Страница:
То обстоятельство, что Платон указывал совсем иной адрес, его не смущало. Разница в датах гибели - почти в восемь тысяч лет - тоже. Страсти понемногу остыли, и смелая идея стала забываться. Атлантиду продолжали искать повсюду, даже на Шпицбергене.
Однако в 1960 году греческий сейсмолог Ангелос Галанопулос вновь оживил гипотезу о крито-микенском местоположении. Он же высказал мысль о том, что силой, которая смела кносский дворец, могла быть исполинская волна, порожденная извержением вулкана Санторин. Это было сказано за восемь лет до начала работ бельгийской экспедиции. В конце 1966 года греческий исследователь представил первые доказательства своей правоты. Он обнаружил большой ров, который правильным кольцом окружал некогда процветающий город, и явные следы вулканической катастрофы. В дальнейшем же профессор Афинского университета Галанопулос целиком следовал логике Фроста: Платон-де вдохновился грандиозной историей о гибели древнего минойского города и сочинил - прав Аристотель! - легенду об Атлантиде.
Попробуем реконструировать события почти четырехтысячелетней давности, вызванные извержением проснувшегося вулкана.
В тот период времени Санторин представлял собой однородный гористый массив правильной овальной формы. Раскопки, проведенные на острове, с полной очевидностью показали, что здесь существовала высокоразвитая цивилизация. Санторинцы знали даже секреты строительства антисейсмических, как это принято сейчас говорить, сооружений. В углы каменных стен они закладывали деревянные балки, что придавало домам особую устойчивость. Несомненна и тесная связь Тиры с критской цивилизацией. Найденные керамические сосуды обладают теми же формами и орнаментами, что и кносские. Оно и не удивительно, поскольку остров отстоит от Крита на расстоянии всего в 120 километров. Даже для древнего Средиземноморья это было "почти рядом". Совершенно поразительны тирские фрески. По красоте и мастерству исполнения они, несомненно, превосходят любые другие росписи, которые когда-либо были найдены по берегам Средиземного моря. Именно они, эти несравненные картины на стенной штукатурке, заставляют поверить, что впервые в истории открылось перед нами окно в неведомый мир. Страшно даже подумать, что где-нибудь рядом, на морском дне, могут находиться творения еще более завораживающие, созданные гением мастеров настоящей Платоновой Атлантиды. Но фрески Тиры добыты не со дна морского. Они откопаны из-под тридцатиметрового слоя пемзы и пепла в южной части острова, на мысе Акротири. Люди, так щедро расписавшие стены антисейсмических домов, называли свой край Каллисто, что значит "Прекраснейший".
Из глубины веков нестареющей голубизной минеральных красок светит нам небо Каллисто. Цветут фиолетовые мирты, серебристой волной пробегает дуновение эфира по лавровым кущам, пробиваются весенние крокусы, и чудесный цветок лилии раскрывает свои геральдические лепестки. Странное очарование, сон наяву, фантастическая греза. Вот чуткие антилопы пугливо принюхиваются по ветру. Они очерчены резко и смело, как-то удивительно по-современному обобщенно. Совершенно живой кажется готовая прыгнуть к вам в руки пушистая обезьянка. Ныряльщик уходит, вытянувшись стрелой, в зеленоватые таинственные глубины. Два голых худеньких подростка самозабвенно боксируют кожаными перчатками. Девушка в почти современной юбке "колоколом". Пленительные тела полуобнаженных красавиц выплывают из сумрака. И не поймешь, отчего вдруг померкло таинственное окно: то ли сумрачно сделалось вдруг в подземелье раскопа, то ли просто закатилось наконец солнце, которое светило тут тому назад четыре тысячи лет.
Как завороженный провел я несколько часов перед этими фресками, выставленными в специальном помещении Афинского археологического музея.
Трудно избавиться от ощущения, что кто-то лишь минуту назад остановил здесь вселенский маятник и вот-вот пустит его опять. Археологи, как положено, залили одну из обнаруженных в пепле пустот гипсом. Когда раствор застыл, возникло оставленное ложе. Слепок воспроизвел даже ворсинки мехового покрывала. Ложе, к счастью, было пусто. Те, кто здесь спал, любил и умирал, успели покинуть свой дом. Трагедия Геркуланума и Помпеи не повторилась. Вернее, в Помпее и Геркулануме через тысячу лет все окажется куда страшнее. Как легко перепутать здесь времена... Как трудно не поддаться иллюзии, что без скончания длится давным-давно остановленный миг.
Ведь даже кухни в раскопанных домах почти не отличимы от тех - наверху в поселке, - где жены рыбаков жарят в оливковом масле золотую макрель. Все та же утварь: мангал с прорезями для шампуров, посудные полки, бочонки, холодильный ларь; та же глянцевая полива на горшках и почти такой же узор. Казалось, что хозяева ненадолго отлучились и через минуту-другую вернутся к прерванным занятиям. Мельник засыплет в жернова ячменное зерно, кузнец бросит на наковальню медный брус, продавец масла откупорит гигантский сосуд, наполненный зеленоватой кровью оливы.
Но никто не вернется в свой дом. Время необратимо. Да и жители успели вовремя покинуть отмеченный роком остров. Они взяли с собой только самое необходимое. Недаром же археологи не обнаружили ни трупов, ни драгоценностей. Запечатанные глиняные сосуды, которые успели собрать в кучу для отправки, так и остались на берегу.
