на колечке.
– Иди ко мне. Хочу тебя… Ты позвонила, когда мы с Юлькой обсуждали, что заявление в загс надо нести. Я твоим именем ее назвал, она психанула…
Я чувствую вкус его крови на своих губах.
Отстраняюсь, беру мобильник.
Надо вызывать «Скорую». Нож явно оказался острым, порез глубокий, кровища так и хлещет.
Денису надо ехать в больницу.
А мне – исчезнуть из жизни этого глупого, страдающего мальчишки.
Нелегко, наверное, придется в расследовании без помощника.
Но для Дениса факт отсутствия меня рядом – это уже действительно вопрос выживания…
Отбиваюсь от его рук:
– С ума сошел! Не приставай ко мне! Сейчас «Скорая» приедет!
– От тебя меня никто не вылечит. И мы все успеем.
Денис слишком близко. У него такая сильная эрекция – кажется, его член живот мне проткнет.
И я, вот идиотка, тоже больше не могу себя контролировать, тянусь к застежке его джинсов. Даже не успеваю осознать, как он входит в меня. Воздух заканчивается, в глазах темнеет. Проваливаюсь в бездонный колодец, и меня засыпает сияющими звездами…
* * *
Возле обычной московской «хрущевки» (где, как выяснилось, и располагается магическая школа «Атлантида») со звонким лаем носится вестик в ярко-красном ошейнике.Невольно улыбаюсь, наблюдая за попытками симпатичной хозяйки отловить вест-хайленд-уайт-терьера. Трогательная беззащитность этих белоснежных малюток ох как обманчива. Обуздать терьерское упрямство могут только опытные собаководы, характер у вестов тот еще. Вот хочет эта кнопка продолжать прогулку – и ей побоку все зазывания хозяйки. Кажется, вреднючая бестия даже удовольствие получает от того, что не слушается!
Впрочем, судьба вестика, как и других породистых собак, вполне неплоха.
Я знаю, о чем говорю; уже много лет помощь приюту для бездомных животных – часть моей жизни. Каких только следов издевательств над дворняжками я не видела! Конечно, и у породистого пса хозяин может оказаться безответственным. Но если того же веста выбросят на улицу – надолго без крова он не останется. Овчарка или стафф за себя постоят. А вот «дворянки» часто сталкиваются с настоящими нелюдями. Сердце кровью обливается, когда смотрю на них в наших вольерах – настороженных, с облезшей шерстью, перебитыми лапками. Конечно, откармливаем, лечим, выхаживаем, пристраиваем. Но вернуть этим животным после всех перенесенных страданий веру в людей все-таки вряд ли возможно.
Мобильник начинает старательно выводить мелодию, поставленную на номер мужа, – но я и не думаю отвечать на звонок.
Как всегда, после встреч с Денисом мне хочется застрелиться.
Я не могу смотреть Лене в глаза, мне стыдно.
Чтобы отвлечься от выгрызающих душу упреков совести, я готовлю феерический ужин, глажу рубашки, а ночью демонстрирую камасутру.
Леня становится особенно счастливым, постоянно мне трезвонит и шлет нежные эсэмэски. И мне от всего этого становится еще хуже…
Опять поглядываю на часы.
До начала занятий в магической школе еще целых сорок минут. Я боялась опоздать, выехала с большим запасом.
Но пробок на пути не оказалось.
Поэтому я сижу в «тушкане», смотрю по сторонам и думаю о всякой всячине.
Кстати, о магической школе…
Я беру сотовый, открываю сайт «Атлантиды» и с любопытством разглядываю фото ее основательницы, Тамары Варди. Выглядит она жутковато: карие глазищи на пол-лица, грива черных волос, мантия, драпирующая фигуру мягкими складками. «Послужной список» у дамочки будь здоров: и лечит, и от последствий обрядов черной магии чистит, и будущее предсказывает, и экстрасенсорные способности развивает. В справочной информации также указывается, что она является учителем нескольких участников телепроектов для экстрасенсов. Фамилии упоминаются громкие…
Наверное, этот монстр колдовства разгадает меня, как говорится, с первой ноты.
Конечно же, в телефонном разговоре я не стала афишировать свой интерес к Бороде.
