Оливия Гейтс. Танцующая под дождем

   Амджад планировал взять Юсуфа в заложники и заставить вернуть драгоценности. Но старый хитрый лис прислал вместо себя дочь.
   Впрочем, Юсуф наверняка не подозревал о последствиях, иначе не посылал бы к Амджаду единственного ребенка – дочь, которую называл «мое сердечко». Однако Амджад понимал, почему Юсуф так поступил.
   Юсуф знал – Амджад выступает против союза Марам и Хайдара. Юсуф вел свою игру. Он предполагал, что Марам сможет повлиять на Амджада, оставшись с ним наедине, и даже обольстит его. Таким образом, в ее сети попадутся сразу два принца.
   Марам отнюдь не невинна. Но даже если она ни в чем не виновата, дети расплачиваются за грехи своих родителей. И она заплатит за грехи отца, который готовил заговор против семьи Амджада, а затем осмелился притвориться больным и не приехать на скачки.
   Будет лучше, если Юсуф перестанет преподносить Амджаду сюрпризы.
   – Так, где еда? – Марам повернулась к нему лицом, и хвост роскошных волос на ее голове колыхнулся.
   Амджад стиснул зубы, почувствовав возбуждение, потом растянул губы в улыбке:
   – Неужели вы наконец чего-то не получили, Ваша Пронырливость?
   Она радостно улыбнулась:
   – Так как ты держишь еду в вакуумной упаковке, не сомневаюсь – ее не унюхает даже собака. – Она встала перед Амджадом, и он почувствовал уникальный будоражащий запах. Глаза Марам лихорадочно блестели. – Я выпью кофе. Просто скажи мне, где и что находится. Я приготовлю чашечку себе и тебе, если ты не будешь слишком вредничать.
   Все бесполезно. Он не сможет ее утихомирить.
   – Полагаю, ты никогда не приготовишь мне кофе.
   Ее смех возбудил Амджада еще больше. Ему пришлось приложить дополнительные усилия, чтобы не простонать и не зашипеть на нее, заставляя замолчать.
   – Нет, одну чашечку я тебе приготовлю. Плохих парней часто не понимают и относятся к ним с предубеждением.
   Ее веселье было заразительным. Амджад еще не встречал женщин, подобных Марам.
   Он достал телефон, позвонил помощнику Амину и тихо приказал принести еду и напитки. Посмотрев на Марам, спросил:
   – Какие напитки ты предпочитаешь – арабские или американские?
   – И те, и другие, конечно.
   Через несколько минут слуги принесли в шатер сыр, хлеб, фрукты, холодные и горячие напитки.
   Марам бросилась к столу и, повернувшись к Амджаду, вопросительно указала на кофеварку, а затем на банку с кофе и кардамоном. Он кивнул и щелкнул пальцами, указывая на кофеварку.
   Через несколько минут она принесла ему чашку с кофе. Марам плотоядно облизнула губы.
   – Черный и крепкий, – произнесла она бархатным голосом, будоража воображение Амджада. – Как ты… Какой тебе нравится.
   – Ты запомнила. – Он насмешливо посмотрел на нее, задаваясь вопросом, откуда она знает о его предпочтениях? Он всегда принимал пищу только в кругу избранных людей.
   Она ответила на его незаданный вопрос:
   – Я спросила Элию. На самом деле я задала ей много вопросов о тебе.
   – И она охотно обо мне рассказала. – Он покачал головой. – Я всегда говорил, что вокруг меня суетливые болтуны. Не удивлюсь, если она и Лайла пишут в «Твиттере» и «Фейсбуке» анекдоты о моих параноидальных предпочтениях.
   – Уверяю тебя, они не рассказывают о твоих предпочтениях всему миру. Элия была просто в восторге от моих вопросов. Знаешь, она уверена – ни одна женщина не окажется настолько безрассудной, чтобы заинтересоваться тобой. Кроме того, она считает – если ей удалось найти подход к Камалу, то завоевать тебя не представляется невозможным.
   – Подход к Камалу не искали. Его, беднягу, просто закабалили. Мне почти его жаль. Но он, безусловно, заслуживает того, что получил, – мою болтливую сестру Элию. Но почему вы обе решили, что я и Камал похожи?
   На лице Марам появилось карикатурно-серьезное выражение.
   – Не волнуйся. Для меня ты неповторимый человек.
   Контраст между ее красивой внешностью и смешливым выражением лица был настолько забавным, что Амджад едва не расхохотался.
   Он ухмыльнулся:
   – Звучит обнадеживающе. Остается надеяться, что Элия не отвечала на вопросы других заинтересованных во мне женщин. Однажды одна женщина хорошо узнала о моих пристрастиях, а потом методично меня уничтожала.
   – Да, Элия рассказала мне – ты возненавидел зеленый цвет после…
   Он раздраженно фыркнул, удивляясь, что ее тронул этот эпизод его жизни.
   – После того как зеленый цвет стал ассоциироваться с мышьяком и мучительной смертью? Не-а, я всегда ненавидел зеленый цвет. Моя мать одевала меня только в зеленую одежду, чтобы подчеркнуть цвет моих глаз, пока мне не исполнилось шесть лет. В тот день, когда она меня покинула, я поклялся: больше никогда не надену одежду такого оттенка! А моя бывшая «любящая» жена дарила мне подарки зеленого цвета, утверждая, что умрет, если я их не приму. Не догадываясь о том, что моя жизнь в опасности, я верил ей и травился ядом…
   Повернувшись, Марам взяла тарелку с нарезанными фруктами:
   – Если хочешь знать, как я вытаскивала из Элии секретную информацию о тебе, следует начать с того, что мы обе жили в США. Мы просто обязаны были стать лучшими подругами. Обе наполовину арабки, наполовину американки и принадлежим к королевским семьям соседних государств.
   – Твоя страна не является королевством, это всего лишь крошечный эмират с манией величия.
   Она заулюлюкала:
   – У моего отца случился бы сердечный приступ, если бы он услышал, как называют его любимый Оссайлан. Но по сравнению с окружающими его королевствами Оссайлан действительно маленький. – Она откусила сливу, а Амджад представил, как Марам целует его в губы. Или как он покусывает ее губы… – Мне нравится, с какой прямотой ты оглашаешь неприятные истины. Общение с тобой кажется таким освежающим после надоедливого этикета и соблюдения протокола.
   – Как я рад, что стал твоим социальным ингалятором и королевской кислородной маской. – У него скрутило живот, когда он услышал ее мелодичный смех. – Ты не слишком любишь Оссайлан?
   – Я живу в США и Оссайлане. Мне многое нравится в Оссайлане, но многое не нравится. Трудно что-либо сказать о том месте, где тебя видели в лучшие и худшие времена.
   – Под худшими временами ты, вне сомнения, подразумеваешь замужество?
   Она вздохнула, по-прежнему улыбаясь, но немного меланхолично.
   – Если ты обещаешь меня не прерывать, выдвигая альтернативные версии, я обо всем тебе расскажу.
   – Не нужно. Не люблю повторов. Я уже обо всем знаю.
   – Поверь, ты ничего не знаешь обо мне.
   – Поверить тебе? Разве такое возможно?
   Амджад отпил кофе и удивленно поднял брови, ощутив на языке любимый аромат и текстуру. Такое ощущение, что он сам его себе сварил.
   – Тебе нравится?
   Ее нерешительный тон озадачил его еще сильнее. После неприятной истории с женой ни одной женщине не удавалось его одурачить. Но, даже зная о коварстве Марам, он не мог обвинить ее в фальши. Как ей удается быть такой искренней?
   Хотя это не важно. Сейчас он должен воплощать в жизнь свой план.
   – Не поверю, будто Элия дала тебе точный рецепт моего любимого кофе.
   На ее высоких скулах появился румянец. Она довольна тем, что доставила ему удовольствие? Ни в коем случае! Должно быть, эта женщина научилась краснеть, чтобы обольщать.
   Она произнесла с придыханием:
   – Я сама люблю такой кофе. Надеюсь, у нас с тобой есть нечто общее.
   – Ты имеешь в виду, что до выяснения пристрастий к кофе мы имели нечто общее? Ну, у нас с тобой по две ноги…
   Она расхохоталась:
   – Ах, я так и знала!
   Он наклонил голову:
   – Приятно констатировать, что ты согласна со мной по поводу двух ног. Все вокруг утверждают, что я восьминогий.
   – То есть у тебя четыре ноги и по паре остальных конечностей? – с придыханием спросила она и поставила тарелку на стол. – Я знала – если мне удастся тебя разговорить, ты окажешься отменным собеседником.
   – Сам Бог запрещает мне тебя развлекать, поэтому я умолкаю.
   Она надула губы и стала похожа одновременно на разочарованную девочку и на прекрасную соблазнительницу.
   – Не надо! Мы только разогрелись!
   – Выйди за пределы шатра и разогрейся.
   – Мне нравится здесь, с тобой. Не надо лишать меня прохлады помещения и жаркой дискуссии с тобой.
   – Раз тебе так нравится такое сочетание, я оставлю тебя, чтобы ты остыла, и пришлю к тебе одного из своих людей. Он с тобой и поговорит. Ты можешь довести его до белого каления, пока я буду заниматься подготовкой мест для зрителей и банкетом.
   Она схватила его за руку:
   – Подожди! – Марам поспешно раскрыла сумку и достала оттуда солнцезащитный крем, нанесла его на лицо, шею и руки, а затем триумфально улыбнулась Амджаду. – Теперь я могу пойти с вами, Ваше Непроницаемое Высочество!
   Он вздохнул:
   – При одном условии…
   – Я согласна на все! – не колеблясь, заявила она.
   Он раздраженно фыркнул:
   – На все? Плохой из тебя политический и финансовый деятель.
   – Я согласна на все ради тебя, – снисходительно уточнила она. – Я знаю, мне ты ничем не навредишь.
   – По-моему, у тебя уже случился солнечный удар. Ты делаешь неверные выводы.
   Она торопливо взмахнула ухоженными руками:
   – Говори свое условие, и пойдем отсюда!
   Амджад снова вздохнул:
   – Никаких жалоб. Если я услышу хотя бы одну, то выпровожу тебя отсюда.
   Марам захлопала густыми ресницами и шутливо отдала ему салют:
   – Да, сэр.
   Он чуть не простонал. Ее похищение уже казалось Амджаду очень приятным занятием.
   Посмотрев на нее, Амджад выдохнул и кивнул. Оставалось надеяться, что ему все-таки удастся исполнить свою миссию.
 
   Марам с удовольствием обнаружила, что Амджад выбрал для поездки красивую гнедую кобылу по кличке Золотистая. Грива и хвост лошади были точно такого цвета, как волосы Марам. Она спросила Амджада, намеренно ли он выбрал такую лошадь, хотя знала, что он никогда ей в этом не признается даже под дулом пистолета.
   В ответ он лишь фыркнул. Амджад надел белую галабию и традиционный головной убор и оседлал лошадь. Затем он усадил Марам на лошадь впереди себя, и они отправились в путь.
   Двадцать минут они ехали рысью в гору. К тому времени, когда они добрались до места назначения, Марам уже не хотела терять телесный контакт с Амджадом.
   Он спешился, но не помог Марам спуститься на землю. Слезая с лошади, она увидела, что Амджад мрачен как никогда.
   Подойдя к краю высокой дюны, он оглядел местность.
   Она последовала за ним на дрожащих ногах и посмотрела вокруг.
   – Вот это да! – удивленно выдохнула Марам. – Я еще не видела такой красоты. Как ты узнал об этом месте?
   – Провел исследование.
   Она улыбнулась:
   – Новая концепция! Возьмешь меня в следующий раз, когда пойдешь на разведку новых территорий?
   Амджад покосился на нее и скривил губы:
   – Я не организую роскошные туры для изнеженных барышень. Отправляясь в поход, беру с собой только минимум вещей.
   – Ты говоришь это девушке, которая провела первые двенадцать лет в походах? Она в мороз сама готовила себе еду и стирала одежду в ледяной воде. Походы продолжались по несколько месяцев.
   В его глазах промелькнуло удивление, потом он пожал плечами:
   – Сначала посмотрим, как ты покажешь себя во время мини-экскурсии, а потом поговорим о продолжительных походах.
   Марам обернулась, и у нее екнуло сердце.
   На горизонте она увидела огромную темную тучу, которая стремительно направлялась в их сторону и должна была похоронить их заживо.

Глава 3

   – Песчаная буря!
   Марам повернулась к Амджаду, и ее сердце едва не выскочило из груди.
   Он спокойно смотрел на горизонт, затем отцепил от седла мешки с вещами.
   – Что ты делаешь? – возмутилась она. – Мы должны ехать обратно!
   Он покачал головой, извлекая из мешка сложенную ткань и защитные очки:
   – Нет. Если поедем, то попадем в бурю, и она нас уничтожит. В лагере никто не будет ждать нашего возвращения.
   Марам в панике огляделась. В отдалении она увидела, как люди в лагере загоняют лошадей в трейлеры, а сами запрыгивают в автомобили и уезжают прочь.
   – Но они… они не могут уехать!
   – Они должны. – Амджад соорудил из куска материи некое подобие мешка и надел его на голову лошади, закрывая ее нос и глаза. – К тому времени, когда они доберутся до нас, видимость станет нулевой и они заблудятся. Они должны уезжать. Будем надеяться, у них хватит топлива и на скорости в восемьдесят миль в час они уедут от бури.
   – Но ты наследный принц! Они не могут тебя оставить!
   – Если бы они поехали за мной, то обрекли бы себя на верную смерть.
   – Но на верную смерть ты обрекаешь себя. Нас!
   – Нет. Они знают – я справлюсь сам.
   – Как ты справишься, – у Марам почти началась истерика, когда она посмотрела на горизонт и увидела устрашающее, похожее на монстра облако, – вот с этим?
   – О, с этим… – Он протянул ей защитные очки. – На самом деле, я думаю, у меня появился отличный шанс провести пару дней вдали от вызывающей зевоту королевской семьи.
   – Ты в своем уме? Надвигается гигантская песчаная буря!
   Он повернулся и скривился:
   – Ой, она ужасная, правда?
   Марам закричала от разочарования и страха:
   – Амджад!
   Он начал обертывать голову тканью, оставляя открытыми только глаза. Потом протянул Марам руку.
   – Марам? – произнес он, и она вздрогнула. Он никогда не называл ее по имени. Его голос никогда не звучал так мягко. – Ты мне веришь?
   Она резко подняла на Амджада глаза, потом взглянула через его плечо на облако песка и вздрогнула.
   – Ты знаешь, что верю, – выдохнула она.
   Он прищурился словно от боли. Прежде чем она успела что-либо сообразить, Амджад торжественно сказал:
   – Я позабочусь о том, чтобы ты не пострадала.
   Она кивнула, принимая его заявление как нечто само собой разумеющееся, и протянула ему руку. В тот момент, когда теплая, сильная и мозолистая ладонь Амджада обхватила ее влажную и дрожащую руку, Марам поняла: ее судьба решена.
   Хотя ее судьба была предопределена еще в тот момент, когда Марам положила на него глаз…
   Амджад снял с Марам шляпу и обмотал ее голову тканью, оставляя открытыми только глаза. Перед тем как опустить на ее переносицу защитные очки, он повернул Марам вполоборота к себе и произнес:
   – Я закутаю тебя в мою галабию. – Его голос звучал искренне и ободряюще. Она вздрогнула и кивнула, пока он делал то, что обещал. – Мы спустимся по дюне и выиграем время. Но буря все равно нас догонит. Будь готова к сильному ветру и к тому, что в нас будет хлестать песок. Но это не смертельно. У меня неподалеку есть убежище. Там мы переждем бурю.
   Она снова кивнула и обратила внимание на то, что у него часы с системой GPS. Амджад посмотрел на часы, а потом слегка потянул уздечку лошади, и Золотистая, спотыкаясь, пошла по крутому склону.
   У Марам все сильнее замирало сердце. Если бы не сильные руки Амджада, она уже вывалилась бы из седла. Когда они выехали на плоскогорье, Амджад пустил лошадь в галоп.
   Их настигала песчаная буря.
   Марам услышала оглушающий рев. Буря напоминала ей чудовище, которое открыло широкую пасть, чтобы поглотить их заживо. А затем все вокруг стало желтым от песка.
   В какой-то момент Марам услышала голос Амджада:
   – Одно из преимуществ песчаной бури в том, что тебе не понадобится солнцезащитный крем!
   Она прижалась к Амджаду и стала постепенно успокаиваться. Судя по его словам, ситуация не слишком серьезная. Ведь не может же он быть настолько безрассудным перед лицом смерти, да?
 
   Вздрогнув, Марам с трудом открыла засыпанные песком глаза. Через секунду она поняла, что была без сознания.
   Амджад нес ее на руках – легко, словно тряпичную куклу. Видимость была практически нулевой. Они поднимались по едва видимым ступеням, ведущим на патио одноэтажного здания.
   Перенеся Марам через порог, Амджад захлопнул ногой крепкую дверь, и они оказались в прохладном и темном помещении.
   Удерживая Марам одной рукой, он снял свои защитные очки, которые оставили отметины на лице. Амджад выглядел изможденным. Быстро сняв с головы платок, он посмотрел на Марам глазами, налитыми кровью, в которых читалась тревога и… чувство вины?
   Она пошевелилась и стала снимать свои очки, которые врезались в кожу. Избавившись от очков, Марам простонала. Сначала все было как в тумане, но затем, вглядевшись, она увидела перед собой безразличное выражение лица Амджада.
   На его пересохших губах заиграла давно известная ухмылка, и он прохрипел:
   – Добро пожаловать в мою берлогу!
   Они вошли в просторный прямоугольный зал с глинобитными стенами и каменным полом, застеленным коврами ручной работы ярких и темных расцветок. Точно такие же расцветки были у подушек разного размера, разложенных на длинном низком деревянном диване у стены, рядом с которым находился огромный дубовый стол.
   Далее зал делился на две зоны. В одной располагался каменный камин, множество подушек, низкий стол и высокий круглый стол из древесины пальмы, на котором стоял серебристый ноутбук. Вторая зона представляла собой кухню с кирпичной печью, встроенной в стену, раковиной и огромным кухонным столом из неполированного кварца. Вдоль стены располагался огромный буфет.
   Из зала можно было попасть в две комнаты без дверей, разделенных только стеной.
   Марам поерзала и попыталась высвободиться из рук Амджада. Изогнув губы в усмешке, она сказала:
   – Твоя берлога словно из другой эпохи. Ты не говорил мне, что у тебя находится время для путешествий во время исполнения твоих безграничных полномочий.
   Быстро оглядев помещение, он посмотрел на Марам насмешливо и уверенно:
   – Дом только выглядит примитивно. Не бойся, здесь полно современных устройств.
   – Он выглядит не примитивным, а… аутентичным.
   – Аутентичный – это политкорректная замена для слова «отсталый»?
   – Ты думаешь, я буду употреблять политкорректные слова, для того чтобы выразить свое отрицательное мнение?
   – Судя по всему, нет. Ты довольно откровенно выскажешь свое мнение.
   – Может быть, не так, как это делаешь ты. Но я нахожу дом очаровательным. И не только потому, что мои воспаленные глаза целую вечность не видели ничего, кроме песка.
   – Итак, теперь это называется вечность. Мы добрались сюда за четыре часа.
   Она простонала:
   – Мне казалось – мы пробыли в пути четыре дня.
   Он снял галабию и бросил ее на ближайшую подушку. Рубашка свободного покроя прилипла к его вспотевшему телу.
   Пройдя на кухню, Амджад щелкнул выключателями. Послышалось гудение – заработали генератор и насос. Амджад открыл кран для воды. Раздалось шипение и хлюпанье, затем из крана пошла вода. Наполнив водой стакан, он протянул его Марам.
   – Вода проходила лабораторный анализ. – Амджад сделал паузу, когда она залпом выпила воду. – Она проходит через фильтры и очистители. – Он налил воды для себя. – Кстати, этот дом находится в сорока милях от того места, где мы первоначально находились. Это расстояние можно преодолеть и за меньшее время – при лучших погодных условиях. Но даже для поездки во время песчаной бури мы развили чертовски хорошую скорость. Так что сожалею, если наша поездка не вписалась в ваш график, Ваша Королевская Раздражительность.
   Марам чувствовала – ее губы треснут, если она улыбнется. Выпив третий стакан воды, она усмехнулась:
   – Я не жалуюсь, Ваше Королевское Чудовище.
   – Почему нет? Сейчас я не смогу отправить тебя обратно.
   – Нет? – Она усмехнулась, наблюдая за тем, как двигаются жилы на его шее, пока он пил воду. Марам задалась вопросом, что почувствует, когда поцелует Амджада и ощутит его запах? Она вздохнула… Возможность получить ответ на свой вопрос у нее появится не скоро. – Но я была бы признательна, если бы ты сказал мне, как долго мы будем в отъезде? Когда ничего не знаешь, кажется, время тянется вечно.
   – А что бы ты сделала, если бы я сказал: нам понадобится приблизительно четыре часа, а на самом деле прошло бы пять или шесть часов? Ты сходила бы с ума в это время, думая, что мы погибли…
   – Нет, если бы ты сказал мне – мы в безопасности.
   – Так бы ты мне и поверила!
   – Я поверила бы тебе.
   Казалось, она добилась невозможного – поставила Амджада в безвыходное положение. Его красивые брови взлетели вверх, словно он усомнился в том, что услышал. Будто сомневался – она безоговорочно поверит всему, что он скажет.
   Марам решила избавить его от страданий, поэтому произнесла:
   – Но ты хотел, чтобы я не беспокоилась, поэтому твои намерения были похвальными.
   – И мы оба знаем, куда это привело. – С насмешливым видом Амджад огляделся. – Остается радоваться тому, что мы не попали в худшее место.
   – Перестань оскорблять это замечательное жилище! Если оно тебе не нравится, я его куплю. Просто назови цену.
   Долгое время он изучал ее, потом сказал:
   – Ты едва держишься на ногах. Но я не понесу тебя вновь, если ты потеряешь сознание. Так что пока я займусь делами, иди и прими душ.
   – И ты еще смеешь порочить это место! Я была бы счастлива, если бы здесь был старый водопровод. А душ – это нирвана!
   – Душ не похож на те, к которым ты привыкла, – произнес он. Она открыла рот, чтобы напомнить ему, что она не всегда жила как дочь принца, но Амджад ее опередил: – И не жди деликатесных блюд. Здесь только сухой паек и консервы.
   – Здесь еще и кормить будут? Да это настоящий пятизвездный отель!
   – Иди!
   – Почему у меня такое ощущение, будто ты хочешь от меня избавиться? – Услышав, как Амджад что-то тихо, но угрожающе проворчал, она насмешливо подняла руки, словно сдаваясь. – Я пойду, но только потому, что твое предложение невозможно отвергнуть. Отдых, чистота и еда, – произнесла Марам и подумала: «И возможность побыть наедине с тобой», – для меня все равно что пребывание в раю.
   Бросив на него напоследок озорной взгляд, она удалилась, когда он указал ей пальцем на выход из зала.
 
   Роскошная ванная комната была оформлена в футуристическом стиле: черные мраморные стены и пол, ванна и унитаз из белого оникса, раковина и душевая кабина из закаленного стекла, краны и туалетные принадлежности из матовой стали.
   Вдруг Марам забеспокоилась и бросилась обратно к Амджаду:
   – Где Золотистая?
   Амджад стоял на прежнем месте, глядя в потолок.
   При ее появлении на его лице снова появилась беззаботность, но Марам успела заметить угрюмое выражение, промелькнувшее на его лице. Он пожал плечами:
   – В конюшне, накормлена и напоена. Попозже я ее помою и обработаю ее раны.
   Она медленно пошла обратно в ванную комнату. Нервы были на пределе.
   Почему у него было такое выражение лица?
   «Он устал, – размышляла Марам. – И я только что поймала его врасплох».
   А вообще ей следует прекратить придавать особое значение каждому его вздоху и выражению лица.
 
   Марам вышла из-под живительного душа и вытиралась полотенцем, когда почувствовала божественный аромат.
   Взяв свою грязную одежду, она скривилась. Она заглянула за угол и увидела: Амджад стоит к ней спиной.
   Марам понеслась по коридору в комнату. Она вытащила из его шкафа рубашку, которая доходила ей до колен. Свое нижнее белье она постирала, и теперь ей пришлось натянуть его на тело еще влажным.
   Прошлепав босиком по теплому каменному полу, Марам почувствовала головокружение от голода. Божественный запах становился отчетливее по мере ее приближения к кухне.
   Амджад одарил Марам равнодушным взглядом.
   Она улыбнулась – ее не проведешь! Этот человек совсем не равнодушный. Он наблюдал за ней из-под опущенных век как ястреб – жадно и выжидающе. Она докажет, что ему интересна!
   – Я передумала. – Встав рядом с ним, Марам вытянула шею, чтобы вдохнуть запах еды. – Это жилище – стозвездный отель! В нем есть собственный принц шеф-повар.
   Он посмотрел на нее свысока:
   – Не торопись с раздачей титулов, пока не попробуешь.
   – То, что пахнет так вкусно, не может быть неприятным на вкус. Что это?
   – Ты хочешь сказать, будто никогда не видела чечевицы? Твоя диета включает исключительно мясные деликатесы и мужчин?
   – Ты должен знать – я вегетарианка. – Она положила большие порции чечевицы в миски, которые Амджад поставил на стол. – И чечевица – одно из моих любимых блюд. Я спрашиваю о специях, которые придают блюду столь божественный аромат.
   – Ты просишь меня раскрыть мои секреты? Хм. Ты должна знать – это блюдо готовят только носители икс– и игрек-хромосом.
   Подув на горячую чечевицу в ложке, Марам ее лизнула и простонала, почувствовав сложный букет вкусных ароматов. Марам начала уплетать чечевицу, вскрикивая, когда обжигала язык.
   Понаблюдав какое-то время за проголодавшейся Марам, он сказал:
   – Здесь мускатный орех, лук, чеснок, стружка лайма и сумах. Но ты должна понимать – точные пропорции я тебе не скажу.
   – И какой толк, если я, зная наименования приправ, не знаю их количество?
   Он шутливо пожал плечами и принялся за еду.
   Марам посещала банкеты, которые Амджад организовывал прежде, но не получала такой радости от пищи. Может, потому, что сейчас с большим удовольствием наблюдала за Амджадом? Она подозревала: сейчас все его внимание приковано к еде только потому, что он не желает разговаривать.
   – Спасибо.
   Она почувствовала, как ее шепот подействовал на Амджада – словно удар электрического тока.
   Он поднялся на ноги, сумев скрыть дрожь, и поставил свою миску в раковину, бросив Марам через плечо:
   – Не за что меня благодарить.
   – Да, ты совсем ничего не сделал. Просто спас мне жизнь.
   – Я спасал свою жизнь, а заодно спас и твою.
   – Кто бы мог подумать, что, взяв меня с собой, ты увеличил свои шансы на выживание!
   – Я Чокнутый Принц, а не Малодушный.
   – Мы оба знаем: ты сделал бы все, чтобы спасти чью-то жизнь ценой собственной жизни. Ты доказал это во время того случая с взрывным устройством. Ты принц-герой, хотя скорее позволишь бурному потоку унести тебя, чем это признаешь.
   Его глаза вспыхнули. Он никогда не давал ей шанса вспомнить историю с бомбой.
   Марам знала, почему Амджад так поступает. Инцидент с взрывным устройством был широко известен, но люди отказывались признавать его героизм. Все верили тому, во что им позволял верить Амджад, – будто он и пальцем не пошевелит, чтобы кого-то спасти.
   Он хотел забыть то, что произошло между ними во время и после того инцидента. Не желал помнить поворотный момент в их судьбе.
   Но Марам никогда этого не забудет!
   В конце концов он ухмыльнулся:
   – Не слишком увлекайся политкорректными словами, а то навредишь себе.
   – О, просто прими мою благодарность, Амджад. Я обещаю, ты себе не навредишь, если ее примешь.
   – Приму, если ты перестанешь причудливо интерпретировать мои действия и характер. – Он шутливо ей поклонился. – Вы относитесь ко мне с почтением и благодарностью, принцесса Насмешница. И я обязательно докажу вам, что не достоин вашей похвалы.
   Марам усмехнулась, а он отвернулся и начал варить кофе.
   – Самая интересная часть нашего приключения закончилась. Теперь мы в безопасности и скоро начнем скучать.
   – Поверь мне, – сказала она, – пока мы вместе, скучать нам не придется.
   – Ты меня обнадеживаешь.
   Она снова рассмеялась – Амджад не желал ни в чем ей уступать.
   Через минуту, по-прежнему стоя к ней спиной, он произнес:
   – Я позвонил твоему отцу.
   Марам вздрогнула. Она сама забыла позвонить отцу и предупредить его, чтобы не волновался.
   – О, спасибо… Он, должно быть, ужасно беспокоится.
   – Нет. – Амджад поставил перед ней кружку, избегая ее взгляда. – Он еще не знает о песчаной буре. – Взяв свою кружку с кофе и ноутбук, Амджад уселся на пол. Прежде чем мысленно отгородиться от Марам, он прибавил: – Я не сказал ему, что мы пережидаем здесь бурю.
   Теперь, когда они оказались вместе посреди небытия, Марам не слишком хотела, чтобы песчаная буря быстро заканчивалась.
   Она решила воспользоваться каждой минутой и заставить Амджада оставить снисходительный тон и отстраненность в общении с ней.

Глава 4

   Амджад наблюдал, как Марам возится на кухне, весело напевая ласкающим слух голосом. Он снова и снова задавался вопросом: как же ему удастся воплотить в жизнь свой план? Как он переживет время рядом с Марам, когда ее присутствие пронизывает каждый его вздох, наполняет непривычными ощущениями и лишает здравого смысла?