Извержение на Санторине было взрывообразным. Вся центральная часть острова взлетела на воздух, и море тотчас же хлынуло в клокочущий провал. Взрыв, изменивший судьбу острова, можно сравнить лишь с извержением в Индонезии вулкана Кракатау в 1883 году. Ударная волна опустошила тогда все пространство в радиусе двухсот километров и, трижды обогнув земной шар, возвратилась довершить опустошение. Слой плавающей пемзы покрыл море ноздреватым, как микропорка, ковром. Но кратер, образовавшийся на Санторине, в пять раз превосходит Кракатау, а толщина пепла достигает пятидесяти метров, то есть раз в сто больше, чем в Индонезии. Все указывает на то, что сила взрыва в Эгейском море в несколько раз превосходила все известные извержения на Земле. Считается, что за какие-то секунды выделилась энергия, эквивалентная термоядерному взрыву в 400 мегатонн. Огненная лава должна была пожрать все живое в радиусе 150 километров и, следовательно, накрыть центральную часть Крита. Лишь море, залившее впадину, остановило продвижение расплавленной стихии. Это должно было вызвать чудовищный отлив по всему Средиземноморью. Исполинская волна, круша все и вся на своем пути, несомненно, вызвала наводнения на прилегающем побережье. Как знать, не это ли событие запечатлели священные тексты средиземноморских народов? Одно, во всяком случае, почти несомненно: вслед за Тирой погибла великая морская держава минойского Крита.
По крайней мере так полагает профессор Маринатос, который посвятил последние несколько лет раскопкам древнего города. Над местом археологических работ всегда висит облако розовой, как пудра, пыли. "Мы сразу напали на золотую жилу, - сказал Маринатос, - попав в центр аристократического квартала". Именно здесь и была найдена красотка в юбке "колоколом".
Посмотрим теперь, насколько годен Санторин, чтобы увенчать его гордым именем Атлантиды. Расхождения с Платоном (размеры, дата гибели и местоположение острова), разумеется, налицо. Но ряд других признаков хорошо согласуется с описанным в "Диалогах" материком.
У Платона, например, говорится о важной роли, которую играл в местном культе бык. На золотых минойских "бычьих чашах" из афинского музея изображены юноши, охотящиеся на быков. Платон описывает именно такую ритуальную охоту. Еще он упоминает о том, что Посейдония была выстроена из красного, черного и белого камня. Именно такое сочетание цветов характерно и для тирских скал.
Однако Платон утверждал, что Золотой остров исчез "за день и ночь". Санторин тоже исчез в море, хотя и не столь стремительно. Зато с минойским Критом ничего подобного не случилось, хотя катастрофа вызвала огромные разрушения и привела к гибели "минойской" цивилизации. По мнению Маринатоса, рассказанная Платоном история Атлантиды все больше приобретает очертания правды.
Каков же окончательный вывод? Его пока нет. Но видимо, все же прав был Н.Ф.Жиров, протестовавший против того, что некоторые исследователи отбрасывают точные указания Платона о былом расположении Атлантиды в Атлантическом океане и, увлеченные красочным описанием легендарной Посейдонии, помещают свои "псевдоатланты" там, куда уводит фантазия.
А фантазия порой уводит очень далеко от Геркулесовых Столбов, совсем на другой край земли.
Например, в Антарктиду.
В январе 1974 года миланский еженедельник "Панорама" опубликовал очередную сенсацию. С привычной для западной прессы безапелляционной броскостью, буквально сказано следующее:
"Атлантида, самая могучая морская империя всех времен, могла возникнуть только там, где сейчас находится Антарктида".
Автор гипотезы, тридцатидвухлетний итальянец Флавио Барбьеро, полностью уверен в своей правоте. Подобная уверенность, конечно, необходима исследователю, но ведь и немного сомнения, особенно в столь щекотливом вопросе, наверное, было бы на пользу. Но его, этого благородного творческого сомнения, к сожалению, нет, а это сводит на нет саму возможность плодотворных дискуссий. В самом деле, Барбьеро не оставляет места даже для вопросов.
"Четыре года исследований, - говорит молодой ученый, - сопоставлений многочисленных гипотез, выдвигавшихся на протяжении веков, тщательной проверки научных данных, дают мне основание утверждать, что моя теория возникновения и существования Атлантиды лишена какого-либо вымысла".
Поверим на слово и обратимся непосредственно к труду Барбьеро с несколько не академическим названием "Цивилизация подо льдом". Наличие льда, впрочем, в Атлантиде Барбьеро не предполагается. Совсем напротив. Он считает, что в описанное Платоном время оба полюса отстояли примерно на две с половиной тысячи километров от нынешних точек и вообще климат был намного мягче. В принципе это не противоречит научным представлениям об эволюции климата. Еще Вегенер и Кеппен предполагали, что материки подвержены своеобразному блужданию на земной коре и неизбежно прошли через самые холодные точки планеты. Близость флоры и фауны в Южной Америке и Африке, присутствие останков тропической растительности в Арктике и Гренландии хорошо "работают" на такую гипотезу.
Вместе с тем открытие подводного Атлантического хребта, который перемычками и отрогами соединен с Африкой и Южной Америкой, дает более простое объяснение "материковому феномену". Видимо, в прошлом подводная перемычка могла образовать цепь островов или даже большие участки суши, которые и послужили мостом для переселения животных и растений. Но местные оледенения вполне могут быть объяснены перемещением полюсов.
