Леонид Ильич с радостной улыбкой перешагнул порог кабинета Мартина, и лицо его вытянулось от удивления:
– Откуда у вас моя лягушка? Кто стащил единственный образец, о котором я молчал?
– Леонид, мы ее не брали, нам эту зеленую рукодельницу подкинули и факсом предупредили об ее существовании, – проговорил Владимир, – я не пойму, где она прячет иголки и нитки?
– Лягушка пришила пуговку? Молодец! Понимаешь, Владимир, это такая радость – создавать миниатюрных биологических роботов!
– Понимаю твою радость, но не пойму, мне от этого какая польза?
– А, я понял, что ты не понял, сделай голосовой сигнализатор, чтобы лягушка могла выполнять команды по голосу хозяина. Она умеет пришивать, зашивать и немного строчить, как машинка. Так сказать мелкий ремонт на дому.
Приборы Соня медленно раскупались. Виталий то прибегал к живому веществу, то нет. Он любил свои личные приборы, не обремененные соавторством.
Молодые люди: Крошка, Шишка и Фишка постоянно собирались на его территории. Не нравились Нарышкину живые биологические роботы типа летучих мышей или лягушек – рукодельниц, но новые идеи его посещали значительно реже, чем Владимира Ильича.
Крошка шла на золотую медаль. Ради дочки Добрыни Никитича, переписывались журналы дорогого лицея в очередной раз. Очень трудоемкий труд учителей – обоснование медалей, все должно быть предельно честно. Поэтому в обычных школах золотая медаль – редкость, правда, на нее вполне могут претендовать дети директоров школ и некоторых учительниц, если они жены директоров.
Друзья Крошки, Шишка и Фишка еще больше подросли и вытянулись и на медали не претендовали. Они все трое были одногодки, и больше ничего общего, кроме интереса к машинам у них не было.
За столом сидели Виталий и его молодые друзья, им было на редкость тоскливо, чувствовалась приближающая разлука. Крошку родители после школы решили отправить в округ ее бабушки, на длительную учебу в университет Джокер. Шишка и Фишка были потенциальными призывниками в армию округа Валет. Нарышкин грустил искренне, он к ребятам привык за последние три – четыре года.
Затяжную грусть прервал агент Ваня Сидоров, вошедший в кабинет Нарышкина.
– Всем привет! Боже, какая тоска в ваших глазах! Есть дело, господа и граждане!
– Говори, Ваня, с чем пожаловал, – приветствовал тайного агента Добрыни Никитича, Виталий.
– Добрыня Никитич, зная о вашей дружбе, предложил Шишке и Фишке сопровождать его дочь Крошку в университет Джокер, с дальнейшим обучением.
– Круто! – воскликнул Шишка. – Да кто нас примет в университет Джокер?
– Шишка и Фишка, вы заочно приняты в университет! – с вызовом проговорил Ваня Сидоров.
– А меня куда? – Спросил Нарышкин. – Я один здесь останусь?
– Виталий Ильич, для вас есть задание, но о нем мы поговорим после ухода молодых людей с Крошкой.
Ребята, возбужденно разговаривая, вышли.
– Задание простое и сложное одновременно, – продолжил говорить агент Сидоров, – Добрыня Никитич всем троим ребятам, выдает абсолютно одинаковые машины, одной марки Валет, последнего года выпуска, ради безопасности Крошки. Ваша задача – оснастить машины по последнему слову шпионской техники, дабы молодые люди ее не извлекли и не выкинули!
– Это действительно сложно, они мои ученики.
– Ваши ученики не должны знать вашей последней разработки в этой области, можно подключить Владимира и Леонида.
Глава 14
Лизка неожиданно для себя скучала о Феликсе. Панин и Мартин прошли по ее жизни, не зацепив душевных струн. Ей казалось, что Феликс вцепился в нее, как скалолаз в уступ на скале и не отпускает от себя. Она думала о нем, зная, о его постоянных проблемах с перекормом. Лизка без Феликса и приборов постепенно худела, и медленно, но верно становилась нормальной женщиной.
Она меняла одежду на меньшие размеры и была почти счастлива. Но, вспоминая жизнь у Феликса, ей иногда хотелось к нему вернуться. Она не выдержала и позвонила своему сосуду по перекачке жира, так мысленно она его иногда называла.
Феликс, измученный ограничениями в питании, страшно обрадовался ее звонку. Они встретились в парке, под падающей желтой листвой. Они вновь были в одной весовой категории, не худыми и не полными, но упитанными. Это их порадовало, теперь они были уверены в том, что вес не будет бегать с одного на другого. Они присели на скамью, сбросив желтые кленовые листья, посмотрели на солнечное небо, на листопад и рассмеялись, звонко и непринужденно. Оказалось, что Феликс был почти образованным человеком, он лишь немного не осилил университет Джокер из-за полноты, вызывающей насмешки сокурсников.
Феликс предложил Лизке ни много – ни мало – пожениться и организовать семейный бизнес. Лизка Каспийская согласилась выйти за Феликса замуж, но она отказалась участвовать с ним в одном бизнесе. Она сказала, что ее устраивает работа журналиста. В честь обручения молодой человек подарил Лизке новый автомобиль Валет, который уже стоял у входа в парк.
Она от неожиданности похлопала ресницами, улыбнулась, погладила машину и подняла глаза на потенциального мужа:
– Феликс, я согласна быть твоей женой и согласна заниматься с тобой одним бизнесом!
– Отлично, Лизка! Твой бизнес – готовить нам еду и не пускать посторонних на нашу кухню!
– И это все?! Ты хочешь из меня сделать кухарку?! А я-то думала! – возмутилась молодая особа.
– Пойми, еда для нас с тобой – очень серьезный вопрос.
– Прости, Феликс, я поняла, – я согласна готовить на двоих, но тогда оставь мне журналистику, я все успею!
– Я в этом не сомневаюсь, считай, что мы договорились. Про мой бизнес хочешь узнать? Мне отец предлагает объединить трех Ильичей и стать президентом нового концерна Валет.
– Подожди, то есть ты будешь руководить тремя маститыми изобретателями и держать их продукцию под контролем? Они же упрямые, эти самые изобретатели! Много ты с них не наваришь! – глубокомысленно заключила Лизка журналистка.
– За их новинками постоянно охотятся резиденты разведок соседних округов, отец считает, что все должно быть под контролем у меня!
– Твой отец правильно считает, но тебе не справиться с тремя Ильичами.
– Почему ты обо мне плохо думаешь? Я могу быть суровым.
– При работе с изобретателями нужна гибкость мышления, не хуже чем у них!
– Лизка, я не глупый человек.
– Феликс, возьми себе человека для связи с изобретателями, тогда ты дело не завалишь.
