Орлов Алекс. Охотники за головами (Тени войны - 9)

   - Это точно - поэт в солдатских ботинках... Кстати, правда, что Веласкес на повышение пошел?
   - Да нет. Перевели на новое место службы.
   - С чего это вдруг? - поинтересовался Вертински.
   - Вот уж не знаю... - пожал плечами Локвуд, рассматривая сооружение, которое так спешно возводили строители. Капитан вспомнил о продолговатом ящике на грузовой платформе и представил, как он стоит под толщей пенобетона, где-нибудь в охлаждаемом склепе.
   "Может, в этом ящике сам принц Циркус?" - предположил Гэс.
   - Куда его перевели? Не на Парцих случайно? - продолжал выяснять майор.
   - Нет. На Лив-Гертон какой-то...
   - Лив-Гертон? О, как не повезло Веласкесу. Такая, я тебе скажу, дыра. У меня там знакомый служит на пункте связи.
   - Вот и хорошо. Свяжемся через твоего друга с Ве-ласкесом и узнаем, каково ему на новом месте.
   Но трапу десантного транспорта спустились два человека.
   - Эй, Гэс, это не начальство там топает?
   - Оно самое, полковники Симмонс и Зельдович. Пойдем к своим, а то не ровен час...
   Как ни странно, полковник Зельдович принес неожиданный и в общем-то желанный приказ.
   - Господа офицеры, через двадцать минут все солдаты должны находиться на корабле. Мы уходим с Ганнибала. И попрошу без вопросов - я на них все равно отвечать не буду. Все, выполняйте...
   Когда десантники узнали о новом приказе, они не заставили себя долго ждать. Ясной погоде на Ганнибале никто не верил, и все ожидали новой бури.
   12
   "Геркулес" спокойно плыл по эллиптической орбите вокруг Ганнибала. К борту судна был пришвартован скоростной челнок с опознавательными знаками Области Руфим.
   Недалеко от Ганнибала находился небольшой экспедиционный отряд, состоявший из авианесущего крейсера и трех судов ракетно-артиллерийской поддержки. Этот отряд выполнял охранные функции, сопровождая адмирала Леггойна на встречу с доктором Фонтеном.
   Столь серьезные меры безопасности были приняты после того, как контрразведке СЕК стало известно о беспрецедентной активности соседних государств
   Предположение, что Область Руфим доберется до "секрета Циркуса", чрезвычайно взволновало соседей и заставило их задействовать все агентурные сети.
   - Как добрались, адмирал? Какие новости? - вышел навстречу гостю доктор Фонтен. Выход из кризисной ситуации был найден, и доктор чувствовал себя победителем.
   - Ну что вы, Луи, какие у нас новости? Все новости Руфима сосредоточены сейчас на этом судне. Как у вас дела?
   Адмирал Леггойн был человеком невысокого роста с седыми волосами и хитрыми глазами. Он всегда был полон энергии и готовности к незамедлительным и решительным действиям,
   Пол Леггойн первым поверил в теорию доктора Фонтена и сумел убедить остальных членов Военного совета в том, что теория Фонтена может принести государству ни с чем не сравнимые выгоды.
   Доктор усадил гостя на диван, а Руцбанн быстро расставил на столе приготовленные закуски.
   - Если я больше не нужен, сэр, я подожду в приемной, - предложил он, понимая, что третьему здесь не место.
   - Да, Фредди, если будет нужно, я тебя позову, - кивнул доктор.
   Когда помощник вышел, адмирал, сгорая от нетерпения, спросил:
   - Ну что, Луи? Вам удалось их "успокоить"?
   - Да, адмирал. Конечно же удалось. Правда, успокаивать, как вы изволили выразиться, пришлось только один из объектов. Остальные вели себя прилично.
   Доктор говорил уверенно, и, глядя на него, уже нельзя было и предположить, что только сутки назад Фонте и был близок к панике.
   - Теперь укрытие практически готово. Мы ведем работы по монтажу криогенного оборудования и строительству подземной части. Именно под землей мы и расположим нашу лабораторию.