Просто сказала, что хочу попробовать поучиться экстрасенсорике. Тамара (или ее секретарь) мне ответила, что набор новой группы был месяц назад. Можно приложить усилия и напрячься, можно ждать следующего набора – но не меньше полугода.
Естественно, мне только и надо было оказаться среди тех людей, с которыми занимался Борода.
Наплевать на обучение всяким колдовским премудростям! Единственное, что меня волнует, – чтобы тот гад, который исколол брюшную полость моего приятеля, оказался за решеткой.
Но что, если эта Тамара видит мои мысли и намерения так же ясно, как я порой вижу внутренности еще совершенно живых людей?..
Тем временем в нужный мне подъезд все чаще заходят люди. То и дело пиликает домофон, хлопает тяжелая металлическая дверь. За ней уже скрылись подросток, напоминающий гота, и толстый, румяный дядечка с подобострастным лицом доперестроечного мелкого партийного работника; стильная барышня едва уловимой не первой свежести и пенсионерка в нелепой, застиранной юбке, читающая на ходу книжку в мягкой обложке.
Пойду, пожалуй…
Закрываю «тушкана», подхожу к подъезду. Объясняю тишине в домофонной решетке:
– Я на занятия.
Поднимаюсь по пропахшей кошками лестнице и невольно немного разочаровываюсь.
Пока все выглядит слишком обычно, заурядно. Похоже на стандартное разводилово.
Бедный мой Борода… Мог и сказать мне по старой дружбе, что на пенсии ему совсем тоскливо. Я придумала бы приятелю хобби повеселее, он не попал бы в это сомнительное местечко и остался бы жив!
Дверь нужной мне квартиры приоткрыта. Я вхожу внутрь и сразу невольно отшатываюсь.
Тот самый вестик в красном ошейнике, за которым я наблюдала во дворе, радуется мне со всей терьерской неукротимой энергией. Он машет хвостом, прыгает на задних лапках, умудряется лизнуть, кажется, одновременно и запястье, и коленку.
– Рич, место! Место, я сказала!
Собака плевать хотела на указания хозяйки; хочет выражать свою симпатию ко мне – и делает это всеми доступными ей способами.
Я же во все глаза пялюсь на стройную блондинку лет сорока – и понимаю, что это и есть Тамара.
Конечно – форма лица, разрез глаз, по-детски хрупкое телосложение, весьма удачно скрытое за объемным балахоном; все это я только что разглядывала на фото с сайта. Хотя, конечно, маскарад, устроенный при помощи парика, цветных контактных линз, макияжа, совершенно искажает реальную внешность.
Что ж, надо отдать ей должное. Эта Тамара Варди – довольно грамотный маркетолог. Заманивает учеников в свою школу роковым имиджем потомственной колдуньи. А на самом деле выглядит как обычная женщина средних лет. Наверное, все ее описанные способности – такой же обман.
Почему же не разбегаются ученики этой мошенницы?
Все просто.
Многим людям хочется приобрести необычные способности. Ради этого они готовы отдать любые деньги проходимцам от эзотерики. Ходят в магические школы, слушают всякий бред!
Если бы они только знали, насколько тяжел этот крест! Честное слово, я, как это ни кощунственно звучит, еще бы и приплатила, только бы меня избавили от созерцания тех картин, которые я иногда вижу помимо своей воли!
Отловив наконец прыгающего вестика (он как-то сразу притих в моих руках и покорно вздохнул), я вручила собаку Тамаре и прошла в комнату, где виднелись ряды парт, за которыми сидели люди.
В прожекторах любопытных, явно узнающих меня взглядов (проект «Ясновидящие» недавно вышел в эфир; большинство людей на улицах меня не узнают, но здесь-то аудитория другая, адресная) забираюсь в дальний угол, откуда присутствующие просматриваются наилучшим образом.
– Это место Ильи, – буркнул, пялясь на мои коленки, толстый краснолицый дядечка («мелкий партийный работник», как мне захотелось его мысленно окрестить). – Что, думаете, если вы звезда, то и на чужих стульях сидеть можете?
– Ой, цел будет Илья! Он, может, даже обрадуется, что такая известная и красивая женщина на его месте посидит!