Таким образом, не льды современной Антарктики составляют слабое место в идее, выдвинутой Барбьеро. В наши дни геологи и палеогеографы находят окаменевшие остатки хлебного дерева в Гренландии и коралловые рифы возле Северного полярного круга, а на Шпицбергене в тяжелых условиях вечной мерзлоты добывают уголь, бывший некогда живой плотью древесных гигантов. Тропический климат господствовал и в Европе. Тигры, антилопы, слоны и носороги были единственными хозяевами мест, на которых впоследствии выросли Париж, Берлин, Киев.
Здесь уместно упомянуть, что, согласно Платону, в Атлантиде было много слонов. На Санторине, между прочим, не найдено ни могучих бивней, ни исполинских скелетов. Но это, как говорится, лишь замечание по ходу дела.
Одним словом, мысль о том, что в Антарктиде можно было, как говорят о том "Диалоги", собрать по два урожая в год, не должна казаться нам еретичной. В ее пользу свидетельствуют в такие косвенные доказательства, как географические карты XV-XVI веков. Так, на картах, составленных Оронсо Финеем и адмиралом Великой Порты Пири Рейсом, изображена береговая линия свободной от льдов Антарктиды. Это, безусловно, является отголоском древнейших сведений, поскольку шестой материк был открыт в прошлом веке русскими моряками.
Теплый климат мог существовать в доледниковую эпоху и в районе нынешнего Южного полюса. Та же часть материка, которая сегодня выходит к Атлантическому океану, была доступна жарким ветрам экватора. По мнению Барбьеро, именно здесь, на севере Антарктиды, находилась Посейдония.
Но все переменилось, когда 8-10 тысяч лет назад произошла катастрофа: недалеко от современной Флориды с огромной скоростью врезался астероид или комета. Здесь Барбьеро не оригинален. Подобная мысль неоднократно высказывалась и ранее. Считается, что Карибское море представляет собой именно тот самый кратер, который образовался в месте падения гигантского метеорита. Флорида и Антильские острова образуют как бы внешний его угол. В преданиях 130 индейских племен есть упоминание об упавшей на Землю звезде, после чего начались огненные дожди и наводнения. Согласно подсчетам астрономов, небесное тело весило не менее 200 миллиардов тонн, а его диаметр составлял 6-7 километров. Падало оно со скоростью 30 километров в секунду.
"В результате столкновения этого небесного тела с нашей планетой, говорит Барбьеро, - ось Земли сдвинулась. В морях и океанах значительно поднялся уровень воды, по всей планете начались сильнейшие землетрясения и проливные дожди".
Далее итальянец обращается к легендам, преданиям, ищет и находит аналогии в книге "Апокалипсиса". Поскольку это выходит за рамки строгой науки, не подлежит однозначному истолкованию и во многом повторяет уже приведенные здесь сведения, мы смело можем поставить точку. Будем разбирать лишь научные гипотезы, а не предположения, основанные на еще более сомнительных предположениях. В доказательствах, приводимых Барбьеро, заслуживает внимание ссылка на Платона, упоминавшего, что атланты контролировали берега континентов, которые омывались водами трех океанов Атлантического, Тихого и Индийского. Отсюда следует, что Золотой остров должен был находиться где-то между этими океанами. "А единственное место на нашей планете, удовлетворяющее этому условию, - Антарктида", - утверждает Барбьеро.
И он как будто бы прав. Но правота эта основана на известной казуистике. Даже формальная логика подсказывает совершенно естественное возражение: контролировать и пребывать - понятия не однозначные. Наверное, омываемая водами трех океанов Антарктида не самое удобное место для контроля над побережьями. Даже на далекий от Геркулесовых Столбов Тихий океан проще было влиять из Атлантиды Платона, а не Барбьеро. Тем паче вести войны в Европе, Азии. И тут, мне кажется, идеи "Цивилизации подо льдом" не выдерживают серьезной критики. Атлантида Барбьеро - это классический пример "псевдоатлантид". Даже то обстоятельство, что при бурении антарктического ледяного щита был обнаружен на глубине 2000 метров вулканический пепел, ничего не способно изменить. Тектоническая активность свободного от льдов континента отнюдь не доказывает существование на нем цивилизации. Тем более эллинского типа. К тому же пепел могли принести издалека ветры, как принесли они в современную Антарктиду ядовитый порошок ДДТ.
Не становясь в споре между последователями Платона и Аристотеля ни на ту, ни на другую сторону, можно провести своеобразную демаркационную линию, сформулировать, как говорят математики, "граничные условия". Не следуя за Платоном, позволительно называть Атлантидой любую затонувшую страну в любой точке земного шара. Руководствуясь указаниям "Диалогов", необходимо искать именно Атлантиду Платона. Третьего не дано, потому что оно, это пресловутое "третье", оборачивается немыслимой путаницей, дилетантской эклектикой. Именно так произошло и с Барбьеро, который, с одной стороны, с удивительной легкостью оттеснил Атлантиду на край света, с другой - пытался, когда это работало на его идею, скрупулезно следовать букве "Диалогов".
Чтобы объяснить связь атлантов с цивилизациями Южной Америки, островом Пасхи, Полинезией и т.п., совсем не обязательно рисовать воображаемые берега на карте Тихого океана. В наш век не нужно доказывать, что древние были искусными мореходами. Это с блеском продемонстрировал Тур Хейердал на "Кон-Тики" из бальсы и на "Ра" из тростника. Об этом же неопровержимо свидетельствуют остатки судна викинга Лейва Счастливого, обнаруженные на побережье Северной Америки, японская керамика, римские монеты и финикийские профили, найденные в Южной Америке.
