Сергей ПАНАРИН
"Харря Поттный
и
Чвакальное Чмошище"
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.
THE GATHERING.
I
Реальны три вещи: Бог, человеческая глупость и смех. Первые две находятся за пределами нашего понимания, поэтому мы должны делать всё, что возможно, с третьей.
Вальмики, "Рамайяна".
Ам!…
А.С. Панарина, 1 год 4 мес.
- Харря!!! Где моя шаурма???!!! - крик Бабаянуса Двуликого отразился от сырых каменных стен зала для занятий органической алхимией и впился в уши Харри Поттного.
- Я… её… съел… - тихо-тихо прошептал Харря, стыдливо пряча маленькие свиные глазёнки за щеками.
Пухлые пальцы Поттного тискали очки-аквариумы, которые на всякий случай пришлось снять: хоть Двуликий Бабаянус и был сейчас в одном из Белых Периодов своей жизни, но навыков не терял - о стариковском ударе с левой ходили легенды.
- Что ты её?… - переспросил Бабаянус.
- Я её съел, - сжался в рыхлый мячик Харря.
Высокий костлявый Бабаянус несколько раз открыл и закрыл рот, словно желая что-то сказать, но потом просто ссутулился, став ниже на несколько дюймов, и сел в кресло.
Некоторое время были слышны лишь всхлипывания Поттного и чириканье Нельзябликов за окном.
- Когда ты это сделал? - вымолвил, наконец, седовласый Бабаянус.
- Четверть часа назад, мастер-маг, - ответил мальчик. - Я ждал вас, чтобы пересдать денатурацию плазмокристаллического плюгавия, а шаурма так вкусно пахла…
Поттный кивнул на пустую тарелку, стоящую на столе.
- Так, - забарабанил по коленям тощими кулачками Бабаянус. - Промыванием горю не поможешь… Иначе все старания впустую… Ты хоть понимаешь, мой жирный друг, что ты наделал?
- Мастер-маг, я куплю вам новую, тут на рынке продают, - залопотал Поттный, натягивая очки на необъятное своё лицо.
- Глупый ты пингвин, - вздохнул Бабаянус Двуликий. - Есть шаурма, и есть Шаурма. Ты сожрал Волшебную Шаурму, над которой я трудился не одну сотню лет. Пятьдесят из них я потратил на составление и теоретическую проверку рецепта, ещё около века я искал и заключал в магические тыквы настоящие Корни и Побеги Мирового Зла. Потом пару десятков лет я ловил Чеширского кота - какая шаурма без мяса? Затем работал над тестом. Это особое тесто, замешанное на самой грязной воде и самой некачественной муке. Для его приготовления мне пришлось найти яйцо грифона-заики, соль из слёз семидесятилетней девственницы и выточить пилочкой для ногтей специальную скалку из титана. Мясо я жарил шесть долгих лет, и не дай Научный Атеизм, оно бы пригорело! Заметь, если бы я где-нибудь схалявил (ну, там, взял бы напильник или шестидесятилетнюю проститутку), то вся работа пошла бы насмарку.
- А к чему такие сложности? - благоговейно пролепетал Поттный.
- Пути истинной магии длинны и не отличаются прямотой. В моей Волшебной Шаурме вызревало спасение Мира! Через неделю Побеги и Корни Мирового Зла, заключённые в ней, исчезли бы под влиянием соков Чеширского кота. Тогда бы я отправился на край света и скормил бы Шаурму самому Вселенскому Глотожралищу. Добро бы победило, ты это понимаешь?
- Понимаю, мастер-маг, - поник головою мальчик.
- Понимаешь… - усмехнулся Бабаянус. - Но ты не разумеешь, о моё юное сосредоточие жиров, воды и полного отсутствия здравого смысла, самой малости. Слопав Волшебную Шаурму, ты подписал себе и Миру приговор: Побеги и Корни Зла поселятся в твоей сущности, а мясо Чеширского кота заставит тебя исчезнуть. И вот когда от тебя останется одна улыбка твоих вечно грязных пухлых губ, ты полностью растворишься в эфире, а на твоём месте возникнет Живое Воплощённое Зло. И это Чистое Воплощение пожрёт нашу вселенную.