За меня, окаменевшую (Илья, мой бедняга Борода – он больше никогда ничему не обрадуется, он никогда не придет в эту комнату, потому что лежит сейчас в морговском холодильнике с дырками в животе), вступилась миловидная дамочка в обтягивающем леопардовом платье. Мне больно от этой поддержки почти до остановки дыхания.
– Наталия, оставайтесь, где сидели, – в класс вошла Тамара. Она закрыла дверь, распахнула пошире окно. В тесной «хрущевке», казалось, даже воздух вот-вот расплавится от жары. – Илья, наверное, опаздывает; сядет за другую парту. Итак, друзья, сегодня у нас новая ученица. Для меня это приятный сюрприз: эксперт из «Ясновидящих» решила почтить своим присутствием мою школу. Я предлагаю потратить пару минут, чтобы вы рассказали о себе и о той программе, которую мы успели пройти.
У меня в висках застучало.
Тамара говорит об Илье как о живом!
Но ведь почувствовать, жив человек или мертв, не так уж и сложно даже не для экстрасенса!
Помню, на «Ясновидящих» съемочная группа, состоящая из самых обычных журналистов и операторов, проводила тест. Мы смешали фотографии живых и умерших менее года назад людей (почувствовать, что человек мертв более года, как мне потом объяснили, сложнее, так как его душа может проходить очистку или воплотиться вновь; а «свежие» покойники еще не покинули физический мир, что упрощает общение с ними). От «мертвых» фото шел поток холодного воздуха, как ледяной душ. Никто не ошибся в этом задании; мы все четко уловили морозное дыхание смерти.
И вот эта женщина, которая декларирует, что умеет делать многие экстрасенсорные вещи, прокалывается на такой ерунде!
Или она просто хитрит и притворяется, что не догадывается о смерти Ильи?
Или все прекрасно понимает, но не хочет сеять панику среди других учеников?
А может, она и есть та самая убийца, которая бесцеремонно оборвала жизнь моего любимого Бороды?
Пока я лихорадочно все это обдумываю, Тамара зажигает пирамидки благовоний на красивой подставке.
По комнате растекается тонкий запах сандала…
* * *
Первое занятие в «Атлантиде» вызвало у меня такой упадок сил, что я даже не могу завести машину и доехать до дома.Сижу в салоне, пытаюсь прийти в себя.
Перед глазами, как в калейдоскопе, мелькают отдельные картинки сегодняшнего вечера.
Вот Тамара учит нас заряжать воду.
Мы берем пластиковые стаканчики, наполняем их из стоящего у двери кулера, потом рассаживаемся по своим местам. Держим стаканы в руках, пристально смотрим, повторяем за Тамарой что-то вроде:
– От Высших сил на мои руки, через них – на здоровье. От Высших сил на мои руки, через них – на здоровье. От Высших сил на мои руки, через них – на здоровье, да будет так, аминь.
Стаканчик начинает немного дрожать, потом вибрация проходит.
Вкус у воды странный, как у присыпанной пылью полыни.
Мне он не нравится.
И хотя вроде как есть какой-то результат – по крайней мере совершенно чистая вода действительно ощутимо горчит, – происходящее вокруг меня не перестает казаться шарлатанством.
Потом Тамара учила нас делать диагностику сглазов, проклятий, порчи и прочих негативных «прелестей». Она раздала нам свечи, сказала зажечь их и водить горящей свечой вдоль ауры партнера по этому упражнению. Если свеча потрескивает – значит, имеет место быть сглаз, если сильно трещит – порча, а копоть при горении – это, значит, самое страшное и трагичное, что может случиться, – проклятие.
Мне достался в пару молоденький мальчишка в готском прикиде. «Стас», – буркнул он еле слышно таким печальным голосом, как будто бы уже умер и представляется мне из загробного мира.
Стараясь не смотреть в его подведенные глаза, я провела горящей свечой вдоль «ауры» мальчишки – и, естественно, получила полный комплект и копоти, и потрескиваний.
Точно такую же реакцию выдала и моя «аура» на диагностику Стаса.
К нам как бы невзначай подошла Тамара, сказала, что на нас обоих гроздьями висят смертельные проклятия. И что к ней можно записаться на астральную чистку. Всего за 3 тысячи рублей нас избавят от происков врагов, а еще за 3 тысячи поставят защиту. Стас благодарно закивал, а я подумала, что еще не видела ни одной свечи, которая вообще бы не потрескивала; и что эта магическая школа, похоже, просто конвейер по выкачиванию денег из доверчивых простаков.