Мы все еще недооцениваем истинных масштабов того оживленнейшего общения, которое происходило в древности. Мы все еще не решаемся поверить в гордое и мужественное могущество наших предков. О том, что международные контакты в прошлом простирались значительно шире, чем это следует из схоластической географии средневековой Европы, свидетельствует открытие, сделанное в Барселоне. Самое поразительное в этой истории то, что случилась она в музее, что лишний раз подтверждает остроумный парадокс: "Новое - это крепко забытое старое". Среди экспонатов, датированных V-I веками до нашей эры, была найдена статуэтка, которая является точной копией каменных исполинов острова Пасхи. В музей эта фигурка высотой в 10 сантиметров попала прямо из пещеры, расположенной близ деревеньки Кастильярде Сантестебан. Как она могла там очутиться? Какие могли быть связи между Иберийским полуостровом и затерянным в океане клочком суши? Чувствуете, как закачались невидимые весы между двумя крайностями? С одной стороны, аборигены загадочного острова пышно именовали его "те-Пито-но-те-Хенуа", что означает "Пуп Земли", а с другой - эта скала была открыта лишь 6 апреля 1772 года капитаном Роггевеном в пасхальное воскресенье. Как примирить эти крайности? Только с помощью фантазии. Но фантазия на то и фантазия, что привыкла оперировать всяческими "возможно". Возможностей же, как известно, бессчетное число, а реальность всегда единственна. Будем надеяться, что испанские археологи, которые начали работы на острове Пасхи, сумеют раскрыть жгучую тайну статуэтки из Кастильярде Сантестебан. Но главной их целью являются подводные исследования, которые должны доказать или опровергнуть генеральную идею "атлантоманов" о том, что остров Пасхи представляет собой вершину горы исчезнувшего континента.
Так замыкается круг знания. Открытия, которые делаются в пыльной тиши музеев, значат порой для науки не меньше, чем самые сенсационные раскопки в толщах пемзы и на морском дне. Атлантология поистине безгранична, и многое, естественно, осталось за гранью нашего повествования. Я не рассказал здесь о Канарских островах и тайне народа гуанчи, о городе Тартесе (Таршиш в Библии), чье название говорит о связи с Критом, о раскопках в Мохенджо-Даро, обнаруживших большую общность древней индийской культуры с Двуречьем и тем же Критом. В стороне осталась увлекательная проблема пресноводных диатомовых микроводорослей, обнаруженных на океанском дне, загадка кукурузы, которая до последнего времени считалась неизвестной в дикой культуре и целиком зависящей от человека, ступенчатая пирамида в Южной Америке, возраст которой исчисляют в несколько тысяч лет. И это понятно. Я хотел лишь на основе самых последних открытий археологии привлечь внимание к вечной, но такой увлекательной загадке нашего далекого вчера. Единственное, в чем я согласен с Игнатиусом Донелли, так это со следующим утверждением: "Если бы удалось найти хотя бы одно здание, одну статую, одну-единственную табличку с атлантскими письменами, она поразила бы человечество и была бы ценнее для науки, чем все золото Перу, все памятники Египта, все глиняные книги великих библиотек Двуречья".
Пока мы не располагаем ни единой находкой из этого списка. Вполне возможно, что не будем располагать никогда. Но сами поиски Атлантиды, если только они предприняты с далекой от спекуляций научной целью, способны во многом обогатить сокровищницу человеческой культуры. И уже многократно обогащали ее. Пример тому - незабываемые фрески Тиры.
И наконец, последнее, без чего просто немыслим разговор об Атлантиде: предполагаемая дата гибели. Для серьезных ученых она всегда была камнем преткновения. По Платону, ее легко вычислить: "Что же касается твоих сограждан, живших за девять тысяч лет..." - сказал саисский жрец Солону, и это дает нам 9000. Прибавив к этому 600 (округленная дата посещения Солоном Египта), мы получим 9600 лет до нашей эры. В традициях атлантологии стало обращаться к древним календарным системам. Еще Донелли обратил внимание на точку "пересечения" древнеегипетского и ассирийского календарей. Одна из дат начала солнечного цикла в Египте отвечает 139 году нашей эры, один из ассирийских лунных циклов начинался в 712 году до нашей эры. Зная длительность циклов (1460 лет для солнечного и 1805 для лунного), легко произвести расчет в полных циклах, который был известен еще в Вавилоне.
По египетскому календарю: (1460-138)+(7x1460)=11542
По ассирийскому календарю: 712+(6x1805)=11542
Другая пара цифр получается из сравнения календарной системы народа майя и Древней Индии.
Точка отсчета по индуистскому календарю приходится на 3102 года до нашей эры (кстати, это все еще действующий календарь - вручая мне визитную карточку, президент Непальской Королевской Академии пометил на ней дату 2030 год Бикрам эры), а счет времени ведется по солнечно-лунному циклу, состоящему из 2850 лет.
У майя точка отсчета попадает на 3373 год до нашей эры, а время исчисляется периодами до 2760 лет.
Сравнивая обе системы, получаем:
31024-(3x2850)=11652
33734-(3x2760)=11653
Какое событие запечатлели древние народы начальной точкой своих летосчислении? Если верить, что близость полученных цифр не случайна, и если опять же верить Платону, то позволительно предположить, что гибель Атлантиды была лишь заключительным аккордом в долгой цепи катаклизмов, прокатившихся по нашей планете. Но верить надлежит только твердо установленной истине. Аристотель тут целиком нрав: "Платон мне друг, но..."
