– Заткнись, идиотка! Я хочу знать правду! – Саша вскочила на ноги и застучала кулачком по столу. – Что происходит? Во что мы играем? Кто наши персы?
– Какие персы?
– Так ты не знаешь?
«Показать? Конечно, показать! Обязательно показать! Пусть пожалеет!»
Черныш исчез, вместо него улыбающаяся ведьма, лживая тварь, вызывающая не рвоту, но отвращение. Подлая мерзавка, решившая поиздеваться над несчастьем посетительницы. Достойная смерти…
– Сейчас ты узнаешь, о каких персах идёт речь, – вдруг очень медленно и очень спокойно произнесла Саша, опуская руку в карман джинсов.
И вздрогнула, не обнаружив там брелока.
«Проклятье!»
Он ведь был! Теперь она всегда носит его с собой. На всякий случай. На всякий…
– Где он?!
– Кто? – вытаращилась «лучезарная».
– Где мой брелок?! – взвизгнула Саша и попыталась схватить сидящую ведьму за руку, но та ловко уклонилась, вскочила на ноги и отбежала в другой угол. Теперь между ними оказался стол.
– Держи себя в руках, человская дура!
– Где мой брелок?
– Этот?
Светлолика взмахнула рукой, Саша проследила за направлением и обнаружила розовый камень лежащим на чёрном бархате скатерти. И, несмотря на туманящую разум ярость, осведомилась:
– Как ты это сделала?
– О чём ты думала, заявившись ко мне со столь мощным артефактом? Рассчитывала, что я его не замечу?
– Я рассчитывала, что ты им заинтересуешься! – прорычала Саша, пытаясь достать из внутреннего кармана куртки футляр с очками. Проклятая штука застряла и никак не хотела вылезать. – Я очень рассчитывала показать тебе кое-что!
– Пожалуй, обойдусь, – решила ведьма.
– Что? Стой!
Но очередной крик пропал втуне: вокруг ведьмы завертелся зелёный вихрь, Сашу обдало морозным холодом – его резкое дыхание заставило молодую женщину сделать шаг назад, – а в следующий миг «лучезарная» исчезла.
– Вернись, сука! Вернись!!
– Ты уверен, что она не подожжёт офис? – осведомилась ведьма, разглядывая беснующуюся женщину.
– Не должна, – пожал плечами Ваятель. – В принципе, она у нас мирная… Поэтому я и попросил тебя довести её до белого каления: мне нужна ярость.
– Я серьёзно насчёт офиса.
Админ покосился на встревоженную фату, понял, что она не шутит, и вздохнул:
– В этом городе ты стала похожей на шасу. Осталось только волосы перекрасить.
– Конечно, не твоя ведь собственность в опасности.
Неожиданное и явно волшебное исчезновение Светлолики произвело на Сашу сильное впечатление, но отнюдь не такое, как рассчитывала люда. Выяснив, что «лучезарная повелительница» не шарлатанка и всё это время смеялась над ней, женщина рассвирепела. Несколько секунд Саша бегала по кабинету, словно играя в «догонялки» с невидимкой, затем схватила за ножки один из гостевых стульев и приступила к погрому. Первой жертвой пал хрустальный шар, осколки которого разлетелись по всей комнате. За ним последовали полки, рухнувшие со всем содержимым, люстра и торшер, после чего женщина занялась драпировкой.
– Ты уверен, что нам следует это терпеть?
– Чем больше эмоций, особенно таких сильных, тем лучше, – уверенно ответил Ваятель. – Ярость, агрессия, гнев… Я с трудом заставил Сашу атаковать собак и хочу раз и навсегда разобраться с её чувствами. Пусть бесится. Пусть ярится. Пусть привыкает выражать гнев и даже неудовольствие насилием.
Короткий портал перенёс ведьму в соседнюю комнату, и теперь они с админом наблюдали за действиями Саши через запасной хрустальный шар, в точности копирующий погибшего собрата. Размер монитора был небольшим, зато качеству картинки позавидовали бы и в Голливуде.
– А вдруг собаки её сломали?
– Ни в коем случае: мы боремся с остаточными явлениями, которые способны вызвать рецидив сомнений. Что же касается самого решения, то Саша его уже приняла.
– И всё равно вторая команда мне нравится больше, – заметила Светлолика.
– Напрасно, – усмехнулся Ваятель.
– Твои любимчики слишком сложны и в некоторой степени инфантильны.
– Ты перечисляешь их достоинства.
– У той группы нет психологических проблем, им не требуется ставить агрессию или прививать склонность к насилию. Они уже готовы.
Админ понял, что ведьма не уймётся, и решил покончить с надоевшей темой одним коротким ответом:
– Члены второй команды тупы и прямолинейны.
Но у Светлолики имелось собственное мнение на этот счёт:
– Мне нужны убийцы, а не шахматисты.
– Ошибаешься! – Теперь Ваятель рассмеялся. – Тебе нужны не убийцы, а умелые воины, способные справиться со сложнейшим заданием. Тебе нужны бойцы, которые не растеряются под перекрёстным огнём, не отступят и смогут молниеносно скорректировать план с учётом обстановки. А обстановочка там будет – Спящий вздрогнет. Так что нет нужды нахваливать вторую команду, Светлолика, я сильно удивлюсь, если она станет основной.
– Станет, если ты не подыграешь любимчикам.
– Даю слово, что ничем не помогу им.
– В таком случае я готова поставить на вторых. – Светлолика подняла левую руку и продемонстрировала Ваятелю средний палец. – Как тебе перстень?
– Прекрасный изумруд, – оценил тот. – Работа Женера Хамзи?
– Женера-старшего, – уточнила Светлолика. – Перстню восемьсот лет.
– Я отвечу парой сережек от Тиллида Кумара, – решил Ваятель. – Пятьсот лет, а они до сих пор как новые.
– Договорились. – Ведьма протянула собеседнику руку, а после пожатия вновь обратилась к шару. Тяжело дышащая Саша как раз захлопывала дверь. С грохотом захлопывала. – И ещё ты мне должен ремонт офиса.
– У тебя в роду точно не было шасов?