– Интересно, я и не собираюсь сам бегать между тремя Ильичами! Хотя мысль нормальная, кого предлагаешь для связи?
– Себя.
– Лизка, ты только что отказалась от участия в моем бизнесе, а теперь себя предлагаешь для связи и руководства тремя китами!
– Я не думала, что дело, которым ты собираешься заняться такого масштаба!
– Так и я не маленький! Я тоже испытал приборы Владимира на собственной шкуре, да и ты с ними неплохо ознакомилась!
– Хорошо, а конкретно, где будет твой офис или точнее здание концерна?
– Молодец, Лизка, – сказал Феликс, уводя ее в парк от машин, – хорошие вопросы задаешь, ответь на них сама, как мой заместитель в семье и работе.
– Хитрый, ты. Ладно, скажу. У Владимира есть поддержка Добрыни Никитича, есть свой завод, научный потенциал, и даже есть профилакторий. У Леонида есть поддержка Нимфы Михайловны, и по наследству от микробиолога ему досталось живое вещество, и имеется своя лаборатория. У Виталия есть торговая фирма по продаже автомобилей, лаборатория по разработке нетривиальных приборов для машин. У него в штате крутиться твоя сестра Крошка. Делаю вывод, что твоя семья итак держит все в своих руках! Но тебе предлагают объединить трех Ильичей и трех членов твоей семьи! А это намного труднее, чем объединить трех Ильичей!
– Я восхищаюсь тобой, Лизка, когда ты все успела узнать?
– Феликс, я кем работаю? Я где лежала в больнице? Я с кем общаюсь?
– Понял я, что мне концерн не потянуть.
– А свадьбу тоже отменишь? – разочарованно спросила Лизка Каспийская.
– Я не знал, что мои родственники протянули руки к изобретениям трех Ильичей до меня.
– Не будь трусом! Твоя сестра уезжает учиться в соседний округ. Виталий Ильич для тебя свободен! Твоя мать – Нимфа Михайловна предложила мне всех биологических, летучих мышей, они ей надоели! Твой отец так занят властью, что ему не чудес Владимира. Видишь – ты один можешь быть владельцем и руководителем нового концерна!
– Я тебя боюсь, ты все знаешь, – прошептал Феликс и сел на ближнюю скамейку, сбросив с нее желтые листья пачкой бумажных носовых платков.
– Опять не угодила, – вздохнула Лизка, садясь рядом с Феликсом. – Знаешь, что я тебе скажу?! Брось ты это дело, объединять трех непокорных мужчин! Они если надо, то сами объединяться, а если им не надо, они друг о друге не вспомнят.
– Но отец уже выделил деньги на строительство здания концерна, мне, что отказаться? И земля под строительство тоже выделена! Кстати, ее с этой скамейки видно, я не зря тебя сюда привел! – и Феликс указал рукой на место будущего здания.
– А давай там новый театр построим! Место – отличное, подъехать к нему легко!
– И Панину твоему сделать подарок? Да пошел он!
– Тебе не пристало так говорить, он главный режиссер драматического театра округа Валет.
– Так неинтересно, я с тобой ничего сам не могу сделать, ты лезешь во все вопросы, я уже есть хочу! Мне все это надоело!
– Машина – то моя? – не удержалась Лизка, чувствуя смену настроения, исчезающего жениха.
– Машина – твоя, – сказал Феликс, протягивая ключи и бумаги на машину, и быстро уходя от всезнающей Лизки.
Лизка не побежала за Феликсом, а посмотрела на бумаги, покрутила ключи от машины, посмотрела еще раз на место, отведенное под строительство. Она села в новую машину и поехала на новой машине к Владимиру. И рассказала ему о планах Добрыни Никитича, которых боится Феликс.
– Лизка, ну что я тебе скажу? Да ничего! Мне не нужны еще два Ильича! Мне себя много!
– Владимир Ильич, но Добрыня Никитич от своего плана не отступиться, я вам сообщила информацию первому, чтобы вы определили свое место в будущем концерне!
– Спасибо, польщен! Но знаешь, что, хотя, – Владимир замолчал, не зная, что ему сказать, предложение об объединении трех Ильичей, оказалось для него полной неожиданностью.
– Ну, чего вам думать? Я скажу, что вы согласны на объединение, работать будете, как работали, правда, добавятся общие работы, так возьмете себе помощника.
– Меня радует, что журналистка будет мной руководить!
– Гордость заела и Феликса и вас. Не буду я вами руководить! Я просто умею узнавать информацию и во время ее подавать, а технические проблемы меня не интересуют.
– Замечание принято, уж лучше ты, чем Нимфа Михайловна. Согласен я – на объединение и твою тактичность.
– О, отлично! Тогда пишите, чего вам не хватает для работы с психотропными приборами.
– Это мы непременно напишем, – улыбнулся довольный Владимир Ильич Иванов.
Лизка поехала домой, на сегодня с нее было достаточно.
Но завелся Владимир и позвонил Леониду, они поговорили о будущем объединении.
Леонид позвонил Виталию, и они согласовали свои требования к новому концерну. Три Ильича на следующий день отправили по факсу резюме – Лизке Каспийской в редакцию.
Она взяла три подборки требований и пошла к Феликсу. У того от удивления слов не было. Лизка за сутки прокрутила первый пункт его деятельности, его вовсе не напрягая. Феликсу это сильно понравилось.
Вечером он появился перед отцом. Добрыня Никитич обрадовался, что его сын Феликс хоть на что-то способен, и на радостях разрешил ему жениться не на принцессе из соседнего округа, а на Лизке журналистке.
О свадьбе Лизки и Феликса информация прошла по всем средствам массовой информации. Прибыли делегации из соседних округов, граничащих с округом Валет. Крошка не приехала на свадьбу брата, ей было не до него, она училась. Событие намечалось серьезное.
Первые снежинки падали на фату невесты, когда Лизка и Феликс шли из машины до дворца бракосочетания. Неожиданно над ними выпустили стаю голубей, и только те взлетели, как над головами пролетели биологические мыши, и нежно коснувшись гостей, исчезли в открытой двери фургона.
Регистрация брака прошла на высшем уровне. Ресторан вместил нужных людей для продолжения банкета. Молодых оставили в шикарном гостиничном номере, расположенном над рестораном, созданном для молодоженов, снабженном всем для создания счастливой брачной ночи. Но кто знает чего, больше было на гигантской кровати слез или любви?