Однако в 1960 году греческий сейсмолог Ангелос Галанопулос вновь оживил гипотезу о крито-микенском местоположении. Он же высказал мысль о том, что силой, которая смела кносский дворец, могла быть исполинская волна, порожденная извержением вулкана Санторин. Это было сказано за восемь лет до начала работ бельгийской экспедиции. В конце 1966 года греческий исследователь представил первые доказательства своей правоты. Он обнаружил большой ров, который правильным кольцом окружал некогда процветающий город, и явные следы вулканической катастрофы. В дальнейшем же профессор Афинского университета Галанопулос целиком следовал логике Фроста: Платон-де вдохновился грандиозной историей о гибели древнего минойского города и сочинил - прав Аристотель! - легенду об Атлантиде.
Попробуем реконструировать события почти четырехтысячелетней давности, вызванные извержением проснувшегося вулкана.
В тот период времени Санторин представлял собой однородный гористый массив правильной овальной формы. Раскопки, проведенные на острове, с полной очевидностью показали, что здесь существовала высокоразвитая цивилизация. Санторинцы знали даже секреты строительства антисейсмических, как это принято сейчас говорить, сооружений. В углы каменных стен они закладывали деревянные балки, что придавало домам особую устойчивость. Несомненна и тесная связь Тиры с критской цивилизацией. Найденные керамические сосуды обладают теми же формами и орнаментами, что и кносские. Оно и не удивительно, поскольку остров отстоит от Крита на расстоянии всего в 120 километров. Даже для древнего Средиземноморья это было "почти рядом". Совершенно поразительны тирские фрески. По красоте и мастерству исполнения они, несомненно, превосходят любые другие росписи, которые когда-либо были найдены по берегам Средиземного моря. Именно они, эти несравненные картины на стенной штукатурке, заставляют поверить, что впервые в истории открылось перед нами окно в неведомый мир. Страшно даже подумать, что где-нибудь рядом, на морском дне, могут находиться творения еще более завораживающие, созданные гением мастеров настоящей Платоновой Атлантиды. Но фрески Тиры добыты не со дна морского. Они откопаны из-под тридцатиметрового слоя пемзы и пепла в южной части острова, на мысе Акротири. Люди, так щедро расписавшие стены антисейсмических домов, называли свой край Каллисто, что значит "Прекраснейший".
Из глубины веков нестареющей голубизной минеральных красок светит нам небо Каллисто. Цветут фиолетовые мирты, серебристой волной пробегает дуновение эфира по лавровым кущам, пробиваются весенние крокусы, и чудесный цветок лилии раскрывает свои геральдические лепестки. Странное очарование, сон наяву, фантастическая греза. Вот чуткие антилопы пугливо принюхиваются по ветру. Они очерчены резко и смело, как-то удивительно по-современному обобщенно. Совершенно живой кажется готовая прыгнуть к вам в руки пушистая обезьянка. Ныряльщик уходит, вытянувшись стрелой, в зеленоватые таинственные глубины. Два голых худеньких подростка самозабвенно боксируют кожаными перчатками. Девушка в почти современной юбке "колоколом". Пленительные тела полуобнаженных красавиц выплывают из сумрака. И не поймешь, отчего вдруг померкло таинственное окно: то ли сумрачно сделалось вдруг в подземелье раскопа, то ли просто закатилось наконец солнце, которое светило тут тому назад четыре тысячи лет.
Как завороженный провел я несколько часов перед этими фресками, выставленными в специальном помещении Афинского археологического музея.
Трудно избавиться от ощущения, что кто-то лишь минуту назад остановил здесь вселенский маятник и вот-вот пустит его опять. Археологи, как положено, залили одну из обнаруженных в пепле пустот гипсом. Когда раствор застыл, возникло оставленное ложе. Слепок воспроизвел даже ворсинки мехового покрывала. Ложе, к счастью, было пусто. Те, кто здесь спал, любил и умирал, успели покинуть свой дом. Трагедия Геркуланума и Помпеи не повторилась. Вернее, в Помпее и Геркулануме через тысячу лет все окажется куда страшнее. Как легко перепутать здесь времена... Как трудно не поддаться иллюзии, что без скончания длится давным-давно остановленный миг.
Ведь даже кухни в раскопанных домах почти не отличимы от тех - наверху в поселке, - где жены рыбаков жарят в оливковом масле золотую макрель. Все та же утварь: мангал с прорезями для шампуров, посудные полки, бочонки, холодильный ларь; та же глянцевая полива на горшках и почти такой же узор. Казалось, что хозяева ненадолго отлучились и через минуту-другую вернутся к прерванным занятиям. Мельник засыплет в жернова ячменное зерно, кузнец бросит на наковальню медный брус, продавец масла откупорит гигантский сосуд, наполненный зеленоватой кровью оливы.
Но никто не вернется в свой дом. Время необратимо. Да и жители успели вовремя покинуть отмеченный роком остров. Они взяли с собой только самое необходимое. Недаром же археологи не обнаружили ни трупов, ни драгоценностей. Запечатанные глиняные сосуды, которые успели собрать в кучу для отправки, так и остались на берегу.