   - Ну что же... - Адмирал поиграл позолоченным портсигаром, но открывать его не стал, - Ганнибал - достаточно отдаленная планета, безо всяких туристических достопримечательностей. И это очень кстати, однако... Не будет ли бросаться в глаза весь этот комплекс, расположенный посреди пустыни?
   - Я уже подумал об этом... Совсем недалеко от хранилища, может быть в двадцати или тридцати километрах, в недрах пустыни Тамар скрыты полезные ископаемые. То ли кобальт, то ли белая нефть - точно я не знаю. Но это уже является основанием, чтобы построить здесь городок геологов. И в этом же городке может жить наш персонал.
   - Толковая мысль, - кивнул адмирал и достал из портсигара сигарету.
   - Правда, еще мы нуждаемся в корабельном кладбище, - добавил доктор Фонтен.
   - В корабельном кладбище? - Адмирал даже замер с зажженной зажигалкой.
   - Именно... - Фонтен невольно улыбнулся. - Дело в том, что объекты заметно "фонят". Уровень позиционного излучения объектов слишком велик, поэтому нам необходимо кладбище старых военных кораблей, с которых не сняты энергетические установки. Это позволит объяснить столь высокий уровень излучения. Мы сможем найти десять, а лучше тридцать старых кораблей?
   - Надо - значит, найдем тридцать кораблей... Найдем все, что нужно, доктор. Мы создадим все условия, лишь бы вы запустили хоть одного из этих роботов...
   - Роботов?
   - А как же их прикажете называть? "Злые духи"? - И адмирал не сдержал улыбки.
   - Что ж, может быть, они и роботы, но роботы магические.
   - Ох, - выдохнул дым Леггойн, - не люблю я этой мистики.
   - Это не мистика, адмирал. Это - физика. Запредельная физика.
   - За пределами чего она находится, эта физика? - уточнил адмирал.
   - Увы, за пределами нашего понимания.
   13
   Низкие своды подземного хранилища выглядели так, будто их построили несколько веков назад. Фонтен понимал, что это только кажущийся эффект, но он ничего не мог с собой поделать... Потайные боксы нового хранилища действительно напоминали ему склеп принца Циркуса. Все здесь выглядело точно так же. Змеевидные потеки сырости, пятна желтоватой плесени и холод совершенно естественный холод.
   "Не хватает только маленькой таблички с заклятием", - подумал Фонтен.
   К доктору тихо подошел старший инженер Браун:
   - Сэр...
   - Что? - отвлекся от своих мыслей Фонтен.
   - Я только хотел сказать, сэр, что низкая температура поддерживается объектами самостоятельно...
   - Что значит самостоятельно? - не понял доктор.
   - Дело в том, сэр, что по сравнению с критической ситуацией на корабле все происходит с точностью до наоборот. Объекты поглощают тепло, и в боксах очень холодно. Как всегда, лидером выступает "номер 4". Возле его саркофага температура понизилась до минус сорока по Цельсию...
   - Сегодня мы должны снять первичные показания с одного из них, Браун. Кого бы вы мне порекомендовали?
   - Только не "четвертого", сэр.
   - Может быть, "первого"?
   Браун ничего не ответил. Он не мог поверить, что кто-то решится подойти к этим неизвестным существам в открытую, без защиты надежного охлаждающего слоя.
   - Соберите-ка мне бригаду, Браун. Пусть будут два медика, вы с ассистентами и... Дюма и Гринсберг. Соберите всех этих людей в смотровом боксе и прикатите туда "номера первого"... В чем дело, Браун?
   - Но, сэр... Дюма и Гринсберг умерли...
   - Стоп, как же это я мог забыть... Действительно - они уже давно мертвы...
   "Как же я мог забыть? Вот ведь как неловко вышло перед Брауном, теперь он, чего доброго, подумает, что я свихнулся..."
   - Заработался, знаете ли. Конечно, пусть придут Лефлер и Чанг.
   - Хорошо, сэр.