И вот тут Лизка поняла, что с Феликсом любовь – это напряг. Он слишком ленив для любви, и настолько сытый, что, коснувшись пышной постели, он заслуженно захрапел, словно выполнил все задачи, поставленные на этот день. Она села в кресло и посмотрела на спящего молодого мужа, настолько молодого, что не ставшего ей мужем в традиционную для этой цели ночь. И тут она вспомнила томные взгляды Нарышкина, этого непреступного Виталия Ильича, сидевшего в ресторане за соседним столиком. Он был закоренелый холостяк и на свадьбу пришел один. Ей страстно захотелось обнять мужчину, пусть даже чужого, главное не спящего в свадебную ночь!
За окном послышалось певучая мелодия, исходящая от множества машин. Это Виталий переставил всю охранную сигнализацию и создал поздравительную мелодию из тревожных сигналов. Это было нечто! Лизка подошла к окну и увидела среди машин Нарышкина, смотрящего в ее окно! Он махнул рукой, и к окну Лизки подъехала машина с ковшом. Она открыла окно и перешагнула в ковш, который плавно опустил ее к Виталию. Он взял ее на руки, чего так и не сделал Феликс и опустил ее перед своей машиной, весьма внушительных размеров, похожей на растянутый в длину джип. Они сели в машину и уехали в сторону его дома.
Владимир жил не в столице округа Валет, а в пригороде, на берегу чудного озера, в небольшом двухэтажном коттедже. У него была спальня с квадратной кроватью, на которую и принес Виталий Лизку, в свадебном платье, не измятом ее спящим мужем…
Виталий выкрутил свет до минимума, и предложил своей даме посетить ванну, оказавшуюся квадратным бассейном. Вода так быстро наполнила емкость, что Лизка удивиться не успела, как оказалось в голубой воде с комочками морской соли. С другой стороны к бассейну подошел Виталий в спортивных шортах и опустился к ней в воду. На Лизке были трусики – резинки, и бюст – чашечки. Она была очень мила с красивой прической на голове и маленьким цветочным украшением. Они приникли друг к другу трепетно и нежно, он гладил ее молодое тело, она копировала его движения и гладила его мускулистое тело, с нежной порослью волос. Он плавал вокруг нее, он смешил ее, он завлекал молодую…
Она не выдержала, и резким движением подплыла к Виталию, обняла его судорожно и страстно. Он поднял ее на руки, и положил на лежбище, покрытое махровой простыней, на краю бассейна, а сам подтянулся и выпрыгнул к ней.
Они ушли на квадратную кровать, покрытую красно – вишневым шелком.
Остатки одежды они сбросили одновременно. Жизнь закрутилась со скоростью ласк. Их тела желали друг друга. Их губы искали друг друга. Их прикосновения носили все более страстный и темпераментный характер. Они не смущались, а были полностью подчинены власти любви. Они любили друг друга…
Гости из ресторана разъехались под утро, не вспомнив о молодых.
Феликс проспал до восхода солнца, пока оно ему не засветило в глаза. Он проснулся и увидел нетронутое поле гигантской постели. Защемило сердце тоненько и верно. Лизки рядом с ним не было, не было и ее свадебного платья.
Глава 15
Я держала в руке аквамарин, граненный в виде сердечка. Зеленовато – голубой камень светился в моих глазах. Я с удивлением смотрела на Мартина, это он подарил мне пленительное чудо, окруженное золотой колыбелью, которая висела на красивой золотой цепочке.
– Марина, тебе понравился кулон из аквамарина?
– Очень, – выдохнула я. – Я не ожидала от тебя такого подарка! А что если его приклеить на прибор Сердечко? Владимиру может понравиться.
– Умная! Вся в мужа! Я тебе подарил!
– Грехи замаливаешь или это аванс в честь будущих отношений?
– Если ты имеешь в виду Нимфу или Лизку, то они со мной не были и не состояли.
– Отлично. Принимаю подарок, тем паче, что мне сей самоцвет под цвет глаз подходит, да и имя мое в аквамарине есть.
– Ой, ну, наконец-то меня оценили! – выдохнул Мартин.
Мы встретились случайно, после свадьбы Лизки и Феликса, если не учитывать дежурство Мартина в машине у моего дома. Я теперь не работала в фирме Владимира от скуки на все руки, и связь ежедневная была потеряна.
Мартин скучал без шикарной женщины. Машенька, в качестве секретарши, не могла заменить ему Марину. Марина на свадьбе так была хороша, что ее заметили все мужчины, кроме Феликса. Ее заметил даже Добрыня Никитич и пригласил в состав своего правительства, дабы было на кого смотреть на совещаниях по делам округа Валет.
При первой встрече в административном здании Добрыня Никитич подарил мне сувенир – крупный аквамарин в виде ограненного овала, в золоте на булавке. Брошь украсила мой деловой пиджак на следующий день, став моей визитной карточкой.
На этом мужские подарки не закончились, родной муж Владимир решил поздравить меня с повышением и подарил мне золотые сережки с аквамарином. Я даже не успела удивиться, как он сказал:
– Марина, мне в ювелирном магазине предложили именно этот камень, сказав, что он усиливает защитные свойства организма, а это для тебя будет очень важно.
– Спасибо, Владимир! Прости, я тебе не говорила, что мне сам Добрыня Никитич подарил золотую брошь с аквамарином, и Мартин подарил золотой кулон с аквамарином.
– Это я последним оказался в ряду твоих поклонников? У меня на ревность сил не хватает после эпопеи с Сердечками.
– Не надо меня ревновать, видимо на новом месте работы аквамарин станет моей визиткой, как будто кто вас троих заставил его купить для меня?
– Все возможно, ты идешь на большую должность! Только не пойму: почему?
– Знакомься, твоя супруга – министр нестандартного приборостроения!
– Супруга, ты, что уже мне не жена? Ты будешь мной руководить?
– Владимир, с тебя теперь и домработницы достаточно.
– Марина Ивановна – министр! Звучит. А Нимфа Михайловна тебя не сбросит с высоты?
– Ты свою фамилию забыл? Я – Иванова Марина Ивановна! Министр.
– Да, звучит, моя жена – министр округа Валет и в аквамарине с ног до головы! Тебе еще не подарили на ноги цепочки с аквамарином? А когда поедешь в командировку в округ, где много диких обезьян, и где добывают аквамарин?
– Не все сразу.
– Ладно, я пошутил. Пищеварение на сегодня не отменяется?
– Нет, все готово.
Я на самом деле еще полностью не осознала, куда и зачем меня назначили. Да, я училась с тремя Ильичами, но до аспирантуры не дотянула, осталась конструктором, потом была замом Владимира на семейной фирме. Да, я много знаю о приборах, но сама их последнее время не разрабатывала, а только испытывала. Правда я знаю лично тех, кто занимается нестандартным приборостроением…
Не успели мы встать из-за стола, как пошли поздравительные звонки. И когда люди успели узнать о моем назначении? Лично приехал Леонид Ильич вместе с маленьким Илюшей, они подарили мне – золотую цепочку с камешками из аквамарина, для ноги! Владимир Ильич, увидев подарок Леонида Ильича, рассмеялся.