– Чистоте моей крови даже королева завидует. – Светлолика прошептала короткое заклинание, намертво запирающее дверь в офис, и повернулась к Ваятелю. – Я проверила брелоки игроков и не могу сказать, что сильно рада результатам: они всё ещё дают слишком сильное излучение.
– В три раза ниже среднего уровня магического фона, – уточнил админ. – Брелоки пройдут любую проверку.
– Мне не нужно твое слово, мне нужен тот уровень излучения, о котором мы договаривались: в пять раз ниже фона. Я не хочу сорвать операцию в самом начале.
– Хорошо, – буркнул Ваятель. – Я посмотрю, что можно сделать.
– Как? – Светлолика удивилась.
– Брелоки будут фонить так, как мы договаривались, – сдался админ. – Даю слово.
Санкт-Петербург, улица Камчатская,
4 апреля, понедельник, 19.12
– Вот и выходит, что я теперь кто-то вроде оборотня, – грустно усмехнулся Борисыч, глядя на фотографию жены. – По собственному желанию превращаюсь в странное существо и… И учусь убивать. – Старик вздохнул. – Да что там врать? Уже убиваю. Те псы…
Валентин Борисович собак не любил, никогда и никаких, и причин такого отношения не знал – так получилось. Соседские дворняги его в детстве не кусали, здоровенные бойцовские псы не пугали, карманные карлики раздражения не вызывали, но… Не любил. И шестьдесят с лишком лет был абсолютно к ним равнодушен, однако бойня, которую игроки устроили по приказу админа, старика зацепила. Ему было плевать на собак. Он ужаснулся тому, что безжалостно убивал слабых. И поэтому пришёл на могилу жены, чтобы впервые рассказать ей о том, чем занимался последние недели. И не просто рассказать, а исповедоваться, признаться в том, что скрывал даже от себя.
– Почему я до сих пор не ушёл? Потому, что это наркотик, любовь моя, самый настоящий наркотик. Я чувствую каждую клеточку молодого, здорового и очень сильного тела. Оно становится моим, оно дарит незабываемые впечатления. Я наслаждаюсь возможностью бегать, прыгать, подтягиваться на руках и… сражаться. В детстве я даже боксом не занимался, а теперь мне нравится сражаться, представляешь? И я не заметил, как полюбил бить. Оказывается, это очень легко: полюбить бить, полюбить быть сильным. Главное – часто побеждать, и тогда желание ударить станет естественным… Нет, я не стал агрессивным, нет… Я по-прежнему спокоен, выдержан, скорее уйду, чем вспылю, но теперь я стал жестоким. Если меня вынудят драться, пощады не будет. И мне это не нравится, Катенька. Тому мне, который был раньше. А мне, новому, нравится… Я не понимаю, почему стал таким? Неужели внутри меня всегда жила эта чёрная сторона? Жажда насилия…
Снова пошёл дождь. Нет, не дождь – просто мелкая изморось, делающая лицо влажным. А вместе с изморосью явился зябкий ветер, заставивший Валентина Борисовича застегнуть верхнюю пуговицу пальто и взглянуть на часы.
– Сегодня я засиделся…
В весенних сумерках терялась не только колокольня Святого Иова, но даже соседние надгробия.
– Пойду я, – извиняющимся тоном произнёс старик, поднимаясь со скамьи. – На этой неделе ещё приду, расскажу, что и как… Может… – Он помолчал. – Может, и правда пора с этой игрой завязывать.
Он улыбнулся, двумя пальцами дотронулся до фотографии, вздохнул и неспешно пошёл к кладбищенским воротам.
Учитывая позднее время, имело смысл вызвать такси, однако Валентин Борисович привык ходить до кладбища и обратно пешком: длинная прогулка настраивала его на нужный лад по дороге туда и позволяла продолжить разговор с женой по дороге обратно. Или обдумать разговор. Или же просто предаться приятным воспоминаниям о том бесконечно далёком и бесконечно прекрасном времени, когда…
– Сука!
Наверное, когда-то давно, лет десять или двадцать назад, они должны были попросить «закурить», соблюдая, так сказать, неофициальный ритуал «разбойник-жертва» и оставляя шанс закончить «разговор» без насилия. Жертва оценивала происходящее: трое против одного, пустынная, как по Блоку, улица, помощи ждать неоткуда, и сама принимала решение относительно дальнейших действий. Кто-то начинал драться, кто-то пытался удрать, кто-то безропотно выварачивал карманы, отдавая «сигареты», то есть всё, что понравится хулиганам.
Но так было раньше. А теперь старика сразу ударили по голове, и сознание он не потерял лишь потому, что был ещё достаточно крепок.
Но с ног его сбили. И тут же, не позволив опомниться, рванули за пальто, с торопливой жадностью добираясь до внутренних карманов.
– Телефон есть? – писклявым голосом осведомился третий бандит, которому выпало стоять «на шухере». – Телефон берите! Только «симку» выбросить надо.
– Без тебя знаем! – рявкнул второй.
– Всё есть! – радостно подтвердил первый, успев достать из внутреннего кармана пальто бумажник.
– Дерьмо! – выругался второй, оставшись недовольным моделью телефона. – Ты почему смартфон не купил, жадная сука? Тварь!
Вскочил и пнул Борисыча под рёбра.
– Зато денег навалом! – хихикнул первый. – И ключи от квартиры.
– Где остальные лежат?
– Ага.
– Ключи брось, – велел третий.
Однако второй почуял наживу и отступать не собирался. Плотные сумерки, пустынная улица, беззащитность жертвы – всё это сформировало в пропитанных героином мозгах ощущение полнейшей безнаказанности и собственного всемогущества. Грабитель решил продолжить веселье и резко тряхнул старика.
– Ты где живёшь?
– Что? – прохрипел Борисыч.
Тем временем первый вытащил из потайного кармана брелок и восхищённо присвистнул, когда камень влажно блеснул в луче фонарной лампы.
– Настоящий?
– Пластик небось, – хрюкнул третий.
– Он тяжёлый.
Третий наркоман пнул Борисыча ногой:
– Камень настоящий? Дорогой?