Извержение на Санторине было взрывообразным. Вся центральная часть острова взлетела на воздух, и море тотчас же хлынуло в клокочущий провал. Взрыв, изменивший судьбу острова, можно сравнить лишь с извержением в Индонезии вулкана Кракатау в 1883 году. Ударная волна опустошила тогда все пространство в радиусе двухсот километров и, трижды обогнув земной шар, возвратилась довершить опустошение. Слой плавающей пемзы покрыл море ноздреватым, как микропорка, ковром. Но кратер, образовавшийся на Санторине, в пять раз превосходит Кракатау, а толщина пепла достигает пятидесяти метров, то есть раз в сто больше, чем в Индонезии. Все указывает на то, что сила взрыва в Эгейском море в несколько раз превосходила все известные извержения на Земле. Считается, что за какие-то секунды выделилась энергия, эквивалентная термоядерному взрыву в 400 мегатонн. Огненная лава должна была пожрать все живое в радиусе 150 километров и, следовательно, накрыть центральную часть Крита. Лишь море, залившее впадину, остановило продвижение расплавленной стихии. Это должно было вызвать чудовищный отлив по всему Средиземноморью. Исполинская волна, круша все и вся на своем пути, несомненно, вызвала наводнения на прилегающем побережье. Как знать, не это ли событие запечатлели священные тексты средиземноморских народов? Одно, во всяком случае, почти несомненно: вслед за Тирой погибла великая морская держава минойского Крита.
По крайней мере так полагает профессор Маринатос, который посвятил последние несколько лет раскопкам древнего города. Над местом археологических работ всегда висит облако розовой, как пудра, пыли. "Мы сразу напали на золотую жилу, - сказал Маринатос, - попав в центр аристократического квартала". Именно здесь и была найдена красотка в юбке "колоколом".
Посмотрим теперь, насколько годен Санторин, чтобы увенчать его гордым именем Атлантиды. Расхождения с Платоном (размеры, дата гибели и местоположение острова), разумеется, налицо. Но ряд других признаков хорошо согласуется с описанным в "Диалогах" материком.
У Платона, например, говорится о важной роли, которую играл в местном культе бык. На золотых минойских "бычьих чашах" из афинского музея изображены юноши, охотящиеся на быков. Платон описывает именно такую ритуальную охоту. Еще он упоминает о том, что Посейдония была выстроена из красного, черного и белого камня. Именно такое сочетание цветов характерно и для тирских скал.
Однако Платон утверждал, что Золотой остров исчез "за день и ночь". Санторин тоже исчез в море, хотя и не столь стремительно. Зато с минойским Критом ничего подобного не случилось, хотя катастрофа вызвала огромные разрушения и привела к гибели "минойской" цивилизации. По мнению Маринатоса, рассказанная Платоном история Атлантиды все больше приобретает очертания правды.
Каков же окончательный вывод? Его пока нет. Но видимо, все же прав был Н.Ф.Жиров, протестовавший против того, что некоторые исследователи отбрасывают точные указания Платона о былом расположении Атлантиды в Атлантическом океане и, увлеченные красочным описанием легендарной Посейдонии, помещают свои "псевдоатланты" там, куда уводит фантазия.
А фантазия порой уводит очень далеко от Геркулесовых Столбов, совсем на другой край земли.
Например, в Антарктиду.
В январе 1974 года миланский еженедельник "Панорама" опубликовал очередную сенсацию. С привычной для западной прессы безапелляционной броскостью, буквально сказано следующее:
"Атлантида, самая могучая морская империя всех времен, могла возникнуть только там, где сейчас находится Антарктида".
Автор гипотезы, тридцатидвухлетний итальянец Флавио Барбьеро, полностью уверен в своей правоте. Подобная уверенность, конечно, необходима исследователю, но ведь и немного сомнения, особенно в столь щекотливом вопросе, наверное, было бы на пользу. Но его, этого благородного творческого сомнения, к сожалению, нет, а это сводит на нет саму возможность плодотворных дискуссий. В самом деле, Барбьеро не оставляет места даже для вопросов.
"Четыре года исследований, - говорит молодой ученый, - сопоставлений многочисленных гипотез, выдвигавшихся на протяжении веков, тщательной проверки научных данных, дают мне основание утверждать, что моя теория возникновения и существования Атлантиды лишена какого-либо вымысла".
Поверим на слово и обратимся непосредственно к труду Барбьеро с несколько не академическим названием "Цивилизация подо льдом". Наличие льда, впрочем, в Атлантиде Барбьеро не предполагается. Совсем напротив. Он считает, что в описанное Платоном время оба полюса отстояли примерно на две с половиной тысячи километров от нынешних точек и вообще климат был намного мягче. В принципе это не противоречит научным представлениям об эволюции климата. Еще Вегенер и Кеппен предполагали, что материки подвержены своеобразному блужданию на земной коре и неизбежно прошли через самые холодные точки планеты. Близость флоры и фауны в Южной Америке и Африке, присутствие останков тропической растительности в Арктике и Гренландии хорошо "работают" на такую гипотезу.
Вместе с тем открытие подводного Атлантического хребта, который перемычками и отрогами соединен с Африкой и Южной Америкой, дает более простое объяснение "материковому феномену". Видимо, в прошлом подводная перемычка могла образовать цепь островов или даже большие участки суши, которые и послужили мостом для переселения животных и растений. Но местные оледенения вполне могут быть объяснены перемещением полюсов.