– Владимир, ты, почему смеешься над подарком? Я сам выбирал его!
– Или тебе предложили?
– Скорее предложили купить, узнав, кому подарок.
– Где-то Виталий Ильич пропал, интересно, что он подарит? – спросил Владимир.
– О, вы, что не в курсе? Отстаете от счастья? – улыбнулся Леонид. – Виталий, к вашему сведенью, украл невесту Лизку из опочивальни молодого мужа Феликса и увез к себе в пригород.
– Молодец, Виталий! Не дремлет! – бравурно воскликнула я, чувствуя, что перестаю быть предметом для разговора.
– Этот холостяк украл невесту?! – искренне удивился Владимир, а мы уехали до этого события. Я ничего не знал.
– Вы телевизор включите, там только об этом и говорят. Усадьба Виталия Нарышкина окружена журналистами, там все снимают! Информация расходиться по всему миру!
– А мы все отключили, думаем, что там о назначении Марины говорят, – заметил Владимир.
– Виталий Нарышкин затмил всех! – воскликнул довольный Леонид Воротников.
– Леонид, а ты, чему радуешься? – удивилась я.
– Виталий всегда был самый неприступный, а тут Лизку отхватил в подвенечном платье прямо с кровати новобрачных! Как на это Добрыня Никитич посмотрит? Я уж не говорю о Феликсе, – ответил Леонид.
– Это любовь, – рассмеялась я.
– Получается, что мы были на свадьбе Виталия, а не Феликса! С Нарышкина причитается! – усмехнулся Владимир. – Интересно, как он выкрутится из этой ситуации?
– Надо у него спросить, – ответил Леонид и достал сотовый телефон.
Но телефон Виталия хранил молчание.
Виталий смотрел в окно на журналистов, окруживших металлическую изгородь его усадьбы со всех сторон.
– Лизка, за оградой твои собратья по перу собрались, ждут интервью из первых уст. Хочешь поговорить?
Лизка вылезла из-под красно-вишневого шелкового одеяла, посмотрела спящими глазами на Виталия и сонно вздохнула.
– Не хочу я говорить, я спать хочу, – промурлыкала она.
– А люди работают! Им на тебе сегодня надо деньги сделать! Пойди, поговори, да отправь их на все четыре стороны света.
– Хорошо, я встану. А Феликса среди них нет? – тревожно спросила невеста без места.
– Не вижу. Спит еще.
Лизка сообразила, что кроме свадебного платья у нее ничего нет, если не считать мужской рубашки Виталия. Она надела его рубашку и вышла на балкон. Журналисты захлопали руками, засверкали вспышками, зажужжали камерами.
– Доброе утро, всем! – крикнула Лизка. – У меня все нормально!
Раздались смешки со всех сторон. Она фыркнула и скрылась в доме.
Журналисты большего выступления от нее и не ждали. Важно, что их коллега жива, здорова.
Режиссер Панин получил информацию о нахождении Лизки от ее коллеги по газете. Он был рад непредвиденной раскрутке журналистки, но его также интересовал взгляд Добрыни Никитича на этот счет. Панин позвонил Феликсу, чтобы узнать, как он себя чувствует. Феликс молчал, урчал и ничего путем не отвечал. Панин решил, что пусть Лизка сама выпутывается из этой ситуации, а он подождет ее возвращения.
Лизка опять была в ситуации, когда надеть на себя ей было нечего, не в свадебном же платье возвращаться домой!? Первый снег растаял, но холод остался, а она почти без одежды находилась на чужой даче! Дом Виталия Нарышкина она приняла за его дачу и не более того!
И она решила наглеть!
– Феликс, – проговорила она по сотовому телефону, брошенному жениху, – привези мне одежду! Я на даче у Нарышкина. Не знаешь, где его дача? Он тебе расскажет.
– Лизка, спасибо, что ты нашлась! Но пусть он тебя домой на машине в своей одежде отвезет! Тебе не привыкать: быть чучелом!
– Так ты на меня не сердишься?
– С какой стати мне сердиться? Я поел, выспался, теперь лежу и смотрю на тебя по телевизору, как ты на балконе в мужской рубашке стоишь.
– Вот видишь, мне выйти из дома не в чем!
– Да, ты неподражаемая женщина! Слушай, Лизка, но я против того, чтобы после Виталия ты ехала ко мне.
– Феликс, Виталий предлагает мне остаться у него, одежду он мне сюда привезет, все, пока! – крикнула Лизка в трубку и обняла Виталия.
Феликсу позвонила мать, Нимфа Михайловна:
– Сын, ты попал в такую переделку! Не ожидала я этого от Лизки!
– Мама, все отлично! Я стал популярным сам по себе!
– Такой популярности не позавидуешь! Твоему отцу и мне со всего мира пишут всякую чепуху! Мне стыдно за тебя!
– Глупости! Я чист и во время остался свободным.
– Феликс, мы найдем тебе другую невесту!
– Невест мне больше не надо, мне и так хорошо.
Я, надев голубой костюм, синие туфли и все золото с аквамаринами, пришла на прием к Добрыне Никитичу. Он, увидев голубую богиню в аквамаринах, улыбнулся, показывая белые, ровные зубы. Его жена Нимфа Михайловна, тоже предпочитала такие цвета.
Мне показали кабинет и представили мне молодого секретаря Шишку, друга Крошки, сбежавшего с университета Джокер. Шишка с обожанием посмотрел на меня, свою начальницу в должности министра, и сразу приобрел мою симпатию. Мы понравились друг другу.
Феликс – вспомнил, что он теперь руководитель корпорации, и что его помощница сбежала к другому мужчине. Заниматься строительством нового здания ему не хотелось. У него было одно желание – избавиться от такой нагрузки. В его голове промелькнула мысль, передать еще несуществующую корпорацию под эгиду министерства. Он надел голубой костюм, синие туфли и поехал в министерство нестандартного приборостроения.
Я села в кресло, оглядела кабинет, и в этот момент мне доложили о приходе Феликса. Он вошел вальяжно и плюхнулся в кресло для посетителей. Я улыбнулась и спросила, чем могу ему помочь. Мы друг друга поняли с полуслова, его тема мне была знакома, оставалось найти исполнителя проекта, под начальством якобы Феликса.
В голову мне пришел один вариант – Леонид Ильич Воротников! Я прекрасно понимала, что все, что он делает – вторично, что он использует чужие наработки, а они не вечны, как не вечна микробиолог, благодаря которой он выбился в известного человека. Леонид Ильич оказался дома и довольно быстро приехал в министерство в темно – синем костюме и синих туфлях.