– Где живёшь, старый осёл? – не успокаивался второй. – Отвечай! Где живёшь?!
– Я паспорт нашёл! – Первый радостно потряс книжицей. Пролистал пару страниц и сообщил: – На Седова этот козёл живёт.
– Зайдем?
– А почему нет? – Второй грабитель посмотрел на старика. – У тебя дома есть ценности?
Наркоманы знали, что неплохо заработали и нужно бежать, что удача способна в любой момент повернуться спиной и случайный полицейский патруль перевернёт всё с ног на голову, но не двигались, продолжая упиваться властью над беззащитным стариком.
– Я его всё-таки прирежу, – решил второй.
– Зачем? – вяло произнёс третий.
– Чтобы не опознал.
Второй достал нож.
Но лежащий на животе Борисыч успел нацепить на нос очки и скороговоркой выпалить:
– Что за хрень? – растерялся второй.
И тут же получил ногой в коленную чашечку. Урано был маленьким, но отнюдь не слабым.
Воспользовавшись естественным замешательством бандитов, боец выхватил из ящика первое, что попалось – прямой короткий меч, – и резанул по тыльной стороне бедра ближайшего врага. Первый взвыл и попытался зажать рукой хлещущую из раны кровь. Пришедший в себя третий метнулся к низкорослому, которого принял за карлика, но Урано ловко ушёл от ножа и тут же рубанул противника по кисти, рассекая кости, сухожилия и вены. Ещё один вопль. А за ним – удар в спину. Второй подкрался и резко отшвырнул Урано в сторону. Воин упал, прокатился по грязному асфальту, вскочил, но не на ноги – на корточки и таким образом уклонился от дубинки. Искать потерянный меч не стал, бросился вперёд и изо всех сил ударил врага головой в промежность. Трезубец «короны» погрузился в тело, и горячая кровь омыла лицо бойца. И грязные штаны бандита.
– Ха!
За секунды, за считаные секунды всё было кончено. Первый не воет и даже не поскуливает: лежит в луже крови, вытекающей из разрубленной артерии. У второго дёргаются ноги, но крови он лишился не меньше, чем первый, а значит, скоро затихнет. Третий в шоке, сидит на земле, прижимая к груди отрубленную кисть и тупо пялится на зелёного человечка. Третьему кажется, что это сон. Или что у него ломка и пришёл очередной кошмар. Третий не в силах поверить, что их убивает невысокий зелёный человечек, в котором так мало человеческого…
И который деловито собирает отнятые у старика вещи: документы, бумажник, часы… затем подхватывает меч, подходит к оставшемуся в живых наркоману, несколько секунд с презрением смотрит на него, после чего очень холодно произносит:
– Вы не должны были так себя вести.
Словно объясняя происходящее.
Третий молчит, но ответа не требуется, потому что в следующую секунду острый клинок рассекает бандиту горло.
Санкт-Петербург, Курортный район,
5 апреля, вторник, 10.10
– Их обязательно найдут.
– Уже нашли, – поправил Петра Ваятель. – Думаю, трупы этих животных обнаружили ночью, и тогда же начались следственные мероприятия.
– Что же… – Голос предательски дрогнул, поэтому Валентин Борисович откашлялся и начал фразу заново: – Что же нам делать?
– Ничего, – пожал плечами админ с таким видом, словно ему не раз и не два приходилось обсуждать последствия тройного убийства. Точнее, поведения виновного в тройном убийстве и сокрытия следов преступления.
– Ничего? – удивилась Саша.
До сих пор молодая женщина молчала, вскрикнула, услышав от Борисыча обречённое: «Я убил трёх человек», задрожала и с тех пор притихла, клубочком свернувшись в самом дальнем от старика кресле. Надеялась, что мужчины что-нибудь придумают, и поэтому изумилась словам Ваятеля.
– Вообще ничего, – повторил тот, подошёл к столу и добавил в чашку крепкого и чёрного кофе из ещё горячего кофейника. – Валентин Борисович, надеюсь, вы не забыли на месте сражения паспорт?
Пару секунд старик осмысливал вопрос, после чего негромко ответил:
– Урано забрал все вещи.
– И к вам, как вы наверняка заметили, до сих пор не заявились сосредоточенные молодцы с Суворовского проспекта.
– Как вы наверняка заметили, я не дома, – неожиданно язвительно отозвался Борисыч. – Поэтому насчёт молодцов с Суворовского ничего определённого сказать не могу.
– После сражения вы провели в своей квартире почти два часа, – мягко напомнил Ваятель. Все давно обратили внимание, что админ избегает слова «убийство». – Поверьте, Валентин Борисович, они успели бы.
– Гм… Пожалуй.
Вернувшись домой, старик махнул стакан водки, час отмокал в ванне, ожидая явления полиции, не дождался и позвонил Ваятелю. Думал, придётся оправдываться, но тот среагировал на рассказ так, словно давно ждал чего-то подобного и заранее продумал действия. Приказал никуда не выходить и ничего не предпринимать, приехал через двадцать минут, отвез Борисыча в «Палладу», накачал снотворным и уложил спать. Рано утром обзвонил игроков и велел срочно собраться.
– Валентин Борисович – жертва, на него напали, он защищался, – подала голос Саша. – Надо зафиксировать побои.
– А заодно рассказать, каким образом шестидесятилетний старик ухитрился убить трёх мордоворотов, – вздохнул Петя.
– Мне шестьдесят восемь.
– Тем более.
– Перс, – поняла женщина. – Нельзя сдавать перса.
– Совершенно верно. – Парень глотнул кофе из большой кружки – кстати, Ваятель варил его волшебно – и продолжил: – Валентин Борисович – жертва, но рассказать, что произошло, он не может.
– Фокус в том, что полицейские поверят любому его объяснению, – проскрипел из своего кресла Кег. От кофе или чая он отказался, попросил молока и налёг на овсяное печенье, в одиночку прикончив почти всю выставленную корзинку. – Борисыч скажет, что его били, потом на помощь примчался какой-то герой в плаще с ушами, порубал зверей в капусту и сбежал, не дождавшись благодарности. И ему поверят.