   Браун ушел, а Фонтен опустился на стул и поежился. Здесь, на посту термоконтроля, было довольно прохладно. Возможно, объекты вытягивали тепло прямо сквозь большое смотровое окно.
   Доктор покосился на дежурного оператора, который с подчеркнутым вниманием следил за показаниями приборов.
   "Дурака валяет, шельма, - подумал доктор. - У парня с такой физиономией наверняка припасена бутылочка солдатского джина..."
   - Как ваше имя, дежурный? Оператор испуганно посмотрел на Фонтена и, вскочив на ноги, гаркнул:
   - Тамп Флоренс, сэр!
   - Послушайте, Тамп, у вас здесь глоточка джина не найдется? А то здесь как-то прохладно.
   - Как можно, сэр... Я ведь на посту...
   - Ладно, Тамп, не жмитесь, неужели вам жалко глоточка дрянного джина для доктора Фонтена?
   - Нет, сэр, не жалко.
   Оператор пошарил в тумбочке и достал уже ополовиненную бутылку без этикетки.
   - Пожалуйста, сэр. Только стакан у меня - того... Грязный...
   - Ничего, давай какой есть, - махнул рукой Фонтен. Он еще раз взглянул через окно на саркофаги, и новый приступ крупной дрожи начал сотрясать его тело.
   Пока Тамп Флоренс вытряхивал из стакана не то крошки, не то дохлых насекомых, доктор Фонтен запрокинул бутылку и сделал из горлышка два больших глотка.
   - Вы уже обошлись, сэр? - подошел со стаканом дежурный.
   - Да... Спасибо, Флоренс... - Доктор вернул бутылку, - Это было незабываемо...
   Он еще раз взглянул внутрь бокса, и ему показалось, что он увидел тень. Да, это была движущаяся тень. Фонтен даже поднялся со стула, думая, что кто-то из сотрудников вошел в бокс, но там никого не было. Опутанные трубками и проводами саркофаги были закрыты, и их крышки держались на мощных винтах.
   На посту появился Браун:
   - Все уже в сборе, сэр. Выкатывать "первого номера"?
   - Да, Браун, идемте. - Фонтен поднялся со стула и, проходя мимо Флоренса, заговорщически ему подмигнул. Тот расплылся в довольной улыбке - как же, угостил самого Луи Фонтена.
   "А вот с Дюма и Гринсбергом я, конечно, дал маху", - подумал доктор. Он вспомнил, как тогда, под сумрачными сводами склепа, эти двое, подбадривая себя шуточками, вскрыли печать заклятия.
   Они еще пошутили, что делят ответственность пополам. Как оказалось, смеялись они зря - смерть их была страшной.
   Медики ничего не смогли поделать - заболевание было неизвестным. Вскрытие тоже не дало никакого результата. Пролежав одну ночь в морге, трупы изменились так, будто несколько месяцев провалялись в болоте.
   Это были неприятные воспоминания, и Фонтен постарался переключиться. Он думал то о деньгах, то об оставленной кафедре в университете, то о женщинах ведь он был еще не так стар. Но как Луи Фонтен ни старался, его мысли возвращались к опасности и уже понесенным потерям.
   "Что будет, если из-за моего неумения объекты сумеют активизироваться? задавал себе вопрос доктор Фонтен. - С другой стороны, принц Циркус умел держать своих кровожадных псов в повиновении. Так неужели я, доктор наук, профессор, создатель теории психокинетики, не сумею разобраться в том, что знал полуграмотный Циркус?.."
   Фонтен намеренно накручивал себя, чтобы обрести все чаще ускользавшую от него уверенность.
   Наконец они с Брауном вышли в ярко освещенное помещение, где уже ожидала исследовательская бригада.
   Все были одеты в защитные комбинезоны и напоминали группу похудевших пингвинов
   - Здравствуйте, господа, - приветливо поздоровался доктор Фонтен.
   - Здравствуйте, сэр, - ответили ему, впрочем без особого энтузиазма. Эти люди просто боялись. И особенно боялись биологи - Лефлер и Чанг, ведь они хорошо знали погибших Дюма и Гринсберга.