– Откуда у вас моя лягушка? Кто стащил единственный образец, о котором я молчал?
– Леонид, мы ее не брали, нам эту зеленую рукодельницу подкинули и факсом предупредили об ее существовании, – проговорил Владимир, – я не пойму, где она прячет иголки и нитки?
– Лягушка пришила пуговку? Молодец! Понимаешь, Владимир, это такая радость – создавать миниатюрных биологических роботов!
– Понимаю твою радость, но не пойму, мне от этого какая польза?
– А, я понял, что ты не понял, сделай голосовой сигнализатор, чтобы лягушка могла выполнять команды по голосу хозяина. Она умеет пришивать, зашивать и немного строчить, как машинка. Так сказать мелкий ремонт на дому.
Приборы Соня медленно раскупались. Виталий то прибегал к живому веществу, то нет. Он любил свои личные приборы, не обремененные соавторством.
Молодые люди: Крошка, Шишка и Фишка постоянно собирались на его территории. Не нравились Нарышкину живые биологические роботы типа летучих мышей или лягушек – рукодельниц, но новые идеи его посещали значительно реже, чем Владимира Ильича.
Крошка шла на золотую медаль. Ради дочки Добрыни Никитича, переписывались журналы дорогого лицея в очередной раз. Очень трудоемкий труд учителей – обоснование медалей, все должно быть предельно честно. Поэтому в обычных школах золотая медаль – редкость, правда, на нее вполне могут претендовать дети директоров школ и некоторых учительниц, если они жены директоров.
Друзья Крошки, Шишка и Фишка еще больше подросли и вытянулись и на медали не претендовали. Они все трое были одногодки, и больше ничего общего, кроме интереса к машинам у них не было.
За столом сидели Виталий и его молодые друзья, им было на редкость тоскливо, чувствовалась приближающая разлука. Крошку родители после школы решили отправить в округ ее бабушки, на длительную учебу в университет Джокер. Шишка и Фишка были потенциальными призывниками в армию округа Валет. Нарышкин грустил искренне, он к ребятам привык за последние три – четыре года.
Затяжную грусть прервал агент Ваня Сидоров, вошедший в кабинет Нарышкина.
– Всем привет! Боже, какая тоска в ваших глазах! Есть дело, господа и граждане!
– Говори, Ваня, с чем пожаловал, – приветствовал тайного агента Добрыни Никитича, Виталий.
– Добрыня Никитич, зная о вашей дружбе, предложил Шишке и Фишке сопровождать его дочь Крошку в университет Джокер, с дальнейшим обучением.
– Круто! – воскликнул Шишка. – Да кто нас примет в университет Джокер?
– Шишка и Фишка, вы заочно приняты в университет! – с вызовом проговорил Ваня Сидоров.
– А меня куда? – Спросил Нарышкин. – Я один здесь останусь?
– Виталий Ильич, для вас есть задание, но о нем мы поговорим после ухода молодых людей с Крошкой.
Ребята, возбужденно разговаривая, вышли.
– Задание простое и сложное одновременно, – продолжил говорить агент Сидоров, – Добрыня Никитич всем троим ребятам, выдает абсолютно одинаковые машины, одной марки Валет, последнего года выпуска, ради безопасности Крошки. Ваша задача – оснастить машины по последнему слову шпионской техники, дабы молодые люди ее не извлекли и не выкинули!
– Это действительно сложно, они мои ученики.
– Ваши ученики не должны знать вашей последней разработки в этой области, можно подключить Владимира и Леонида.
Глава 14
Лизка неожиданно для себя скучала о Феликсе. Панин и Мартин прошли по ее жизни, не зацепив душевных струн. Ей казалось, что Феликс вцепился в нее, как скалолаз в уступ на скале и не отпускает от себя. Она думала о нем, зная, о его постоянных проблемах с перекормом. Лизка без Феликса и приборов постепенно худела, и медленно, но верно становилась нормальной женщиной.
Она меняла одежду на меньшие размеры и была почти счастлива. Но, вспоминая жизнь у Феликса, ей иногда хотелось к нему вернуться. Она не выдержала и позвонила своему сосуду по перекачке жира, так мысленно она его иногда называла.
Феликс, измученный ограничениями в питании, страшно обрадовался ее звонку. Они встретились в парке, под падающей желтой листвой. Они вновь были в одной весовой категории, не худыми и не полными, но упитанными. Это их порадовало, теперь они были уверены в том, что вес не будет бегать с одного на другого. Они присели на скамью, сбросив желтые кленовые листья, посмотрели на солнечное небо, на листопад и рассмеялись, звонко и непринужденно. Оказалось, что Феликс был почти образованным человеком, он лишь немного не осилил университет Джокер из-за полноты, вызывающей насмешки сокурсников.
Феликс предложил Лизке ни много – ни мало – пожениться и организовать семейный бизнес. Лизка Каспийская согласилась выйти за Феликса замуж, но она отказалась участвовать с ним в одном бизнесе. Она сказала, что ее устраивает работа журналиста. В честь обручения молодой человек подарил Лизке новый автомобиль Валет, который уже стоял у входа в парк.
Она от неожиданности похлопала ресницами, улыбнулась, погладила машину и подняла глаза на потенциального мужа:
– Феликс, я согласна быть твоей женой и согласна заниматься с тобой одним бизнесом!
– Отлично, Лизка! Твой бизнес – готовить нам еду и не пускать посторонних на нашу кухню!
– И это все?! Ты хочешь из меня сделать кухарку?! А я-то думала! – возмутилась молодая особа.
– Пойми, еда для нас с тобой – очень серьезный вопрос.
– Прости, Феликс, я поняла, – я согласна готовить на двоих, но тогда оставь мне журналистику, я все успею!
– Я в этом не сомневаюсь, считай, что мы договорились. Про мой бизнес хочешь узнать? Мне отец предлагает объединить трех Ильичей и стать президентом нового концерна Валет.
– Подожди, то есть ты будешь руководить тремя маститыми изобретателями и держать их продукцию под контролем? Они же упрямые, эти самые изобретатели! Много ты с них не наваришь! – глубокомысленно заключила Лизка журналистка.
– За их новинками постоянно охотятся резиденты разведок соседних округов, отец считает, что все должно быть под контролем у меня!
– Твой отец правильно считает, но тебе не справиться с тремя Ильичами.
– Почему ты обо мне плохо думаешь? Я могу быть суровым.
– При работе с изобретателями нужна гибкость мышления, не хуже чем у них!
– Лизка, я не глупый человек.
– Феликс, возьми себе человека для связи с изобретателями, тогда ты дело не завалишь.