Харря облился холодным потом.
- Ну, ничего, - успокаивающе понизил голос Бабаянус. - Хорошо, что ты поражён пороком чревоугодия. А вот представь развитие катастрофы, если бы мою Шаурму съел прелюбодей?
Мастер-маг замолчал, закатил глаза и выставил правую ладонь по направлению к животу мальчика.
- Да, я чувствую, как расщепляется тесто… Впитываются кошачьи соки… М-м-м… Скорее остановить! - маг вышел из транса.
Протянув руку к лабораторному шкафчику чёрного дерева, Бабаянус вызвал к себе большой флакон с таблетками и стакан мёртвой воды.
- Вот тебе, Харря, антифесталиум несвариус. Прими таблеток восемь, а каждое утро глотай ещё по пять.
Поттный поймал дрожащими руками подлетевшие флакон и стакан и стал поглощать лекарство. Когда он закончил, Бабаянус продолжил, сверкая добрыми очами:
- Теперь не теряй времени. Таблетки лишь замедляют процесс пищеварения. Ровно через неделю тебе ничто не сможет помочь… Жизнь будет обречена… Сущее превратится в пустоту… Мир, каким мы его знали, придёт к концу… Умрёт рок-н-ролл, закончатся сериалы, и погибнет феминизм… хотя это как раз и здорово… Сотрутся с лица земли города, деревни, заимки и другие населённые пункты. Исчезнут белые киты, сёмга и креветки… Уйдут в прошлое дружба, любовь и секс… Поттный, ты не должен этого допустить! Ведь не будет этого всего, не будет ничего!… Всё пропадёт, малыш, ты это понимаешь?!…
- Да, да, да! - прервал рыдания мастера-мага Харря. - Вы бы уже сказали, что делать, раз уж у нас так мало времени, а?
- Конечно-конечно, - утёр сопли Бабаянус. - Тебе нужно попасть в страну Окончательных Отморозков, найти там Чвакальное Чмошище и взять у него супердезинтеграционный мегапурген (или, для краткости, мегапургений). С этим воистину сильным препаратом ты должен отправиться на край света, сесть спиной ко Вселенскому Глотожралищу и принять мегапургений. Но ни в коем случае не оборачивайся, иначе сгинешь.
- Как туда добраться?
Бабаянус поднялся, прошествовал к шкафу и начал рыться в его глубинах, изредка вставляя одно-два несильных заклинания.
- Вот! - победно воскликнул мастер-маг, чихая и разворачивая древний пергамент. - Держи волшебную карту. На ней начертан нужный тебе маршрут, а эта жирная мигающая клякса символизирует тебя.
- А… это… - заволновался подбежавший Харря Поттный, тыкая в верхний край карты, куда упирался путевой пунктир.
- Не боись! Дойдёшь досюда, изображение сдвинется. Старые карты - не то, что нынешний мусор. В общем, часть дороги тебе удастся пролететь на метле, а так - ножками, друг мой.
- Я пойду один? - ужаснулся осенившей его мысли трусливый Поттный.
- Ох, и верно, - спохватился Бабаянус. - В дорогу возьми подружку, Фригидель, кажется (у неё всё равно туговато с алхимией - стало быть, не жалко), да Джеймса Барахлоу.
Просиявший было Харря поморщился.
- Я слышал, у вас с ним не очень отношения, да? - догадался Двуликий. - Заодно подружитесь. Парень он толковый, хоть и хулиган… Такой незаменим в походах. Всё, решено. Иди, собирайся. Я твоих попутчиков вызову и проинструктирую. Через полчаса чтобы был как штык.
Бабаянус смотрел, как уходит круглый "штык" Поттный. "Да, он скорее похож на мяч для кв-идиша…" - подумал маг.
- И ещё, - окрикнул он мальчика. - О том, что тут произошло, пока никто не должен знать. Усёк?
- Усёк, мастер-маг, - сказал Харря и вышел.
Бабаянус повернулся к Кристаллу громкой связи:
- Молли Фригидель, Джеймс Барахлоу! Срочно зайдите в кабинет органической алхимии…
II
Команда молодости нашей,
команда, без которой нам не жить…
Н. Добронравов
Фас!!!
Любой собаковод
Если и случаются сукины дети в среде людей, то первым кандидатом в таковые нужно считать Джеймса Барахлоу. К тринадцати годкам он успел насолить многим физическим и юридическим лицам. Даже в школу магии Хоботаст, фактически являвшуюся интернатом, Джеймс попал "по сумме заслуг": родителям пришлось убрать его подальше от односельчан. Те очень хотели потолковать с младшим Барахлоу - мальчонка устроил комбинацию из пожара и потопа, играя в Содом и Гоморру. Деревня не поддавалась восстановлению.
Пройдя огонь, воду и иерихонские трубы ещё до учёбы, в школе Джеймс развернулся по-настоящему. После того, как попала в больницу преподавательница геомагии миссис Джопсон (он вырастил под её стулом маленький Везувий со всеми вытекающими), Высочайшим Педсоветом Хоботаста было решено наложить на Джеймса ряд заклинаний, приводивших к зеркализации его гадких поползновений. Проще говоря, Барахлоу получал столько же, сколько и его жертва.
Безусловно, мера возымела действие. Лишь в редких случаях малец шёл на самопожертвование. Бывало, он лежал с ректором школы в соседних палатах реанимационной клиники. Выпадало ему прыгать на одной ноге навстречу такому же одноногому учителю эльфийского языка и литературы. Чаще всего Джеймс коротал время в уборной, мужественно перенося отравление, которое наворожил Харре Поттному.
Не любили они друг друга, очень не любили. Поэтому, узнав о том, что придётся идти в серьёзный поход с ненавистным Поттным, Джеймс сильно рассердился. Дабы окоротить ярость Барахлоу, Бабаянус воспользовался мощной ворожбой в виде умножения зеркального эффекта на два.
Джеймс совсем приуныл. Пообвис бодро торчащий черный чуб, скривился длинный острый нос… Крепыш сплёл витиеватое заклинание и пошёл собираться.
Другое дело Молли Фригидель. Она любила Харрю Поттного чистой искренней любовью.
Такой, какой любит свою свинью пейзанин. К хрюне можно прийти и поплакаться, она ничего не поймёт, но и гнать не станет. К тому же, она почти как человек: смышлёная, хоть и тупая. Да, грязная. Да, бесцеремонная. Зато не норовит залезть под юбку или дёрнуть за косичку.
От Молли Харре нужно было одно - еды. Впрочем, как и от остального мира.
Идеально сложенная Молли совершенно не интересовалась мальчиками. Другие девочки зачитывались женскими романтическими историями вроде "Белоснежка и семь любовников" или "Русалочка и директор консервного завода". Молли штудировала историю войн. Сверстницы рукодельничали, а Молли метала ножи. Одноклассницы сдавали на отлично магию Цветов, а Молли - Искусство бесконтактного боя. Ко всему, у неё был чёрный пояс по бухгалтерии и третий дан по шоубизнесу.
Харря был грязным слюнявым щитом, за которым она пряталась от глупых девах с коровьими глазами и озабоченных пацанов с другими частями тела.
Услышав от Бабаянуса о грядущем походе, Молли с трудом удержалась от радостной пробежки по стенам. Наконец-то она будет метать кинжалы не в деревянный чурбан, а в живые цели! Скольким врагам можно будет переломать ноги! Эх!…
И Молли, и Джеймс, и Харря учились в самом прославленном колледже Хоботаста - в Виммбилльдоре, ставшем для них семьёй…
Харря плёлся по бесконечным анфиладам школы и мысленно прощался со вторым домом…
Здесь, в столовке, он съел первый хотмантикор.
В этом кабинете его выпороли за сожранную им на спор заспиртованную лягушку. Пари он проиграл, так как не успел допить спиртовой раствор, хотя условился с Беней Спайдерманом опустошить сосуд полностью (магистр Биогумус Плодовитый зашёл в класс и всё испортил). Хитрый еврейский мальчик Беня часто одерживал верх над простаком Поттным.
За библиотекой он с тем же Спайдерманом смотрел запрещённые картинки, изображающие голых русалок, оказывающих сексуальные услуги разным мифическим существам от кентавров до пресловутого Квадратного Трёхчлена.
На заднем дворе, в парке Харря попрощался со знакомыми Нельзябликами. Потом ему в голову пришла замечательная идея. Нельзяблики были сторожевыми птичками. В школе их использовали для того, чтобы ученики не могли тихо сбежать. Стоило только залезть на забор, как пташки начинали истошно орать: "Нельзя, блин!" А ведь при приближении чужака они будут делать то же самое!
Харря Потный столковался с Нельзябликом по кличке Кабысдон, всегда хотевшим попутешествовать, и посадил его за пазуху.
В Чёрном пруду плавали хромосомы. Эти рыбы умели менять цвет в зависимости от окраски дна или водорослей, возле которых они находились. Поэтому Харря не увидел ни хромосома. Он бросил несколько кусков специально припасённого дохлого суслика в тёмную воду. Вода мгновенно закипела и через считанные секунды снова успокоилась. Хромосомы любили покушать, чем и нравились маленькому волшебнику.
Поттный обернулся к зданию Хоботаста. Старинная готическая постройка, на вторичном рынке недвижимости стоит сущие копейки, но, тем не менее, дорога… Острые шпили протыкали вальяжную сизую тучу, лениво поливавшую округу противной изморосью.
Родные картинки…
Но пора было собирать рюкзак. Поттный прошептал "I'll be back" и поднял большой палец вверх. Так завещал Железный Дровосек…
Через полчаса геройская троица стояла в зале алхимии и слушала последние наставления Бабаянуса.
- …"Тульский Токарев", он же ТТ. Всего один, извините, быстро разбирают… Поэтому его не дам. Там, куда вы отправляетесь, огнестрельное оружие не действует. Сейчас, пока ректор спит, мы пойдём в его кабинет, к камину…
Харря Поттный мгновенно вспомнил, как месяц назад над ним издевался Джеймс Барахлоу:
- У ректора в кабинете есть камин. Это дверь в другой мир. Завтра мы с пацанами туда проберёмся. А тебя, Поттный, не возьмём.
- Почему? - обиженно надулся тогда Харря.
- Потому что у тебя зад не пролезет. Ладно, шучу. Возьмём. Там, говорят, дракон вход сторожит. Так мы его тобой накормим… Не дрейфь! Шучу повторно…
- Поттный! Ты меня слушаешь? - услышал Харря голос Двуликого Бабаянуса.
- Да, мастер-маг, - промямлил мальчик.
- Тогда равняйсь-смир-р-р-рно! Первый пошёл…
III
Аты-баты, шли солдаты.
Кем солдаты аты-баты?
Кто осмелится опять
нас, героев, аты-бать?
М.Успенский
Есть много теорий о происхождении сущего. Вот пример.
На заре веков, когда не было ни людей, ни зверей, ни планет, а Вселенная ещё не придумала, чем она хочет стать, мир был един. Следует оговориться: ведём беседу о доступной нам части мира. Непостижимая матрёшечность бытия не позволяет нам рассуждать о целом, так как мы болтаемся на своём уровне вложенной "матрёшки" и не имеем системной возможности заглянуть выше.