Как просто одурачить людей!
Готический мальчишка до конца занятия бормотал:
– Кто же наложил на меня проклятие? Антон? Да, я не давал ему списывать. Или это Оля? Я сначала встречался с Машей, а потом с Олей, а потом снова с Машей…
Завести разговоры о Бороде пока у меня возможности не появилось.
Во время занятия все внимали Тамаре и конспектировали ее бредовые советы (для того чтобы очистить физическое тело от негатива, растворите 3 килограмма соли в ванне с горячей водой и полежите в воде не меньше часа – ага, не меньше часа! Да те, у кого сердце больное, в таком концентрированном соляном растворе за 10 минут богу душу отдадут. Ну и очистятся, конечно, в каком-то смысле от негатива – раз и навсегда). После того как лекция завершилась, все заторопились к преподавательнице – записываться на почти бесплатную чистку от проклятий.
Я почувствовала, что задавать вопросы еще не время. К тому же все эти магические игрища начисто лишили меня сил. Даже до дома доехать сразу не смогла.
Впрочем, сейчас, кажется, мне наконец-то стало легче. Еще буквально пару минут – и можно будет отправляться к мужу…
Глава 3
1899, Лондон
«…Из полумрака лестничного пролета с его холодными каменными ступенями девушка попала в розово-золотой дворец. Комнаты поэта были просты и строги в своей элегантности. Стены были оклеены японскими черно-золотыми обоями, посреди комнаты висела старинная серебряная лампа, внутри которой мерцал темно-рубиновый электрический свет. На полу черными и золотыми пятнами стлались шкуры леопардов, на стене висело большое распятие из слоновой кости и черного дерева… там находился скелет, чьи кости были покрыты застывшей кровью. Рядом был алтарь зла – круглый стол, поддерживаемый фигуркой негра из черного дерева и как бы стоящий на его руках. Над алтарем распространялся тошнотворный запах; зловоние, идущее от жертв злого бога, отравляло воздух. Они находились в крошечной комнате, и девушка, пошатнувшись, наткнулась на скелет. Его кости были нечисты; на них лепилась скользкая слизь, перемешанная с кровью, как будто какой-то отвратительный обряд вот-вот должен был одеть его новой плотью…»[10]
Алистер положил перо на специальную подставку, осторожно, чтобы не растеклись еще не подсохшие чернила, взял лист бумаги и перечитал описание своей квартиры.
Да, все верно: элегантные обои, шкуры леопардов и тошнотворный запах. На этот запах постоянно жалуются другие жильцы дома. Пожалуй, надо прекратить обкладывать человеческий скелет кусками мяса и обливать кровью, принесенной с живодерни. Увы, попытки оживить скелет пока никак нельзя признать успешными. Отказаться от возложения жертв на алтарь зла нельзя. Они с Аланом Беннетом, практикуя ритуальную магию, вызвали целое полчище черных духов. Если не приносить им жертвы – темные сущности из потустороннего мира разбрасывают мебель и пугают случайных гостей. Однако ритуалы со скелетом точно пора прекращать. Иначе в этой квартире скоро все просто задохнутся…
Алистер собрался продолжить писать рассказ, но в кабинете появился Беннет. И Кроули невольно замер, наслаждаясь незримой картиной – мощными струями энергии учителя, перемешивающимися с его собственной энергией и мгновенно передающими силы, уверенность, спокойствие.
Впервые почувствовав этот целительный энергетический водопад на собрании «Золотой зари», Алистер удивленно замер. Такая силища – и здесь, среди унылых буржуа? Он стал ходить по залу, где проходило собрание, – и мощный энергетический поток привел его к высокому худощавому мужчине с бритым черепом и темно-карими глазами, наполненными любовью ко всему миру и к нему, Алистеру, в частности.
Они учуяли друг друга, как животные, родные по крови.
Алан входил во Второй орден[11] и обладал допуском к самым сакральным магическим текстам. Когда они стали общаться плотнее, выяснилось: несмотря на сильнейшие магические способности, Беннет живет в ужасных бытовых условиях. Он легко согласился переехать к Алистеру, чтобы передать ему магические знания без долгого, утомительного ожидания, через которое всенепременно пришлось бы пройти Кроули в ордене.