Таким образом, не льды современной Антарктики составляют слабое место в идее, выдвинутой Барбьеро. В наши дни геологи и палеогеографы находят окаменевшие остатки хлебного дерева в Гренландии и коралловые рифы возле Северного полярного круга, а на Шпицбергене в тяжелых условиях вечной мерзлоты добывают уголь, бывший некогда живой плотью древесных гигантов. Тропический климат господствовал и в Европе. Тигры, антилопы, слоны и носороги были единственными хозяевами мест, на которых впоследствии выросли Париж, Берлин, Киев.
Здесь уместно упомянуть, что, согласно Платону, в Атлантиде было много слонов. На Санторине, между прочим, не найдено ни могучих бивней, ни исполинских скелетов. Но это, как говорится, лишь замечание по ходу дела.
Одним словом, мысль о том, что в Антарктиде можно было, как говорят о том "Диалоги", собрать по два урожая в год, не должна казаться нам еретичной. В ее пользу свидетельствуют в такие косвенные доказательства, как географические карты XV-XVI веков. Так, на картах, составленных Оронсо Финеем и адмиралом Великой Порты Пири Рейсом, изображена береговая линия свободной от льдов Антарктиды. Это, безусловно, является отголоском древнейших сведений, поскольку шестой материк был открыт в прошлом веке русскими моряками.
Теплый климат мог существовать в доледниковую эпоху и в районе нынешнего Южного полюса. Та же часть материка, которая сегодня выходит к Атлантическому океану, была доступна жарким ветрам экватора. По мнению Барбьеро, именно здесь, на севере Антарктиды, находилась Посейдония.
Но все переменилось, когда 8-10 тысяч лет назад произошла катастрофа: недалеко от современной Флориды с огромной скоростью врезался астероид или комета. Здесь Барбьеро не оригинален. Подобная мысль неоднократно высказывалась и ранее. Считается, что Карибское море представляет собой именно тот самый кратер, который образовался в месте падения гигантского метеорита. Флорида и Антильские острова образуют как бы внешний его угол. В преданиях 130 индейских племен есть упоминание об упавшей на Землю звезде, после чего начались огненные дожди и наводнения. Согласно подсчетам астрономов, небесное тело весило не менее 200 миллиардов тонн, а его диаметр составлял 6-7 километров. Падало оно со скоростью 30 километров в секунду.
"В результате столкновения этого небесного тела с нашей планетой, говорит Барбьеро, - ось Земли сдвинулась. В морях и океанах значительно поднялся уровень воды, по всей планете начались сильнейшие землетрясения и проливные дожди".
Далее итальянец обращается к легендам, преданиям, ищет и находит аналогии в книге "Апокалипсиса". Поскольку это выходит за рамки строгой науки, не подлежит однозначному истолкованию и во многом повторяет уже приведенные здесь сведения, мы смело можем поставить точку. Будем разбирать лишь научные гипотезы, а не предположения, основанные на еще более сомнительных предположениях. В доказательствах, приводимых Барбьеро, заслуживает внимание ссылка на Платона, упоминавшего, что атланты контролировали берега континентов, которые омывались водами трех океанов Атлантического, Тихого и Индийского. Отсюда следует, что Золотой остров должен был находиться где-то между этими океанами. "А единственное место на нашей планете, удовлетворяющее этому условию, - Антарктида", - утверждает Барбьеро.
И он как будто бы прав. Но правота эта основана на известной казуистике. Даже формальная логика подсказывает совершенно естественное возражение: контролировать и пребывать - понятия не однозначные. Наверное, омываемая водами трех океанов Антарктида не самое удобное место для контроля над побережьями. Даже на далекий от Геркулесовых Столбов Тихий океан проще было влиять из Атлантиды Платона, а не Барбьеро. Тем паче вести войны в Европе, Азии. И тут, мне кажется, идеи "Цивилизации подо льдом" не выдерживают серьезной критики. Атлантида Барбьеро - это классический пример "псевдоатлантид". Даже то обстоятельство, что при бурении антарктического ледяного щита был обнаружен на глубине 2000 метров вулканический пепел, ничего не способно изменить. Тектоническая активность свободного от льдов континента отнюдь не доказывает существование на нем цивилизации. Тем более эллинского типа. К тому же пепел могли принести издалека ветры, как принесли они в современную Антарктиду ядовитый порошок ДДТ.
Не становясь в споре между последователями Платона и Аристотеля ни на ту, ни на другую сторону, можно провести своеобразную демаркационную линию, сформулировать, как говорят математики, "граничные условия". Не следуя за Платоном, позволительно называть Атлантидой любую затонувшую страну в любой точке земного шара. Руководствуясь указаниям "Диалогов", необходимо искать именно Атлантиду Платона. Третьего не дано, потому что оно, это пресловутое "третье", оборачивается немыслимой путаницей, дилетантской эклектикой. Именно так произошло и с Барбьеро, который, с одной стороны, с удивительной легкостью оттеснил Атлантиду на край света, с другой - пытался, когда это работало на его идею, скрупулезно следовать букве "Диалогов".
Чтобы объяснить связь атлантов с цивилизациями Южной Америки, островом Пасхи, Полинезией и т.п., совсем не обязательно рисовать воображаемые берега на карте Тихого океана. В наш век не нужно доказывать, что древние были искусными мореходами. Это с блеском продемонстрировал Тур Хейердал на "Кон-Тики" из бальсы и на "Ра" из тростника. Об этом же неопровержимо свидетельствуют остатки судна викинга Лейва Счастливого, обнаруженные на побережье Северной Америки, японская керамика, римские монеты и финикийские профили, найденные в Южной Америке.