– Интересно, я и не собираюсь сам бегать между тремя Ильичами! Хотя мысль нормальная, кого предлагаешь для связи?
– Себя.
– Лизка, ты только что отказалась от участия в моем бизнесе, а теперь себя предлагаешь для связи и руководства тремя китами!
– Я не думала, что дело, которым ты собираешься заняться такого масштаба!
– Так и я не маленький! Я тоже испытал приборы Владимира на собственной шкуре, да и ты с ними неплохо ознакомилась!
– Хорошо, а конкретно, где будет твой офис или точнее здание концерна?
– Молодец, Лизка, – сказал Феликс, уводя ее в парк от машин, – хорошие вопросы задаешь, ответь на них сама, как мой заместитель в семье и работе.
– Хитрый, ты. Ладно, скажу. У Владимира есть поддержка Добрыни Никитича, есть свой завод, научный потенциал, и даже есть профилакторий. У Леонида есть поддержка Нимфы Михайловны, и по наследству от микробиолога ему досталось живое вещество, и имеется своя лаборатория. У Виталия есть торговая фирма по продаже автомобилей, лаборатория по разработке нетривиальных приборов для машин. У него в штате крутиться твоя сестра Крошка. Делаю вывод, что твоя семья итак держит все в своих руках! Но тебе предлагают объединить трех Ильичей и трех членов твоей семьи! А это намного труднее, чем объединить трех Ильичей!
– Я восхищаюсь тобой, Лизка, когда ты все успела узнать?
– Феликс, я кем работаю? Я где лежала в больнице? Я с кем общаюсь?
– Понял я, что мне концерн не потянуть.
– А свадьбу тоже отменишь? – разочарованно спросила Лизка Каспийская.
– Я не знал, что мои родственники протянули руки к изобретениям трех Ильичей до меня.
– Не будь трусом! Твоя сестра уезжает учиться в соседний округ. Виталий Ильич для тебя свободен! Твоя мать – Нимфа Михайловна предложила мне всех биологических, летучих мышей, они ей надоели! Твой отец так занят властью, что ему не чудес Владимира. Видишь – ты один можешь быть владельцем и руководителем нового концерна!
– Я тебя боюсь, ты все знаешь, – прошептал Феликс и сел на ближнюю скамейку, сбросив с нее желтые листья пачкой бумажных носовых платков.
– Опять не угодила, – вздохнула Лизка, садясь рядом с Феликсом. – Знаешь, что я тебе скажу?! Брось ты это дело, объединять трех непокорных мужчин! Они если надо, то сами объединяться, а если им не надо, они друг о друге не вспомнят.
– Но отец уже выделил деньги на строительство здания концерна, мне, что отказаться? И земля под строительство тоже выделена! Кстати, ее с этой скамейки видно, я не зря тебя сюда привел! – и Феликс указал рукой на место будущего здания.
– А давай там новый театр построим! Место – отличное, подъехать к нему легко!
– И Панину твоему сделать подарок? Да пошел он!
– Тебе не пристало так говорить, он главный режиссер драматического театра округа Валет.
– Так неинтересно, я с тобой ничего сам не могу сделать, ты лезешь во все вопросы, я уже есть хочу! Мне все это надоело!
– Машина – то моя? – не удержалась Лизка, чувствуя смену настроения, исчезающего жениха.
– Машина – твоя, – сказал Феликс, протягивая ключи и бумаги на машину, и быстро уходя от всезнающей Лизки.
Лизка не побежала за Феликсом, а посмотрела на бумаги, покрутила ключи от машины, посмотрела еще раз на место, отведенное под строительство. Она села в новую машину и поехала на новой машине к Владимиру. И рассказала ему о планах Добрыни Никитича, которых боится Феликс.
– Лизка, ну что я тебе скажу? Да ничего! Мне не нужны еще два Ильича! Мне себя много!
– Владимир Ильич, но Добрыня Никитич от своего плана не отступиться, я вам сообщила информацию первому, чтобы вы определили свое место в будущем концерне!
– Спасибо, польщен! Но знаешь, что, хотя, – Владимир замолчал, не зная, что ему сказать, предложение об объединении трех Ильичей, оказалось для него полной неожиданностью.
– Ну, чего вам думать? Я скажу, что вы согласны на объединение, работать будете, как работали, правда, добавятся общие работы, так возьмете себе помощника.
– Меня радует, что журналистка будет мной руководить!
– Гордость заела и Феликса и вас. Не буду я вами руководить! Я просто умею узнавать информацию и во время ее подавать, а технические проблемы меня не интересуют.
– Замечание принято, уж лучше ты, чем Нимфа Михайловна. Согласен я – на объединение и твою тактичность.
– О, отлично! Тогда пишите, чего вам не хватает для работы с психотропными приборами.
– Это мы непременно напишем, – улыбнулся довольный Владимир Ильич Иванов.
Лизка поехала домой, на сегодня с нее было достаточно.
Но завелся Владимир и позвонил Леониду, они поговорили о будущем объединении.
Леонид позвонил Виталию, и они согласовали свои требования к новому концерну. Три Ильича на следующий день отправили по факсу резюме – Лизке Каспийской в редакцию.
Она взяла три подборки требований и пошла к Феликсу. У того от удивления слов не было. Лизка за сутки прокрутила первый пункт его деятельности, его вовсе не напрягая. Феликсу это сильно понравилось.
Вечером он появился перед отцом. Добрыня Никитич обрадовался, что его сын Феликс хоть на что-то способен, и на радостях разрешил ему жениться не на принцессе из соседнего округа, а на Лизке журналистке.
О свадьбе Лизки и Феликса информация прошла по всем средствам массовой информации. Прибыли делегации из соседних округов, граничащих с округом Валет. Крошка не приехала на свадьбу брата, ей было не до него, она училась. Событие намечалось серьезное.
Первые снежинки падали на фату невесты, когда Лизка и Феликс шли из машины до дворца бракосочетания. Неожиданно над ними выпустили стаю голубей, и только те взлетели, как над головами пролетели биологические мыши, и нежно коснувшись гостей, исчезли в открытой двери фургона.
Регистрация брака прошла на высшем уровне. Ресторан вместил нужных людей для продолжения банкета. Молодых оставили в шикарном гостиничном номере, расположенном над рестораном, созданном для молодоженов, снабженном всем для создания счастливой брачной ночи. Но кто знает чего, больше было на гигантской кровати слез или любви?
И вот тут Лизка поняла, что с Феликсом любовь – это напряг. Он слишком ленив для любви, и настолько сытый, что, коснувшись пышной постели, он заслуженно захрапел, словно выполнил все задачи, поставленные на этот день. Она села в кресло и посмотрела на спящего молодого мужа, настолько молодого, что не ставшего ей мужем в традиционную для этой цели ночь. И тут она вспомнила томные взгляды Нарышкина, этого непреступного Виталия Ильича, сидевшего в ресторане за соседним столиком. Он был закоренелый холостяк и на свадьбу пришел один. Ей страстно захотелось обнять мужчину, пусть даже чужого, главное не спящего в свадебную ночь!