– К тебе приходила проститутка, и я ее отправил. – Беннет приблизился к столу, посмотрел на ровные строчки текста. – Все пишешь? Придется на время это прекратить. И – никаких женщин.
Алистер удивленно поднял брови.
Насчет проституток все понятно. Беннет, живущий в совершеннейшем целомудрии (все-таки хочется надеяться, что его слова о том, будто у него никогда не было женщин, далеки от реальности), считает секс абсолютно глупым, ослабляющим магическую силу занятием. «Долгое время я считал, что детей приносят ангелы, – как-то разоткровенничался учитель. – Когда же мне стали известны все грязные подробности этого процесса, которым сопровождается деторождение, я здорово усомнился в том, что Бог любит людей». В общем, Алан сам не занимается сексом и другим не советует. Накануне ритуалов он всегда настаивает на полном воздержании.
Но при чем тут безобидные стихи и проза?
Как же приятно их писать!
Конечно, издаваться приходится за свои деньги, и книжные магазины не горят желанием продавать книги Алистера Кроули. Но сборники с удовольствием принимают в подарок приятели. К тому же написание любого текста вызывает внутреннюю стойкую уверенность: это то дело, заниматься которым для него важно и правильно; это тот путь, которым надо идти.
Интересно, неужели Беннет и правда надумал запретить ему сочинять стихи?
– Ты отдаешь своим стихам и рассказам слишком много энергии. – Учитель сел на стул, обитый синим атласом, и Алистер вдруг заметил в его руках старинную книгу. – А я хочу предложить направить всю нашу энергию на другое. Я знаю, что ты еще ничего не слышал о маге Абрамелине. Это имя, эти труды – очень высокая ступенька для тех, кто выбрал дорогу постижения оккультных наук. Но ты уже готов принять знания Абрамелина. Мне был дан знак…
Перед тем как передать Алистеру книгу, учитель взмахнул своей янтарной палочкой, в основании которой крепился голубой алмаз. И у Кроули снова заняло дух.
Около минуты в воздухе парила-переливалась нарисованная учителем пентаграмма.
Такие способности, конечно, среди обывателей вызвали бы невероятный ажиотаж.
Яркое свечение, начертанное проведенной через палочку энергией Алана… Да это похоже на чудо, на самое настоящее колдовство!
Впрочем, перед непосвященными Беннет никогда не демонстрировал свои уникальные способности. И Кроули всегда поражали его скромность и равнодушие к эффектным жестам. Если бы он только мог делать такие штуки, как учитель! О, он бы не стал скрывать этот дар!
Когда пентаграмма растаяла, Алистер взял в руки старинную книгу в тяжелом кожаном переплете, погладил вытертую теплую обложку, ощутил горьковатый запах страниц.
С замирающим сердцем он собирался погрузиться в благоговейное чтение, но вдруг лицо сидящего рядом Алана посерело, учитель стал хватать ртом воздух, как выброшенная на берег рыба.
– Проклятая астма, – захрипел Беннет, раздирая на груди сорочку.
– Сейчас, я быстро! – прокричал Алистер, вскакивая с кресла.
Он бросился в комнату учителя, заметался по сторонам.
Шприц, морфий, спирт – где же все это?
А, вот. На подоконнике, за шторой, и ампулы, и шприц в лотке, накрытый белоснежной салфеткой.
Беннет привык снимать приступы наркотиками. Врач сам прописал ему морфий – с предупреждением, что надо быть очень осторожным и делать инъекции только тогда, когда это необходимо. Сейчас именно тот самый случай, когда медлить нельзя.
Алистер сделал Беннету укол. Потом, убедившись, что острый приступ миновал, помог учителю добраться до постели.
И он провалился в магию Абрамелина, как в трясину…
В учении этого мага все было совершенно, логично и прекрасно.
Кроули с первой же страницы понял: нет больше книг, подобных этой.
Написанная ясным, четким, простым языком, она содержала описание множества ритуалов. Причем сразу становилось понятно: это ритуалы, данные Высшими силами именно через Абрамелина; ни в церковных церемониях, ни в других магических практиках ничего подобного не существовало.