– Почему поверят?
– Потому что семидесятилетний старик неспособен завалить трёх отморозков.
– Мне шестьдесят восемь! – упрямо повторил Валентин Борисович.
– Тем более. – Альфред допил молоко и живо добавил: – Ты молодец, Борисыч, вовремя сообразил бить в артерию, – выдержал короткую, чтобы не перебили, паузу, и продолжил: – Первого всегда надо класть быстро, пока остальные не опомнились.
– Не хочу об этом говорить.
– Руку с одного удара срезал?
Старик отвернулся.
– Главное, что все, видевшие Урано, не смогут никому ничего рассказать.
– А случайные свидетели? Видеокамеры? – немедленно уточнил Кег.
– Будем надеяться, что их не было, – развел руками Пётр. – Да и кто поверит в выскочившего из брелока бойца?
– Вот мы и добрались до ключевого момента, – усмехнулся Ваятель, весело оглядывая игроков. – Если не говорить о персе, о нём никто не узнает, никто не свяжет вас с ним, потому что ваша связь проходит для обычных людей в разделе «невероятное». В этом заключается главная страховка. И здесь же таится главная опасность: стоит потерять осторожность, вас вычислят.
– Неужели? – прищурился Альфред.
– А как же раздел «невероятное»?
– Обязательно вычислят, – жёстко ответил админ. А во взгляде, которым он наградил инвалида, читалась неприкрытая угроза. – Как только логические объяснения заканчиваются, челы обращаются к невероятным.
– Кто обращается?
Ваятель поморщился – судя по всему, Саша подловила его на случайной оговорке – и пояснил:
– Люди. Челы, сокращённо.
И отвернулся.
Несколько секунд на веранде царила тишина, которую в конце концов нарушил Кег:
– Я с удовольствием встретился бы с ними вместо тебя, – произнёс он, салютуя Борисычу стаканом с молоком.
– Ты сам сказал, что я прекрасно справился, – скупо отозвался старик.
– Мечом работал?
– Да.
– Я бы сабли взял. – У Альфреда едва заметно задрожали пальцы. – Лучше резать, чем рубить.
– Хорошо, что Урано не использовал огненные шары, – добавил Петя. – Сейчас всё выглядит естественно.
– Три трупа, – качнула головой Саша. – Куда уж естественнее?
– Можно считать сражение крещением. – Петя перенял у Ваятеля определение случившегося.
– Лучше я буду считать его убийством, – буркнул старик. – Так честнее.
– Или самообороной.
– Которая закончилась убийством.
– А ты хотел сдохнуть в канаве? – неожиданно осведомился Кег. – Ты действительно хотел быть зарезанным, как свинья? Ты действительно жалеешь о том, что защитил свою жизнь?
– Но…
– Никаких «но», идиот! – рявкнул Альфред и яростно стукнул по подлокотнику инвалидного кресла. – Ты стоял один против троих! Ты старый, слабый, и только поэтому они на тебя напали, понимаешь? Только поэтому! Они трусы и шакалы! Они падальщики, выбирающие исключительно беззащитных! Окажись на твоём месте любой другой старик, он бы погиб вчера, ты это понимаешь? И не надо никаких «но»: его избили бы и зарезали. И лично я рад, что они напали на тебя, позволив сделать Питер немного чище.
– Но какой ценой?
– Ты даже рук не запачкал.
– Только душу.
– Твоя совесть чиста, Борисыч, ты сделал то, что должен был сделать.
– И хватит об этом! – вступила в разговор Саша. После чего подошла к старику, взяла его за руку и заглянула в глаза. – Вы ни в чём не виноваты, Валентин Борисович, вам не в чем себя упрекнуть.
– Сегодняшняя тренировка отменяется, – негромко произнёс Ваятель. – Полагаю, всем нам нужно обдумать произошедшее.
– Честно говоря, я уже отвык бездельничать, – улыбнулся Петя.
– На работе? – глупо переспросила Саша.
– В проекте, – хмыкнул парень. – И командные тренировки нравятся мне гораздо больше индивидуальных.
Собственно, игроки уже недели две не занимались по квартирам: или рубились на вилле, где помимо крепости Ваятель выстроил ещё четыре полигона, или уезжали в область и бегали по сырым весенним лесам.
– Кланом интереснее?
– Жёстче, – уточнил парень. – Никто не играет в поддавки.
«Палладу» Саша и Петя покинули вместе: это уже стало традицией и давно никого не удивляло. Как перестали удивлять и вызывать шуточки их утренние появления. Дальше совместных поездок и искренних разговоров они ещё не продвинулись, однако Саша понимала, что всё это – вопрос времени, и сознательно не ускоряла происходящее, не давила. Думала, что нынешняя поездка станет обычной: Петя доставит её к дому и уедет, но тот предложил пообедать, и они оказались в уютном загородном ресторане.
– Кажется, Борисыч придумал самую жёсткую из всех возможных тренировку, – обронила Саша.
Несколько секунд Петя обдумывал услышанное, после чего оторопело уставился на подругу:
– Шутишь?
– Отнюдь.
– Думаешь, он специально искал встречи с отморозками?
Их столик стоял в отдалении, единственный ближайший пустовал, поэтому Пётр и Саша могли говорить достаточно свободно, хоть и негромко.
– Конечно, не специально, и, конечно, не искал, ты что, плохо изучил старика? – Молодая женщина тихонько рассмеялась, но тут же вновь стала серьёзной. – Но если бы у Борисыча не было в кармане Урано, он ни за что не стал бы гулять так поздно.
– А-а… это… – Парень чуть расслабился. – Я согласен с Кегом: мы у себя дома и можем гулять где хотим и когда хотим.
– Кег так не говорил.
– Я передал смысл.
– Пожалуй. – Женщина помолчала. – То есть ты не осуждаешь Борисыча?
– За что?
– И на его месте поступил бы так же?
– Какие персы?
– Так ты не знаешь?
«Показать? Конечно, показать! Обязательно показать! Пусть пожалеет!»