За окном послышалось певучая мелодия, исходящая от множества машин. Это Виталий переставил всю охранную сигнализацию и создал поздравительную мелодию из тревожных сигналов. Это было нечто! Лизка подошла к окну и увидела среди машин Нарышкина, смотрящего в ее окно! Он махнул рукой, и к окну Лизки подъехала машина с ковшом. Она открыла окно и перешагнула в ковш, который плавно опустил ее к Виталию. Он взял ее на руки, чего так и не сделал Феликс и опустил ее перед своей машиной, весьма внушительных размеров, похожей на растянутый в длину джип. Они сели в машину и уехали в сторону его дома.
Владимир жил не в столице округа Валет, а в пригороде, на берегу чудного озера, в небольшом двухэтажном коттедже. У него была спальня с квадратной кроватью, на которую и принес Виталий Лизку, в свадебном платье, не измятом ее спящим мужем…
Виталий выкрутил свет до минимума, и предложил своей даме посетить ванну, оказавшуюся квадратным бассейном. Вода так быстро наполнила емкость, что Лизка удивиться не успела, как оказалось в голубой воде с комочками морской соли. С другой стороны к бассейну подошел Виталий в спортивных шортах и опустился к ней в воду. На Лизке были трусики – резинки, и бюст – чашечки. Она была очень мила с красивой прической на голове и маленьким цветочным украшением. Они приникли друг к другу трепетно и нежно, он гладил ее молодое тело, она копировала его движения и гладила его мускулистое тело, с нежной порослью волос. Он плавал вокруг нее, он смешил ее, он завлекал молодую…
Она не выдержала, и резким движением подплыла к Виталию, обняла его судорожно и страстно. Он поднял ее на руки, и положил на лежбище, покрытое махровой простыней, на краю бассейна, а сам подтянулся и выпрыгнул к ней.
Они ушли на квадратную кровать, покрытую красно – вишневым шелком.
Остатки одежды они сбросили одновременно. Жизнь закрутилась со скоростью ласк. Их тела желали друг друга. Их губы искали друг друга. Их прикосновения носили все более страстный и темпераментный характер. Они не смущались, а были полностью подчинены власти любви. Они любили друг друга…
Гости из ресторана разъехались под утро, не вспомнив о молодых.
Феликс проспал до восхода солнца, пока оно ему не засветило в глаза. Он проснулся и увидел нетронутое поле гигантской постели. Защемило сердце тоненько и верно. Лизки рядом с ним не было, не было и ее свадебного платья.
Глава 15
Я держала в руке аквамарин, граненный в виде сердечка. Зеленовато – голубой камень светился в моих глазах. Я с удивлением смотрела на Мартина, это он подарил мне пленительное чудо, окруженное золотой колыбелью, которая висела на красивой золотой цепочке.
– Марина, тебе понравился кулон из аквамарина?
– Очень, – выдохнула я. – Я не ожидала от тебя такого подарка! А что если его приклеить на прибор Сердечко? Владимиру может понравиться.
– Умная! Вся в мужа! Я тебе подарил!
– Грехи замаливаешь или это аванс в честь будущих отношений?
– Если ты имеешь в виду Нимфу или Лизку, то они со мной не были и не состояли.
– Отлично. Принимаю подарок, тем паче, что мне сей самоцвет под цвет глаз подходит, да и имя мое в аквамарине есть.
– Ой, ну, наконец-то меня оценили! – выдохнул Мартин.
Мы встретились случайно, после свадьбы Лизки и Феликса, если не учитывать дежурство Мартина в машине у моего дома. Я теперь не работала в фирме Владимира от скуки на все руки, и связь ежедневная была потеряна.
Мартин скучал без шикарной женщины. Машенька, в качестве секретарши, не могла заменить ему Марину. Марина на свадьбе так была хороша, что ее заметили все мужчины, кроме Феликса. Ее заметил даже Добрыня Никитич и пригласил в состав своего правительства, дабы было на кого смотреть на совещаниях по делам округа Валет.
При первой встрече в административном здании Добрыня Никитич подарил мне сувенир – крупный аквамарин в виде ограненного овала, в золоте на булавке. Брошь украсила мой деловой пиджак на следующий день, став моей визитной карточкой.
На этом мужские подарки не закончились, родной муж Владимир решил поздравить меня с повышением и подарил мне золотые сережки с аквамарином. Я даже не успела удивиться, как он сказал:
– Марина, мне в ювелирном магазине предложили именно этот камень, сказав, что он усиливает защитные свойства организма, а это для тебя будет очень важно.
– Спасибо, Владимир! Прости, я тебе не говорила, что мне сам Добрыня Никитич подарил золотую брошь с аквамарином, и Мартин подарил золотой кулон с аквамарином.
– Это я последним оказался в ряду твоих поклонников? У меня на ревность сил не хватает после эпопеи с Сердечками.
– Не надо меня ревновать, видимо на новом месте работы аквамарин станет моей визиткой, как будто кто вас троих заставил его купить для меня?
– Все возможно, ты идешь на большую должность! Только не пойму: почему?
– Знакомься, твоя супруга – министр нестандартного приборостроения!
– Супруга, ты, что уже мне не жена? Ты будешь мной руководить?
– Владимир, с тебя теперь и домработницы достаточно.
– Марина Ивановна – министр! Звучит. А Нимфа Михайловна тебя не сбросит с высоты?
– Ты свою фамилию забыл? Я – Иванова Марина Ивановна! Министр.
– Да, звучит, моя жена – министр округа Валет и в аквамарине с ног до головы! Тебе еще не подарили на ноги цепочки с аквамарином? А когда поедешь в командировку в округ, где много диких обезьян, и где добывают аквамарин?
– Не все сразу.
– Ладно, я пошутил. Пищеварение на сегодня не отменяется?
– Нет, все готово.
Я на самом деле еще полностью не осознала, куда и зачем меня назначили. Да, я училась с тремя Ильичами, но до аспирантуры не дотянула, осталась конструктором, потом была замом Владимира на семейной фирме. Да, я много знаю о приборах, но сама их последнее время не разрабатывала, а только испытывала. Правда я знаю лично тех, кто занимается нестандартным приборостроением…
Не успели мы встать из-за стола, как пошли поздравительные звонки. И когда люди успели узнать о моем назначении? Лично приехал Леонид Ильич вместе с маленьким Илюшей, они подарили мне – золотую цепочку с камешками из аквамарина, для ноги! Владимир Ильич, увидев подарок Леонида Ильича, рассмеялся.