   Двое ассистентов из команды технологов инженера Брауна помогли Фонтену надеть защитный комбинезон. Затем в абсолютной тишине в комнату вкатили саркофаг с "номером первым".
   Все участники тотчас опустили защитные маски и приготовились к работе.
   "Вот и хорошо, а то стоят такие бледненькие, потерянные - смотреть противно", - подумал Фонтен.
   Технологи начали освобождать крышку - всего двенадцать болтов. Один болт, второй, третий - все меньше преград отделяло "номера первого" от мира живых людей. Все это чувствовали, все это понимали. Первобытный, интуитивный страх рождался из ниоткуда и настойчиво полз по позвоночнику холодной змейкой.
   Последний крепежный болт скользнул в руку ассистента, и инженер Браун посмотрел в сторону Фонтена. Тот кивнул, не колеблясь ни секунды, опасаясь, что, промедли он еще немного, и у него не хватит духу отдать это распоряжение.
   Крышка отошла в сторону, и взорам бригады предстало то, что они привычно называли объектом "номер один".
   Медики сразу расслабились - уж им-то не нужно было объяснять, что мумифицированный труп уже не опасен.
   - Откуда брать образец ткани, сэр? - спросил Браун.
   - Берите откуда хотите это - не принципиально, - ответил доктор.
   Медики стали брать образцы, а биологи ватными тампонами снимали пыль, надеясь найти те самые болезнетворные бактерии или вирусы, которые убили их товарищей.
   - Температура? - спросил Фонтен.
   - Стабильная, сэр, - ответил один из технологов, - плюс четыре по Цельсию.
   "Подумать только - и откуда в этих иссохшихся костях могло зарождаться то количество тепла, которое ставило корабельные криоустановки на грань разрушения..." - размышлял Фонтен. Внешний вид мумии внушал уже не страх, а, скорее, брезгливость и жалость. Да, именно жалость. Самому доктору Фонтену не хотелось, чтобы когда-нибудь кто-то вот так же рассматривал его прах, словно он был дохлой кошкой.
   "Он страшен своим огнем..." - вспомнил Фонтен слова из заклятия, относящиеся к "номеру первому".
   "Страшен огнем..." - пронеслось в голове еще раз, и в эту самую минуту он услышал страшный крик. Это кричал один из медиков - Лендл Хоук. От его страшного крика Лефлер и Чанг упали в обморок.
   Вслед за ними едва не лишился чувств один из технологов, но он устоял, ухватившись за край саркофага.
   - Закрывайте крышку! - скомандовал Фонтен и склонился над потерпевшим медиком.
   Когда с Хоука сняли защитный костюм, стало ясно, почему он так кричал. Его левая рука до самого локтя была практически обуглена.
   - Мама родная, что же это такое? - ужаснулся Браун.
   - А что наши биологи? Что с ними? - забеспокоился Фонтен.
   Ассистенты Брауна бросились к Лефлеру и Чангу. Сорвав с них маски, они не смогли сдержать испуганных возгласов. Лица обоих биологов были обуглены так же, как и рука Лендла Хоука.
   Когда с них сняли защитные костюмы, стало ясно, что они сгорели полностью. Не пострадала только их одежда, как будто кто-то выжег тела изнутри.
   Фонтен снял маску и принюхался - после такого массового сожжения человеческой плоти должен был остаться характерный запах, но в воздухе пахло только сырой штукатуркой.
   "Он страшен своим огнем, но может быть умилостивлен жертвой..." - снова вспомнил Луи Фонтен.
   - Примите меры, Браун. Пусть унесут тела, вернее, то, что от них осталось. Хоука немедленно в медицинский бокс - возможно, удастся регенерировать его руку.
   - А это? - Браун указал на саркофаг.
   - Пусть пока останется. Я думаю, он насытился и какое-то время будет не опасен... Если хотите, можете идти, я останусь один...