Абрамелин четко делил магию на черную и белую. Белая магия, направленная не на удовлетворение эгоистичных желаний мага, а на помощь другим людям в добрых делах, по мнению Абрамелина, изначально является более сильной. Хотя он и допускал, что порой темные силы могут выйти из-под контроля и начать творить зло.
Ритуалы Абрамелина позволяли видеть предстоящие катастрофы, управлять природными стихиями, читать мысли любого человека как открытую книгу. Овладеть этими навыками было можно, научившись общаться с ангелом-хранителем. А ангел-хранитель, писал Абрамелин, приходит только тогда, когда человек очищает свою жизнь от обид, страстей и эгоистичных стремлений.
«…Из полумрака лестничного пролета с его холодными каменными ступенями девушка попала в розово-золотой дворец. Комнаты поэта были просты и строги в своей элегантности. Стены были оклеены японскими черно-золотыми обоями, посреди комнаты висела старинная серебряная лампа, внутри которой мерцал темно-рубиновый электрический свет. На полу черными и золотыми пятнами стлались шкуры леопардов, на стене висело большое распятие из слоновой кости и черного дерева… там находился скелет, чьи кости были покрыты застывшей кровью. Рядом был алтарь зла – круглый стол, поддерживаемый фигуркой негра из черного дерева и как бы стоящий на его руках. Над алтарем распространялся тошнотворный запах; зловоние, идущее от жертв злого бога, отравляло воздух. Они находились в крошечной комнате, и девушка, пошатнувшись, наткнулась на скелет. Его кости были нечисты; на них лепилась скользкая слизь, перемешанная с кровью, как будто какой-то отвратительный обряд вот-вот должен был одеть его новой плотью…»[10]
Алистер положил перо на специальную подставку, осторожно, чтобы не растеклись еще не подсохшие чернила, взял лист бумаги и перечитал описание своей квартиры.
Да, все верно: элегантные обои, шкуры леопардов и тошнотворный запах. На этот запах постоянно жалуются другие жильцы дома. Пожалуй, надо прекратить обкладывать человеческий скелет кусками мяса и обливать кровью, принесенной с живодерни. Увы, попытки оживить скелет пока никак нельзя признать успешными. Отказаться от возложения жертв на алтарь зла нельзя. Они с Аланом Беннетом, практикуя ритуальную магию, вызвали целое полчище черных духов. Если не приносить им жертвы – темные сущности из потустороннего мира разбрасывают мебель и пугают случайных гостей. Однако ритуалы со скелетом точно пора прекращать. Иначе в этой квартире скоро все просто задохнутся…
Алистер собрался продолжить писать рассказ, но в кабинете появился Беннет. И Кроули невольно замер, наслаждаясь незримой картиной – мощными струями энергии учителя, перемешивающимися с его собственной энергией и мгновенно передающими силы, уверенность, спокойствие.
Впервые почувствовав этот целительный энергетический водопад на собрании «Золотой зари», Алистер удивленно замер. Такая силища – и здесь, среди унылых буржуа? Он стал ходить по залу, где проходило собрание, – и мощный энергетический поток привел его к высокому худощавому мужчине с бритым черепом и темно-карими глазами, наполненными любовью ко всему миру и к нему, Алистеру, в частности.
Они учуяли друг друга, как животные, родные по крови.
Алан входил во Второй орден[11] и обладал допуском к самым сакральным магическим текстам. Когда они стали общаться плотнее, выяснилось: несмотря на сильнейшие магические способности, Беннет живет в ужасных бытовых условиях. Он легко согласился переехать к Алистеру, чтобы передать ему магические знания без долгого, утомительного ожидания, через которое всенепременно пришлось бы пройти Кроули в ордене.
– К тебе приходила проститутка, и я ее отправил. – Беннет приблизился к столу, посмотрел на ровные строчки текста. – Все пишешь? Придется на время это прекратить. И – никаких женщин.
Алистер удивленно поднял брови.
Насчет проституток все понятно. Беннет, живущий в совершеннейшем целомудрии (все-таки хочется надеяться, что его слова о том, будто у него никогда не было женщин, далеки от реальности), считает секс абсолютно глупым, ослабляющим магическую силу занятием. «Долгое время я считал, что детей приносят ангелы, – как-то разоткровенничался учитель. – Когда же мне стали известны все грязные подробности этого процесса, которым сопровождается деторождение, я здорово усомнился в том, что Бог любит людей». В общем, Алан сам не занимается сексом и другим не советует. Накануне ритуалов он всегда настаивает на полном воздержании.