Черныш исчез, вместо него улыбающаяся ведьма, лживая тварь, вызывающая не рвоту, но отвращение. Подлая мерзавка, решившая поиздеваться над несчастьем посетительницы. Достойная смерти…
– Сейчас ты узнаешь, о каких персах идёт речь, – вдруг очень медленно и очень спокойно произнесла Саша, опуская руку в карман джинсов.
И вздрогнула, не обнаружив там брелока.
«Проклятье!»
Он ведь был! Теперь она всегда носит его с собой. На всякий случай. На всякий…
– Где он?!
– Кто? – вытаращилась «лучезарная».
– Где мой брелок?! – взвизгнула Саша и попыталась схватить сидящую ведьму за руку, но та ловко уклонилась, вскочила на ноги и отбежала в другой угол. Теперь между ними оказался стол.
– Держи себя в руках, человская дура!
– Где мой брелок?
– Этот?
Светлолика взмахнула рукой, Саша проследила за направлением и обнаружила розовый камень лежащим на чёрном бархате скатерти. И, несмотря на туманящую разум ярость, осведомилась:
– Как ты это сделала?
– О чём ты думала, заявившись ко мне со столь мощным артефактом? Рассчитывала, что я его не замечу?
– Я рассчитывала, что ты им заинтересуешься! – прорычала Саша, пытаясь достать из внутреннего кармана куртки футляр с очками. Проклятая штука застряла и никак не хотела вылезать. – Я очень рассчитывала показать тебе кое-что!
– Пожалуй, обойдусь, – решила ведьма.
– Что? Стой!
Но очередной крик пропал втуне: вокруг ведьмы завертелся зелёный вихрь, Сашу обдало морозным холодом – его резкое дыхание заставило молодую женщину сделать шаг назад, – а в следующий миг «лучезарная» исчезла.
– Вернись, сука! Вернись!!
– Ты уверен, что она не подожжёт офис? – осведомилась ведьма, разглядывая беснующуюся женщину.
– Не должна, – пожал плечами Ваятель. – В принципе, она у нас мирная… Поэтому я и попросил тебя довести её до белого каления: мне нужна ярость.
– Я серьёзно насчёт офиса.
Админ покосился на встревоженную фату, понял, что она не шутит, и вздохнул:
– В этом городе ты стала похожей на шасу. Осталось только волосы перекрасить.
– Конечно, не твоя ведь собственность в опасности.
Неожиданное и явно волшебное исчезновение Светлолики произвело на Сашу сильное впечатление, но отнюдь не такое, как рассчитывала люда. Выяснив, что «лучезарная повелительница» не шарлатанка и всё это время смеялась над ней, женщина рассвирепела. Несколько секунд Саша бегала по кабинету, словно играя в «догонялки» с невидимкой, затем схватила за ножки один из гостевых стульев и приступила к погрому. Первой жертвой пал хрустальный шар, осколки которого разлетелись по всей комнате. За ним последовали полки, рухнувшие со всем содержимым, люстра и торшер, после чего женщина занялась драпировкой.
– Ты уверен, что нам следует это терпеть?
– Чем больше эмоций, особенно таких сильных, тем лучше, – уверенно ответил Ваятель. – Ярость, агрессия, гнев… Я с трудом заставил Сашу атаковать собак и хочу раз и навсегда разобраться с её чувствами. Пусть бесится. Пусть ярится. Пусть привыкает выражать гнев и даже неудовольствие насилием.
Короткий портал перенёс ведьму в соседнюю комнату, и теперь они с админом наблюдали за действиями Саши через запасной хрустальный шар, в точности копирующий погибшего собрата. Размер монитора был небольшим, зато качеству картинки позавидовали бы и в Голливуде.
– А вдруг собаки её сломали?
– Ни в коем случае: мы боремся с остаточными явлениями, которые способны вызвать рецидив сомнений. Что же касается самого решения, то Саша его уже приняла.
– И всё равно вторая команда мне нравится больше, – заметила Светлолика.
– Напрасно, – усмехнулся Ваятель.
– Твои любимчики слишком сложны и в некоторой степени инфантильны.
– Ты перечисляешь их достоинства.
– У той группы нет психологических проблем, им не требуется ставить агрессию или прививать склонность к насилию. Они уже готовы.
Админ понял, что ведьма не уймётся, и решил покончить с надоевшей темой одним коротким ответом:
– Члены второй команды тупы и прямолинейны.
Но у Светлолики имелось собственное мнение на этот счёт:
– Мне нужны убийцы, а не шахматисты.
– Ошибаешься! – Теперь Ваятель рассмеялся. – Тебе нужны не убийцы, а умелые воины, способные справиться со сложнейшим заданием. Тебе нужны бойцы, которые не растеряются под перекрёстным огнём, не отступят и смогут молниеносно скорректировать план с учётом обстановки. А обстановочка там будет – Спящий вздрогнет. Так что нет нужды нахваливать вторую команду, Светлолика, я сильно удивлюсь, если она станет основной.
– Станет, если ты не подыграешь любимчикам.
– Даю слово, что ничем не помогу им.
– В таком случае я готова поставить на вторых. – Светлолика подняла левую руку и продемонстрировала Ваятелю средний палец. – Как тебе перстень?
– Прекрасный изумруд, – оценил тот. – Работа Женера Хамзи?
– Женера-старшего, – уточнила Светлолика. – Перстню восемьсот лет.
– Я отвечу парой сережек от Тиллида Кумара, – решил Ваятель. – Пятьсот лет, а они до сих пор как новые.
– Договорились. – Ведьма протянула собеседнику руку, а после пожатия вновь обратилась к шару. Тяжело дышащая Саша как раз захлопывала дверь. С грохотом захлопывала. – И ещё ты мне должен ремонт офиса.
– У тебя в роду точно не было шасов?
– Чистоте моей крови даже королева завидует. – Светлолика прошептала короткое заклинание, намертво запирающее дверь в офис, и повернулась к Ваятелю. – Я проверила брелоки игроков и не могу сказать, что сильно рада результатам: они всё ещё дают слишком сильное излучение.