Так вот, наша вселенная была самым натуральным паштетом с одинаковой температурой в разных точках. Затем этот паштет испортился и стал разлагаться. На его комочках образовались очаги жизни. Здесь аналогия с паштетом заканчивается и начинается научная фантастика.
Процесс гниения привёл к тому, что вселенная распалась на несколько параллельно существующих. Благодаря магии, физике и другим псевдонаукам можно открывать лазы в соседние миры. По сути, путешествие между подмирами - вопрос управления энергиями.
Не станем приводить здесь длинные математические формулы и техническое описание громоздкой установки. Нам достаточно знать, что тривиальное заклинание "Варблапук торпыздынь!", произнесённое над… А впрочем, не будем делиться с вами этим секретом, а то наступят хаос и анархия.
Ректор магической школы, великий маг и учитель товарищ Мастдай Глюкообильный варблапукнул свой торпыздынь в камин. Получилось очень удобно и эстетично. В силу темперамента и психологии Мастдая его ворожба обладала рядом особенностей. Например, пламя в камине иногда надолго замирало, затем поверх язычков огня возникала надпись "Камин совершил недопустимую операцию и будет загашен".
Школьный фонтан, спроектированный ректором, не реже одного раза в сутки заявлял, что "Поток воды не может быть оцифрован и будет закрыт", луг, выращенный Мастдаем, говорил-де "Отрос высоковато и будет перерыт", а самка школьного единорога не раз "Родила пятиногого жеребёнка и будет перекрыта".
Кристальный шар в главном зале заседаний Хоботаста норовил выйти в Высший Эфир и зарегистрироваться либо скачать оттуда таинственные апдейты. Но вернёмся к камину.
Харре Поттному действительно потребовался хороший пинок, чтобы протиснуться в иной мир. На том конце и правда топтался дракон-охранник, однако, на счастье Харри, зверь был недомерком, а мальчик настолько ускорился, что попросту налетел на сторожа и размазал его по стене пещеры.
Молли и Джеймс, появившиеся сразу за Харрей, брезгливо разглядывали окровавленного толстяка, пока тот переодевался в чистое.
Пещера была освещена вечными бездымными факелами. На потрескавшихся стенах виднелись странные надписи вроде "Achtung" и "Das Hitler Bunker" и прочие не менее загадочные. Под ногами болтались какие-то круглые ржавые металлические капсулки, невразумительная ветошь и скелеты крыс.
Поттный выбросил испачканные штаны и рубаху в угол, закинул рюкзачище за спину и скомандовал:
- Ну, пойдёмте, а?…
- Ага, ливер, - хмыкнул Барахлоу. - Только главный здесь я, несмотря на то, что там проквакал этот маразматик Бабабянус.
- Вот как? - насупился Харря Поттный. - Придётся сразу объяснить, кто тут бугор.
И он полез в карман за волшебной палочкой. Это у всяких брюнетистых пижонов палочки красивые и аккуратные, а у Харри она была кривая и сучковатая. Поэтому пока он силился достать главный магический инструмент, Джеймс выхватил свой и атаковал. Невидимый удар отбросил Харрю на стену. Поттный охнул и стёк вниз.
Тут в драку вмешалась до этого молчавшая и с интересом наблюдавшая бой Молли. Она свела руки и как бы толкнула ими воздух в направлении Барахлоу. Джеймса подхватило и впечатало в противоположную стену.
- Так, мальчики, раз уж вы не можете поделить власть, то командовать походом по любому буду я, - Молли подпрыгнула вверх и зависла в полуметре от пола, сплетя ноги калачиком. - Есть возражения?
Возражений не было.
- Вот и здорово. Тогда пошагали, - Молли кинула свой мешок Джеймсу. - Барахлоу, понесёшь моё барахло.
- Неоригинально, - скривился Джеймс.
Мальчишки, кряхтя и стоная, поднялись и отправились за плывущей по воздуху Молли. Впрочем, ей вскоре надоело рисоваться.
Неимоверно скучный тоннель вёл путников в неизвестность. Они чувствовали, что постепенно спускаются всё ниже и ниже, хотя ступеней и особо резких наклонов не было. Джеймс затянул весёлую походную песню о вещем Зигфриде. Эта нетрадиционная германская песнь нравилась ему откровенной пошлостью:
Как ныне сбирается вещий Зигфрид
кому-то навешать за что-то,
их что-то чему-то подвергнуть хотит
и даже ухлопать кого-то.
В папахе, при сабле, довольный вполне,
с дружиной хреначит на борзом коне.
Из тёмного леса навстречу ему
шарашит друид полупьяный,
покорный лишь Тору старик одному,
прикинулся он обезьяной.
- Откуда дровишки? Ой, то есть, ответь, -
друида варлорд вопрошает, -
как скоро умру я? И как моя смерть
придёт? И что ей помешает?
Открой мне всё точно, не бойся меня,
в награду тебе я не нам пендаля.
- Геройских пинков не боится мой зад,
и княжеский дар мне не нужен.
Сейчас предреку я тебе всё подряд,
но знай, что я децл контужен.
Итак, завтра всыплешь врагу ты весьма
и станешь крутым и в фаворе,
прибавится силы, достатка, ума,
и мимо прошастает горе,
тебя нихрена не возьмёт ничего,
но примешь ты секс от коня своего.
- Вот это дела… - Зигфрид тихо сказал, -
какая крутая подстава!
Любимый мой конь!… - Деду пендаля дал
и дальше поехал за славой.
Не очень словам он друидовым внял,
но всё же, стремаясь, коня поменял.
Наддал Зигфрид перцу врагам и своим,
с победой германской вернулся.
- А где же мой конь? Мы не виделись с ним! -
сказал и за чем-то нагнулся…
А дальше всё было, как видел старик:
провидческий дар у друидов велик.
Смеётся дружина, Гертруда ревёт,
конь ржёт, предовольно косяся,
а Зигфрид поруганный к морю идёт
и прыгает в волны в кирасе…
Бойцы вспоминают минувшие дни
и битвы, где вместе лажались они.
Харря и Молли тоже подпевали крепышу-Барахлоу. Шагалось весело и незаметно. Своды пещеры размножали детские голоса, и создавалось впечатление, что движется целый отряд. Трепещи, враг!
IV
Пусть расцветают сто цветов,
пусть борются сотни школ в идеологии.
Мао Цзэдун.
Неисповедимы пути зла. Весть о том, что великий мастер-маг Двуликий Бабаянус готовит Волшебную Шаурму, облетела весь инфернальный мир. Сотни глаз и тысячи ушей подсматривали и подслушивали за школой магии. Тёмные силы завербовали пятерых учеников, дворника и двух хромосомов. Правда, от последних толку не сыскалось, но ведь сила не только в качестве!
Информация из школы Хоботаст тайно стекалась в главный форпост Мирового Зла.
Высоко-высоко в горах, на самой высокой вершине стоит жуткий, страшный, умопомрачительно гадкий замок. Ужасные линии, зубодробительная лепнина, садистские фрески и маниакальные башни… Говорят, это всё придумал и построил древний сумасшедший художник Церетеллиус. В этом неприступном замке и находится главный форпост Зла.
Огромный зал, расписанный в хохломском стиле сценами пыток, никогда не пустует: на троне сидит Большой Брат, перед ним светится Недреманное Око, а вокруг суетятся тысячи рогатых клерков…
Один из них, трясясь, упал на колени перед Большим Братом и забормотал:
- Не вели прерывать существование, вели обратиться вербально, о Большой Брат!
Нечеловекоподобное существо, которое и было Большим братом, открыло сразу семь глаз из восьмидесяти девяти, хрустнуло седалищным нервом и прорычало правым нижним ртом:
- Вербализируй.