– Владимир, ты, почему смеешься над подарком? Я сам выбирал его!
– Или тебе предложили?
– Скорее предложили купить, узнав, кому подарок.
– Где-то Виталий Ильич пропал, интересно, что он подарит? – спросил Владимир.
– О, вы, что не в курсе? Отстаете от счастья? – улыбнулся Леонид. – Виталий, к вашему сведенью, украл невесту Лизку из опочивальни молодого мужа Феликса и увез к себе в пригород.
– Молодец, Виталий! Не дремлет! – бравурно воскликнула я, чувствуя, что перестаю быть предметом для разговора.
– Этот холостяк украл невесту?! – искренне удивился Владимир, а мы уехали до этого события. Я ничего не знал.
– Вы телевизор включите, там только об этом и говорят. Усадьба Виталия Нарышкина окружена журналистами, там все снимают! Информация расходиться по всему миру!
– А мы все отключили, думаем, что там о назначении Марины говорят, – заметил Владимир.
– Виталий Нарышкин затмил всех! – воскликнул довольный Леонид Воротников.
– Леонид, а ты, чему радуешься? – удивилась я.
– Виталий всегда был самый неприступный, а тут Лизку отхватил в подвенечном платье прямо с кровати новобрачных! Как на это Добрыня Никитич посмотрит? Я уж не говорю о Феликсе, – ответил Леонид.
– Это любовь, – рассмеялась я.
– Получается, что мы были на свадьбе Виталия, а не Феликса! С Нарышкина причитается! – усмехнулся Владимир. – Интересно, как он выкрутится из этой ситуации?
– Надо у него спросить, – ответил Леонид и достал сотовый телефон.
Но телефон Виталия хранил молчание.
Виталий смотрел в окно на журналистов, окруживших металлическую изгородь его усадьбы со всех сторон.
– Лизка, за оградой твои собратья по перу собрались, ждут интервью из первых уст. Хочешь поговорить?
Лизка вылезла из-под красно-вишневого шелкового одеяла, посмотрела спящими глазами на Виталия и сонно вздохнула.
– Не хочу я говорить, я спать хочу, – промурлыкала она.
– А люди работают! Им на тебе сегодня надо деньги сделать! Пойди, поговори, да отправь их на все четыре стороны света.
– Хорошо, я встану. А Феликса среди них нет? – тревожно спросила невеста без места.
– Не вижу. Спит еще.
Лизка сообразила, что кроме свадебного платья у нее ничего нет, если не считать мужской рубашки Виталия. Она надела его рубашку и вышла на балкон. Журналисты захлопали руками, засверкали вспышками, зажужжали камерами.
– Доброе утро, всем! – крикнула Лизка. – У меня все нормально!
Раздались смешки со всех сторон. Она фыркнула и скрылась в доме.
Журналисты большего выступления от нее и не ждали. Важно, что их коллега жива, здорова.
Режиссер Панин получил информацию о нахождении Лизки от ее коллеги по газете. Он был рад непредвиденной раскрутке журналистки, но его также интересовал взгляд Добрыни Никитича на этот счет. Панин позвонил Феликсу, чтобы узнать, как он себя чувствует. Феликс молчал, урчал и ничего путем не отвечал. Панин решил, что пусть Лизка сама выпутывается из этой ситуации, а он подождет ее возвращения.
Лизка опять была в ситуации, когда надеть на себя ей было нечего, не в свадебном же платье возвращаться домой!? Первый снег растаял, но холод остался, а она почти без одежды находилась на чужой даче! Дом Виталия Нарышкина она приняла за его дачу и не более того!
И она решила наглеть!
– Феликс, – проговорила она по сотовому телефону, брошенному жениху, – привези мне одежду! Я на даче у Нарышкина. Не знаешь, где его дача? Он тебе расскажет.
– Лизка, спасибо, что ты нашлась! Но пусть он тебя домой на машине в своей одежде отвезет! Тебе не привыкать: быть чучелом!
– Так ты на меня не сердишься?
– С какой стати мне сердиться? Я поел, выспался, теперь лежу и смотрю на тебя по телевизору, как ты на балконе в мужской рубашке стоишь.
– Вот видишь, мне выйти из дома не в чем!
– Да, ты неподражаемая женщина! Слушай, Лизка, но я против того, чтобы после Виталия ты ехала ко мне.
– Феликс, Виталий предлагает мне остаться у него, одежду он мне сюда привезет, все, пока! – крикнула Лизка в трубку и обняла Виталия.
Феликсу позвонила мать, Нимфа Михайловна:
– Сын, ты попал в такую переделку! Не ожидала я этого от Лизки!
– Мама, все отлично! Я стал популярным сам по себе!
– Такой популярности не позавидуешь! Твоему отцу и мне со всего мира пишут всякую чепуху! Мне стыдно за тебя!
– Глупости! Я чист и во время остался свободным.
– Феликс, мы найдем тебе другую невесту!
– Невест мне больше не надо, мне и так хорошо.
Я, надев голубой костюм, синие туфли и все золото с аквамаринами, пришла на прием к Добрыне Никитичу. Он, увидев голубую богиню в аквамаринах, улыбнулся, показывая белые, ровные зубы. Его жена Нимфа Михайловна, тоже предпочитала такие цвета.
Мне показали кабинет и представили мне молодого секретаря Шишку, друга Крошки, сбежавшего с университета Джокер. Шишка с обожанием посмотрел на меня, свою начальницу в должности министра, и сразу приобрел мою симпатию. Мы понравились друг другу.
Феликс – вспомнил, что он теперь руководитель корпорации, и что его помощница сбежала к другому мужчине. Заниматься строительством нового здания ему не хотелось. У него было одно желание – избавиться от такой нагрузки. В его голове промелькнула мысль, передать еще несуществующую корпорацию под эгиду министерства. Он надел голубой костюм, синие туфли и поехал в министерство нестандартного приборостроения.
Я села в кресло, оглядела кабинет, и в этот момент мне доложили о приходе Феликса. Он вошел вальяжно и плюхнулся в кресло для посетителей. Я улыбнулась и спросила, чем могу ему помочь. Мы друг друга поняли с полуслова, его тема мне была знакома, оставалось найти исполнителя проекта, под начальством якобы Феликса.
В голову мне пришел один вариант – Леонид Ильич Воротников! Я прекрасно понимала, что все, что он делает – вторично, что он использует чужие наработки, а они не вечны, как не вечна микробиолог, благодаря которой он выбился в известного человека. Леонид Ильич оказался дома и довольно быстро приехал в министерство в темно – синем костюме и синих туфлях.