– В три раза ниже среднего уровня магического фона, – уточнил админ. – Брелоки пройдут любую проверку.
– Мне не нужно твое слово, мне нужен тот уровень излучения, о котором мы договаривались: в пять раз ниже фона. Я не хочу сорвать операцию в самом начале.
– Хорошо, – буркнул Ваятель. – Я посмотрю, что можно сделать.
– Как? – Светлолика удивилась.
– Брелоки будут фонить так, как мы договаривались, – сдался админ. – Даю слово.
* * *
Православное Волковское кладбищеСанкт-Петербург, улица Камчатская,
4 апреля, понедельник, 19.12
– Вот и выходит, что я теперь кто-то вроде оборотня, – грустно усмехнулся Борисыч, глядя на фотографию жены. – По собственному желанию превращаюсь в странное существо и… И учусь убивать. – Старик вздохнул. – Да что там врать? Уже убиваю. Те псы…
Валентин Борисович собак не любил, никогда и никаких, и причин такого отношения не знал – так получилось. Соседские дворняги его в детстве не кусали, здоровенные бойцовские псы не пугали, карманные карлики раздражения не вызывали, но… Не любил. И шестьдесят с лишком лет был абсолютно к ним равнодушен, однако бойня, которую игроки устроили по приказу админа, старика зацепила. Ему было плевать на собак. Он ужаснулся тому, что безжалостно убивал слабых. И поэтому пришёл на могилу жены, чтобы впервые рассказать ей о том, чем занимался последние недели. И не просто рассказать, а исповедоваться, признаться в том, что скрывал даже от себя.
– Почему я до сих пор не ушёл? Потому, что это наркотик, любовь моя, самый настоящий наркотик. Я чувствую каждую клеточку молодого, здорового и очень сильного тела. Оно становится моим, оно дарит незабываемые впечатления. Я наслаждаюсь возможностью бегать, прыгать, подтягиваться на руках и… сражаться. В детстве я даже боксом не занимался, а теперь мне нравится сражаться, представляешь? И я не заметил, как полюбил бить. Оказывается, это очень легко: полюбить бить, полюбить быть сильным. Главное – часто побеждать, и тогда желание ударить станет естественным… Нет, я не стал агрессивным, нет… Я по-прежнему спокоен, выдержан, скорее уйду, чем вспылю, но теперь я стал жестоким. Если меня вынудят драться, пощады не будет. И мне это не нравится, Катенька. Тому мне, который был раньше. А мне, новому, нравится… Я не понимаю, почему стал таким? Неужели внутри меня всегда жила эта чёрная сторона? Жажда насилия…
Снова пошёл дождь. Нет, не дождь – просто мелкая изморось, делающая лицо влажным. А вместе с изморосью явился зябкий ветер, заставивший Валентина Борисовича застегнуть верхнюю пуговицу пальто и взглянуть на часы.
– Сегодня я засиделся…
В весенних сумерках терялась не только колокольня Святого Иова, но даже соседние надгробия.
– Пойду я, – извиняющимся тоном произнёс старик, поднимаясь со скамьи. – На этой неделе ещё приду, расскажу, что и как… Может… – Он помолчал. – Может, и правда пора с этой игрой завязывать.
Он улыбнулся, двумя пальцами дотронулся до фотографии, вздохнул и неспешно пошёл к кладбищенским воротам.
Учитывая позднее время, имело смысл вызвать такси, однако Валентин Борисович привык ходить до кладбища и обратно пешком: длинная прогулка настраивала его на нужный лад по дороге туда и позволяла продолжить разговор с женой по дороге обратно. Или обдумать разговор. Или же просто предаться приятным воспоминаниям о том бесконечно далёком и бесконечно прекрасном времени, когда…
– Сука!
Наверное, когда-то давно, лет десять или двадцать назад, они должны были попросить «закурить», соблюдая, так сказать, неофициальный ритуал «разбойник-жертва» и оставляя шанс закончить «разговор» без насилия. Жертва оценивала происходящее: трое против одного, пустынная, как по Блоку, улица, помощи ждать неоткуда, и сама принимала решение относительно дальнейших действий. Кто-то начинал драться, кто-то пытался удрать, кто-то безропотно выварачивал карманы, отдавая «сигареты», то есть всё, что понравится хулиганам.
Но так было раньше. А теперь старика сразу ударили по голове, и сознание он не потерял лишь потому, что был ещё достаточно крепок.
Но с ног его сбили. И тут же, не позволив опомниться, рванули за пальто, с торопливой жадностью добираясь до внутренних карманов.
– Телефон есть? – писклявым голосом осведомился третий бандит, которому выпало стоять «на шухере». – Телефон берите! Только «симку» выбросить надо.
– Без тебя знаем! – рявкнул второй.
– Всё есть! – радостно подтвердил первый, успев достать из внутреннего кармана пальто бумажник.
– Дерьмо! – выругался второй, оставшись недовольным моделью телефона. – Ты почему смартфон не купил, жадная сука? Тварь!
Вскочил и пнул Борисыча под рёбра.
– Зато денег навалом! – хихикнул первый. – И ключи от квартиры.
– Где остальные лежат?
– Ага.
– Ключи брось, – велел третий.
Однако второй почуял наживу и отступать не собирался. Плотные сумерки, пустынная улица, беззащитность жертвы – всё это сформировало в пропитанных героином мозгах ощущение полнейшей безнаказанности и собственного всемогущества. Грабитель решил продолжить веселье и резко тряхнул старика.
– Ты где живёшь?
– Что? – прохрипел Борисыч.
Тем временем первый вытащил из потайного кармана брелок и восхищённо присвистнул, когда камень влажно блеснул в луче фонарной лампы.
– Настоящий?
– Пластик небось, – хрюкнул третий.
– Он тяжёлый.
Третий наркоман пнул Борисыча ногой:
– Камень настоящий? Дорогой?
– Где живёшь, старый осёл? – не успокаивался второй. – Отвечай! Где живёшь?!
– Я паспорт нашёл! – Первый радостно потряс книжицей. Пролистал пару страниц и сообщил: – На Седова этот козёл живёт.
– Зайдем?