- Двуликий Бабаянус приготовил особую Шаурму и держит её в своём кабинете, на столе. Она никак не охраняется. Смиренный раб дерзнул предугадать ваш хитромудрый план по уничтожению Шаурмы. Агент Ученик-1 подменяет контрольную работу Харри Поттного по алхимии, дабы Бабаянус вызвал того на пересдачу. Агент Ученик-2 задерживает Двуликого в коридоре, а прожорливый Поттный съедает Шаурму. Далее возможны два сценария. По первому Поттный становится Воплощением Чистого Зла. По второму Бабаянус отправляет его за мегапургением. От нас потребуется перехватить Поттного и держать его в плену, пока не вызреет Зло!
Большой Брат раздумчиво почесал головозадницу:
- Эх, Бабаянус-Бабаянус… Почему он именно сейчас в Белой фазе своей долбанной жизни? Ладно, раб, ловко ты предугадал мой план. Быть посему. Вот тебе генеральское кольцо в нос и тюбетейку с царского плеча.
Одаренный чертяка побежал воплощать план, а Большой Брат заглянул в Недреманное Око.
На глаза Большого Брата упала дымчатая поволока, его хелицеры и щетинки синхронно закачались… Большой Брат нырнул в разверзшийся перед ним омут.
- Шир-р-р-р!… Бэггин-с-с-с-с… - загудело вокруг. - Тьфу ты, ёкширский гемпшир!… Привет, Брат!
- Ага, здорово-корова, - ментально сплюнул Большой Брат.
- Ты что? Ты же брат мне! - обиделось Око.
- Не дуйся, злой я сегодня. Сил никаких нет, как что-нибудь содеять хочется.
- Вот скажи мне, Брат, в чём сила? - промолвило Око. - Молчишь… А наша сила - в единстве. Поэтому возьми веник да приберись. А то мусоришь тут, плюёшься. А ментал засорять нельзя: непрочищенная чакра хуже рязанского городского коллектора!
- Ладно, не ворчи, - примирительно хмыкнул Большой Брат и занялся уборкой.
Когда внутренний мир Недреманного Ока был вычищен, как попка новорожденного щенка, оно промолвило:
- Ай, молодца! Теперь ещё яснее зрить буду. А ты не печалься, утро вечера похитрее. План твой уже работает по второму сценарию. Посылай перехватчиков, а сам съешь пару младенцев да отдохни. До связи.
И Большой Брат снова ощутил себя на троне форпоста Зла.
Да, с тех пор, как пропал Вольтаморд, в лавке остался он, Большой Брат. Положение главного давало много приятных преимуществ, и сегодня он обязательно сожрёт пару младенцев в томатном соусе!
Между тем, в желудке Харри Поттного заурчало. Тихо так, вкрадчиво. Недолго, но тревожно.
Харря как раз спорил с Барахлоу о том, кто сильней фальшивит. Поттный замолк на полуслове, прислушиваясь к себе и поглаживая брюхо.
- Что, ждёшь маленького? - съязвил Джеймс.
- Сейчас ты большого дождёшься, - неплохо отбрехался Харя, но настроение от этого не поднялось…
Путники шли дальше. Воздух в пещере постепенно становился влажным, в лица детей потянуло солёным чуть затхлым ветерком.
- Выйдем к морю, - констатировала Молли.
Через пару сотен шагов появилась развилка. Ребята остановились в нерешительности.
- Дует из обоих коридоров, - констатировал Барахлоу, проверив их зажжённой спичкой.
- Ладно, Поттный, - обернулась к толстяку Молли. - Куда идти? Бабаянус говорил, ты знаешь… по любому.
- Может, сделаем привал? - робко спросил Харря.
Отобедав вялеными хромосомами, Джеймс и Молли задремали. Поттный не ел: мастер-маг запретил. Даже Нельзяблик вылез из-за пазухи и поклевал. Харря проникся к себе острым сочувствием.
Он прислушался к животу. Там еле слышно ухало и поскрипывало. Потом, словно поняв, что Харря подслушивает, Шаурма затихарилась.