Мы все еще недооцениваем истинных масштабов того оживленнейшего общения, которое происходило в древности. Мы все еще не решаемся поверить в гордое и мужественное могущество наших предков. О том, что международные контакты в прошлом простирались значительно шире, чем это следует из схоластической географии средневековой Европы, свидетельствует открытие, сделанное в Барселоне. Самое поразительное в этой истории то, что случилась она в музее, что лишний раз подтверждает остроумный парадокс: "Новое - это крепко забытое старое". Среди экспонатов, датированных V-I веками до нашей эры, была найдена статуэтка, которая является точной копией каменных исполинов острова Пасхи. В музей эта фигурка высотой в 10 сантиметров попала прямо из пещеры, расположенной близ деревеньки Кастильярде Сантестебан. Как она могла там очутиться? Какие могли быть связи между Иберийским полуостровом и затерянным в океане клочком суши? Чувствуете, как закачались невидимые весы между двумя крайностями? С одной стороны, аборигены загадочного острова пышно именовали его "те-Пито-но-те-Хенуа", что означает "Пуп Земли", а с другой - эта скала была открыта лишь 6 апреля 1772 года капитаном Роггевеном в пасхальное воскресенье. Как примирить эти крайности? Только с помощью фантазии. Но фантазия на то и фантазия, что привыкла оперировать всяческими "возможно". Возможностей же, как известно, бессчетное число, а реальность всегда единственна. Будем надеяться, что испанские археологи, которые начали работы на острове Пасхи, сумеют раскрыть жгучую тайну статуэтки из Кастильярде Сантестебан. Но главной их целью являются подводные исследования, которые должны доказать или опровергнуть генеральную идею "атлантоманов" о том, что остров Пасхи представляет собой вершину горы исчезнувшего континента.
Так замыкается круг знания. Открытия, которые делаются в пыльной тиши музеев, значат порой для науки не меньше, чем самые сенсационные раскопки в толщах пемзы и на морском дне. Атлантология поистине безгранична, и многое, естественно, осталось за гранью нашего повествования. Я не рассказал здесь о Канарских островах и тайне народа гуанчи, о городе Тартесе (Таршиш в Библии), чье название говорит о связи с Критом, о раскопках в Мохенджо-Даро, обнаруживших большую общность древней индийской культуры с Двуречьем и тем же Критом. В стороне осталась увлекательная проблема пресноводных диатомовых микроводорослей, обнаруженных на океанском дне, загадка кукурузы, которая до последнего времени считалась неизвестной в дикой культуре и целиком зависящей от человека, ступенчатая пирамида в Южной Америке, возраст которой исчисляют в несколько тысяч лет. И это понятно. Я хотел лишь на основе самых последних открытий археологии привлечь внимание к вечной, но такой увлекательной загадке нашего далекого вчера. Единственное, в чем я согласен с Игнатиусом Донелли, так это со следующим утверждением: "Если бы удалось найти хотя бы одно здание, одну статую, одну-единственную табличку с атлантскими письменами, она поразила бы человечество и была бы ценнее для науки, чем все золото Перу, все памятники Египта, все глиняные книги великих библиотек Двуречья".
Пока мы не располагаем ни единой находкой из этого списка. Вполне возможно, что не будем располагать никогда. Но сами поиски Атлантиды, если только они предприняты с далекой от спекуляций научной целью, способны во многом обогатить сокровищницу человеческой культуры. И уже многократно обогащали ее. Пример тому - незабываемые фрески Тиры.
И наконец, последнее, без чего просто немыслим разговор об Атлантиде: предполагаемая дата гибели. Для серьезных ученых она всегда была камнем преткновения. По Платону, ее легко вычислить: "Что же касается твоих сограждан, живших за девять тысяч лет..." - сказал саисский жрец Солону, и это дает нам 9000. Прибавив к этому 600 (округленная дата посещения Солоном Египта), мы получим 9600 лет до нашей эры. В традициях атлантологии стало обращаться к древним календарным системам. Еще Донелли обратил внимание на точку "пересечения" древнеегипетского и ассирийского календарей. Одна из дат начала солнечного цикла в Египте отвечает 139 году нашей эры, один из ассирийских лунных циклов начинался в 712 году до нашей эры. Зная длительность циклов (1460 лет для солнечного и 1805 для лунного), легко произвести расчет в полных циклах, который был известен еще в Вавилоне.
По египетскому календарю: (1460-138)+(7x1460)=11542
По ассирийскому календарю: 712+(6x1805)=11542
Другая пара цифр получается из сравнения календарной системы народа майя и Древней Индии.
Точка отсчета по индуистскому календарю приходится на 3102 года до нашей эры (кстати, это все еще действующий календарь - вручая мне визитную карточку, президент Непальской Королевской Академии пометил на ней дату 2030 год Бикрам эры), а счет времени ведется по солнечно-лунному циклу, состоящему из 2850 лет.
У майя точка отсчета попадает на 3373 год до нашей эры, а время исчисляется периодами до 2760 лет.
Сравнивая обе системы, получаем:
31024-(3x2850)=11652
33734-(3x2760)=11653
Какое событие запечатлели древние народы начальной точкой своих летосчислении? Если верить, что близость полученных цифр не случайна, и если опять же верить Платону, то позволительно предположить, что гибель Атлантиды была лишь заключительным аккордом в долгой цепи катаклизмов, прокатившихся по нашей планете. Но верить надлежит только твердо установленной истине. Аристотель тут целиком нрав: "Платон мне друг, но..."