– А почему нет? – Второй грабитель посмотрел на старика. – У тебя дома есть ценности?
Наркоманы знали, что неплохо заработали и нужно бежать, что удача способна в любой момент повернуться спиной и случайный полицейский патруль перевернёт всё с ног на голову, но не двигались, продолжая упиваться властью над беззащитным стариком.
– Я его всё-таки прирежу, – решил второй.
– Зачем? – вяло произнёс третий.
– Чтобы не опознал.
Второй достал нож.
Но лежащий на животе Борисыч успел нацепить на нос очки и скороговоркой выпалить:
И зелёный камень, который полуграмотные грабители отчего-то сочли изумрудом, неожиданно разломился и обратился в туман. Который, в свою очередь, едва ли не молниеносно сконденсировался в крепкого зеленокожего бойца, примерно в тридцать пять дюймов ростом.
Мы рождены, чтоб сказку сделать былью,
Преодолеть пространство и простор,
Нам разум дал стальные руки-крылья,
А вместо сердца – пламенный мотор.
– Что за хрень? – растерялся второй.
И тут же получил ногой в коленную чашечку. Урано был маленьким, но отнюдь не слабым.
Воспользовавшись естественным замешательством бандитов, боец выхватил из ящика первое, что попалось – прямой короткий меч, – и резанул по тыльной стороне бедра ближайшего врага. Первый взвыл и попытался зажать рукой хлещущую из раны кровь. Пришедший в себя третий метнулся к низкорослому, которого принял за карлика, но Урано ловко ушёл от ножа и тут же рубанул противника по кисти, рассекая кости, сухожилия и вены. Ещё один вопль. А за ним – удар в спину. Второй подкрался и резко отшвырнул Урано в сторону. Воин упал, прокатился по грязному асфальту, вскочил, но не на ноги – на корточки и таким образом уклонился от дубинки. Искать потерянный меч не стал, бросился вперёд и изо всех сил ударил врага головой в промежность. Трезубец «короны» погрузился в тело, и горячая кровь омыла лицо бойца. И грязные штаны бандита.
– Ха!
За секунды, за считаные секунды всё было кончено. Первый не воет и даже не поскуливает: лежит в луже крови, вытекающей из разрубленной артерии. У второго дёргаются ноги, но крови он лишился не меньше, чем первый, а значит, скоро затихнет. Третий в шоке, сидит на земле, прижимая к груди отрубленную кисть и тупо пялится на зелёного человечка. Третьему кажется, что это сон. Или что у него ломка и пришёл очередной кошмар. Третий не в силах поверить, что их убивает невысокий зелёный человечек, в котором так мало человеческого…
И который деловито собирает отнятые у старика вещи: документы, бумажник, часы… затем подхватывает меч, подходит к оставшемуся в живых наркоману, несколько секунд с презрением смотрит на него, после чего очень холодно произносит:
– Вы не должны были так себя вести.
Словно объясняя происходящее.
Третий молчит, но ответа не требуется, потому что в следующую секунду острый клинок рассекает бандиту горло.
* * *
Вилла «Паллада»Санкт-Петербург, Курортный район,
5 апреля, вторник, 10.10
– Их обязательно найдут.
– Уже нашли, – поправил Петра Ваятель. – Думаю, трупы этих животных обнаружили ночью, и тогда же начались следственные мероприятия.
– Что же… – Голос предательски дрогнул, поэтому Валентин Борисович откашлялся и начал фразу заново: – Что же нам делать?
– Ничего, – пожал плечами админ с таким видом, словно ему не раз и не два приходилось обсуждать последствия тройного убийства. Точнее, поведения виновного в тройном убийстве и сокрытия следов преступления.
– Ничего? – удивилась Саша.
До сих пор молодая женщина молчала, вскрикнула, услышав от Борисыча обречённое: «Я убил трёх человек», задрожала и с тех пор притихла, клубочком свернувшись в самом дальнем от старика кресле. Надеялась, что мужчины что-нибудь придумают, и поэтому изумилась словам Ваятеля.
– Вообще ничего, – повторил тот, подошёл к столу и добавил в чашку крепкого и чёрного кофе из ещё горячего кофейника. – Валентин Борисович, надеюсь, вы не забыли на месте сражения паспорт?
Пару секунд старик осмысливал вопрос, после чего негромко ответил:
– Урано забрал все вещи.
– И к вам, как вы наверняка заметили, до сих пор не заявились сосредоточенные молодцы с Суворовского проспекта.
– Как вы наверняка заметили, я не дома, – неожиданно язвительно отозвался Борисыч. – Поэтому насчёт молодцов с Суворовского ничего определённого сказать не могу.
– После сражения вы провели в своей квартире почти два часа, – мягко напомнил Ваятель. Все давно обратили внимание, что админ избегает слова «убийство». – Поверьте, Валентин Борисович, они успели бы.
– Гм… Пожалуй.
Вернувшись домой, старик махнул стакан водки, час отмокал в ванне, ожидая явления полиции, не дождался и позвонил Ваятелю. Думал, придётся оправдываться, но тот среагировал на рассказ так, словно давно ждал чего-то подобного и заранее продумал действия. Приказал никуда не выходить и ничего не предпринимать, приехал через двадцать минут, отвез Борисыча в «Палладу», накачал снотворным и уложил спать. Рано утром обзвонил игроков и велел срочно собраться.
– Валентин Борисович – жертва, на него напали, он защищался, – подала голос Саша. – Надо зафиксировать побои.
– А заодно рассказать, каким образом шестидесятилетний старик ухитрился убить трёх мордоворотов, – вздохнул Петя.
– Мне шестьдесят восемь.
– Тем более.
– Перс, – поняла женщина. – Нельзя сдавать перса.
– Совершенно верно. – Парень глотнул кофе из большой кружки – кстати, Ваятель варил его волшебно – и продолжил: – Валентин Борисович – жертва, но рассказать, что произошло, он не может.