   - Нет, сэр, - после некоторого раздумья произнес Браун. - Я останусь с вами...
   Появилась вызванная технологами спасательная команда. Раненого и останки двух биологов вынесли на носилках, а затем Фонтен настоял, чтобы все, кроме Брауна, тоже покинули помещение.
   - Они слишком боятся, - пояснил доктор, когда дверь закрылась. - А он это чувствует, - кивнул Фонтен в сторону саркофага.
   - Зачем он это сделал? - спросил Браун.
   - Не знаю. Но думаю, что он это сделал не просто так... - Фонтен снял маску и капюшон. - Так удобнее, - пояснил он старшему инженеру, - тем более что защиты от него, как видите, нет.
   - Так почему же он это сделал? - повторил вопрос Браун.
   - Человек, испытывающий страх, в большом количестве излучает некий жизненный ресурс. Во многих культах этот ресурс называется по-разному. Так вот, именно на эти, уже существующие источники жизненной энергии и среагировал "номер первый"... Он просто "потянул" их - заставил перетекать потоки интенсивнее... Поэтому тела сгорели, а дыма и даже запаха мы не ощутили... Мало того, дорогой Браун, если бы здесь был только один человек, этот монстр не оставил бы нам даже обугленного трупа - только пустой комбинезон. Так-то...
   Браун стоял, ошарашенно глядя на философствующего доктора Фонтена человека, в присутствии которого несколько минут назад два человека погибли и один потерял руку.
   - Давайте же взглянем на "номера первого" еще раз, и вы увидите, как он распорядился тем, чего лишил наших бедных коллег. - С этими словами доктор взялся за рычаг и легко сдвинул крышку саркофага.
   - Вот, полюбуйтесь, дорогой Браун, - самодовольно улыбнулся Фонтен.
   Старший инженер осторожно приблизился и заглянул через край саркофага. Увиденное поразило его: на месте бывшей кучи мусора лежало хорошо пробальзамированное тело.
   - То-то же, - усмехнулся Луи Фонтен, - а вы небось тоже полагали, что психокинетика - это лженаука...
   - Но... но как, сэр? Как все это могло произойти?
   - Как? Я и сам не знаю... Уравнение теоретического баланса я, конечно, вывел, но, как это происходит на самом деле, признаюсь вам, Браун, я до сих пор не знаю... Единственно, что я могу утверждать наверняка, так это то, что здесь имеет место передача некой информативной матрицы. Другими словами, информационного поля...
   - То есть вы хотите сказать...
   - Да, Браун, я говорю совершенно крамольные веши. Вещество, масса или материя не передаются в неком геометрическом направлении, они лишь появляются "из ничего" там, где на это имеются условия. А условия - это и есть информационное поле... "Номер первый" скопировал информационное поле, но сделал его более сильным, чем у его жертв, и тогда материя тел наших бедных коллег перешла к нему. А Лефлер и Чанг остались с одними только головешками.
   - Это странно и одновременно очень страшно, сэр.
   - Я вас понимаю, Браун. Но наука - это не только старые конспекты с пожелтевшими страницами или самодовольные старички с академическими бородками. Настоящая наука начинается там, где умирает идеология, а пока вся наша наука держится только на пропаганде "научности". Стоит убрать пропаганду - и весь этот карточный домик рассыплется. Только тогда, дорогой Браун, психокинетику перестанут называть лженаукой.
   "Кажется, я устроил тут целый митинг..." - спохватился доктор Фонтен. Он посмотрел на подновленную мумию и сказал:
   - Зовите ассистентов, Браун. Пусть закрывают ящик...
   14
   Сказать по правде, Джим Форш не любил бывать в Новом Востоке. Уж больно ему не нравились лица граждан империи, через одного имевших чин фельдфебеля. Военная служба была возведена здесь в культ, и человек, не отличавший "взвод" от "развода", считался инвалидом.
   Джим не любил бывать в Новом Востоке, но именно здесь в избытке водилось неучтенное оружие и на него, словно мухи, слетались разные криминальные личности. Эти самые личности и являлись для Джима Форша хлебом насущным, его заработком и привычным занятием, ибо он был свободным охотником за головами.
   В данный момент Форш двигался по оживленной улице Саидбурга, третьего по величине города на планете Ал-Хейд, и просеивал глазами прохожих. Люди проходили разные - с открытыми, приветливыми, противными лицами, но пока среди них не было того, кто был так необходим Джиму Форшу.
   Дорогие машины в модной камуфляжной раскраске сигналили нетерпеливым пешеходам. Витрины слепили солнечными бликами, а Джим все шел и шел, стараясь не думать о возможной неудаче.
   Но неудачи быть не могло, поскольку Джим лично расшифровал переговоры некоего Бен-Али, договорившегося о встрече с человеком, за которым команда Джима охотилась уже целых две недели.
   И вот удача улыбнулась.
   Быть может, кто-то другой, увидев физиономию Нэта Кранга по кличке Горилла, постарался бы перейти на другую сторону улицы, но только не Джим. Он испытал такую искреннюю радость, словно Горилла-Кранг был его близким и горячо любимым родственником.
   - Бобби, вижу "голубчика", - сообщил Джим по радио одному из членов своей команды. Передатчик находился на запястье, и приходилось делать вид, что смотришь на часы.
   - Чего? - отозвался Бобби,
   - Я тебя прибью, гад. Ты чем там занимаешься?
   - Да уж не "голубчиков" ищу... Постой, что ты имел в виду?
   - То, что я вижу объект...
   Джим не договорил, увидев в двух шагах от себя самого Гориллу-Кранга, который смотрел прямо на него.
   - Часы, что ль, сломались? - спросил Нэт.
   - Да, приятель, - улыбнулся Джим.
   - Сейчас половина второго...
   - Спасибо, друг, - поблагодарил Джим и опустил руку с "часами".
   Кранг пошел дальше и вскоре скрылся в дверях бара "Цапля".
   - Бобби, двигай к "Цапле", а то я уже нарисовался. Он меня узнает.
   - Иду, - отозвался Боб Реслер и вскоре прошел мимо Джима, чувствительно задев его локтем.
   Реслер вошел в бар и сразу заметил мощную фигуру Нэта Кранга. Кранг занял очень хорошую позицию и видел каждого входящего в "Цаплю" посетителя, поэтому Бобу пришлось играть завсегдатая.
   Он плюхнулся на высокий стул возле стойки и небрежно бросил:
   - Давай как обычно, друг-Бармен, не говоря ни слова, налил двойную порцию "блисскоун", самого дорогого напитка, который был в баре.
   Реслер благодарно кивнул и сделал глоток "золотой" выпивки. Потом с видом скучающего человека окинул взглядом зал.
   В бар вошел еще один посетитель - невысокий человек в пиджаке, стилизированном под военный френч. Сразу определив, кто ему нужен, он не спеша двинулся к столику Гориллы-Кранга.
   Понимая, что именно сейчас начнутся переговоры, Бобби сполз со стула и, выбрав подходящее место, занял пустовавший стол. Кранг и его сообщник уже о чем-то разговаривали, и Боб, достав пачку "Блонди", вытащил сигарету - ту, в которую был вмонтирован направленный микрофон.
   Реслер расположил сигарету на краю пепельницы, и вскоре на ней замигал крохотный индикатор, показывающий, что запись включена. О том, что Кранг обсуждал очередную сделку на покупку оружия, Боб знал и без подслушивания, но его интересовал только маршрут, по которому тот собирался отправиться. Задерживать Кранга на территории Нового Востока было нельзя - тогда пришлось бы отдать его в руки полиции и лишиться положенного вознаграждения. А вознаграждение за Кранга было немалым - триста тысяч.
   Обычно команда Джима Форша вела за очередной головой слежку и где-нибудь в нейтральном космосе брала на абордаж его судно. А уже потом голову доставляли заказчикам. В случае с Гориллой-Крангом заказчиком выступала администрация одной из планет Ученого Дома.
   - Эй, парнишка, у тебя что, зажигалка сломалась? - неожиданно навис над Реслером Нэт Кранг.
   - Что?
   - Я гляжу, у тебя сигаретка не горит, - пояснил Кранг и щелкнул своей зажигалкой.
   Делать было нечего. Бобби взял начиненную не только табаком сигарету и, прикурив от зажигалки Кранга, поблагодарил:
   - Спасибо, друг.
   - На здоровье, приятель.
   "Я тебе это припомню, скотина..." - мысленно пообещал Бобби, вдыхая дым горящей изоляции тонких проводков. От вонючего дыма першило в горле, а перед глазами вспыхивали яркие фонарики.
   "Как на Новый год, - подумал Реслер и закашлялся. - Хрен с ними, с проводами, лишь бы чип уцелел".
   - Эй, никто ничего не замечает? - громко спросил бармен.
   - А что такое? - спросил кто-то.
   - Да провода где-то горят. Не чувствуете?
   - Наверное, замыкание, - предположил Кранг и снова вернулся к прерванной беседе.
   Бобби осторожно затушил сигарету и спрятал окурок в карман. Затем подошел к стойке и расплатился за выпивку, небрежно бросив бармену свою недельную зарплату.
   - Ну будь здоров, земляк, - сказал он и покинул бар, довольно улыбаясь, хотя во рту оставался противный резиновый привкус.
   Едва Реслер отошел от двери на десяток метров, как его догнал Джим.
   - Ну что?
   - Да вот... - Боб достал из кармана злополучный окурок. - Нужно срочно проверить чип, может, хоть что-то осталось.
   Уже на борту "Тритона" - судна охотников - Орландо Кальвин целых полчаса возился с пострадавшим чипом, но все же сумел вытащить из него почти все.
   Как оказалось, никаких конкретных сведений запись не содержала. Сообщники говорили о партиях оружия, ценах, скидках и так далее. Только один раз сообщник Кранга сказал, что за два дня сумеет собрать и доставить товар на "Манилу" - судно Нэта Кранга. И это означало, что до этого срока Кранг никуда не денется.
   - А где сейчас "Манила", Орландо? - уточнил Джим Форш.
   - Пока в ремонтном доке в порту "Северный".
   - Ну что же - будем ждать.
   15
   Отметившись на последнем диспетчерском спутнике, капитан "Манилы" Поль Дрезден положил судно на основной курс.
   Убедившись, что корабль устойчиво идет по заданному направлению, Поль откинулся в кресле и, обернувшись к помощнику, Фрейну Террасо, предложил:
   - А не выпить ли нам чайку с конфетами?
   Это была коронная фраза капитана, когда он хотел выпить чаю, кофе, пива или чего-нибудь покрепче.
   Иногда под этой фразой подразумевалась встреча с женщиной, но такое случалось только в портах, хотя на "Маниле" женщины тоже были. Правда, принадлежали они хозяину - Нэту Крангу, и понятно, что покушение на его собственность могло привести к весьма предсказуемым последствиям.
   - Так я не понял, сэр, какой чай вы имели в виду?
   - А пострелять по тарелочкам... - неожиданно предложил Поль Дрезден.
   - Опять бить в коридоре светильники из духового ружья? - Помощник капитана помнил, как в прошлый раз хозяин сломал капитану два ребра за такие вот шуточки.
   - Нет, это уже было, - махнул рукой Дрезден. - Мы выбросим за борт ложный контур и расстреляем его из автоматической пушки.
   - Как скажете, босс, - пожал плечами Террасо, понимая, что и эта выходка капитана не пройдет для него безнаказанно.
   "Мазохист", - подумал помощник, берясь за рычаг сброса контура.
   - Я готов, сэр.
   - Сброс контура! - скомандовал капитан Дрезден.
   - Есть "сброс контура", - помощник рванул рычаг, и тончайшая металлическая оболочка, повторяющая силуэт "Манилы", была выброшена в космос. Через несколько секунд она развернулась и стала похожа на настоящее судно.