Но при чем тут безобидные стихи и проза?
Как же приятно их писать!
Конечно, издаваться приходится за свои деньги, и книжные магазины не горят желанием продавать книги Алистера Кроули. Но сборники с удовольствием принимают в подарок приятели. К тому же написание любого текста вызывает внутреннюю стойкую уверенность: это то дело, заниматься которым для него важно и правильно; это тот путь, которым надо идти.
Интересно, неужели Беннет и правда надумал запретить ему сочинять стихи?
– Ты отдаешь своим стихам и рассказам слишком много энергии. – Учитель сел на стул, обитый синим атласом, и Алистер вдруг заметил в его руках старинную книгу. – А я хочу предложить направить всю нашу энергию на другое. Я знаю, что ты еще ничего не слышал о маге Абрамелине. Это имя, эти труды – очень высокая ступенька для тех, кто выбрал дорогу постижения оккультных наук. Но ты уже готов принять знания Абрамелина. Мне был дан знак…
Перед тем как передать Алистеру книгу, учитель взмахнул своей янтарной палочкой, в основании которой крепился голубой алмаз. И у Кроули снова заняло дух.
Около минуты в воздухе парила-переливалась нарисованная учителем пентаграмма.
Такие способности, конечно, среди обывателей вызвали бы невероятный ажиотаж.
Яркое свечение, начертанное проведенной через палочку энергией Алана… Да это похоже на чудо, на самое настоящее колдовство!
Впрочем, перед непосвященными Беннет никогда не демонстрировал свои уникальные способности. И Кроули всегда поражали его скромность и равнодушие к эффектным жестам. Если бы он только мог делать такие штуки, как учитель! О, он бы не стал скрывать этот дар!
Когда пентаграмма растаяла, Алистер взял в руки старинную книгу в тяжелом кожаном переплете, погладил вытертую теплую обложку, ощутил горьковатый запах страниц.
С замирающим сердцем он собирался погрузиться в благоговейное чтение, но вдруг лицо сидящего рядом Алана посерело, учитель стал хватать ртом воздух, как выброшенная на берег рыба.
– Проклятая астма, – захрипел Беннет, раздирая на груди сорочку.
– Сейчас, я быстро! – прокричал Алистер, вскакивая с кресла.
Он бросился в комнату учителя, заметался по сторонам.
Шприц, морфий, спирт – где же все это?
А, вот. На подоконнике, за шторой, и ампулы, и шприц в лотке, накрытый белоснежной салфеткой.
Беннет привык снимать приступы наркотиками. Врач сам прописал ему морфий – с предупреждением, что надо быть очень осторожным и делать инъекции только тогда, когда это необходимо. Сейчас именно тот самый случай, когда медлить нельзя.
Алистер сделал Беннету укол. Потом, убедившись, что острый приступ миновал, помог учителю добраться до постели.
И он провалился в магию Абрамелина, как в трясину…
В учении этого мага все было совершенно, логично и прекрасно.
Кроули с первой же страницы понял: нет больше книг, подобных этой.
Написанная ясным, четким, простым языком, она содержала описание множества ритуалов. Причем сразу становилось понятно: это ритуалы, данные Высшими силами именно через Абрамелина; ни в церковных церемониях, ни в других магических практиках ничего подобного не существовало.
Абрамелин четко делил магию на черную и белую. Белая магия, направленная не на удовлетворение эгоистичных желаний мага, а на помощь другим людям в добрых делах, по мнению Абрамелина, изначально является более сильной. Хотя он и допускал, что порой темные силы могут выйти из-под контроля и начать творить зло.
Ритуалы Абрамелина позволяли видеть предстоящие катастрофы, управлять природными стихиями, читать мысли любого человека как открытую книгу. Овладеть этими навыками было можно, научившись общаться с ангелом-хранителем. А ангел-хранитель, писал Абрамелин, приходит только тогда, когда человек очищает свою жизнь от обид, страстей и эгоистичных стремлений.