– Фокус в том, что полицейские поверят любому его объяснению, – проскрипел из своего кресла Кег. От кофе или чая он отказался, попросил молока и налёг на овсяное печенье, в одиночку прикончив почти всю выставленную корзинку. – Борисыч скажет, что его били, потом на помощь примчался какой-то герой в плаще с ушами, порубал зверей в капусту и сбежал, не дождавшись благодарности. И ему поверят.
– Почему поверят?
– Потому что семидесятилетний старик неспособен завалить трёх отморозков.
– Мне шестьдесят восемь! – упрямо повторил Валентин Борисович.
– Тем более. – Альфред допил молоко и живо добавил: – Ты молодец, Борисыч, вовремя сообразил бить в артерию, – выдержал короткую, чтобы не перебили, паузу, и продолжил: – Первого всегда надо класть быстро, пока остальные не опомнились.
– Не хочу об этом говорить.
– Руку с одного удара срезал?
Старик отвернулся.
– Главное, что все, видевшие Урано, не смогут никому ничего рассказать.
– А случайные свидетели? Видеокамеры? – немедленно уточнил Кег.
– Будем надеяться, что их не было, – развел руками Пётр. – Да и кто поверит в выскочившего из брелока бойца?
– Вот мы и добрались до ключевого момента, – усмехнулся Ваятель, весело оглядывая игроков. – Если не говорить о персе, о нём никто не узнает, никто не свяжет вас с ним, потому что ваша связь проходит для обычных людей в разделе «невероятное». В этом заключается главная страховка. И здесь же таится главная опасность: стоит потерять осторожность, вас вычислят.
– Неужели? – прищурился Альфред.
– А как же раздел «невероятное»?
– Обязательно вычислят, – жёстко ответил админ. А во взгляде, которым он наградил инвалида, читалась неприкрытая угроза. – Как только логические объяснения заканчиваются, челы обращаются к невероятным.
– Кто обращается?
Ваятель поморщился – судя по всему, Саша подловила его на случайной оговорке – и пояснил:
– Люди. Челы, сокращённо.
И отвернулся.
Несколько секунд на веранде царила тишина, которую в конце концов нарушил Кег:
– Я с удовольствием встретился бы с ними вместо тебя, – произнёс он, салютуя Борисычу стаканом с молоком.
– Ты сам сказал, что я прекрасно справился, – скупо отозвался старик.
– Мечом работал?
– Да.
– Я бы сабли взял. – У Альфреда едва заметно задрожали пальцы. – Лучше резать, чем рубить.
– Хорошо, что Урано не использовал огненные шары, – добавил Петя. – Сейчас всё выглядит естественно.
– Три трупа, – качнула головой Саша. – Куда уж естественнее?
– Можно считать сражение крещением. – Петя перенял у Ваятеля определение случившегося.
– Лучше я буду считать его убийством, – буркнул старик. – Так честнее.
– Или самообороной.
– Которая закончилась убийством.
– А ты хотел сдохнуть в канаве? – неожиданно осведомился Кег. – Ты действительно хотел быть зарезанным, как свинья? Ты действительно жалеешь о том, что защитил свою жизнь?
– Но…
– Никаких «но», идиот! – рявкнул Альфред и яростно стукнул по подлокотнику инвалидного кресла. – Ты стоял один против троих! Ты старый, слабый, и только поэтому они на тебя напали, понимаешь? Только поэтому! Они трусы и шакалы! Они падальщики, выбирающие исключительно беззащитных! Окажись на твоём месте любой другой старик, он бы погиб вчера, ты это понимаешь? И не надо никаких «но»: его избили бы и зарезали. И лично я рад, что они напали на тебя, позволив сделать Питер немного чище.
– Но какой ценой?
– Ты даже рук не запачкал.
– Только душу.
– Твоя совесть чиста, Борисыч, ты сделал то, что должен был сделать.
– И хватит об этом! – вступила в разговор Саша. После чего подошла к старику, взяла его за руку и заглянула в глаза. – Вы ни в чём не виноваты, Валентин Борисович, вам не в чем себя упрекнуть.
– Сегодняшняя тренировка отменяется, – негромко произнёс Ваятель. – Полагаю, всем нам нужно обдумать произошедшее.
– Честно говоря, я уже отвык бездельничать, – улыбнулся Петя.
– На работе? – глупо переспросила Саша.
– В проекте, – хмыкнул парень. – И командные тренировки нравятся мне гораздо больше индивидуальных.
Собственно, игроки уже недели две не занимались по квартирам: или рубились на вилле, где помимо крепости Ваятель выстроил ещё четыре полигона, или уезжали в область и бегали по сырым весенним лесам.
– Кланом интереснее?
– Жёстче, – уточнил парень. – Никто не играет в поддавки.
«Палладу» Саша и Петя покинули вместе: это уже стало традицией и давно никого не удивляло. Как перестали удивлять и вызывать шуточки их утренние появления. Дальше совместных поездок и искренних разговоров они ещё не продвинулись, однако Саша понимала, что всё это – вопрос времени, и сознательно не ускоряла происходящее, не давила. Думала, что нынешняя поездка станет обычной: Петя доставит её к дому и уедет, но тот предложил пообедать, и они оказались в уютном загородном ресторане.
– Кажется, Борисыч придумал самую жёсткую из всех возможных тренировку, – обронила Саша.
Несколько секунд Петя обдумывал услышанное, после чего оторопело уставился на подругу:
– Шутишь?
– Отнюдь.
– Думаешь, он специально искал встречи с отморозками?
Их столик стоял в отдалении, единственный ближайший пустовал, поэтому Пётр и Саша могли говорить достаточно свободно, хоть и негромко.
– Конечно, не специально, и, конечно, не искал, ты что, плохо изучил старика? – Молодая женщина тихонько рассмеялась, но тут же вновь стала серьёзной. – Но если бы у Борисыча не было в кармане Урано, он ни за что не стал бы гулять так поздно.
– А-а… это… – Парень чуть расслабился. – Я согласен с Кегом: мы у себя дома и можем гулять где хотим и когда хотим.
– Кег так не говорил.
– Я передал смысл.
– Пожалуй. – Женщина помолчала. – То есть ты не осуждаешь Борисыча?
– За что?
– И на его месте поступил бы так же?
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента